История судебного представительства

Пока не было государства и люди жили отдельными родами и племенами, судьей всех споров и разногласий, карателей всех преступлений и проступков в роду был старейшина рода, в племени – старейшина племени, один или сообща с наиболее старейшими главами отдельных семей. Такой суд творился на виду у всех и сводился к тому, что устанавливал вину преступившего обычай человека и отдавал его в распоряжение того, кто потерпел от обиды. Обычай устанавливал и степень взыскания с виновного. Если виновный нанес кому-либо материальный ущерб, то должен был возместить сделанную им кражу, потраву, порчу скота или оружия равноценным из своего запаса. Если Виновный был убийцей, то сам платил жизнью от рук родственников убитого. Таким образом, в суде древних времен участвовали и лица, всеми признаваемые за судей, и сами судившиеся, потерпевшие, получавшие от суда право взыскать свой ущерб.

Более одиннадцати столетий назад восточные славяне создали свое первое государство, вошедшее в число наиболее мощных, развитых политически, экономически и культурно государств Средневековья.

Экономическое укрепление Древнерусского государства позволило нарастить его военную мощь, и как ее материальное воплощение в 907 и 911 гг. Олег предпринимает военные походы на Константинополь, результатом которых становится заключение договоров с Византией, что фактически означало международное признание Древнерусского государства.

Победы, воспетые в русских и скандинавских народных песнях, предшествовали договору Олега с Византией в 911 г. В нем не упоминаются ни христианство, ни клерикальные связи, но вскользь говорится, что предыдущие соглашения засвидетельствовали «от многих лет межи Христианы и Русью бывшую любовь».

Организация власти была достаточно проста. Во главе Киевской Руси стоял великий князь, соединявший в своих руках политическую, военную и сакральную власть (о последнем свидетельствуют прозвища киевских князей — Олег Вещий, Владимир Солнце, ритуальный характер расправы Ольги над древлянами и др.).

Власть киевского князя усиливалась по мере поглощения власти князей союзов племен, подвластных Киеву. Рост богатства также способствовал усилению его авторитета и власти, но богатство было не средством эксплуатации, а носило сакральный и престижный характер. Постепенно роль князя в поддержании внутреннего порядка усиливается, возрастает значение княжьего суда.

Князь и дружина были нераздельны, солидарность князя и дружины проявлялась «в доле и недоле». Дружина жила за счет княжеских доходов, средством сплочения дружинной среды и поддержания княжеского авторитета были престижные пиры и раздача богатств. Пиры были важным символическим и государственным актом, носили регулярный характер. На них обсуждались государственные проблемы, разрешались споры и, возможно, распределялись служебные полномочия. В былинах и летописях описанию пиров уделяется большое внимание.

Известно, что восточные славяне еще в догосударственную эпоху имели возможность довольно эффективно защищать и восстанавливать свои нарушенные права. В условиях существования кровнородственных отношений, когда каждый член родового коллектива находился под его защитой, необходимости в существовании суда как особого института не было — общество пользовалось традиционными правилами расплаты и наказания за различные действия, наносящие ущерб жизни, здоровью, чести и имуществу как отдельного человека, так и общины в целом. Вся система отношений в таких обществах строилась на взаимном доверии и полном контроле коллектива над личностью.

Опасность неурегулированного спора как между общинниками внутри общины, так и между различными кровнородственными или территориальными общинами заключалась в том, что любой конфликт, даже не очень значительный, мог перерасти во вражду, влекущую за собой месть.

Первой известной формой мирного разрешения конфликтов были прямые переговоры между потерпевшей стороной и стороной, причинившей ущерб. Однако им не всегда удавалось договориться, и тогда к спору, по согласованию сторон, мог привлекаться посредник. Если же конфликт происходил в рамках одной общины, то в качестве посредников-примирителей по своей инициативе пытались выступить ее представители

В результате развития разных форм посредничества с течением времени постепенно как способ разрешения внутри- и межобщинных конфликтов и споров возникает арбитраж; в его рамках арбитры (то есть люди, пользующиеся общепризнанным авторитетом для осуществления подобной деятельности) предлагали сторонам конкретные способы урегулирования конфликта. Однако стороны при этом были вольны как принять предлагаемые пути разрешения спора, так и отвергнуть их.

Первой разновидностью собственно суда можно считать третейский суд. решение третейского суда было обязательным для исполнения.

И несмотря на то что такой, казалось бы, неотъемлемый признак суда, как наличие специальных органов принуждения, на ранней стадии развития судебной деятельности еще отсутствовал. Существовали, однако, и иные способы заставить тяжущихся подчиниться: как отмечают исследователи, весьма реальной силой был родственный коллектив, который, опираясь на решение третейского суда и на общественное мнение, вполне мог прибегнуть и к прямому физическому насилию, если другая сторона не спешила выполнить судебное решение.

Институт кровной мести, зародившись в процессе межродовых столкновений как средство разрешений конфликта, то есть обиды, нанесенной представителем чужого рода, был органически связан с обязанностью родственников оказывать взаимную силовую поддержку и вооруженную защиту в случае насилия над одним из сородичей

Установившийся правовой обычай основывался, с одной стороны, на естественных побуждениях человеческой природы, с другой — на сакральных представлениях. И поскольку на догосударственном этапе развития у всех народов обычаи, нравственность и религия тесно взаимосвязаны, люди считали их заветами богов, поэтому их нарушение рассматривалось уже как преступление против самого Бога. Из этого следует, что месть являлась не только правом, но и религиозной обязанностью каждого члена общества,

Однако родственники убитого далеко не всегда могли, да и хотели применять свое право мести, и потому все чаще это право заменялось правом на выкуп. Вполне очевидно, что система выкупов появилась только тогда, когда начали обособляться большие патриархальные семьи, внутри которых постепенно появлялись предметы, имеющие ту или иную меновую стоимость (скот, оружие, позднее деньги). Уплата выкупа за убийство предполагала наличие определенной договоренности между родами о возможности замены кровной мести материальной компенсацией.

Таким образом, важнейшим условием ограничения или полной замены кровной мести следует признать наличие института посредничества, поскольку без него невозможно было мирное разрешение межродовых конфликтов.

Со временем практика применения института посредничества выработала определенные правила (нормы).

Суд же в качестве инструмента разрешения конфликтов и обеспечения социального мира появляется у восточных славян сравнительно поздно — в период укрепления древнерусской государственности и стремительного усиления роли государства в организации общественной жизни.

Усиление роли городов в землях восточных славян, ставших ключевыми центрами общественно-политической жизни, привело к тому, что в каждом городе главенствующими властными институтами становятся князь и вече, превратившиеся в основные источники суда и расправы.

Судебные решения князя — это создание нового, уже государственного права путем прецедентов, каковыми становились отдельные княжие приговоры. С другой стороны — суд становится весьма доходной статьей для князя, поскольку за отправление правосудия он получает особые взносы с обращающихся к нему за таковым.

Источники свидетельствуют и о том, что хотя в ходе рассмотрения дела в княжеском суде решение выносит князь или его уполномоченные представители, однако огромную роль там играли представители сторон — «истцы», их «пособники», «поручники», «соприсяжники» и др.: они инициируют процесс, добывают доказательства, призывают свидетелей, «тяжутся» перед князем, сами участвуют в исполнении судебного решения.

Обе стороны именовались «истцами» или «суперниками» (чуть поз- же — «сутяжниками», от «тяжба» — судебный спор). Государство в качестве истца еще не выступает, даже в делах уголовных оно лишь помогает частному лицу в преследовании обвиняемого. В рассматриваемый период и между уголовным и гражданским процессом различия еще не существует, что приводит к появлению смешанного процесса, при котором стороны были равноправными. Сторонами во всех делах выступают частные лица: род, община, семья, потерпевшие. Суд представлял собой массовое действо, на которое прибывали толпы родственников, соседей и прочих «пособников». Основными судебными доказательствами в Киевской Руси были: собственное признание; свидетельства послухов и видоков; суд Божий; присяга («рота»); жребий.

Иски могли выдвигать женщины, как замужние так и вдовы, дети и даже рабы.

Послухами Русская Правда называла свидетелей доброй славы подозреваемого, а видоками — действительных свидетелей правонарушения — очевидцев.

Присяга (рота) применялась тогда, когда не было других доказательств; в древнерусских землях она использовалась очень давно. Для христиан присяга выражалась в словесной клятве, сопровождавшейся целованием креста. Русская Правда вспоминает о жребии как виде судебного доказательства. К нему прибегали тогда, когда стороны в силу определенных причин отказывались от присяги.

Каждую зиму князь отправлялся обыкновенно на «полюдье», т.е. за сбором дани с подвластных ему городов и местностей. Останавливаясь на погостах, куда отдельные семьи и роды свозили дань, князь тут же т творил суд. Дома, в том городе, где была резиденция, князь творил суд у себя на дворе, сидя на своем крыльце. Кругом собирались дружинники. На дворе задолго до появления князя толпились тяжущиеся и обвиняемые, свидетели и просто любопытные.

Один за другим рассказывали князю в чем заключалась тяжба или какое преступление совершил обвиняемый, и князь поговорив с дружинниками, выслушав хорошо знающих старые обычаи людей, стариков и свидетелей – «видоков» и «послухов», ставил свой приговор «по старине и по пошлине», т.е. по обычаю, какой шел от предков. Кроме наказания виновная сторона платила штраф в пользу князя.

Писаного закона тогда не существовало, и приговор ставился на основании обычая, который основывался на естественных побуждениях человека и мало считался с какими-либо нравственными ограничениями. Убьет кто-нибудь человека – близкие убитого из естественного чувства мести стремились убить погубителя; побьют кого – побитый чувствует злобу и добивается возможности выместить ее на обидчике; украдут у кого-либо – потерпевший, понятно, старается отыскать вора, отобрать у него похищенное и наказать его.

Такого рода побуждения и легли в основу судебных обычаев древности.

Если в отношении гражданина можно было требовать и обеспечить личную явку в суд, то данное требование становилось невыполнимым, когда стороной судебного процесса были юридические лица, на­пример, государство, его структурные подразделения, церковь, мо­настырь и т. д. В таких случаях интересы перечисленных субъектов процесса могли представлять только уполномоченные на то лица: доверенное лицо короля, князя, церкви, монастыря (старосты, на­стоятели, монахи), знавшие законы.

В последствии отстранив от участия в суде толпы родственников и соседей, закон должен был определить, кому непременно лично являться на суд и кто может выслать за себя представителя («ответчика», «пособника»). Вероятно, первоначальное личное присутствие сторон в суде было общим правилом, так как процесс должен был совершаться личными средствами (например, испытание огнем и водой, клятвой и полем, об этом будет рассказано в другой статье) с помощью семьи и рода.

Русская Правда о представительстве молчит. А вот в эпоху Новгородской и Псковской судных грамот судебное представительство получило широкое развитие. По Новгородской грамоте, поверенным, которые назывались ответчиками, мог иметь всякий, а по Псковской только женщины, дети, монахи и монахини, дряхлым старикам, глухим. Представителем могли быть люди созванные с истцом или ответчиком семейными узами.

Кроме естественных представителей, можно было выслать также всякое стороннее лицо за исключением лиц обличенных общественной (административной) властью.

Процессуальные отношения сторон устанавливаются, по общему правилу, договором между ними. Содержание этого договора составляли следующие вопросы: предмет спора, судья, к которому следует идти за решением, и срок явки в суд.

В более позднее время существенным условием договора становится срок. Важное значение этого условия определяется тем, что сторона не явившаяся в установленный срок, тем самым признавалась проигравшей. Только когда установленный срок переносится судом на другое время, это условие не применяется, к неявившемуся посылается трёхкратный вызов, после которого взыскивается штраф за неявку.

Впервые о судебном представительстве упоминается в русских законодательных актах XV в. Судебных представителей той эпохи условно можно разделить на две группы: первую составляли так называемые естественные представители, вторую - наемные, из которых постепенно и начал формироваться институт профессиональных поверенных.

Судебник 1550 г. закреплял в ст. 13 не только право сторон иметь поверенных (стряпчих и поручников), но и устанавливал определенные правила для проведения поединка.

Задача стряпчего, формальное участие которого в то время сводилось к сбору и составлению бумаг, заключалась в том, чтобы максимально запутать дело, затянуть его рассмотрение, воздействуя закулисными средствами на судебную канцелярию. Граждане собственно для этого и обращались к стряпчему. И только с такой позиции оценивались его знания и деловые способности.

Петр I, например, считал ходатаев товарищами воров и душегубцев. По мнению царя, представитель своими пространными ходатайствами больше утруждает судью и запутывает дело, чем ведет его к скорейшему разрешению.

В указе императрицы Елизаветы 1752 г. деятельность ходатаев вообще была поставлена почти вне закона: «…К крайнему неудовольствию нашему слышим разорение и притеснение наших подданных от ябедников».

Такая традиция отношения к представительству как к вредному и опасному явлению, подрывающему монархические устои, существовала в России длительное время.

Для понимания сути прежних условий работы представителя весьма важно правило, изложенное в «Кратком изображении процессов или судебных тяжб 1715 г.», в 5-й главе которого («Об адвокатах и полномочных») указывалось: «Хотя в середине процесса челобитчик или ответчик занеможет или протчие важные причины к тому прилучаются так, что им самим своею особою в кригсрехте явитца невозможно, то позволяетца оным для выводу своего дела употреблять адвокатов и оных вместо себя в суд посылать. И, правда, надлежало б в кригсрехтах все дела как наикратчийше, отложа всякую пространность, представлять. Однако ж, когда адвокаты у сих дел употребляются, оные своими непотребными пространными приводами судью более утруждают, и оное дело толь паче к вящиему пространству, нежели к скорому приводят окончанию».

Высочайше утвержденный 14 декабря 1797 г. доклад Правительствующего Сената по ситуации в Литовской губернии констатировал, что «люди в судах по делам ходящие, злоупотребляют знанием законов и прав тамошних. Вместо того чтобы помогать тяжущимся в получении, а судам в отдании справедливости, часто умножают только ябеды, распри, ссоры и бывают причиной вражды и разорения фамилий».

Екатерине II Указом 27 июля 1765 года отменяется «судоговорение» в суде вообще, вводится исключительно письменное производство, судебный процесс в России окончательно принимает инквизиционный характер (русская пословица — «бумага все стерпит»- рождается именно в это время).

Таким образом, участие неперсонифицированного круга лиц в отправлении правосудия совершенно прекращается, в ХIХ веке рост коррупции таков, что министру юстиции для того, чтобы решить дело своей дочери в суде приходится давать взятку.

К середине XIX в. необходимость проведения судебной реформы становилась все очевиднее. Органической ее частью должен был стать институт адвокатуры, по сути дела еще неизвестный российскому судопроизводству. Поэтому вопрос о будущем адвокатуры в то время серьезно обсуждался общественностью, которая пыталась найти компромисс между сложившимся неуважением к имеющейся адвокатуре и неумолимыми требованиями времени о создании состязательного процесса в судах.

Для подготовки судебной реформы в 1861 г. была образована комиссия, результатом работы которой стали Основные положения преобразования судебной части в России, утвержденные императором Александром II 29 сентября 1862 г.

Адвокатура, созданная в ходе этой судебной реформы, стала быстро завоевывать общественный авторитет. Современники поражались обилию талантливых адвокатов, их популярности у народа, росту числа выигранных дел.

Как писал А.Ф. Кони в своей книге: «Предназначение судебной реформы заключалось в стремлении нанести удар худшему из всех видов произвола, произволу судебному, прикрывавшемуся маской формальной справедливости».

20 ноября 1864 г. Императором Александром II утверждены Судебные Уставы, направленные на места для исполнения со знаменитым манифестом. Эту дату принято считать и датой начала юридического бытия российской адвокатуры.

Присяжные поверенные - это установленные в государственных интересах лица свободной профессии.

В судебном заседании присяжные поверенные пользовались свободой речи, но не должны были распространяться о предметах, не имеющих никакого отношения к делу, позволять себе неуважение к религии, закону и властям, употреблять выражения, оскорбительные для чьей бы то ни было личности.

Первый состав адвокатуры, сформированный очень скрупулезно, профессионально и грамотно, в дальнейшем обеспечил прекрасную преемственность, высочайшую подготовку новых кадров, а главное — честность и принципиальность в отстаивании интересов своих клиентов при осуществлении судопроизводства; наработал богатейшую практику защиты.

Адвокатура никогда и ни в чем не встречала поддержки у властных структур. Против наиболее принципиальных и активных адвокатов затевались различные разбирательства, на адвокатов и даже на целые советы осуществлялось неприкрытое давление в прессе. Нередко искажалась роль адвокатуры в жизни общества и ее по старинке продолжали считать деструктивной.

К концу XIX века в России не хватало адвокатов – на одного поверенного приходилось около 30 000 населения. К 1910 г. данное соотношение улучшилось почти в 2 раза. В то же время в Великобритании он составлял 1 адвокат на 684 граждан.

Период с 1905 г. по февраль 1917 г. отношения между адвокатурой и государственной властью ухудшились из-за участия адвокатов в качестве защитников в политических процессах однако эта напряжённость исчезла после Февральской революции 1917 г., породившей надежды на демократизацию адвокатуры.

Октябрьская революция 1917 г. и последовавшая за ней диктатура пролетариата привели к уничтожению так называемой "буржуазной" адвокатуры и ее лучших традиций. Численность адвокатов в России сократилось с 13 тыс. (в 1917 г.) до 650 человек (в 1921 г.).

Декретом о суде от 22 ноября 1917 г. были созданы советские суды, которые рассматривали дела, руководствуясь революционной совестью и пролетарским сознанием, а в качестве защитников и обвинителей допускались все неопороченные лица обоего пола, пользующиеся гражданскими правами.

В.И. Ленин указывает «…безусловной обязанностью пролетарской революции было не реформировать судебные учреждения., а совершенно уничтожить, смести до основания весь старый суд и его аппарат».

Помимо прочего брат В.И. Ульянова был казнен по обвинению в политическом преступлении, при сомнительнейших доказательствах вины и безуспешной защите.Что является закономерным, В. И. Ульянов был арестован в период, когда был помощником присяжного поверенного М.В. Волькенштейна, последний не защищал его в суде, ограничившись сострадательным общением с родственниками.

Адвокаты стали полностью зависеть от власти в вопросе приобретения и лишения своего статуса, полномочий в суде и на следствии. Так, В. И. Ленин писал: «Адвокатуру надо брать в ежовые рукавицы и ставить в осадное положение, ибо эта империалистическая сволочь часто паскудничает».

Подобная форма организации юридической помощи оказалась нежизнеспособной, и в связи с этим 26 мая 1922 г., решением III сессии ВЦИК IX созыва было утверждено первое Положение об адвокатуре.

Власть принимала самое активное участие в коллективизации адвокатуры, 27 февраля 1932 было утверждено «Положением о коллективах членов коллегии защитников», в адвокатуре регулярно производились чистки, аресты, вместе с тем наладить полноценное политической управление не удавалось, адвокаты, являясь следствием естественных законов мышления в такой системе познания, как суд, не поддавались должному регулированию, продолжая раздражать государственную власть.

16 августа 1939 г. Совет министров СССР одобрил Положение об адвокатуре.

Заниматься адвокатской деятельностью могли лишь члены коллегии и только через юридическую консультацию. Не разрешалась частная практика, за исключением отдаленных сельских районов.

Адвокат мог позволить себе в уголовном процессе только одно- присутствовать и просить только об одном — смягчении наказания и только в отношении тех, кто не вызывал в нем классовой отчужденности, противной духу социалистической законности, принципам марксизма.

Положение дел стало меняться при Н.С. Хрущеве, который стремился усилить роль права и профессиональных юристов в строительстве социализма. В речи на 6-й сессии Верховного Совета СССР в 1957 г. он призвал адвокатов «помогать усилению социалистической законности и отправлению правосудия».

Адвокат в ходе судебного разбирательства должен был разъяснить общественно-политическое значение дела, подвергнуть анализу и оценке полученные доказательства, дать оценку установленным фактам, охарактеризовать личность обвиняемого. И такое понимание было характерно до 90-х годов.

Адвокатура несла значительную нагрузку в правовом обслуживании предприятий, учреждений, организаций, совхозов и колхозов, в которых отсутствовала юридическая служба.

Помимо своего прямого предназначения - оказание юридической помощи гражданам и организациям - адвокаты должны были выступать с публичными лекциями о социалистической законности, поскольку в их обязанности входило распространение правовых знаний.

До 1988г. специальными нормативами максимально возможный заработок адвоката устанавливался в 300 руб., что объяснялось идеологическими мотивами - 400 руб. в месяц получал первый секретарь райкома партии, и, конечно же, адвокат не должен был зарабатывать больше своего партийного руководителя. После 1988 г. адвокатам было разрешено устанавливать самостоятельные расценки, но это сразу же ограничило доступность юридической помощи.

Отчаявшись в попытках регулирования адвокатуры, власть приказом Министра юстиции СССР от 05 марта 1982 г. № 2/5 создает параллельную адвокатуру — Межреспубликанскую коллегию адвокатов на базе действовавшей с 1947 года на территории СССР специализированной адвокатуры. Ставка делается на единоначалие и централизованность МРКА, все адвокаты имеют допуск к государственной тайне, лояльны режиму абсолютно. Но и это не срабатывает, послушный и преданный власти адвокат не нужен прежде всего доверителю.

Отсутствие понятий «адвокатура» и «адвокатская деятельность» привело к их расширительному толкованию в период либеральных реформ 1991-1993 гг., в результате чего в институт адвокатуры были включены частнопрактикующие юристы, коммерческие фирмы и др. Вследствие этого были созданы многочисленные «параллельные» адвокатские структуры, коллегии адвокатов, юридические центры.

Постепенно понимание необходимости реформирования адвокатуры пришло и к государству. Президент Российской Федерации В. В. Путин 25 мая 2001 г. внес в Государственную Думу Российской Федерации проект федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», что продемонстрировало заинтересованность государства в судьбе адвокатуры.

В 2002 г. Закон об адвокатуре был принят. Он позволил адвокатскому сообществу объединиться, преодолеть все разногласия и стать более сплоченным, а адвокатура смогла стать одним из важнейших, самостоятельных и независимых институтов правового государства и гражданского общества в России.