Метафизическая гидропоника
Альфарий медленно шагал по залам древнего храма на планете Милидус, где солнечные лучи пробивались сквозь редкие облака пыли и светились на голых стенах, покрытых странными иероглифами. По мнению некоторых, это была святыня. По мнению других — ловушка, запущенная в работу, чтобы заманивать тех, кто искал истину. Но Альфарий знал, что он ищет не истину, а самопознание — осколок себя, потерянный в бесконечных манёврах своей жизни.
Среди каменных сводов это ощущение усиливалось. Он был частью Легиона — могучей машины, которую никто не может понять. В каждом брате — миллион лиц, миллион ролей. Люди могли звать его «одержимый», «предатель», «гений» или «болван», в зависимости от своей точки зрения. Но в этом зале, среди тихого шёпа древней магии и живых теней, он был просто Альфарий — одним из многих.
“Гидропоника,” — шептала ему тишина. Он вспомнил, как однажды кто-то сказал, что жизнь — это и есть гидропоника: в ней нет почвы, а лишь полезные соединения. То, что нужно для роста. То, что нужно, чтобы существовать в этой бездне пустоты, именуемой как реальность.
На полу он увидел странное устройство. Это была машина, сочетающая в себе элементы как старых технологий, так и новейших изобретений. В её недрах бурлили разноцветные жидкости, пульсируя, как сердца погибших легионеров. Альфарий понял, что это — метафизическая гидропоника, способ адаптироваться и существовать, слившись с бескрайним потоком информации.
Он передвинул руку и коснулся устройства. Оно отозвалось пульсацией энергии, и в голове Альфария раздались голоса: “Кто ты?” “Где твоя суть?” “Что ты ищешь в этом безумии?”
Голоса находились в гармонии, но каждый из них звучал так, словно спрашивал о личной правде. Он понял, что каждый из этих голосов представлял собой разные стороны его существования. Он завёлся на ответ — но затем осознал, что никакого ответа не существует. Вся жизнь — бесконечное множество вопросов и формул, которые меняются так же быстро, как меняется восприятие реальности.
"Мы, ваш Легион, — больше чем просто воины. Мы — идеология, коллаборация и анархия в одном флаконе", — пробормотал он, незаметно поражая голоса. “Вы хотите вырваться из этой игры? Поймите, что игра уже с вами. Вы уже в системе, и лишь осознав это, вы сможете стать частью чего-то более большого, чем просто ваша собственная линия.”
На этом перекрестке метафизики и прямолинейности сознание Альфария растянулось, как резинка, готовая к разрыву. Он задумался: если всё на самом деле — это лишь гидропоника, надо ли благодарить источники за то, что они подарили ему возможности расти? Или стоит уже внедряться в почву, чтобы стать частью чего-то более грандиозного, привычного и осязаемого? Он не знал ответа, но, как и многие, продолжал искать.
Альфарию стало яснее, что гидропоника — это метафора борьбы за существование в мире, полном хаоса. Он выбрал пересадиться на уровень выше, к новым формам бытия, к более глубокому пониманию своего места в этом воинственном, но таком прекрасном Легионе. Жизнь в этом зале, среди иероглифов и противоречий, была его символом и его личной историей. Впереди была новая реальность, и Альфарий с уверенностью шагнул в неё, оставив за собой молчаливую пустоту.
