Отрывки из книг
February 1, 2021

Простецы

Есть такая категория людей — простецы. Без всяких оснований, по привычке, они ярые приверженцы своей веры. Показателем истины они считают свое сердце. Что им кажется истиной, то они и считают истиной. Почему? Ну, как почему… Потому что сердце чует истину. Эта логика для них так очевидна, что им удивительно, о чем тут спорить… 

Прочитав предыдущие главы и мало что поняв (это ударное качество простеца), он подумает: вот вы здесь слова разные говорите, думать призываете, хотя думать не о чем, ибо и так все понятно. Нужно просто прийти в храм (костел, мечеть, синагогу или к идолу), выполнить обряды, вознести молитву, затеплить свечу (или ее аналог в других религиях), и на душе так светло станет, так хорошо, что и слов никаких не надо. По сердцу благодать прямо так и разольется… И любому человеку все станет ясно без всяких дум.  

Посоветует мне этот хороший и честный, но наивный человек не мудрствовать и не полагаться на ум, ибо «…буква убивает, дух животворит» (2 Кор. 3:6). Скажет, что нужно на сердце полагаться, ибо оно знает истину. И в качестве окончательного аргумента приведет слова французского летчика: «Прощай, — сказал Лис. — Вот мой секрет, он очень прост: зорко одно лишь сердце»{5}. 

Впечатляюще. Кажется, даже спорить не о чем. Но… Дай тебе Бог всего хорошего, добрый человек, на слух твои слова звучат приятно и правильно, но перенесем их на практику. Во-первых, признаем, что сердце человека склонно видеть истину в том, что привычно. Если он вырос в атмосфере, где соломенные самолеты были обожествлены, а потом узнал историю происхождения культа карго, сердце ему будет говорить, что все эти разговоры про ВВС США хоть и правильные, но что-то тут не то. Будет подсказывать ему, что в соломенных самолетах есть нечто сакральное и божественное…

Во-вторых, все религии утверждают, что доступ к сердцу имеют как духи истины, так и духи лжи: «…сам сатана принимает вид Ангела света» (2 Кор. 11:14). Поэтому все религии учат, что «…не всякому духу верьте, но испытывайте духов, от Бога ли они…» (1 Ин. 4:1). Как узнать, какой дух имеет доступ к вашему сердцу? Особенно если оно чувствует одно, а сердце иноверца другое, и оба вы готовы умереть за свою веру. Если на этот вопрос отвечать с помощью сердца — тупик и замкнутый круг образуется

Если вам завтра явится некая сущность и представится Богом, как вы определите, правду она говорит или выдает себя за того, кем не является? Наверное, через сердце. Но как же быть с утверждением, что к сердцу имеют доступ злые и нечистые духи?  

На этот вопрос нереально ответить. Остается прятаться за присказками типа: «Бог не попустит» или «на все воля божья». Для простеца эта аргументация достаточна. Если же верующий не относится к блаженной группе простецов, ему ничего не остается, кроме как сказать, что грех такие вопросы задавать. А почему грех? Если вы христианин, разве Христос не говорил, что блаженны жаждущие правды… Жаждущие, значит, вопрошающие. Кому все ясно, тому вопрошать нечего — он не жаждущий, и не блажен.   

Многие верующие признают: истину через духовный опыт, чудеса и сердце не определить. Распространено мнение, что от человека в этих вопросах ничего не зависит. Все решают случай и вкус. Такие призывают считать истиной то, что принято в их культуре. Ориентируются на пословицу: где родился, там и пригодился. Или можно так сказать: какую программу в меня установили, такую я и выполняю. Загрузили бы другую, следовал бы с тем же усердием иной истине. Но так как установили эту — следую этой. 

Получается, кто родился в России, для того истина в православии. Кто родился в Иране, для того истина — ислам. Кто появился на свет в племени, молящимся древесной личинке, для того истина — личинка. Ну, а кому совсем не повезло, и он родился на меланезийских островах, для того истина в молитвах соломенным самолетам.

Если бы все они родись в другом месте, считали бы за истину то, что сейчас считают ложью. А что сегодня считают божественной истиной, считали бы сатанинской ложью. «Я объездил весь мир, мальчик. И где бы я ни был, люди говорят об истинных богах. Все думают, что их бог истинный»{6}.

Такая технология определения истины сродни подкидыванию монетки. Бросающий как бы загадывает про себя: выпадет орел — буду считать истиной ислам. Если решка — индуизм. А если на ребро встанет — значит, отныне истина для меня в шаманизме.  

Бесполезно задавать вопрос, откуда он взял, что принцип «где родился, там и пригодился» истина? В какой религии сказано подобное? Простец на то и простец, что он не собирается думать на такие темы. Что ему кажется истиной, то для него и есть истина. 

Простецы — ядро любого верующего сообщества. Они искренне верят во все, во что религии предписывают верить. Никаких фактов знать не хотят. Анализировать догмы веры для простеца равносильно намерению богохульствовать. Потому что, если ты не намерен богохульствовать, зачем тебе анализировать веру? Верить нужно, а не исследовать… 

Однажды митрополит Филарет Московский беседовал с английским епископом. И тот его спросил, верит ли он, что кит мог проглотить целого человека — Иону. Митрополит ответил, если бы в Библии было написано, что Иона проглотил кита, он и в это бы поверил. Эта история преподносится как образец настоящей веры. Но по факту это образец слепой веры — веры простецов, отрицающих знание.  

Таким простецом был Тертуллиан, живший во II веке, возведенный Церковью в статус христианского мыслителя. Он считал критерием истины Писание, авторитет Церкви и свидетельства души. Он заявлял: «Мы не нуждаемся в любознательности после Христа, не имеем нужды в знании после Евангелия… Пусть любопытство уступит вере, пусть слава уступит спасению… Не знать ничего против веры — значит знать все»

Он вопрошал: что общего у Афин и Иерусалима или у Академии и Церкви? Наше учение опирается на Соломона, который учил, что Бога следует искать в простоте сердца. Он призывал отринуть здравый смысл и на доводы, показывающие абсурдность его религиозных утверждений, говорил: «Верую, ибо абсурдно».  

Этот тезис веками был мощным бастионом христианской веры. Многим теологам он позволял считать себя непобежденными в полемике. Когда им доказывали, что все их доводы абсурдны, противоречивы и несостоятельны, и возразить им было нечего, лежа на лопатках, они доставали из кармана волшебное: «Верую, ибо абсурдно», и таким образом уходили непобежденными. Нет шанса победить человека с таким тузом в рукаве.   

До Тертуллиана абсурд был показателем ложности. Тертуллиан превратил абсурд в показатель истины. Послушайте, как он доказывает истину Евангелия. Он говорит, что человек в здравом уме и твердой памяти не мог сочинить то, что написано в этой святой книге, ибо изложенная там информация постыдна, безумна и невозможна.

«Сын Божий пригвожден ко кресту; я не стыжусь этого, потому что этого должно стыдиться. Сын Божий умер; это вполне вероятно, потому что это безумно. Он погребен и воскрес; это достоверно, потому что это невозможно». 

Если информация постыдна и безумна, по Тертуллиану это признак, что источником ее является не человек. Если это так, нам всем пора обратить внимание на лечебные заведения, где пациенты излагают безумную постыдную и невозможную информацию. 

Еще один простец того же ряда, что и Тертуллиан — датский философ Кьеркегор. Он призывал от древа познания вернуться к древу жизни, намекая на историю Адама и Евы, изгнанных из рая за то, что получили знания и начали думать. При конфликте веры и разума он учил делать выбор в пользу веры — усилием воли совершать «прыжок веры».   

Но философы-простецы — исключение. Обычные простецы не думают, ибо для души не полезно (это их главная присказка). Нормальные простецы просто верят во все, во что в их окружении принято верить. Ну что же… ну пусть… В целом они хорошие люди.  

Интересно, как бы тезис «верую, ибо абсурдно» развернулся у простецов культа карго. Например, потомок первых очевидцев чудесного сошествия американцев с неба стал цивилизованным человеком, переехал в США и теперь знает, что его предки видели не чудо, а самолеты и солдат. Но если он поклонник Тертуллиана и Кьеркегора, следуя их наставлениям, должен совершить прыжок веры и верить, что армия США — это не армия, а божества. И продолжать поклоняться соломенным самолетам. Ибо абсурдно.  

До XIX века такие технологии установления истины, если судить по фактам, имели много последователей. С ХХ века эта замечательная технология оказывается не у дел. Новый человек не хочет слепо верить, считать абсурд истиной и совершать прыжки веры. Он хочет понимать. Его не устраивают аргументы, что так надо, или потому что абсурдно. 

Современные люди не могут принимать на веру утверждения религий. Они требуют доказательств и аргументов. Но так как ни одна религия не может их дать, современники не могут быть по-настоящему религиозными. Для религий наше время уж слишком светлое. «Религии подобны светлячкам: чтобы светить, им нужна темнота»{7}. 

Человечество стало взрослым и больше не может иметь детской веры, позволяющей верить в Деда Мороза. Вера в славного старика с мешком подарков осталась в прошлом, как детские игрушки. Если сегодня на Красной площади приземлятся инопланетяне, человек признает их интеллектуальное превосходство. Но никогда не признает богами. 

Вера ушла из нашей жизни. Нет больше костров инквизиции и иной средневековой дикости. Но люди не стали лучше. Костры исчезли не потому, что люди стали добрее или умнее. Они остались теми же людьми. Только теперь не верят в нечистую силу.  

«Мы не убиваем сегодня ведьм, потому что не верим в их существование. Если бы мы верили, если бы действительно думали, что вокруг нас существуют люди, продавшие душу дьяволу и получившие взамен сверхъестественную силу, которую используют для убийства соседей или сведения их с ума, или вызывания плохой погоды, мы все бы согласились, что, если кто и заслуживает смертной казни, так это нечестивые предатели.  

То обстоятельство, что мы не верим в ведьм, возможно, свидетельствует о большом прогрессе в области человеческого знания. Но прекращение судов над ведьмами нельзя рассматривать как прогресс в области морали. Вы не называли бы человека, который перестал расставлять мышеловки, гуманным, если бы знали: он просто убедился, что в его доме нет мышей»{8}.  

Сегодня функции колдовства выполняет патриотизм. Раньше все беды объяснялись действиями колдунов и ведьм, жаждавших извести род человеческий. Теперь все неудачи валят на жидомасонов, тайные мировые правительства и заговоры. Такова природа социума — ему необходим громоотвод. Что будет играть его роль — все равно.

© СБ 018, Анонiм (Гор Грит)

{5} - А. де Сент-Экзюпери «Маленький принц»

{6} - к/ф «Игра престолов»

{7} - фразу приписывают А. Шопенгауэру

{8} - С. Льюис «Христианство»