Радужный город (новелла). Глава 106
Перевод манхвы и других проектов можно найти в ТГК "Alice's Labyrinth"
Приятного чтения!
— Чёрт подери, что происходит!
Квак Сухван схватил человека, преградившего ему путь, и отбросил его в сторону.
Он быстро сорвал верёвку с кителя и заблокировал дверь в северный филиал, а затем надел на руки перчатки. Когда вокруг столпились люди, он выстрелил в потолок, и те расступились, как Красное море перед Моисеем.
Сухван беспрепятственно направился в сторону подвала, который он увидел прежде. Его громоздкий плащ раздражающе развевался на ветру, поэтому он просто сорвал его с себя и отбросил в сторону.
Сырость и затхлый запах подвала достигли его носа. Вместо электричества лестницу освещали свечи, а внизу он увидел ещё один зал. Старейшина и Проводник сидели лицом друг к другу, держась за руки.
— Ты вернулся! Ты вернулся со Спасителем? — Старейшина повернулась к Квак Сухвану, радостно поприветствовав его.
Он обнаружил ещё одну лестницу, ведущую глубже под землю. Только вход был заблокирован железной решёткой.
Старейшина беззаботно пожала плечами.
— Говорят, тюрьма, где держат заключённых.
— Ты ведь знаешь, что Змей — Министр, не так ли?
Пламя свечи замерцало. Лицо Старейшины исказилось и в тусклых лучах стало похоже на улыбающегося демона.
— Мать однажды сказала мне: Дьявол дарует нам Спасителя. Вы тот самый человек?
Квак Сухван оттолкнул Старейшину, которая попыталась преградить ему путь, и выстрелил в замок на решётке.
— Не мешай Змею. Такому ничтожному человеку, как ты, не понять его глубинных замыслов. Теперь, когда Спаситель создал вакцину, осталось только распространить её среди людей и передать им учения Эдемского сада. Все будут спасены.
— Верно, именно так я собираюсь поступить.
— Ты не понимаешь! Мы уже рассказали о Спасителе на юге и востоке. Теперь нам остаётся только взять вакцину и отправиться туда.
Человек, который стоял позади, не говоря ни слова, опустил глаза.
Как только замок на решётке был сломан, Проводник стал больше остальных нервничать.
— Ты ведь не такая, как Старейшина, верно? Ты ведь не веришь в Древо Жизни и не притворяешься, потому что тебе всего-то нужно пристанище для спокойствия?
— Проводник не такой человек! Он понимает наши учения лучше, чем кто-либо другой. Как ты смеешь!
— Ты ведь тоже считаешь Старейшину глупой? Древа Жизни не существует, он всего лишь главный исследователь вируса Адама, разработавший вакцину. Как обычный человек может быть Спасителем. А что станет с вами, если Чой Хоёна перестанут поддерживать? Вы утратите неприкосновенность, и вас уничтожат.
Квак Сухван не собирался долго распинаться перед не определившимся Проводником.Он отпихнул Старейшину в сторону и помчался вниз по неосвещённой лестнице.
Он достал из-под кителя фонарик и осветил им путь перед собой. Старейшина и Проводник больше не следовали за ним, а это означало, что в этом месте есть то, чего они не хотели видеть.
Внизу послышался глухой стук. Квак Сухван побежал вперёд, освещая себе дорогу. В темноте послышались рыки Адама. Он поднял фонарик, чтобы осветить железную дверь. Эта комната была единственной с закрытой дверью.
Лицо Адама показалось в квадратном стекле на двери, его глаза пылали. Когда в этом месте появлялся живой человек, Адамы приближались к двери. Один… Два… По крайней мере, пять человек прижались к железной двери, желая добраться до Квак Сухвана.
Они были похожи на горящих мотыльков. Они были врагами Чой Хоёна? Или они родились в мире, где им суждено сгореть в пламени. Если бы они последовали за подполковником Ча, то такого не произошло. Если бы они выбрали другую сторону, они могли бы сидеть вместе с остальными за столом и ругать его.
Квак Сухван провёл рукой по лицу.
Люди, следовавшие за своим лидером, растеряли на полу свои внутренности, отбросив всякую человеческую гордость, они царапали пол когтями, словно завидуя жизни человека перед ними. Квак Сухван проверил оставшиеся патроны и перезарядил пистолет. Какими бы мерзкими они ни были, это были его люди. Меньше всего ему хотелось размозжить им головы своими руками.
Квак Сухван сжал ручку на железной двери. Замок находился снаружи, поэтому открыть его не составило труда. Он открыл её и отступил назад, ожидая, пока Адамы выйдут. Он положил руку с пистолетом на кисть, в которой сжимал фонарик.
Первый, кто вышел из-за двери, врезался в его тело и упал на землю. Квак Сухван выстрелил из пистолета в макушку, а затем пробил им голову.
Неизвестно, как долго они голодали, но воняло от них хуже, чем от любого другого Адама, которого он когда-либо видел. Он сделал пять выстрелов, но один раз промахнулся, и Адам резво бросился вперёд. При жизни он был очень сильным, а превратившись в Адама, он стал таким же, как и остальные.
Квак Сухван ударил своего подчинённого кулаком в лицо. Он взобрался на упавшее тело и стал наносить удар за ударом. С каждым ударом его череп трескался всё больше, а тело быстро обмякло.
Он швырнул тело в широко распахнутую дверь. Внутри, в углу, он увидел своего солдата с глазами, как у мёртвого животного. Нижняя часть тела частично разложилась, обнажив бедренные кости.
Его ноги были ампутированы, словно над ним проводили какой-то эксперимент, но он всё равно пытался ползти к Квак Сухвану, издавая при этом пугающие звуки. Он словно узнал, кто стоит перед ним.
Патронов у него не осталось, и он вонзил свой нож ему в череп. Сухван ещё долго стоял перед своим мёртвым подчинённым.
“Я ведь своими руками убил родителей и брата”.
Он с трудом вспоминал о том, что совершил. Когда он вытащил нож и поднялся на ноги, камера наблюдения над головой вспыхнула красным.
Он посмотрел на неё из лужи крови. Замахнувшись, он вонзил окровавленный нож в камеру. Красный свет продолжал мерцать.
Командир Ча принял несколько окровавленных жетонов.
Он ненадолго задумался о том, нашли ли ребята предателей, но потом понял, что история Мун Гиля была правдой. Его подчинённые действительно стали подопытными.
— Давайте двигаться. Военные скоро начнут поиски. Разделимся на четыре отряда, как во время полевых тренировок. Я назову место встречи, пусть командиры ваших отрядов запишут его.
Квак Сухван развернул на капоте карту и по координатам определил место базы поблизости. Там находилось здание, которое уже давно использовалось в качестве исследовательского центра.
Сокхва не мог подойти к Квак Сухвану и просто наблюдал за ним издалека. Квак Сухван выглядел необычайно измотанным. Сокхва не привык видеть его в таком состоянии, ведь он всегда был полон энергии. Доктор молча сел на пассажирское сиденье джипа. Он хотел спросить об увиденном, но не мог подобрать нужных слов.
— Мун Гиль хорошо вёл машину? — Сухван завел двигатель и заговорил первым. — Ты голоден?
Сокхва достал из бардачка энергетический батончик, снял упаковку и протянул Квак Сухвану. Мужчина съел его за два укуса.
— Если ты устал, я могу сесть за руль.
— Я в порядке, — ответил Квак Сухван.
Сокхва хотел спросить про окровавленные жетоны, но вместо этого решил откусить батончик.
— Когда я спустился в подвал, то обнаружил лабораторию, — сказал Квак Сухван, зная о любопытстве Сокхвы. — Не знаю, что они там делали, но на всякий случай я принёс вот это, — добавил он, протягивая Сокхве пузырёк с тёмно-красной жидкостью.
— Это кровь одного из людей в лаборатории. В ампуле раньше хранилась вакцина, так что кровь может быть заражена, — пояснил Квак Сухван.
Сокхва завернул ампулу в полотенце и положил его в бардачок.
— Ты знал этих солдат? — спросил он.
— Они были моими солдатами, — тихо ответил Квак Сухван. Сокхва беззвучно выдохнул. Ему хотелось утешить мужчину, но любые слова прозвучали бы лицемерно, ведь Квак Сухван сам лишил их жизни.
Сокхва перестал есть батончик, почему-то почувствовав напряжение. Хотя температура его тела поднялась, а голова пульсировала сильнее обычного, он не подавал никаких признаков дискомфорта.
— Жуков? — озадаченно спросил Сокхва.
— Они как жуки слетаются после слов Старейшины, когда та называет тебя Спасителем или говорит о вакцине. Почему я так зол? — Квак Сухван ехал по тёмному лесу, не включив фары. Единственным источником света была лампа, освещавшая пол внутри машины, но она не достигала лица Квак Сухвана, поэтому Сокхва не мог разглядеть его выражения.
— Почему доктор Сок должен жертвовать собой, чтобы спасти этих ублюдков? Разве нормально так верить всему?
— Я не понимаю... Как люди, которые видят меня в первый раз, могут слепо верить всем словам?
— Если они не верят, от них просто избавятся. Им нужны только те, кто верит. Притворяться верующими фальшивого Эдемсакого сада удобно, но когда я сам увидел этих последователей, все они показались мне двуличными. Чем занимались эти люди до этого? Они жили в достатке до этого, не стоит беспокоится о них.
Сокхва сделал небольшой глоток воды. Он прекрасно понимал, о чём говрит Квак Сухван.
— Мы говорили об этом в России бесчисленное количество раз. Мир без Адама должен был стать нормальным. Если бы мы могли предотвратить заражение, искоренить вирус было бы немного проще.
— Я просто надеялся, что Радужный город падёт, не думаю, что я подойду доктору Соку на роль апостола.
— Ты прав... Майор не боится Адама. А вот я — да.
Сокхва не хотел умирать от укуса Адама и не хотел становиться таким же монстром. Если бы Адам напал на него сейчас, у него не хватило бы сил, чтобы дать отпор. Находиться рядом с Адамом ничем не лучше, чем жить с тигром в огромной клетке. Нужно быть готовым к нападению в любое время и в любом месте, всегда приходится жить с тяжёлым чувством тревоги. Кроме того, если хищник не станет охотиться, когда он сыт, то Адам нападёт на любого живого человека.
— У тебя есть я, — ответил Квак Сухван, не желая развивать мысль.
— Если бы не майор, я был бы уже мёртв. Не каждому дано иметь рядом такого человека, как ты.
— Ты забыл? Меня укусил Адам. Если бы не ты, меня бы сейчас здесь не было.
— Майор… Ты человек, который появился на свет благодаря технологиям города. Я знаю, что многие были принесены в жертву, чтобы создать идеальные гены.
— Когда я говорил, что хочу родиться таким?
— Тогда давай отправимся в Россию прямо сейчас. Уедем, а я останусь лишь обузой, которая будет сидеть в доме со стальными дверями и никуда не сможет выйти без тебя.
Квак Сухван посмотрел на него, а потом удивлённо улыбнулся:
— Сокхва хён, у тебя хорошо получается говорить такие вещи, которые могут вскружить людям голову.
Сокхва пожалел о своих словах, но на этот раз он не мог отступить. Ссора возникла из-за того, что он всегда пренебрегал собой.