История населения центральноафриканского тропического леса: перспективы сравнительной лингвистики
(в издании TROPICAL FORESTS, PEOPLE AND FOOD: Biocultural Interactions and Applications to Development – Paris, 1993, pp. 37-54)
Аннотация:
Статья Сержа Баюше посвящена истории заселения тропических лесов Центральной Африки и происхождению их современных обитателей — пигмеев и земледельцев. Автор анализирует лингвистические, генетические и культурные данные, чтобы реконструировать прошлые миграции и взаимодействие этих групп. Основное внимание уделено пигмеям ака и бака, которые говорят на заимствованных у земледельцев языках, но сохраняют общий пласт специализированной лексики, связанной с охотой и собирательством. Это указывает на их общее происхождение и длительную адаптацию к жизни в тропическом лесу до контакта с земледельческими народами. Исследование показывает, что пигмеи Центральной Африки сформировались как отдельные популяции в результате многотысячелетней изоляции, а их культура и язык претерпели значительные изменения под влиянием соседних земледельцев. Баюше предлагает гипотезу о древнем разделении трёх основных групп пигмеев — восточных, центральных и западных — и подчёркивает важность междисциплинарного подхода для понимания истории африканских лесных народов.
Процесс заселения бассейна Центральной Африки остаётся одним из самых значительных пробелов в наших знаниях об истории Африки. Мы мало знаем о том, когда люди впервые начали заселять тропические леса и откуда прибыли различные народы. В настоящее время экваториальные тропические леса Центральной Африки населены народами, ведущими разный образ жизни — охотники-собиратели и земледельцы — и принадлежащими к генетически различным популяциям (Bahuchet, 1986). В отличие от своих соседей-земледельцев, пигмеи обладают технологией и экономикой, адаптированными к охоте и собирательству в тропическом лесу, однако отношения между ними тесные и могут быть описаны как форма вассалитета (см. Turnbull, 1965b; Demesse, 1980; Bahuchet, 1985). Контраст в их образе жизни, наряду с их тесными отношениями взаимозависимости, вызывает интригующие вопросы: были ли обе популяции здесь с самого начала? Прибыли ли пигмеи и земледельцы одновременно и затем расселились, или разные популяции мигрировали в тропический лес отдельными волнами? Если пигмеи были единственными обитателями региона до миграции земледельцев, составляли ли они одну или несколько различных популяций? Если группы мигрировали из другой среды, как иногда предполагается, то можно ожидать найти культурные следы их прежнего языка и образа жизни.
Различие между пигмеями и соседними земледельцами признаётся на нескольких уровнях. Во-первых, генетические исследования показали, что различия между популяциями пигмеев и окружающих земледельцев настолько велики, что для их формирования потребовалось около 20 000 лет изоляции (Cavalli-Sforza, 1986: 414). Во-вторых, культурные различия также очевидны: земледельцы считают пигмеев социально, экономически, идеологически и политически отличными от себя — и наоборот. Несмотря на эти различия, известно, что пигмеи контактировали с земледельческими популяциями как минимум 500 лет, а вероятно, и дольше. Однако характер взаимодействия, его продолжительность и последствия для современных и прошлых адаптаций остаются предметом дискуссий (Headland, 1987; Bailey et al., 1989; см. напротив Bahuchet et al. 1992). В отсутствие археологических свидетельств одним из немногих инструментов для изучения этих вопросов является лингвистика, а именно сравнение словарного запаса разных групп и поиск паттернов заимствования слов. Общие слова позволяют выделить области жизни, в которых происходило значительное взаимодействие, в отличие от тех, где сохранялись отдельные ниши (Bahuchet, 1987). Этот метод можно применять не только к взаимодействию между пигмеями и соседними земледельцами, но и к разным группам пигмеев, чтобы получить общую картину прошлых контактов, миграций и адаптаций к средам Центральной Африки. Без такой основы, пусть и грубой, трудно прийти к глубокому пониманию современного освоения тропического леса.
Чтобы понять отношения между различными группами пигмеев Центральной Африки (Рис. 4.1) и происхождение их связей с земледельческими обществами, необходимо также учитывать данные других дисциплин: археологии, антропологии и экологии. Действительно, данные одной дисциплины недостаточны для понимания этого исторического процесса. Например, хотя археология экваториальной Африки всё ещё находится в зачаточном состоянии, она перспективна, но из-за того, что человеческие останки плохо сохраняются в условиях тропического леса, археологи смогут сказать мало о предыстории различных культурных групп. Экология может рассказать о ресурсах, доступных в окружающей среде, но не может сказать, использовались ли они и как. Однако когда данные одной дисциплины используются для проверки или опровержения данных другой, возникает более полная картина. Здесь я буду использовать как сравнительную лингвистику, так и сравнительную этнологию, чтобы исследовать аспекты прошлых экологических адаптаций и контактов между различными культурами, сосредоточившись на результатах исследования пигмеев бака и ака. Следует предупредить, что лингвистический анализ применим только к ограниченному временному промежутку в прошлом; он не заменяет археологических находок.
Сегодня пигмеи ака и бака говорят на разных языках, заимствованных у различных земледельческих популяций. Ака говорят на языке банту, тогда как бака говорят на языке убангийской группы (Thomas, 1979). Для сравнения словарного запаса двух языков лексические данные для ака были взяты из «Энциклопедии пигмеев ака» (около 10 000 слов, Bahuchet и Thomas, 1981, в печати), а для бака — в основном из «Французско-бака словаря» (Brisson и Boursier, 1979, около 4000 слов). Несмотря на то, что ака и бака происходят из разных языковых семей, сравнение выявило 644 схожих слова в обоих языках. Кроме того, эти слова были сравнены с большими словарными запасами соседних языков юга Центральноафриканской Республики, Конго, Камеруна и Заира, чтобы определить этимологии или заимствованные слова (Bahuchet, 1989a).
Оказывается, что этот общий словарный запас (Рис. 4.2) очень специализирован и высоко структурирован: 88% (564 слова) относятся к специализированной лексике, в отличие от 45% слов в языке бака в целом, и 75% (480 слов) связаны с лесом (флора, фауна, поведение животных и т.д.), инструментами и техниками. Также важно, что бака и ака разделяют больше специализированной лексики между собой, чем с языками банту или убангийской группы, на которых говорят земледельцы региона.
Здесь необходимо добавить комментарий о лингвистической ситуации и её социологических последствиях. Язык ака является языком банту, происходящим из секции C10, как и около десяти языков, на которых говорят земледельцы. Однако язык ака — это отдельный язык, на котором не говорит никакой другой народ, и он взаимно непонятен с другими языками банту, происходящими от языка-предка C10. Это означает, что в прошлом предки ака заимствовали язык у земледельческой группы банту из секции C10, и впоследствии их языки разошлись (Bahuchet и Thomas, 1986). Та же модель наблюдалась у пигмеев бака, которые говорят на языке убангийской группы, связанной с подгруппой гбандили-сере (адамава-восточная, также называемая убангийской, часть семьи адамава-убанги, согласно классификации Greenberg, 1966, модифицированной Bouquiaux и Thomas в Samarin, 1971: 225). В обоих случаях языки пигмеев разделяют большую часть базовой лексики с языками связанных земледельцев. Выводы о природе отношений между предками пигмеев ака или бака и предками связанных земледельцев, как это выясняется с помощью исторической лингвистики, обсуждаются в других работах. Здесь достаточно упомянуть, что 29% лексики, связанной с социальными отношениями, особенно термины, касающиеся брака, являются общими для обоих языков, что предполагает историю браков и обменов между двумя популяциями (пигмеями и земледельцами). Несмотря на это взаимодействие, разделение ниш между пигмеями и земледельцами сохраняется до сих пор (Bahuchet, 1989a: 565-572, 674).
Сравнение языков пигмеев ака и бака, в отличие от сравнений между пигмеями и земледельческими группами, поднимает другой набор интригующих проблем, поскольку они разделяют более 20% словарного запаса, даже несмотря на то, что их языки взаимно непонятны и между двумя группами минимальное взаимодействие (Bahuchet, 1989a: 42-47). Это ставит вопрос о том, что мы можем узнать из этого материала о прошлых адаптациях этих групп и о том, какие отношения преобладали между этими двумя группами пигмеев в прошлом.
Что касается прошлых адаптаций, наиболее заметным результатом анализа является то, что общий словарный запас, специфичный для этих групп пигмеев, относится к интегрированному набору культурных черт, организованных вокруг определённой деятельности. Это соответствует тому, что Сапир (1916) назвал культурным комплексом, в данном случае — деятельность в тропическом лесу, компоненты экосистемы и знание естественной истории тропического леса (Рис. 4.3). Как же тогда интерпретировать этот набор общей лексики? Я смог показать в другом месте (Bahuchet, 1989a: 521), что гипотеза общего заимствования из третьего языка маловероятна, так как такой язык не был идентифицирован. Наиболее правдоподобная гипотеза заключается в том, что две группы пигмеев, ака и бака, произошли от одной предковой популяции (чьё название может быть реконструировано как *баакаа) и что их общий словарный запас является остатком языка, на котором говорили обе группы до того, как они заимствовали языки банту и убангийской группы соответственно. Другими словами, этот общий словарный запас указывает на сохранение общего экономического субстрата инструментов, техник и процессов добычи пищи. Более того, 12% общих слов, относящихся к обществу (например, термины, описывающие социальные отношения, такие как «деверь», «друг» или «визит»), музыке, ритуалам и религии, указывают на взаимный социальный, религиозный и ритуальный субстрат. Таким образом, анализ этого словарного запаса даёт ценную информацию об основных характеристиках прошлого образа жизни пигмеев ака и бака. Следует подчеркнуть, что тематический состав общего словарного запаса точно соответствует охотничье-собирательской деятельности, которая остаётся наиболее важной для обеих групп пигмеев, а также характеризует их в глазах соседних земледельцев.
Среди общего словарного запаса наиболее яркими примерами техник освоения тропического леса и этнобиологических понятий являются:
- Ямс (девять слов: несколько видов, фазы роста, цветы и плоды, паразитический жук и специальная палка для копания);
- Сбор мёда (24 слова: несколько видов пчёл, их биология, жужжание, пчелиные гнёзда, валка деревьев, специальные корзины из коры и топор);
- Охотничья деятельность (40 слов, включая три глагола: терминология, связанная со слонами, следы, техники охоты, ритуалы).
Для слонов языки ака и бака различают несколько возрастных категорий (бака — 14 слов; ака — 16 слов), из которых шесть являются общими для обоих языков. Соответственно, из этой таксономии и связанной с ней религиозной и ритуальной лексики очевидно, что охота на слонов была важнейшей деятельностью в прошлом для обеих групп.
Из этого словарного запаса можно попытаться реконструировать некоторые аспекты образа жизни *баакаа, предков как ака, так и бака, как экономику, основанную на охоте и собирательстве диких ресурсов леса. Например, можно сделать вывод, что ямс выкапывали с помощью палок для копания и специального бура (*ндонга, для ямса Dioscorea semperflorens, называемого *эсума). Орехи и миндаль с нескольких деревьев и лиан, а также несколько видов грибов (особенно разные Termitomyces) высоко ценились. Гусениц (Attacideae) собирали сезонно. Сбор мёда у нескольких видов пчёл был важнейшей деятельностью, требующей очень точного наблюдения за поведением пчёл (например, дикие ульи находили, отыскивая мёртвых пчёл на муравейнике, *и ибензи) и использования специальных инструментов — топора с изогнутой рукоятью (*сума) и нескольких корзин из коры (*пенди, *мокобе).
Охотничья деятельность осуществлялась коллективно мужчинами (с копьями), с использованием нескольких техник и процедур. Основным объектом охоты был слон, за которым охотились под руководством мастера охоты *тума (см. Приложение). Крупных млекопитающих, в основном красного кабана (*мунду 'Potamochoerus porcus'), выслеживали и затем окружали (*ндемба). Однако мелкую дичь также не игнорировали: гигантских крыс выкапывали из их нор (*гбе 'Cricetomys emini'), а мартышек заманивали и убивали с помощью луков и отравленных стрел.
Основным кулинарным методом было заворачивание пищи в листья марантовых и последующее обжаривание в углях очага. Из этимологии видно, что кухонные горшки были заимствованы позже у земледельцев.
Методологически это исследование демонстрирует как валидность, так и силу использования сравнительного лексического анализа для исторической реконструкции, при условии, что рассматриваются и сравниваются большие и структурированные группы специализированной лексики в нескольких языках. Все приведённые выше элементы имеют важное историческое значение, поскольку они предполагают, что пигмеи действительно имели общее существование до контакта с непигмейскими группами, что они были лингвистически связаны и что они разделяли культуру, отличную от культуры земледельцев. Другими словами, существовала целостная адаптация и культура пигмеев до их контакта и ассоциации с земледельцами. Очень небольшой процент общей лексики, связанной с земледелием (сельское хозяйство, жилище, деревенские инструменты: всего 13 слов), не поддерживает гипотезу о том, что пигмеи были земледельцами в прошлом. Вместо этого это указывает на то, что их прежняя жизнь действительно была жизнью охотников-собирателей, которые были «специалистами тропического леса».
Тем не менее, небольшое количество слов, связанных с сельским хозяйством в словарном запасе *баакаа, указывает на то, что *баакаа уже использовали домашние продукты до их разделения — в основном пальмовое масло (*мбила), но, что странно, также американские культуры (*бама 'маниок', *мбамбо 'кукуруза') — и что они имели некоторые знания о железе и ковке. Эти знания дают нам хронологический ориентир для времени их расселения и также предполагают, что они контактировали с земледельцами, освоившими ковку до их разделения (Bahuchet, 1989a: 540).
Известно, что американские культуры были завезены на побережье Конго в Центральной Африке в конце XVI века: самое раннее упоминание о кукурузе в королевстве Конго относится к 1591 году (Pigafetta, in Bal, 1965), а самое раннее упоминание о маниоке, по-видимому, относится к 1620 году (Bras Correa, cf. Bal, 1965; cf. Bahuchet, 1989a: 384-392)
Таким образом, впервые мы можем идентифицировать общее происхождение двух современных групп пигмеев, прошлую адаптацию охотников-собирателей и разделение после введения в регион земледельцами определённых культур и техники ковки. Продолжая наше рассуждение, мы можем предположить, что их разделение и последующее расхождение является результатом их ассоциации с другими популяциями, у которых они заимствовали большую часть своего современного языка, после достаточно длительного периода тесного контакта. Однако следует предупредить, что эти выводы не могут быть спроецированы в прошлое более чем на несколько столетий (определённо менее чем на десять). Например, нельзя предполагать, что *баакаа включали популяции охотников-собирателей читольской культуры, использовавших микролитические инструменты, в 4-м тысячелетии до н.э.! Тем не менее, рассуждения, использованные при сравнении двух конкретных популяций, могут быть законно применены для изучения прошлых отношений между другими группами пигмеев Центральной Африки.
ОТНОШЕНИЯ С ДРУГИМИ ГРУППАМИ ПИГМЕЕВ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АФРИКИ: ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ, ГЕНЕТИЧЕСКИЕ И КУЛЬТУРНЫЕ СВИДЕТЕЛЬСТВА
Широкомасштабные лексические сравнения между словарными запасами ака и бака и других групп бассейна Конго дали некоторые интересные выводы относительно их географического распределения в прошлом. Прежде всего, оказывается, что с точки зрения лексических заимствований и лингвистической ассимиляции бака не имеют ничего общего с языками, на которых говорят в районе их нынешнего проживания (юго-восточный Камерун и северный Габон) (Bahuchet, 1989a: 212-213, Bahuchet, 1989b). Напротив, когда ака и бака показывают некоторую лексическую связь с другими группами, это всегда с языками земледельцев, расположенных к востоку, между реками Убанги и Конго и в восточном Заире.
Тот же паттерн наблюдается, когда мы сравниваем словарный запас ака и бака со словарными запасами других групп пигмеев. Абсолютно никакого общего словарного запаса не было найдено между бака и пигмеями кола (из юго-западного Камеруна), даже в самых специализированных областях (например, названия деревьев, Letouzey, 1976, и полевые заметки Bahuchet, 1983-84). Изучение устных традиций, лингвистического статуса и лексического сравнения приводит к гипотезе, что в южном Камеруне существовали две отдельные популяции пигмеев, одна из которых прибыла в этот район примерно за последние 400 лет (Bahuchet, 1989a: 595-597).
Предварительное сравнение между пигмеями ака и бака и пигмеями мбути из Итури (несмотря на разнообразие последней группы, Demolin и Bahuchet, 1990) дало многообещающие результаты. Было обнаружено, что четыре названия млекопитающих являются общими для всех трёх групп (Bahuchet, 1989a: 159-160), а также два слова, непосредственно связанные с очень специфическими и важными видами деятельности пигмеев. Западные и восточные пигмеи действительно разделяют термин для лидера охоты на слонов (*тума) и название контейнера для мёда (*бемба; Bahuchet, 1989a: 608).
*bemba - это название емкости для меда у мбути, а у баакаа - название основного дерева, из коры которого изготавливается емкость (Gilbertiodendron dewevrei).
Вывод, сделанный из этих предварительных лексических сравнений, заключается в том, что *баакаа мигрировали из восточной части бассейна Конго, не имея лингвистических связей с другими группами пигмеев из Камеруна и Габона, на чьей территории они поселились.
Возможно провести дальнейшие сравнения, но только на предварительной основе, так как документация далека от однородности и удовлетворительности. Хорошо известно, что термин «пигмеи» охватывает смесь разрозненных этнических групп, все из которых живут в лесах бассейна Конго, но различаются физически, лингвистически и культурно (см. Seitz, 1977, для общего обзора). Переходя от атлантического побережья к восточному бассейну Конго, они включают: (1) кола (также известные как гьели, юго-западный Камерун — Seiwert, 1926; Castillo-Fiel, 1949; Koppert et al., 1993, этот том); (2) бонго (также известные как акоа, центральный Габон — Leroy, 1897 (1928); Anderson, 1983; Mayer, 1987); (3) бака (некоторые из них известны как бангомбе — Ternay, 1948; Vallois и Marquer, 1976; Dounias, 1993; Joiris, 1993, этот том); (4) ака (некоторые из них известны как мбензеле, также как бабинга или бамбенга — Lalouel, 1950; Demesse, 1980; Bahuchet, 1985); (5) тва (регион Экватора в западном Заире — Elshout, 1963; Pagezy, 1975, 1976, 1985, 1993, этот том) и, наконец, (6) хорошо известные мбути северо-восточного Заира (Schebesta, 1941; Turnbull, 1965a, 1965b; Bailey et al., 1993; Ichikawa, 1993, этот том). Последняя группа фактически разделена как минимум на три этнические группы: эфе, асуа и суа (или мбути в строгом смысле). Сравнимые данные фрагментарны, так как лишь немногие из этих групп описаны в этнографических монографиях.
В настоящее время как физическая антропология, так и генетика не могут предоставить окончательных выводов относительно отношений между различными группами пигмеев в Центральной Африке, хотя они и выдвигают некоторые интересные гипотезы. На основе антропологических и генетических данных сравнение Hiemaux (Рис. 4.4) тва и цва из центрального Заира с мбути из Итури, тва Руанды и соседних земледельцев указало на два разных предковых источника для двух групп пигмеев: «Всё это говорит в пользу того, что предковые популяции тва-цва, до их смешения с земледельцами, явно отличались от мбути и были менее дифференцированы, чем последние, от общего предкового источника охотников и земледельцев в и вокруг африканского тропического леса.» (Hiemaux, 1974: 124). Более высокий рост тва может быть объяснён более поздним проникновением в тропический лес, предполагая, что уменьшение размера является частью адаптации к тропическому лесу.
Используя генетические данные, Кавалли-Сфорца (1986: 405-406) сравнил пигмеев мбути из восточного Заира, пигмеев ака из Центральноафриканской Республики (ЦАР) и различные группы африканских земледельцев. На основе этих данных он смог показать, что частоты генов мбути демонстрируют наибольшее расхождение с таковыми у среднего африканца. Однако обе популяции, восточные и западные пигмеи, разделяют редкие гены. Кавалли-Сфорца пришёл к выводу, что эти группы пигмеев имеют общее происхождение и долгое время были изолированы от других африканских популяций и, более того, что «как пигмеи Итури, так и ЦАР были существенно изолированы [друг от друга] в течение длительного периода времени», причём пигмеи ЦАР, вероятно, являются «гибридами предков, подобных мбути, с африканскими земледельцами». Я хотел бы добавить, что эта генетическая гипотеза хорошо согласуется с этнолингвистической реконструкцией (Bahuchet, 1989a: 619).
В предварительной попытке классифицировать популяции пигмеев по культурным критериям и проследить их историю и отношения, я определил несколько возможных сравнительных параметров (Таблица 4.1), которые могут выявить степень сходства между современными популяциями пигмеев: (1) Культурные черты, указывающие на определённые технические навыки, такие как специфические инструменты (бур для ямса, топор с изогнутой рукоятью, контейнеры для мёда) или типичные черты их музыки (йодль, полифония). Эти черты могут быть непосредственно сравнены между популяциями пигмеев.
Об образе жизни мбути см. Bailey and Peacock, 1988; Harako, 1976; Ichikawa, 1978; 1981; Turnbull, 1965. О совместном проживании см. в Bahuchet, 1990.
(2) Общие аспекты культуры: отношения собственности (делёж), политическая организация (лидерство), идеология (религия, ритуалы) и способы коммуникации (язык, музыка). Поскольку эти аспекты не могут быть сравнены в таком общем анализе, различия между группами пигмеев отражаются здесь через их сходство с земледельцами или отличия от них. Все эти области жизни могут быть подвержены влиянию отношений с земледельцами, и поэтому сходства, скорее всего, происходят из природы отношений пигмеев и земледельцев. (3) Отношения с земледельцами. (4) Аспекты пропитания и поселения: занимаются ли перечисленные группы сельским хозяйством, являются ли они мобильными или оседлыми, живут ли они во временных лагерях, состоящих из хижин, или в деревнях. Эти аспекты не только проясняют различия между популяциями пигмеев, но также особенно важны для оценки степени культурной трансформации в сторону земледельческого образа жизни.
О трансформациях среди кола см. Loung 1959, среди бака - Althabe, 1965, среди ака - Demesse, 1978; общий обзор см. в Bahuchet, 1991.
Прежде чем обсуждать сравнения, представленные в Таблице 4.1, следует подчеркнуть, что все популяции пигмеев в настоящее время находятся в ассоциации с земледельцами, но характер и степень ассоциации значительно различаются.
Что касается социолингвистической ситуации, группы пигмеев в Центральной Африке говорят на языках, которые по-разному связаны с языками земледельцев. Языки некоторых групп (кола, бонго, тва, эфе и мбути) являются диалектами, взаимно понятными с соответствующими языками земледельцев. Другие группы (бака, ака, асуа) говорят на языках, которые связаны с языками земледельцев из разных языковых семей (соответственно убангийской, банту и центральносуданской), но взаимно непонятны с ними.
Из Таблицы 4.1 мы можем выделить два набора обществ пигмеев на основе их степени сходства друг с другом и степени ассимиляции в земледельческие общества.
Первый набор включает только пигмеев, которые в настоящее время остаются кочевыми, живут во временных лагерях, состоящих из хижин, и разделяют ряд культурных черт. Важные аспекты их политической организации, отношений собственности (например, системы дележа) и религии существенно отличаются от таковых у земледельцев, а также от других групп пигмеев, которые, по-видимому, более ассимилированы в земледельческие общества. Они сохраняют специфический лингвистический статус по отношению к своим земледельческим ассоциатам, а также свою собственную музыку. Их образ жизни указывает на относительно недавнюю ассоциацию с земледельцами или, возможно, на последовательные нестабильные ассоциации с разными группами земледельцев. Это три группы мбути из Итури (эфе, асуа и мбути), а также ака и бака из западного бассейна Конго.
Второй набор включает группы, которые претерпели значительные культурные изменения. Они поселились в полупостоянных поселениях и разделяют со своими земледельческими ассоциатами многие культурные характеристики, включая основные черты политической организации, религии, отношений собственности и, что очень важно, их язык и музыку. Их потеря отличительных характеристик, а в некоторых случаях и их культурной идентичности, по-видимому, является результатом длительной и стабильной ассоциации с оседлыми земледельцами. Этот набор может быть далее подразделён на кола из Камеруна и бонго из Габона, которые тесно связаны с социально доминирующими земледельцами, а также тва центрального Заира, которые интегрированы в двухкастовую социальную систему.В итоге, данные в Таблице 4.1 предполагают, что современный социологический и лингвистический статус групп пигмеев частично является результатом отношений разной продолжительности с группами земледельцев. Эти отношения могут быть организованы по шкале близости (между пигмеями и земледельцами или «Grands Noirs» - рослыми неграми), ступени которой соответствуют последовательным этапам уникального исторического процесса, простирающегося от эфе Итури до бонго Габона.
Для целей этого исследования мы можем затем расположить популяции пигмеев в три основные группы в соответствии как с культурными, так и с географическими параметрами (Рисунок 4.5), группы, которые также соответствуют предварительным генетическим и лингвистическим находкам: (1) «Восточные пигмеи»: три популяции мбути и *баакаа (предки ака и бака), которые, как мы предполагаем, происходят с востока; (2) «Центральные пигмеи»: тва экваториального бассейна; (3) «Западные пигмеи»: кола Камеруна и различные группы бонго из Габона.
Поскольку доказательства, представленные в этом вкладе, являются предварительными и предположительными, возможно, более уместно закончить не выводами, а скорее постановкой вопросов, вытекающих из трёх находок: (1) согласно предварительным лингвистическим, генетическим и культурным параметрам, три группы пигмеев соответствуют трём отдельным популяциям в прошлом; (2) их распределение тесно соответствует трём основным областям тропического леса, сохранившимся во время максимальной сухости 18 000 лет назад (Рис. 4.6); и (3) генетические исследования предполагают, что для того, чтобы популяции пигмеев стали генетически отличными, потребовалось бы около 10-20 000 лет изоляции.
Теперь я хотел бы выдвинуть гипотезу относительно истории этих популяций. Центральная Африка была широко заселена как минимум с 40 000 лет до н.э., начала влажной климатической фазы Нджилиан (Van Noten, 1982; de Maret, 1985; Clist, 1989; Lanfranchi и Schwartz, 1990). В течение сухого периода, начавшегося около 30 000 лет до н.э. и достигшего пика около 18 000 лет до н.э., большие саванновые коридоры, развившиеся в Центральной Африке, казались почти незаселёнными, за исключением нескольких удалённых районов (центральный Конго, восточный Заир). Предполагается, что люди, населявшие леса бассейна Конго до сухого периода, отступили в три локализованные группы по мере отступления леса (Таблица 4.2). По мере того как климат становился более влажным после 15 000 лет до н.э., леса вновь разрастались в экваториальном бассейне, постепенно инкапсулируя небольшие популяции к востоку, центру и западу от двух саванновых коридоров. Эти популяции затем оставались изолированными от других человеческих популяций, их генетические и морфологические характеристики эволюционировали в сторону фенотипа пигмеев. Другими словами, я предполагаю, что предки трёх популяций пигмеев не являются недавними мигрантами из саванны в тропический лес, а являются популяциями, которые оставались на своих местах, пока тропические леса захватывали остальную часть бассейна Конго во время более влажных периодов после 15 000 лет до н.э.
Лишь позднее, в пятом тысячелетии до нашей эры, в этот район из региона Бенуэ мигрировали другие группы населения, принесшие с собой земледелие, а также технологии изготовления керамики и ковки железа. В тропическом лесу они столкнулись с предыдущими обитателями леса, с которыми жили в симбиозе, сохраняя каждый свою нишу, что привело к разделению на земледельцев, которые, будучи специализированными специалистами, производили железные орудия и керамику, и охотников-собирателей, и это разделение сохранилось до наших дней.
В заключение я хотел бы подчеркнуть, что, несмотря на то, что лингвистические и культурные данные, представленные в этом материале, получают определенную поддержку со стороны генетических исследований, представленные выводы и выдвинутые гипотезы в конечном итоге должны быть подтверждены лингвистическими, этнографическими и особенно археологическими данными, материалы которых в настоящее время недоступны. Хочется надеяться, что моя работа, хотя и предварительная, представляет собой первый шаг к получению общей картины истории населения Центральной Африки. Такое представление необходимо для понимания современных адаптаций к тропическому лесу и отношений между его обитателями.
Я благодарю Полли Висснер и редакторов за помощь в написании этого английского текста и представление его в наиболее понятной форме.
Althabe, G. (1965). Changements sociaux chez les pygmées baka de l'est du Cameroun. Cahiers d'Etudes Africaines, 5-20, 561-592
Andersson, E. (1983). Les Bongo-Rimba. Uppsala University Occasional Papers 9 (Uppsala: Uppsala University)
Bahuchet, S. (1985). Les Pygmées Aka et la forêt centrafricaine, ethnologie écologique (Paris: SELAF)
Bahuchet, S. (1986). Linéaments d'une histoire humaine de la forêt du bassin congolais. In Vertébrés et forêts tropicales humides d'Afrique et d'Amérique, Mémoires du Muséum National d'Histoire Naturelle, (Paris), Série A Zoologie, 132, 297-315
Bahuchet, S. (1987). Historical perspectives on the Aka and Baka Pygmies in the western Congo basin. 86th Annual Meeting of the American Anthropological Association (Chicago)
Bahuchet, S. (1989a). Les Pygmées Aka et Baka: contribution de l'ethnolinguistique à l'histoire des populations forestières d'Afrique centrale. Thèse de Doctorat d'État ès Lettres et Sciences Humaines, Université René Descartes Paris V, Paris
Bahuchet, S. (1989b). Les noms d' arbres des Pygmées de l'Ouest du bassin congolais. Adansonia, Bull. Mus. Nat. Hist. Nat. (Paris), série Botanique, 4e série, 11 (4), 355-365
Bahuchet, S. (1990). Food sharing among the Pygmies of Central Africa. African Study Monographs (Kyoto), 11 (1), 27-53
Bahuchet, S. and Thomas J.M.C. (eds). Linguistique et histoire des Pygmées de l'ouest du bassin congolais. Seroche and Geschichte in Afrika, (Hamburg), 7 (2), 73-103
Bahuchet, S. and Thomas J.M.C. (eds) (1981-). Encyclopédie des Pygmées Aka - Techniques, langage et société des chasseurs-caullants de la forêt centrafricaine. 15 vols (Paris: SELAF)
Bailey, R.C. and Peacock, N.R. (1988). Efe Pygmies of northeast Zaire: subsistence strategies in the Ituri forest. In Gurine, I. de and Harrison, G.A. (eds), Coping with Uncertainty in Food Supply, pp. 88-117 (Oxford: Oxford University Press)
Bailey, R.C., Head G., Jenike M., Owen B., Rechiman R. and Zechenter E. (1989). Hunting and gathering in tropical rain forest: is it possible? American Anthropologist, 91 (1), 59-82
Bal, W. (ed) (1965). Description du Royaume de Congo et des courrées avoisinantes par F. Pigafetta et D. Lopes (1591), traduction et notes (Louvain, Nauwelaerts)
Brisson, R. and Boentier, D. (1979) Petit dictionnaire Baka-Français (Dessale: BP 1855)
Castillo-Fiel, (1949). Los Byettes, Antropologia y Etnologia Madrid, 11, 441-467 (Madrid: Instituto Bernardino de Sahagún)
Cavalli-Sforza, L.L. (ed.) (1986). African Pygmies (Orlando: Academic Press)
Clist, B. (1987). Early Banin settlements in west-central Africa: a review of recent research. Current Anthropology, 28, 380-382
Clist, B. (1989). Archaeology in Gabon, 1886-1988. The African Archaeological Review, 7, 59-95
Colyn, M., Gautier-Hion, A. and Verheyen, W. (1991). A re-appraisal of palaeoenvironmental history in Central Africa: evidence of a major refuge in the Zaire Basin. Journal of Biogeography 18, 403-407
De Maret, P. (1985). Recent archaeological research and dates from Central Africa. Journal of African History, 26, 129-148
De Maret, P. (1986). The Ngovo Group: an industry with polished stone tools and pottery in Lower Zaire. The African Archaeological Review, 4, 103-133
Demesse, L. (1978), Changements techno-komomique et sociaux chez les Pygmées Babinga. Nord-Congo et Sud-Centrafrique, 2 vols (Paris: SELAF)
Demesse, L. (1980). Techniques et économis des Pygmées Babinga (Paris: Institut d'Ethologie)
Demolin, D. and Bahuchet, S. (1990). Les langues des Pygmées du Haur-Zaire: un réexamen de la question. Paper presented to the 20th Colloquium on African Languages and Linguistics, September, Leyden
Dominas, E. (1993). Perception and use of wild yams by the Baka hunter-gatherers in South Cameroon. In this volume, pp. 621-632
Egger, M. (1987). Inhomog and Bataline: ceramic evidence for early settlement of the equatorial rain forest. The African Archaeological Review, 5, 129-145
Elshout, P. (1963). Les Batwa des Elonda. Archives d'ethnographie a* 6 (Tervuren: Musée Royal d'Afrique Centrale)
Greenberg, J.H. (1966). The Languages of Africa (Bloomington/The Hague: Indiana University/Mouton and Co.)
Guthrie, M. (1967-1971). Comparative Banin. A vols (Hants: Gregg)
Joiris, D.V. (1993). The male that is hungry for yams: ethno-ecology of Dioscores mangenotiana among the Baka, Cameroon. In this volume, pp. 633-642
Harako, R., (1976) The Mbuti as hunters: a study of ecological anthropology of the Mbuti Pygmies (I). Kyoto University African Studies, 10, 57-59
Headland, T. N. (1987). The wild yam question: how well could independant hunter-gatherers live in a tropical rain forest ecosystem? Human Ecology, 15 (4), 463-491
Hiemaux, J. (1974). The People of Africa (London:Weshetfeld and Nicolson)
Ichikawa, M. (1978). The residential groups of the Mbuti Pygmies. Sorei Ethnological Studies (Osaka), 1, (Africa 1), 131-188
Ichikawa, M. (1981). Ecological and sociological importance of honey to the Mbuti net hunters, Eastern Zaire. African Study Monographs (Kyoto), 1, 55-68
Ichikawa, M. (1993). Diversity and selectivity in the food of the Mbuti hunter-gatherers in Zaire. In this volume, pp. 487-496
Koppert, G.J.A., Donnlas, E., Froment, A. and Pasquet, P. (1993). Food consumption in the forest populations of southern coastal Cameroon. In this volume, pp. 295-310
Lanfranchi, R. and Schwartz, D. (eds)(1990). Paysages Quaternaires de l'Afrique Centrale Atlantique (Paris: OBSTOM)
Leroy, A. (1897), 1928). Les Pygmées: négrilles d'Afrique et négritos d'Asie (Paris: Proc. Gén. Pérez St-Espiti)
Letouzey, R. (1976). Contribution de la Botanique au Probleme d'une Éventuelle Langue Pygmée (Paris: SELAF)
Loung, J.F. (1959). Les Pygmées de la forêt de Mill. Un groupe de Pygmées camerounais en voie de sédentarisation. Les Cahiers d'Outre-Mer, 48, 362-379
Mayer, R. (1987). Langues des groupes pygmées au Gabon: un état des lieux. Pholia, 2, 111-124 (Lyon: Université Lumière)
Pagezy, H. (1975). Les interrelations homme-faune de la forêt du Zaire. In L'homme et l'animal, 1er colloque d'ethnoecologie, pp. 63-88 (Paris: Institut International des Ethnosciences)
Pagezy, H. (1976). Quelques aspects du travail quotidien des femmes Ous et Twa vivant en milieu forestier équatorial (Ise:Tumba, Zaire). L'Anthropologie (Paris), 80 (3), 465-490
Pagezy, H. (1985). The food system of the Ntomba of Lake Tumba, Zaire. In Potrier, I. (ed.), Food Systems in Central and Southern Africa, pp. 61-79 (London: SOAS)
Pagezy, H. (1993). The importance of natural resources in the diet of the young child in a flooded tropical foet in Zaire. In this volume, pp. 365-380
Samarin, W.J. (1971). Adamawa-Eastern. In Sebeok, O. (ed.), Current Trends in Linguistics, Vol. 7, Sub-Saharan Africa, pp. 213-244 (Paris/The Hague: Mouton)
Sapir E. (1916). Time perspective in aboriginal american culture: a study in method. Canada Dept. Mines, Geological Survey, Memoir 90, Anthropological series 13, 389-462. French translation (1969), Ethnologie et histoire: question de méthode Anthropologie, 2. Culture, pp. 9-105 (Paris: Editions de minuit)
Schebesta, P. (1941). Die Bambuti-Pygmäen von Ituri, Bd II - Ethnographie der Ituri-Bambuti, 1 Toll: Die Wirtschaft der Inni-Bambuti (Belgisch Kongo). Mémoires Institut Royal Colonial Belge. Bruxelles
Seitz, S. (1977). Die Zentralafrikanischen Wildbeuteskulturen. Studien zur Kulturkunde 45 (Wiesbaden: F. Steiner Verlag)
Seiwert, J. (1926). Die Bagitelli, ein Pygmäenstamm des Kamerun Urwaldes. Anthropos, 21, 127147
Ternay, A.de. (1948). Les pygmées Baka de l'est du Cameroun. Les Missions Catholiques (Lyon), 53-59, 73-76, 89-92, 105-11
Thomas, J.M.C. (1979). Emprunt ou parenté? A propos des parlers des populations forestières de Centrafrique. In Baluchet, S. (ed.) Pygmées de Centrafrique, pp. 141-169 (Paris: SELAP)
Turnbull, C.M. (1965a). The Mbuti Pygmies: an ethnographic survey. Anthropological Papers of the American Museum of Natural History (New York), 58, 140-282
Turnbull, C.M. (1965b). Wayward Servants, the Two Worlds of the African Pygmies (New York: The Natural History Press)
Vallois, H.V. and Marquer, P. (1976). Les Pygmées Baka du Cameroun: anthropologie et ethnographie. Mémoires du Mus. Nat. Hist. Nat. (Paris), Série A, Tome C
Van Noten, F. (1982). The Archaeology of Central Africa (Graz: Akademische Druck- und Verlagsanstalt)