Армения вышла из Союза, которого уже нет. Что дальше?
21 сентября в Армении состоялся референдум, в ходе которого население ответило на единственный вопрос: «Согласны ли вы, чтобы Армения была независимой демократической республикой вне состава Советского Союза?» К урнам для голосования пришли 96 процентов взрослого населения, и 99,5 процента из них сказали «да» независимости.
Результаты плебисцита, прошедшего под внимательным наблюдением сотен специально приглашенных иностранных представителей и журналистов, нетрудно было предсказать заранее. Мононациональное население республики всегда отличалось достаточным единством взглядов на проблему политического суверенитета. А недавние события в стране лишь подтолкнули к положительному ответу и последних колеблющихся.
Может быть, именно предсказуемость конечного результата стала причиной того, что в расцвеченном флагами и иллюминацией Ереване не наблюдалось особой эйфории, полагающейся в таких случаях. В массовом сознании независимость давно уже стала-свершившимся фактом. И сегодня намного более актуальным представляется вопрос о том, как лучше распорядиться выстраданной свободой.
В здешних политических кругах надеются, что безупречное с правовой точки зрения обретение независимости, происшедшее в полном соответствии с союзным законодательством, поможет Армении добиться официального признания со стороны Москвы и иностранных держав. Очевидно, это будет иметь не только чисто политические, но и экономические последствия в виде некоторой помощи со стороны Запада и зарубежной армянской диаспоры. Если события будут развиваться по этому сценарию, то можно предположить, что Армения никогда не подпишет никакой новый союзный договор, если в нем будут содержаться элементы федерализма. В то же время, насколько можно судить, создание военнополитического и экономического сообщества бывших советских республик во многом отвечало бы ее интересам.
Председатель ВС Левон Тер-Петросян и премьер-министр Вазген Манукян неоднократно подчеркивали, что спонтанный разрыв экономических и иных связей с Союзом может иметь для народного хозяйства самые губительные последствия. В политическом отношении нынешняя демократическая Россия вызывает намного больше симпатий и стремления к равноправному сотрудничеству, нежели прежний тоталитарно-коммунистический имперский центр. Поэтому участие Армении в пока еще гипотетическом новом Союзе возможно лишь в качестве ассоциированного члена, а основной упор будет, видимо, сделан на создание двусторонних связей с республиками, и прежде всего с Россией. Это даст возможность участвовать в освоении тех капиталовложений и технологий, которые, как можно предположить, скоро в изобилии хлынут в Россию как с Запада, так и с Востока. И молодому армянскому бизнесу выгоднее будет использовать уже налаженные связи, чем, начиная С нуля, искать новых партнеров на незнакомом мировом рынке.
Итак, при всем неоспоримом для армянского народа историческом значении референдум не приведет к скорому кардинальному изменению ситуации в республике. Рубль еще долго будет играть здесь роль единственного законного платежного средства, дислоцированные на территории Армении союзные войска будут продолжать восприниматься как неизбежная данность, а «язык межнационального общения» продолжит звучать не только в салонах ереванской интеллигенции, но и на улицах и площадях.