Австралийский создатель Dogecoin Джексон Палмер о кидках, Илоне Маске, криптовалютных пузырях и Полине Хэнсон

Австралийский разработчик программного обеспечения Джексон Палмер — один из создателей Dogecoin. Это мемная монета, которая была запущена как шутка в 2013 году, но стала одной из самых дорогих в мире после того, как ее зафорсил Илон Маск и трейдеры на r/wallstreetbets. Палмер покинул криптосообщество в 2015 году и осудил крипту. Ниже — интервью, приуроченное к запуску его нового подкаста Griftonomics.

КАКОЙ-ТО ТИП: Ты нечасто даешь интервью и редко пишешь в Твиттере - хотя, когда ты это делаешь, это часто производит фурор. На этой неделе ты запустил новый подкаст "Грифономика". Почему именно сейчас?

Джейксон Палмер: На самом деле я купил домен Griftonomics год назад. Я собирался сделать это до [твиттер-шторма в июле 2021 года, в котором он осудил криптовалюту как "изначально правую, гиперкапиталистическую технологию"]. Я видел, что происходило год назад. Это была не просто криптовалюта, это было похоже на азартные игры на Twitch, слухи о метавселенной. Я понял, что уже не имеет значения, производите ли вы какую-то ценность, весь мир превратился в эту схему со змеиным маслом".

Я купил griftonomics.com, и первый эпизод должен был быть посвящен крипте. Я написал вступление, которое и стало тем тредом в Твиттере. Я много размышлял над этим, думал: «Ебануть или нет?". К тому времени я не заходил в Twitter пару лет, потому что перегорел с этой криптой, и наслаждался нормальной жизнью. В итоге вместо подкаста я опубликовал тему в Twitter и забил.

Год все было хорошо. Я искренне полагал, что все это - и я думаю, что сейчас это и происходит - наебнется немного быстрее, и люди усвоят урок. Но, наоборот, в последние полгода все еще больше упарываются. Вы видите, как в дело ввязываются большие люди с большими деньгами, а это значит, что эЮ.

Поэтому я не стал медлить. Думаю, я уже готов к тому, чтобы заняться херней. Посмотрим. Это идеальное время - год в огне, куча кидков, Илон Маск захватывает Твиттер.

КТ: Я хочу поговорить об Илоне Маске и Твиттере, но давай сначала поговорим о "крипто-зиме" (как ее называет венчурная фирма Andreessen Horowitz). Есть ли у тебя какие-либо мысли по этому поводу?

ДжП: Я бы не сказал, что сейчас зима. Я все еще вижу, что криптовалютные промоутеры вливают кучу денег. Они ждут, когда появится новая порция дураков. Это происходит циклично. Вы ждете некоторое время, пока коллективная память мира забудет очередной скам. У нас были ICO [первичные предложения монет], DAO [децентрализованные автономные организации], теперь это NFT. Теперь я вижу, что последняя новинка — IGO (первичное предложение игровых токенов).

Я бы хотел, чтобы это был конец крипты, но это не так. В целом, в этой системе кидкономики, гиперкапитализма, капитализма рантье, все больше людей ничего не делают и зарабатывают на этом ничегонеделании деньги, и это пиздец. Это дало людям странную ментальную проблему, что вещи, о которых 5-10 лет назад у них хватило бы здравого смысла сказать "это странно", являются нормальными. Теперь же, даже если это мошенничество, они думают: "А не все ли мне равно?".

Еще большая проблема заключается в том, что сейчас так легко обмануть через криптовалюту. Посмотрите на Instagram Дрейка. Он принадлежит [криптовалютной букмекерской компании] Stake. Я думаю, люди считают, что если они зарабатывают деньги, то все в порядке. Зарабатывай, зарабатывай, зарабатывай деньги. Хуже всего, и не в обиду журналистам, то, что есть тонна журналистов, которые сели на этот поезд. Этика? Она больше не нужна.

КТ: Я заметил одну вещь: журналисты обожают писать о крипте. Любая история, с ней связанная, получает отличный трафик.

ДжП: Прикол в том, что ваши новости о крипте должны иметь позитивный уклон. Если вы пишете об обратной стороне, на вас обратят меньше внимания. Мне нравится следить за организациями, у которых есть этическая политика, запрещающая писателям иметь криптовалюту. У New York Times нет такой политики, и я точно знаю, что некоторые из их писателей тоже владеют криптовалютой.

КТ: Могу ли я спросить о реакции на ваш криптоскептицизм? Как отреагировало само сообщество? В первом эпизоде «Кидкономики" вы говорили с Молли Уайт о том, как агрессивно индустрия относится к любой критике технологий. А я видел, что вы до сих пор получаете запросы на интервью от криптобро.

ДжП: Хорошо то, что сейчас скептиков гораздо больше. В период с 2013 по 2020 год у меня был круг друзей криптоскептиков. Один за другим они постепенно пили "crypto Kool-Aid»,и запускали собственные монеты, устраивались на работу в криптокомпании. Журналисты начали работать в крипто-компаниях, и именно стало последней каплей.

В последние несколько лет рынок рос, и скептицизм подсдулся. Но как только люди начали терять деньги, они стали открывать глаза и понимать: "Это какая-то дичь". Они начинают видеть швы.

Я получаю довольно много поддержки. Даже от криптобро, что довольно забавно. Вот что интересно - год назад это было бы "это FUD [популярный в криптосообществе термин, используемый, чтобы отмахнуться от негативной инфы, типа "страх, неуверенность, сомнение"], такой ты душнила". Но теперь, когда я говорю, что это схема Понци, реакция такая: "Ну и что, весь мир - финансовая пирамида!".

В какой иллюзии вы живете? Что весь мир - это пирамида, так что моя пирамида — это збс? Все такие осознанные при этом.

КТ: Хорошо, давай об Илоне Маске. Ты следил за его захватом Твиттера?

ДжП: Да, прикольно. У меня интересное прошлое с Илоном. В первый раз я написал ему в личку в Твиттере несколько лет назад, когда написал бота — скрипт, который автоматически определял бы упоминания скам-проектов в твоих твитах и автоматически сообщал бы о них платформе. Я работал с [соучредителем Twitter и бывшим генеральным директором] Джеком и его продуктовой командой, чтобы они получали эти отчеты немедленно.

Я делился им и с другими криптоинфлюенсерам. Илон тогда связался со мной, попросил скрипт, и очень быстро стало понятно, что он не так уж хорош в коде, как делает вид. Он спросил: «Как мне запустить этот скрипт?»

Я дал скрипт, хоть и не был его поклонником. Он мошенник, продает вижн в надежде, что однажды сможет выполнить то, что обещает, но он этого не знает. Он просто очень хорошо притворяется, что знает. Это бросается в глаза, когда слушаешь обещания Tesla насчет full-self-driving.

Около года назад, когда Маск говорил что-то о криптографии, я сказал, что Илон Маск был и всегда будет мошенником, но мир любит мошенников. Им нравится мысль о том, что однажды они тоже могут стать миллиардерами, и это мечта, которую он продает. Когда он общается с другими пользователями в Твиттере, они говорят: “Вау, Илон разговаривает со мной! Может быть, я смогу стать его другом или даже сам стану миллиардером”.

Он и все эти миллиардеры мне не очень нравятся. В ту секунду, когда я услышал, что он собирается сделать ставку, я подумал, что он хочет уничтожить Twitter. Я думаю, если вы посмотрите на то, что происходит, то увидите, что происходит именно это. Он сеял кучу разногласий и недоверия на платформе, многие работники посваливали оттуда. Как и в случае с [правой медиа-организацией] Project Veritas, они пытались замэтчить сотрудников Twitter на Tinder и тайно снимать их, и Илон продвигает это.

Вы действительно думаете, что этот тип хочет купить Twitter? Если да, то почему тогда участвует во всем этом? Его игра состоит в том, чтобы либо разрушить все доверие, либо, возможно, он настолько бредит, что думает, что может создать альтернативу. Ну либо он хочет ушатать Твиттер и купить его по гораздо более низкой цене. Думаю, именно это он и делает.

Последнее, что сказал Илон Маск, - “я собираюсь голосовать за республиканцев”, потому что демократы говорили с ним без уважения. Это отмазка. Вы могли бы сказать, что обе партии отстой, многие люди так делают, или что вы не будете голосовать или будете голосовать независимо. Странно, да? Я думаю, хорошая новость заключается в том, что большое количество людей действительно видят его дерьмо насквозь, в том числе многие люди, у которых глаза закрыты ковром (rug pulled).

КТ: И как быть с мошенничеством?

ДжП: Важно иметь надежду, иначе все становится безнадежным (он реально так сказал, рили гений: It’s important to have hope, otherwise things get hopeless — прим.ред.). Я думаю, что все будет хорошо. Мне нравится смотреть на поколение Z, детишек ищ TikTok. Их сложней втянуть во всякое дерьмо.

Раньше я вел криптовалютный канал на YouTube. Аудитория состояла в основном из мужчин старше 30 лет, безнадежных миллениалов, приближающихся к кризису среднего возраста. Я имею в виду, что у мелких, благодаря тому, что они уроженцы интернета и выросли среди мошенников, радар получше, чем у нашего поколения.

Я думаю, что это реально должно быть решено на политическом уровне. Ни одна из партий не собирается заниматься проблемой в ее нынешнем виде, но есть прогрессивные кандидаты, которые могли бы сделать это в будущем. Я думаю, нам нужен пиздец. Думаю, что пузырь должен лопнуть. Не думаю, что это будет большой бум, но будет очень болезненно. И, к сожалению, это, вероятно, затронет тех, кто находится в нижней части социально-экономического спектра. Те люди, которых обманули, люди, которым продали в рекламе [вирусной рекламы криптовалют] Мэтта Дэймона, и которые вложили свои [пенсионные накопления] 401 тысячу, к сожалению, пострадают именно они.

КТ: Ты говорил, что следишь за австралийской политикой через секретный аккаунт в Твиттере. Что скажешь про выборы?

ДжП: Не особо. Так, по мелочи. Я чувак, склоняющийся к левым взглядам, так что нетрудно догадаться, куда бы пошел мой голос, но я больше в этом не участвую.

Меня больше всего беспокоят политические мошенники, такие как человек, с которым у меня, к сожалению, общая фамилия [миллиардер Клайв Палмер, который потратил почти 100 миллионов долларов на продвижение своей незначительной правой популистской партии] и люди, связанные с партией Полин Хэнсон. Это те люди, которые меня пугают. Я ненавижу то, что они до такой степени проникли в австралийскую политику.

Пишу, перевожу, делюсь, учусь, учу, ворчу: https://t.me/pseudointellectualshit

Спасибо за то, что делитесь. Мне приятно.