Тихий Альф
Омегон, или Альфарий, как он называл себя в моменты особо изощрённой самоиронии, сидел в полумраке своего убежища, освещённом лишь мерцанием голографического экрана. На экране – интерфейс администрирования телеграм-канала «Тупичок Вахафага».
За окном – не бури Святой Терры, а дождливый урбанистический пейзаж. Альфарий, давно покинувший окопы бесконечной войны, воевал теперь на информационном фронте. Его оружие – не болтер и не цепной меч, а мемы, гифки и тонко завуалированная ересь, подаваемая под соусом ироничного постмодернизма.
На канале бурлила жизнь. Кто-то постил фотографии своих миниатюр, кто-то спорил о каноничности последнего кодекса, кто-то просто оставлял комментарии в стиле "Кхорн жаждет!"
Альфарий, потягивая энергетический напиток из кружки с символом Аквилы (разумеется, иронично перевёрнутой), просматривал ленту. В его глазах – бездна космической скуки, разбавленной лёгким оттенком саркастического удовольствия.
"Samsara," – подумал он, вспоминая давным-давно читанные трактаты по восточной философии. – "Колесо перерождений. Только вместо кармы – лайки и репосты."
Внезапно в личку пришло сообщение: "Привет, админ. Ты еретик?"
Альфарий улыбнулся. "А ты как думаешь?" – ответил он, прикрепляя к сообщению гифку с танцующим демоном Слаанеш.
"Хмм," – задумался невидимый собеседник. – "А может, ты инквизитор, который выслеживает еретиков?"
"Может быть," – согласился Альфарий, отправляя еще одну гифку, на этот раз с Кхарном, разрубающим танк пополам. – "А может, я просто бот, который генерирует случайные сообщения на тему Warhammer 40,000."
"Тогда ты очень хороший бот," – признал собеседник.
"Спасибо," – скромно ответил Альфарий. – "Стараюсь поддерживать иллюзию осмысленности в этом бесконечном цифровой пустоте."
Он откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Где-то в далекой галактике гремели битвы, гибли миры, свершались великие и ужасные события. А здесь, в тишине своей комнаты, Тихий Альф продолжал администрировать "Тупичок Вахафага", поддерживая пламя священной войны… мемов. И в этом, пожалуй, была своя особая, извращённая форма просветления.