Не по Хармсу

Как-то я в очередной раз переезжал с одной съемной квартиры на другую, и помогал мне в этом Саша – хороший друг и обладатель огромной мышечной массы.
Вместе мы быстро покидали вещи в заказанную «газель», без приключений доехали до нового (хотя и очень старого) дома, подперли домофонную дверь кирпичом, и принялись таскать нехитрый скарб мимо хлипкого и ненадежного лифта на ставший вдруг далеким и почти еле достижимым четвертый этаж.

В самый разгар событий, когда мы с Сашей вытаскивали из «Газели» диван, из темноты подъезда вдруг раздался страшный вой. Мы замерли в изумлении. Затяжной крик содержал какие-то отдельные слова, но из-за сильного эха разобрать их было нельзя.
Громкость воплей нарастала, и вскоре на свет выполз их источник – им оказалась старая, но еще крепкая бабка с всклокоченными седыми волосами, завернутая в ободранный плед.
– Вы кто вообще такие?! – орала она. – Что вы тут делаете? Кто вам, козлам, вообще позволил?! Вот уроды! Вы ж тут все поломаете! У нас новый доводчик! Кто его будет чинить?! Все время ломают! Ну-ка, свернули всю эту лавочку!
Мой друг Саша практически сразу же слетел с катушек.

Лицо его покраснело, плечи поднялись, ладони сжались в кулаки. В глазах появился безумный блеск. Он стал как будто бы в два раза больше.
– А вы кто такая?! – забасил он в ответ. – Чего вы орете?! Никто ничего не ломает! Вертел я вашу дверь вместе с доводчиком!
– Вечно приедут тут, все поломают! – истошно причитала бабка. – Как к себе домой! А нам потом платить! Свиньи! Твари! Сколько можно вас терпеть! А ну, убрали с прохода свою колымагу!
На этих словах даже невозмутимый водитель «газели» покраснел лицом и шумно выдохнул что-то похожее на «заткнись».
Я тоже открыл было рот, чтобы начать орать, но в следующую секунду время как будто остановилось – по крайней мере, для меня.

Еще пару месяцев назад я бы без раздумий и колебаний присоединился бы к Саше.
Я бы стал кричать что-нибудь грубое и обидное, чтобы заткнуть наглую визгливую бабку, указать ей на ее место, и даже, наверное, постарался бы ее напугать. Так я обычно и поступал в подобных ситуациях. Кричать в ответ на крик, ругаться на ругань – это всегда казалось мне естественной реакцией.
Но тот период в моей жизни был не простым и не обычным.
В ту пору я тяжко, с надрывом и странными приключениями, выползал из первого в своей жизни возрастного кризиса, из последних сил боролся со своей «темной стороной», заново учился жить, и старался смотреть на мир под непривычными углами и неожиданными ракурсами.

И вот, взяв паузу на осмысление, увидел я тогда следующее:
Два взрослых мужика, в одном из которых 100 кг, а другой похож на сбежавшего из дурдома психопата, собираются заткнуть своими криками взволнованную, явно несчастную и наверняка одинокую старушку, единственная отрада в жизни которой – наблюдать в окно за соседями. Ну и, может быть, жаловаться на свои проблемы продавцам в окрестных магазинах.
Когда-то она была молода и полна сил, дружила, любила, смеялась и плакала. Она даже, наверное, была когда-то ребенком в платьице с цветочками, ходила с родителями в парк, гладила собак. Но все это осталось в прошлом, безвозвратно ушло, растворилось в летах.
Да, в итоге она превратилась в скандальную бабку – но разве по своей воле?
Неужели она мечтала, что под конец жизни будет вот так выползать из подъезда и орать на незнакомых мужиков?
Вряд ли.
Наверное, что-то неправильное случилось в ее судьбе.
Может быть даже что-то трагическое.
Мне вдруг стало ее жалко.
И стало стыдно за то, что хотел с ней ругаться.
Собирался биться с безобидной старушкой, и даже планировал победить.
М-да.
А еще, глядя на то, как энергично она изрыгает проклятия, я понял, что своим криком никак не исправлю и не улучшу ситуацию, что бабка не замолчит, а напротив, станет орать еще громче прежнего и даже, быть может, из вредности вызовет полицию.

Надо было действовать как-то иначе, как-то по-другому, как-то отлично от привычного – но как именно, я не знал.
И решил просто сделать наоборот.

Попросив Сашу замолчать, я медленно пошел навстречу вопящей старушке, примирительно поднял руки и заговорил настолько ласково, насколько только мог:
– Милая женщина, ну что же вы так волнуетесь! Искренне просим простить нас за беспокойство. Уверяю вас, что мы не по злому умыслу, а только по незнанию позволили себе так обойтись с вашей чудесной дверью. Честно слово, мы сделаем все возможное, чтобы с доводчиком ничего не случилось. А если вдруг вы увидите, что он хоть немного испорчен, обещаю вам, что мы все починим, или купим и поставим новый. Извините, что напугали вас и заставили нервничать…

И так далее, и тому подобное.
Помню, что пока я говорил, в моем мозгу бесились черти.
«Где твоя гордость?» – издевательски вопрошали они. – «Почему ты унижаешься перед этой крикливой старой дрянью? Выскажи ей что-нибудь обидное! Сделай ей больно!»

У старушки в голове, видимо, творилось то же самое. Она замолчала, но в ее глазах читалось недоверие. Думаю, ей казалось, что я просто над ней издеваюсь.
Тем не менее, через минуту она успокоилась.
Не до конца, разумеется – в ней все еще чувствовалась легкая настороженность, однако заговорив, она обошлась без оскорблений, и лишь выразила надежду на то, что мы будем аккуратны с дверью, обойдемся без шума, и поскорее освободим от кирпича ее ненаглядный доводчик. Получив заверения о том, что все так и будет, она исчезла в темноте подъезда.

– Слава богу, что свалила, старая коза. – сказал Саша. – Знаю таких старух, только и умеют, что орать. Думал, сорвусь нафиг.
Я ничего не ответил, просто кивнул.
Что-то изменилось в этот момент – то ли в мире, то ли во мне – и хотелось обдумать и понять, что именно.
Вскоре я пришел к выводу, что впервые за долгое время не слышу внутри себя упомянутых выше чертей.

И еще я понял, что наткнулся на простейший и невероятно действенный, но почему-то совершенно неочевидный лайфхак, который может значительно упростить мою дальнейшую жизнь.
Если, конечно, позволит гордость.

P.S. Эту женщину я потом видел лишь один раз. Она грустно слонялась по двору в поисках приключений. Когда я с ней поздоровался, она безо всяких приветствий спросила, куда обратиться, чтобы ей заменили на кухне линолеум. Я честно ответил, что не знаю, и порекомендовал поискать телефон строительной бригады на доске объявлений. Мог бы, конечно, и погуглить, и даже вызывать ей строителей – но черти в моей голове громко возмущались тем, что она не поздоровалась в ответ, и все добродетели я растратил на беседу с ними.