О весе слова
Так вот, эти истории и короткие выводы после:
1. Однаджы я написала на документах о первом раунде ICO Telegram (всю заметку) и на одном источнике — сумму инвестиций одного уважаемого человека. И мы с источником промахнулись с суммой в 30 раз. Заметка вышла в ночь на субботу. На утро я проснулась от того, что телефон исполняет полет Валькирии — сообщения жужжат, звонки звонят, вот это все. Конечно же, все журналисты зацепились и перепечатали не про раунд, а про якобы $300 млн Романа Абрамовича, которые — так было написано у меня в третьем абзаце в заметке — приземлились в широкие шаровары Павла Дурова. А он в действительности инвестировал $10 млн. В заметке этого нет, только опровержение))
Мы, конечно, все спешно поправили. Но интернет, такая дурацкая штука, все помнит. И потом я пару раз в течение полугода ходила по коллегам из других изданий и слезно просила эту лажу перепечатанную с меня же исправить (наверное, так я впервые влезла в шкурку пиарщика).
С тех пор Илья Перекопский в разговорах с моими коллегами из других изданий называл меня не иначе как «дура из Ведомостей» — в целом заслуженно. Хотя и приятно, что хоть так он меня запомнил.
2. Вторая история. У меня есть друг, не буду называть его имя, я ему уже и так нормально попортила крови. У него есть прекрасный бизнес — там умные айтишники строят какие-то дикие модели по аналитике больших и маленьких данных, получается на выходе что угодно от родительского контроля для операторов, инструмента для мэтча сегментирования аудитории для маркетинга до аналитики бигдаты города.
Когда-то сто лет назад он привлекал инвестиции от около-гос-венчурного фонда. В этой заметке не было ровным счетом ничего интересного: ни сумма, ни сложный бизнес нашего героя не укладывался в заголовок. Но тогда активно блокировали Telegram, и Роскомнадзор впопыхах искал хоть какие-то решения, чтобы забанить эту шайтан-машину. Уже тогда было понятно, что делать это лучше всего с помощью анализа трафика через DPI, и РКН решил протестировать доступные решения. А после по-братски выпустил пресс-релиз на сайте, где перечислил все компании, чьи решения счел нормальными. Как вы уже поняли, там было решение моего будущего друга. И вот это как раз отлично ложилось и в заголовок и заметку. Нюанс был лишь в том, что он никогда не продавал свои решения РКН и кому-либо с целью блокировать Телеграм или кого бы то ни было.
В общем спустя год или два мы встретились с моим героем, и он мне за бокалом вина подмигнув рассказал, что после радостной новости моей у него посыпались (в смысле рассыпались) все контракты, потому что никто из частных компаний не хотел работать со стартапом, который получил гарантию качества по цензуре в интернете — так это читалось из моей заметки. Long story short: компанию он переименовал, с бизнесом все хорошо. Мы дружим, хотя я до сих пор не понимаю, как он меня не убил.
Наверное были и другие случаи, которые я позабыла, но суть понятна: вес слов, напечатанных в федеральном издании, как бы ни гнобили свободную прессу, под какими бы акционерными шильдиками это все не выходило — колоссальный. Да даже в маленьком интернет-СМИ он большой. Слова рушат бизнесы, помогают случаться или не случаться сделкам, слова могут в прямом смысле убивать — развязывать войны, толкать людей на геноцид. Я, конечно, упоролась в метафоры, но я подвожу лишь к тому, что нет, я не скромная. Я просто сталкивалась с тем, как слова могут навредить гораздо больше, чем помочь.
И ровно поэтому мы концептуально против рендер-пиара: это когда фотошопят плакат на биллборд, но не вешают его по-настоящему. Помните недавний конфьюз с плакатом в Комарово? Вот так вот не надо.
А ещё я против того, чтобы выпускать новости про то, что мы якобы используем, но на деле это ну совсем пока не полетевший пилот. Проблема-то не в фотошопе и не в том, что кто-то сделал или не сделал. Проблема в том, когда ложь становится стратегией, очень легко оказаться в ситуации, что ты рассказываешь всему миру про самую сильную армию мира, а потом встречаешь танки поливалками. Пиздеж начинается с малого, продолжается тик-ток войсками, а приводит — к серьезным последствиям. Поэтому иногда лучше просто молчать и продолжать работать, чтобы было, о чем рассказывать. Хотя — видит бог — молчать мне сложнее всего удается в этой жизни.
И можно как угодно называть наш пиар: за последнее время услышала от «грязи» и «хитровыебанного пиара» до «безвкусицы» и «кринж, как это развидеть». Во-первых, я надеюсь, что вы его не развидите никогда — мы именно на это и работаем. Во-вторых: мы никому не врем и делаем только то и только так, как сами в этом верим. Если нам не хватает вкуса и стиля, это возможно проблема наша, а возможно ваша, что вы мыслите слишком узко.
И вообще, ребята, просто сделайте уже хоть какой-нибудь пиар, я с удовольствием посмотрю и поучусь. Но только пусть он будет честным. Пора переставать врать хотя бы самим себе.