Из глубин памяти

Давно хотел написать про свой любимый механизм психологической защиты, про вытеснение, но что-то для этого все никак не наступает полнота времен.
Поэтому, как обычно, напишу о личном, но тесно связанном.

У моих мозгов есть одна дурная черта – периодически, безо всякого предупреждения, они вдруг выдают какое-нибудь гадкое воспоминание из прошлого, причем, делают это резко, и стараются подобрать что-нибудь максимально неприятное, мерзкое, стыдное.
Например, идешь по улице, солнце светит, люди снуют, машины ездят – и вдруг на секунду погружаешься в детсадовские времена, в момент страшного позора, когда стоишь посреди группы со слезами на глазах и какахами в колготках, и все на тебя смотрят. И особенно вспоминается взгляд воспитательницы, в котором смешались жалость, отвращение и вселенская усталость.
И уже в настоящем времени все внутри сжимается мощным спазмом стыда от головы до паха, рот кривится в брезгливости, и хочется сказать «фуууууу». И еще внутри возникают недоумение с возмущением и даже с обидой – зачем мне это вспомнилось? Почему сейчас? За что?

Этот эффект я для себя называю «отрыжкой памяти», потому что по ощущениям он сильно напоминает изжогу, только ментального свойства. И, чем дольше я жил, тем чаще приходили эти «отрыжки», а сюжеты в них становились все более разнообразными.
Однажды они достали меня настолько, что пришлось думать о том, что с ними делать.
Начав к ним приглядываться, я тут же заметил, что моя первая реакция при посещении такой «отрыжки» – отвернуться от нее, отмахнуться, задавить поглубже и забыть до следующего раза.
Это неправильно.

Когда имеешь дело с собственным сознанием, желательно держать под рукой поговорку типа «ищи часы где потерял, а не где светло».
Или «смотреть надо в ту сторону, где страшно».
Чтобы найти в своем сознании что-то ценное, или наоборот, избавить его от чего-то вредного, надо идти в ту его часть, где жутко, душно и тошно, где шевелится в темноте нечто загадочное, и где живут унылое «я даже не хочу в это лезть» и раздраженное «я уже во всем разобрался».

В общем, когда «отрыжка» пришла в очередной раз, я не стал ее прогонять, а с целиком погрузился в это (выдуманное, кстати) воспоминание:
Вот я, мелкий и в колготках, стою посреди группы, весь обосранный, со сморщенным лицом, готовый зареветь. Увидь я такое в ютюбе, наверняка бы посмеялся – натуральная комедия. Не над мальчиком, конечно, а над ситуацией. Мальчику я бы посочувствовал, понадеялся бы, что нашлось, кому его успокоить.
Героям Чаплина в подобных ситуациях тоже сочувствовали, хоть и смеялись.
Да и вообще – тоже мне, уникальная трагедия, можно подумать, ни с кем такого не приключалось, и кому-то будет интересно об этом услышать.
Можно даже мысленно усугубить ситуацию (раз уж она пришла в голову) и, с помощью фантазии, довести ее до абсурда: запустить, например, руки в колготки, достать содержимое, и в танце начать разбрасывать вокруг – на пол, на шторы, на воспитательницу, на других детей.
Хуже все равно не будет.

Как ни странно, «отрыжка» от такого отношения быстро хиреет.
Ей интересно, когда ее пугаются, когда от нее убегают, желательно в ужасе и в слезах. Если же ее принимают как родную (а она и есть родная – без меня ее нет), то ей становится скучно, и, посетив для проформы еще пару раз, она сбрасывает свой токсичный кислотный костюм и отправляется в общежитие, где живут обычные безобидные воспоминания, приходящие на ум только по вызову и без дурных эмоций.

Уверен, вы подобными «отрыжками» не страдаете, однако, если ошибаюсь – попробуйте метод,
Это весело, безопасно, и может дать дополнительные полезные эффекты.
С Рождеством!