Кавычки
Огромный редактор едва помещался за обшарпанным столом, но и литератор не подкачал: румяный богатырь, пускай и не первой молодости. Оба налысо бритые, оба со свернутыми носами.
В руках у редактора сжимался от страха бумажный листок. Он был обычного печатного формата, но в этих лапах казался вырванным из блокнота для нужд, далеких от письменных.
- Вот ваш рассказ! – прогремел редактор. – Давайте его разберем. Давайте попробуем его улучшить!
Автор криво, нехотя улыбнулся:
- Очень даже неожиданно. Обычно сразу в помойку…
- Это же конкурс. Мы учимся!. Итак. Берем первую фразу. «Хирург сидел в своем кресле-качалке». Дальше у вас начинаются всякие глупости: вызов на работу, кого-то спасают и прочее… Мы этого касаться не будем. Достаточно затравки. Подумайте и скажите: вас ничто не смущает?
- Да вроде нет. Не считая вас лично.
- А напрасно. Вот это ваше «своем». Давайте над ним поработаем. Почему вам так важно подчеркнуть, что он сидит в своем кресле?
Литератор пожал крутыми плечами.
- Ну, вычеркните.
- Зачем так безжалостно? Тогда и все можно вычеркнуть, и закончить нашу беседу… Давайте пофантазируем. Не намекает ли этот акцент на существование какого-то чужого кресла? Как вы считаете?
- Может, и намекает. Наверно.
- Тогда и поставим чужое кресло. Получится так: «Хирург сидел в чужом кресле-каталке». Согласитесь, что появилась интрига?
- Соглашусь. Но…
- Никаких «но», - перебил редактор. – Мы пишем новую историю с почти девственного листа. Вы сами убедитесь, что она будет куда интереснее. Перейдем к хирургу. Как вы смотрите на то, чтобы написать этого хирурга с большой буквы и закавычить?
Автор наградил его тяжелым взглядом.
- Это еще зачем?
- Затем, что он никакой не хирург, а опасный преступник, находящийся в розыске. Что мы имеем? «”Хирург” сидел в чужом кресле-качалке». Вам не кажется, что это кресло рвется на первый план?
- Да, есть немного. И это напрягает.
- Отлично. Напрягаться незачем. Обозначив его как чужое, мы намекаем, что у «Хирурга» есть и свое кресло, а это значит, что существуют, как минимум, два человека с такими креслами. А то и больше. Это неспроста. Чье же это кресло, в которое уселся «Хирург»? Может быть, «Терапевта»?
- И где же этот «Терапевт»? – осведомился автор, уже изрядно вспотевший.
- Да не важно! – отмахнулся редактор. – «Терапевт» лежит перед ним с паяльником в жопе, потому что стукач! Его песенка уже спета. Интереснее то, что мы имеем дело с целой бандой якобы медиков, которые оснащены креслами-качалками. Но моя творческая мысль на этом не останавливается, она взмывает к самому солнцу. Готовы послушать?
- Валяйте. Почему они банда, откуда она взялась?
- Они потому банда, что их всех повыгоняли из больниц. Одних за дело, а где-то просто сократили. Вместе с больницами. И они свернули на кривую дорожку. Наладили производство и продажу кресел-качалок… продолжать?
Автор не ответил, он молча смотрел на редактора.
- Расцениваю как согласие. В этих креслах банда перевозит разную контрабанду. Ювелирные изделия, кокаин, роговицы, патроны… Разве не остроумно? Никому и в голову не придет заподозрить такую громоздкую, дурацкую вещь. Что скажете, Хирург?
Автор начал привставать.
- Сидеть! Вы, наверное, успели догадаться, что я редактор тоже в кавычках. Мы давно тебя ищем, скотина. Спасибо твоей графомании, рассказы пишешь и рассылаешь, а то и дальше искали бы.