Дневниковое 2

Ишаки совершенно не хотели выходить со двора, несмотря на то, что я гнал их, подражая погонщикам-балкарцам. Возможно, что мы не совсем вошли в свою роль погонщиков, или ишаки наши «нас на хвосте не чуяли», – как говорится. Четвертый наш компаньон, некто Дмитриевский, присоединился к нам в последний момент. Он в прошлом году уже был в этих краях, добрался даже до Приюта-11, но, как он рассказал, в результате бессонной ночи на Приюте обессилил и выше пойти не смог. Правда, и в этот раз он на меня особого впечатления, в смысле возможного восхождения, не производил. Хотя, если судить по внешнему виду и облику, можно и ошибиться. Известный советский альпинист Семеновский, избороздивший весь Кавказ, покоривший ряд вершин, в том числе и Ужбу (а Ужба ведь считается первой вершиной в Европе по трудности восхождения), росту небольшого, худощавый и, взглянув на него, никто не признает в нем выдающегося альпиниста.

Вернемся к нашему пути. Ишаки наши сверх всяких ожиданий, пошли хорошо, я взял на себя роль главного погонщика, так как у меня это получалось лучше, и ишаки бежали бодрее. Сбоку дороги появился указатель – «Нарзан».
О существовании нарзанных источников мы уже имели сведения, и теперь стоило нам спуститься по откосу берега – нарзан был перед нами в «натуральную величину». В небольшом родничке била пузырьками углекислота. «Пей, ребята, бесплатно, ведь!». Не то что в Нальчике, по 25 коп. за бутылку. Напившись вдоволь, налили еще полные фляги и быстро зашагали, подкрепившись живительной влагой.
Не прошел я и 2-х десятков шагов, как пробка с треском вылетела, вытесненная газом. Я заткнул опять, но пробка вновь совершила полет. Тогда я привязал ее веревкой, и она, хоть и хлопала еще несколько раз, но искать ее на дороге мне не приходилось.
Не доезжая поселка Терскол, последнего в ущелье, по левую сторону показалась грандиозная группа вечно-снежных вершин Донгуз-Орун. Ледники 2-го порядка высоко висели по отвесным скалам, распластавшись, как невидимые громадные чудовища. Вершины ослепительно белели на голубом фоне безоблачного неба. Проехав еще немного направо, мы неожиданно были ошеломлены видением в прорезе гор нашего красавца – двуглавого, убеленного сединами, старика Эльбруса. Он казался так близко, таким доступным, манящим на свои снежные высоты. Через бинокль хорошо была видна по склону восточной вершины заметная тропа.

Значит, немало народу бороздит склоны Эльбруса, пытаясь подняться наверх. Что ж, люди пытаются, а нам почему же не попробовать испытать счастья? Встречаем группу в несколько человек, возвращающуюся с Эльбруса. На наши вопросы отвечают: «Дошли до седловины, дальше воздуху не хватило!»… Из дальнейших же разговоров выясняется, что они устроили своего рода соцсоревнование при восхождении. Ну, чудаки! Они вообразили себя, наверное, на родном заводе, в мирной обстановке. Нет, братишка, Эльбрус шутить не любит, и пока еще никаких соревнований не признает, оставаясь хозяином положения. Понятно, почему им воздуху не хватило!…Словом, оторвали ребятки «от жилетки рукава». Встретили затем немца, двух американцев и еще нескольких человек русских. Ответ один: «Горная болезнь мешает».
Поселок Терскол. Ведем переговоры с несколькими балкарцами, но даже за 15 рублей никто на Приют-11 идти не желает. Вообще, они не большие любители до ледников, к Эльбрусу относятся с суеверием и считают, что на вершине никто еще не был. К туристам часто обращаются с вопросом: «Сколько вы получаете жалованья за то, что ходите по горам?». Некогда не верят, что все это совершенно бесплатно, для своего удовольствия. И в заключение обычно слышишь: «Какой твоя польза есть?». Все это чрезвычайно характерно для балкарца.
В ветеринарной сторожке Азау делаем остановку на полчаса. Здесь мне и Дмитриевскому удается за 12 рублей найти носильщика. Правда, один он нас не очень устраивал, но приходилось мириться с положением вещей. На горе виднелся дымок, шевелилось несколько человеческих фигур; это и был Кругозор. Вскоре начался большой подъем, и наши ишаки то и дело останавливались. С одним маленьким ишаком нам положительно не везло. Его еще в Адыл-Су плохо навьючили, и теперь он все время задерживал, по горе вещи сползали назад, и наш балкарец принимался снова их перекладывать различными способами; но не проходило и двадцати минут, как всю эту процедуру приходилось повторять вновь. Начинало уже смеркаться, а мы все еще тащились по горе, хотя Кругозор был – вот, рукой подать.
При одном перекладывании моего рюкзака выпала коробка консервов и быстро укатилась вниз. Какой-нибудь турист, возвращаясь в Адыл-Су, скажет спасибо. Еще последний напор, и мы на Кругозоре, где имеется значительная, удобная деревянная постройка, могущая приютить под своей кровлей до 50 человек. Было 8.30 вечера. Публики, как жаждущей Эльбруса, так и возвращающейся вниз, было набито полным-полно. Все возились с котелками и кастрюльками, готовя ужин и чай. Голод давал себя знать, и мы принялись варить манную кашу, которой нас снабдили на базе.

Провозившись с ужином и получив у заведующего приютом т. Григорьева альпинистское снаряжение, мы около 11-ти часов вечера улеглись спать. И мы рады были одной квадратной сажени на полу. Из-за гор глядела луна, обливая холодным, голубоватым светом белые вершины.

Продолжение следует...

Posted via LiveJournal app for iPad.