Благо как ответственность за собственную жизнь.
Ещё немного непричёсанных мыслей.
Если Бог не желает мне блага, это не Бог. Я за него приняла кого-то другого. Кого? Свои собственные убеждения, навязанные социумом.
В большинстве случаев объективная внешняя сила враждебна человеку. Эта сила – убеждения и устремления самих людей, её они принимают за Бога. «Объективная внешняя» сила, с которой мы имеем дело, не Бог, а мы сами. Нет внешней силы, препятствующей нашему благополучию и развитию. Есть наши собственные убеждения, что эта сила есть. Этого достаточно хотя бы для того, чтобы принять её за данность и не использовать свои возможности для изменения своей жизни.
Люди навязывают Богу свои мотивации и побуждения, часто «валят» на него ответственность за собственные ошибки, оправдывая их волей Бога.
У всех бывают ситуации в жизни, которые поначалу воспринимаются, как негативные, а через некоторое время мы понимаем, что они были благом и осознаём, что без божьего вмешательства не обошлось. Однако если с нами происходит что-то, что мы расцениваем как плохое, это значит лишь то, что мы сами своими подсознательными намерениями и прямыми поступками создали эту ситуацию. Бог «допустил» это потому, что дал нам свободную волю, а потому не вмешивается в неё. И если мы извлечём правильные выводы из этой ситуации, она пойдёт нам на пользу. Но считать, что данная негативная ситуация возникла как прямая воля Бога, нужно весьма осторожно. Поскольку, во-первых, наше в ней участие было неоспоримым.
А во-вторых, существует множество укоренившихся стереотипов, выгодных разного рода манипуляторам либо въевшихся в мозги людям от родителей, родителей родителей и так далее из рода в род. Эти стереотипы могут принимать форму «народной мудрости», а потому «бороться» с ними внутри себя, а тем более, снаружи, очень трудно. Звучать они могут по-разному. Например: «Страданиями душа очищается», «Бог терпел и нам велел», «Наша женская доля такая», «За одного битого двух небитых дают» и так далее. На деле все они являются завуалированными установками на страдание и жертвенность, при этом обосновывают необходимость страдания неким благом. Каким, как правило, не объясняют.
А главное, все они узаконивают невозможность благоприятных изменений.
Непосредственно свою волю Бог может транслировать через определённые обстоятельства и людей, через катаклизмы и прочий форс мажор, но у человека всегда есть выбор, за который ему «ничего не будет».
Жертвенность и альтруизм это, безусловно, хорошо. Главное, отличать, где они являются вашим собственным выбором и исходят из изобилия того, чем вы хотите жертвовать, а где становятся следствием симбиоза и оправдывают собственную безответственность и бездействие. Как это ни парадоксально на первый взгляд, жертвенность часто является следствием подсознательного отказа человека взять ответственность за свою жизнь на себя, но чаще всего именно её принимают за «чистую любовь».
Кстати, отношение человека к власти как неумолимой и беспощадной силе, отрицающей свободную волю человека и его способность изменить судьбу, в том числе определяет авторитарный характер, который в своих невротической форме называется садомазохистским и довольно широко распространён в современном обществе.
«Возвращаясь к авторитарному характеру, заметим снова, что наиболее
специфической его чертой является отношение к власти и силе. Для
авторитарного характера существуют, так сказать, два пола: сильные и
бессильные. Сила автоматически вызывает его любовь и готовность подчиниться
независимо от того, кто ее проявил. Сила привлекает его не ради тех
ценностей, которые за нею стоят, а сама по себе, потому что она - сила. И
так же, как сила автоматически вызывает его "любовь", бессильные люди или
организации автоматически вызывают его презрение. При одном лишь виде
слабого человека он испытывает желание напасть, подавить, унизить. Человек
другого типа ужасается самой идее напасть на слабого, но авторитарная
личность ощущает тем большую ярость, чем беспомощнее ее жертва.
В авторитарном характере есть одна особенность, которая вводила в
заблуждение многих исследователей: тенденция сопротивляться власти и
отвергать любое влияние "сверху". Иногда это сопротивление затемняет всю
картину, так что тенденции подчинения становятся незаметны. Такой человек
постоянно бунтует против любой власти, даже против той, которая действует в
его интересах и совершенно не применяет репрессивных мер. Иногда отношение к
власти раздваивается:
люди могут бороться против одной системы власти, особенно если они
разочарованы недостаточной силой этой системы, и в то же время - или позже -
подчиняются другой системе, которая за счет своей большей мощи или больших
обещаний может удовлетворить их мазохистские влечения. Наконец, существует
такой тип, в котором мятежные тенденции подавлены совершенно и проявляются
только при ослаблении сознательного контроля (либо могут быть узнаны лишь
впоследствии по той ненависти, которая поднимается против этой власти в
случае ее ослабления или крушения). С людьми, у которых мятежность
преобладает, можно легко ошибиться, решив, что структура их характера прямо
противоположна характеру мазохистского типа. Кажется, что их протест против
любой власти основан на крайней независимости; они выглядят так, будто
внутренняя сила и целостность толкают их на борьбу с любыми силами,
ограничивающими их свободу. Однако борьба авторитарного характера против
власти является, по сути дела, бравадой. Это попытка утвердить себя,
преодолеть чувство собственного бессилия, но мечта подчиниться, осознанная
или нет, при этом сохраняется. Авторитарный характер - никогда не
"революционер", я бы назвал его "бунтовщиком". Множество людей - и
политических движений - изумляют не очень внимательного наблюдателя
кажущейся необъяснимостью перехода от "радикализма" к крайнему
авто-ритаризму. Психологически эти люди - типичные бунтовщики.
Отношение авторитарного характера к жизни, вся его философия
определяется его эмоциональными стремлениями. Авторитарный характер любит
условия, ограничивающие свободу человека, он с удовольствием подчиняется
судьбе. Определение "судьба" зависит от его социального положения. Для
солдата она может означать волю или прихоть его начальника, которую он "рад
стараться" выполнить. Для мелкого предпринимателя это экономические законы;
кризисы или процветание - это для него не общественные явления, которые
могут быть изменены человеческой деятельностью, а проявления высшей силы,
которой приходится подчиняться. У тех, кто находится на вершине пирамиды,
тоже есть своя "судьба". Различие лишь в масштабе власти и силы, которым
подчиняется индивид, а не в чувстве подчиненности как таковом.
Не только силы, непосредственно определяющие личную жизнь человека, нои силы, от которых зависит жизнь вообще, воспринимаются как неумолимаясудьба. По воле судьбы происходят войны, по воле судьбы одна частьчеловечества должна управлять другой; так уж суждено, что никогда неуменьшится страдание на этом свете. Судьба может рационализироваться. Вфилософии это - "предназначение человека", "естественный закон"; в религии -"воля господня"; в этике - "долг"; но для авторитарной личности это всегдавысшая внешняя власть, которой можно только подчиняться. Авторитарная
личность преклоняется перед прошлым: что было - будет вечно; хотеть чего-то
такого, чего не было раньше, работать во имя нового - это или безумие, или
преступление. Чудо творчества - а творчество всегда чудо - не вмещается в
его понятия.»
(Э.Фромм, Бегство от свободы)