Philosophy

Есть те, кто считает его «философом-поэтом», памятуя про образование в области классической филологии и свободную манеру изложения (как назвал ее В. В. Петров, доктор философских наук, директор центра античной и средневековой философии и науки Института философии РАН, это тексты-гимны, шаманские заклинания). «Ницше не был философом ex professio и рассматривал своё «философское дело» как учение (не как метод, «систему» или теорию). Отсюда его резкое противопоставление собственного стиля философствования философии «специалистов», «учёным философам». Он «проповедовал» свои взгляды, т.е. придавал самому акту учительства решающую роль в преобразовании человеческого понимания смысла и целей жизни. Но в отличие от философов досократовских и тех, кто пришёл на место Сократа, он не учил философии как искусству жить. Все главные его персонажи учат не истинной жизни (как Сократ, Шопенгауэр, Заратустра или Дионис-философ), а тому, что есть сама жизнь» [1, с. 94].

Среди множества ярчайших ницшеанских идей, повлиявших на мироощущение человека ХХ века (сверхчеловек, он же «антихрист», дионисийский характер творчества, понимание бытия как воли к власти и других) особняком стоит идея «вечного возвращения», которую можно с полным правом считать лейтмотивом философии Ницше. Она трактуется неоднозначно, но в любом случае, следует признать ее влияние на философскую мысль и на литературу ХХ века, особенно русскую. В современном сознании российское ницшеанство оценено следующим образом: «То, что для Ницше и большинства его европейских читателей было полётом духа и изысканной метафорой, которую лишь варвар может принимать буквально, в России стало базой для социальной практики…» [2, с. 8]. Вспомним ницшеанство молодого И. Бунина, последовательное воплощение идей Ницше в личной и социальной жизни М. Горьким, стремление сделать из себя «сверхчеловека» Н. Гумилева, В. Маяковского, которого за глаза называли «антихристом» (и так же именовали В. Ленина в определенных кругах), антирелигиозный бунт Мережковских и их интерес к российскому сектантству на заре ХХ века. Без фигуры Ницше невозможно представить себе целый пласт культуры ХХ века – русский Серебряный век, хотя влияние идей Ницше отнюдь не исчерпывается литературой и этим периодом.

Несмотря на громкие призывы в своих текстах, «... в повседневной жизни Фридрих Ницше был вежливым и мягким человеком, очень приятным в общении, с утончёнными манерами, говорил тихо, осторожно. Его легко было не заметить. Вагнер как-то сказал о нём: «Я отдал бы сто тысяч марок, чтобы уметь вести себя так, как этот Ницше». Сам же Ницше писал: «Куда бы я ни отправился, лицо каждого, кто смотрит на меня, делается светлее и добрее. Чем же я до сих пор горжусь, так это тем, что старые торговки фруктами не успокаиваются, пока не выберут для меня самый сладкий виноград» [3, с. 249]. И эта биографическая деталь довольно примечательна: нередко исследователи отмечают, что работу «Так говорил Заратустра» вполне можно прочитывать как вариацию автобиографии (мифологизированную биографию), и правомерно сближают героя книги с автором. Именно в этой работе заложен принцип «текстового мира», согласно которому мир сотворяется в тексте каждый миг и постоянно, непрерывно кем-то считывается. То есть, творческий акт и сама жизнь отождествляются, и автор творит самое себя через своего героя. И чем смелее и осмысленнее акт этого творения, тем гармоничнее «сверхчеловек», созданный автором-демиургом. В этом смысле творческая энергия лежит в основе самопорождающегося мира.

Источник: https://psychosearch.ru/masters/fridrikh-nitsshe/414-samaya-zagadochnaya-ideya-nitsshe