Педагогика – дело тонкое!

Я, кажется, уже писала о том, что в настоящее время учусь шведскому на специальном курсе – svenska för pedagoger. То есть народ из разных стран, имеющий высшее иностранное образование, записывается на этот курс с целью натянуть на голову шведский, а потом помыться и пойти в альпинисты податься в школу, в учителя.
но для ускорения интеграции в школьную среду нам организовали т.н. feldstudier – полевое обучение, и раз в неделю, по четвергам, когда у нас у самих нет занятий, ходим мы в школу.
Кто-то ко всему этому уже привык, а вот я на первый раз оказалась в шоке.
Не потому, что плохо. И уж тем более не потому, что обалденно хорошо, нет. Просто - иначе.
Начнем с того, что традиционные звонки в школе отсутствуют напрочь. То есть – совсем. Люди постарше, в том числе и наши собственные преподавательницы, говорят, что раньше звонки были, но…
Перед началом первого занятия учитель встречает учеников возле двери в класс. Они проходят по одному и …здороваются за руку с учителем.
И вообще надо сказать, что физический контакт между учителем и учениками гораздо больше. Например, учитель может потрепать ребенка по волосам, приобнять, по плечу хлопнуть. У меня очень богатое воображение, но оно отказывается генерировать аналогичную картинку из моих прошлых школьный будней.
График занятий совершенно неплотный. Кроме маленьких переменок, есть еще и большие, когда дети играют, например, в футбол во дворе. Такое ощущение, что все спланировано так, чтобы дети как можно дольше были в школе, а не шлялись где попало без присмотра.
Практически каждый учебный день у каждого учителя начинается с того, что дети жалуются и ябедничают друг на дружку: «А Понтус меня толкнул!» Более того, учителя сами тщательно выспрашивают, кто когда употреблял бранные слова, кто ругался. Потому что это делать нельзя. И эти слова плохие. Итак, кто ругался вчера на физкультуре?
При том, что огромное значение в шведской школе придается коллективизму, почти все задания ученики выполняют в группах, их с младых ногтей учат доносить и ябедничать. Что, кстати, они успешно продолжают и будучи взрослыми.
Какой уж тут нафиг коллективизм!
«А Эбба списывает!» - и это – нормально! Ябеду никто не побьет, не устроит «темную». Просто в следующий раз с удовольствием «заложат».
А мы, глупенькие, удивляемся тому, что шведы и на работе продолжают ябедничать, как в детском саду.
А они сами никак не могут понять, почему же, несмотря на обилие «группарбете», они вырастают такими разобщенными, не умеют дружить, живут, каждый сам по себе…
М-да…
Пару словей о том, чему и как учат.
Оценки выставляют только в восьмом классе, за семестр. До этого оценок нет (ну, чтобы у деток стресса не было), практически ничего не задают на дом. Контроль успеваемости осуществляется с помощью utveklingssamtal – «развивающего собеседования», которое учитель проводит с каждым учеником и его родителями раз в месяц.
В четвертом классе проходят таблицу умножения.
Ну, про вычитание в пятом классе я уже писала. Кста, схема замены вычитания сложением, предложенная в комментах Лорой

tosainu и

ksumik, оказалась верной, спрашивала у учительницы.
Основная школа – это 9 классов, потом – гимназия.
Так вот, в основной школе НЕТ физики или химии – есть предмет под названием NO (физика, химия, биология – ну, природоведение, в общем). Хотя учебники разные, своими глазами видела биологический. Даже на уроке побывала. Только вместо биологии речь опять шла о ругательствах (на этот раз сексуального характера, поскольку проходили в тот момент гениталии) и их недопустимости. Весь урок!
Тот же учитель ведет и математику. 9-й класс, последний. Готовятся к экзамену. Изучают площади поверхностей и объемы геометрических фигур: параллелепипеда, конуса, шара и пр. Тригонометрия – в гимназии, сечения – тоже.
На урок многие приходят просто так – ни тетрадки, ни книжки. Кто-то пишет, кто-то болтает. Полная свобода.
Впрочем, от учителя много зависит. Например, Беатрис в 6-м классе ведет математику. И тут же у нее становится тихо, и тут же дети получают задание и его выполняют, совсем немного – минут 10 – и уже проверяют задание, объясняют, как нужно было решить.
Да, сказала мне Беатрис, раньше тоже один учитель вел математику, второй – физику. Но потом все решили упростить, и сейчас если и есть хоть какая-то специализация, то по принципу гуманитарные науки – естественные науки. Да и то не всегда, математильда может и язык вести запросто.
Кстати, насчет языка, то есть, точнее, языков.
Некоторое время назад возникла дискуссия об изучении родного языка.
Мне удалось кое-что выяснить по этому вопросу.
Оказывается, долгое время какой-то другой язык кроме шведского был запрещен к употреблению в школе. Например, финским детям не разрешалось даже на перемене говорить по-фински.
Ситуация стала меняться в конце 70-х, когда «понаехали». В школах оказалось огромное число детей-иностранцев, которые почти не понимали по-шведски. Нужно было что-то делать. Стали разрабатывать специальные программы, проводить исследования. И вот тогдашние исследования показали, что дети-иностранцы, хорошо владеющие своим родным языком, гораздо лучше успевают в школе, обгоняют самих шведов. А те, что «забивают» на родной язык, начинают серьезно отставать.
В общем, чем дальше влезаешь в эту систему, тем чудесатее все становится – как говорится, чем дальше в лес, тем толще партизаны.