Хранители Арконы
Фантастический рассказ Автор: Наталья Ткаченко
Как чудесно пахнет морем и хвоей теплым летним утром! Этот волшебный запах приносил легкий морской бриз на вершину горы Кефало-Вриси, возвышающейся над Балаклавской бухтой. С этого места открывался удивительный вид на море и древнюю крепость Чембало. Кира сидела на камне на краю каменистого спуска. Она пришла сюда посмотреть на странное изображение, выложенное из камней в середине глубокого каменного рва, вырытого на самой вершине горы. С него начинался лабиринт заброшенных военных сооружений. Изображение, похожее на паука, представляло из себя большой круг, от которого отходили загнутые лапки. В центре круга-туловища виднелось пепелище, оставшееся от недавнего костра. Немного поодаль из камней была выложена гигантская стрела, указывающая на паука. От этого зрелища становилось не по себе. Кирина подружка говорила, что здесь кто-то вызывает духов. Они собирались вместе сходить посмотреть, только утром, пока не жарко и не страшно. Но подружка проспала, и Кира отважилась пойти сама.
Кире было 13. По сравнению с одноклассниками она была невысокая. Худенькая, русоволосая, одетая как все подростки в джинсовые шорты, футболку оверсайз и кроссовки в сетку на босу ногу, она ничем не выделялась из толпы сверстников. Когда было очень жарко, Кира закручивала длинные русые волосы в два смешных рожка, что вместе с небольшими завитками вокруг лба предавали ей невероятно милый вид. Но вот что в ней было особенного, так это глаза. Огромные, серые, с густыми ресницами, они казались бархатистыми. Из-за близорукости Кира носила очки, и в больших круглых стеклах ее глаза казались почти бездонными. Если бы не глаза, ее можно было бы назвать «серой мышью». Когда ей было кого-то жалко, то глаза еще больше расширялись, наполнялись слезами, и нижняя губа начинала подрагивать.
А жалко ей было всех и всегда. Котят за гаражами, дворовую хромую собаку, папу, которого ругала мама за сбежавший кофе, словом, всех. Она приводила в дом голодных котов, собак с поломанными лапами, птенцов с перебитыми крыльями. Однажды в пятилетнем возрасте она принесла домой полудохлую мышь из мышеловки, так сказать, «на лечение». В детском саду она жалела всех плачущих детей, кому доставалось от воспитательницы за проделки. И надо сказать, такая всеобъемлющая доброта имела свою силу. Дети, которых она гладила по голове со словами «не плачь, все хорошо», почти сразу успокаивались. Больные собаки и кошки быстро поправлялись, у птенцов крылья срастались, и даже мышь из мышеловки ожила и убежала. Однажды у мамы сильно болела голова. Она лежала на диване и тихо боролась с болью, сжав зубы и сдвинув брови. Восьмилетняя Кира присела рядом и с полными слез глазами гладила маму по голове. Спустя минут десять мамины скулы разжались, напряженные складки на лбу расправились, и она задышала ровно и спокойно. Боль прошла. В тот вечер мама сказала отцу:
– Слушай, а ведь она мне головную боль сняла! В ней что-то есть, может она станет целителем?
– Вряд ли, - ответил он, – она такая мягкотелая! Я вообще не представляю, как она в жизнь пойдет?!
Повзрослев, Кира стала волонтером в соцсетях по поиску хозяев для бездомных животных, служила «жилеткой» для всех своих подруг, выслушивала и поддерживала всех страждущих. А вот себя защищать у нее получалось плохо. Она не умела за себя просить, тем более что-то требовать и отстаивать для себя. Ей казалось это стыдным что ли, нескромным. Только когда шла речь о помощи и поддержке других, моментально появлялись силы.
Чем старше становилась Кира, тем больше не понимала, почему люди так жестоки друг к другу, почему все время сражаются за что-то, что-то делят, откуда вообще берется ненависть в их головах и сердцах. Зачем все это? Разве нельзя договариваться друг с другом по-хорошему? Нет, как-то не так должно быть все, не мог Бог задумать так мир. Это не правильно. А как правильно, она не знала. Но все же не соглашалась. Ей хотелось жить в другом, мудром и добром мире. Поэтому она часто погружалась в выдуманные пространства книг, фильмов и комиксов. Самым любимым ее фильмом-мультфильмом был сериал «Мия и я», там ей было все понятно.
Вот и сейчас она сидела на вершине горы в наушниках и слушала «музыку эльфов». Поэтому не сразу заметила, как сзади зашуршал шинами и резко остановился горный велосипед, выбросив из-под колес на Киру облако горной пыли. На велосипеде сидел высокий черноволосый парень, на вид постарше Киры. Велосипедки и майка-борцовка демонстрировали стройное, хорошо сложенное тело спортсмена. Сильные ноги, рельеф бицепсов, плеч и торса говорили о хорошей физической подготовке. А широкая спина с хорошо прокачанными трицепсами, правильная осанка и ловкие четкие движения не оставляли сомнений, что парень занимался спортом. Он остановил велосипед так близко к краю обрыва, что не понятно было, как он не упал. Повернув голову в сторону оврага, он с минуту рассматривал странную каменную картину на дне оврага, затем прыгнул снова на велосипед и мгновенно унесся куда-то дальше.
Из-за темных спортивных очков и низко надвинутой на них бейсболки не возможно было понять, заметил он Киру или нет. С трудом откашлявшись от пыли и переведя дыхание, она раздраженно буркнула:
Но парень этого не услышал. Кира поднялась, отряхнулась и собралась уходить. Становилось жарко, нужно было спешить домой, чтоб не попасть в самую спеку.
Чтоб сократить путь, Кира решила не идти в обход по асфальту, а вернуться по старому довоенному грунтовому серпантину, который выходил прямо к парку. Она медленно начала спускаться по крутому открытому склону с одинокими можжевельниками. Достаточно быстро она добралась до бетонного козырька, поддерживающего вход в старый форт. Аккуратно спустившись к менее высокому краю, она спрыгнула на ровную площадку перед въездом в форт. Выпрямившись и отряхнув ладошки, она увидела того же парня на велосипеде. Он стоял рядом с местом, куда она спрыгнула и внимательно за ней наблюдал. Все еще злясь на него за пылевую атаку, Кира с вызовом спросила:
– Ничего, – ответил он спокойно, – вот наблюдал, свалишься или нет. Не боишься?
– Кого, тебя? – со злой насмешкой спросила она.
– Свалиться! – повысил голос парень. – Никогда ничего не ломала?
– Нет! И не собираюсь! – надменно бросила она.
– Проблемы у тебя! С головой! Ты хоть бы извинился, я чуть не задохнулась в твоей пыли!
– А, ну, извини! – подчеркнуто театрально парень развел руками и склонил голову.
– Да ладно, прости, правда не хотел, – улыбаясь, сказал он.
Кире стало трудно выдерживать гордую позу, она его уже простила. Кроме того, ей очень нравился тембр его голоса, да и начинал нравиться, похоже, сам парень.
Кира повернулась, чтоб идти по серпантину вниз, который начинался с этого места. Навстречу ей шел белокурый мальчишка с коротко подстриженным затылком и длинной ассиметричной челкой. Светлые волосы, ресницы и брови выгорели от палящего летнего солнца почти до бесцветного состояния. Скуластое лицо было красным, на носу и щеках шелушилась сгоревшая на солнце кожа. Он сильно щурил зеленые глаза, от чего рот приоткрывался и обнажал крупные ровные зубы. Мальчишка тяжело дышал приоткрытым ртом, на лбу проступали капли пота. Видно было, что он долго шел в гору. Он был примерно Кириного роста, в шортах, футболке и походных спортивных сандалиях. На спине висел рюкзак, а в руках был фонарь и какой-то листок.
Пройдя мимо Киры и не обратив на нее никакого внимания, мальчишка крикнул велосипедисту:
– Эй, братан, не подскажешь, форт Северная Балаклава, это где?
– Да я как-то не очень в курсе, – неуверенно ответил велосипедист.
Услышав разговор, Кира решила помочь.
– Это здесь, – крикнула она мальчишке.
– А где вход, знаешь? – на этот раз мальчишка кинул вопрос Кире.
Кира повернулась и пошла обратно.
– Да ты стоишь напротив входа! – и Кира махнула рукой в сторону заброшенных строений.
Запыхавшийся мальчишка остановился и стал внимательно разглядывать проем ворот и бетонные дыры-окна подземного сооружения. Потом стал внимательно смотреть в свой листок. Со все нарастающим любопытством Кира подошла и заглянула в листок. Велосипедист оставил велосипед и с интересом тоже заглянул в бумажку.
– Карта, – ответил хозяин документа.
– Уникальная. На ней обозначен подземный ход из Северного в Южный форт.
– Ааа! Это фейк! Давно известно, что его не успели построить до войны, а после здесь вообще все забросили, – махнула рукой Кира.
– Это официальная версия. Чтобы все так думали. На самом деле его построили, и там, внутри хода, был какой-то сверхсекретный объект, который искала экспедиция фашистского Анэнербе в 1942 году. А я нашел секретную карту советского спецотдела, на которой он обозначен! Вот, хочу проверить.
– Да вранье это все! Я живу в Балаклаве, сто раз здесь лазила, никакого хода там нет.
– О! Так ты тут все знаешь. Пойдем, покажешь.
– Могу, только я боюсь, когда темно. Я одна туда никогда не ходила, только с папой или толпой с классом.
– Прикольно! Не бойся, я с вами, если не против, – сказал до сих пор молча наблюдавший велосипедист. – Меня, кстати, Макс зовут.
– А я Даня, – отозвался мальчишка.
– Я Кира, – коротко сказала девчонка, искоса бросив взгляд на велосипедиста.
– Вот и познакомились, – улыбнулся он. – Погнали!
Вся компания двинулась через воротный проем к входу в форт. Макс завел велосипед за каменный выступ, пристегнул его гибким замком к выросшему из отвесного края скалы дереву и догнал остальных. Метрах в десять от ворот прямо в скалу была встроена фасадная стена форта с небольшими, но глубокими арками окон-бойниц. Дойдя до стены, тропинка поворачивала направо в сильно заросший порослью окоп, вырытый на всю глубину стены. Дальше находился проем входа в подземное сооружение. Войдя в него и пройдя полуразрушенный тамбур, ребята попали в поперечный коридор, идущий параллельно фасадной стене. Коридор вел в разные помещения, с окнами и совершенно глухие, с разными нишами в стенах, углублениями и даже колодцами в полу. Вся эта галерея была хорошо освещена солнечным светом, проходящим через окна. Прямо напротив входа находился проем, ведущий вглубь горы. Он был заварен металлической решеткой. Но любопытные посетители отогнули несколько прутьев в нижней части, так что присев и пригнувшись вполне можно было преодолеть это препятствие. Маленькая компания остановилась перед решеткой.
– Что дальше? – спросил Даня, - Куда теперь?
– Туда, – махнула рукой Кира в сторону туннеля.
За решеткой было темно. Еще не привыкшие к темноте после яркого солнца глаза не могли ничего разглядеть. Дул сильный холодный сквозняк. Пару минут парни смотрели в черноту. Вскоре Даня и Макс, давно снявший свои солнцезащитные очки, смогли определить вдалеке точку света.
– Что это там? – спросил Макс.
– Выход на ту сторону горы, – ответила Кира, – это основная галерея форта, она сквозная. Здесь во время войны держали боеприпасы, спали оборонявшиеся, лечили раненых…
По мере привыкания зрения проступали детали помещения.
– Справа там еще какой-то слабый свет, что это? – поинтересовался Даня.
– Это колодцы, они выходят на поверхность горы, и через них в потерну частично проникает свет, – пояснила Кира.
– Куда проникает свет? – не понял Макс.
– В потерну, ну это так вот этот подземный коридор называется.
– Ясно, - подытожил Даня, – нам туда.
Он включил фонарик и стал протискиваться в пролом решетки.
– Ты чего? Там опасно! – сказала Кира, – там обсыпаются плиты облицовки с потолка!
Действительно, чем глубже уходила галерея, тем чаще на полу встречались груды разбитых плит.
– Волков бояться – в лес не ходить, – сказал Макс, пролезая через решетку, – ну, ты идешь?
«Не, ребята, я возвращаюсь, этот трэш без меня!» – уже хотела сказать Кира. Но тут к решетке вернулся Даня.
– Слушай, а где здесь вот это место, я что-то не пойму? – спросил он у нее, ткнув пальцем в подсвеченную фонарем карту.
– Похоже, это первый колодец, – внимательно вглядевшись в листок, сказала Кира.
– Чё-то ничего не пойму, пойдем покажешь.
Она заколебалась. С одной стороны, при мысли о том, что ей придется идти в темноту, внутри поднимался панический страх. Она боялась темноты. С детства. С другой, ей не хотелось выглядеть лузером. Ситуацию разрешил Макс.
– Боишься? – весело спросил он. – Та ладно! Ты же не одна, идем.
Она выдохнула и пролезла через решетку. Преодолевая нараставший страх, девочка медленно пошла вперед. Глаза уже хорошо адаптировались, и почти все стало хорошо различимым. Она немного успокоилась и начала расслабляться. И тут прямо над ее ухом раздался жуткий звук:
– Daaaarknessssssss! – прохрипел подкравшийся Макс.
Кира взвизгнула нечеловеческим голосом, подпрыгнула и зарыдала. Макс захохотал так, что эхо покатилось по коридору.
– Идиот! Ты просто придурок! – кричала плачущая девочка и колотила парня кулаками по груди.
На крик повернулся Даня и осветил фонариком своих спутников. В электрическом свете на очках Киры блеснули слезы, и Максу стало стыдно.
– Ну, прости, прости, не плачь, не буду больше, – и он попытался утереть ей слезы рукой, но она оттолкнула его.
– Я ухожу! – крикнула она и повернулась обратно, но увидев, что до выхода достаточно далеко, и это расстояние придется идти самой по темноте, остановилась.
– Вам делать нечего? Орете! – недовольно сказал Даня. – Кира, где это, наконец?
Девочка колебалась. Настроение было испорчено, вся эта история ей перестала быть интересной, но идти назад она боялась. Макс уверенно подошел к ней, взял за руку и сказал:
– Не бойся. Даю слово, что больше не буду тебя пугать, честно! Давай руку.
Она хотела вырваться, но он так убедительно это сказал, что она поверила и пошла за ним.
Все трое подошли к первому колодцу. В колодец вел низкий полуобрушившийся проем. Слева от проема лежала огромная куча камней и земли. Похоже, кто-то недавно прочищал вход в колодец. Даня с фонариком пригнулся и первым вошел в проем.
– Здесь какая-то железная дверь, – крикнул из глубины мальчишка.
– Какая дверь? – удивленно крикнула в ответ Кира, – там сроду не было никаких дверей!
– Она приоткрыта, думаю туда можно пролезть, – продолжал выкрикивать Даня.
Озадаченная девочка тоже пролезла в проем, из страха не отпуская руку Макса. Парень последовал за ней. Протиснувшись по проходу еще немного, они оказались на дне круглого тесного колодца, освещенного сверху солнечным светом. Дани там не было. Оглядевшись, они увидели в левой стене прохода низкую увесистую железную дверь, наглухо заржавевшую в полуоткрытом состоянии.
– Я в шоке! – сказала потрясенная девочка. – Здесь никогда не было никакой двери!
– Идите сюда! – услышали они голос Дани, доносившийся из двери.
Кирины глаза округлились от ужасной мысли, что ей придется лезть в непонятную темноту.
– Я туда не полезу! – громко запротестовала она.
Тем временем Макс нагнулся и заглянул в приоткрытую дверь.
– Вау! – почти с восхищением произнес парень.
Затем он решительно протиснулся в приоткрытую дверь и потащил за собой держащую его за руку и упирающуюся трусиху. Попав вовнутрь, ребята неожиданно для себя выпрямились в полный рост. Они попали в просторный коридор, освещенный фонариком восхищенно озиравшегося по сторонам Дани. Кира была так потрясена, что забыла о своем страхе и выпустила руку Макса. В это время позади них раздался металлический лязг и недвижимая ржавая дверь с грохотом захлопнулась.
– Этого не может быть! – еле проговорил потрясенный велосипедист.
– И что теперь делать, болваны?! – завопила пришедшая в ужас девочка. – Зачем я только пошла с вами?! Ой, мамочки-и-и!
Макс все еще не мог прийти в себя и отрешенно смотрел на закрытую дверь.
– Пойдемте дальше по коридору, может там выход есть? – первым опомнился Даня. – Видно здесь нет притока воздуха, что-то стало трудно дышать. Жарко…
Недомогание начало накрывать каждого члена компании. Дышать стало действительно трудно, в ушах нарастал какой-то звон, звуки стали растягиваться, свет фонарика поплыл в глазах, усиливалось головокружение. И вот непонятный вихрь с увеличивающейся скоростью захватило юные существа, все вокруг исчезло, и неведомая сила понесла их сознание по нескончаемому туннелю.
Спустя какое-то время сознание подростков стало проясняться, вращение остановилось, звон в ушах стих. Тяжело дыша, как после стометровки, ребята начали озираться, пытаясь сориентироваться. Они находились в просторном помещении с каменными стенами, полом и потолком светло-серого цвета. Комната представляла собой огромный, очень высокий зал неопределенной формы. На стыках разных плоскостей не было четких границ, все линии были плавными. Зал казался вырубленной в цельной скале пещерой. С этой версией не вязалась только почти идеальная гладкость стен с замысловатыми красивыми узорами, высеченными с ювелирной филигранностью. В зале было тепло и светло, хотя светильников не было видно. Дышалось легко, но самоощущение было каким-то странным.
– Да не свети ты в глаз! – недовольно буркнул Макс, закрывая ладонью фонарь, который ошарашенный Даня держал в руке. Тот вздрогнул, словно очнувшись, и выключил свет.
– Где это мы? – спросила Кира.
– В Арконе, – произнес зычный приятный баритон.
Все трое начали озираться по сторонам, пытаясь понять, кто это говорит, и откуда идет звук. В этот момент из-за поворота стены вышел огромного роста человек и не спеша направился к ним. Дети остолбенели. Рост подошедшего был не меньше пяти метров. Это был достаточно молодой человек, богатырского телосложения, с длинными светлыми, почти белыми, волосами, спадавшими на мощные плечи и грудь. Красивое волевое лицо излучало спокойствие и доброжелательность. Глаза были очень ясными, серо-голубая радужная оболочка искрилась и переливалась, словно в ней непрерывно передвигалось множество драгоценных камней. Великан был одет не то в скафандр, не то в комбинезон серебристого цвета из слегка прозрачного глянцевого материала. Комбинезон плотно облегал огромную идеальную фигуру богатыря и, казалось, оживал в местах движения тела. Вокруг основания шеи, на поясе, вокруг запястий и щиколоток проходили белые, слегка светящиеся полоски, на которые был нанесен красивый орнамент с бегущими по нему электрическими импульсами. Стопы и верхняя часть кистей были покрыты таким же материалом, только внутренняя часть пальцев рук и ладони были открыты, а подошвы ног опирались на плотную толстую прослойку, пульсирующую светом.
– Это вы сказали? – робко спросила Кира, оглянувшись по сторонам. Голос обычного человека не вязался с гигантом.
– Да, – тем же приятным голосом ответил он. – Я настроился на спектр ваших вибраций и уровень слухового восприятия с учетом вашей осознанности.
– А Вы кто? – спросил ошарашенный Макс.
– Так Вы Бог?! – не веря своим глазам и ушам, спросил Даня. – Тот самый Бог Солнца?!
– Люди любят называть Богом все, что выходит за грани их возможностей и понимания, – усмехнулся богатырь. – Хотя в этих мифах есть доля правды обо мне, я имею такую же человеческую природу, как и вы, но без ошибок и деградации.
– У нас однозначно поехала крыша! – срывающимся голосом произнесла девочка и начала пальцами тереть виски. – Меня тошнит….
– Вам надо уравновеситься и снять последствия стресса, – сказал великан. – Садитесь.
Тут ребята заметили позади себя каменные сидения со спинками, напоминающие кресла с подножками. Странно, как они не увидели их раньше. Сидения были как будто вылитые из камня, их идеально гладкая поверхность сплошь была покрыта узорами и орнаментами. Устав удивляться, все трое молча расселись по креслам, которые оказались неожиданно приятными и удобными. Соприкоснувшись с телами детей, кресла как бы ожили. Они засветились красноватым светом, стали слышны постукивания и потрескивания, и узор на поверхности запульсировал зеленовато-голубым светом. Удивленные дети начали чувствовать, как напряжение начало покидать их. Тела расслаблялись, мысли успокаивались и упорядочивались, приходила ясность и понимание происходящего. Спустя пару минут сидения стали светиться таким же зеленовато-голубым светом, как и пульсация рисунка. Ребята почувствовали бодрость и прилив сил.
– Ну, так-то лучше, – сказал гигант, когда кресла потухли и замолчали, выполнив свою работу.
Хорс сидел напротив подростков в таком же кресле, но соответствующего размера.
– А теперь к делу. Надеюсь, вы понимаете, что попали сюда потому, что вы нужны Арконе?
– Аркона – это же древний русский город на острове Руян, который разрушили в 12 веке, как мы можем туда попасть? – недоумевая, спросил Даня.
– Аркона – это система древних знаний об устройстве и функционировании Вселенной, Земли и человечества, а так же источник первородного света – энергии, питающий все это. Здесь, на Земле, Арконой называется место соединения плотного мира людей с истинными знаниями и энергией источника. Это осуществляется через могущественный кристалл, который принимает высокие энергии, трансформирует в нужный формат и излучает в пространство людей. Этот кристалл находится и всегда находился здесь.
– Где здесь? В Балаклаве? – спросил Даня.
– Тогда почему мы его не видим?
– Он находится на глубине 150 метров, как и мы сейчас.
– Сколько метров? – испуганно переспросила Кира. Кресло под ней заморгало розоватым светом, потом зажужжало, и по рисунку побежали голубоватые огоньки.
– Все в порядке, – ответил на ее немой вопрос Хорс. – Твой помощник почувствовал твой испуг и сейчас восстановит твое равновесие.
– В начале времен, – продолжил богатырь, – здесь жили наши далекие предки, представители звездной расы, пришедшие на Землю. Их город так и назывался – Аркона, так как они жили в соответствии с божественными правилами, были чисты и могущественны. Но со временем они стали пренебрегать правилами, нарушали законы и совершали ошибки. А так как световая энергия течет только по правилам Арконы, и не проходит там, где их нарушают, люди все меньше получали энергии и начали терять свои качества и возможности. К чему это привело видно по современным людям. Один только ваш размер говорит о том, что в вас почти не осталось энергии. Современные люди почти утратили способность принимать и излучать свет. У них не хватает сил замкнуть энергетическую систему этого мира, общий световой импульс, идущий от людей, очень слабый и не может подняться до соединения с общей сетью. Сеть слабеет, в ней появляются разрывы, через которые в наш мир могут проникать асхиры, воины темного пространства коварного Локи. Он давно мечтает захватить и поглотить наш мир. Я все чаще отбиваю их атаки. Здесь, над Арконой, идут жестокие схватки.
– А почему мы их не видим? – спросил Макс.
– Потому что вы слишком слабы, и вам доступен очень ограниченный сегмент пространства для восприятия. Эти битвы вы замечаете в виде сильных гроз.
– Вы что, один с ними боретесь? – удивился парень.
– Да, я давно здесь один. Я принял пост хранителя Арконы после гибели моей команды около трех тысяч лет назад. Тогда была жестокая война с гиберунтами. Это полурептильная цивилизация из системы Картол, которая охотилась за кристаллом. Воспользовавшись большим количеством лжи, накопленной уже тогда людьми, они сумели исказить время и преодолеть защитный барьер нашего мира. Мы держались изо всех сил, многие, в том числе и я, были ранены, а при нарушении целостности воин теряет силу. И тогда вся команда приняла решение отдать все оставшиеся у каждого силы кому-то одному. Все выбрали меня…
Тут голос Хорса понизился и дрогнул. Лоб слегка нахмурился, он закрыл глаза и стиснул зубы.
– Почему Вы не отказались? Они же были вашими друзьями! – горячо выкрикнул Макс.
– Это был мой долг! – прогремел в ответ богатырь и ударил кулаком по своему колену. Дети перепугались, и у всех снова включились кресла. В ясных глазах великана блеснули гнев и боль, парень явно задел его за живое. Под ним тоже замигало кресло, и он быстро справился с собой.
– Воистину игра со слабым партнером делает тебя слабее. Ты спровоцировал меня на негармоничный выплеск энергии, – снова спокойным голосом добавил он, обращаясь к потрясенному Максу. – Я впитал в себя силы моих воинов, стал невероятно силен, а благодаря невинной сакральной жертве еще и неуязвим. Я в одиночку одержал победу. Но это стоило жизни моим друзьям, и с этим я живу уже почти три тысячи лет. Жертвовать собой тяжело, но несоизмеримо тяжелее принимать жертву от близких людей.
Великан опустил глаза и ненадолго умолк. В повисшей тишине девочка еле слышно прошептала: «Бедненький!», и к округлившимся глазам подступили слезы.
– Но мы-то вам чем можем помочь? – мягко спросил Даня.
– Вы должны выполнить свой долг, человеческий. Люди – фракталы общей энергосети Земли, они должны подпитывать ее своей энергией. Но люди почти перестали отдавать ее на общее благо, а без этого защитное поле пространства сильно ослабло.
– Источником вашей энергии являются выборы, – ответил гигант.
– Так выборы у нас давно прошли! – возразил белочубый мальчишка.
– Речь идет не о политических выборах, а о ваших личных, нравственных выборах. Плохо, что вы этого не понимаете.
– Вот именно! – перебил Хорс, – Вы вообще не привыкли думать, что делаете, что говорите, и вообще осознавать смысл вещей! Это и есть степень вашей деградации. Из-за этого емкость вашего сознания настолько мала, что вы еле преодолели телепортационный барьер. А ты, Макс, даже по пути сюда так бездумно растрачивал накопленный потенциал на то, чтоб испугать более слабого, что рисковал вообще его не пройти! Зачем?!
– Когда я говорю об энергии, то имею в виду духовную энергию, – сказал богатырь, обращаясь ко всем. – Именно она является основой всех жизненных процессов. Она вырабатывается в вас только тогда, когда вы поступаете в соответствии с правилами Арконы, то есть поступаете по совести. А для людей это такая редкость сейчас, чаще выбирают ложь, лицемерие, подлость, ненависть….
Хорс снова замолчал и задумался.
– А как мы можем выполнить свой долг? – спросил велосипедист, подталкиваемый чувством вины за бездумные действия.
– В какой-то мере мы с вами коллеги, вы тоже из родов хранителей. После победы над гиберунтами я принял пост хранителя Арконы. Город стал называться моим именем, Хорсунь или Херсонес, кому как нравится. Но из-за накопленных несовершенств люди не могли держать полный поток духовной энергии. И тогда, чтобы не остановилась жизнь в нашем мире, светлые силы разбили целый поток на три части, а людей на три группы. Люди в каждой группе стали хранителями одной из трех частей потока: потока любви, потока силы духа и потока чистой информации. Обязанностью хранителей было поддерживать в чистоте свой поток и подпитывать его. В ответственный момент они должны были объединить силы и явить целостный поток. Вы и есть потомки хранителей, точнее теперешние хранители трех потоков.
– Мы что, единственные из своих родов? – спросила Кира.
– Нет, но вы единственные, которые сумели сохранить в себе чистоту своего потока, а значит сможете соединиться с накопленным потенциалом и активировать целостный поток.
– Но мы еще дети! Неужели не нашлось взрослых на эту роль? Они сильней и больше понимают…
– Среди взрослых хранителей и даже подростков старше вас, да и ваших сверстников тоже, не нашлось тех, кто обладал бы нужной чистотой канала. Все они уже сделали множество выборов не в пользу совести, а значит, их канал очень слабый, у многих так вообще запечатан. А тем, кто младше, еще не хватает элементарной развитости. Так что на вас вся надежда.
– А кто из нас за какой канал отвечает? Я вот, наверное, вряд ли за силу духа… – спросила девочка.
– Нет, конечно, – улыбнулся Хорс. – Задача твоего рода, Кира, нести в мир любовь, поддерживать и культивировать ее во всех проявлениях: непосредственно любовь, доброта, сострадание, милосердие. И ты в этом преуспела лучше всех остальных.
– Я знаю, кто я! – решительно заявил Макс. – Я хранитель потока силы духа, так?
– Да, ты точно определил свое предназначение. И, надо сказать, ты сумел накопить хорошую силу своего потока, преодолевая себя в спорте, закаляя дух в единоборствах. И тебе достался сильный канал от твоих родных. Оба твоих прадеда погибли смертью храбрых, защищая других. Твой дед был десантником, мужественным человеком. Отец — инструктор по борьбе, сильный и волевой. Потенциал огромный, только не растрачивай его не по назначению.
– Конечно, не буду. Я хочу стать настоящим воином, как вы. После школы пойду в военное училище, буду военным.
– Я воин, преданный защитник Арконы. А современные военные настоящими воинами не являются.
– Как это? Почему? – недоумевая, спросил парень.
– Потому что истинный воин защищает свой род, свое пространство, свой мир, всё, живущее по одним с ним правилам, от внешних разрушительных сил. Он никогда не станет уничтожать существ своего мира, так как понимает его единство и взаимосвязанность. А теперешние военные уничтожают себе подобных, не понимая, что рушат собственный мир, разрушая тем самым себя самих.
– Выходит, я – хранитель информации, – сделал вывод последний из ребят.
– Да, Даня, но не просто информации, а чистой информации, – ответил богатырь. – Твоя задача самая сложная, ты должен следить за соблюдением правильности тех действий, которые не совершаешь сам, а это априори невозможно.
– Как же тогда быть? Что мне тогда делать?
– То, что ты и делал. Добиваться правды везде, где можно, быть всегда честным, отстаивать справедливость, где можешь. Словом, накапливать собственную чистоту, ты это делал успешно.
Даня задумался. А ведь действительно, его правдолюбие иногда становилось семейным кошмаром. Он вспомнил, как до драки ругался с бабушкой, которая иногда подпирала шваброй плохо закрепленный старый электросчетчик, чтоб он не крутился и не насчитывал кВты.
- Да перед кем нечестно? Перед ЖЭКом? Они нас больше дурят! – возражала бабушка.
– Честным надо быть для себя, а не для ЖЭКа! – кричал мальчик, после чего пристыженная бабушка вздыхала и убирала швабру.
Или как он поднял трубку, когда позвонил мамин начальник и спросил, почему мамы нет на работе. Вместо того, чтоб сказать, что она пошла в стоматологию, потому что у нее всю ночь болел зуб, как просила мама, он ответил, что она проспала, потому что долго вчера сидела с подружками. Мама потом сильно ругалась и кричала:
– Тебе что, трудно было чуть-чуть соврать ради матери?
– Я врать не буду! – хмуро, но твердо ответил он.
– Ну это же только мои внутренние убеждения, как они могут повлиять на других? Тем более кого-то исправить? – обратился Даня к Хорсу.
– Твой поток особенный. Накопленный тобой потенциал создает вокруг себя поле, имеющее мощную способность перенастраивать окружающих на свой лад. Чем сильней твои личные накопления, тем мощнее создается поле и тем больше людей оно перенастроит. Основные инструменты твоего канала – это честность, правда, преданность, справедливость, верность.
- Однако остается мало времени, - заторопился Хорс. - Силы сети иссякают. По моим подсчетам сегодня с наступлением темноты она просядет настолько, что не сможет удержать целостность и прорвется. Лока тоже это видит. Несметное войско асхиров может хлынуть в наш мир. Я один не смогу их сдержать. Чтобы миновать катастрофы, сеть не должна порваться, ее нужно срочно подпитать чистой духовной энергией людей. Нужно во что бы то ни стало активировать все три потока, объединить их и подключить к сети.
– Вашего личного потенциала не хватит для такой задачи. Нужно объединиться с уже накопленным опытов ваших каналов.
– А где нам их взять? – растерялся Даня.
– Да вы же в Севастополе! – воскликнул богатырь. – Здесь веками воины-хранители копили духовную силу, совершая подвиги, проявляя героизм и принося великие жертвы! Каждому из вас нужно найти накопленный опыт своего канала, запечатанный в артефактах, слить его со своим и направить на объединение целостного потока — в стелу Памятника затопленным кораблям.
– Я всегда знал, что это не просто исторический памятник! – восхищенно воскликнул Даня.
– Да, это сакральный артефакт, передающий духовную энергию в божественную энергосеть. Своего рода приемник отчетов людей об их духовной деятельности. Не все ж им только получать! – пошутил Хорс и улыбнулся.
– Вы должны знать еще кое-что. Защитная сеть нашего мира давно дает сбои, и асхиры уже прорвались в наш мир, чтобы помочь расшатать защиту и подготовить захват. Они завладели некоторыми людьми и управляют ими в своих интересах. Их можно увидеть только на тонком плане. Они будут стараться вам помешать. Они сильны и опасны, могут даже уничтожить. Поэтому я подключу вас к своему силовому полю и активирую у вас некоторые способности для выполнения задачи и вашей защиты. Вы сможете видеть тонкий план и делать скачки во времени и пространстве. Активировать эти состояния вы сможете, произнеся мое имя, но только по одному и не более чем на две минуты.
– Ясно, вам тяжело будет дольше держать с нами связь! – понимающе заметила Кира.
– Для меня это не представляет никакой нагрузки, – улыбнулся великан. – А вот для вашего неподготовленного сознания это может оказаться губительно. Простая техника безопасности. Дальше. Как только вы активируете свой канал, появится луч света, который нужно будет мыслью направить на стелу памятника. Делайте все быстро, так как только вы подключитесь к моему полю или к каналу, вас сразу заметят на тонком плане асхиры. Да, и еще. Вы будете слышать друг друга все время, независимо от расстояния. Понятно?
– Круто, мы теперь хранители, избранные! Супергерои, люди Х! - восхитился Макс.
– К сожалению! – отозвался Хорс.
– Потому что хранителями со способностями людей Х должны быть все жители Арконы, а вас только трое, и вы выглядите супергероями на фоне всех остальных. Здесь не гордиться, а стыдиться надо.
– А потом что? – вернулся к прерванному разговору Даня.
– Когда все закончится, вы отключитесь и все забудете. Но если над Арконой снова нависнет опасность, я вас призову, и вы вспомните друг друга, – сказал напоследок богатырь.
Все трое очнулись снова в темном коридоре. Железная дверь была открыта и они быстро выбрались из подземелья. Оказавшись на солнце, подростки какое-то время недоуменно смотрели друг на друга.
– Это все правда? – неуверенно спросила Кира.
– Похоже на то, – задумчиво ответил Макс.
– Что будем делать? Где искать эти артефакты? – причитал Даня.
– Максу проще всего, его силы духа везде завались!
– Да хоть памятник Казарскому! – выдала Кира.
– А вот где мне искать накопления сострадания и любви? В приюте для животных? – сокрушалась девочка.
– Ну нет, это слабо, - отозвался Даня. – Тут нужны человеческие чувства. Нужно что-то такое, до самопожертвования.
– Мать Тереза? – хихикнул Макс.
– Верно! – тут осенило Киру. – Даша Севастопольская! Мне туда!
– А мне куда? – сокрушался Даня. – Ни одной мысли.
– Давай думать. Честность, правда, справедливость, верность… Справедливость, верность… Честность, правда… – бормотала в раздумье девочка.
– Сейчас вряд ли найдешь мощные проявления таких качеств, надо искать из опыта прошлых лет, – рассуждал Даня.
– Может, Шмидт? – предположил Макс. – Я о нем читал, ну и человечище был!
– Очень может быть, – осененно проговорил парнишка. – Попробую. Стойте, а какой артефакт может дать связь с его опытом?
– Его могила на кладбище Коммунаров? – предположила Кира.
– Или памятная доска на Графской пристани, – сказал Макс.
– Начну с доски, – решил Даня. – Ну что, погнали?
Все трое, не сговариваясь, встали в круг, сжали кулаки, Кира даже закрыла глаза, и на раз-два-три одновременно сказали:
Кира открыла глаза. Она стояла возле здания Панорамы первой обороны Севастополя и смотрела прямо на стену, в верхней части которой, в нише, возвышался бюст Даши Севастопольской.
– Мальчики, вы где? – робко произнесла она.
– Я на Матросском бульваре, возле памятника Казарскому. У нас получилось! Вау! Круто! – услышала она голос Макса в ушах.
– Я на пристани, – отозвался Даня. – Обалдеть! Как это работает?!
Подростки явно не могли поверить в то, что с ними происходит. Первым пришел в себя Даня.
– Ближе к делу! – скомандовал он. – У меня проблема. Я до доски не достану, слишком высоко.
– И мне до бюста не дотянуться, – отозвалась Кира. – Что делать?
– Ну вы же супергерои, включайте мозги! Точнее мысли, намерениями работайте! – подсказал Макс. Он второй раз обходил вокруг клумбу и памятник, и пытался понять, как к нему подступиться.
– Сейчас попробую, – сказала девочка.
– Стойте! – закричал Даня, – техника безопасности!
– Да не ори ты в ухо! – возмутился Макс.
– Давайте сначала проверим тонкий план, нет ли вблизи асхиров, – предложил Даня.
И все трое почти одновременно произнесли:
– Вижу двух патрульных полицейских, вокруг них черное облако, это они? – спросил Макс.
– Скорей всего. У меня пока ничего необычного, – отозвалась Кира.
– А я вижу черные облака везде: над кораблями, над зданием Правительства… – ответил потрясенный мальчик.
– Ты на людей смотри, от них опасность.
– Вижу! Кассир и охранник на входе на катер, они меня, похоже заметили! – встревожился Даня.
– Прячься! Нас будет видно две минуты, потом они нас потеряют. – скомандовал Макс. – Кира, если у тебя чисто, пробуй подключиться к бюсту, времени мало.
Кира нерешительно вытянула правую руку в сторону памятника и мысленно направила туда луч. К ее удивлению, рука задрожала, из ладони пошел голубоватый свет и осветил лицо статуи. Через несколько секунд свет усилился и как будто пошел обратно в руку более сильным потоком. Рука задрожала еще сильней, свет протек через нее в левую руку и вышел через ладонь. Девочка направила ее в сторону Памятника затопленным корабля. Луч дошел до половины пути и затух.
– Не получается! — крикнула она, – луч не добивает, видно не хватает потенциала! Что делать?
В это время она увидела троих рабочих, ремонтировавших тротуар, в черных облаках. Они оставили работу и двинулись к ней.
– Отключайся и прячься! – крикнул Макс.
Кира опустила руки, луч пропал, и она побежала было в сторону деревьев. Но тут облака вокруг рабочих пропали, те оглянулись по сторонам и пошли обратно.
– Фух! Пронесло! – она перевела дух. – Ребят, что делать? Потенциала не хватает, а солнце уже почти село. На поиски другого артефакта нет времени.
– Может, как-то усилить этот? – предположил Даня.
И тут взгляд Киры неожиданно упал на соседнюю нишу, в которой стоял бюст Пирогова.
– Кажется, я поняла! – обрадовалась она. – Давайте пробовать!
– Подождите, ребята. Как только мы активируемся, они нас тут же увидят и настигнут. Мы не успеем, – сказал Макс.
– А если… Нам двух минут хватит? – спросил Даня.
– Тогда давайте остановим время и попробуем успеть! Готовы?
Ребята сосредоточились на времени и дружно сказали:
Все звуки разом затихли, и картинка вокруг остановилась, как будто кино поставили на паузу.
Кира стала между нишами, собрала мысли и направила вперед правую руку. По руке пошел свет, в ладони раздвоился и осветил одновременно лица Даши Севастопольской и Пирогова. Лица вспыхнули ярким светом и два мощных потока хлынули обратно в ладонь. Свет прошел через левую руку девочки и устремился к стеле памятника. В это время Даня, аналогичным образом соединившись с табличкой под сводом колоннады Графской пристани, направил луч прямо в колонну с орлом наверху. Улыбающийся Макс, хоть его и сильно колотило от идущего через него мощного потока, стоял на клумбе и прислонял ладонь к постаменту древнегреческой ладьи. Все три потока воткнулись в колонну над водой, через нее вырвался ослепительный столб света и устремился в небо. Счастливые ребята увидели, как свет достиг небосвода, и все осветилось миллионами молний. И… исчезло.
Прошло два года. Повзрослевшая Кира сидела на лавочке Приморского бульвара с подружкой и ела мороженое.
– Мне часто снятся два каких-то парня, один темненький, другой со светлым чубом… А лиц не вижу… — задумчиво проговорила она.
– Женихи! – со знанием дела сказала подруга. – Классные? Расскажи…
Вдруг прямо перед ними на гироскутере пронесся какой-то парень и зацепил другого, шедшего навстречу. Тот отскочил и от неожиданности выкрикнул:
Все вокруг вдруг «встало на паузу», и трое подростков встретились взглядами. Они узнали друг друга…