Фрейминг межэтнической идеологии: Влияние мультикультурной и цветовой перспективы на суждения о группах и отдельных людях. Часть 1

Кристофер Вольско, Бернадетт Парк и Чарльз М. Джадд
Колорадський университет в Боулдере; Бернд Виттенбринк,Чикагський университет.

Основной материал

Историческая идея объединяющей американской идентичности теперь находится под угрозой .....
Вместо трансформирующейся нации, обладающей собственной идентичностью, Америка в новом свете предстает как хранительница разнообразных чужих идентичностей. .. . Мультиэтническая догма отказывается от исторической цели, заменяя ассимиляцию фрагментацией, интеграцию - сепаратизмом. Она отвергает unum и прославляет pluribus..... Остается только гадать: Устоит ли центр? Или плавильный котел уступит место Вавилонской башне?
(Schlesinger, 1992, pp. 16-18) Этнические границы не исчезнут в обозримом будущем. Во многих частях мира мощные силы проводят эти линии более резко.
Конфликтующие этнические группы взаимно усиливают свою антагонистическую идентичность. В условиях распада государств и империй старые мечты о собственном национальном государстве становятся реальностью для многих многострадальных этнических меньшинств. В менее конфликтных ситуациях сохраняется потребность в более личной идентичности в культурно сложном и быстро меняющемся мире. В данный исторический период речь идет не об ассимиляции против этничности, а об ассимиляции и этничности". (Yinger, 1994, p. 343)

Слова этих теоретиков говорят об одной из величайших проблем, стоящих перед современным миром: как добиться мирного и взаимоудовлетворяющего сосуществования различных культурных и этнических групп, каждая из которых обладает более или менее отличным восприятием социальной реальности, обусловленным общим историческим, политическим и экономическим опытом. Вряд ли существует согласованное решение этой "проблемы" разнообразия. Идеи Шлезингера (1992) имеют ярко выраженный ассимиляционистский подтекст, ставя под сомнение даже рациональность или разумность сохранения этнической идентичности в современном мире, в то время как Йингер (1994) подчеркивает то, что он считает реальностью культурных различий и необходимостью одновременного сохранения этнической идентичности и выявления общих позиций. Неужели подчеркивание различий между этническими группами неизбежно ведет к усилению предрассудков и конфликтов? Должны ли различные группы подавлять свое этническое наследие, чтобы сформировать сплоченную, гармоничную нацию?

Жителям Соединенных Штатов, как нации, состоящей из разнообразных иммигрантов, как вынужденных, так и добровольных, всегда приходилось сталкиваться с проблемами расизма и этнического разнообразия. В новейшей истории зверства, совершенные во время Второй мировой войны, стали особенно мощным вызовом демократии в Америке. Известные социологи той эпохи, такие как Монтагу (1942), Бенедикт (1943) и Мюрдаль (1944), осуждали доктрины расового превосходства в фашистской и нацистской идеологии и утверждали, что американскому обществу необходимо серьезно бороться с собственными проблемами расизма, чтобы соответствовать своим демократическим идеалам и служить почетным сторонником равенства во всем мире.
После Второй мировой войны во второй половине этого столетия в определенной степени наблюдалось заметное сокращение практики явных расовых предрассудков. На политическом уровне Движение за гражданские права помогло добиться значительных успехов, в том числе запретить дискриминацию в общественных местах и на работе (Takaki, 1993). Отношение доминирующего белого большинства также подверглось некоторому пересмотру. Например, за последние несколько десятилетий в социологической и социально-психологической литературе был получен ряд эмпирических данных, свидетельствующих о снижении явного выражения белыми американцами предрассудков в отношении чернокожих американцев (Devine & Elliot, 1995; Dovidio & Gaertner, 1986, 1991; Gilbert, 1951; Kariins, Cofftnan, & Walters, 1969; Kluegel & Smith, 1986; Schuman, Steeh, Bobo, & Krysan, 1997; Sigall & Page, 1971). Хотя эти тенденции кажутся обнадеживающими, нам достаточно сравнить выражение гнева и разочарования во время бунта в Уоттсе в 1965 году с бунтом Родни Кинга в 1992 году, чтобы понять, что неразрывные силы расовой и экономической несправедливости по-прежнему пронизывают наше общество в конце XX века.

В дополнение к межэтническим конфликтам, которые всегда были с нами, в последнее десятилетие мы стали свидетелями повышенного внимания к растущему уровню этнического разнообразия в Соединенных Штатах. По некоторым оценкам, к середине следующего столетия большинство американцев будут вести свое происхождение практически из любой точки мира, кроме белой Европы (Henry, 1990). Признание этих демографических изменений привело к ожесточенным идеологическим дебатам о том, что значит быть американцем, и о том, как нам лучше всего достичь подлинно демократического общества. Пожалуй, лучшим примером этих дебатов являются противоположные стратегии, принятые в последнее время при проведении реформы образования в этой стране. С одной стороны, многие ученые утверждают, что во все более сложном мире мы должны стремиться как никогда соответствовать нашему кредо e pluribus unum, передавая общее ядро (преимущественно европоцентристских) знаний в наших образовательных системах (например, Bennett, 1987; Bloom, 1987; Finn, 1991; Hirsch, 1996;
Schlesinger, 1992). Короче говоря, аргумент состоит в том, что мы должны работать над идеалом "без цвета кожи", ассимилируя разнообразные элементы нашего социального наследия в американский "плавильный котел". Эта точка зрения яростно возражает против развития двуязычных и мультикультурных образовательных инициатив, утверждая, что такие культурно-релятивистские программы ведут к дезинтеграции Соединенных Штатов.

В противовес программе "слепого цвета" многие другие утверждают, что путь к достижению сильного и гармоничного американского общества должен быть таким, в котором мы лучше признаем и ценим наше разнообразие (например, Takaki, 1993; Yinger, 1994). Реформаторы образования, придерживающиеся такой мультикультурной перспективы, считают, что монокультурная альтернатива, основанная на европоцентристских интеллектуальных традициях, не дает всем учащимся истинного ощущения их культурного наследия (Nieto, 1996; Sleeter & McLaren, 1995). Этот подход подчеркивает исторический опыт различных этнических и культурных групп и бросает вызов структуре власти, в которой доминируют белые, и которая часто объясняет неудачи детей из числа меньшинств в образовании их врожденной неспособностью (Cummins, 1989; Skutnabb-Kangas & Cummins, 1988; Weis, 1988).

Эта несколько упрощенная характеристика образовательных усилий, направленных на борьбу с этническим разнообразием, отражает аналогичную напряженность в социально-психологической литературе по межгрупповым отношениям. Эти исследования редко содержат политические аргументы, часто присутствующие в образовательной сфере, но они подходят к вопросу о том, как наилучшим образом смягчить предрассудки, с тех же двух основных позиций - с позиции "дальтонизма", которая подчеркивает важность разрушения социальных категорий и оценки друг друга как личностей, и с позиции мультикультурализма, которая подчеркивает важность признания групповых различий. В данной статье рассматривается влияние этих двух контрастных подходов на межгрупповое восприятие.

Большинство теоретиков социальной психологии подходили к проблеме снижения предрассудков с точки зрения, по сути, "дальтонизма", когда акцент делался на отношении к каждому человеку как к уникальной личности, а не как к взаимозаменяемому члену социальной категории. Истоки такого подхода к устранению предрассудков во многом связаны с влиятельной работой Таджфела (Tajfel, 1969, 1970), который утверждал, что межгрупповые предрассудки являются прямым результатом процесса категоризации - что простого существования различных групп достаточно для формирования предвзятого поведения. В подтверждение этого утверждения результаты многочисленных экспериментов показали, что даже очень простые искусственные манипуляции с принадлежностью к группе (часто основанные на тривиальных критериях) могут привести к значительным оценочным предрассудкам (обзор см. в Brewer, 1979; Diehl, 1990; Wilder, 1986).

Под влиянием идеи о том, что для возникновения межгрупповых предубеждений достаточно простой категоризации по принципу "внутри группы/вне группы", социально-психологические усилия по снижению предубеждений были направлены на подавление или изменение процесса категоризации. Например, в своей работе по изучению эффективности вмешательств в межгрупповые контакты Брюер и Миллер (1984, 1988) подчеркивают важность индивидуации, или персонализации, в формировании более позитивного отношения. По их словам, "ситуация контакта должна быть разработана таким образом, чтобы устранить или преодолеть особенности, которые способствуют выделению категории" (1988, стр.
320). Утверждается, что негативная предрасположенность к членам внешней группы во многом обусловлена чрезмерной зависимостью от использования стереотипов в социальном взаимодействии и что, поощряя декатегоризацию через персонализацию, мы можем начать преодолевать эту тенденцию. В соответствии с этой концепцией, кооперативные, межперсональные взаимодействия между членами группы в ряде экспериментов приводили к более позитивным межгрупповым установкам (Betten-court, Brewer, Rogers-Croak, & Miller, 1992; Cook, 1984; Miller, Brewer, & Edwards, 1985).

С аналогичной точки зрения Гаертнер, Довидио и их коллеги утверждают, что ключ к снижению уровня предрассудков заключается в перестройке способов применения социальных категорий путем установления общей внутригрупповой идентичности ("мы"), а не "мы" против "они" (Gaertner, Mann, Murrell, & Dovidio, 1989; Gaertner, Dovidio, Anastasio, Bachman, & Rust, 1993). Как правило, эти исследования показывают, что наиболее позитивные межгрупповые установки достигаются, когда ситуация контакта предполагает кооперативную взаимозависимость и определяется как ситуация, в которой участники составляют одну единую группу, а не отдельных людей или разные группы (см. также Sherif, 1966; Sherif, Harvey, White, Hood, & Sherif, 1961). В целом, большая часть исследований по снижению предрассудков в социальной психологии исходит из того, что для возникновения предрассудков достаточно формирования социальных категорий, и, следовательно, снижение предрассудков может быть достигнуто с помощью методов, изменяющих категоризацию "в группе/от группы".

В отличие от этого доминирующего подхода, некоторые исследователи сосредоточились на важности признания различных групповых реалий. Основная отправная точка мультикультурного подхода заключается в том, что группы людей различаются по своей субъективной культуре - на основе общего исторического, политического и экономического опыта группы людей естественным образом различаются в своих способах интерпретации и поведения в соответствующих социальных средах. Триандис (Triandis, 1988) хорошо выразил важную роль, которую играет субъективная культура в понимании межгрупповых отношений: "Одна из реальностей различных субъективных культур заключается в том, что они приводят к различным ожиданиям и различным представлениям о предпосылках или последствиях взаимодействий. Таким образом, чем больше гетерогенности в данном обществе, тем выше вероятность того, что взаимодействие будет дорогостоящим" (с. 33). Таким образом, цель этого подхода - уменьшить конфликты, возникающие в результате межгруппового взаимодействия, за счет большей осведомленности и понимания различий в групповом опыте.

Эта перспектива прослеживается в совместной работе антропологов и психологов над повышением эффективности понимания в межкультурных коммуникациях. Одной из основных стратегий уменьшения невежества является использование различных форм программ кросс-культурного обучения или культурных ассимиляторов (примеры см. в Bennett, 1986; Brislin & Pedersen, 1976; Cushner & Brislin, 1995; Fielder, Mitchell, & Triandis, 1971; Triandis, 1975;
Weeks, Pedersen, & Brislin, 1982). Идеалом таких программ является создание параллельных или изоморфных моделей атрибуции между культурными группами (т. е. точное принятие перспективы). Подобные программы культурной ассимиляции дают положительные результаты, такие как снижение тревожности, повышение симпатии к членам чужой группы и облегчение взаимодействия в различных условиях (Lee & Duenas, 1995;
Randolph, Landis, & Tzeng, 1977; Stephan & Stephan, 1984;
Triandis, 1976).

Несмотря на то, что в рамках основной социальной психологии было проведено очень мало эмпирических исследований, посвященных изучению влияния акцентирования групповых различий на межгрупповые установки, многие утверждают, что это важная область, которую необходимо изучить (см. Berry, 1984;
Hewstone & Brown, 1986; Schofield, 1986; Stephan & Stephan, 1984; Tajfel, 1981; Turner, 1981; Van Knippenberg, 1984). Например, Хьюстоун и Браун (1986) выступают за процесс взаимной межгрупповой дифференциации, когда группы поощряются к признанию их взаимного превосходства и неполноценности и к приданию равного веса характеристикам, которые благоприятствуют каждой группе. Таким образом, мультикультурный подход к устранению межгрупповых предрассудков направлен не на разрушение этнических границ, а на улучшение признания и оценки как сходств, так и различий между группами.
Интуитивно эти два альтернативных социально-психологических подхода к уменьшению предрассудков кажутся одинаково важными. Вероятно, улучшение межэтнических отношений будет зависеть от более глубокого осознания различий между группами (стратегия "мультикультурализма") и от отношения друг к другу как к отдельным представителям общего человечества (стратегия "дальтонизма" или "индивидуализации"). Однако мультикультурный подход можно подвергнуть критике: поскольку он подчеркивает границы категорий, это неизбежно приведет к усилению предрассудков. Описанные ранее исследования в области социальной психологии действительно демонстрируют, что простой категоризации по принципу "внутри группы/вне группы" в некоторых случаях достаточно для возникновения межгрупповых предубеждений (Brewer, 1979; Diehl, 1990; Wilder, 1986).

Основная цель исследования, представленного в этой статье, заключалась в том, чтобы определить, обязательно ли проведение границ между категориями приводит к усилению предрассудков. Обилие исследований, направленных на преодоление негативных последствий процесса категоризации, может заставить нас предположить, что если мы хотим улучшить межгрупповые отношения, то должны избегать думать о других терминах их принадлежности к этнической группе. Но, напротив, работа с мультикультурной точки зрения предполагает, что признание принадлежности к этнической группе (и связанных с ней групповых характеристик) может привести к более гармоничным отношениям. В этой статье мы представляем три эксперимента, в которых сравниваются различные последствия предъявления белым американским студентам колледжа сообщений в поддержку либо дальтонизма, либо мультикультурной перспективы. Для более естественного понимания того, как эти две известные перспективы влияют на восприятие в повседневном социальном дискурсе, сообщения были разработаны в форме, которую можно было бы ожидать от политической речи или спора. В первых двух экспериментах мы изучали влияние мультикультурного и бесцветного сообщения на суждения о белых и черных в общем, а в третьем эксперименте - на предсказания поведения белых и латиноамериканцев.

Эксперимент 1

В этом эксперименте мы хотели изучить последствия акцентирования цветовой и мультикультурной перспективы для двух хорошо известных межгрупповых феноменов: этноцентризма (т. е. более позитивных оценок белых, чем черных;
Tajfel, 1969; Tajfel & Turner, 1979) и эффект гомогенности внешней группы (т. е. более сильные стереотипы о черных, чем о белых; Park & Judd, 1990; Park & Rothbart, 1982). Соответственно, белые участники высказывали суждения о черных и белых американцах в одном из трех условий. В условиях "цветовой слепоты" участникам была представлена информация, поддерживающая идеал обучения суждению о других людях как о личностях, а не на основе их принадлежности к социальной группе. В мультикультурном условии участникам была представлена информация, поддерживающая идеал научиться признавать и ценить этническое разнообразие. А в контрольном условии участникам давали относительно минимальные инструкции, доброжелательно информируя их о том, что нас интересует их восприятие различных социальных групп.
Мы сделали отдельные предсказания относительно того, как валентность и стереотипность межгруппового восприятия белых будет меняться в зависимости от идеологического послания. Общим для "дальтоников" и мультикультурных подходов является акцент на импровизации межэтнических отношений - сторонники каждого подхода утверждают, что их путь является наилучшим для того, чтобы научиться жить более гармонично.
Поэтому мы предположили, что при оценке валентности межгруппового восприятия (валентности убеждений, а также общего выраженного аффекта) участники будут отвечать менее этноценьричными суждениями как в условиях мультикультурализма, так и в условиях "цветовой слепоты", чем в контрольных условиях. Учитывая схожий акцент на позитивности, присутствующий в двух идеологических контекстах, мы ожидали, что не обнаружим валентных различий между восприятием участников с "цветовой слепотой" и мультикультурных участников.
Хотя обе идеологические перспективы поощряют межгрупповую гармонию, они различаются тем, что цветослепая перспектива предполагает, что эта гармония может быть достигнута, если оценивать друг друга как личность, а не на основе цвета кожи, в то время как мультикультурная перспектива подчеркивает важность признания групповых различий. Поэтому, оценивая стереотипность убеждений, мы ожидали, что участники, которым была представлена многокультурная идеология, будут выражать более сильные стереотипы в отношении чернокожих относительно белых (т. е. более сильный эффект гомогенности внешней группы), чем участники в условиях "цветовой слепоты" и контроля.
Отметим, что мы ожидали усиления стереотипных представлений о чернокожих, поскольку считаем, что мультикультурная перспектива может освободить участников от необходимости выражать стереотипные представления об аутгруппе. Поскольку опасения по поводу стереотипизации менее значимы для суждений об ин-группе, мы не ожидали значительных изменений в стереотипах о белых. Таким образом, наше предсказание было сформулировано в относительных терминах. Кроме того, мы не ожидали различий между стереотипами участников в условиях "цветовой слепоты" и в контрольной ситуации, в основном потому, что предыдущие исследования показывают, что норма против стереотипизации уже является значимой в сознании многих молодых белых американцев (Gaertner & Dovidio, 1986; Judd, Park, Ryan, Brauer, & Kraus, 1995).

Таким образом, мы ожидали, что поощрение молодых белых к принятию идеологии "слепого цвета" приведет к менее этноцентричному восприятию и стереотипам, сопоставимым с теми, которые выражали участники, получившие контрольные инструкции. Мы предположили, что по сравнению с контрольной ситуацией мультикультурная идеология приведет к снижению этноцентризма в сочетании с увеличением стереотипных представлений о чернокожих по сравнению с белыми. Это предсказание для мультикультурного условия противоречит аргументу, который часто подразумевается в индивидуализирующем подходе к улучшению межгрупповых отношений, обсуждавшемся ранее, - что проведение более четких границ категорий приводит к большей межгрупповой враждебности (Tajfel, 1969).
Мы предполагаем, что при поощрении мультикультурной перспективы возможно как более дифференцированное, так и более позитивное восприятие аутгруппы.

Суть эксперимента

Участники. Сто семнадцать белых американцев, обучающихся в Университете штата Колорадо, приняли участие в эксперименте в обмен на частичный зачет по вводному курсу психологии.
Участники выполняли эксперимент в лабораторной комнате за отдельными столами, и в каждой сессии над экспериментом работало от одного до восьми человек. На выполнение эксперимента уходило примерно один час.

Стимульные материалы и процедура. Для участия в эксперименте необходимо было заполнить анкету, содержащую экспериментальную манипуляцию, задание на процентную оценку (на основе которой выводилась оценка однородности и этноцентризма внешней группы) и задание на оценку термометра.
Первоначальная информация, которую читали участники, служила манипуляцией идеологического контекста. Участники были случайным образом распределены для заполнения пакета в одном из следующих трех условий: контрольном (n = 37), дальтоническом (n = 38) или мультикультурном (n = 42). Участникам контрольного условия были даны относительно минимальные инструкции. По сути, им сказали, что экспериментаторов интересует их восприятие черных и белых американцев и что их ответы на вопросы анкеты будут анонимными.
В условиях "цветовой слепоты" и "мультикультурализма" участники читали инструкции, сопоставимые с инструкциями в контрольной группе, и, кроме того, они прочитали эссе на полстраницы, в котором говорилось, что в основе лежит согласованное мнение социологов, психологов, экономистов и политологов по вопросам, касающимся этнических отношений в США.
Участникам обоих условий сообщили, что межэтнические проблемы имеют первостепенное значение в США и что необходимо предпринять шаги для разрешения существующих и потенциальных конфликтов между различными группами. В условиях "цветовой слепоты" было высказано предположение, что межгрупповой гармонии можно достичь, если признать, что в своей основе мы все одинаковы, что все мужчины и женщины созданы равными и что мы прежде всего являемся нацией людей. В условиях мультикультурализма предполагалось, что межгрупповая гармония может быть достигнута, если мы будем лучше ценить наше разнообразие, признавать и принимать положительные и отрицательные качества каждой группы.
Всем участникам было предложено дважды прочитать инструкцию, а затем на следующей странице написать полстраницы, размышляя о своих мыслях или чувствах по поводу этнической принадлежности в США. В контрольном варианте участникам было предложено записать пять различных мыслей, идей или реакций, которые пришли им в голову, когда они думали о группах "черные" и "белые" в Соединенных Штатах. В условиях "дальтонизма" и "мультикультурализма" участников попросили написать пять причин, по которым принятие дальтонизма (или мультикультурализма, в зависимости от условий) может потенциально укрепить американское общество.

После завершения экспериментальной манипуляции участники выполнили задание на процентную оценку. Эта мера ранее использовалась для оценки измерений стереотипности и валентности, присутствующих в убеждениях людей о различных социальных группах (Judd et al., 1995; Park & Judd, 1990;
Park & Rothbart, 1982). В данном задании участникам был представлен список из 56 атрибутов, и их просили оценить процент белых (черных) американцев, обладающих каждым атрибутом. Атрибуты, использованные в этом эксперименте, включали все пункты, использованные Джаддом и др. (1995, эксперимент 2) и Виттенбринком, Джаддом и Парком (1997) в их задаче прайминга лексического решения. Половина атрибутов (прим. ред. атрибуция - приписывание себе или другому человеку каких-то либо характеристик) была стереотипной для чернокожих (и контрстереотипной для белых), а половина - стереотипной для белых (и контрстереотипной для чернокожих). Кроме того, половина каждого из этих признаков была положительной, а половина - отрицательной. Набор атрибутов, использованных для задания на процентную оценку, представлен в Приложении A. Порядок расположения целевых групп (сначала чернокожие против белых) был уравновешен для всех участников.
После выполнения процентных оценок для обеих целевых групп участники заполняли "термометр чувств", в котором им предлагалось оценить 15 групп (включая две интересующие их целевые группы) по 100-балльной шкале, где 0 означало, что они очень прохладно относятся к группе, а 100 - что очень тепло. Затем участников проинформировали и поблагодарили за участие в эксперименте.

Результаты эксперимента 1

Анализ данных, полученных в ходе этого эксперимента, сосредоточен на трех основных зависимых переменных. Первая - это оценки термометра, которые представляют собой относительно простую аффективную меру того, насколько тепло участники относились к двум целевым группам. Вторые две переменные были получены в ходе выполнения задания на процентную оценку. Мера валентности представляет собой оценку преобладания положительных атрибутов над отрицательными для данной целевой группы, и, как и термометр, также является оценочной мерой, но основанной на убеждениях о преобладании положительных и отрицательных характеристик в группе. И наконец, мера стереотипности представляет собой оценку распространенности стереотипных минус контрстереотипных ат-трибутов и отражает, насколько сильный стереотип участник имеет в отношении каждой из групп, причем более высокие цифры отражают большую воспринимаемую стереотипность. Средние значения этих переменных в зависимости от условий обучения представлены в Таблице 1, а различия по целевым группам - в Таблице 2.

В Таблице 2 положительные значения для теплоты указывают на то, что белые оценивались более тепло, чем черные, в задании с термометром; положительные значения для этноцентризма указывают на то, что белые оценивались более благоприятно, чем черные, по признакам в задании на процентную оценку; а положительные значения для однородности внешней группы указывают на то, что черные оценивались более стереотипно, чем белые, по признакам в задании на процентную оценку. Звездочки в Таблице 2 указывают на то, что данное среднее значение достоверно отличается от нуля при указанном значении p.
В Таблице 2 средние тенденции к фаворитизму в этноцентризме и обратной однородности в стереотипичности довольно схожи с результатами, полученными Джаддом и др. (1995). Хотя эта картина противоречит ожиданиям теоретических моделей межгрупповых отношений, она согласуется с исторической тенденцией к уменьшению проявлений открытых предрассудков у белых, о которой говорилось выше. Однако нас в первую очередь интересовала величина различий в теплоте, этноцентризме и однородности внешней группы в зависимости от идеологического послания, которое получили участники.
Ответы на показатель теплоты были изучены с помощью дисперсионного анализа 2 X 3 (целевая группа X условия). Ответы на задание на процентную оценку (из которого были получены показатели этноцен-тризма и гомогенности внешней группы) были проанализированы с помощью дисперсионного анализа 2 X 2 X 2 X 3 (целевая группа X стереотипность атрибута X валентность атрибута X условие). Первичными эффектами, представляющими интерес для ANOVA с процентной оценкой, являются взаимодействие целевой группы и валентности (этноцентризм) и взаимодействие целевой группы и стереотипности (однородность аутгруппы). Для обоих ANOVA были вычислены два априорных контраста с одной степенью свободы для фактора условия, в отличие от простого омнибусного теста с 2 df для этой переменной (Abelson & Prentice, 1997; Judd & McClelland, 1989). Поскольку у нас были разные ожидания относительно того, как манипуляции с идеологическим посланием повлияют на валентность и стереотипность межгруппового восприятия участников, результаты нашего анализа между условиями обсуждаются в двух соответствующих разделах.

Теплота и этноцентризм. Анализ показателей термометра выявил достоверный основной эффект целевой группы, согласно которому в среднем по условиям участники испытывали более теплые чувства к белым, чем к чернокожим, F(l, 116) - 24,21, p < .001.
Взаимодействие целевой группы и валентности было также значимым для показателя валентности, полученного в задании на процентную оценку, F(l, 116) = 11,65, p < .001, указывая на то, что в среднем по условиям участники оценивали чернокожих более позитивно, чем белых.
Наше основное предсказание относительно различий в валентности убеждений участников заключалось в том, что предъявление либо цветослепого, либо мультикультурного послания повысит позитивность по отношению к аутгруппе по сравнению с ингруппой. Обе межэтнические идеологии подчеркивали важность улучшения межгрупповых отношений, в то время как в контрольном условии об этом ничего не говорилось. Соответственно, первый контраст с одной степенью свободы проверял различия между мультикультурной и цветовой идеологией в сравнении с контрольной. Мы ожидали обнаружить взаимодействие между этим контрастом и целевой группой. Результаты подтвердили нашу гипотезу как для теплоты, F(i, 116) = 4,99, p < .03, так и для этноцентризма, F(l, 116) - 4,38, p < .04, указывая на то, что участники, получившие идеологические сообщения, проявили меньше внутригрупповых предубеждений (т.е. меньше различий между целевыми группами), чем участники, получившие контрольные инструкции.
Второй контраст с одной степенью свободы проверял различия между мультикультурными условиями и условиями "цветовой слепоты". Мы не ожидали обнаружить взаимодействие этого контраста с целевой группой.
Результаты подтвердили отсутствие значимых различий между условиями с цветовой слепотой и мультикультурными условиями для теплоты, F(l, 116) = 1,93, /> = .17, или для этноцентризма, F(l, 116) = 2,17, p = .15.

Однородность аут-групп. Анализ этого показателя выявил достоверное взаимодействие целевой группы и стереотипичности, F(l, 116) = 47,33, p < .001, указывающее на то, что в среднем в разных условиях участники выражали более сильные стереотипы в отношении белых, чем черных.
Наше первое предсказание относительно различий в условиях по этому показателю стереотипности заключалось в том, что участники, получившие прайминг мультикультурной перспективы, будут выражать более сильные стереотипы в отношении чернокожих по сравнению с белыми (т. е. более сильный эффект гомогенности аутгруппы), чем участники в условиях "цветовой слепоты" и контроля. Соответственно, первый контраст с одной степенью свободы сравнивал средний уровень аутгрупповой гомогенности участников в мультикультурной ситуации со средним уровнем гомогенности в условиях "дальтоников" и контрольных условиях. Результаты подтвердили наше предсказание, F(l, 115) = 10,54, p < .01, указывая на большую степень стереотипизации чернокожих по отношению к белым в мультикультурном условии, чем в условиях "цветовой слепоты" и контроля. Важно отметить, что этот эффект мультикультурного контекста не зависел от валентности оцениваемых атрибутов, о чем свидетельствует незначимость 4-стороннего взаимодействия "целевая группа - атрибут стереотипности - ва-лентность атрибута - условие", F(l, U5) < 1, ns. Таким образом, мультикультурная манипуляция, по-видимому, увеличивала признание как положительных, так и отрицательных характеристик.

Обсуждение

В этом эксперименте мы изучали, как на межэтническое восприятие молодых белых людей повлияло получение сообщений, пропагандирующих различные современные подходы к осмыслению межэтнических отношений в США - мультикультурализм и дальтонизм. Тот факт, что участники в условиях мультикультурализма и дальтонизма отвечали суждениями, отражающими меньшую внутригрупповую позитивность (по нашим показателям теплоты и этноцентризма), говорит о том, что они были чувствительны к первой части идеологических посланий - увеличению гармонии между группами. Однако при ответах в рамках поддержки дальтонизма снижение внутригрупповой позитивности сочеталось с относительно низким уровнем выраженной стереотипности в отношении чернокожих (аналогично контрольному условию); а при ответах в рамках поддержки мультикультурализма снижение внутригрупповой позитивности сочеталось с относительно более высоким уровнем выраженной стереотипности в отношении чернокожих. Важно также отметить, что относительно большая выраженность стереотипов в отношении чернокожих, продемонстрированная мультикультурными участниками, не зависела от валентности оцениваемых признаков. Таким образом, акцентирование границ категорий не фокусировало внимание исключительно на негативных характеристиках аутгруппы; оно также увеличивало признание позитивных черт. Во втором эксперименте мы продолжили изучение того, как представление людей в цветовом слепоте в сравнении с мультикультурной перспективой влияет на различные типы межэтнического восприятия.

Эксперимент 2

В эксперименте 1 мы обнаружили, что представление участникам мультикультурной перспективы привело к формированию стереотипов в отношении чернокожих по сравнению с белыми, по сравнению с теми, кому был представлен подход, не учитывающий цвета. В эксперименте 2 мы попытались повторить и расширить этот вывод, изучив, как участники с цветовой слепотой и мультикультурным подходом различают групповые характеристики в двух разных заданиях: задании на сортировку ценностей и задании на точность стереотипов.
В задаче на сортировку ценностей участники указывали ценности, или жизненные принципы, которые они считают важными в своей собственной жизни и в жизни черных и белых американцев в целом. В этом задании нас интересовала степень совпадения ценностей, присвоенных этим различным группам. Во-первых, мы ожидали, что после получения сообщения в поддержку дальтонизма будет наблюдаться большее сходство между ценностями, приписываемыми белым и черным американцам, чем после получения сообщения в поддержку мультикультурализма. Это ожидалось потому, что дальтонизм выступает за объединение этнических групп под общим набором американских ценностей, в то время как мультикультурализм выступает за признание разнообразия ценностей, присущих нашему обществу.
Нас также интересовало, как идеология повлияет на степень сходства между ценностями, считающимися важными для самого участника, и ценностями, приписываемыми белым и чернокожим американцам. Поскольку в рамках концепции "дальтонизма" подчеркивается общность всех людей, участники должны считать, что их собственные ценности очень похожи на ценности белых и чернокожих.
Из-за того, что идеология мультикультурализма фокусируется на идиосинкразиях (прим.ред. - психологическая несовместимость, непереносимость некоторыми людьми друг друга, болезненная реакция на раздражитель не физического, а эмоционального характера.), мы ожидали, что в результате ценностные представления о себе будут менее избыточными, чем у белых или чернокожих.
В задаче на точность стереотипов мы оценивали точность представлений участников о черных и белых американцах. В эксперименте 1 мы обнаружили, что эффект мультикультурной перспективы по сравнению с цветовой слепотой заключается в увеличении выраженности стереотипов о чернокожих по сравнению с белыми. Этот эффект может быть потенциально тревожным, если мультикультурный подход действительно приводит к чрезмерно обобщенным, неточным убеждениям. В данном эксперименте нас интересовало, будет ли этот сдвиг в сторону одобрения более сильных стереотипов о чернокожих происходить в направлении большей точности или большей неточности. Мы ожидали, что участники в мультикультурном состоянии по сравнению с участниками в состоянии "цветовой слепоты" будут более чувствительны к важности проведения различий между дифференциальными характеристиками, связанными с черными и белыми американцами, и поэтому будут более точно воспринимать существующие различия в распространенности стереотипических и контрстереотипных признаков для этих групп. В соответствии с результатами Эксперимента 1 мы ожидали, что влияние условий на точность стереотипов не будет зависеть от валентности оцениваемых признаков (т.е. мультикультурные участники не должны были просто преувеличивать распространенность негативных стереотипов чернокожих и недооценивать распространенность позитивных стереотипов чернокожих).

Суть эксперимента

Участники. Восемьдесят три белых американских студента старших курсов Колорадского университета приняли участие в эксперименте в обмен на частичный зачет по вводному курсу психологии. Участники выполняли эксперимент в лабораторной комнате на отдельных учебных местах, и в каждой сессии над экспериментом работало от одного до четырнадцати человек. На выполнение эксперимента уходило примерно один час.
Стимульные материалы и процедура. Участие в эксперименте заключалось в заполнении одной анкеты, содержащей экспериментальную манипуляцию, задание на сортировку ценностей и задание на точность стереотипов.

В качестве экспериментальной манипуляции выступала исходная информация, которую участники читали перед заполнением анкеты. Участники были случайным образом распределены для заполнения анкеты в одном из двух условий: "дальтоники" (n = 42) или "мультикультурники" (n - 41). Начальные инструкции для каждого из этих двух условий были идентичны тем, что были представлены участникам в эксперименте 1. Как и в первом эксперименте, после прочтения идеологического послания участников просили написать о пяти причинах, по которым принятие бесцветной перспективы (или мультикультурной, в зависимости от условий) могло бы потенциально укрепить американское общество. Затем, чтобы еще больше усилить манипуляцию, участникам был представлен список из 21 причины, которые назвали другие студенты, считая идеологическую перспективу (либо дальтоническую, либо мультикультурную, в зависимости от условий) ценной. Эти утверждения были взяты из ответов участников первого эксперимента. Участников попросили обвести кружком все утверждения, которые они учитывали, когда думали о положительных преимуществах данной точки зрения.
После экспериментальной манипуляции участники выполнили задание "Сортировка ценностей" Рокича (1973) три раза: один раз в соответствии с собственными чувствами и убеждениями, один раз в соответствии с тем, как, по их мнению, отреагировали бы белые американцы в целом, и один раз в соответствии с тем, как, по их мнению, отреагировали бы черные американцы в целом. Это задание требовало от участников упорядочить два отдельных набора ценностей, один из которых состоял из 18 инструментальных ценностей, а другой - из 18 терминальных ценностей. Инструментальные ценности отражают различные предпочтительные способы взаимодействия с миром (например, амбициозность, широта взглядов, смелость), а терминальные ценности отражают желаемые конечные состояния существования (например, захватывающая жизнь, мир во всем мире, социальное равенство). Участникам раздали две стопки карточек для заметок, каждая из которых состояла из 18 ценностей, расположенных в алфавитном порядке, а также краткого определения каждой ценности (см. Rokeach, 1973). Инструментальные ценности были напечатаны на синих карточках, а терминальные ценности - на зеленых. Участников проинструктировали отсортировать каждую стопку ценностей и расположить их в порядке их важности, а затем записать их ранговую последовательность в списке бланков, пронумерованных от 1 до 18, где наиболее важная ценность была записана в бланке 1, а наименее важная - в бланке 18. Участники всегда сначала выполняли сортировку в соответствии со своими собственными чувствами и убеждениями, а порядок выполнения сортировки для черных и белых американцев был уравновешен между участниками.
Далее, в задании на точность стереотипов, участникам был представлен список из 16 признаков, и их попросили оценить процент афроамериканцев и кавказских американцев, которые, по их мнению, обладают каждым признаком. Объективные критерии для каждого из этих признаков были получены на основе статистических данных из различных государственных и частных источников. Как и в задании на оценку процента в первом эксперименте, атрибуты в этом задании различались по параметрам стереотипности и валентности, так что для каждой целевой группы четыре предмета были стереотипными и положительно валентными, четыре - стереотипными и отрицательно валентными, четыре - контрстереотипичными и положительно валентными и четыре - контрстереотипными и отрицательно валентными. Стереотипные предметы для чернокожих служили контрстереотипными предметами для белых и наоборот. Выбор предметов для этой задачи был основан как на наших знаниях о культурных стереотипах этих групп, так и на ответах участников на предметы в задаче на оценку процента в первом эксперименте. Мы определяли данный пункт как стереотипный для одной целевой группы (и контрстереотипный для другой целевой группы), если его фактическое значение превышало значение для другой целевой группы. Например, в одном из пунктов спрашивалось о процентном соотношении безработных среди чернокожих и белых.

Он был включен из-за культурного стереотипа о "бедных" и "ленивых" чернокожих (и контрстереотипа о белых как таковых), а также потому, что на момент проведения эксперимента уровень безработицы среди чернокожих составлял 10,6%, а среди белых - 5,2% (U.S. Department of the Census, 1996).
Таким образом, в соответствии с определениями, данными Джаддом и Парком (1993), стереотипность определялась относительной распространенностью, а не тем, присутствует ли атрибут у более или менее 50% соответствующего населения. Предметы, использованные в этом задании, представлены в Приложении В. Из-за ошибки в формулировке опросника два пункта пришлось исключить из анализа этого задания. В результате осталось только два стереотипно-положительных черных пункта и два контрстереотипно-положительных белых пункта, по четыре в каждой из оставшихся ячеек. После завершения задания на стереотипную точность участники были проинформированы и поблагодарили за участие.

Результаты эксперимента 2

Сортировка ценностей. Изучая ответы на вопросы о ценностях, мы сначала попытались получить некоторое описательное представление о типах ценностей, которые участники считали важными с их собственной точки зрения и с точки зрения белых и черных американцев. Для этого мы изучили средние рейтинги наиболее важных инструментальных и терминальных ценностей для "Я", "белых американцев" и "черных американцев". Эти средние ранги представляли собой средние показатели по всем участникам в каждом условии. Наиболее поразительными оказались различия между ранжированием "Я" и ранжированием "белых американцев". В своей собственной жизни участники ценили культивирование личных добродетелей и межличностных отношений (например, широту взглядов, любовь, мужество, настоящую дружбу, внутреннюю гармонию, семейную безопасность). В отличие от них, участники характеризовали белых американцев как людей, придающих большое значение развитию более конкретных личных навыков (например, независимости, интеллекта, способностей) и получению материального вознаграждения (например, комфортной жизни, чувству выполненного долга, социальному признанию). Такая структура ранжирования позволяет предположить, что, по крайней мере в некоторой степени, наши белые участники могут не сильно идентифицировать себя с тем, что они воспринимают как "белые американцы в целом".
Ценности, считающиеся важными для чернокожих, представляли собой смесь забот, связанных с личностным ростом и межличностными отношениями (например, любовь, самоуважение, безопасность семьи), а также с развитием личных навыков и материальным вознаграждением (например, способности, амбиции, комфортная жизнь, социальное признание). Примечательно, что участники, по-видимому, считают, что вопросы, связанные с расовым угнетением, важны для чернокожих американцев, о чем свидетельствуют высокие оценки "отстаивания своих убеждений" (мужественный) и "равных возможностей для всех" (равенство) в жизни чернокожих.
Далее мы изучили взаимосвязь между рангами ценностей для различных целей в зависимости от идеологического состояния. Мы предсказывали, что при подчеркивании важности дальтонизма будет наблюдаться большая конгруэнтность (прим.ред. конгруэтность - непротиворечивость его речи, представлений, убеждений между собой; в более широком смысле — целостность, самосогласованность личности вообще.) между рангами ценностей для разных целей, чем при подчеркивании важности мультикультурализма, поскольку первый подчеркивает одинаковость, тогда как второй допускает различия. Чтобы изучить эти взаимосвязи, мы сначала вычислили шесть корреляций рангового порядка для каждого участника, соответствующих всем возможным парам ранжирования [3 типа пар целей (Я-белый, Я-черный и Бело-черный) x 2 типа ценностей (инструментальные и терминальные)]. Корреляция вычислялась между рангами, полученными для данной пары целей, по 18 соответствующим пунктам для данного типа ценностей. К корреляциям для каждого участника применялось преобразование Фишера r-to-z, и вычислялось среднее значение z в каждом условии для каждого из трех типов пар.

Обратные преобразования этих средних z обратно в rs представлены в Таблице 3.

Затем было проведено исследование 2 X 2 X 2 [Условия (дальтоник vs. мультикультурный) X Пара целей (Я-белый vs. Я-черный) X Тип значения (инструментальный vs. терминальный)]. ANOVA был проведен для изучения различий условий в сходстве сортировок "Я" с сортировками двух групп. Анализ выявил основной эффект условия, F(l, 79) = 4,88, p < .03, указывающий на то, что в зависимости от типа ценностей корреляции между оценками Я и белых и между оценками Я и черных были достоверно сильнее в условиях цветовой слепоты, чем в мультикультурных условиях. Как видно из Таблицы 3, каждая корреляция "Я-белый" и "Я-черный" в условиях "цветовой слепоты" была больше, чем соответствующая корреляция в мультикультурных условиях. Таким образом, участники, получившие сообщение, пропагандирующее дальтонизм, считали свои личные ценности более схожими с ценностями белых и черных американцев, чем участники, получившие сообщение, пропагандирующее мультикультуризм.
Помимо эффектов условий, второй ANOVA также выявил довольно неожиданный, хотя и очень интересный главный эффект пары целей, F(l, 79) - 4,94, p < .03, указывающий на то, что в зависимости от типа ценностей, связи между рангами Я и чернокожих были значительно сильнее, чем связи между рангами Я и белых. Другими словами, ранговое упорядочивание личных ценностей участников было более сходным с тем, что они приписывали чернокожим, чем с тем, что они приписывали белым. Этот вывод согласуется с выводами, сделанными на основе предыдущего описательного анализа рангов ценностей для "Я" и для белых, а именно: в этом задании участники, возможно, выражали свое нерасположение к ценностям, которых, по их мнению, придерживаются многие белые в этой стране. В двух ANOVA, проведенных для ранжирования ценностей, не было обнаружено никаких дополнительных эффектов.2 Точность стереотипов. При анализе этого задания нас в первую очередь интересовало изучение уровня точности стереотипов участников в зависимости от идеологического послания. Мы ожидали, что при праймировании мультикультурной перспективы участники будут более точно оценивать фактические различия в превалентности между стереотипными и контрстереотипными атрибутами. В соответствии с методическими рекомендациями по анализу точности стереотипов, предложенными Джаддом и Парком (1993), баллы расхождения (отражающие предполагаемую распространенность признаков минус фактическая распространенность признаков) были рассчитаны для каждого из 28 признаков (14 для целевой группы чернокожих американцев и 14 для целевой группы белых американцев). Средние значения критериев для этих признаков, а также средние оценки расхождений в пределах условий представлены в Таблице 4. Средние значения критериев и расхождений разбиты по стереотипности и валентности, а крайние значения представляют собой средние значения для данной строки или столбца. Если посмотреть на значения критериев, представленные в таблице 4, то можно заметить, что в среднем фактическое преобладание стереотипных признаков больше, чем фактическое преобладание контрстереотипных признаков, и аналогично фактическое преобладание положительных признаков больше, чем фактическое преобладание отрицательных признаков.
Оценки несоответствия были проанализированы с помощью дисперсионного анализа 2 X 2 X 2 X 2 (условие x целевая группа X стереотипность атрибута X валентность аттрибута) с повторными мерами по трем последним факторам. На самом общем уровне этот анализ показал, что среднее значение оценок расхождений достоверно отличается от нуля, F(l, 81) = 179,56, p < .001. Из Таблицы 4 видно, что в среднем участники постоянно завышали распространенность атрибутов, что и привело к положительным оценкам расхождений.

Основными эффектами, представляющими интерес с точки зрения оценки точности стереотипов, были основной эффект стереотипичности атрибута и эффект взаимосвязи стереотипичности атрибута и условия.

Первый эффект указывает на то, были ли стереотипы, выраженные участниками обеих целевых групп, преувеличенными или преуменьшенными. Второй эффект указывает на то, различается ли степень точности стереотипов в зависимости от идеологического контекста. Анализ выявил достоверный основной эффект стереотипности атрибутов, F(l, 81) = 57,16,/? < .001, что указывает на то, что стереотипы участников были по сути недооценены.
То есть они переоценивали распространенность контрстереотипных признаков больше, чем стереотипных. По-другому этот результат можно сформулировать так: участники видели целевые группы в среднем менее стереотипными, чем должны были бы, согласно реальным критериям.
Результаты также выявили предсказанное взаимодействие между стереотипностью атрибутов и условием, F(l, 81) - 5,76, p < .02, указывающее на то, что участники мультикультурного условия более точно оценили фактическую разницу в распространенности стереотипных и контрстереотипных атрибутов в целевых группах, чем участники условия "цветовой слепоты". Из Таблицы 4 видно, что мультикультурная манипуляция, по сравнению с цветовой слепотой, привела к увеличению оценок распространенности стереотипных атрибутов и уменьшению оценок распространенности контрстереотипных атрибутов как для черных, так и для белых американцев. Таким образом, побуждение участников думать о межгрупповых отношениях в терминах различий между этническими группами привело к более точной оценке различий, которые действительно существуют. Важно отметить, что повышение точности стереотипов у участников в мультикультурном контексте не зависело от валентности оцениваемых признаков, о чем свидетельствует незначимость 4-стороннего взаимодействия "целевая группа - стереотипность признака - валентность признака - условия", F(l, 81) < 1, ns.
Другие эффекты, представляющие интерес, касались изучения различий между целевыми группами в баллах расхождений по измерениям стереотипности и валентности (т.е. различий между целевыми группами в том, что Джадд и Парк, 1993, называют стереотипной неточностью и валентной неточностью). Незначимость взаимодействия целевой группы и стереотипности атрибутов, F(l, 81) < 1, ns, указывает на отсутствие значимых различий между целевыми группами в точности стереотипов. Анализ выявил основной эффект валентности атрибутов, F(l, 81) = 129,96, p < .001, указывающий на то, что негативные атрибуты переоценивались больше, чем позитивные. Этот основной эффект был дополнен достоверным взаимодействием целевой группы и валентности атрибута, F(l, 81) = 15.84, p < .001, указывающим на то, что в своих оценках участники переоценивали относительную распространенность негативных и позитивных атрибутов для черных американцев (M = 13.6) больше, чем для белых американцев {M = 8.7), в направлении, благоприятствующем ингруппе. Интересно, что это взаимодействие было дополнено достоверным тройным взаимодействием целевой группы по валентности атрибутов и условий, F(l, 81) = 4,84, p < .03. Предвзятость позитивности внутри группы, присутствующая в двустороннем взаимодействии, была значительно сильнее в условиях цветовой слепоты (M переоценки негативных атрибутов к позитивным для черных = 14,8, M переоценки негативных атрибутов к позитивным для белых = 7,0), чем в условиях мультикультурализма (M переоценки негативных атрибутов к позитивным для черных = 12,9, M переоценки негативных атрибутов к позитивным для белых = 10,5). Анализ простых эффектов в рамках условий показал, что предубеждение позитивности внутри группы было достоверным в условиях цветовой слепоты, F(l, 40) = 26,21, p < .001, но не в мультикультурных условиях, F(l, 39) - 1,23,/? - .27.
Этот результат подтверждает наш аргумент о том, что повышенная стереотипность и повышенное позитивное отношение к аутгруппе теоретически могут сосуществовать.

Обсуждение

В этом эксперименте мы попытались расширить результаты эксперимента 1, касающиеся различий в стереотипах, и изучить, как эти идеологические послания влияют на то, как белые проводят дискриминацию между характеристиками различных этнических групп. Результаты показали, что манипуляция идеологической перспективой явно повлияла на манеру участников проводить межгрупповую дифференциацию. Так, ценности, которые участники считали важными в жизни черных и белых американцев, различались в большей степени в рамках, поддерживающих мультикультурализм, чем в рамках, поддерживающих дальтонизм. Этот вывод позволяет предположить, что, заставляя людей мыслить в терминах этнического разнообразия, а не этнического сходства, они формируют представление о том, что разные этнические группы могут иметь разные цели, лежащие в основе их социальных действий. Кроме того, ценности, которые участники оценивали как важные для себя, отличались от ценностей, которые считали важными для черных и белых американцев, в условиях мультикультурализма в большей степени, чем в условиях "цветовой слепоты".
Тенденция воспринимать различные "социальные реалии" для чернокожих и белых в зависимости от идеологического посыла также проявилась в результатах задания на точность стереотипов. Участники, которым была представлена мультикультурная идеология, по сравнению с теми, кому была представлена идеология "без цвета", более точно воспринимали фактические различия в распространенности стереотипных и контрстереотипных признаков как для черных, так и для белых американцев. Как и в эксперименте 1, здесь важно подчеркнуть, что увеличение точности стереотипов у участников в мультикультурном контексте не зависело от валентности оцениваемых признаков. Мультикультурная манипуляция привела к более точным оценкам распространенности как положительных, так и отрицательных характеристик.
Примечательно, что в задаче на точность стереотипов оценки мультикультурных участников демонстрировали меньший внутригрупповой фаворитизм, чем оценки дальтоников. Хотя это было неожиданным результатом, он подтверждает наше утверждение о том, что увеличение дифференциации категорий может сопровождаться уменьшением этноцентризма. Таким образом, результаты первых двух экспериментов, представленных здесь, ясно показывают, что эти идеологические послания оказали значительное влияние на суждения участников о черных и белых американцах в целом. В третьем эксперименте мы проверили, как влияет на суждения об отдельных членах группы представление идеологии "цветного слепого" и мультикультурной идеологии.

Эксперимент 3

Особый интерес в этом эксперименте представляла степень, в которой предсказания о поведении мишеней из разных этнических групп основаны на индивидуализирующей информации (прошлое поведение мОсобыйишени), информации о категориях (социальная категория мишени) или их комбинации. Прошлые исследования, посвященные изучению того, какие типы информации определяют поведенческие предсказания индивидов, дали неоднозначные результаты. Исследование Локсли, Хепберна и Ортиса (1982; Locksley, Borgida, Brekke, & Hepburn, 1980) предполагает, что информация о категориях может оказывать незначительное влияние или вообще не влиять на формирование впечатлений о других людях, если присутствует какая-то индивидуализирующая информация. Например, Локсли и др. (1982) обнаружили, что, хотя мужчины в целом воспринимаются как более напористые, чем женщины, мужчины и женщины, описанные с помощью идентичной индивидуализирующей информации, с одинаковой вероятностью будут напористыми в данной ситуации. Однако последующие исследования показали, что увеличение силы стереотипа (т. е. более информативные или расходящиеся начальные базовые оценки) и увеличение активации категории приводят к большему использованию информации о категории, чем индивидуализирующей информации (Beckett & Park, 1995; Krueger & Rothbart, 1988).

В этом эксперименте белые делали предсказания о поведении белых и испаноязычных американцев после получения либо цветослепого, либо мультикультурного сообщения. В теоретических представлениях о процессе формирования впечатления внимание или вес, придаваемый различным типам доступной информации, имеет фундаментальное значение (см., например, Brewer, 1988; Fiske & Neuberg, 1989;
Leyens, Yzerbyt, & Schadron, 1992). Мы ожидали, что две идеологические точки зрения будут иметь значительные последствия для суждений о целях, поскольку они по-разному фокусируют внимание на индивидуальной и категориальной информации. В частности, идеология "цветовой слепоты" должна настраивать участников на то, что важно смотреть не только на цвет кожи, но и оценивать друг друга как личность.
Поэтому мы ожидали, что те, кто был загружен этой перспективой, будут в значительной степени полагаться на индивидуализирующую информацию и практически игнорировать информацию о категориях. Такая картина соответствовала бы результатам Локсли и др. (1980, 1982). В противоположность этому, мультикультурная идеология должна настраивать участников на важность признания групповых различий. Поэтому мы предсказывали, что те, кому была представлена мультикультурная перспектива, будут в большей степени полагаться на информацию о категориях, чем дальтоники. В эксперименте 2 мультикультурные участники были более точны в своем восприятии групповых различий. Здесь мы предполагаем, что они могут быть более точными в том смысле, что они используют воспринимаемые групповые различия (т. е. свои дифференциальные базовые оценки) в большей степени при вынесении суждений о людях.
Кроме того, нас интересовало, будет ли идеологическая концепция по-разному влиять на использование категорийной и индивидуализирующей информации в зависимости от валентности оцениваемого поведенческого аспекта. Таким образом, в каждом из двух условий участники оценивали мишени в соответствии со стереотипно позитивным для латиноамериканцев измерением (сильная преданность семье) или стереотипно негативным для латиноамериканцев (отсутствие амбиций). В соответствии с результатами первых двух экспериментов, мы ожидали, что использование информации не будет зависеть от валентности. Другими словами, акцентирование мультикультурной перспективы должно привести к тому, что участники будут делать более сильные умозаключения, основанные на категориях, как для позитивного испаноязычного стереотипа (негативный белый стереотип), так и для негативного испаноязычного стереотипа (позитивный белый стереотип).

Суть эксперимента

Участники. Сто шестьдесят один белый американский студент старших курсов Университета штата Колорадо принял участие в эксперименте в обмен на частичный зачет по вводному курсу психологии. Участники выполняли эксперимент в лабораторной комнате на отдельных учебных местах, и в каждой сессии над экспериментом работало от одного до десяти человек.

Стимульные материалы и процедура. Участникам сообщили, что этот эксперимент был разработан для того, чтобы проверить, смогут ли они, зная предыдущее поведение человека, правильно предсказать его последующее поведение. Участникам сообщили, что они будут читать о 24 мужчинах, которые участвовали в исследовательском эксперименте по принятию социальных решений, и что каждый из этих людей предоставил нам биографическую информацию о решениях, которые они принимали в пяти различных ситуациях. Участникам, отнесенным к условию позитивного стереотипа (n = 97), сообщили, что в каждой из этих ситуаций люди должны были решить, вести себя в соответствии с пожеланиями своей семьи или в соответствии со своими личными желаниями. Участникам, отнесенным к условию негативного стереотипа (n = 64), сообщили, что в каждой из этих ситуаций они должны были решить, вести ли себя амбициозно, работая и планируя достижение будущих целей, или вести себя неамбициозно, прилагая минимальные усилия, необходимые для получения немедленного вознаграждения5. Участникам сказали, что им будет предоставлена информация о том, как каждый из 24 человек вел себя в первых четырех ситуациях (т. е. в соответствии с желаниями семьи или в соответствии со своими личными желаниями, или амбициозно или неамбициозно), и попросили предсказать, как эти люди ответят в пятой ситуации. Участникам сообщили, что их предсказания будут сравниваться с реальным поведением людей, и что нас интересует, насколько точно они смогут предсказать поведение мишеней в пятой ситуации.
После прочтения этих общих инструкций участники читали описание пятой ситуации. Ниже приведены описания пятой ситуации с точки зрения положительного стереотипа и отрицательного стереотипа соответственно:
В этой ситуации человек должен решить, куда ему устроиться на работу. У него есть несколько привлекательных предложений из разных уголков страны. Его семья хочет, чтобы он принял предложение, расположенное ближе всего к дому, чтобы они могли проводить больше времени вместе и быть рядом во время семейных встреч и праздников. Переезд подальше от дома привлекателен тем, что он познакомится с новыми людьми и другим образом жизни. Он может либо принять предложение в другой части страны вопреки желанию своей семьи (личный ответ), либо принять предложение ближе к дому в соответствии с пожеланиями своей семьи (семейный ответ).

Неравное количество участников в двух стереотипных условиях объясняется тем, что данные для условия положительного стереотипа были собраны в другое время, чем данные для условия отрицательного стереотипа. Наборы данных были собраны в последующих семестрах, причем выборка была сделана из схожих популяций участников. Поэтому для того, чтобы предложить более упрощенное изложение наших результатов, мы представляем их как один эксперимент.

В этой ситуации человек должен решить, стоит ли ему посещать колледж. Поступив в колледж, он отложит зарабатывание денег на потом, а вместо этого получит хорошее образование и в итоге сможет начать увлекательную и сложную карьеру. Отказ от учебы в колледже привлекателен тем, что тогда он сможет сразу же начать зарабатывать деньги, что позволит ему купить новую машину и другие вещи. Он может либо больше думать о будущем и поступить в колледж (амбициозный ответ), либо больше думать о текущей ситуации и не поступать в колледж (неамбициозный ответ).
Затем участников попросили оценить вероятность личного ответа (или амбивалентного ответа, в зависимости от условия) в пятой ситуации для белых американских мужчин в целом и для испаноязычных американских мужчин в целом. Порядок этих двух вопросов был уравновешен для разных испытуемых.

Эти оценки использовались для получения оценки стереотипов, или базовых ставок, которых придерживается каждый участник относительно относительного уровня личностно мотивированного поведения (или амбициозного поведения) среди белых и латиноамериканцев.
Затем участники в каждом из двух стереотипных условий были случайным образом распределены на чтение информации, которая подчеркивала либо дальтонизм, либо мультикультурную перспективу. В условиях позитивного стереотипа (n = 97) 46 участников получили эссе о цветовом слепоте, а 51 участник прочитал эссе о мультикультурализме. В условиях негативного стереотипа (n = 64) 32 участника прочитали эссе о цветовом слепоте и 32 участника - мультикультурное эссе. Содержание обеих идеологических манипуляций было идентично тому, что использовалось в эксперименте 2.
Затем участники читали описания каждой из пяти ситуаций. Каждая из них включала описание личной реакции и реакции семьи (или амбициозной реакции и неамбициозной реакции), аналогично описанию пятой ситуации, приведенному выше. Описания первых четырех ситуаций по каждому стереотипному измерению представлены в Приложении C. После этого участникам были представлены описания 24 целевых лиц, расположенных в случайном порядке. В этих описаниях участникам были представлены ответы каждого из 24 человек на первые четыре ситуации. Из 16 возможных комбинаций личных и семейных (амбициозных и неамбициозных) ответов было использовано 12. Каждая из 12 комбинаций индивидуализирующей информации была сопряжена один раз с белой и один раз с латиноамериканской мишенью. Таким образом, паттерн индивидуализирующей информации был полностью скрещен с этнической принадлежностью. На этническую принадлежность целевого индивида указывали фотография из ежегодника колледжа, а также имя и фамилия. Ниже приведен пример описания одной из целей:
Карлос Рамирес
(1) Ситуация № 1 Реакция: Пошел домой навестить свою семью (Семья).
(2) Ситуация № 2 Реакция: Перестал посещать церковь (Личное).
(3) Ситуация № 3: Выбрал другую специальность (Личное).
(4) Ситуация № 4 Реакция: Перестал встречаться с женщиной (Семейное).

Результаты

Предварительные стереотипы. Сначала мы изучили различия в представлениях участников о том, как белые и латиноамериканцы поведут себя в пятой ситуации. Для условия положительного стереотипа (т. е. положительного стереотипа о латиноамериканцах как о людях с крепкими семейными узами) t-тест, сравнивающий оценки белых и латиноамериканцев, показал, что эта разница была высоко достоверной, t(91) = 9,29, p < .001, указывая на то, что белые, согласно прогнозам, будут вести себя больше в соответствии со своими личными желаниями (M - .684), а латиноамериканцы - больше в соответствии с желаниями своей семьи (M - .453).
Для условия негативного стереотипа (т. е. негативного стереотипного представления о латиноамериканцах как об отсутствии амбиций) t-тест, сравнивающий оценки белых и латиноамериканцев, показал, что это различие также было высоко достоверным, t(64) = 10,12, p < .001, указывая на то, что белым было предсказано более амбициозное поведение {M = .708), а латиноамериканцам - более неамбициозное (M = .493). Величина этих групповых различий указывает на то, что предварительные стереотипы участников как по позитивным, так и по негативным параметрам были довольно сильными. Величина предварительных стереотипов участников не отличалась в зависимости от валентности стереотипа, по которому они выставляли оценки, F{\, 160) < 1, ns. Предварительные стереотипы также не различались в зависимости от условия, F(I, 160) < 1, ns, как и ожидалось, учитывая, что эти оценки были сделаны до манипуляции с условием.
Предсказания индивидов. Далее мы изучили предсказания поведения мишеней по двум стереотипным измерениям и то, как эти предсказания менялись в зависимости от манипуляции условиями. В таблице 5 представлены соответствующие данные. Первый столбец обозначает шаблон индивидуализирующей информации, присутствующей в данном описании мишени.

Например, PPPF обозначает цель, которая принимала личные решения в первых трех ситуациях, и семейные решения в четвертой ситуации. Аналогично, AAAU обозначает цель, которая принимала амбициозные решения в первых трех ситуациях и неамбициозные решения в четвертой ситуации.
Под заголовком для каждого идеологического контекста в первых двух колонках показаны средние предсказания участников относительно вероятности личностно мотивированного (или амбициозного) поведения в пятой ситуации для белых и испаноязычных целей для каждой из комбинаций личного/семейного (или амбициозного/неамбициозного) поведения. В третьем столбце показана разница между суждениями для белых и латиноамериканских целей, а в четвертом - значение t, проверяющее эту разницу. Обратите внимание, что участники были весьма чувствительны к описаниям целей. Например, мишени, описанные с четырьмя личностными моделями поведения, оценивались как гораздо более склонные к поведению в соответствии со своими личными желаниями в пятой ситуации, чем мишени, описанные с четырьмя семейными моделями поведения, независимо от этнической принадлежности мишени. Эта модель внимания к индивидуализирующей информации была аналогичной для суждений по измерению амбициозности-неамбициозности. Интерес представляет вопрос о том, оказывала ли этническая принадлежность какое-либо влияние на суждения, помимо эффекта, вызванного индивидуализирующей информацией, и зависел ли вес, придаваемый этнической принадлежности, от идеологического послания, которое получали участники.

Если посмотреть на структуру суждений в Таблице 5, то становится очевидным, что различия в прогнозируемом поведении в пятой ситуации для белых и латиноамериканских мишеней значительно варируются от одного идеологического условия к другому. В условиях "цветовой слепоты" суждения о белых и латиноамериканских мишенях существенно различались только для двух комбинаций индивидуализирующей информации - FFFP и UUAU. Обратите внимание, что среднее различие между суждениями о цели FFFP было контрстереотипным: белая цель оценивалась как менее склонная к личностно мотивированному поведению, чем испаноязычная цель. В отличие от этого, суждения участников в мультикультурном условии существенно различались в зависимости от этнической принадлежности. Более чем для половины из 12 комбинаций индивидуализирующей информации участники демонстрировали значительную тенденцию оценивать цели стереотипно, при этом белые цели оценивались как более склонные к личностно мотивированному поведению (или более склонные к амбициозному поведению), чем латиноамериканские цели.
Для более четкого изучения различий в суждениях, обусловленных этнической принадлежностью, в зависимости от идеологической обусловленности, мы агрегировали суждения по всем 12 целям. Средние суждения по мишеням в разбивке по стереотипным измерениям и идеологическим условиям представлены внизу каждого столбца мишеней в таблице 5. В условиях "цветовой слепоты" белые мишени не считались более склонными к принятию личных решений, чем латиноамериканские мишени, f(46) = -0,56, p -.58; белые мишени также не считались более склонными к амбициозному поведению, чем латиноамериканские мишени, t(32) = 0,49, p = .63.
Проверка разницы в оценках между белыми и латиноамериканскими целями по всем 12 целевым случаям не выявила влияния этнической принадлежности в условиях "цветовой слепоты", /(78) - -0,16, p = .87. Этот результат подтверждает наше предсказание о том, что предъявление цветовой перспективы вслепую заставляет человека игнорировать социальные категории при вынесении суждений.
Напротив, участники, которым была представлена мультикультурная идеология, продемонстрировали достоверную тенденцию использовать этническую принадлежность в своих предсказаниях поведения мишеней. Тенденция использовать этническую принадлежность присутствовала в предсказаниях участниками поведения мишеней по обоим стереотипным измерениям.

В мультикультурном условии белые мишени оценивались как более склонные к принятию личных решений, чем латиноамериканские мишени, f(51) = 5,17, p < .001, и более склонные к амбициозному поведению, чем латиноамериканские мишени, r(32) = 5,30, p < .001.
Проверка разницы в оценках между белыми и латиноамериканскими целевыми группами по всем 12 целевым группам показала достоверный эффект этнической принадлежности в мультикультурном условии в стереотипном направлении, f(83) = 7,07, p < .001, что подтверждает наше предсказание о том, что мультикультурная перспектива побуждает человека использовать этническую принадлежность в качестве валидной основы для вынесения социальных суждений.

Таким образом, в мультикультурном условии по всем 12 паттернам индивидуализирующей информации белые считались более склонными к личностно мотивированному поведению и более склонными к амбивалентному поведению, чем латиноамериканцы, что указывает на то, что этническая принадлежность вносила вклад в предсказания помимо индивидуализирующей информации. В условиях "цветовой слепоты" таких различий не наблюдалось. Если рассматривать стереотипное измерение, то результаты показали, что тенденция использовать этническую принадлежность в мультикультурной ситуации была значительно выше, чем в ситуации "без цвета", как показало высоко достоверное взаимодействие между этнической принадлежностью цели и идеологическим условием, F(U 160) - 30,36, p < .001. Эти результаты соответствуют нашим ожиданиям, что манипулирование идеологической перспективой может привести к категорийным эффектам на суждениях участников.
Регрессионный анализ. Мы также провели регрессионный анализ, чтобы изучить использование участниками категорийной и индивидуализирующей информации. При этом подходе проводились отдельные регрессии для оценки регрессионных весов для каждого участника для этнической принадлежности и для индивидуализирующей информации (Hursch, Hammond, & Hursch, 1964). В качестве зависимой переменной использовалась предсказанная вероятность личностно мотивированного (или амбициозного) поведения в пятой ситуации, а в качестве единицы анализа - 24 описания случаев. Для каждого участника прогнозируемое поведение по каждому из 24 описаных случаев было регрессировано на этническую принадлежность и поведение в каждой из первых четырех ситуаций (личная или семейная, амбициозная или неамбициозная), предварительно контрастно закодировав все независимые переменные. В результате для каждого испытуемого было получено пять оценок параметров, которые указывали на то, насколько сильно этническая принадлежность и каждый из четырех битов поведенческой информации были взвешены данным испытуемым при составлении прогнозов в пятой ситуации. Затем мы исследовали величину этих оценок параметров (сначала вычислив среднее значение для каждого участника оценок параметров из четырех ситуаций) в среднем по участникам и в зависимости от измерения стереотипа (позитивный или негативный) и идеологического условия (дальтоник или мультикультурный). Средние коэффициенты регрессии представлены в Таблице 6.

Обсуждение

В совокупности эти результаты свидетельствуют о том, что участники в обоих условиях в значительной степени полагались на индивидуализирующую информацию по конкретному случаю. Кроме того, участники в мультикультурном условии продолжали использовать этническую принадлежность целей (т. е. присваивали ей ненулевой вес), в то время как в условии "слепого цветовосприятия" этническая принадлежность практически игнорировалась. Эти результаты согласуются с нашими предсказаниями о том, что если испытуемому будет представлена цветослепая перспектива, то он будет игнорировать информацию о категориях и вместо этого оценивать других как индивидов, а если ему будет представлена мультикультурная перспектива, то он будет в значительной степени полагаться на информацию о категориях. Важно отметить, что использование категориальной информации мультикультурными участниками не ограничивалось негативным стереотипом внешней группы.

С нормативной точки зрения поведение участников в мультикультурном состоянии (в частности, использование ими базовой и индивидуализирующей информации) является более точным, или правильным

Заключение

Признание растущего этнического разнообразия в Соединенных Штатах привело к ожесточенным идеологическим дебатам о том, как лучше всего достичь межгрупповой гармонии. Сторонники "бесцветной" перспективы делают акцент на важности объединения нации, состоящей из отдельных людей, под общим набором демократических принципов. Сторонники мультикультурной перспективы, напротив, делают акцент на важности объединения нации, состоящей из разнообразных этнических групп, в рамках, признающих и ценящих культурные различия. Противоречие между этими двумя подходами находит отражение в социально-психологическом изучении межгрупповых отношений. В данной статье мы изучили влияние этих двух идеологических подходов на социальные суждения молодых белых как о группах, так и об отдельных людях.
Результаты трех представленных здесь экспериментов наглядно демонстрируют, что идеологические послания оказывают значительное влияние на суждения о чернокожих, латиноамериканцах и белых американцах. В первом эксперименте мы изучали влияние цветовой слепоты и мультикультурной перспективы на выражение белыми общих аффективных реакций по отношению к чернокожим и белым, а также на валентность и стереотипность их убеждений об обеих этих группах. Участники как в "дальтонических", так и в мультикультурных условиях отвечали суждениями, отражающими меньшую внутригрупповую позитивность (в терминах наших показателей теплоты и этноцентризма). Это говорит о том, что мотивация людей к размышлениям о важности улучшения межэтнических отношений (с помощью либо "дальтонического", либо мультикультурного подхода) может привести, по крайней мере на временной основе, к менее предвзятым межэтническим установкам. Важно отметить, что у участников, отвечавших в рамках, пропагандирующих идеал "отсутствия цвета", снижение валентности было сопряжено с паттерном межгрупповых стереотипов, аналогичным тому, который наблюдался в контрольном условии (т.е, В то время как у участников, отвечавших в рамках, пропагандирующих мультикультурный идеал, снижение валентности было сопряжено с относительно более сильным выражением стереотипов в отношении черных по сравнению с белыми (т.е. более соразмерный уровень стереотипизации для обеих групп). Наблюдаемые эффекты мультикультурной манипуляции указывают на особенно интересное соображение, а именно, что повышенная стереотипизация и повышенное позитивное отношение к этнической аутгруппе не обязательно являются взаимоисключающими явлениями; они могут сосуществовать.
Продолжая эти выводы в эксперименте 2, мы обнаружили, что предварительная рассылка участникам сообщения, пропагандирующего мультикультурализм в противовес дальтонизму, привела к более дифференцированному восприятию черных и белых американцев. В частности, если участники отвечали с позиций мультикультурализма, а не дальтонизма, то они более точно оценивали фактические различия в распространенности стереотипных и контрстереотипных признаков для чернокожих и белых американцев. Этот вывод совпадает с результатами эксперимента 1 (т. е. более сильное стереотипное отношение к чернокожим в условиях мультикультурализма по сравнению с условиями "цветовой слепоты" и контроля как по положительным, так и по отрицательным признакам) и предполагает, что изменения, вызванные манипуляцией мультикультурализма, направленной на одобрение более сильного стереотипа, происходят в направлении более точного восприятия различных характеристик (т. е. различных стереотипов), ассоциируемых с двумя целевыми группами. Примечательно также, что в задаче на точность стереотипов оценки мультикультурных участников демонстрировали меньший внутригрупповой фаворитизм, чем оценки дальтоников. Кроме того, результаты второго эксперимента показали, что ответы с мультикультурной точки зрения, в отличие от ответов с позиции "дальтоника", заставляли участников воспринимать большее различие между ценностями или жизненными принципами, которых придерживаются чернокожие американцы, и ценностями, которых придерживаются белые американцы.

Это говорит о том, что влияние представления многокультурного идеала не ограничивается изменением выражения культурных стереотипов и что принятие такой идеологии также приводит к более дискриминационному восприятию различных социальных реалий, с которыми, как считается, сталкиваются черные и белые американцы.
Наконец, результаты нашего третьего эксперимента показали, что эти идеологические взгляды могут также иметь последствия для социальных суждений о людях. Тип информации, которую участники использовали при прогнозировании поведения латиноамериканских и белых мишеней, в значительной степени зависел от того, какие рамки им предлагалось принять. Пропаганда "дальтонического" подхода привела к тому, что участники игнорировали информацию о категориях и оценивали других как индивидов, в то время как пропаганда мультикультурного подхода привела к тому, что участники в значительной степени полагались как на этническую, так и на индивидуализирующую информацию.
Хотя наши результаты не следует интерпретировать как свидетельство того, какими установками и убеждениями обладают люди, которые на самом деле придерживаются этих взглядов, они демонстрируют силу, с которой сплоченные идеологические послания могут влиять на формирование представлений людей. Мы считаем несколько удивительным, что эффект от наших манипуляций был столь значительным и последовательным. Похоже, что участники были готовы согласиться с той или иной точкой зрения, несмотря на то, что сообщения довольно резко контрастировали. Можно утверждать, что большинство наших эффектов обусловлено просто особенностями требований экспериментатора. Однако мы возражаем против тривиальности такой интерпретации, прежде всего потому, что абсолютно ничто в идеологических посланиях, которые мы предъявляли участникам, не давало им четких указаний оценивать этнические группы (или членов этнических групп) определенным образом.
Эссе на тему цветовой слепоты и мультикультурализма просто предлагали интерпретацию межэтнических отношений в США и были написаны относительно абстрактным языком, который можно встретить в обычной политической речи или споре. Поэтому мы уверены, что наши результаты дают достаточно натуралистичное представление о том, как белые молодые люди могут реагировать на подобные сообщения, с которыми они неизбежно сталкиваются в своей повседневной жизни. В ретроспективе многие молодые белые могут просто иметь плохо развитую систему мышления об этническом разнообразии и поэтому могут быть легко убеждены принять любую точку зрения, которая связно представлена.
Мы считаем, что наблюдаемый эффект от представления участникам мультикультурной перспективы является наиболее интересным и важным аспектом представленного здесь исследования. Мультикультурные рамки привели к усилению стереотипов, большей точности этих стереотипов и более нормативному использованию информации о категориях в суждениях о людях. Во всех трех экспериментах увеличение дифференциации категорий происходило как в отношении признаков, благоприятствующих ин-группе, так и в отношении признаков, благоприятствующих аут-группе.
Кроме того, увеличение дифференциации категорий было сопряжено с большей общей позитивностью по отношению к аутгруппе (эксперименты 1 и 2) и значительным вниманием к индивидуализирующей информации (эксперимент 3).
Эти выводы должны заставить нас поставить под сомнение имплицитное предположение, лежащее в основе большинства социально-психологических усилий, направленных на снижение предубеждений: процесс категоризации "в группе/от группы" ведет к предубеждениям, и поэтому усилия, направленные на снижение предубеждений, должны ослаблять значимость социальных категорий. Конечно, мы согласны с тем, что простой процесс категоризации необходим для возникновения предрассудков. В противном случае не было бы оснований для присвоения дифференцированных групповых оценок. Однако исследование, представленное в этой статье, позволяет предположить, что особое значение социальных категорий в рамках данной идеологической системы имеет значение для последующих межгрупповых оценок.

Если действовать в соответствии с принципом "цветовой слепоты", социальные категории рассматриваются как негативная информация, которой следует избегать или подавлять. Считается, что упрямая чрезмерная зависимость от негативных стереотипов препятствует более равноправному взаимодействию между людьми. В отличие от этого, при работе с мультикультурным набором допущений социальные категории рассматриваются как простое следствие культурного разнообразия. Считается, что неспособность признать и оценить сходства и различия между группами препятствует более гармоничному взаимодействию между людьми из разных слоев общества. Настоящие результаты подчеркивают тот факт, что усиление дифференциации аутгруппы от ингруппы (т. е. усиление стереотипизации) и снижение этноцентризма не обязательно являются взаимоисключающими явлениями.
Мы ни в коем случае не собираемся подрывать прошлые работы, в которых к проблеме снижения предрассудков подходили с позиции "цветовой слепоты" или "индивидуализма". Этот путь позволил многое понять о когнитивных процессах, лежащих в основе межгрупповых отношений. Мы просто хотим доказать, что подчеркивание различий между социальными категориями может также привести к большей позитивности по отношению к аутгруппе, если это подчеркивание основано на мультикультурных рамках, которые ценят эти групповые различия, как положительные, так и отрицательные.
Рассматривая вопросы, относящиеся к социальному вмешательству, мы считаем непродуктивным утверждать, что мультикультурный подход более обоснован или полезен, чем подход, не учитывающий цвета кожи. Представляется вероятным, что улучшение межэтнических отношений будет зависеть как от более глубокого осознания различий между группами, так и от отношения друг к другу как к отдельным представителям общего человечества. Однако до сих пор усилия социальной психологии, направленные на снижение уровня предрассудков, были в большей степени сосредоточены на индивидуации, чем на взаимной межгрупповой дифференциации. Поэтому мы разделяем мнение ряда исследователей, которые вышли за рамки строго индивидуализирующего подхода и признают, что улучшение межэтнических отношений в конечном итоге потребует новых способов восприятия, характеризующихся подвижными, гибкими и совместными способами отношения друг к другу как к уникальным личностям и как к членам культурных подгрупп и как к представителям общего человечества (например, Brewer, 1996; Dovidio, Gaertner, & Validzic, 1998; Gaertner, Rust, Dovidio, Bachman, & Anastasio, 1994,1996; Marcus-Newhall, Miller, Holtz, & Brewer, 1993).
В данной статье мы считаем, что наше внимание как к мультикультурной, так и к "дальтонической" перспективе соответствует необходимости сбалансированного подхода к изучению межэтнических отношений. Наша точка зрения схожа с точкой зрения Йингер (1994) и исследователей социальной психологии, утверждающих, что наиболее выгодной для всех вовлеченных сторон является альтернатива, в которой мы стремимся к интеграции (Berry, 1984) или аддитивному мультикультурализму (Triandis, 1988). Наша интерпретация этой перспективы состоит из двух основных частей: (а) сохранение этнической и культурной идентичности важно как для психологического здоровья людей, так и для будущей адаптивности и креативности человеческого вида в быстро меняющейся социальной и физической среде, и (б) существует настоятельная необходимость в общей почве, на которой все группы могли бы осознать, что как люди мы больше похожи друг на друга, чем отличаемся, и что, договорившись об общем наборе рабочих процедур, мы сможем жить в сотрудничестве. Путь к достижению этого интегративного решения - это то, с чем мы все должны бороться, как в наших исследованиях, так и в нашем повседневном социальном опыте. Мы надеемся, что исследование, представленное в этой статье, повышает осведомленность о необходимости изучения идеологических основ межгрупповых отношений, а также дает представление о том, как цветовая слепота и мультикультурные рамки влияют на социальные суждения.

Перевод и редакция выполнена каналом "Ментальный маг"