Things We're Not Supposed to Do
Оригинал: https://archiveofourown.org/works/16631285
Пэйринг и персонажи: Гарри Поттер/Драко Малфой
Метки: Hurt/Comfort / Послевоенное время / Развитие отношений / Элементы ангста / Элементы флаффа
Описание: Гарри будит Драко в слизеринской спальне используя Мантию Невидимку, чтобы отправиться на прогулку ради первого в этом году снега.
Примечания: Просто милая маленькая история. Невероятно теплая и легкая.
Забавно, когда все складывается не так, как ты ожидаешь.
Например, дружба с Гарри Поттером.
После того, как он отверг меня на первом курсе.
Ему не по себе от того, что Поттер обязательно здоровается с ним каждый раз, когда они проходят мимо друг друга в коридорах.
Как будто шестого курса не было.
Как будто у него не было Метки на руке.
Ему не нравится, как Поттер пытается завязать легкую беседу во время Зелий, или Трансфигурации, или любого из их общих уроков. Ему вообще не нравится, когда Поттер пытается с ним заговорить.
Он думает, что Уизли и Грейнджер тоже это не нравится, но они ничего не говорят, только смотрят на Поттера настороженными взглядами и покорно вздыхают, и от этого у Драко начинает зудеть затылок. Иногда они даже желают Драко доброго утра.
Потому что его больше некому остановить. Крэбб мертв. Гойл в Азкабане. Мерлин, единственная причина, по которой он не с Гойлом в Азкабане, — это Поттер. Опять. Всё всегда из-за Поттера.
Он не понимает, почему Поттер вдруг пытается быть милым.
Передает ему ингредиенты, спрашивает о домашнем задании, жалуется на Слизнорта.
Это заставляет его тоже передавать ингредиенты. И спрашивать о домашнем задании Поттера. И жаловаться на МакГонагалл.
Он не должен заниматься этими… этими… дружескими вещами.
Он должен был провести свой восьмой курс в одиночестве, стыдливо склонив голову, но в остальном окончить школу с оценками, достаточными для того, чтобы стать мастером зелий.
Он не должен… улыбаться, когда Поттер улыбается в ответ. Он не должен говорить «доброе утро» ни Поттеру, ни Уизли, ни Грейнджер, ни кому бы то ни было ещё.
Он не должен встречаться с Поттером в библиотеке после занятий, делать домашнее задание, ухмыляться тому, как Поттер расстроен тем, что ему приходится постоянно наблюдать за обжиманиями Уизли и Грейнджер.
Он не должен был стаскивать с обеденного стола пирог с патокой, чтобы они могли перекусить чем-нибудь во время занятий, потому что пирог с патокой — любимый пирог Поттера, а с каких это пор его стали волновать любимые пироги Поттера?
(Еще Поттер любит яблочный пирог).
Он не должен был вести с Поттером такие обычные разговоры — о любимой еде, о домашнем задании, о профессорах, о том, каково это — быть в центре всеобщего внимания, каково это — расти в мире волшебников, и как Поттер серьезно относится к вручению подарков, и о том как Драко любит снег и с нетерпением ждет первого снега в каждом году, как ребенок.
Он не должен позволять Поттеру одалживать свое перо, потому что теперь Поттер, похоже, не собирается его возвращать и всегда использует его на уроках, а Драко не просит его вернуть. (Ему нравится видеть, как Поттер им пользуется.)
Так поступают друзья. Они одалживают друг у друга вещи и не возвращают их, и они не должны были быть… друзьями. Или чем бы это ни было. Чем бы Поттер ни хотел, чтобы это было.
Потому что в конце концов они не друзья, они не могут быть друзьями, Поттер — Спаситель Волшебного мира, а Драко — Пожиратель смерти.
Он помечен, и эта метка красуется на его руке, как покаяние, как наказание, как предупреждение.
И у них ничего не получится, и в это Драко верит больше всего в те дни, когда они ссорятся, потому что Драко сказал что-то плохое об Уизли, или Драко сказал что-то плохое о себе, а Поттер как раз находился в своём обычном, ворчливом, замкнутом настроении, которое обычно заставляет его огрызаться на всех в радиусе трёх футов и говорить то, что он не имел в виду.
В такие дни Метка болит сильнее всего, или, может быть, это просто его воображение, или, может быть, это просто его ногти, но Поттер в любом случае появляется в библиотеке на следующий день с извинениями на губах и с пирожными и какой-нибудь мазью, и Драко пугается, потому что Поттер не должен был просить прощения.
Поттер — не тот, кто должен извиняться.
Но Драко все равно принимает пирог и мазь, и они снова сидят бок о бок в библиотеке, плечи расслаблены, голоса тихие, руки тепло прижаты друг к другу.
И вот однажды Драко просыпается в пустой комнате, как и было последние три месяца, пока он не понимает, что она вовсе не пуста, а посреди комнаты внезапно появляется Поттер, с порозовевшими щеками, озорной улыбкой и всем тем, чего у Драко быть не должно.
Уже утро, и Драко размышляет, сон это или нет, пока Поттер не хватает его за запястье и осторожно вытаскивает из постели.
— Мантия-невидимка, — объясняет Поттер, как будто это все объясняет, почему он вдруг оказался в Слизерине, посреди спальни Драко, в пижаме.
Мысли Драко все еще сбиты с толку, и он думает, что это видно по его лицу, потому что улыбка Поттера становится ласковой, и это чудовищно… эта улыбка.
— Пойдем со мной, — говорит Поттер, и Драко соглашается, без всяких предисловий.
Поттер притягивает его к себе, слишком близко, и набрасывает Мантию на плечи обоих. Она плотно облегает двух рослых парней, но Поттер прижимает его ближе, и Драко не отстраняется.
Сон всё ещё давит на глаза Драко, и он понимает, насколько ещё рано, когда они входят в Общую гостиную Слизерина, а там ещё нет ни одного проснувшегося ученика.
Поттер выводит их из Общей гостиной, из подземелий и из замка во двор Трансфигурации. Солнце выглядывает из-за горизонта, окрашивая небо и очки Поттера.
И нет, они определенно не должны были делать это… эту маленькую интрижку, пока все спят, словно в тайне.
Но они выходят во внутренний двор, а снег падает на кончик носа Драко, и это первый снег в году, и он прекрасен, и Поттер прекрасен.
Холодно, но Поттер берет его руку, переплетая свои пальцы с пальцами Драко, и они не должны были этого делать, но Драко хочет.
Мерлин, как же сильно он этого хочет.
В его груди и в горле плещется страх, но есть и надежда, и она зарождается в нём, медленно, но верно, как утреннее солнце.