О некоторых моментах влияния временных циклов на историю и будущее России

Книга Павла Свиридова (pavel-sviridov) "Миф эпохи Водолея" была написана в 1994 году, а издана в 2000. В ней он рассуждал о цикличности исторических событий в России от момента её основания, но в первой главе очень интересно и доступно обосновал возможность этой цикличности с научной точки зрения и её привязку к космогоническим факторам, то бишь к астрологии. Привожу здесь часть первой главы его книги, тех же, кого она заинтересует целиком, отсылаю сюда.
Я прочла с интересом, особенно забавно было сопоставить его предсказания четырнадцатилетней давности относительно сегодняшнего дня с тем, что имеем.

"Погожий сентябрьский вечер 1976 года. Я шел по главной улице небольшого провинциального городка в центре России. Мне шестнадцать и меня мучает вопрос о выборе пути в жизни. От ответа зависит выбор ВУЗа, куда я буду поступать после школы. Скорее всего это будет астрофизический факультет Саратовского универа, но после того, как сухопарый зауч-физик по кличке Ганс несколько раз засек меня на репетиции школьного ВИА вместо присутствия на его факультативе, эта возможность стала весьма призрачной. Но необходимость выбора приближалась с неумолимостью огромного красного шара, который падал к горизонту прямо в конце улицы между начавшимися покрываться сизой дымкой домами. Пахло жженой листвой и близкими заморозками. Я шел прямо на солнце, которое багровело и распухало на глазах, окрашивая все в пурпурно-малиновый цвет. Как говорится в банальных романах, наши взгляды встретились.

Что-то изменилось в окружающей обстановке. Исчезли звуки, изменились краски. Не стало людей и машин на улице. Да и сами дома стали похожи на схематичные декорации. Оставалась только дорога, по которой я шел, вернее перебирал ногами, почему-то оставаясь на одном месте. Вдруг я почувствовал что время остановилось, и я нахожусь одновременно в разных точках и самому мне одновременно и 29, и 36, и 42, и 56, и 84, и 108, и … лет. И мне трудно было узнать себя и обстоятельства, в которых я существовал, хотя это был точно я. Ошеломление от ощущения своей Судьбы было настолько велико, что детали и события стали путаться и расплываться. Наваждение длилось, как мне показалось, секунд 20–30 и оставило огромное ликующее чувство радости и облегчения. Ведь я почувствовал свою судьбу. Спустя мгновение мир стал прежним, но я уже был другим.

Подобные «шутки» со временем происходили и потом. Не часто, правда, но бывали. Словно кто-то играл со мной — жестким, практичным, рациональным человеком, прочно стоящим на логике и материализме. В Шанхае, на смотровой площадке «Золотой башни», глядя на огни раскинувшегося ночного города, я вдруг увидел себя бредущим по бурой, пыльной дороге старцем-даосом и сквозь толщу веков ощутил душевный покой и внутреннюю гармонию, которых мне так не хватало в то время.

Потом был тихий Мюнстер на северо-западе Германии, улица к Красной горе, по которой я шел на лекции в полицейскую Академию, как вдруг опять исчезли люди с улиц и изменились дома. Я увидел себя в черном длинном плаще, спешащим подальше из города, где на костре инквизиция готовилась сжечь очередного еретика. У меня были основания опасаться за свою жизнь, так как под плащом я прятал астролябию — пожалуй, самое ценное что у меня было на тот момент. Спустя несколько секунд наваждение кончилось. Но стало ясно, что не случайным было желание поступать на астрофизический факультет, от чего все родные делали квадратные глаза. Оказывается, ниточка связи с космосом тянется из глубины веков.

Следующее выпадение из времени-пространства произошло в Новоафонских пещерах. В начале декабря 1991 года, так получилось, что отпуск пришлось проводить в мертвый сезон в Сочи. Захватив с собой полчемодана книг по астрологии, истории, социологии, я вкушал все блага уединения на пустынном морском берегу. Осилив очередной труд о распространении христианства в Черноморском регионе, решил съездить в Абхазию посмотреть на Новоафонский монастырь и знаменитые пещеры. Много чего произошло в той поездке, скажу лишь, что когда вагончик подземного метро вёз нас, экскурсантов, в глубины анфилады подземных залов, я вдруг через внутренний тремор почувствовал, что опять произойдет нечто. Пространство вокруг сгущалось, становилось вязким, тугим, рождая непонятную тревогу. Клаустрофобией я не страдал, поэтому стал вглядываться в лица попутчиков-экскурсантов, чтобы понять — чувствуют ли они что-нибудь похожее. Кто-то казался безучастным, кто-то восторженно крутил головой и слушал экскурсовода. Выделялась своим развязным поведением группа молодых кавказцев. Надрывно гогоча, нарочито нарушая всякие правила приличия, они словно демонстрировали свое полное превосходство над окружающими. Присутствующие среди экскурсантов грузины и армяне в отношении них презрительно кривили губы, но одернуть не решались. Напряжение, висевшее в бликующем воздухе сводчатых пещер, усилилось. Наконец, поотстав от группы, молодые кавказцы стали справлять малую нужду на «Мертвую голову» — огромный сталактит действительно похожий на череп.

Уже знакомый озноб пробежал по моей коже. Вся эта веселая кампания состояла из покойников. Все они сгорят в топке будущей большой Кавказской войны, до которой осталось совсем немного времени. Баку, Карабах уже были. А будут Абхазия, Чечня… — огненные язвы на шагреневой карте агонизирующего Советского Союза. Десятки тысяч убитых, сотни тысяч беженцев. Ошарашенный увиденным, я боялся поверить в это «светлое будущее».
Мистический опыт провалов во времени не подорвал моего сугубо материалистического мировоззрения, но заставил задуматься о сути переживаемых явлений. Очевидно, что существует некая временная развертка любого явления, заданная в виде определенной последовательности событий. Причем, у каждого явления она своя собственная. И эта синусоида развития явления не существует изолированно от мира, но, обладая собственной уникальностью и программой развития, она взаимодействует и входит в другие различные системы, представленные совокупностью алгоритмов других явлений. Значит можно сделать принципиальный вывод о возможности более или менее точного прогнозирования развития какого-либо явления.

Прогнозирование всегда связано с развертыванием субъекта прогнозирования и внешних по отношению к нему обстоятельств во времени, а также с существованием причинно-следственных отношений. В современной физике только одно свойство времени исследовано достаточно подробно — его длительность. Именно это свойство (вместе с допущениями об одномерности, непрерывности и однородности) положено в основу принятой ныне теории пространства-времени — теории относительности. Согласно последней пространство и время представляют собой единое четырехмерное многообразие, точки которого являются образами элементарных событий нашего мира. В отношении времени эта теория устанавливает правило согласования показаний часов, находящихся в разных точках пространства и произвольным образом движущихся относительно друг друга.

Тем не менее, единства среди ученых относительно понятия времени нет. Приведу в качестве примера три наиболее часто высказываемые гипотезы о природе течения времени и его направленности.
Согласно одной из них это свойство обусловлено общим расширением Вселенной. Но такое объяснение трудно принять. Дело в том, что расширение Вселенной есть взаимное разбегание галактик, которое не сопровождается изменением пространственных масштабов внутри них и уж тем более внутри нашей солнечной системы. Поэтому данная гипотеза вызывает необходимость ответа на вопрос, каким образом часы на Земле «узнают» о разбегании далеких галактик. Никаких реальных соображений относительно этого в современной физике нет.

Вторая гипотеза связывает течение времени и его направленность со вторым началом термодинамики, т.е. с однонаправленным ростом энтропии в окружающем мире, вызываемым протеканием различных необратимых процессов. Но и в этом случае неясно, каким образом информация о возрастании энтропии передается часам. Поэтому маловероятно, чтобы энтропия могла служить причиной течения времени.

Наконец, третья гипотеза состоит в утверждении, что время представляет собой самостоятельное явление природы и оно может каким-то образом воздействовать на объекты нашего мира и протекающие в нем процессы (причем не исключается и обратное воздействие состояний объектов и характеристик процессов на какие-то свойства времени). Данный подход получил название субстанционального, приверженцем которого был известный ученый, астроном Н. А. Козырев. Однако в своей теории он опирался на целую систему допущений, оправданность которых может быть поставлена под сомнение, не подтверждается экспериментами или может быть объяснена другими факторами.

Автор придерживается в своих взглядах реляционного подхода к времени, который основан на представлении, что в «в природе нет никакого времени «самого по себе»… Время — это всегда конкретное физическое свойство данных конкретных физических тел и происходящих с ними изменений». Дело в том, что все тела в нашем мире в действительности являются не трехмерными, как нам это представляется, а четырехмерными, растянутыми вдоль временной оси. В обоснование реляционного подхода можно привести тот довод, что согласно общей теории относительности геометрия пространства-времени (его кривизна, темп течения времени и т.д.) зависит от распределения масс и их взаимного движения. Так, например, около большей массы время течет медленнее, чем около меньшей. В связи с зависимостью времени от характеристик и делается вывод о том, что вне материальных тел время не существует.

Автор полагает, что следует уйти от определения «материальное тело», а использовать «энергетически оформленное явление», т.к. не всякое явление, существующее во времени и пространстве и имеющее весомую энергетику, влияющую на людей, имеет материальное наполнение, скажем, информация, идеи, теории, религии и т.п. Под «энергетически оформленным» следует понимать то, что любое явление (материальное или нематериальное) должно иметь точку начала (зарождения) и точку конца (смерть или переход в другое состояние) и, соответственно, некий период развития между двумя этими точками: становление, укрепление, кульминация, спад (алгоритм).

Таким образом, если мы четырехмерны, т.е. растянуты во времени, то следовательно существует определенная фиксированность в неких рамках не только нашего прошлого и настоящего, но и будущего. (Цилиндрическая модель вселенной Эйнштейна и каждого явления, что подтверждается и опытами Козырева с телескопом, направленного на прошлое местоположение звезды, ее настоящее и будущее, и фиксирующего во всех трех случаях поток энергии).

Это означает детерминированность, предопределенность поведения, развития любого явления. Речь не идет об абсолютной предопределенности, а о соподчиненности алгоритмов явлений, включенных в иерархическую систему. Все явления в мире иерархичны и образуют различные системы. Алгоритм элементов системы высокого уровня обязателен к соответствию, совпаду или резонансу для элементов системы более низкого уровня, пока они входят в эту систему. Здесь мы можем говорить о жесткой предопределенности. Однако каждый уровень, подчиняясь алгоритму системы, имеет свои собственные особенности, которые выделяют и отделяют его от других элементов. Под этим мы можем понимать степень личной свободы явления. Эти собственные, своеобразные характеристики могут иметь существенные девиации, отклонения в собственном алгоритме развития, но только когда они не выходят за жесткие рамки законов более высокого уровня. Чем менее встроено какое-либо явление в иерархичную систему, тем большую степень свободы в собственном алгоритме развития (во временной проекции) оно имеет, но тем менее оно значимо по своему энергетическому потенциалу. В конце концов, коэффициент личной свободы развития любого явления можно свести к некой постоянной, где k = ΔE×Δt, где ΔE — погрешность по энергии, которой можно пренебречь, умноженная на погрешность во времени Δt, которой также можно пренебречь. Пренебречь — значит соотнести частное с общим и отсечь те вариации во временном развитии любого явления, которые не влияют на общее, систему, процесс. Естественно, что величина k получается очень малой, зависимой от степени вовлеченности явления в большие временные или энергетические процессы. Значит, можно говорить о большой степени детерминированности развития явления, но не об абсолютной.

Таким образом, если данная теория верна, то она дает обоснование под создание систем прогнозирования для различных процессов, допуская в принципе такую возможность.
Если каждое тело, объект, явление имеют собственную временную развертку, то что же определяет их собственный алгоритм, от чего зависят периоды развития, подъема и спада, характерные особенности?
Проведенный многолетний анализ, полученные данные из экспериментальных работ в области космобиологии, психологии, истории, этнографии позволяют предположить, что общая модель развития явления, основные направления, позиции и критические точки определяются самим моментом возникновения явления, структурой момента времени его образования.

Изучению структуры момента времени около сорока лет посвятил академик С. Э. Шноль из пущинского академгородка. Все это время он, грубо говоря, занимался измерением скорости протекания реакций. Сначала химических и биологических реагентов, а затем для соблюдения более строгих условий эксперимента — процессы радиоактивного распада радиоактивных элементов. В результате установлено, что время дискретно по своей природе. На любом измеряемом отрезке времени (вплоть до физического предела измерения) существует участок, где процессы идут чуть быстрее, и участок, где процессы идут чуть медленнее средней расчетной скорости. Значит, есть нечто, что ускоряет или замедляет любой процесс в конкретный момент времени. Т.е. господствует в природе либо созидающее, либо разрушающее начало или, иначе говоря, коэффициент энтропии постоянно меняет свой знак. В восточной философии это нашло свое отражение в виде мудрого изречения: «Будда каждый миг тысячи раз созидает и разрушает мир».

Анализ тысяч гистограмм различных процессов, сделанных группой С. Э. Шноля в разных местах Земли в разное время в течение многих лет, показал, что на характеристики как момента времени, так и на длительные процессы напрямую влияют циклы Солнца, Луны, Юпитера, Марса, собственно циклы вращения Земли, а также местное время, хотя и влияние звездного времени отслеживалось также. Смею предположить, что влияние и других планет Солнечной системы не менее сильно, а влияние местного времени есть ничто иное, как положение планет и знаков Зодиака относительно эклиптики и линии горизонта, что уже давно применяется в астрологии в виде сетки Домов, отвечающих за событийную характеристику явления.

Эти научные выводы и эмпирически достаточно легко обосновываются. Например, судьба каждого человека во многом предопределена самим фактом рождения в определенных обстоятельствах. В частности, абсолютно детерминированы наши родители, братья, сестры, родственники, место рождения, раса, национальность, социальное происхождение, условия жизни и воспитания в ранние годы жизни, физические параметры: тип темперамента, генетические корни, склад ума, особенности процессов метаболизма и т.п. Для неодушевленных предметов и явлений также существует ряд параметров абсолютно детерминированных по рождению и влияющих на его развитие (функционирование) во времени и пространстве. Например, прогноз по эксплуатации самолета будет изначально строиться с учетом условий производства, на котором был собран самолет, не только качеством алюминия и электроники, но и таких достаточно тонких вещей, как культура производства на данном предприятии, или в какие часы рабочей смены, квартала был собран тот или иной узел.

Конечно при прогнозировании процессов, связанных с людьми следует учитывать качественное отличие одушевленной материи от неодушевленной. Психолог Карл Юнг указывал, что максимальная свободная воля равнозначна максимальному сознанию. Мы не способны выбирать большую часть компонентов нашего существа: ум, внешность, национальность, но мы можем выбирать — относиться к себе осознанно или неосознанно. Чем меньше мы осознаем собственные качества, тем более механистичными и предсказуемыми мы являемся. Чем более мы сознательны, тем меньше мы сопротивляемся собственной природе, тем целостнее, тем системнее мы становимся. Человек как система обладает большей внутренней свободой, но и ведет себя разумнее, т.е. прогнозируемее во взаимодействии с другими системами.

Существующие специфические методики позволяют определить некоторые параметры момента времени возникновения явления, в частности коэффициент энтропии (господствует ли созидающее или разрушающее начало), длительность возникшего явления, основные структурные противоречия или согласования, которые будут реализованы по мере развертывания явления во времени. Проведя подобный анализ, можно спрогнозировать развитие явления во времени с вероятностью выше 50%. Тем не менее, эффективность прогнозирования, т.е. процент адекватности прогноза свершившимся событиям можно существенно повысить, если выбрать правильный метод прогнозирования или совокупность методов, которые бы учитывали максимально возможное количество значимых факторов, оказывающих влияние на развитие явления.

Однако для прогнозирования какого-либо явления или процесса необходимо применять, как правило, несколько видов прогноза — т.е. производить комплексный прогноз, т.к. изменения во времени происходят как в силу внутренних причин развития явления, заложенных еще в момент возникновения (рождения), так и под воздействием внешних обстоятельств. В этой связи следует определиться со степенью приоритетности и соподчиненности видов прогноза по отношению к самим себе.

Очевидно, что самыми значимыми, самыми важными будут те, которые основываются на самых общих закономерностях, на циклах, которые затрагивают максимальное количество факторов, явлений, людей. Очевидно, что к таким циклам, действующим устойчиво в течение тысячелетий и оказывающим влияние на все сущее на земле, можно отнести космогонические циклы."