Настоящий король криптовалют возвращается

Артур Хейс втирал успех в лицо федералам и был пойман. Теперь он возвращается в потрясенную индустрию.

Эта история может показаться знакомой: Дерзкий молодой человек с дипломом “голубой фишки” проводит несколько лет в качестве трейдера, прежде чем основать криптовалютную биржу и быстро стать миллиардером. Его часто показывают по телевизору, он сражает наповал в Twitter и становится лицом восставшей индустрии — этаким бунтарем-предпринимателем, на которого невозможно не обратить внимания, даже если вы не являетесь поклонником биткоина. Этот молодой человек — признанный криптокороль. Затем, возможно, из-за высокомерия, он начинает совершать ошибки. Несмотря на то, что он живет за границей, американские правоохранительные органы обращают на него внимание. Выдвигается обвинение. Он договаривается об условиях своего возвращения в Штаты и сдается федеральным властям, ему предъявляют обвинения по нескольким уголовным статьям. Ни он, ни криптоиндустрия уже никогда не будут прежними.

Это не только история Сэма Бэнкмана-Фрида. Это также история Артура Хейса, который появился на криптосцене до SBF, был отодвинут на второй план, а теперь готов вернуться на нее. Параллели тем более примечательны, что многое в их жизни отличается. Если Банкман-Фрид был белым ребенком из элитного слоя общества, то Хейс — чернокожий парень из “ржавого пояса”. Там, где Банкман-Фрид — жлоб, который выглядит так, будто по 20 часов в день сидит за компьютером, Хейс — невероятно точеный и красивый. Если Бэнкман-Фрид всю жизнь был нацелен на успех, то Хейс создал свое состояние почти волевым усилием, удивив практически всех, кроме себя. В 2014 году, когда Хейс создавал биржу, известную как BitMEX, не было никаких благоговейных венчурных капиталистов, слюнявых от его предчувствия или предполагающих, что он станет первым в истории триллионером. Он месяцами спал на диване у друга, чтобы накопить денег в период, когда вся затея казалась провальной.

И тут есть самое большое различие: Если Банкман-Фрид фактически (но все еще предположительно) украл миллиарды долларов у обычных людей по всему миру, то Хейса никогда не обвиняли в том, что он взял что-то, что ему не принадлежало, или лгал своим клиентам, или вел мошеннический бизнес. “Он абсолютно один из хороших парней криптовалют”, — говорит Ник Картер, соучредитель Castle Island Ventures, инвестиционной компании, ориентированной на блокчейн. “BitMEX никогда не кидала своих клиентов, никогда не была взломана, никогда не теряла деньги”. Если уж на то пошло, Хейс стал чем-то вроде биткоин-мученика. “Он не типичный злодей, который присвоил деньги, украл деньги или сделал что-то действительно гнусное”, — говорит Дэниел Бреслер, партнер юридической фирмы Seward & Kissel, которая специализируется на криптовалютах и финансовых преступлениях. “Он не следовал правилам, которые, по мнению некоторых людей, вообще не должны существовать”.

У Хейса, которому 37 лет, есть свои недоброжелатели. Экономист Нуриэль Рубини называет Хейса самым подлым игроком в подлой индустрии, даже с учетом Банкмана-Фрида (SBF, со своей стороны, не признал себя виновным). Хейс нажил себе врагов, шутя о подкупе государственных чиновников, позируя рядом с парком суперкаров на улицах Нью-Йорка и насмехаясь над Комиссией по ценным бумагам [SEC] и биржам в Твиттере. Следователи были мотивированы выйти на него. Они собрали доказательства того, что Хейс намеренно нарушал банковское законодательство, не обеспечив защиту от отмывания денег, принимая иранцев в качестве клиентов вопреки санкциям США, и, что самое важное, позволяя американцам торговать на BitMEX без выполнения различных обязательств.

Независимо от того, считать ли Хейса преступником или козлом отпущения, над его делом висит неудобный вопрос: Является ли совпадением то, что единственный чернокожий предприниматель на вершине криптовалютной игры был приговорен за то, что делал вещи, которые не были особенно необычными среди его коллег? “Оптика вокруг “Единственный парень в криптовалюте, которого собираются посадить в тюрьму, — это чернокожий парень” — довольно хреновая оптика”, — говорит один из самых видных деятелей отрасли, не пожелавший называть себя при обсуждении деликатного дела.

6 апреля 2021 года Хейс приземлился в аэропорту Гонолулу и сдался федеральным агентам прямо на асфальте. Он признал себя виновным по единственному обвинению в нарушении Закона о банковской тайне, заплатил штраф в размере 10 миллионов долларов и прошлым летом приступил к шестимесячному домашнему аресту. Для Хейса это был длительный период относительного молчания. Он по-прежнему время от времени писал в Твиттере и блоге о криптовалютах, но был осторожен, чтобы еще больше не разозлить Министерство юстиции и не поставить под угрозу довольно мягкий приговор. Когда в середине января срок вышел, он улетел из Америки и в конце концов приземлился в Японии, где шесть дней в неделю катался на лыжах и обдумывал свой следующий шаг.

“У нас есть вирус, которым является биткоин, и я хочу внести свой вклад, чтобы заразить как можно больше людей”, — сказал он мне. “Мы, надеюсь, уничтожим систему TradFi”, — добавил он, прежде чем поймать себя на мысли. (Ему еще предстоит пройти двухлетний испытательный срок, не привлекая внимания истеблишмента). “Не уничтожить. Дать людям другую альтернативу”.

Было интересно наблюдать, что Хейс так заботится о том, чтобы уничтожить финансы старой школы — отрасль, которая дала ему старт и технические знания, позволившие ему создать криптоимперию. “Вы хотите провести свою жизнь, занимаясь чем-то, что, по вашему мнению, может изменить некоторые вещи в мире”, — сказал он. Надеюсь, я смогу быть на стороне изменений и пожинать плоды, как с точки зрения “Да, я был прав”, так и с точки зрения “Да,
Я заработал на этом деньги”.

Незадолго до того, как он покинул США, возможно, навсегда, я навестил Хейса в квартире, где он отбывал наказание: блестящей белой квартире с тремя спальнями, принадлежащей ему в Саут-Бич. У квартиры был широкий балкон с видом на залив Biscayne Bay и терраса, увитая бугенвилиями; прямо перед нами был горизонт Майами, а внизу — стаи парусных лодок, проплывающих по воде. На улице был 81 градус [27°C], но в доме Хейса было на десять градусов жарче. После более чем десятилетнего проживания в Юго-Восточной Азии он предпочитал не пользоваться кондиционерами.

Хейс, который только что вернулся после растяжки бедер в классе инь-йоги, не вспотел. Большую часть времени он занимался подъемом и растяжкой, и его грудь была такой широкой, а плечи — такими рельефными, что создавалось впечатление, что он носит доспехи. Каждый день Хейсу разрешалось пару часов заниматься на свежем воздухе. В разных углах стояли теннисные ракетки и очки для плавания; велосипедный шлем лежал на прилавке рядом с распущенной платиновой картой American Express. Он любил брать здоровую пищу и соки в кафе Pura Vida, где поклонники иногда узнавали его, что способствовало тому, что его домашнее заключение не было особенно тесным. Хейс держал офис в близлежащем WeWork и иногда получал разрешение на ужин, что позволяло ему общаться с растущим криптосообществом Майами. В сентябре Хейс устроил афтепати для конференции в Сингапуре, дистанционно покупая напитки в зале, сидя в Саут-Бич. На Рождество правительство разрешило Хейсу отправиться домой в Гонконг.

Учитывая, насколько приятной казалась его замкнутая жизнь, Хейс временами был удивительно осторожен и раздражителен. Он беспокоился о том, что его могут похитить. “Я больше беспокоюсь о безопасности в США, потому что здесь у людей есть оружие”, — сказал он. Он назвал отражающий бассейн на первом уровне его здания, простирающийся в сторону океана, “пустой тратой пространства”, которым невозможно наслаждаться из-за комаров и мошек. “В Сингапуре, — с восхищением сказал он, — где он жил до своего заключения, “они убивают насекомых”. Он больше не считал Америку своим домом.

Чтобы составить ему компанию в Саут-Бич, Хейс привез с собой несколько чучел животных из коллекции, состоящей из более чем сотни плюшевых игрушек, которые он хранит в Азии. Он покупает их в честь знаменательных дат, дает им имена и расставляет на своей кровати. У него дома в Майами я насчитал морскую звезду, лису, броненосца, жирафа, слона, осьминога и змею, а также антропоморфную бок-чой [капусту]. “Иногда у меня бывает целый чемодан игрушек, с которыми я путешествую”, — говорит он.

В криптоиндустрии нет никого лучше Артура Хейса, особенно потому, что крупнейшие личности отрасли продолжают театрально распадаться. Домашний арест Хейса примерно совпал с взрывами Three Arrows Capital, которой управляли Su Zhu и Kyle Davies, и FTX, возглавляемой Bankman-Fried. Он пережил их, но их крах навсегда изменил криптовалютный ландшафт. Среди многих выживших игроков царит недоверие, а регуляторы получили возможность обуздать их. “Мы уничтожили всех до единого плакатных героев криптовалют”, — сказал Хейс. “Каждый человек, которого ставили в пример как образец того, как должны действовать компании, оказался либо плохим бизнесменом, либо полным мошенником. Так что я думаю, что мы практически достигли дна”.

Хейс клянется, что не стремится заполнить пустоту в руководстве. “Суть криптовалют не в этом”, — сказал он. “Она не должна основываться на очень небольшом количестве людей, которые управляют компаниями”. Но он вступил в вакуум власти другим способом, как комментатор и движущая сила рынка, через влиятельный блог и аккаунт в Twitter, которые являются обязательным чтением среди верующих криптовалют. Хейс написал три эссе о падении FTX, включая одно под названием “Белый мальчик”, длинное размышление о том, “как SBF использовал свои врожденные преимущества и невероятный социальный интеллект, чтобы убедить всех в том, что он крипто-вундеркинд и будущее финансового истеблишмента под руководством Запада”. Он продолжил свои обличения в Твиттере. “Когда мне нужно получить свою дневную норму овощей, я откусываю от этого маленького соевого мальчика. Помогает мне не опухнуть”, — написал Хейс в Твиттере вместе со старой фотографией, на которой он изображен кусающим бумажную вырезку “Банкман-Фрид”. “Когда я укусил SBF, я был разочарован. Я не получил все свои макросы, потому что он фальшивый веган. Этот чувак — 100% фугаси” [nwsmkr: фугаси — фейк].

У Хейса есть все основания для чувства злорадства. В период своего расцвета в 2019 году BitMEX стоила миллиарды, и ей принадлежала контрольная доля рынка торговли криптодеривативами, через которую прошло 1 триллион долларов. Но в том же году Банкман-Фрид основал FTX, и его платформа и другие (которые предлагали спот-торговлю и дополнительные продукты) быстро съели бизнес Хейса. В конце концов, FTX стала на порядки превосходить BitMEX, как и Binance, которая сейчас является бесспорным лидером. Сегодня, по данным CoinMarketCap, BitMEX едва входит в десятку лучших бирж деривативов.

Но это все еще прибыльный бизнес, поскольку он получает небольшой процент от каждой сделки, которую обрабатывает. “В истории финансов не так много возможностей стать владельцем бирж”, — говорит Хейс. “По сути, это просто машины для печатания денег”. Его состояние колеблется от сотен миллионов долларов до миллиарда, в зависимости от цен, и он инвестирует его различными способами. Его семейный офис Maelstrom сделал от десяти до 20 инвестиций в частные компании, включая “значительную” долю в компании по созданию роботизированных секс-кукол. “Мне очень нравится то, что делают эти ребята”, — сказал он.

Он также активно играет на рынках. “Я трейдер”, — сказал он. “Если что-то движется, я буду торговать”. Хейс предсказывает бычий рынок на протяжении большей части периода с настоящего времени до 2026 года, а затем экономическую катастрофу такого масштаба, какой не наблюдался с 1930-х годов. “Я думаю, что каждый центральный банк будет фиксировать цену своих государственных облигаций в течение следующих 12–18 месяцев”, — сказал он. “И это приведет к следующему мегациклу во всех рисковых активах, а затем нас ждет крах поколения. И это мое мнение”. Хейс разразился смехом — его стандартный поразительный рев, похожий на включение колонок, которые были оставлены на слишком высокой громкости.

Его чувство возможности применимо и к криптовалютам, которые восстанавливаются после обломков FTX. Биткоин уже вырос примерно на 50 процентов с момента хаотичного банкротства компании. “Всегда есть сезон для разных типов вещей”, — сказал Хейс. “Иногда наступает сезон глубокой ценности [deep-value], а затем наступает сезон щиткоинов, когда любой кусок собачьего дерьма может вырасти в 50 раз. Вы хотите участвовать во всех частях цикла. Поэтому, да, я буду инвестировать в глубокие технологии и криптовалюты, которые делают децентрализацию и действительно воплощают в жизнь видение “Белой книги” Сатоши. И я буду инвестировать в полные щиткоины. Потому что я думаю, что смогу угадать время рынка, купить нарратив и продать, когда нарратив достигнет своего пика. Посмотрим, произойдет ли это на практике”.

В августе 2004 года, в начале первого курса Пенсильванского университета, Хейс начал ходить в спортзал в 5:30 утра с новым другом. Будучи чернокожими студентами Уортонской бизнес-программы бакалавриата, они использовали рассветные занятия, чтобы представить свое будущее. “Богатство было нашей конкретной целью”, — говорит друг, Джастин Андерсон, который сейчас является венчурным капиталистом. Для Хейса, выросшего в Буффало и Детройте, ребенка работников автомобильной промышленности, которые развелись, когда ему было 11 лет, это все еще было предметом фантазий. Однажды утром в том месяце, когда они с Андерсоном ждали лифт, они чувствовали себя особенно амбициозными. “Я помню, как нажал на кнопку, и наступила тишина, а потом он сказал: “Мы станем миллиардерами””, — говорит Андерсон. “Я думаю, он видел себя каким-то финансовым волшебником — финансистом, скорее Гордоном Гекко, чем Марком Цукербергом”.

То, как Хейс прокладывал себе путь через самые сложные проблемы в Пенне, удивляло некоторых его чернокожих сверстников не меньше, чем вдохновляло их. “Невозможно достичь того уровня, на котором ты находишься как чернокожий профессионал, не будучи уверенным в себе, но он был на другом уровне”, — говорит Андерсон, который стал президентом Ассоциации чернокожих студентов Уортона. “В мире Артура нет никаких препятствий. Ты просто делаешь дело. Артур, конечно, знал, что он чернокожий человек в Пенне, где преобладают белые, но он никогда не признавал этого с точки зрения того, что это вызов”. Хейс участвовал в конкурсе “Мистер Пенн”, школьном соревновании по бодибилдингу, и взял курс на финансовую индустрию в Азии.

“Люди в Буффало остаются в Буффало. Я не хотел оставаться в Буффало”, — сказал мне Хейс. Обычный шаг — отправиться на Манхэттен — казался мне клише и стратегической ошибкой: “Зачем делать то же самое, что делают все остальные в моем классе? Я получу тот же результат, что и все остальные”. Летом после окончания первого курса, в 2007 году, он выиграл стажировку в Deutsche Bank в Гонконге. Хейс описывает свой приезд как любовь с первого взгляда, начиная с поездки на такси из аэропорта, мимо пальм, бесконечных грузовых контейнеров и зеленеющих гор, возвышающихся над окрашенным в радужные тона горизонтом города. “Энергия Гонконга просто не поддавалась контролю”, — сказал он. “Я хотел стать частью истории Китая”.

В Deutsche Bank он работал в отделе продаж деривативов на акции, где одной из его низших задач была доставка еды для начальства. “Все это довольно стандартно, но, будучи предприимчивым и разорившимся стажером, я пытался получить прибыль от своей роли помощника по доставке еды”, — позже написал он в своем блоге. “Я взимал довольно большой спред с каждого заказа, так что прибыль составляла несколько сотен долларов в неделю. Чтобы вы не подумали, что я действовал не по правилам, все на столе знали, что я делаю, и молчаливо одобряли это. Игра уважает игру”.

Хейс также был клубной крысой, что помогло ему найти первую постоянную работу после возвращения в Филадельфию на выпускной год. Как он рассказал в другой записи блога, Deutsche Bank прислал в Пенн рекрутеров. “Во время собеседования я рассказал о своей любви к вечеринкам в Гонконге”, — написал Хейс. В качестве теста один из старших рекрутеров попросил его порекомендовать несколько местных ночных заведений. Хейс порекомендовал: “Забегая вперед, скажу, что мы все напились до полусмерти в баре в Philly House Club в центре города. REKT”. После окончания университета он поступил на работу в банк в Гонконге в качестве трейдера.

Хейс испытал на прочность границы застегнутой на все пуговицы финансовой культуры города. “Даже будучи стажером, он всегда был в некотором роде большим, чем жизнь, парнем, всегда как бы раздвигающим рамки”, — говорит один из его соседей по комнате того времени, Эндрю Гудвин. “Вы бы видели его штаны для йоги”. На работе в одну обычную пятницу начальник отдела прошел мимо стола Хейса и сказал: “Кто это, блядь, такой?”. Он был одет в обтягивающую розовую рубашку-поло, выстиранные джинсы и ярко-желтые кроссовки. Обычные пятницы были отменены.

Обвал рынка в 2008 году вычеркнул еще немного удовольствия из высокооплачиваемого образа жизни экспата, и по мере того, как рецессия набирала обороты, Хейс начал конвертировать свои средства в золото. Это было и инвестицией, и страховым полисом на случай социальных потрясений. “Лодочник берет только золотые монеты”, — вспоминает один из друзей Хейса.

Гонконг был полон финансовых братков-экспатов, которые искали чего-то более экзотического, чем Уолл-стрит, и, как правило, разделяли идеологию — тосковали по возвращению золотого стандарта, осуждали налоги на прирост капитала, верили, что центральные банки станут гибелью западной экономики. “Гонконг привлекает многих ярых либертарианцев, потому что там низкие налоги и низкое регулирование”, — говорит друг Хейса, который относит его к этой группе. “Социалисты остаются в Нью-Йорке”.

Неудивительно, что Хейс сравнительно рано обратил внимание на биткоин. Этот момент наступил весной 2013 года, после того как Хейса, устроившегося на новую работу в Citigroup, уволили. “Я всегда хотел найти что-то новое”, — сказал он. Его первая сделка быстро принесла ему несколько тысяч долларов. Хейс вспоминает ощущение присутствия при рождении революционной технологии масштаба печатного станка или телеграфа. Следующие полтора года он провел на диване у друга, экспериментируя с криптовалютами, ища арбитражные операции, подобные тем, о которых он узнал в банковском деле.

В какой-то момент в 2013 году из-за жесткого контроля Китая за движением денег цена биткоина на материке резко выросла по сравнению с его стоимостью в Гонконге. Хейс начал покупать биткоин по более низкой цене, затем продавать его на китайской бирже, выводя прибыль на счета в материковых банках, которые он открыл на поддельный адрес. Затем он переезжал на автобусе из Гонконга через границу в Шэньчжэнь, снимал деньги и возвращался с ними в рюкзаке. Во время одного из нескольких переездов власти Гонконга задержали его в рамках расследования подозрительной операции с биткоинами. Хейсу удалось убедить чиновников, что он тоже был жертвой в этой сделке. Они отпустили его.

Вокруг Хейса, который уже выделялся в Гонконге, создавалась легенда, и не только из-за того, как он одевался. “Скорее всего, вы знакомы с почти мифической историей о герое, которая распространилась в крипто-кругах”, — написал однажды Гудвин. Незнакомцы и друзья иногда называли Хейса hak gwai — кантонское наречие, означающее “черный призрак”. Но Хейсу было комфортно быть другим. “Когда вы приезжаете в Азию, многие люди не понимают, что на самом деле вы хотите выделиться. Если ты едешь в регион через полмира и хочешь просто слиться с толпой, тогда зачем ты уехал?” — сказал он мне с усмешкой.

Хейс восхищался концепцией валют, не требующих доверия. “Криптовалюта — это единственный актив, который действительно принадлежит вам”, — сказал он; в другой раз он благоговейно отозвался о биткоине как о “чистой энергии в цифровой форме”. Но он отличался от многих других первых адептов тем, что никогда не делал больших запасов. “Держать все свои активы в этом суперволатильном активе, где вы не можете контролировать результат, было бы очень напряженно. У меня нет таких сил”, — сказал он. “Я бы предпочел владеть бизнесом, где я несу прямую ответственность за его успехи и неудачи”.

В то время такие стартапы, как Coinbase, открывали биржи, которые стремились сделать цифровые монеты доступными для всех. Хейс увидел возможность для более эксклюзивного предприятия. Одной из его специализаций в Deutsche Bank и Citi была торговля фьючерсными контрактами. “Я живу и дышу деривативами”, — сказал Хейс. Он представил себе нишевую биржу для искушенных трейдеров, которые хотели бы перенести маневры в стиле Уолл-стрит на биткоин. Платформа не будет принимать другие цифровые монеты или фиатную валюту; она будет выглядеть и ощущаться как терминал Bloomberg. Хейс объединился с Беном Делом и Сэмом Ридом, энтузиастами криптовалют, которые знали толк в коде. В 2014 году они основали BitMEX, сокращенно Bitcoin Mercantile Exchange, что является отсылкой к Чикагской товарной бирже, культовой площадке деривативов. Они зарегистрировали компанию на Сейшельских островах, которые не требуют раскрытия информации о своих финансовых компаниях, а главным исполнительным директором стал Хейс.

Сначала, в течение более чем шести месяцев, на BitMEX практически никто не торговал. К весне 2015 года Хейс был готов сдаться. Он отправил письмо своим соучредителям, предлагая поворот: Гонконг был лучшим местом для продажи подержанной электроники; что если их сайт будет торговать подержанными iPhone? Дело и Рид отказали ему. В конце концов, они решили привлечь клиентов на BitMEX, позволив им брать на себя больше риска. Большие деньги в торговле деривативами приносит использование кредитного плеча — заимствование средств, чтобы делать более крупные ставки, умножая выигрыши, но и увеличивая потери. Хейс, Дело и Рид увеличили лимит кредитного плеча BitMEX до 50 раз, что более чем в два раза превышает уровень конкурентов. Затем они довели его до 100 раз. Это сделало BitMEX местом, куда должны были прийти самые смелые или, возможно, самые безрассудные трейдеры криптовалют. “Мгновенно мы стали прибыльными”, — говорит Дело. Сверхвысокое кредитное плечо стало настолько основным брендом BitMEX, что материнская компания сменила название на 100x Group.

Основатели также решили более активно продвигать свою платформу среди любителей. Как однажды сказал Хейс на презентации BitMEX: “Есть люди, которые предлагают похожие продукты, но ориентированные на дегенеративных игроков [degenerate gamblers], они же розничные трейдеры биткоина, так почему бы и нам не сделать то же самое?”. Проблема заключалась в том, что розничные трейдеры не привыкли торговать деривативами; они писали Хейсу жалобы на то, что их контракты “внезапно пропали!”. (Срок их действия истек). Клиенты часто называли учредителей мошенниками.

Именно тогда у Дело возникла идея, которая стала фирменной инновацией BitMEX: А что если сделать фьючерсный контракт, срок действия которого никогда не истекает? В мае 2016 года BitMEX представила так называемый вечный своп [perpetual swap] — круглосуточно торгуемый, постоянно обновляемый дериватив, который упрощает ставки на будущую цену биткоина. “Это оказалось революционным для ликвидности на криптовалютных рынках”, — говорит Дариус Сит, основатель QCP Capital, сингапурской фирмы по торговле криптовалютами. Для BitMEX, как биржи, большая ликвидность означала большую прибыль. Хейс мог зарабатывать независимо от того, росла цена биткоина или падала, до тех пор, пока люди продолжали торговать”.

Через месяц или около того после дебюта бессрочного свопа он встретил коллег в ресторане дим-самов в Гонконге с газетой в руках: Великобритания проголосовала за Brexit, и рынки были в ужасе. “Мы станем богатыми, ублюдки!” — завывал он.

К 2017 году BitMEX зарабатывала так много, что Хейс и его соучредители отклонили инвестиционное предложение от венчурного фонда, который оценил компанию в 600 миллионов долларов. На момент создания BitMEX трое из них испытывали трудности с привлечением средств, поэтому они сохранили за собой почти весь акционерный капитал. Следующий год принес медвежий рынок биткоина, но это только заставило людей еще больше торговать на их платформе. За один день тем летом BitMEX обработала транзакций на 8 миллиардов долларов, что принесло Хейсу, Дело и Риду долю в 4 миллиона долларов — абсурдный доход. Они сняли офисное помещение на 45-м этаже в финансовом районе Гонконга и оборудовали его местами для игры в бильярд, покер и маджонг, а также огромным баром и звуковой системой под брендом Lamborghini. У входа в офис были установлены две каменные статуи львов. Настоящим предметом разговора стал аквариум с тремя черноперыми рифовыми акулами. Его обслуживание обходилось более чем в 100 000 долларов в год, и, по словам Дело, он был настолько тяжелым, что потребовалось укрепить здание дополнительными опорными столбами.

Хейс не так часто бывал в офисе, и, по его словам, некоторые из этих излишеств были придуманы другими. Я вернулся из отпуска, увидел это в проекте и подумал: “Ладно, неважно”, — сказал он об акулах. Но он был социальным председателем своего Пенсильванского братства, и когда он лично появлялся на работе, он поощрял культуру братства, спонсируя вечеринки и такие трюки, как конкурсы на поедание. Он появлялся с пачкой денег и кучей Биг-Маков и говорил: “Кто хочет это сделать?” — говорит Рид. Для внешнего мира Хейс взял на себя роль посла — как для BitMEX, так и для всей криптовалюты в целом. “Всегда была шутка: “Он хотел быть трейдером, но из него получился бы отличный продавец”, — говорит Гудвин.

В мае 2018 года Хейс отправился в Нью-Йорк на криптоконференцию Consensus и украл шоу еще до того, как вошел внутрь: Компания BitMEX припарковала три Lamborghini у здания в центре города. Хейс назвал это “тактикой партизанского маркетинга”, признав, что это могло показаться “немного неуклюжим”. Суперкары были арендованы у человека, который даже не позволил команде BitMEX сесть за руль, и они набрали около $1 000 штрафов за парковку. Рид говорит: “Оглядываясь назад, я жалею, что мы не сделали эту историю с Lamborghini, потому что никто не понял шутки”.

Но этот трюк вписывался в образ Хейса, излучавшего развязность, которая давала понять, что он ни перед кем не отчитывается. Стала циркулировать поговорка: Артур всегда делает деньги, даже когда никто не делает. Также начал распространяться мем, хотя это была выдумка: якобы снимок экрана, на котором Хейс дает указание сотруднику “прогнать остановки оставшихся плебеев. Мне нужен новый Ferrari”. Он ссылался на распространенное в то время (хотя и необоснованное) мнение, что Хейс манипулировал рынком и торговал против клиентов. Он не очень-то препятствовал мифам об автомобилях. В конце 2018 года он наклеил наклейку на бампер машины скорой помощи, которую BitMEX пожертвовала Сейшельским островам: “МОЯ ВТОРАЯ МАШИНА — ЛАМБОРДЖИНИ”. Он также приобрел желтый Ferrari Portofino. Автохэды считают эту модель спортивным автомобилем для людей, которым на самом деле нет дела до машин; некоторые в окружении Хейса дразнили его “киской Ferrari”. Хейс ненавидел водить ее. “Я не автомобильный парень”, — говорил он. “Я разбил две машины на парковке”.

Как и подобает мировому магнату, Хейс совершал свои выходки по всему миру. Несмотря на то, что BitMEX не может легально вести бизнес в США, он вернулся в Нью-Йорк, чтобы устроить благотворительный вечер в тоге на Cipriani Wall Street, на котором были представлены шатобриан, омар и выступление Рика Росса. В другой раз Хейс прилетел из Европы в клуб в Азии, где выступал один из его любимых диджеев, Кристиан Смит, потому что хотел танцевать под музыку, которая ему нравилась.

Некоторые стороны своей жизни Хейс держал в строгом секрете. Многие из его ближайших коллег не знали, что у него есть брат, который является умственно отсталым, пока эти отношения не всплыли в суде. В наших интервью Хейс избегал некоторых тем, но его единственным твердым условием было то, чтобы я не называл имя его жены, на которой он женился в 2018 году. “Мы любим шутить, что есть Артур Хейс, а есть @CryptoHayes, его твиттер-аккаунт, и это разные люди”, — говорит коллега. “Артур — это фронтмен, шоумен, П. Т. Барнум”, — говорит Дело.

Цирковой номер настиг Хейса летом 2019 года, когда он вышел на сцену для того, что было названо “Tangle in Taipei” — дебаты с Рубини, известным экономистом и ярым критиком криптовалют. Рубини был одет в костюм, а Хейс — в узкие джинсы с зияющими дырами на коленях. Ему потребовалось менее десяти минут, чтобы совершить самосаботаж. На вопрос ведущего, почему BitMEX находится на Сейшельских островах, Хейс ответил, что компаниям не нужно “склоняться и терпеть жополизание от правительства США только потому, что это регулируется”. Он продолжил: “Я не очень хотел сидеть на нижней койке с Буббой весь день. Поэтому я вышел из этой ситуации”. Единственная разница между американскими и сейшельскими регуляторами? “Просто подкупить их стоит дороже”. Сколько это стоит на островной цепи? “Кокосовый орех”.

Хейс утверждает, что он пошутил; Рубини по-прежнему поражен. “Я имею в виду, что все они мошенники, но они хотя бы притворяются, что не мошенники”, — говорит он мне. “Этот парень — нет. Он сказал: “Я могу делать все, что захочу”. Это уровень признания того, что он был мошенником. Я никогда не видел ничего подобного, даже в этом пространстве, где все они преступники”.

Утверждая, что он действует вне юрисдикции США, в то время как на самом деле любая организация, взаимодействующая с американской финансовой системой, подчиняется ее законам, Хейс мог бы с тем же успехом попросить регулирующие органы заняться его деятельностью. В некотором смысле BitMEX так и поступила. В иске инвесторов утверждается, что вскоре после столкновения с Рубини кто-то из сотрудников биржи ответил на жалобу мемом с улыбающимся лицом Хейса и текстом “INCORPORATED IN SEYCHELLES. ИДИ КО МНЕ, БРАТ”.

Когда стало известно о федеральном расследовании, клиенты, по сообщениям, вывели с платформы 500 миллионов долларов. Министерство юстиции предъявило обвинения Хейсу, Дело, Риду и их первому сотруднику Грегори Дуайеру в октябре 2020 года. “Больше всего регуляторы в Вашингтоне ненавидят, когда их ставят в неловкое положение. Их обвинили потому, что их действия были вопиющими”, — говорит бывший сотрудник Комиссии по торговле товарными фьючерсами, которая предъявила обвинения Хейсу, Дело и Риду. (BitMEX урегулировала дело CFTC на сумму 100 миллионов долларов, с учетом последующих сокращений). “У вас был Артур Хейс, управляющий Lamborghini в Нью-Йорке. У Минюста были веские доказательства того, что Артур Хейс напрямую общался с клиентами в Иране. Так что там было много дымящихся стволов, доказывающих, что они знали, что такое закон, намеренно игнорировали закон и активно участвовали в нарушении закона”.

Хейс ушел с поста генерального директора, а через несколько месяцев арендовал частный самолет и полетел на Гавайи, чтобы быть арестованным, будучи одетым в обычную футболку. На борт самолета поднялись маршалы, которые взяли у него отпечатки пальцев и взяли мазок со щеки. Затем пара агентов ФБР в пуленепробиваемых жилетах надели на Хейса наручники и отвезли его в здание суда, где он не признал себя виновным. После десятидневного карантина он вернулся в Сингапур, где проводил время во время пандемии. Все могло быть гораздо хуже. Рид, программист JavaScript родом из Висконсина, находился дома в пригороде к югу от Бостона со своим 3-месячным ребенком, женой и родственниками. В 6 часов утра более десятка агентов ФБР и полицейских постучали в дверь с оружием наготове, а затем приковали его наручниками к стулу в гостиной. Рида отвезли в федеральное здание в центре города, где он провел около десяти часов в одиночестве в сырой подвальной камере, с застегнутыми наручниками на лодыжках.

Вероятно, именно угроза тюремного заключения убедила Хейса изменить свое признание вины в феврале 2022 года. Федеральные прокуроры Южного округа Нью-Йорка заявили суду, что BitMEX была “инструментом для отмывания денег и преступной деятельности”, проведя более 200 миллионов долларов в подозрительных сделках; при этом компания не сообщила правительству ни об одной из них, как это требовалось. В одном случае, как утверждает правительство, Хейс разморозил счет подозреваемого хакера, позволив ему снять биткоин, который, вероятно, был украден. Поскольку компания не запрашивала у трейдеров идентификационные данные, написали прокуроры, “полный масштаб преступного поведения на BitMEX никогда не будет известен”.

Прокуроры попросили суд назначить “значительное наказание в виде лишения свободы”, превышающее рекомендованный срок от шести месяцев до года. Хейc взял раскаивающийся тон, заявив суду: “Хотя мне есть чем гордиться в плане достижений BitMEX, я глубоко сожалею, что принимал участие в этой преступной деятельности”. Адвокаты Хейса представили свидетельства друзей, семейного дантиста и Майка Новограца, бывшего партнера Goldman Sachs и управляющего хедж-фондом, который сейчас возглавляет Galaxy Investment Partners. “Ни для кого не должно остаться незамеченным, что Артур — молодой, успешный чернокожий мужчина в стране и отрасли, которым нужно больше таких людей”, — написал Новограц. В мае судья придерживался нижней границы рекомендаций по вынесению приговора и полностью избежал тюремного заключения.

Случилось дерьмо. Двигаюсь дальше”, — сказал Хейс, когда я спросил его, почему он готов рассказать свою историю. Он сопротивлялся каждый раз, когда я просил его рассказать о своих сожалениях: “Если ты будешь сидеть здесь и целыми днями думать о прошлом, ты будешь чертовски несчастен. И я имею в виду, что я все еще здесь. Я никуда не ухожу”.

“Очевидно, что у меня есть много ограничений на то, что я могу сказать”, — добавил он. Чтобы еще больше не раздражать правительство, Хейс нанял дорогостоящий штат юридических и PR-консультантов, один из которых следил за всеми нашими разговорами через Zoom и включал трубку каждый раз, когда мои вопросы приближались к “опасной” территории. Наконец, попросив Хейса рассказать о критическом моменте в его жизни — конечно, он должен был быть в те годы, когда он боролся с правительством и потерял свою свободу? — он предложил. “Может быть, наименее приятная вещь — это сидеть на совещании руководства и решать проблемы других людей”, — сказал он. “Когда я иногда захожу в офис и оставляю дверь открытой — типа, о, черт, я не должен был этого делать”. Он сказал, что по темпераменту ему больше подходит роль писателя, чем генерального директора.

Хейс знал, что когда он уедет из США, то, скорее всего, никогда не вернется. “Я не планирую возвращаться в США практически никогда”, — сказал он. “Я уехал”. Он перечислил поверхностные жалобы — смена часовых поясов, американская еда — но было ясно, что он презирает свою родину на более глубоком, культурном уровне.

Последние шесть недель он провел на Хоккайдо. Он предпочитает кататься на лыжах в одиночку, в неоновом снаряжении, наслаждаясь покоем одинокого кресельного подъемника. “Я не знаю, есть ли у меня общее видение будущего”, — сказал он однажды утром. “Это просто, типа, выжить. Не потерять чужие биткоины”. Хейз настаивает на том, что он не наслаждается крахом FTX и тем мраком, который он бросил на всю криптовалюту. “Я не хотел, чтобы это произошло”, — сказал он. “Это не идеальная ситуация для нас”. Он также старался не говорить о том, что FTX обогнала BitMEX из-за предполагаемого мошенничества Банкмана-Фрида. “Мы позволили кому-то войти в наш дом и забрать наши деньги, которые мы должны были заработать”, — сказал он. “Прятаться за словами: “Сэм был сомнительным парнем, поэтому они нас обошли” — это не так. Мы победили сами себя”.

Рид более однозначно оценивает возможность того, что BitMEX сможет вернуть себе часть своей доли рынка. “Давайте назовем это возвращением, да”, — говорит он. Хейс публично отошел от дел компании во время своей юридической борьбы и говорит, что теперь он просто член совета директоров, не планирующий вновь занять пост генерального директора. (По словам людей, знакомых с его действиями, за кулисами он по-прежнему контролирует ситуацию. “Когда они признали свою вину, Артур стал вести себя крайне по-хозяйски”, — говорит один из собеседников. “Стало ясно, что он просто хочет вернуть BitMEX — и вернуть так, как это было в старые времена”.

Однако на данный момент BitMEX все еще находится на нисходящей траектории. За последний год она провела два раунда увольнений. Генеральный директор, назначенный на место Хейса, был уволен в октябре и сейчас судится с компанией в Сингапуре за неправомерное увольнение; нынешним генеральным директором является финансовый директор Стефан Лутц.

Есть один признак того, что BitMEX вступила в новую эру: В офисе больше нет акул. Пока Хейс разбирался со своим делом, акулы переросли свое заточение — прямоугольный аквариум, который не позволял им плавать по кругу. Они были в плачевном состоянии, по словам того, кто видел их, сталкивались и дрались, оставляя следы укусов на своей плоти. В конце концов, одна акула убила другую, а одна умерла от естественных причин. Руководители BitMEX пожертвовали выжившим. Когда я разговаривал с Хейсом, он даже не знал, что их больше нет.