История братьев Гринберг.

Сколько бы ты отдал, чтобы один твой сон стал реальностью?

Наконец-то мы добрались до побережья, никто не знает, обычно, вокруг таких мест ходят всякие легенды, а тут ходят разве что небольшие рыболовные суды. Вообще, это место, где встречаются совершенно два разных мира: дикий и современный. Чтобы понять это, нужно увидеть этот стык цивилизации и нетронутой природы. На западе стоят горы, мне кажется, что это самые красивые горы в нашей стране. Они покрыты хвойными деревьями, но по ним видно, что они еще совсем молоды, будто лет тридцать назад тут прошелся ураган. Вершин не видно из-за густого тумана. Я смотрел на север и видел только часть бескрайнего океана, под ногами у меня – мелкий камень. Сзади, на юге, был слышен шум магистрали. Эта дорога не знала отдыха – машины ездили по ней круглосуточно. Магистраль была обнесена четырехметровым сеточным забором. Также стоит добавить, что между ней и началом живописной природы было не меньше пяти километров. Тут мне в голову пришла мысль, почему же не построить тут дом. Близко к центральной магистрали, не так уж далеко от крупного города и самая красивая природа всегда будет находиться прямо перед твоими глазами. Не успел я начать считать, сколько это всё обойдется, как дочь схватила меня за руку и сказала:

– Папа, нам пора ехать обратно в город, мне нужно сделать уроки.

Я кивнул головой и тихо пошел в сторону машины. Тут мне навстречу вышла женщина. На вид она была дико уставшей. Она сказала, что её зовут Герда Гринберг, дальше она говорила что-то о своих родных племянниках и о каком-то доме. Однако на берегу не было ничего. Тут Герда вдруг встала по стойке смирно и попросила прощение, пошла дальше на север, в сторону океана. Тем временем, я сел в машину, провернул ключ и все мои мысли были о ней. Тут жена, а она была у меня самой красивой девушкой на этом свете, сказала:

– Что эта была за женщина? Чего она хотела?

– Не знаю, какая-то она была странная. Говорила про какой-то дом, каких-то племянников… Алиса, убери телефон, ты же знаешь, у нас есть правило: когда мы вместе – телефоном пользоваться нельзя. Как назло, у меня самого зазвонил телефон, номер этот я видел впервые и решил не брать трубку, включился автоответчик: “Найди их” – сказал женский голос. Зара и Алиса испугались, а когда я хотел прослушать сообщение ещё раз, его уже там не было. Мы списали это на дело техники, бывает, что даже она выкатывает такие фокусы.

Дорога была не самая близкая, хотя ехали мы с приличной скоростью. Тогда дочка предложила нам поиграть в нашу семейную игру. Правила были простые. Суть игры заключалось в угадывании цифр. Их надо было угадать с помощью ассоциаций, обычно мы брали всё то, что связано с нашим домом.

– Столько у нас полотенец в ванной и столько раз папа зовет нас к завтраку, –сказала Алиса. Зара сразу же решила использовать метод дедукции.

– У нас в ванной штук пять полотенец плюс ты с утра такой надоедливый, так что мой ответ пять, – сказала она.

– Увы, миссис Стил, но ваш ответ неверен, – заявила со всей серьезностью дочь.

– Шесть, – тихо сказал я. У меня не было сомнений, ведь именно я закидывал эти полотенца в стиральную машинку.

– И вы побеждаете, – прокричала Алиса с заднего сидения.

– Какой ты у нас хозяйственный, – подметила Зара, – однако, это не отменяет того факта, что с утра ты такой приставучий.

После пары раундов Алиса уснула, а мы ехали в тишине, чтобы не разбудить её. Навстречу нам неслись разные фуры, маленькие машинки и туча мотоциклов. Я поймал себя на мысли, что если бы мне пришлось идти такой путь пешком – то я попросту бы не дошел. Тем временем мы подъезжали к городу, уже виднелись большие билборды с надписями: “Добро пожаловать в Волт Сити, столицу Риндергада”. Я очень любил наш город и не любил уезжать из него, даже если знал, что скоро вернусь. Вот мы и доехали до городских ворот, тут был паспортный контроль – одна из причин, почему я не любил выезжать за пределы города.

– Ваши документы, пожалуйста, – сказал офицер.

Он увидел местные паспорта зеленого цвета и сразу же нас пропустил. После долгой дороги, с которой не видно ничего, кроме высочайшего сеточного забора, наконец-то начались знакомые ландшафты: зеленые деревья, маленькие магазинчики, спешащие куда-то люди и высокие небоскребы. Я обожал этот город, он был огромным, наверное, не хватит и нескольких месяцев, чтобы полностью обойти его. Эти рестораны и бизнес центры, небоскребы и музеи. Мы подъехали к своему дому. Зашли в лифт, мы жили на четырнадцатом этаже, всё это время я думал о той женщине и автоответчике. Жена и дочь уже забыли про это, у них были свои заботы, Зара пошла готовить ужин, а Алиса пошла делать уроки. Я сел на диван и понял, что мне надо найти их, этих племянников Герды. Зара стояла у плиты и готовила мое любимое мясо, я подошел и сказал, чтобы они не ждали меня к ужину.

Поехав в библиотеку, я надеялся найти ответы на все свои вопросы, ведь только там была сводка по населению страны. Это было величественное здание с большими мраморными колоннами, там не было ни единой души. Я ввел фамилию Гринберг в поисковике, тут вылетел целый список из тысячи людей. Но была парочка, которая сразу бросилась мне в глаза. Это были братья Финн и Гуди Гринберги. В их профилях было не так уж и много. Я узнал, что, когда им было по семнадцать лет их родители скончались, у них не было никого, кроме них самих. Два близнеца в огромном мире, там были и их фотки. Светлая кожа, черные волосы и темно зеленые глаза с синим оттенком. У них определённо было много общего, но они были очень разные. Гуди был полненьким и улыбался на фотке, а Финн был серьезным малым. Гринберги жили в далеком от столицы городе Виндополе. Он был намного меньше Волт Сити. Там жило всего около пяти-шести миллионов человек. Затем я открыл их папки, они были пусты, там лишь была пометка “пропали без вести”, но в папке Финна было еще кое-что. Заметка, которая была оставлена почти двадцать лет назад. Рука сама открыла её, она начиналась со слов:

Если ты читаешь это, то, друг мой, то усаживайся поудобнее, ведь история будет длинной.

Знакомство.

Меня зовут Финн Гринберг, у меня есть брат Гуди. Ближе него у меня нет никого, когда нам было по семнадцать лет, наши родители попали в автокатастрофу, с того времени мы жили одни. Маму звали Александра Гринберг, я хорошо запомнил её. Она была красивой женщиной с зелеными зрачками. Отца звали Брун. Cтатный мужчина со светлыми волосами и грубой щетиной. Однажды зимой, когда они ехали с работы, их машину занесло. После этого мы с Гуди остались одни на всем белом свете. Он у меня немного странный, с самого детства брат был особенным. Нет, он не причинял хлопот, просто он был другим. Это сразу бросалось в глаза, братец верит в добро, как никто другой, Гуди верит людям, будто знает их уже всю жизнь, хотя сам познакомился с ними в магазине пять минут назад. Мы живем в квартире родителей, нам по двадцать четыре. Я работаю на станции по починке автомобилей, Гуди сейчас временно без работы, этот паразит может работать максимум два месяца, потом он уходит, где бы и кем бы он не работал. Нам пришло письмо о том, что в мир иной отошла наша дальняя тетя, троюродная сестра отца, Герта Гринберг, про существование которой мы никогда не знали. В конверте лежал старый железный ключ и из письма выяснилось, что она оставила нам свой домик на побережье. Это было классно, ведь мы уже давно не выезжали никуда за пределы Виндополя.

– Гуди, мы отправляемся в путешествие, – сказал я. Тут круглое личико Гуди переменилось, ему нравилось заводить знакомства, он любил природу.

– Да! Мы станем путешественниками, будем кушать в придорожных кафешках, бродить вдоль дороги, ловить попутки, – именно так выглядел путь в глаза х братца. Однако я понимал, что нам нужно подкопить денег, чтобы пройти через пару городков, дойти до Волт Сити, а потом еще дальше, на север.

Спустя два месяца у нас было достаточно денег, чтобы не умереть с голоду по дороге. Вот, что значит для человека стимул, Гуди работал чуть ли не больше меня, чтобы наше путешествие через всю страну свершилось. Нам повезло, к этому времени уже наступила поздняя весна и дело шло к потеплению, так что мы начали наше путешествие.

Я разбудил брата часов в пять утра и сказал:

– Гуди, нам пора выходить. Ты точно уверен, что нам нужно посмотреть на этот дом? Ты точно хочешь идти? Дорога неблизкая и временами не самая приятная. Возможно, мы не захотим возвращаться домой или попросту на сможем. Тут лицо Гуди стало крайне серьезным – я никогда не видел его таким, он тихо, но очень внятно сказал:

– Мы должны сделать это, хотя бы из уважения к покойным родителям и нашей тете. Не вернемся мы лишь в одном случае, если захотим остаться в том домике. Так и решили, мы вышли из дома, это было воскресное утро. У нас было довольно-таки много вещей, но все они уместились в два рюкзака и небольшую сумку. Мы шли по главной улице возле клубов и ресторанов, девушки сняв высокие каблуки шли домой уже босиком, парни тихо курили возле машин. Город медленно засыпал, а солнце показывалось на горизонте. Я посмотрел на Гуди, его спящий взгляд, говорил мне, что дорога будет долгая. Город, в котором мы жили, может и был большой, но он больше походил на огромную деревню, которая не хочет отставать от столицы и других городов. Тут я заметил закусочную, мы ходили туда каждую субботу, пока родители были живы.

– Смотри, Гуди, ты помнишь это место? – спросил я, – помнишь, как отец всегда заказывал себе яичницу, хотя это было совсем не утро, а мама всегда ругалась и говорила, что нам пора переходить на здоровую пищу, хотя сама не отказывалась от запеченной картошки.

Гуди посмотрел на меня, потом на кафешку, но ничего не ответил. Еле заметно ухмыльнулся, потерю родителей брат переносил крайне тяжело, но сейчас, когда прошло почти семь лет, ему стало легче говорить и вспоминать о них. После этой кафешки мы шли уже молча, каждый думал о своем, тут все наши мысли были притеснены городской стеной. За другой её стороной нас ждало самое большое путешествие в нашей жизни. Тут Гуди повернулся ко мне и спросил:

– Финн, а ты сам готов? Если мы выйдем, то обратной дороги уже не будет.

В этот момент я достал наши паспорта и протянул офицеру, этим показал серьезность своих намерений. Ворота открылись, мы вышли – путешествие началось.

В путь.

С собой взяли всё самое необходимое: деньги, вода, еда, немного одежды, удобная обувь и дикое желание дойти до пункта назначения. У нас не было телефонов, ведь все, кто был нам близок уже на том свете, так что звонить нам пока никто не собирается. Перед нами лежал далекий путь, его начало было самым ужасным отрезком, ведь была лишь одна единственная дорога сквозь пустынные степи, каменистые плато и глиняные пустыни. Эта магистраль шла на северо-запад сквозь пустынный ландшафт, по ней и рядом с ней идти было нельзя. Что это вообще за закон? Тогда Гуди, как мне показалось, предложил довольно-таки хороший выход, и потом вы поймете, что это была одна из самых лучших его затей.

– Финн, давай срежем через степь, так будет намного быстрее, тем более там точно есть реки, деревья, виднеется протоптанная тропа и точно будет с кем поговорить по дороге.

Боже мой, я не знаю, как такое произошло, но я согласился. Все смотрелось хорошо, на моей карте и вправду были речушки и наш срез был действительно большой, мы обогнули рабочий городок, который мне никогда не нравился, он назывался Карафат. Как-то меня занесло туда, хорошо, что хоть вынесло. Ужасно грязный город, там стоят все фабрики и производство Риндергада. В нашей стране собраны все виды ландшафтов: заливы, пустыни, горы и реки. Тем временем, становилось все жарче. Я так задумался над нашем дальнейшим маршрутом, что не заметил обрыв впереди и чуть не шагнул прямо туда. Гуди схватил меня за рюкзак и откинула назад. Это был настоящий испуг, так что мне надо было полежать на земле пару секунд.

– Спасибо, брат, – сказал я. Откуда же здесь взялся обрыв? Приглядевшись, понял, что это не обрыв, а небольшой каньон. Посмотрел на карту, и на его месте должна была протекать большая река. Да, этого-то мы и не рассчитали, речка в начале лета пересыхает, ведь её основное питание – дожди. С другой стороны, нам было легче переправиться через нее. Мы нашли удачные выступы и были уже на самом дне этой реки, тут Гуди сказал:

– Финн, посмотри, там стоят палатки. Наверное, это и есть те номады, которые бродят по пустошам.

Сказать честно, я был не очень рад такой встрече, ведь про этих номадов ходит дурная слава, это те, кто не смог войти в ритм больших городов, а теперь вынужден странствовать без цели и места. Их дом – дорога. Они перебиваются разными заработками и мелким грабежом, обычная их цель – такие, как мы.

– Эээйй! – вдруг крикнул Гуди.

– Заткнись, твою мать, – сказал я ему, но было уже поздно – они нас заметили. Злиться на своего братца сути не было, в принципе от него можно ожидать что-то такое. Тут послышался ревущий звук моторов, подъехало четыре мотоцикла. Мы кинули рюкзаки на землю, а они нарезали вокруг нас круги. Один из них подъехал прямо к нам, слез с мотоцикла и снял шлем.

– Что привело вас сюда? – спросил он, – обычно тут никого нет до самой осени, а сейчас еще далеко не осень.

Я чуть замешкался, а Гуди с точностью да наоборот, ему только дай возможность поговорить, как он сразу же ей воспользуется:

– Мы идем к побережью.

Он оглянул нас пристальным взглядом, в его белых что-то блеснуло. Я сам не знаю, почему, но в этот момент он показался мне человеком очень добрым. Он рассмеялся и сказал:

– Ну удачи вам, – протянул мне руку и добавил, – меня зовут Адальстейн Брав, главный разведчик номадов. Можете звать меня просто Адаль, не хотите ли переночевать с нами? – спросил он.

Современные номады.

Мы согласились. Впервые побывав в лагере номадов, поняли, что все легенды о них – всего лишь легенды. Хотя, не стоит упускать из виду тот факт, что нам, возможно, попались хорошие странники. Я не знаю, почему их до сих пор называют так, ведь они больше похожи на разнорабочих. Они умели всё: были там и учителя, и инженеры, и охотники, и повара, и даже строители. Все были чисто и опрятно одеты, несмотря на свои частые передвижения. С этнической точки зрения тут были все: набийцы, галты, андинцы, гесты и другие народности. Они жили скорее не в палатках, а в шатрах, ходили в белой одежде, хоть это и показалось мне не очень-то практичным решением. Время шло к ночи, возле каждого шатра горел костер. Но при этом у них всё равно был центр поседения и главный костер там. Мы с Гуди пошли туда. Номады были великолепными охотниками, так что с едой не было проблем, да при этом у них всегда были – в провианте они никогда не нуждались. Мы сели у костра и смотрели на этих людей, нет, они не были изгоями или чем-то подобным. Это было осознанное решение – путешествовать, сделать своим домом дорогу, тут много поэтов, есть свой театр, почти каждый играет хоть на одном музыкальном инструменте и разговаривает на двух-трех наречиях, так что номады люди образованные, просто они выбрали другой путь.

– Вам тут нравится? – спросил прокуренным баритоном взрослый мужчина. Я так и не понял, какой он расы. Высокий рост, грубые черты лица, большой нос и седые волосы, одет был в чисто белое, как и все в этом лагере. В этот раз ответ был за мной, пока Гуди увлеченно смотрел на пылающий огонь:

– Да, я представлял вас совсем иначе. Необразованное племя дикарей, а тут такое. Почти все здесь могли бы быть успешными людьми в больших городах, – тут он перебил меня:

– Знаешь, сынок, так и было. Многие тут, потому что город начал забирать самое дорогое, что есть у человека, – тут он тыкнул пальцем прямо мне в грудь, – душу. А здесь, ты тот, кто ты есть. У номадов в личных делах есть отметка «пропавший без вести», ведь так жить легче и не ищет никто. Но никто из них не пропал и не продал себя. Спроси любого, каждый здесь занимается своим любимым делом. Ладно, начинается собрание, нужно вести себя тихо. Его будет вести заносчивый старикашка, он никогда мне не нравился, но, увы, что поделать, правила есть правила.

Я оглянулся – вокруг костра сидел весь лагерь, только мне захотелось спросить, сколько здесь людей, но рядом со мной уже никого не было. Он уже стоял прямо возле костра и подмигнул мне.

– Добрый вечер! Поприветствуем же наших гостей, – он показал рукой на нас. Все начали хлопать.

– Эти молодые люди держат далекий путь в столицу нашей страны и оттуда еще дальше на север, а сейчас они среди нас. Покажем же им наше гостеприимство, ведь мы больше никогда их не встретим. Эта была веселая ночь, мы с Гуди отрывались, как могли, пили, ели, танцевали. Я целовался с самыми красивыми девушками в моей жизни, что просто не мог поверить, что это правда. Хотя, возможно, алкоголь сделал их еще красивее, но мне было уже плевать. Последнее, что я помню, как Гуди лег рядом со мной и мы отключились, проболтав пару секунд.

Я просунулся от палящего солнца, открыл глаза, а вокруг уже ничего не было, кроме картин бурной ночи в моей голове. Ни одного шатра – только потухшие костры, лицом в землю лежал братец, наверное, его уже совсем припекло.

– Гуди, вставай, всё кончилось, все уехали, – сказал я. Он вскочил на ноги и чуть ли не плача вымолвил всего пару нецензурных междометий и одни лишь вопросы:

– Как? Почему они не забрали нас? Все наши вещи в порядке? – тут и я начал беспокоиться о вещах, но я увидел их в паре метрах от нас. Я подошел к ним, отряхнул от пыли. Наше путешествие продолжается.

Ищешь зубочистки?

Мы шли по пересохшему руслу реки, нам оставалось меньше тридцати километров до небольшого рыбацкого городка, Балкрид. Он расположен на берегу Аданского моря. Когда мы были совсем маленькими, папа с мамой возили нас туда, и оно тогда казалось просто огромным, но сейчас – уже совсем другое дело. Да и с каждым годом оно мелеет на пару сантиметров из-за разных ферм и нужд строительной индустрии воду оттуда нещадно откачивают. Наконец-то эта пустошь кончилась и начались небольшие поселения. Мы проходили через небольшую деревушку, и Гуди сказал:

– Слушай, Финн, может быть перекусим, как люди. Вон стоит приличная закусочная.

Уверяю, это было совсем не так, будь такое место в родном городе, ваша нога туда никогда бы не ступила. Однако он был прав, тем более денег у нас хватало, а в таком заведении, я думаю, много не потратишь. Я открыл дверь, и она застонала характерным скрипом. Это кафе было сделано в старом стиле: все было в сине-белом цвете, но цвета уже успели потускнеть за столько лет. На столах виднелись следы от кружек, это был именно такой тип забегаловки. Мы присели, к нам подошла бабушка, наверное, ей было лет сто, но она хорошо держалась, а после того, как она открыла рот, стало ясно, что бабка эта переживет нас всех:

– Что будем заказывать? – спросила она.

Быстро взглянув на меню, я уже знал, что буду заказывать, а Гуди мог выбирать часами, он был из тех людей, которые хотят взять от жизни всё, а в итоге всё равно заказывают одно и то же. Однако, когда надо, он мог сделать неординарный, но просто потрясающий выбор.

– Две яичницы, два молочных коктейля и фри, – сказал я, – это на нас обоих. Я подмигнул Гуди и попросил забрать у него меню. Однако, братец не спешил с ним расставаться, я уже говорил, что он отличается от других людей, так вот, в этой кафешке его внутренний зверь разбушевался. Бабушка поняла, что он чуть странный, но не придав этому значения, ушла. Гуди нашел зубочистки и начал бросаться ими во все стороны, ��ыкрикивая что-то непонятное. Единственное слово, которое можно было разобрать – меню, интуиция подсказывала мне, что ему не очень понравилось, что я заказал за него.

– Хочу сделать сам, хочу выбирать сам! – кричал, кидаясь зубочистками во все стороны мой странный братец. Сидевшие рядом с нами мать с сыном поспешили удалиться из кафе. А Гуди всё набирал обороты, зубочистки кончились, он начал бить по столу своими большими кулаками, таким ударом он мог вырубить любого. Эти удары он сопровождал топотом.

– Успокойся, иначе мы уйдем отсюда, – кричал уже я, но он не придал этим словам огромного значения. Слава всем Богам, нам принесли еду и тут всё прекратилось, будто бы ничего и не было. Он, как ни в чем не бывало, ухмыльнулся и начал разделывать бедную яичницу. Кстати, она была вкусной, ведь я знаю толк в таких вещах. Чтоб накопить деньги, я только и ел, что яйца в разном виде да картошку с соусами. Не успел я съесть половину своего, как Гуди уже смотрел на нее жадными глазами. Та еще собака, устроил сцену, а теперь зариться на мою порцию, но если он и собака, то только моя. Я улыбнулся и протянул ему свою тарелку – он с радостью накинулся на нее. Когда мы закончили, не было особого труда найти зубочистку, ведь они были просто повсюду, нам принесли счет:

– Что там, Гуди? – спросил я у него.

У нас была такая небольшая игра, перед тем, как посмотреть счет мы угадывали, сколько там. Иногда этот хитрец заранее считал и запоминал, чтобы утереть мне нос, хотя и выигрыша то не было, только братская похвала. Раньше, когда мы делали это с родителями, папа давал победителю конфетку, а теперь…

– Ровным счетом, семнадцать унгов, – со стопроцентной уверенностью заявил, хотя он и меню-то особо не видел. Тем временем, я начал подсчитывать: две яичницы, вроде как по четыре унга каждая, потом два коктейля по три каждый и картошка стоимостью пять, итого девятнадцать унгов. Я медленно открыл счет и увидел восемнадцать, улыбнулся и показал это Гуди, а он давай заливаться на всю кафешку, что бабушка уже пошла прятать зубочистки. Я оставил купюру в двадцать унгов, поблагодарив её за вкусную еду, мы идем дальше.

Стук ночного неба.

Начинало темнеть, а мы уже вышли за пределы городка и держали свой путь на север, в этом мне помогали звезды. В детстве отец учил нас ориентироваться по ночному небу, но больше всего в памяти у меня отпечаталась одна поездка. Отец взял меня в командировку, и мы с ним ехали почти через всю страну на поезде. Этот стук колес всегда завораживал меня. Тогда я слушал его и думал, можно ли заставить себя не слышать его. Так усердно я никогда не думал, как вдруг меня осенило, что стука колес уже не было слышно. И как только я поймал себя на этой мысли, стук колес опять появился. А вообще, еще в больший восторг меня приводили пейзажи за окном. Помню, отец разбудил меня среди ночи и чуть ли не крича, звал с собой. Я не мог понять, что происходит. Поезд стоял, мы сошли с него. И тут прямо в лицо мне подул холодный ночной ветер, он брал свое начало где-то на том конце этого бескрайнего поля. Это были посевы пшеницы. Колоски её были выше меня раза в два, тогда мне было лет восемь, если не меньше. Дрожащим голосом я спросил отца:

– Ты хочешь, чтобы я смотрел на эту степь? – на его лице проскользнула улыбка:

– Посмотри наверх, – шепотом сказал он.

Подняв голову, я увидел звездное небо, какого раньше никогда не видел и надо заметить, что мне не доводилось видеть такого неба еще долго. Увидеть его вновь мне посчастливилось только сегодня. Эту картину невозможно описать словами. Столько звезд. Все они мерцали, словно в последний раз. Он показал мне на одну красную звезду и сказал, что она всегда покажет мне дорогу на север, а та маленькая фиолетовая покажет дорогу прямо на запад. Эта остановка в степи запомнилась мне на всю оставшуюся жизнь. Мы стояли не больше трех минут, но мне показалось, что я стоял там вечность и одну ночь. Именно так и никак иначе…

– О чем ты опять задумался, – загудел Гуди. Я тыкнул пальцем в небо и сказал:

– О папе, без него мы бы совершенно точно потерялись этой ночью, – ответил я, – надо идти прямо на красную звезду, она всегда будет стоять ровно на севере. Гуди немножко удивился, а я удивился тому, что он ничего у меня про это не спрашивал, но это все блекло на фоне этого бесконечного звездного неба. Как там говорили: “бесконечность не предел”, так вот, это – правда. Гуди остановился и показал на небольшие валуны:

– Тут будет наш ночлег, – этими словами он утвердил место, где мы будем спать. В первый раз это произошло так быстро, хотя, может братец до сих пор чувствовал вину за инцидент в кафе. Накинув на камни всё, что было в сумках, мы тихо легли на них. Жадно смотрели на небо, будто бы эта была последняя ночь и светилась она только для нас. Спустя минут двадцать уже был слышен храп Гуди.

Я проснулся от воя ветра, ночь по-особенному холодна, это было то самое время перед рассветом, когда ночь особенно темна. Смотря вдаль, думал обо всем и ни о чем. Именно в это время меня посещали грандиозные идеи, кажется, ночью думают все.

Звезды уже потихоньку пропадали с небосклона. Они так далеко и так близко, вот бы достать одну звездочку для Гуди. Ему бы это точно понравилось. Я почувствовал, что на меня кто-то смотрит, но ни единой души рядом не было, только Гуди похрапывал под боком. Тогда я понял, что сама ночь на меня смотрит, мы с ней были давними друзьями, но наша встреча подходила к концу – там на востоке уже медленно, но вставало солнце.

– Просыпайся, Гуди, – тихо толкая его в бок, сказал я.

Он открыл глаза, но жизни в них не было – он еще спал. Спустя пару минут Гуди поднялся и потянул руки в небо, нет, он не вызывал дождь или еще что, братец просто хотел растрясти косточки. Стоит отметить, что спать на камнях не самое лучшее занятие на свете. Дорога звала нас своим загадочным голосом, чем дольше мы шли, тем отчетливей я слышал этот изящный голос в своей голове. Путь сам стелился под нашими ногами, компас, который случайно нашелся в сумке не давал нам сойти с дороги в течение дня. У каждой вещи в моем рюкзаке была история, возможно не самая интересная, но всегда близкая сердцу. Этот компас не является исключением. В мой восемнадцатый день рождения, это был наш первый с Гуди праздник, когда родителей уже не было, мне подарили один из лучших подарков в моей жизни. В то время друзей у меня было не так уж и много, но был один самый близкий. Действительно хороший друг. Мы были знакомы не очень-то и давно, но уже знали друг о друге почти все. Часто разговаривали, может быть, редко виделись, но если видитесь, то все, это – надолго. Именно с ним я хотел остаться теми самыми друзьями до гроба. Однако, как вы уже поняли, ничего не вышло. Его звали Джесси Миллер, он жил на соседней улице, там мы и познакомились. Как-то я бродил до самой ночи по городу, возвращаясь домой, заметил темный силуэт возле таксофона. Какое-то непонятное чувство внутри заставило меня подойти к нему.

– Друг, что-то случилось?

Ответа не было, но стояло ощущение того, что не все в порядке. Спросив еще раз, мальчик у таксофона ответил:

– Жду родителей, – заявил он тонким голоском.

Было темно, а на нашей улице как назло, в фонарях с утра меняли лампочки. Однако эти горе рабочие только с��яли их, а новые так и не поставили, так что разглядеть мальчика было трудно. Было понятно, что он был чуть выше меня, хотя в том возрасте мой рост оставлял желать лучшего.

– Долго ждешь? – спросил я.

Тогда мне было лет пятнадцать, этот возраст – пик любопытства для любого мальчишки. Парнишка всё сидел и не отвечал. Тут мой вопрос прозвучал настойчивей.

– С утра, – наконец-то вымолвил он.

– Финн, – сказав, протянул руку.

– Джесси Миллер, – так мы и познакомились. Во мне была уверенность в том, что он хороший малый.

– Ты голоден? – спросил я.

Мой новый друг кивнул головой. Спустя пару минут мы уже стояли у порога нашей квартиры. Звук ключей, два звонких щелчка, вот мы и дома. Гуди с отцом смотрели ночное тв-шоу, мама читала книжку на кухне. Увидев нас, она улыбнулась,

– Финн, это твой новый друг? – спросила она. Мы синхронно кивнули головой.

– Хотите чего-нибудь перекусить? – прозвучал еще один мамин вопрос.

– Собственно за этим мы и зашли на кухню, – с ноткой аристократизма прозвучал мой ответ.

– Ну тогда, сэр Финн и его новый друг, прошу к столу.

Мама всегда знала, что мне нравится так разговаривать и сама любила подыгрывать. Пока я доставал мясную запеканку из холодильника, она устроила небольшой допрос ради того, чтобы утолить своё любопытство. У неё был своеобразный способ проводить его, она задавала сразу все вопросы, которые её интересовали, чтобы точно ничего не забыть. Мама спрашивала буквально всё. Порой, у меня мелькала мысль о том, как, вроде бы такая взрослая женщина, могла терять чувство такта. И тут, словно автоматная очередь, посыпались вопросы: Как давно вы знакомы? Откуда ты? Кто твои родители? Есть ли братья или сестры? Где ты учишься? Но вопросы, как и пули в магазине автомата, имеют свойство заканчиваться. И всегда был контрольный вопрос, чтобы понять, что представляет из себя этот гость на один вечер: Нравится ли тебе наша кухня?

Боже мой, в этот момент просто надо было видеть лицо этого бедолаги, слишком много вопросов. Хлопок дверцы микроволновки, запеканка согреется через полторы минуты и в ту же самую секунду на маму посыпались ответы: «Мы с Финном познакомились около двадцати минут назад, но этого хватило понять, что у нас есть много общего. Я рядом из Карафата, но моих родителей перевели сюда по работе, они у меня врачи, – ловко ответил он на два вопроса в одном предложении, – я у них единственный сын, учусь, как оказалось, в одной школе с Финном. А кухня ваша очень красивая, но я не говорю о её внешнем виде, просто уже чувствуется запах вкусной запеканки, ведь стол богат не красивыми тарелками, а вкусной едой.

Как только Джесси сказал это, запищала микроволновка – запеканка согрелась, а мама была довольна ответами.

– Ладно, сына, не буду вам мешать, – забрала книжку и пошла в спальню.

– Хитрец, – сказал я, – никто не говорил маме такого, все сразу же брались обсуждать внешний вид и чистоту кухни, ты ей понравился. Вот только почему ты стоял на улице? – с неподдельным удивлением спроси я.

– Родители на смене, а я, как обычно, забыл ключи дома, вот и пришлось стоять.

Всё встало на свои места. Много было таких вечеров, часто он приходил к нам, и я захаживал к семейству врачей. В школе мы стали чаще встречаться, гулять после уроков. Так и продолжалось, пока не произошло самое страшное событие в моей жизни. Нам с Гуди пришлось бросить школу, чтобы мы могли хоть как-то себя прокормить. Пособие было маленьким и выдавалось только до совершеннолетия. Я общался с Джесси, но уже реже. У него было все больше проблем в школе, а у меня тем временем не было даже постоянного места работы. В день нашего рождения, когда нам прислали последнее пособие, в дверь раздался звонок. Настроение у меня не было, а братец вообще не выходил из комнаты. Переборов себя, я открыл дверь, а там – Джесси. Мы обнялись, нет, веселья не было. Он хотел узнать, как у нас дела. Дела шли, но не всегда в правильную сторону. Мы поговорили по душам, как делали это раньше, вспомнили старые истории. В общем проговорили где-то часа три.

– Финн, у меня для тебя небольшой подарок. Правда для Гуди у меня ничего нет, кроме торта.

– Да, не беспокойся, всё нормально. Ему до сих пор не по себе. Тут Джесси протянул мне небольшую коробочку, завернутую в синюю глянцевую бумагу, а с сверху виднелся красный бантик.

– Не стоило, мистер Миллер, – начал отказываться я, – зачем ты потратился, то, что ты пришел значит для меня больше, чем любой подарок на свете.

– Не ной, Финн, открывай.

Я разворачивал его с хирургической точностью, как вдруг что-то блеснуло на дне коробки. Это был компас, но не простой. Он был из нержавеющей стали, а на обратной его стороне была гравировка: «Следуй за своими мечтами». Честное слово, по щекам моим потекли слезы, Джесси обнял меня.

– Брат, – с невероятной печалью сорвалось с его губ, – мне надо сказать тебе кое-что. Я уезжаю – моих родителей переводят.

Посмотрев в его глаза, заметил, что он сейчас заплачет.

– Надо взять себя в руки, – пробормотал я, – вдруг Гуди услышит, ему итак сейчас хуже нас всех. Вскоре мистер Миллер ушел. Мы обменялись крепким мужским рукопожатием, зная, что если начнем обниматься, то опять начнутся слезы, салфетки и красные глаза. На прощание мы так и не пообещали встретиться. Дверь захлопнулась, а с ней и история о лучшем друге. Вот, откуда у меня этот компас – одна из самых знаковых вещей во всей моей жизни.

Тем временем золотистая стрелочка компаса показывала на север. Мы шли медленно, но уверенно. Гуди подметил это: «Что- то медленно мы идем».

Тут его глаза загорелись, не хватало только лампочки над головой. Братец делал так только тогда, когда хотел сказать что-то умное.

– Финн, а ты когда-нибудь задумывался о пословицах? У них нет ни срока годности, ни даты изготовления, но при всём этом они никогда не теряют своей сути. Знаешь, какая пословица подходит нам?

– И какая же?

– Пустой поезд едет быстрее. Вроде каких-то четыре слова, а сколько смысла… Почему же пустой поезд едет быстрее? Может, потому что он легче? Далеко не по этой причине. Он делает так из-за того, что ему не надо останавливаться ведь он все равно пуст. Зачем ему тогда это делать? Вот по этой причине поезд едет быстро. Как интересно? – гудел Гуди.

Я не мог возразить ему, ведь у него было такое счастливое лицо. Можно сказать, ему нравилось преподносить очевидные вещи в своеобразной манере.

– Гуди, а ты не подумал о том, что эта пословица нам чуть-чуть не подходит. Однако он уже думал о другом и плевать хотел на то, что она не подходит. Просто он хотел сказать что-нибудь этакое – вот такой вот мой Гуди. Мы шли, разговаривали и мечтали о том, как дойдем до пункта назначения:

– Представь Финн, мы будем сидеть, можно сказать, на краю земли. Есть в этом что-то особенное.

Сказать честно, Гуди умел находить магию в самых простых вещах. Это умение всегда поражало меня. Брат – очень противоречивая фигура, иногда он не мог остановиться разговаривать, порой из него не выдавить ни слова. Так называемый, серый кардинал, который не имея власти, властвовал над всем происходящим. До боли знакомый всеми образ простака, в рукавах у которого всегда был фул хаус из вещей, который он мог учудить.

Он её любит.

Реки, озера, моря, горы, степи, луга и хорошие люди – этого у нас хватало. Вдалеке показалось сразу два достояния нашей родины: степь, которая медленно наполнялась зеленым цветом, и хорошие люди.

– Гуди, смотри, – а показывал я на двухэтажный красный дом, который виднелся на горизонте.

Он уже начинал сливаться с уходящим солнцем такого же цвета. Это просто невозможно описать – такое надо видеть собственными глазами. Домик, словно щит, всеми силами пытался не пропускать этот алый кинжал света через себя. Однако, будто капли крови, красные лучики стекали по бокам. Пока я восхищался моментом, мы уже вплотную подошли к дому. Гуди, не стесняясь, постучался в маленькое окошко. Спустя пару мгновений шторки раздвинули и из-за них показалось лицо бабушки. Она жестами указала нам на дверь и пригласила войти, эти два действия она показала одним жестом левой руки. Немного странно, но с такой жизнью в глазах, какой уже почти нигде не увидишь. Я открыл старую деревянную дверь, а за ней нас уже ждала пожилая пара.

– Здравствуйте, гости дорогие! – сказала бабушка в белом фартуке, он был чистый, однако по нему было видно, сколько званных ужинов он повидал за свою жизнь.

– И вам здравствуйте, – успел сказать мой братец, пока я рассматривал дом. В глаза бросались камин и деревянная лестница. На камине, конечно же, были фотографии семьи, а над ними – голова лося. Клянусь, она смотрела мне прямо в глаза.

– Бен и Жасмин, – дед представил себя и свою бабушку.

– Куда путь держите? Голодны ли вы?

– Гуди и Финн, – громко заявил о нас братец.

– Мы-то? В другой конец страны, на побережье. Знаете, мы не голодны, но и отказаться как-то неприлично.

Пока брат говорил, моя бдительность усилилась, и я заметил, что пожилая пара будто бы и вправду была рада нас видеть. Они создавали впечатление очень добрых людей. Седые волосы и добрые глаза. Было ощущение того, что эти двое дополняли друг друга, словно бензин и машина. Определить кто есть кто – невозможно, понятно одно: машина не едет без бензина, а бензин нужен только машине. На этом мои умозаключения закончились, а мы тем временем плавно перешли в кухню. Стоял аромат домашней еды, давно мы такого не ели. Бен одним ловким движением руки пригласил нас за стол – я так понял, что жесты у них – это семейное. Слово за слово мы поведали свою историю, рассказали о своих планах и поделились своими надеждами. После долгого разговора о всех делах грядущих, мы с Гуди начали свой расспрос:

– Вы давно вместе? – не мог не спросить я.

– Она не со мной, просто постоянно ходит рядом, – промычал дед и как получил подзатыльник от стоящей бабушки.

– Вот так вот уже сорок лет живем, ни разу и не ругались-то сильно. То повздорим, то посмеемся, больше кончено посмеемся, – улыбаясь ответила Жасмин.

– Кто хочет посмотреть на мои арбалеты? – с гордостью спросил Бен, а уже через пару секунд они с Гуди направились в подвал.

– Не задерживайтесь, через пятнадцать минут жду за столом, – сказала бабушка уходящим мальчишкам, которым на двоих было лет девяносто, но они всё так же, как дети, бежали в подвал, чтобы поиграться с игрушками. Мы с Жасмин остались на кухне.

– Что вы готовите? Пахнет так по-домашнему. Признаю, звучит странно, но мне кажется, что это лучшая похвала для любой хозяйки, ведь эти «очень вкусно» можно сказать в любой момент.

– Внучок, спасибо за такие слова, а готовится домашний суп с курицей по особому рецепту, переходящему из поколения в поколение. Я, к слову, уже передала его своей дочке, а она передаст его своему сыну. Блюдо это не такое уж сложное, а хочешь я расскажу тебе о самом трудном блюде на свете?

– Да, кончено, – мои глаза просто загорелись синим пламенем, так сильно я хотел узнать, что это. Жасмин вытерла руки о свой белый фартук, села рядом и начала рассказ:

Начинаем с переживаний о настоящем, добавляем щепотку планов на будущее. Ставим все это в духовку, градусов эдак на “сделаю завтра”. Пока всё это готовится, сделаем подлив. Нам понадобятся: любовь к близким, совсем немножко переживаний за посторонних, немного грустных фильмов и музыки для горьковатого привкуса, всё это на сковородку и заливаем это своим одиночеством. Должно пройти около четверти “я тебе позвоню” и треть “да, я приду” и половина “извини, не получилось” – значит можно доставать основное блюдо из духовки. Режем счастье и свою привязанность к любимому человеку, кладем это в стакан, заливаем соком воспоминаний о прошлом и трубочку не забудьте. К основному блюду добавляем подлив. А, чуть не забыл, на свой вкус можно добавить любимые книги, фильмы, бессонные ночи, пролитые слезы и поздние гуляния с друзьями. Друзей можно побольше, если они хорошие, если не очень, то лучше не добавлять. Немного матов, юмор, переживания за родных, хороший музыкальный вкус, классная одежда – всё это тоже по вкусу. Сочетается это с небольшим упрямством и дерзкими идеями. И что же у нас получилось? – Человек.

Человек – самое сложное блюдо на свете. Не правда ли?

Такого поворота событий, признаюсь, я не ожидал. Такая обычная бабушка, но такие философские мысли. В мое представление о сложном блюде входили лазанья или имбирные пряники, но никак ни человек.

– Откуда у вас такие мысли? – любой бы задал такой вопрос.

– Эх милок, давно, когда чашечка крепкого кофе с утра была обычным делом – я была начинающей писательницей, – это, кстати, объясняло количество книжных полок по всему дому, – мы с Беном так и встретились в одном издательстве. Наивная девочка с большой мечтой и младший помощник главного редактора – вот кем были мы. Все то, что приносили молодые писатели попадало на стол к Бену. Скажу честно, моя работа не была самой лучшей, просто написана была с душой. Тогда еще совсем молодой парень заметил это и уже вечером мы сидели в одной укромной кафешке в центре города и делили один кусочек торта на двоих.

Она будто бы хотела что-то добавить, но на кухню до боли счастливые завалились Гуди да дед. Радостные, словно дети, они бормотали что-то об оружии и арбалетах. Брат мой итак порой быстро и много разговаривал, а тут он, кажется, воздух еле успевал заглатывать. Впрочем, дед от него не отставал, в общем, они нашли друг друга.

– Всё, Бен, заканчивай, дай детям поесть, – нас действительно давно так не называли, это вызвало у меня небольшой ступор. Однако на душе стало теплее всего лишь от одного слова.

– Не указывай мне, что делать, женщина, – опять схватил подзатыльник дед.

Тут на его лице блеснуло маленькое разочарование, но не успело оно стать чем-то большим, как Жасмин обняла его. А довольный Бен подмигнул нам.

Самая вкусная вещь, которую мне когда-либо доводилось пробовать. Пока я растягивал это удовольствие, Гуди уже просил добавки.

– Бен, твоя жена просто волшебница, – братец уже успел перейти на «ты». Как бы это парадоксально не звучало, оружие сближает людей.

– Действительно, открой вы ресторан – столы в нем бронировали за несколько месяцев.

Всё хвалили мы хозяйку дома. После плотного позднего ужина, мы помогли Жасмин убраться и помыть тарелки.

За окном уже стояла темная ночь. Завывал холодный ветер и мерцали звезды.

– Вы точно останетесь у нас на ночь, – чуть ли ни приказала нам бабушка, да мы и не были против.

– Ваша комната на втором этаже, идите за мной.

Жасмин открыла дверь, и сразу стало понятно, что это была комната их внуков. Там стояла кровать-машина и кровать процессы.

– Сами решайте, кто на какой будет спать, – смеясь, закрыла дверь и ушла.

Сразу после того, как захлопнулась дверь, мой довольно-таки взрослый брат укрывался розовым одеяльцем.

– Гуууди? – смотря прямо ему в глаза, спросил я.

– А что? Не каждый день, ты можешь стать принцессой. А садясь в машину, можно стать гонщиком, но заходя в замок нельзя стать принцессой, – с полной уверенностью сказал брат. Я рассмеялся, но что же делать, тут он абсолютно прав. Рухнув каждый на свою кровать, мы забыли про всё, это была наша первая ночь без камней.

На следующее утро я просунулся из-за ароматного запаха выпечки. Принцесса к тому времени уже покинула свое ложе. Голода особо не было – было ужасное желание завалиться под холодный душ. Открыв дверь ванной комнаты, первое, что бросилось в глаза, так это пирамидка из полотенец и зубная щетка. Про такое мне рассказывали люди, которые хоть раз были в дорогих отелях. Их было две, так что Гуди походу решил, что ему это особо и не нужно. После такого теплого приема уезжать уже совсем не хотелось.

Помывшись, сменив одежду, я спустился на кухню, где все уже завтракали полным ходом.

– Вот и наша соня проснулась, – увидев меня сказала Жасмин, – наверное, ты спал в замке принцессы?

– Так и было, – не отрываясь от блинчиков, сказал Гуди.

В этот момент ничто не могло испортить мне настроение, так что я сел за стол и принялся за блинчики. Время было раннее, мы решили покинуть наших новых друзей, чтобы к обеду дойти до следующей деревушки и переждать там полуденный зной. Заботливая хозяйка не дала нам уйти с пустыми руками и дала с собой много разных вкусностей.

– Зайдете на обратной дороге? – спросила нас Жасмин.

– Очень хочется, – тихо сказал Гуди.

– Полностью поддерживаю, – добавил я.

Мы обнялись. Прощание, как и знакомство, было коротким, но содержательным. Только мы хотели ступить за порог, как дед протянул Гуди коробку.

– Откроешь позже, – кивнув сказал Бен, – небольшой подарок, который может пригодится вам в пути.

Гуди обнял бедного старичка чуть ли не до полусмерти.

– Будет тебе, дружок, – еле вымолвил из таких крепких объятий Бен.

– В этом доме вам всегда будут рады, – добавила Жасмин.

Красавица пустыни. 

С нежеланием мы покинули домик, который всего за одну ночь успел стать нам родным. Сверив наше направление с компасом, мы пошли без остановок, так не хотелось остаться в самое пекло без крыши над головой. Зеленая, но чуть-чуть подпаленная солнцем трава покорно стелилась у нас на пути.

– Финн, Финн, смотри, – достав арбалет, сказал братец, – эх старичок-то не промах.

– Что-что, но арбалет, ты, видимо, ему и вправду понравился. Гуди, только скажи честно, чем вы занимались в том подвале и что тебе пришлось сделать ради такого дорогого подарка? – смеясь спросил я.

– Иди ты, Финн, – не на шутку разозлился Гуди.

– Шучу, шучу, ты же знаешь, что из моего рта могут вылетать ужасные штуки, но по крайней мере, в него ничего и не залетает, – я уже просто умирал со смеху. Тем временем Гуди так покраснел, что на секунду моя теория показалась довольно-таки правдивой.

– Финн, прекрати – было понятно, что ему очень не нравится этот разговор. Гуди положил коробку с арбалетом в свою сумку и всем своим видом намекал на то, что какой-то отрезок пути мы пойдем молча. Но клянусь Богом, это того стоило, ведь подшутить над Гуди бесценно.

Мы шли, время подходило к полудню, а никаких поселений видно не было. Становилось всё жарче, и пейзаж перед глазами становился всё скуднее. Для нашей страны это было обычное явление, ты мог начинать свой путь в хвойном лесу, а закончить где-нибудь в пустыне. Сказать спасибо надо смене природных зон, а у нас, в Риндергаде можно было найти всё.

– Гуди, давай присядем, – сказал я, открыв бутылку с водой.

– Хорошая идея, – подтвердил брат. В тот момент я и не мог подумать, что какой-то пятиминутный отдых станет целым приключением…

– Финн, Финн, вставай, быстрее, – кричал с неописуемой радостью Гуди. Сразу же проснувшись, первыми моими вопросами были:

– Ты чего? Что случилось? Неужели твой любимый дедушка догнал нас? – последний был шутки ради, но Гуди как укусил меня за плечо.

– Аййй, ты чего? – не заканчивались мои вопросы, – где ты такого набрался?Гуди в жизни меня не кусал.

– Нет времени объяснять – ты сам все увидишь, – схватил меня за руку и потащил за собой, – я нашел то самое поселение, которое есть на карте.

Держа в одной руке карту, а в другой меня, бежал не сбавляя темпа.

– Стой, Гуди, дай отдышаться, – это единственное, что я смог произнести, ведь было жарко, да еще и бежали мы быстро. Вдалеке начали виднеться какие-то золотистые шатры. Так трудно дышалось, что я даже не стал интересоваться, про это ли поселение он говорил.

Спустя минут десять, мы уже вплотную подходили к золотистым шатрам, стоящим прямо посередине степи. Вот, что было перед моими глазами: один огромный и штук тридцать маленьких шатров, туча людей и море веселья и смеха.

– Гуди, ты вернулся? – спросил нас идущий навстречу паренек, – это и есть тот самый брат-зануда, про которого ты говорил.

– Да, Финн, это Блэйк, Блэйк, это Финн, будьте знакомы.

Только пожав ему руку, я сразу понял, что Блэйк – хороший человек, может быть, и не самый умный, но однозначно хороший.

– Вам повезло, вы попали к нам прямо на праздник в честь летнего солнцестояния. Самая короткая ночь в году, которую одни не могут вспомнить, а другие хотят забыть. Много еды, выпивки и веселья, сказать честно, этой мой любимый праздник.

– Финн, встретимся здесь с утра, – уходя с Блэйком, сказал Гуди.

– Что? Не кидай меня! – братец всё равно ушел.

Почему-то время бежало ужасно быстро и время шло к вечеру. По всему поселению горели огни, гирлянды и цветные фонарики, со всех уголков было слышно веселье. Праздник напоминал мне большую ярмарку, ведь тут тоже уже было много пьяненьких, дети бегали со сладкой ватой и всё эту картину дополнял заливной женский смех.

Тут было столько разных развлечений, что мне тоже захотелось во что-нибудь поиграть. Я выбрал старый добрый дартс. Небольшая деревянная стойка с надписью: «Попади в пять шариков и выиграй плюшевого зверька».

– Здравствуйте, сколько?

– Два унга за 6 бросков, – ответил мужчина лет сорока, – правила вы знаете?

– Кажется, тут всё понятно, – отшутился я.

Первый бросок был естественно мимо, во второй раз приложив больше усилий, уже надеялся на попадание, но опять промах. Тут во мне что-то щелкнуло, что третий дротик я бросил с такой силой, что он застрял в деревянной стене позади шариков. В этот момент под боком раздался женский смех. Бросив глаза в ту сторону, я увидел девушку, красивей которой, в жизни не видел. На плечи её падали кудрявые золотистые волосы, но по-видимому они всё-таки были покрашены, ведь у корней пробивался темный цвет. Обладательница светлой, но совсем чуть-чуть загоревшей кожи. Немного косметики на лице придавали ей некую загадочность, которая была просто необходима такой хрупкой девушке. Она была чуть-чуть ниже меня, а это – самый подходящий рост. На ней была легкая, почти просвечивающаяся, белоснежная футболка, заправленная в юбку светло-изумрудного цвета, которая была на пару сантиметров выше колена. Как говорится, самое оно.

– Вообще-то это очень трудно попасть в шарик, попробуйте, – я протянул ей три последних дротика.

– Без проблем, – столько уверенности в такой хрупкой девушке. Буквально за одну минуту на моих глазах лопнуло три шарика.

– Не так уже это и сложно, кстати, меня зовут Эбигейл, но лучше просто Эби.

Я потерял дар речи на пару секунд, такое чувство, что передо мной стоял дьявол в обличии ангела, но мне нравилось это.

– Финн, а мне просто помешал ветер, – ничего остроумнее в тот момент в голову мне не пришло.

По её глазам было понятно, что лучше бы я просто представился.

– Финн, я впервые тебя здесь вижу, ты не местный?

– Так оно и есть, мы с братом тут проездом и держим путь на побережье.

– Далековато… Давай я покажу тебе, как мы тут живем и чем занимаемся.

Эби резко схватила меня за руку и потащила подальше от этого дартса.

– Вообще, по большей части у нас фермерское поселение, поставляем мясо и курицу в крупные города, славимся качеством. Каждый раз при слове «фермерское» все думают, что мы на коровах тут катаемся. Да, мы так делаем, но забавы ради, а так в техническом плане мы не отстаем от самой столицы.

Эби всё говорила и говорила про то, как хорошо здесь живется. Пока мы гуляли по среди этих многочисленных шатров, наступила ночь.

– Давай передохнем, – предложила она.

Одобрительно кивнул я, хотя усталости особо и не было, но отказать ей было просто не в моих силах. Мы легли на стог сена и смотрели на звезды, разговаривали о всем и ни о чем, смеялись, ели разные шоколадки и делились мечтами. Каждый парень мечтает именно о такой ночи и вот моя такая наконец-то наступила. В один момент мы оба замолчали и тогда Эби начала петь. Пока она пела, я понял, что мне нравятся хорошие девушки, знаете, такие милые и начитанные, до боли правильные, однако по-настоящему я в восторге от таких девушек, как Эби, которые отличаются от других: носят странную одежду, умеют петь, танцевать или рисовать, понимают шутки, могут пошутить и сами, любят разговаривать, много смеются, часто улыбаются, умеют веселиться, любят сладости, могут понарошку подраться с тобой или даже укусить за плечо, но при всём этом такие девушки знают себе цену, они знают, когда надо остановиться.

– Вот это классно, – похлопав сказал я, когда Эби закончила свою песню.

– Я люблю петь, хотя из меня ничего не выйдет.

Тут она пододвинулась и положила голову мне на грудь, мое сердцебиение заметно участилось.

– Слушай, Финн, давно у меня не было таких посиделок, – прошептала она.

– У меня никогда таких не было, – сказал, как отрезал.

– Почему мы встретились именно в самую короткую ночь в году? – с неподдельным расстройством в голосе сказала Эби.

– Хорошо, что вообще встретились, представь, если бы я попал в те шарики?

Она приподняла голову, посмотрела мне в глаза и с такой серьезностью в голосе сказала:

– Ты-то? Чтобы попал? Не смеши дротики.

Всего пару часов, а она могла рассмешить и унизить меня в одном предложении. Посмеявшись над этим, мы заснули…

– Финн, вставай, – приоткрыл глаза и увидел темный силуэт на фоне палящего солнца.

– Еще чуть-чуть, Эби, – спросонья выдавил из себя я.

– Какая такая Эби? – громко возмущался темный силуэт. Резко отрезвев, я начал смотреть по сторонам и понял, что этим силуэтом был Гуди и я лежал абсолютно на том же месте, где мы остановились на пятиминутный привал.

– Вот тебя братец походу припекло-то, – заявил Гуди.

Это что был сон?

Я не мог поверить своим глазам.

– Гуди, всё это время мы были тут? – я спрашивал уже на повышенных тонах.

– А где же еще? Прошел всего лишь час с того момента, как мы прилегли отдохнуть.

Боже, я влюбился во сне, значит бывает и такое.

– Эх, Гуди, мне снился такой сон, ты даже не представляешь…

– Кто-кто, а я очень даже представляю. Во время сна ты что-то там бормотал, но я особо не прислушивался.

Прикрыв глаза руками, первое, что я увидел была Эби.

– Всё, Финн, помечтали и хватит, уже пора идти дальше, – очень здраво рассуждал Гуди, ведь наш пятиминутный отдых растянулся на целый час.

Поселений впереди видно не было, похоже карта у нас была не самая новая, но не сворачивая с пути, мы шли строго на север.

Юкон.

Гуди жадно пил из фляжки, и вода уже почти закончилась, а мы всё шли и шли.

– Дай-ка попить, – потянулся я за фляжкой.

В тот момент вода для меня была как самый дорогой виски после тяжелого рабочего дня в автомастерской. Два глотка и, можно сказать, что я уже был пьян.

– Финн, смотри, там что-то есть впереди, да, смотри, точно есть! – радовался Гуди.

Вдалеке и вправду стояло один небольшой домик…

Мы уже вплотную подошли к нему, как увидели деревянную табличку:

«Путник! Это приют для уставших и обессиливших. Двери открыты любому нуждающемуся. Просим относиться к этому месту с уважением, ведь именно тут ты сможешь отдохнуть, спастись от палящей жары и набрать воды».

Бывает же такое, жест невиданной доброты.

– Финн, пошли быстрее, посмотрим, что там, еще и воды – с великим энтузиазмом сказал Гуди.

Там стоял небольшой деревянный домик. По виду он был не очень-то и молод, но сделан домик был на славу. На входной двери был высечен силуэт странника, а под ним была надпись: «Пусть каждый идущий осилит свой путь».

– Аминь, – прочитав эту запись, сказал я про себя.

Гуди открыл дверь. Внутри домика стоял один круглый стол и четыре стульчика. Больше внутри ничего не было, хотя, что еще было нужно для счастья в такой момент? В домике было прохладней, чем на улице. Мы оставили вещи и пошли искать обещанную воду. Сразу за домом стоял самый настоящий колодец. Такие я видел только в книжках, невысокий цилиндр, обнесенный камнем, и коническая крыша, стоящая на двух деревянных ножках.

– А вот и вода, – сказал братец.

– Полегче на поворотах, Гуди. Пока что это только колодец, есть ли там вода, мы пока не знаем.

Я начал крутить рычаг, было понятно, что внизу есть и вода, и ведро. Пару усилий и оно наконец-то показалось, ведро с водой в нем. Оно сверкало будто новое, кажется, это была нержавейка.

– Да, я же говорил. Вода есть!

Вдоволь напившись и наполнив бутылки, мы пошли обратно в наш новый приют. Правильно расстелив наши вещи и сумки, мы организовали себе две кровати, если их можно было назвать. Гуди что-то вырезал на деревянном столе, а я приляг отдохнуть. На самом деле, мне просто хотелось поскорее заснуть, ведь только во сне я смог бы снова увидеться с Эби. За окном уже темнело, сон никак не мог настигнуть меня. Гуди уже закончил со столом и во всю храпел после долгой дороги, а я всё смотрел в потолок.

Раздался стук в дверь, сначала мне показалось, что мне почудилось. Удары были все настойчивей, тогда растолкав братца, мы собрали всё наше мужество, и я отправил Гуди открывать дверь.

– Кто там? – спросил Гуди?

– Табличка сказала, что тут рады каждому путнику, вот мне и пришла в голову мысль остановиться здесь, – дерзко заявил мужской голос.

Не спрашивая меня, Гуди открыл дверь, и мы увидели молодого парня. Это был статный юноша с кожей цвета темного шоколада, зелеными глазами и короткой стрижкой, в общем, один из гестов.

– Ну здравствуйте, – поприветствовал он нас, – меня зовут Юкон.

– Финн и Гуди, – в этот раз представлял нас я.

Закрыв за собой дверь, он зашел и уселся за стол, мы подсели к нему и начали знакомиться ближе. Выяснилось, что у нас очень много общего, а именно цель путешествия. Нет, покойная тетя не оставляла ему ничего в наследство, Юкон отправился в путешествие с целью добраться до родного ему края. Он поведал нам историю о том, как с детства рос без отца, а имя ему дал дед, который умер незадолго до его рождения. Юкона всегда интересовало, почему его назвали именно так, тогда мать ему рассказала, что его дед сам был из другой страны и жил в местечке возле озера под названием Юкон. Он всегда говорил, что это самое красивое место на земле, а дед за жизнь повидал много стран и городов. Перед смертью он попросил назвать первенца именно так. После смерти матери дома его уже ничего не держало, так что он решил проверить, правда ли что, Юкон – самое красивое место на земле. В общем, он в какой-то мере искал правду, как и мы. После весьма короткой беседы мы решили лечь спать, а завтра уже продолжить наше знакомство.

– Китти, Китти, – именно такие возгласы разбудили меня среди ночи. Наш сосед всё кричал это имя, Гуди спал, как мертвый, а я решил остановить страдания бедняги и разбудил его.

– Что такое? – спросил он, вытирая пот со лба, – тут немного жарковато.

– Температура – в самый раз, лучше скажи мне, кто такая Китти и почему ты так злобно кричал это имя.

Бросив быстрый беглый взгляд на Гуди и убедившись, что он спит, поднялся и сел за стол. Я расценил это как приглашение и тоже присоединился.

– Финн, я всего раз в жизни любил по-настоящему, а она просто ушла. Знаешь, это как минимум несправедливо. Было такое время, когда ради неё я был готов на всё. И тут слово “всё” действительно значило всё. Я не знаю, понимала ли она это, но глубоко в моей душе жила вера, что она знает это.

– А что случилось? Почему ты не скажешь то же самое ей?

– Ты первый, кому я говорю это. Обычно, всё держу в себе, но сегодня день такой, когда все звезды против меня. Мне больше нельзя об этом молчать, а то меня будут искать на дне реки или повешенным в этом домике. И, как бы это странно не звучало, я говорил это ей много раз, даже слишком часто, но всегда подбирал слова другие, в надежде, что она поймет, вроде “сладких снов”, “хочу тебя увидеть”, “красивая, как обычно”. Не знаю, понимала ли она.

– А что теперь? Что делается теперь, мой друг? В чем проблема? Вроде, ты кажешься счастливым, когда говоришь о ней.

– Слишком долго я был рядом, но в то же время, так далеко. Да. Это и было причиной. Мне всегда хотелось большего, и это моя плохая черта, я всегда хочу больше. Больше, чем могу проглотить.

– Так это же не всегда плохо. Здесь тебе просто не повезло. Но тут точно есть что-то еще. Раз начал, рассказывай.

– Я всегда был готов прийти по её первому зову, но потом во мне что-то щелкнуло, Бог – свидетель. И тут, как назло, ей нужно было, чтобы я пришел. А мой ответ был “нет”. Если она могла заметить, это было первое “нет” в её адрес. Вот теперь я и не знаю, где она сейчас. Далеко, наверное. Знаешь, Финн, а ведь мне уже не хочется искать кого-то, это вы, те кто не любили, вам легко. Знаешь, если бы меня разбудили, в три часа ночи, единственное, что я сходу смогу вспомнить так это её имя.

– Не завидую я тебе. Сегодня вселенная и вправду против тебя, раз ты думаешь о таком спустя столько времени.

С того момента, как эта особа покинула Юкона прошло пару лет и это такой срок, после которого ты уже начинаешь потихоньку отходить. Я посмотрел ему в глаза и сказал:

– Юкон, не буду врать, мне не довелось любить настолько сильно. Но давай лучше обсудим это утром.

На этом и кончился наш ночной переполох.

Встав ближе к обеду, мы уже не вспоминали этот разговор, а просто рассказывали друг другу, чем занимались до того, как покинули родные края. Узнали так много нового и вспомнили так много старого. Жара спала и каждый из нас решил продолжить свой путь.

– Юкон, было очень приятно встретиться с таким человеком, – сказал я.

– А вы, ребята, однозначно самые неоднозначные личности из всех, кого мне посчастливилось встретить на этом пути, – смеясь сказал Юкон.

Обменявшись рукопожатиями, каждый пошел в свою сторону: он на северо-восток, а мы на север. Однако прямо перед прощанием я успел кое-что ему сказать:

– Может быть это не мое дело, но та сука тебя не достойна, Юкон. Запомни это и не вспоминай о ней. Удачи.

На этом и подошла к концу наша встреча…

Следующим пунктом на карте был большой город Виктория.

Хорошо выспавшись в уютном домике, мы решили идти и ночью, чтобы к обеду уже добраться до города. Как всегда, красная звезда показывала дорогу на север. Тут я кое-что вспомнил:

– Гуди, а что ты вырезал на том столе?

– Я бы сказал, одну крайне жизненную цитату, – заумно ответил братец.

– И какую же выбрал ты из сборника цитат Гуди на этот раз?

– «Легко обещать то, что не произойдет ни при каких обстоятельствах», именно эту фразу я вырезал почти час.

На этот раз цитата и вправду оказалась неплохой и довольно-таки жизненной. Она заслужила одобрительного похлопывания по плечу.

– Ты сам её придумал?

– Можно сказать, что придумала эту фразу жизнь, а её покорный слуга, то есть я, всего лишь записал её.

Самый лучший город на земле. 

Вот наконец-то мы дошли и до Виктории. После предъявления документов мы прошли сквозь ворота и оказались в одном из самых крупных городов страны. Тут мы очутились впервые, но я был хорошо наслышан про этот город. Большой, красивый и дорогой. Всех коренных жителей Виктории угнетал тот факт, что столицей был другой город. Да, Волт Сити был малость помоложе, но стройка там никогда не останавливалась, так что скоро он станет самым большим городом страны. А здесь жизнь шла своим чередом, где-то что-то строили, где-то сносили, а что-то хотели сохранить. Огромный зеленый город с множеством фонтанчиков, уличных музыкантов, аллеек и кафешек на любой вкус. Чем сильнее мы углублялись, тем больше мне тут нравилось. Я решил для себя, что если когда-нибудь у меня будут дети, то мы точно будем жить здесь. Ни одного завода, только маленькие пекарни, автосервисы, библиотеки и спорт центры. Можно сказать, что вся страна зарабатывала на Виктории, с раннего утра сюда приходили фуры с разными товарами. Люди здесь жили хорошие, однако много приезжих, но в их интересах было не выделяться, потому что отношение к ним не очень-то и доброжелательное. Хотя я бы посмотрел на вас, если бы вся страна хотела жить именно в вашем родном городе.

Тут мои мысли перебил вкусный аромат непонятно чего. Я начал внимательней смотреть по сторонам, кажется, мы забрели на улочку, где стояли одни кафешки. Одна была краше другой.

– Гуди, тебе выпала великая честь выбрать место, где мы будем ужинать, – нотки аристократии в моей речи до сих пор стреляли.

Глаза братца просто метались из стороны в сторону, в его голове происходили сотни процессов. Он выбирал лучшее место по соотношению цены и качества, это было возможно, ведь меню каждого ресторана стояло прямо на улице. Слава богу, после пары скандальных случаев тут больше нет зазывал, так что выбор кафешки превратился в настоящее наслаждение. Утром этот город жил в бешеном темпе, но к вечернему времени он засыпал.

– Финн, всё, кажется, мы определились, – Гуди уже решил за нас двоих.

Мы остановились не у самой приметной кафешки, но в выборе еды я всегда доверял ему, как и в этот раз. Эта была кафешка, полностью выделанная в бело-голубых тонах.

– Почему именно она? Денег у нас хватает, ты уверен? – поинтересовался я.

– Вот предположим, что ты выбираешь, в какую очередь встать. Выбрав одну, перейти ты не можешь. В первой перед тобой будет стоять один человек, а во второй – пять.

– Элементарно, Гуди. Выберу ту, где передо мной будет стоять только один человек.

– Финн, ты неправ, – будто бы служивый, сказал братец, – чтобы правильно выбрать очередь надо посмотреть на количество продуктов у людей. Возможно, у тех пятерых будет в сумме будет меньше продуктов, чем у того одного. Теперь ты знаешь, как выбирать очередь.

– Но при чем тут очереди и рестораны? – хотя в тот момент для себя я вынес кое-что новое.

– А вот при чем, главное в жизни это детали, как и в цвете – оттенки. Без них жизнь будет скучна и однообразна. У всех ресторанчиков на этой улице примерно однотипное меню, а на первый взгляд – разное. У кого-то зеленое, у кого-то красное, а у других вообще круглое. Однако тут самое главное детали.

– Пошли за мной, и ты сам во всем убедишься, – пройдя несколько метров, мы были уже возле другой кафешки, – внимательно ознакомься с меню, не торопись, – важным голосом сказал Гуди.

Это было простое красочное меню, пестрые заголовки, еда, цены, в общем, всё, как обычно.

– Насмотрелся? – спросил братец, – а теперь пошли обратно к нашей.

За несколько минут она уже успела стать нашей.

– А теперь смотри на меню этой кафешки, – чуть ли не приказал Гуди.

А тут было типичное меню придорожной кафешки, они даже не заморачивались насчет дизайна. Оно сделано в таком же бело-голубом стиле, как и само заведение.

– Гуди, пошли лучше в тот, там хоть меню красивое, – с жалобным тоном промычал я.

– Так, ты опять хочешь встать не в ту очередь, детали, Финн, детали. Ты же не будешь есть меню, так что какая разница, насколько оно красочное. Иди опять посмотри на то и возвращайся обратно.

Так я и ходил раз пять туда и обратно.

– Всё, Гуди, я больше не играю в твои игры. Заходим в эту чертову голубую кафешку и ужинаем, – это были уже мольбы о еде.

Мы зашли, и самое интересное было то, что свободных столиков внутри-то почти и не было. Мы увидели один столик на троих и направились туда. Странно, что он не был занят или зарезервирован, хотя стоял прямо возле окна. Как только мы сели за стол, мальчик-официант сразу же принес нам это бело-голубое меню, которое я практически выучил.

– Так скажи же, Гуди, почему именно это место? Что за трюки с меню? – любопытство не покидало меня.

– Смотри на предлагаемые блюда, – с очень умным видом сказал он.

Я начал исследовать меню подробнее, но был безнадежен. Просто не всё, что видел Гуди мог увидеть кто-то другой. Однако неприметная кафешка пользовалась спросом у местного населения.

– Всё, твоя взяла, говори в чем дело, – сказал я слишком громко, что несколько людей обернулись в нашу сторону.

– Удели им особое внимание, тут, в отличие от других ресторанов просто шикарно расписаны ингридиенты, – присмотревшись, можно было и вправду заметить насколько скрупулёзно был написан каждый рецепт. Но неужели такого не было в других кафешках. Демонстративно встав, я пошел проверять другие заведение. На самом деле, только в этой бело-голубой кафешке было такое простое, но с другой стороны продуманное меню.

– Да, Гуди, а ты хорош. Значит хозяин или шеф-повар ресторана также добросовестно относится к еде, как и к меню?

– На это я и рассчитываю, Финн, – даже не отрывая глаза от меню, сказал Гуди.

Принять заказы подошел мужчина в возрасте, немного странно, но сегодня меня уже ничего не могло удивить.

– Что будем заказывать? – с небольшой хрипотцой спросил мужчина.

На вид ему было лет сорок пять, может чуть больше. Седые волосы и густые брови, белая рубашка с красными полосками, подтяжки бежевого цвета, одним словом, мужчина на стиле.

Гуди назвал пару блюд.

– Хороший выбор, – ответил мужчина, – вы ожидаете третьего гостя?

– Нет, мы только вдвоем, – сказал я.

– Разрешите? – немного отодвинув стул, спросил он.

– Извольте, – ответил я.

Тут он поднял руку и едва щелкнув пальцами к нам подбежало аж два официанта, он передал одному из них то, что заказал Гуди и добавил бутылку вина.

– Позвольте представиться, – начал он, – Отис Моро.

Это объясняло всё, ведь на каждом меню в самом верху было написано название ресторана – «У Отиса».

– Финн и Гуди, – представил нас Гуди, – очень приятно с вами познакомиться мистер Моро.

– Наш интерес взаимен, можно просто Отис, знаете, я заметил, как долго вы выбирали место для ужина и в конечном итоге выбрали именно мое заведение. Расскажите, чем вы руководствовались в выборе ресторана.

Гуди опять начал со своих очередей и дошел до этого самого момента, когда мы, собственно, познакомились с Отисом. Хотя, такого человека язык не поворачивался называть по имени, мы так и продолжили обращаться к нему мистер Моро, а ему это похоже нравилось.

Тут принесли еду, и она был выше всех похвал – с местом мы не ошиблись, а вина лучше я никогда не пробовал и вряд ли когда-нибудь попробую. После пары бокалов наш разговор явно оживился.

– Ребята, знаете почему внешний вид ресторана не соответствует его еде. Ответ прост, это – первый ресторан на этой улице, после него так и повелось строить тут кафешки. А я – один из немногих коренных жителей. Этот город – лучшее, что со мной случалось. В лихие годы молодости круче места в нашей стране не было, ведь тут есть всё: театры, клубы, разные выставки, кинотеатры, парки и аллеи, в которых можно побегать с утра и подумать ночью. Правда, приезжих много, впрочем, моя покойная жена тоже не была местной. Сразу отвечу на ваш вопрос о том, что с ней случилось, она умерла от рака легких пять лет назад. Как бы это иронично не было, сразу же после этих слов о его покойной жене, он достал пачку сигарет и закурил.

– Наши соболезнования, – добавил я и рассказал историю о наших родителях, куда и зачем мы идем.

– А вы ребята непростые, – ухмыльнулся он, – хотя, знаете, пройдя через похороны жены и пары друзей, я понял, что не хочу, чтобы на моих похоронах кто-то плакал от горя. Пусть лучше все смеются до слез и вспоминают счастливые мгновенья, ведь их не так уж и много. Самые смешные шутки, мои любимые анекдоты. Если все пришедшие проститься со мной будут улыбаться здесь, на земле, то я буду улыбаться на небесах. Не хочу, чтобы кто-то плакал от горя. Моя жизнь была только моей. Я прожил её так, как хотел и как мог. Возможно, там мы наконец-то свидимся со старыми друзьями. Вот мы, наверное, бы плакали только от счастья. Ведь мы так давно не виделись, а еще больше мы смеялись, вспоминая прошлое. На моих похоронах, я бы хотел, чтобы ради меня, не плакали – и сделали тем самым последнее одолжение их хорошему другу. И тогда моя душа навсегда запомнила бы это. Но, увы, такого не будет, ведь на мероприятиях такого рода многие оплакивают не умершего, а самих себя. Чьи-то похороны действуют на людей, словно палата реанимации, ведь только там приходит осознание того, что жизнь быстротечна.

Закончив свой диалог, мистер Моро докурил сигарету.

– Парни, я проверю, как дела на кухне, а потом подойду к вам. Пока закажите что-нибудь еще, о деньгах не беспокойтесь, не каждый день сюда заходят путешественники с большой дороги, – с улыбкой сказал он.

Гуди одобрительно кивнул головой и очень серьезно произнес мое имя:

– Финн.

– Да, Гуди?

– Обещай мне, что не будешь плакать на моих похоронах, – вот такого поворота никто не ожидал, даже подслушивающие наш разговор зеваки за соседним столом.

– Гуди, конечно я буду плакать. Только, ты будешь смотреть на меня снизу, – я показал пальцем в направлении ада, братец не оценил, зато наши зеваки начали тихо хихикать, – мои слезы будут не о тебе, а о том, что мне тоже когда-нибудь придется покинуть этот свет. Хотя, возможно, после твоей смерти придумают эликсир молодости. И все будут жить вечно, кроме тебя, конечно же.

– Тьфу ты, не говорит так, – занервничал Гуди, услышав разговоры об эликсире бессмертия.

– Как вы? – уже вернулся с кухни Отис, – вам есть, где переночевать, если нет, то приглашаю вас к себе домой. Кажется, вы понравитесь моему сыну.

Манящие огни ночного города один за другим мелькали за окном автомобиля мистера Моро. Гуди сел спереди. Из их разговора было понятно, что они обсуждают важность мелких деталей в жизни. Мне это казалось не таким уж интересным, так что я рассматривал городскую жизнь. Длинные очереди в клубы, это было неудивительно, ведь тогда была пятница. Девушки на высоких каблуках, парни в пиджаках и малолетки, пытающееся любыми способами попасть на такую тусовку, всех их объединяло одно желание – выпить и повеселиться. Машины, гонящие по городу без номеров, дабы камеры не могли запечатлеть их нарушения, подозрительные личности на темных перекрестках, полицейские, которые выходили в пятницу, чтобы подзаработать, парни с огромными букетами роз и девушки, ищущие приключения себе на голову. В общем, все части пищевой цепочки ночного города.

Спустя минут двадцать, Отис уже парковал машину в гараже, он жил в небольшом двухэтажном доме недалеко от центра. Обычно, такие дома – самые дорогие дома во всем городе. Участок, ухоженной земли, окруженной такими же домиками с невысокими деревянными заборами. Что-то вроде пригорода в городе.

Дверь открыл его сын, на вид ему было лет восемнадцать, сразу после этого он направился наверх. Как только малец ушел не поприветствовав нас, стало понятно, почему он проводит вечер пятницы дома.

– С ним такое бывает, – оправдался за сына Отис.

– Да, у всех нас был такой переходной возраст, – я подбросил пару дровишек в его огонь самооправдания.

– Выпьем чего-нибудь? Есть чай, кофе, виски. Мы с Гуди остановились на кофе, а хозяин выбрал виски.

Поинтересовавшись, где уборная, мне выпал случай погулять по дому без гида. Сколько чужих квартир мы видим за свою жизнь? Не больше штук пятидесяти, а зачастую и меньше. Было у меня одно странное желание: чтобы время остановилось и на земле остался лишь я. Можно было бы заходить в любые дома и просто смотреть, как живут люди, что у них интересного, каких домашних животных они держат. Нет, мне не хочется что-либо у них забирать – хочется просто посмотреть, как же живут другие люди. И тут я мог пополнить свой список увиденных домов. На первый взгляд небольшой домик оказался очень вместительным внутри. Пока они сидели на кухне, мне удалось пройтись по всему первому этажу, ничего интересного. На втором этаже было несколько дверей, одна вела в гостевую комнату, вторая, по-видимому, была комнатой сына. Третья была спальней некогда счастливых супругов, ну или просто супругов, а четвертая была закрыта. Не успел я повернуться, как голос за спиной сказал:

– Это кабинет отца, ключ есть только у него, даже я там никогда не был. Но ходить по чужому дома без разрешения все равно плохо.

– Вообще-то я искал уборную, – оправдывался я.

– Сомневаюсь, что уборную бы запирали на ключ и она – на первом этаже, – сказал голос из-за спины.

Повернувшись, увидел Отиса.

– Финн, – небрежно бросил я.

– Макс, – точно скопировав мою интонацию ответил паренек, – пошли, я покажу тебе свою комнату.

– Почему бы и нет?

Вот он сел за компьютер, листал разные новости, а меня усадил на кровать.

– Ну Макс, расскажешь что-нибудь интересное? – я пытался вовлечь в паренька в беседу. Странно, но внизу никто не искал меня.

Не снимая наушников, Макс начал свой рассказ:

– Мое полное имя Макс Джейсон Майерс, я родился и рос в Виктории, всегда хорошо учился, никогда не обладал какими-либо талантами, умею играть во все игры с мячом, но ни разу не был на площадке лучшим. Мать умерла от рака, когда мне было тринадцать, не тот возраст, чтобы потерять самого главного человека в твоей жизни, не так ли? Отца никогда не было дома.

– Мы с братом потеряли родителей, когда нам было по семнадцать лет. Огромный мир стоял у нас на пути. Никого, кроме нас самих, у нас не было. Не закончив школу, пришлось начать работать, чтобы хоть как-то противостоять всему происходящему.

– Нет, что ты, – перебил меня Моро младший, – я ни в чем не виню отца, он действительно делал всё, мне просто от себя самого тошно. Нет на свете дела, где я буду первым, всегда приходится глотать за кем-то пыль. Такое чувство, что удачи не хватает. Пока мама еще была с нами, я не замечал этого, но как только она ушла, всё встало на свои места. Ни одной громкой победы за восемнадцать лет, всё, чему я действительно научился, так это – учится.

– Знаешь, – сказал, посмотрев ему прямо в глаза, – это настоящий дар. Самая трудная работа в мире – это познание новых вещей. Слишком громкие слова для человека, который даже не закончил школу, не так ли. Единственное, что действительно дала мне школа, так это желание понять то, что я не понял с первого раза.

Оставив Макса наедине, пошел проведать, как там дела внизу.

– Куда пропал? – очень уставшим голосом спросил Отис.

– Да вот, познакомился с вашим сыном. Хороший паренек.

– Он у меня особенный, – с гордостью сказал хозяин дома.

– Не хочу учить вас, но вам стоит поговорить с ним, – я робко кинул предложение на рассмотрение.

– И о чем же? – после глубокого вздоха спросил он.

– О чем угодно, о фильмах, музыке, друзьях, учебе и его таланте. Помогите ему, как когда-то кто-то помог вам. Мистер Майерс, открыв ресторан, вы, скорее всего, воплотили мечту всей жизни. Так помогите же ему найти его мечту-ресторан, – повышая тон к концу, сказал я.

– А вы очень особенные братья, один учит меня жизни, а другой советует, как лучше готовить пасту. Как думаешь, какой из них ты? – саркастично спросил он. – Давайте уже спать, гостевая комната на втором этаже – располагайтесь. Оставайтесь у меня столько, сколько вам будет нужно. Спокойной ночи.

– Финн, вставай, вставай, – дергал меня Гуди.

Порой раздражало, что он постоянно будил меня. Как ни открою глаза – там всегда он, уже не помню утра без физиономии.

– Да, брат. Что такое? – протирая руками глаза, спросил я.

– Уже почти время обеда, как-то неудобно спать в чужом доме до столь позднего времени.

– Гуди, а тот факт, что мы вообще спим дома у чужого человека тебя не смущает?

– Мистер Моро нам не чужой, – сказал он.

– Факт остается фактом, мы знаем его всего один день, а уже во всю пользуемся его гостеприимством, – укутываясь под одеяло, ответил я.

Тогда Гуди стащил его с меня. Кажется, это опять был его номер, как тогда с зубочистками. Он начал махать этим бедным одеяльцем из стороны в сторону. Злобные глаза и никаких звуков, Гуди просто махал им и бил его об мою кровать. Поняв, что мне все равно, он начал прыгать. Вот это я вам скажу страшное зрелище. Только после того, как я встал, он успокоился.

– Эх ты, сволочь, опять принялся за свое?

– О чем ты? – ответил он вопросом на вопрос.

Спорить с ним было бесполезно, так что я натянул штаны и кофту и вышел из комнаты. Отправился на кухню, чтобы выпить стакан воды и увидел на столе записку: «Я в ресторане, а Макс на занятиях. Он должен вернуться к обеду. Надеюсь, вам не будет сложно купить молока и пару бутылок клюквенного сока к ужину. Такой продается только в магазине дальше по улице, вы сразу его узнаете. Заранее спасибо». Подписал он эту записку со всей присущим ему чувством юмора: «Надеюсь, из дома ничего не пропадет, но на всякий случай я сфотографировал вас, пока вы спали, с уважением Отис Моро».

– Гуди, ты пойдешь в магазин? – ответа не было.

Зайдя в комнату, я увидел, что эта сволочь тихо похрапывает на своей кровати.

– Эх, бог с ним, – подумал и ушел в магазин.

На улице стоял чудесный солнечный день, дети бегали на улице ради веселья, а взрослые – чтобы похудеть. Как говорится, у каждого была своя корыстная цель. Я всё шел и думал, как же мне узнать этот чудо магазин. Повернул налево, повернул направо и уже довольно-таки далеко отошел от своей улицы. И тут я набрел на улочку, где было столько людей, что быстро идти было невозможно. По двум сторонам продавали всякие безделушки, фрукты и сигареты, только этих продавцов тут не хватало. На дороге не было машин. Куда же все пропали? Вдруг поток людей стал меньше, а я ускорился. Тут из-за угла выбежала она, и что же вы думаете? Девушка в голубом платьице налетела прямо на меня и пару секунд спустя мы уже лежали на асфальте. Я посмотрел ей в глаза, а ведь чертовски красивые были глаза. И тут её пробило на смех, и я не смог сдержаться. Мы потихоньку встали, я помог отряхнуть ей платье, а она посмотрела на часы и сказала, что уже опоздала, так что ей некуда торопиться, да и я всё равно уже потерялся. Мы зашли в кофейню. Эх, да ладно, на самом деле это просто воображение разыгралось. Моя реакция помогла избежать падения. Я оглянулся назад, когда она уже прошла и в ту же секунду повернулась она. И в глазах у нас была одна мысль на двоих: лучше бы мы сейчас лежали на асфальте. А ведь красивая могла быть история.

Вскоре я снова очутился на своей улочке. Медленно прибавляя шагу, мне на глаза попался один невзрачный ларек. Зайдя туда, я увидел много бочонков с пивом, лимонадом и соком.

– Клюквенный сок есть?

– Конечно, друг мой, сколько бутылок сделать? – мы с продавцом уже успели стать друзьями.

– Давай бутылки три, ни разу не пробовал, он хоть вкусный?

– Друг, мы дорожим своей репутацией, так что не будем продавать плохой товар, – сказал он.

Я отдал своему новому другу деньги и зашел глубже, в этом ларьке было всё: овощи, продукты и даже бытовая химия. Взяв пакет, попрощавшись со своим другом, я направился домой.

В гараже уже стояла машина Отиса, похоже он приехал домой пораньше. Вполне возможно, что приехать его заставили сомнения в нас. Я его понимал, вчера под впечатлением он впустил двух незнакомцев к себе в дом.

– Добрый день, Финн, – с кухни донесся крик Отиса.

– Здравствуйте, мистер Моро. Я купил всё, о чем вы попросили в записке.

– Так, сколько я должен? – достав кожаный бумажник из заднего кармана спросил он.

– Мистер Моро, зачем, вы чего. Купить молоко и пару бутылок сока не такое уж затратное дело.

– Ну смотри сам, – открыв духовку, сказал Отис, – я над кое-чем работаю, и вы будете первыми, кто попробует, – достав из духовки простой пирог с гордостью сказал Отис.

– Давно я не колдовал на кухне, как-никак в ресторане работают юные дарования. У них свой взгляд на еду, пока всё вкусно, к ним нет претензий. Пусть занимаются тем, что им нравится.

На аромат пирога сверху прибежал Гуди. – Что тут у вас? – с голодом в глазах спросил он.

– Гуди, хочешь попробовать? У тебя же нет аллергии на морепродукты или еще что-нибудь? – второй вопрос Отиса немного насторожил меня. Тут он отрезал два небольших кусочка пирога, положив на тарелки, протянул нам.

Откусив кусочек, я понял, что красивая обложка – не самое главное. С первого раза трудно было сказать, какая начинка была у этого пирога. Однако не сильно-то и хотелось в этом разбираться.

– Мистер Моро, пусть у плиты стоят молодые.

– Не согласен с тобой, – показав пальцем на Гуди, с полной уверенностью сказал он.

– Гуди, как ты это ешь? – спросил я, попивая клюквенный сок.

– А что тут такого, по факту в этом пироге есть всё, что мне нравится. Вкусное тесто, рыба, картошка, сельдерей, немного бобов и что-то еще, – доедая второй кусок, сказал Гуди.

– Ты угадал почти – удивился и Отис, – еще один очень важный ингредиент – мята.

– Так вот, почему такое ощущение, будто зубы почистил, – ухмыльнулся Гуди.

Как человек, сделавший такое, если его можно так назвать, чудо, открыл ресторан? Никак не укладывалось в моей голове.

В этот момент зашел Макс увидев пирог, сразу сказал, что он не голоден.

– Признавайся, – я тихо шепнул ему на ухо, – папа похоже часто делает такие странные пироги.

– Да, но этот вроде ничего, раз Гуди ест его, – в голосе его потихоньку пропадало сомнение.

– Мой брат не показатель, попробуй сам, – отрезав кусочек, дал ему.

По физиономии Макса стало понятно, что пирог не самое вкусное блюдо, которое ему доводилось пробовать.

– Теперь ты понял, почему я сказал не смотреть на братца?

Макс, почувствовав тяжелый отцовский взгляд на своей тарелке с пирогом, просто без лишних вопросов положил его в рот с довольным лицом. Я не смог скрыть свою улыбку, ведь это было действительно мило. Однако Отис не был дураком, хоть и часто дурачился.

– Ладно, сынок, дела с пирогом и вправду плохи, – протянув урну сказал мистер Моро.

В итоге, к обеду у нас ничего не было, и мы просто заказали пиццу и даже не со своего ресторана, что тоже удивило меня.

– Почему не со своего? – спросил я про заказанную пиццу.

– Иногда вот берешь в руки чужой телефон абсолютно такой же модели, как у себя и чувствуешь, какую-то разницу. Такое ощущение, будто бы свой приелся. Здесь всё точно также.

– Тогда понятно, – кивнул я. Хотя меня трудно было назвать человеком, который поспевает за всеми этими трендами.

После вкусной пиццы и запомнившегося мне на всю жизнь сока, отец с сыном зачем-то поднялись наверх. Мы же с Гуди обдумывали наш дальнейший план действий:

– Гуди, кажется, сегодня вечером нам нужно покинуть Викторию.

– Ты прав, мы чуть-чуть задержались, так что полностью поддерживаю тебя, – я не узнал своего брата. Сверив маршрут по карте, предположительно наметив места остановок, мы точно решили во что бы то ни стало выйти из Виктории сегодня. Мистер Моро предложил нам поехать на поезде. Мы согласились.

Какой-же красивый был этот город. В нем однозначно чувствовалась душа. Я смотрел на него из машины Отиса, жизнь за стеклом просто кипела. Люди попивали кофе на летниках, курили сигареты, смеялись и играли в настольные игры.

Спустя где-то минут тридцать мы уже стояли возле вокзала. Мое внимание привлек небольшой бронзовый памятник. Это был человек, сидящий на стуле. По виду он был ужасно уставшим, типичный офисный работник, но одна деталь сразу бросалась в глаза, на лице его была маска.

– А что это за памятник? – поинтересовался я у Отиса.

– Знаешь, у нас есть время, давай подойдем поближе и всё встанет на свои места.

Я увидел мраморную плиту у самого основания памятника. На ней был текст:

«Когда снимал он мантию надменной сущности, маску шутника и перчатки палача. Он становился тем, кого никто не знал. В такие дни он был действительно настоящим. Однако мало было таких дней в неделе, но, если были, он их так любил. Обычно, таким он становился только ночью.

Хотите честных ответов и долгих задушевных разговоров? Звоните ему глубокой ночью, пишите в самый поздний час, тогда все то, что скажет он - будет правдой. Самой настоящей правдой, ни слова лжи, ни капли словоблудства.

Он так любил себя такого, честного, настоящего… хотел найти того, кто сможет в нем такого разглядеть за ширмой шуток и улыбок, фальшивых глаз и иллюзией общения.

Задача не из легких…

Порой не выносил он себя такого, который был при свете дня. Чересчур другой, такой контраст, такие сущности. Но ночью он становился совсем другой.

Хотя для кого старался? Ведь засыпает он всегда один, а просыпается подавно…

И перед сном он не думал ни о ком.

Ни о ком.

А как хотелось бы. Хотя же для кого-то он старался.

Наверное, для себя любимого, чтобы в этом мире совсем не потерялась его личность. Та, которая итак не полностью жива…

И вот рассвет.

И он походит к стулу.

А на нем, как и во всех домах, висит его повседневная одежда.

А именно: мантия надменной сущности, маска шутника, перчатки палача, штаны какой-то сволочи. Накинет все.

Зацепит фальшивую улыбку.

И снова в бой.

И вот, опять он тот, которого все любят, а сам он - ненавидит.

Хах, вот он, мой герой…

Знакомьтесь.

Придя домой – снимайте маску».

– Интересно, – подметил я.

– А мне вообще не нравится, какое-то непонятное новомодное искусство. В моей молодости всё был проще, если все думали, что скульптура красивая, то это и было искусством. Может быть, мы не задумывались над сакральным значением той или иной вещи, но зато после увиденной красоты, тебе самому хотелось творить. Вот, в чем должна быть главная цель искусства – призывать других творить его, а не в том, чтобы каждый просто стоял и думал, что же он видит перед собой, – достав пачку сигарет из заднего кармана, сказал Отис.

После того, как Отис докурил сигарету, и я переписал этот текст на обратную сторону карты, мы направились к перрону.

Поезд уже ждал нас, он был белый, словно облако. Меня не покидало ощущение того, что только пару секунд назад он покинул мойку для поездов, если такие существуют.

– Вот и ваш поезд, – указав на табличку, подтвердил Макс.

На ней было написано «Виктория – Волт Сити». Отис протянул нам билеты и сказал:

– Ну что же, ребята, мы приехали вовремя. Вам пора садиться. Багажа у вас не так много, так что возьмите его с собой.

– Даже не знаю, чем вас отблагодарить, – ведь именно когда, ты по-настоящему благодарен, даже трудно подобрать какие-либо слова.

– А я знаю, – достав какую-то коробку из рюкзака, сказал Гуди. Тут я узнал её, это же тот самый арбалет, который ему подарил Бен.

– У нас не так много, но я хочу, чтобы у вас осталось хоть какая-нибудь память о нас, – Гуди протянул коробку Максу, слушай, не открывай её, пока мы не уедем. Примерно с такими словами мне подарили эту коробку и мне тоже хочется продолжить эту традицию. Только не бойся, когда я открыл ее, на свете не было человека счастливее.

– Вот тут Гуди даже не приукрашивает, – сказал я.

– Спасибо, – сказал Отис. Если вас когда-нибудь занесет в Викторию, знайте, что тут у вас есть хорошие друзья, крыша над головой и самый вкусный в мире клюквенный сок.

На прощание мы крепко обнялись. Уезжать было сложно, но дорога ждала своих путников…

Просто.

Чувствовалась утренняя прохлада. Присев на скамейку, ко мне пришло понимание того, что уже почти всё:

– Гуди, ты понимаешь, а нам ведь осталось не так уж и много. Мы почти дошли, остался только отрезок от Волт Сити до побережья.

– Да, Финн, понимаю. Осознание этого угнетает меня, хорошее было путешествие, – послышались нотки грусти в словах моего брата.

– Эх, чего приуныл-то? – спросил я, ударив его в бок.

Спустя пару секунд Гуди схватил меня, и мы смеясь катались по полу, забыв о том, путешествие подходит к своему окончанию.

– Ребята, все хорошо? – спросил нас прохожий.

– Да, мы тут просто веселимся, – обтряхивая себя, сказал я. Мы сели обратно на скамейку, а тот парень смотрел на только что подошедший поезд.

Он оглянулся и увидел, что у нас на скамейке есть свободное местечко:

– Вы не против? – спросил он.

– Конечно же нет, – одобрительно кивнув, сказал Гуди.

Обычная процедура знакомства, которую в этот раз произвел братец. Мы узнали, что его зовут Грэм. Хотя, это имя ему совсем не подходило. Человека с именем Грэм должен был быть крупным неотёсанным рабочим или каменщиком. А наш новый знакомый был молодой человек в дорогом костюме, чуть рыжая щетина. Следил за собой, любил хорошие вещи и носил цветные носки – всё это было понятно с первого взгляда.

– Когда вы валялись на земле вы кое-кого мне напомнили… Моего лучшего друга. Недавно мы пили в баре, а сегодня я еду к нему на похороны.

– Примите наши соболезнования, а что же с ним случилось? – я не смог сдержаться, немного нетактично, это у меня от мамы.

– Альфи, любил быструю езду и свой мотоцикл. Всегда говорил, что если он когда-нибудь разобьется, то только насмерть. Как видите, так и случилось, – в этот момент Грэму побледнел. Видимо, этот Альфи действительно много значил для него.

– Эх, ребята, он был таким простым человеком, ему было всего лишь 25, а казалось, что ему было не меньше 60. Нет, он отлично выглядел, стильно одевался, но никогда не тратил много на всякие безделушки. Знаю, что порой он мог без всяких стеснений выйти в пижаме на улицу. Вы, такие жизнерадостные, катающиеся по земле на центральном вокзале, напомнили мне его.

Наш визави посмотрел на часы и сказал:

– Парни, хотелось бы познакомиться поближе, но мне уже пора. Он достал визитку и протянул нам, – предлагаю, как-нибудь пропустить чашечку кофе или чего-нибудь покрепче.

– Обязательно Грэм, – положив визитку в карман, сказал я.

Мы обменялись рукопожатиями, и он направился в сторону поезда.

Кофе?

Нам понравилась идея Грэма и мы решили найти местечко, где можно попить приличного кофе в такое время. Выйдя с вокзала, было понятно, что город медленно отходит от сна. Было около пяти утра, а столица уже вовсю хотела проснуться. Я шел и смотрел на тротуарные плитки, не мог думать о чем-либо, кроме того жизнерадостного Альфи. Жалко парня, хотя, по рассказам Грэма, он прожил отведенное ему время с достоинством. Словно комета, он пролетел по небосклону жизни. Самые лучшие умирают рано, хорошие живут подольше, а плохие живут чуть ли ни вечность. Какой-то глупый закон жизни, сколько великих умов умерло так рано и сколько бездомных бездельников живет на этом свете.

– Финн, что такое? – почувствовав что-то неладное спросил Гуди.

– Вроде все спокойно, – ответил я.

– Раз всё хорошо, не смотри под ноги – смотри на небо, – брат тыкнул пальцем вверх.

А небо действительно было красивым, оно сверкало всевозможными оттенками красного, названия которых, я даже не знал. По небу плыл самолет, отражая своим крылом бурю красок. С земли казалось, что даже он в такое раннее время летит не спеша.

Почувствовался аромат кофе, он был где-то совсем близко.

– Вон там, Финн, пошли, – чуть-чуть ускорился Гуди.

На горизонте до сих пор не было видно этой кофейни, но аромат становился всё сильнее. Гуди ускорялся, что мне было не так уж и легко за ним угнаться, тут он свернул на лево и мы стояли в небольшой тупиковой улочке, где-то справа от нас была маленькая кафешка. Здесь стоял неописуемый кофейный аромат.

Гуди открыл дверь – над ней прозвенел звоночек, как сразу же из-за стойки донесся женский крик:

– С добрым утром! – было немножко жутковато услышать это, ведь внутри никого не было. Вдруг из-за стойки поднялась женская рука, – походите сюда.

– Этим кафе управляет рука, пойдем отсюда, – как-то чересчур сильно занервничал Гуди.

Из-за стойки донесся звонкий женский смех, а вместе с ним появилась обладательница этой руки.

– А вы смешные ребята, – сказала, – что будем заказывать?

Это была очень жизнерадостная девушка я вам скажу, по некоторым людям это сразу видно, так вот, она была из таких. Подойдя, мы долго не могли выбрать, чего же такого вкусного попробовать.

– Так, пока вы выберете что-нибудь, пройдет целая вечность, предлагаю вам доверится хозяйке этого скромного заведения, – сказав это, она мастерски достала две большие белые кружки.

Спустя пару минут, пока мы до сих пор отходили от этого утреннего позитива, в этих кружках уже был кофе.

Гуди принялся дегустировать его, я мог с полной уверенностью сказать, что он был хорош, очень хорош. А мне захотелось поближе познакомиться с хозяйкой:

– Кажется, вас зовут Александра, – сказал я.

Она немного озадачилась, но все-таки спросила:

– Да, а как вы узнал?

– Тут такое дело, когда-то давно… – она очень хотела узнать, как я это сделал, –да, расслабьтесь, имя написано у вас на бейдже.

Опять она заполнила кафешку своим звонким смехом:

– А ты знаешь, как рассмешить девушку.

– Так исправим же это, – убив кружку горячего кофе, сказал братец, – это мой брат Финн, а меня зовут Гуди. Нам очень приятно, а такой кофе с утра можно подавать и в небесной канцелярии.

– Такого мне никогда не говорили, – Саша немного покраснела.

Поговорив с ней, мы узнали, что ей двадцать пять, она родилась и выросла в столице, отлично закончила школу и университет. Вот только меня не оставлял вопрос, её ли это кофейня.

– Как девушка с таким образованием оказалась тут? – спросил я.

– Как-то раз после работы я провернула ключ, дверь открылась. Пустая квартира ждала меня. С этим щелчком замка, что-то щелкнуло и во мне. Осознание того, что каждый день с утра до вечера надо проводить в этом офисе было невыносимо. Стало страшно за себя и свое будущее. Но тут я почувствовала аромат своего любимого кофе, еще бы… ведь квартира была прямо над одной из самых лучших кафешек в городе. Спустя пару месяцев тяжелой работы, поиска инвесторов и всяких мелких доделок и недочетов, мне посчастливилось открыть свое крутое место в столице, где можно пропустить чашечку отменного кофе. Вот, как девушка с таким образованием оказалась за барной стойкой.

– Да, твоя храбрость меня поражает, – с неподдельным восхищением сказал я, – в наше время мало бы кто решился на такое.

– Если ты этого не встречаешь, это не значит, что этого нет, – подав уже не кофе, а горячий шоколад, сказала Александра.

Опять этот долгий рассказ про то, куда и как мы идем. Удивление и восхищение, в общем, реакция людей со временем не менялась.

– Саша, какие есть мысли насчет того, как нам добраться до залива.

– Финн, мне кажется, что вам надо повременить с этим, с утра передавали штурмовое предупреждение, не забывай, ты теперь совсем близко к океану, – беспокойство чувствовалось в ее голосе.

– Александра, мы шли слишком долго, что совсем не хочется – ответил ей Гуди и сразу же задал вопрос:

– Хозяйка, ты знаешь притчу о двух фермерах? Даже если знаешь, не перебивай, была очень сухая погода. Оба фермера молили Бога о дожде. Долго дождя не было. Однако, один фермер подготовил свою землю, а другой – нет. И тут пошел дождь… Мораль сей притчи такова: то, что тебе нужно, придет именно в тот момент, когда ты будешь к этому готов. И мы уже готовы.

– Признаюсь, не знала, ну раз так, сделайте это как можно скорее и возвращайтесь в город. Тогда ищите машину, управитесь намного быстрее, –беспокойства в голосе стало еще больше.

– Спасибо за кофе, Саша, – оставив деньги, мы пошли к выходу.

– Заходите на обратном пути, – крикнула она.

И её опять не было видно, только машущая рука из-за барной стойки.

– Обещаю, когда-нибудь мы зайдем, но когда – не знаю, – я не стал врать о нашем возвращении, ведь мы даже еще не добрались до цели.

Сказке быть!

Легкий ветерок, последний раз сверив направление с компасом, мы ускорили шаг. Все дороги ведут на север, как говорится. Было около пяти часов, спустя еще час мы увидели старый домик недалеко от берега. В жизни каждого человека наступает момент, когда человек понимает, что этот момент наступил. Я не мог поверить своим глазам – мы сделали это.

– Гуди, мы дошли! – кинув вещи на землю и побежал.

– Подожди меня! – кричал братец вдогонку.

Подойдя вплотную к одноэтажному домику, наконец-то смогли его рассмотреть. Первое впечатление – старый. Но сразу в глаза мне бросился коврик под дверью, он был едко красного цвета и белыми буквами на нем был написано: «Увижу, когда поверю». Кажется, это был девиз этого дня. Медленно достав ключ из кармана, я открыл железную дверь. Это тоже немного угнетало меня, дом был обделан древесиной, но дверь была железная. За ней сразу же стоял маленький шкафчик с вещами, над которым весело треснувшее у самого верхнего левого угла зеркало. Слева от шкафчика была еще одна дверь, открыв которую мы обнаружили что-то вроде гостевой комнаты с одной кроватью и комодом. А справа от зеркала был вход в кухню, на некогда белом кухонном гарнитуре появился желтый оттенок. Кухня была квадратной, прямо напротив двери было окно, а под ним небольшой столик и четыре стула, слева от стола был вход, похоже в гостиную. Так оно и было, внутри стоял старенький телевизор и огромный шкаф с еще большим количеством книг. В другом конце этой прямоугольной комнаты виднелась небольшая кровать, что-то мне подсказывало, что она принадлежит покойной тете.

Сев за кухонный стол, мы решили обсудить, что будем делать дальше.

– Гуди, мы сделали это…

– Знаешь, Финн, кажется, дом не самый главный подарок, который оставила нам тетя, – сказал брат.

– И какой же тогда главный? – спросил я.

– До тебя опять долго доходит, – будто бы с призрением продолжал братец, -–такое грандиозное путешествие, Финн, столько крутых людей.

Честно, немного утомившись с дороги, мне нужен был сон. Я пошел в гостевую и завалился на пастель, которая успела пропахнуть старческим настроением, а Гуди остался искать что-нибудь полезное среди вещей покойной тети. Закрыв глаза ко мне пришла одна мысль, что не такого дома я ждал, хотя на что надеялся – непонятно. Вообще, каждый такой дом со временем пропахивает гнилью, я веду к тому, что именно в таких домах умирает надежда, именно от них появляется такой специфический и заметный не каждому, запах. Мысли пролетали и терялись где-то там. Было слышно, как накрапывает мелкий дождик и под его звуки я начал засыпать…

Меня разбудил страшный скрежет, а за окном, тем временем, не на шутку разыгралась погода. Одна за другой волны ветра бились о хрупкий домик. В этот момент я понял, что жить возле океана всё равно что жить в одной квартире с тигром – в один момент тебе придется защищаться. Вот и наш такой момент наступил, я побежал к шкафу с книгами, Гуди точно должен был быть там, так и оказалось. Походу, он уснул пока разбирал внутренности этого громоздкого и некрасивого шкафа.

– Гуди! – кричал я, а дом просто ходил ходуном от такой непогоды, – вставай.

Оторопевший брат не знал, что делать. В его глаза вселился страх, схвати его, по дороге пришлось кричать:

– Дом не выдержит, бежим отсюда.

Походу в голове у Гуди начала проясняться ситуация, он успел схватить сумки, которые мы, положив у входа, даже не разобрали. Открыв эту железную дверь, я понял, что дела плохи. Непонятно было, который час, так темно и шумно было на улице. Ветер, с бешеной силой несся со стороны океана, это был тайфун. Было настолько громко, что мы с Гуди могли изъяснятся только жестами, но это интуитивно понятно – надо уносить ноги отсюда как можно скорее. Чуть западнее стояли горы, но туда мы соваться не решили, среди деревьев ситуация стала бы еще хуже.

– К магистрали, – вопил я.

Похоже Гуди услышал, ведь он чуть ускорился по направлению к магистрали. Забыв про все эти дурацкие законы о нахождении вблизи дороги, мы побежали туда.

Ветер становился всё сильнее, или я уже устал бежать. Но сквозь комки летающей земли и камешков, как молния на чермном небосклоне, показался высочайший забор.

– Выбора нет, надо перелезать, – срывая последние остатки голоса, кричал я.

Мы полезли вверх по забору. Это был мой первый раз, но со стороны, наверное, казалось, что лазание по сеточным заборам – мое хобби, так быстро я это делал. Оказавшись по ту сторону, опять пришлось бежать в сторону города, ведь машин совсем не видать. Ветер свистел громче и бил с боку с ошеломительной силой.

– Финн, обернись, – кричал Гуди. Сзади в метрах десяти вроде как ехала машина. Её саму видно не было, но сквозь всё это пробивался свет фар. В надежде, что машина остановиться, мы встали и начали махать руками и сумками. О всевышний, она остановилась, и мы открыли задние двери с двух сторон и запрыгнули в нее.

– По газам, – не сбавляя громкости, крикнул Гуди. Мотор заревел, и мы полетели обратно с столицу.

– Спасибо вам большое, – сказал, убавив громкости в голосе, – вы просто наш спаситель.

В машине за рулем сидел мужчина в возрасте, он посмотрел в зеркало заднего вида и сказал:

– Не стоит благодарности, ведь вы бы на моем месте поступили также.

– Не сомневайтесь, – ответил Гуди.

Камушки всё бились об окна автомобиля, порой мне становилось страшно, что один из них пробьет стекло, заметив это хозяин машины сказал:

– Не бойся, моя ласточка и не такое выдерживала.

Вообще, водитель оказался не таким уж и разговорчивым, да и разговаривать настроения особо не было. На подъездах к городу было много машин, быстро показав документы, мы оказались за прочными стенами. Отъехав пару метров, мы попросили остановиться, денег он с нас не взял. Пожелав ему хорошей дороги, наши пути разошлись.

Обещаю отдать душу тому, кто её спасет.

Мы решили не уезжать далеко в центр города, ведь по заверениям синоптиков завтра погода уже успокоится. Недалеко от главных ворот стоял мотель специально для таких, как мы. Нет ни цели ни места, а случившееся слегка угнетало нас. Однако радовал тот факт, что мы всё же доехали до пункта нашего назначения. Наше упрямство помогло нам увидеть наше наследство, которого, по-видимому, уже не было.

Встав с утра пораньше, было понятно, что погода и вправду стала лучше. Среди облаков уже можно было разглядеть солнце. Поймав машину, мы отправились в обратный путь. Дорога пролетела незаметно, каждый думал о своем, в этот раз мы даже не разговаривали с водителем.

Спустя пару часов мы уже были на месте, где некогда стоял наш домик. Его разбросало по всему берегу, и в горах было повалена куча деревьев.

– Ну что же, Гуди, кажется, на этом наша история заканчивается, – сказал я, положив ему руку на плечо.

– Похоже на то, что нигде нет места, где мы – самые нужные, – грустно ответил Гуди.

– А мне думается, что есть.

Если ты открыл эту заметку, обещай нам, что расскажешь эту историю всему миру. Это было бы просто потрясающе прочитать её, у меня не хватает навыков, чтобы сделать из простой заметки шедевр. Надеюсь, у тебя их хватит. Из-за недостатка таланта, я не смог оформить конец. Ты должно быть думаешь, куда же они делись и почему их никто не ищет, так что вот тебе еще один подарок от нас с братцем: вспомни, что у всех номадов в личных делах была пометка «пропал без вести», как и у нас. Теперь ты знаешь, что с нами случилось, но даже не подозреваешь, где мы сейчас. Вот и лучший конец для такой безумной повести.

Мир тебе, друг мой.

Запомни, прошу тебя, нет сути делать что-то, если это не делает тебя самым счастливым.

С любовью,

Финн и Гуди.

Я пулей вылетел из библиотеки, доехал до дома, разбудив всех, рассказал все жене и дочке. Тогда моя любимая сказала:

– Ну что же, дорогой, выхода у нас нет, придется нам написать книгу о них...