Абсолютный карантин: зачем нефтяник-миллиардер строит крупнейшую в мире яхту за $350 млн
Один из богатейших норвежских миллиардеров Кьелль Инге Рекке пережил работу матросом, жесткую экономию, экзистенциальный кризис и даже тюрьму. Сейчас он строит самую большую в мире яхту с бассейнами, джакузи и вертолетной площадкой. Но Рекке подчеркивает, что это не типичная игрушка миллиардера: яхта нужна ему, чтобы спасать океаны
Сквозь туман у атлантического побережья норвежского города Браттваг, расположенного всего в паре сотен километров к югу от полярного круга, прорисовываются очертания яхты Rev длиной 182,88 м. Это обшивка корабля: кованая, но еще не завершенная. В совокупности с бронзово-черным корпусом она придает ему вид поднятых со дна обломков. «Я собираюсь проводить на судне два месяца в году», — говорит владелец яхты, норвежский миллиардер Кьелл Инге Рекке.
Рекке склоняется над чертежами. Ни одна деталь на судне не устанавливается без его одобрения. Подводная лодка, вертолетные площадки, три бассейна и джакузи... Тем не менее это не типичная игрушка миллиардера: на борту также находятся восемь лабораторий и аппарат на дистанционном управлении, который может опускаться на глубину до 580 м.
Rev — это плавучий парадокс. С одной стороны, это самая большая яхта в мире, апогей самовлюбленности стоимостью около $350 млн. Но 61-летний Рекке предпочитает другое определение. Rev, настаивает он, — это исследовательское судно.
План Рекке прост. Он позволит ученым бесплатно пользоваться яхтой, чтобы они могли находить океанический мусор, оценивать промысловые запасы и проверять уровень кислотности воды. Когда исследователи не будут использовать судно, он сам отправится в плавание в свое удовольствие или же сдаст яхту напрокат каким-нибудь богачам, а доход пожертвует на природоохранные проекты.
Рекке — такой же парадокс, как и эта яхта. Он заработал состояние в $1,7 млрд, эксплуатируя водные ресурсы: от тралового промысла до подводного бурения и коммерческих грузовых перевозок. «Я тоже часть этой проблемы», — признает он. Теперь, по его словам, он хочет навести порядок. Но не так сильно, чтобы исключить из портфеля компании, которые загрязняют окружающую среду.
«Нам не нужно признание, — подчеркивает Рекке. — Мы просто хотим принять участие в решении проблемы».
Пожар, утонувший траулер и тюрьма
Рекке вырос в норвежском городе Молде, в семье весьма скромного достатка. Его отец был столяром, а мать работала бухгалтером и в свободное от основной работы время продавала стиральные машины и сушилки. Рекке страдал дислексией и бросил школу после девятого класса. «Учитель сказал мне перед всем классом: «Можешь гордиться, если однажды получишь водительские права», — вспоминает он.
Рекке устроился палубным матросом на норвежское рыболовное судно и проводил в море десять месяцев в году. В 1980 году, когда ему был 21 год, он переехал в Сиэтл, чтобы работать на траулере. После первого сезона у него наступил экзистенциальный кризис. «У меня совершенно не было планов на будущее», — говорит он. Поэтому он составил список своих желаний: «Я хотел независимости, хотел жить своей жизнью, и я думал, что это станет возможным, если я разбогатею, — говорит он. — Как же я ошибался».
Его первым шагом стала жесткая экономия ради создания сбережений. «Пока мои друзья ездили в Мексику или на Гавайи, я сидел дома и мастерил рыболовное снаряжение для лодки», — рассказывает Рекке. К 1982 году он скопил $75 000 для первого взноса за собственную лодку — 21-метровый траулер.
Два года спустя на его первой лодке произошел пожар. Он купил вторую. Она села на мель и затонула. «Мне пришлось заново договариваться со всеми моими поставщиками», — говорит Рекке. Этот процесс занял более семи лет.
Упорство принесло плоды. Каким-то образом банки продолжили кредитовать Рекке, и он смог начать заново. Со временем он собрал небольшой флот, который к 1987 году превратился в полноценную компанию American Seafoods, ловившую минтай у берегов Аляски.
Когда финансовое положение Рекке упрочилось (отчасти благодаря субсидиям норвежского правительства), его суда стали вылавливать огромное количество рыбы. По собственным оценкам, в какой-то момент они добывали от 600 000 до 800 000 рыб в день, а годовые продажи превышали $18 млн (примерно $45 млн в сегодняшних ценах). Рыбу высшего качества разделывали на филе и продавали. Остальное перерабатывали в рыбную муку и рыбий жир.
«В конце концов оказалось, что компания Рекке контролирует 40% добычи минтая в Америке», — пишет эколог Кевин М. Бейли в книге Billion-Dollar Fish («Рыба на миллиард»). Бейли утверждает, что American Seafoods продолжила развиваться на глобальном уровне и «владела предприятиями от России до Аргентины, которые обвинялись в чрезмерном вылове рыбы».
Рекке оспаривает это заявление.
В 1990 году Рекке переключил свое внимание на Норвегию, которая тогда восстанавливалась от экономического кризиса. «Мало у кого в то время были свободные деньги, — говорит он. — А у меня были. Поэтому я купил все, до чего смог дотянуться».
Дотянуться он смог далеко: в числе его приобретений были производитель одежды, сеть спортивных магазинов и огромные комплексы коммерческой недвижимости. «Он появился практически из ниоткуда, — говорит Кнут Согнер, преподаватель экономической истории в Норвежской школе бизнеса BI. В 1996 году Рекке купил контрольный пакет в Aker, одном из крупнейших норвежских конгломератов, который специализировался на строительстве кораблей и подводном бурении. Теперь Aker — это название публичной компании Рекке. Сейчас его портфельные компании в совокупности приносят $9,4 млрд выручки в год.
Начало 2000-х ознаменовалось сложным периодом в жизни Рекке. В 2002 году он никак не мог получить лицензию на управление своей 17-метровой яхтой Celina Bella. Он пошел в обход закона и заплатил шведским чиновникам $10 000 за этот документ. «Я хотел получить лицензию самым простым способом», — говорит он и утверждает, что не знал о том, что нарушает закон. Прокуратура узнала о платеже, и Рекке приговорили к 120 дням заключения. Он отсидел 23 дня.
Помирить нефтяников и экологов
Освободившись, Рекке продолжил инвестировать в энергетику, на которую приходится примерно пятая часть норвежской экономики. В 2005 году он создал нефтяную компанию Aker Drilling, занимавшуюся бурением на шельфе, а в 2014 году приобрел нефтегазовую компанию Marathon Oil Norway за $2,7 млрд. Однако он начал беспокоиться о том, какое наследие он оставит.
«Я никогда не инвестировал в инфраструктуру, не построил ни единой дороги, — вспоминает он. — По сути я просто собираю урожай».
Поэтому в 2017 году он основал Rev Ocean — некоммерческую организацию, которая сейчас курирует строительство одноименной яхты. Он связался с Ниной Йенсен, которая на тот момент руководила деятельностью Всемирного фонда дикой природы в Норвегии, и предложил ей возглавить новую организацию. Защитницу окружающей среды предложение не заинтересовало. «Кьелль Инге позвонил мне и спросил, хотела бы я работать над этим проектом вместе с ним, — рассказывает Йенсен. — Я сразу же ответила нет».
Но человека, который годами спасал свой бизнес от пожаров и затонувших кораблей, было непросто сбить с пути. В конце концов Йенсен согласилась. Теперь она защищает их необычный союз: «Если биолог и специалист по охране природы может объединить усилия с капиталистом и промышленником, это настоящее чудо, правда?»
Яхта — первый проект Rev Ocean. Есть еще инициатива по сокращению пластиковых отходов в Гане и планы разработки программного обеспечения, которое позволит централизовать исследовательские данные об океане.
Команда Йенсен занимает третий этаж корпоративной штаб-квартиры Рекке в Осло, деля офис с энергетическим подразделением Aker. Это совпадение подчеркивает очевидное столкновение интересов: пока Rev Ocean трудится над очищением океанов, Aker продолжает их загрязнять.
Но похоже, это противоречие не смущает Рекке. «Если вы хотите решать проблемы, то вам нужно оставаться оптимистом», — подчеркивает он. И добавляет: критики решению проблем не способствуют.