САГА "НЕВИННОСТЬ"
p.s: очень рекомендую во время прочтения слушать музыку, которую я прикладываю к зарисовке. Люблю.
Йокогама опустила на себя черную вуаль ночи и окрасила улицы неоновым светом самых разных тонов. Звон стекла бокалов с алкоголем раздается из каждого бара и бордели, а луна возвещает японцам о начале патрулирования "Портовой Мафией" дорогих мест для "отдыха". Дазай со своими псами как раз сегодня получил подобного рода выходной, сняв один из самых дорогих стрип-баров в городе и балуя горло отнюдь не самым дешёвым пойлом из возможных. Его церберы с ухмылками похоти и улыбкой удовольствия шныряют по клубу оглаживая руками тела лучших танцовщиц, оставляя в их одежде деньги и угощая коктейлями, лишь бы потом попасть с красивой девушкой в приватную комнату, в коей эта особа за круглую сумму обслужит, станцует и поможет справится с напряжением от рабочей недели. Осаму такие места раньше доводили до тошноты, напоминает притон, но когда стали водиться деньги на снятие целого клуба, то и музыка стала интимнее, и девушки красивее, и планировка интереснее, и алкоголь вкуснее. Но главу портовой мафии сегодня интересовало не это, и даже не танцовщицы, а один танцовщик. Личный, прямиком из портовых псов. С пылким характером, словно красный перец, и яркими рыжими волосами, которые своим огнём обжигают кожу. Главный модник и лучшая собака на цепи для мафии, он прекрасен и душой и телом.
Дазай поднимается с удобного дивана, который окружили красивые дамы и которые ласкали его по торсу, бёдрам и всему, чему угодно. Он направляется в одну из самых привлекательных по его мнению приватных комнат, допивая по пути виски со льдом и выкидывая бокал в стену, об которую он с дребезгом разбивается. Однако это не от плохо настроения, скорее наоборот, от чертовски хорошего, хотя по внешней составляющей шатена это мог сказать только наркоман под дозой. Осаму поправляет пиджак, заходя в комнату и кидает его на кровать, садясь в кресло. Бинтованные руки притягивают к себе узкую и идеально формированную, но не женскую талию. Чуя примыкает к креслу нависая, а после недовольно хмыкает, и падает на колени к Дазаю, чем вызывает у того смешок.
— Неужели завладев Портовой Мафией ты решил, что можешь завладеть всем? Чертов ты придурок. - не смотря в глаза проговаривает Накахара, вцепившись рукой в чужое плечо из-за ощущений рук снизу, кои сжимали его бедра и ягодицы.
— Могу. Иначе ты бы не сидел на моих коленях в блядском красном шёлковом платье, не был напоен самым дорогим алкоголем и платил бы мне не своим телом, а своей головой. - ласково отвечает Дазай, лишь сильнее сжимая пальцами чужие ягодицы и проводя рукой уже меж ними, слабо надавливая, от чего Чуя дёргается, скалится, но с колен не слезает, а Осаму второй рукой держит его за талию.
Накахара действительно был в платье. Темный красный шёлк, оно было женским и сидело на Чуе вплотную. Правда даже так он выглядел крышесносно. Светлую шею украшали жемчужные колье. Дазай решил сделать из него чёртову шлюху, но это всё - лишь чертого начало их вечера.
— Давай, Чуя, поработай телом. Позволь мне отдохнуть душой, что бы я был с тобой нежен. - произносит глава портовых псов, зажигая сигарету и затягиваясь, а взглядом указывая на пилон.
И рыжий слушается. Слушается без лишнего слова, хотя всем своим видом показывает, насколько сильно ему всё это противно, где-то в глубине души отмечая, что платье ему таки понравилось. И он медленно снимает его. Бережно спускает с бархатного тела, обнажая тоже женское бельё, но немного перешитое под него. Он проводит рукой по чулку и закидывает ногу на шест. Затем берется за него руками, а песня, под которую он это делает доводит до экстаза и заставляет голову плавится быстрее, чем алкоголь делал это на протяжении вечера. Бедра ласкают этот прут железа, ягодицы скользят по нему вниз, вверх. А язык иногда покидает рот, демонстрируя прокол. Чуя.. где он этому научился?
У Дазая кажется поднимается температура, хотя он сидит идеально ровно и не демонстрирует своего восхищения. Ухмылка удовольствия на его лице говорит одно, "продолжай". Накахара проходится языком по шесту, глядя в глаза Осаму, а затем забираясь на него повисает вниз головой, идеально прогнувшись в талии. Его бедра зажали шест, а вскоре этот шест зажмут ягодицы. Чуя прижимается к пилону спиной и скатывается по нему вниз, отогнув шею в сторону, после чего разводит ноги и цокает шпилькой каблука. "Вертится на ебаном железе как самая грязная сука" - думает Дазай, уже желая эту "суку" себе на пах. А Чуя даже вошёл во вкус и ухмыляясь подошёл, чтобы сесть на колени перед Осаму, развести его ноги, пройтись меж них своего грудной клеткой и поцеловать взасос, а после специально стонет ему на ухо. Снова отходит к шесту и немного потерявшись им меж ягодиц продолжает танцевать, всё интимнее выгибаясь.
— Сучка. - обраняет слово Дазай, положив ногу на ногу, тем самым подзывая к себе. Накахара медленно и послушно подходит, садясь на пол на колени, и ощущает как его берут за подбородок, большим пальцем лаская нижнюю губу. - Я надеюсь, трахаешься ты так же, как и танцуешь.)
— Трахаюсь я даже лучше, урод, отодрать тебя?) - отвечает ему рыжий, после чего его за подбородок поднимают, и сжав руку на его шее кусают за грудь.
— Нет, драть тебя буду я. )) - проговаривает Дазай, хихикнув, после чего смотрим тому в глаза самым хитрым взглядом. Чуя уже даже не сопротивляется, хмыкает и разведя ноги садиться тому на пах, ощущая под собой бугорок возбуждения.
Дазай тушит сигарету о его грудь, после чего расстёгивает свою ширинку и достает с неё возбуждённый половой орган, а с Накахары он снимает всё, что было ниже пояса, и без подготовки сажает на член.
—А-Аагх..! - срывается с губ рыжего, закинув голову наверх и широко открыв глаза. Больновато, туго и давит везде, куда не надо. А Осаму лишь кусает того за шею и одной рукой сжимает талию сильнее, другой шлёпает по заднице и приказывает двигаться. Чуя хотел бы молчать, но стоны пока что были преимущественно болевые. Зато громкие, и он сильно сжимал плечи босса. Так же сильно, как сжимал его внутри себя.
— Расслабься, блядь, член мне оторвешь. - грубо говорит Дазай, кусая ещё раз, а после добавляет к члену ещё пару пальцев, очень сильно натягивая Накахару.
—ААХМ, Б-БЛЯТЬ..~ - доносится с рта того в ответ, а после прирывается протяжным звучным стоном, из-за которого Осаму надавливает пальцами, а после берет "свою шлюху" за бедра и начинает двигаться медленно, но глубоко, сам стоная от тугости, пока Чуя на нём выгибается, и уже почти ли не плачет, ныне от удовольствия ...