Засада на Японца

Популярность Япончика в криминальном мире не только столицы, но и всей России росла как на дрожжах, что крайне не нравилось властям. Чувства Иванькова были взаимны: что-что, а запрет из воровского кодекса на любые контакты с власть имущими и стражами порядка он соблюдал неукоснительно. За это и поплатился — посадить неугодного авторитета стало для милиционеров делом чести, благо Япончик сам время от времени давал поводы для задержания.

Так, в 1975 году к милиционерам обратился житель Москвы, который рассказал, что по просьбе своей знакомой Калины Никифоровой — матери вора в законе Виктора Никифорова — он согласился помочь Япончику в приобретении автомобиля «Волга» (в те времена эти автомобили не продавали частным лицам). Посредник взял деньги — две с половиной тысячи рублей, — но сделка сорвалась по независящим от него причинам, и наличные он якобы вернул Никифоровой.

Но, согласно дальнейшему повествованию, вскоре на заявителя вышел сам Япончик, который потребовал отдать долг, да еще и с процентами — всего пять тысяч рублей. Авторитет потребовал принести их на следующий день к Театру Советской Армии. А чтобы должник не вздумал хитрить, Япончик забрал у него «Волгу» с «блатными» номерами — останавливать такое авто гаишники не решались. Признав в вымогателе Иванькова, на которого уже была объявлена охота, стражи порядка решили организовать засаду.

Однако провести Япончика было не так просто. Пока милиционеры ждали в укрытии, тот лихо подъехал на «Волге» к ожидавшему его должнику, приказом усадил его на переднее пассажирское сиденье и ударил по «газам». Растерянным оперативникам ничего не оставалось, как кинуться наперерез стремительно набиравшей скорость машине. Грянули выстрелы: что примечательно, до сих пор так и осталось загадкой, кто первым начал стрелять — Япончик или милиционеры.

За ходом «боевых действий» с открытыми ртами наблюдала румынская правительственная делегация: выйдя из театра, гости направились к машинам, но так и застыли на месте (позже этот скандал со стрельбой в центре столицы властям СССР удалось замять с большим трудом). А Япончик с пассажиром тем временем сумел скрыться.

Немногим позже оперативники обнаружили брошенную «Волгу», на заднем сиденье которой сидела трясущаяся от страха девушка — объяснить, как она оказалась в автомобиле, пассажирка толком не смогла. Что до «должника», то он некоторое время спустя объявился живым и невредимым и заявил, что действительно должен был Япончику деньги. Раздосадованные стражи порядка были вынуждены признать провал операции.

Роковая жертва Иванькова

Но все же однажды фортуна изменила Иванькову: случилось это в начале 80-х годов, когда Япончик вымогал деньги у столичного филателиста Аркадия Нисензона. На коллекционера вор вышел по наводке, а точнее — по жалобе приближенного Нисензона по имени Марк. Тот обратился к Вячеславу с просьбой наказать Аркадия, который якобы украл у Марка несколько старинных икон.

Изучив личность будущей жертвы, Япончик узнал много интересного: оказалось, что помимо купли-продажи редких марок, филателист активно занимался валютными операциями. «Клиента» решено было брать.

Вячеслав связался с Аркадием и под видом любителя марок предложил встретиться на конспиративной квартире. Как только за прибывшим Нисензоном захлопнулась дверь, он понял, что угодил в ловушку. Без лишних предисловий Иваньков заявил коллекционеру, что отныне тот должен ему 100 тысяч рублей — 60 за украденные иконы и 40 за воровство. Тот попытался что-то возразить, но был внезапно сбит с ног, а позже прикован наручниками к батарее в ванной комнате и жестоко бит.

Однако, к удивлению бандитов, очнувшийся после пыток филателист продолжал стоять на своем — утверждал, что к краже икон он не имеет никакого отношения.

Тогда Япончик с подельниками решил ужесточить меры воздействия: они притащили несколько больших бутылей, наполненных жидкостью с химическим запахом, и, заявив, что это кислота, начали заливать ее в ванну. При этом по тону бандитов было понятно, кого они собираются искупать в смертельном растворе. Нисензон тут же согласился на все условия, подписал необходимые расписки и был отпущен восвояси.

Филателист уже метался в поисках очень крупной по тем временам суммы, когда на него неожиданно вышли оперативники: об инциденте они узнали от своих агентов. Нисензон боялся Япончика, но не желал связываться со стражами порядка. Тогда те дали понять: отказ от сотрудничества повлечет весьма неприятные последствия. Во-первых, он может лишиться своей хлебной должности — места администратора в столичном кафе. А во-вторых, с большей вероятностью пойдет по «валютной статье». Прикинув все плюсы и минусы, филателист согласился дать в суде показания против Япончика.

Брали Иванькова 14 мая 1981 года, в момент когда тот на своей «шестерке» направлялся в район Теплого Стана. По одним данным, Япончика скрутили в момент, когда он остановился у магазина, чтобы купить пива. Согласно другой версии, для задержания вора понадобился план «Перехват». В любом случае, в этот день вор, у которого обнаружили уже три поддельных паспорта, был помещен под арест. На суд, год спустя, Иванькова везли окольными путями и под усиленной охраной: милиционеры опасались, что Япончика могут отбить подельники.

Несмотря на то что защитником Япончика был известный адвокат Генрих Падва, добиться мягкого наказания для своего клиента юрист так и не смог: 29 апреля 1982 года Иваньков получил 14 лет лишения свободы с отбыванием наказания в колонии общего режима.

Впрочем, прокуроры предлагали скостить срок: по оперативным данным, у подсудимого была ценная для следствия информация о преступниках, ограбивших в начале 80-х знаменитого виолончелиста Мстислава Ростроповича. Но вор в очередной раз наотрез отказался сотрудничать с правоохранительными органами и отправился на зону.

Япончик в колонии

Сначала авторитет был этапирован в поселок Талая Хасынского района Магаданской области. В пересылке у него обострился радикулит, чем воспользовался один из сокамерников: почувствовав свое превосходство, он несколько раз избил не сумевшего дать отпор Япончика.

Иваньков подключил все свои связи и вскоре был переведен в отдельную камеру. Уже на зоне, поборов недуг, он решил отомстить. Прознав, что его обидчик трудится в швейном цеху, Иваньков отложил воровские принципы и написал прошение о предоставлении физической работы, аргументировав свой поступок острой нуждой в деньгах.

Но с трудовой деятельностью как-то не задалось — в первый же день Япончик отыскал обидчика и вонзил ему в спину большие портняжные ножницы. Арестанта спасли врачи, и он даже досидел свой срок, но по выходе на волю пропал без вести: поговаривали, что команду на его устранение отдал сам Япончик. К слову, за нанесение тяжких телесных Иванькову так ничего и не было — руководство колонии предпочло замять инцидент и не поднимать шум.

Год спустя Иванькова перевели в тюрьму города Тулун (Иркутская область). В этом исправительном учреждении в те времена творились печальные для авторитетов вещи: криминальные лидеры подвергались жестокой ломке со стороны тюремщиков. Их били, не кормили, не выпускали гулять и методично унижали с единственной целью — добиться отречения от воровской масти и преступной деятельности. Прошел эту школу жизни и Япончик.

Как-то раз надзиратель принес ему письмо от матери, однако, покрутив его перед носом вора, взял и разорвал конверт. Разъяренный Иваньков схватил тяжелый деревянный стул и со всей силы обрушил его на голову «воспитателя», отправив того в глубокий нокаут. За эту выходку Япончик обзавелся годовой прибавкой к сроку.

Столько же он чуть было не получил за применение насилия к одному из заключенных: тот был ответственным за выдачу книг и журналов и отказался отдать Япончику зарезервированную другим арестантом прессу. Иваньков схватил вантуз и с такой силой приложил ни в чем не повинного оппонента, что тот загремел на больничную койку. В этот раз авторитета спасло отсутствие свидетелей.

Надо отметить, что практически все сидельцы относились к Япончику либо со страхом, либо с большим уважением, осознавая его преимущество над остальными и воровской авторитет. За время отсидки в Тулуне Иваньков успел короновать семерых воров, самым известным среди которых был Андрей Исаев (Роспись).

Тем временем на воле бывшая жена вора Лидия развернула широкомасштабную кампанию под негласным лозунгом «Свободу Вячеславу Иванькову!». Экс-супруга обращалась ко всем, кто имел хоть какие-нибудь связи в органах власти и мог содействовать помилованию.

По слухам, прошения об освобождении Иванькова доходили даже до тогдашнего президента России Бориса Ельцина. В конце концов необходимые документы поступили в отдел по вопросам помилования при Верховном Совете РСФСР. Потребовалась характеристика из Тулуна — и руководство тюрьмы, потерпевшее фиаско при попытке сломать авторитета, получило шанс отыграться. В справке на заключенного говорилось:

«За время отбывания меры уголовного заключения в тюрьме номер 2 характеризуется отрицательно. Поддерживает категорию лиц из числа осужденных, склонных к потенциальному нарушению режима содержания, склонен к неповиновению администрации. По характеру вспыльчивый, в беседах склонен к обману… ВЫВОД: Осужденный Иваньков В.К. на путь исправления не встал».

Такая бумага не могла пройти незамеченной, и на состоявшемся 30 января 1991 года судебном заседании приговор в отношении Иванькова остался без изменений. Однако стараниями благодетелей Япончика месяц спустя по вторичному протесту судебной коллегией по уголовным делам Верховного суда РСФСР было решено уменьшить срок до 10 лет лишения свободы. На деле же Япончик оказался на воле даже на год раньше даты истечения своего нового срока.

На этот раз засиживаться на родине Иваньков не стал. Выйдя из тюрьмы в ноябре 1991 года, он провел в ресторане «Метрополь» грандиозную воровскую сходку, замаскированную под праздник в честь его освобождения. На самом деле здесь обсуждалась проблема засилья Чеченских ОПГ в столице. Тогда многие славянские лидеры объединились для войны с кавказцами, и Япончик был у «руля» славян. В дальнейшем у него начались проблемы с чеченскими бандитами, и уже весной 1992 года Япончик уехал за границу — сначала в Германию, а оттуда в США.

Чтобы получить такую возможность Япончик прописался в общежитии в Ростовской области и через подставное советско-американское предприятие получил загранпаспорт как сотрудник. Одновременно Япончик обратился в посольство США, скрыл свои судимости и таким образом обзавелся вожделенной визой. Американский вояж, по мнению Иванькова, сулил ему большие возможности в сфере обогащения и развития криминального авторитета.

Япончик в США

Япончик стал «смотрящим» в США и сразу же по приезде получил миллион долларов от армянского «вора в законе» Вачигана Петросова в качестве «подъемных». В Нью-Йорке Иваньков поселился у продюсера известного эстрадного певца, позднее — купил дом. Здесь Иваньков наладил контакт с представителями российских ОПГ в США, итальянцами и латиноамериканскими наркокартелями, в частности, с Медельинским картелем.

По некоторым данным, одна итальянская структура, контролировавшая игорную индустрию Далласа, признала его «авторитет» и даже определила долю отчислений от дохода. Кроме того, на счета Иванькова в Вене и Нью-Йорке регулярно поступали средства от российских ОПГ, особенно — от люберецкой и солнцевской. Иваньков, кроме того, владел 80% акций Приморской судовой компании и активно внедрялся в золотодобывающую промышленность Хабаровского края.

В Бруклине на Нептун-авеню, 6А Иваньков организовал собственную фирму «Slavic Inc», по утверждению ФБР, для преступной деятельности. Организация Иванькова действовала в США, Канаде и Европе, главным образом — в Нью-Йорке, Торонто, Лондоне, Вене, Будапеште.

В распоряжении Иванькова, по сведениям ФБР, было две группы исполнителей: под руководством бывшего лидера ОПГ «Мазутка» Алексея Петрова (Петрик) и Александра Иншакова (Иншак). Скорее всего, это дезинформация, так как Иншаков — президент Ассоциации каскадеров России, актер и режиссер («Крестоносец»); он заявил, что не имеет отношения к Япончику, хотя и знаком с ним.

Старшим помощником Иншакова якобы являлся Виктор Сергеев — бывший офицер КГБ. Выплаты «исполнителям» от имени Япончика производила солнцевская ОПГ. По сведениям ФБР, Иваньков убрал 5-6 представителей российских группировок, которые перешли Япончику дорогу.

Известно, что некоторые члены семьи Иванькова работали на него — так, сын Иванькова, Эдуард Иваньков (Эдик, Эдо) находился в Австрии, где занимался «отмыванием» денег: через компании «Атком» (Вена), похоронное бюро «Ритуал» и СП «Арбат Интернэшнл» (Москва). Из Москвы деньги обычно направлялись в Будапешт к Семену Могилевичу. Другой сын Иванькова, Геннадий, также «отмывал» для отца прибыли от наркобизнеса.

По данным ФБР, Иваньков в 1995 году поддерживал связь с некоей «группой Анзора Кикалишвили и Иосифа Кобзона», которые получали деньги от СП «Русско-Американское» (Нью-Йорк). Эти лица (вместе с Отари Квантришвили) якобы дав взятку одному из сотрудников российской таможни, получили специальное разрешение об освобождении СП от уплаты пошлин на ввоз алкогольной и табачной продукции.

Якобы, СП платит Кобзону и Кикалишвили за «охранные» услуги. Кроме того, по сведениям ФБР, Кобзон руководил операциями по ввозу в США поддельной водки элитных сортов. По информации источников ФБР, Кобзон и Кикалишвили также приняли участие в поставке оружия в одну из арабских стран (из Германии) на сумму 18-20 млн. долларов в рамках компании «Ассоциация XXI век», в которой они все якобы работают. Комментировать подобную информацию не представляется возможным из-за отсутствия доказательств по этим фактам.

Иваньков наладил связь с криминальным сообществом России, являясь судьей и организатором российского преступного мира. Об этом говорят многочисленные связи Иванькова и ссылки на него авторитетных лидеров большинства группировок. По-видимому, Иваньков, входивший, по оперативным данным, в пятерку самых влиятельных криминальных персон России, действительно играл одну из ведущих ролей в российской преступности и мировом криминале.

Япончик и Чара-банк

Сутью дела, на котором погорел Иваньков, было взыскание кредита известного «Чара-банка» с двух нечистых на руку российских предпринимателей, осевших в США. Ныне покойный руководитель Владимир Рачук вложил в инвестиционную компанию «Саммит интернэшнл» (руководители — Александр Волков и Владимир Волошин) 2,7 млн. долларов. В процессе вымогательства сумма возросла до 3,5 млн. долларов.

25 ноября 1994 года Рачук скоропостижно скончался, а банк лопнул. Несмотря на это, один из партнеров Рачука Рустам Садыков (заместитель начальника финансового отдела «Чара-банка») решил вернуть деньги и для этого нанял Иванькова и его «команду».

8 июня 1995 года Иваньков был арестован в США, а 8 июля 1996 года осужден за вымогательство 3,5 млн. долларов США на девять с половиной лет. Кстати, Иванькова защищали супердорогие адвокаты Барри Слотник, Сэм Рейснер и Майкл Шапиро. Защита была проведена блестяще, однако обвинительного приговора избежать не удалось.

На этом дело не кончилось — в октябре 1996 года начался новый судебный процесс против Иванькова. Его обвинили в заключении фиктивного брака с Ириной Ола, бывшим аккомпаниатором певца Вилли Токарева.

Япончик на родине

В 2000-м году российские правоохранительные органы просят американцев экстрадировать Япончика, поскольку тому предъявлено заочное обвинение в убийстве двух иностранных бизнесменов и ранении третьего, совершенных в России еще в 1992-м году.

Иванькова депортируют, но уголовное дело, возбужденное против него на родине, разваливается, и суд присяжных в 2005 году признает Япончика невиновным.

Несмотря на публичное заявление Япончика об отходе от криминальных дел, «вор в законе» продолжал активное участие в контролировании преступной деятельности в России, в частности, в разборках между группировками Таро и Деда Хасана. Врагов у Иванькова в этой междоусобной войне было достаточно.

В июле 2009 года у московского ресторана «Тайский слон» Япончик был застрелен двумя киллерами, которые вели огонь из одной точки – из расположенного рядом тентованного грузовика. Чуть больше месяца Иваньков провел в больнице на грани жизни и смерти, в октябре Япончик умер от последствий полученных ранений.

Хоронили Япончика на Ваганьковском кладбище, и это действо широко освещалось в СМИ. Распоряжался похоронами вор в законе Аслан Усоян (Дед Хасан). Усояна застрелят спустя 3 года, и тоже возле одного из московских ресторанов.