Голые чувства. Экстры. Глава 4
- Да уж, дышать нечем… - тихо пробормотал Ки Чхоль, который с утра сидел в офисе и смотрел бейсбольный матч, так как выездных дел не было.
Он сказал это не из-за напряжённой борьбы между питчером и бэттером в начале 9-го иннинга при равном счёте. Матч был вчерашний, просто повтор, и результат он уже знал.
Так что же заставляло его задыхаться? Атмосфера в самом офисе. Точнее, та неловкая атмосфера, которую принесли с собой Кан Тэ Хва и Чон Хён, пришедшие на работу около 10 утра.
Ки Чхоль искоса взглянул на Чон Хёна, пытаясь понять его настроение. На первый взгляд, он вёл себя как обычно, но, по ощущениям Ки Чхоля, атмосфера сегодня была невероятно сухой. Кан Тэ Хва, который наверняка был в своём кабинете, вряд ли чувствовал себя иначе.
Почему он так думал? Потому что он кое-что видел утром.
Обычно эта парочка вваливалась в офис, не скрывая следов того, чем они только что занимались в машине. Но сегодня от них, почему-то, веяло ледяным холодом. По крайней мере, Кан Тэ Хва до последнего, пока не вошел в кабинет, искоса поглядывал на Чон Хёна, тот же, в свою очередь, даже не делал вида, что смотрит в его сторону. Со стороны это выглядело так, будто они во всеуслышание заявляли: «У нас проблемы», и потому Ки Чхоль сразу смекнул, что между ними произошло что-то нехорошее.
После того как Кан Тэ Хва скрылся в своём кабинете, Ки Чхоль осторожно подошёл к Чон Хёну и попытался его растормошить. На его безмолвный вопрос, выраженный лишь мимикой, - «Что-то случилось?» - он получил в ответ лишь отрицательное качание головой. Давить дальше было бесполезно - плотно сжатые губы Чон Хёна вряд ли бы разомкнулись. Поэтому Ки Чхоль отступил. С тех пор прошёл примерно час, и за это время даже менеджер Ким, почувствовав неладное, трижды пытался сбежать под предлогом похода в туалет. В офисе повисла невыносимо тяжёлая атмосфера. Ки Чхоль и сам бы с радостью ушёл раздавать визитки, если бы не одно «но».
Проблема была в погоде. Сегодня было чертовски жарко. Обещали, что температура поднимется до 32 градусов. А поскольку город был прибрежным, высокая влажность превращала улицу в настоящую сауну. Конечно, можно было бы под предлогом встречи с клиентом сбежать в ближайшее кафе, но бросать менеджера Кима одного в такой гнетущей обстановке было бы свинством, так что он терпел.
Наконец, часы показали 11:50, и обеденный перерыв был уже не за горами. Обычно в это время выходил Кан Тэ Хва и утаскивал Чон Хёна на уютный обед вдвоём. Но сегодня - на удивление - стояла тишина.
Надо же, этот человек, который места себе не находит, если не накормит своего любимого чем-нибудь вкусненьким, и что же случилось?
Ки Чхоль с удивлением посмотрел на дверь директорского кабинета, из-за которой не доносилось ни звука. Затем он снова украдкой взглянул на Чон Хёна. Тот с невозмутимым видом смотрел в монитор. Но Ки Чхоль всё видел. Видел, что часть сознания Чон Хёна была направлена в сторону кабинета. Да и не только у Чон Хёна. Тот господин в кабинете наверняка тоже сидел, потряхивая ногой и ломая голову, что же делать.
Десять минут спустя, ровно в 12:00, менеджер Ким, словно только этого и ждал, вскочил и подошёл к Ки Чхолю.
- Пойдёмте обедать не здесь, - решительным тоном и с мольбой во взгляде он выразил своё отчаянное желание покинуть офис.
Ки Чхолю стало его жаль, и он криво усмехнулся, подзывая его поближе. Когда менеджер Ким с недоумением сделал шаг вперёд, Ки Чхоль схватил его за галстук, притянул к себе и, заставив наклониться, зашептал, словно делясь тайной:
- Менеджер Ким, ты бери Чон Хёна-щи, сходите, поешьте чего-нибудь вкусного. А я возьму на себя нашего босса. Давненько мне не приходилось выступать в роли сорочьего хвоста.
Даже в такой момент менеджер Ким с невозмутимым лицом поправил его:
- Вы имеете в виду сорочьего моста?
(Прим.: В корейской мифологии «Очжаккё» (오작교) - это мост из сорок и ворон, который появляется раз в году, чтобы соединить двух разлучённых влюблённых. Выражение «стать Очжаккё» означает «побыть сватом/свахой».)
- Тс-с! - шикнул на него Ки Чхоль, мол, не неси чушь.
Менеджер Ким надул губы от такой наглости: Ки Чхоль не только не устыдился своей ошибки, но даже не поблагодарил за поправку. Не обращая на это внимания, Ки Чхоль торопливо кивнул в сторону Чон Хёна. Получив приказ, менеджер Ким нехотя подошёл к нему.
- Эм, не хотите пойти с нами на обед?
- А… - Чон Хён, видимо, на что-то надеясь, не ответил сразу и бросил взгляд на дверь директорского кабинета.
Наблюдавший за этим Ки Чхоль тут же вмешался, подбадривая:
- Идите, идите, Чон Хён-щи. А я сегодня пообедаю с нашим боссом в тесной компании, - сказал он достаточно громко, чтобы было слышно и в кабинете.
Чон Хён посмотрел на него. Ки Чхоль подмигнул, словно говоря: «Доверься мне». Поняв его намерение, Чон Хён смущённо улыбнулся и поднялся с места.
Только после того как Чон Хён и менеджер Ким покинули офис, Ки Чхоль направился в кабинет директора.
Хотя тот, скорее всего, уже знал, что он войдёт, Ки Чхоль из вежливости отчётливо дал о себе знать и открыл дверь. И неудивительно: как только дверь открылась, он тут же встретился взглядом с Кан Тэ Хва, на лице которого было написано недовольство.
С озорной улыбкой Ки Чхоль повёл себя непринуждённо:
- Пойдёмте. Давненько я вас не сопровождал.
- О боже, хённим! Сколько лет, сколько зим! Как бизнес, процветает?
Как только они вошли в ресторан, Ки Чхоль поздоровался с мужчиной средних лет за стойкой.
- Ого, кого я вижу! Какая важная птица к нам пожаловала! Заходи.
Мужчина, который, судя по всему, был владельцем заведения, радушно встретил Ки Чхоля и проводил их к столику.
- Раз уж мы давно не виделись, придётся вам продать нам что-нибудь подороже. Накройте нам стол по-богатому. А взамен бутылочку соджу в качестве бонуса?
Не успел Ки Чхоль опустить задницу на стул, как тут же сделал заказ. Он добавил ложку своего фирменного лукавства, и владелец, громко рассмеявшись, крикнул: «Договорились!» Глядя на то, как они договариваются между собой, даже не спросив мнения того, кто будет платить, Кан Тэ Хва невольно усмехнулся.
Пока они ждали еду, Ки Чхоль, расставляя приборы и воду, начал разговор:
- Сегодня в офисе. Вы ведь сидели, ломали голову «что же делать», и вот так, вот так вот ногой трясли, да?
Ки Чхоль демонстративно затряс ногой, и Кан Тэ Хва фыркнул. Но в душе ему стало не по себе. Потому что всё так и было.
Если бы он следовал велению сердца, то, конечно же, и сегодня хотел бы накормить Чон Хёна чем-нибудь вкусным. Но он не мог этого сделать, потому что боялся услышать отказ. Это была не пустая тревога - всё на это указывало. Разве тот не избегал его взгляда всё утро? Это означало, что он обижен. Проблема была в том, что Чон Хён обижался исключительно по его вине.
Хоть он и фыркнул, но отрицать ничего не стал. Глядя на это, Ки Чхоль ухмыльнулся. Это была явная насмешка. Кан Тэ Хва уже собирался спросить, так ли ему весело, но тут…
Вовремя появился официант с подносом. Большой стол в мгновение ока заполнился едой. Вид и запах, пробуждающие аппетит, заставили Ки Чхоля восхищённо выдохнуть:
Вскоре к ним добавились и главные блюда - тушёные говяжьи рёбра и жареная рыба. Настоящий пир, не иначе.
- Ешьте, хённим. Сначала нужно подкрепиться.
Ки Чхоль радостно указал ладонью на стол. Кан Тэ Хва молча взял палочки, и дальше они ели в тишине.
Прерванный разговор, конечно же, возобновил Ки Чхоль.
- Ох, наелся. Порции тут знатные. Смотрю, хённим, вы тоже закончили… Ну что, может, перейдём к главному? - за десять минут умяв две полные с горкой миски риса, Ки Чхоль внезапно поднял тему.
Кан Тэ Хва, который уже отложил палочки и наливал себе выпить, приподнял бровь. На его взгляд, означавший «о чём это ты», Ки Чхоль укоризненно ответил:
- Ай, ну что вы с самого утра так палитесь, а теперь делаете вид, что ничего не понимаете? Что случилось? Что за проблема, из-за которой вы так обидели Чон Хёна-щи?
Даже не выслушав подробностей, Ки Чхоль уже решил, что виноват Кан Тэ Хва. Хоть это и было абсурдно, Кан Тэ Хва не смог ничего возразить и лишь осушил свой стакан. Расценив это молчание как признание, Ки Чхоль надавил ещё раз:
- Да что ж вы, такой нетерпеливый человек, так тянете? Вы же знаете. Я в решении таких вопросов собаку съел. Доверьтесь специалисту номер один по решению проблем, Юк Ки Чхолю, и выкладывайте всё как на духу.
Ки Чхоль сжал свои мощные кулаки и несколько раз ударил себя в грудь. Глядя на своего такого, казалось бы, надёжного подчинённого, Кан Тэ Хва невольно усмехнулся.
- Ну и лезешь же ты не в своё дело, чёрт возьми.
Хоть он и упрекнул его, но вынужден был признать, что иногда эта назойливость Ки Чхоля бывала очень кстати. И сейчас был именно такой момент.
В конце концов, он раскрыл причину проблемы.
- В последнее время мне снятся плохие сны.
От такого неожиданного начала Ки Чхоль, не веря своим ушам, склонил голову набок.
- Ты что, оглох? Говорю, сны плохие снятся.
Лицо Ки Чхоля вытянулось. От изумления. Ну разве не так? Ни с того ни с сего - проблема в снах.
От кого угодно, но только не от Кан Тэ Хва он ожидал услышать такое.
- А, да… И что дальше? - предположив, что это не может быть всё, Ки Чхоль поторопил его.
Но ответ Кан Тэ Хва вдребезги разбил его ожидания.
- Ха! - ошеломлённый Ки Чхоль выдохнул.
От этого лицо Кан Тэ Хва исказилось.
Сказать «это реакция на то, что это всё?» он, конечно, не мог. Ки Чхоль быстро нашёл оправдание.
- Нет, просто это немного неожиданно. И… как-то даже странно?
Кан Тэ Хва, которого знал Ки Чхоль, даже если бы ему приснился самый ужасный кошмар, проснувшись, сказал бы: «Чёрт, что за бред приснился», - и забыл бы об этом. Нет, вернее будет сказать, что он из тех, кто забывает всё в тот же миг, как просыпается. Он настолько не придавал значения снам, что даже покупку лотерейного билета из-за хорошего сна считал пустой тратой времени. И такой человек считает сны проблемой? Неудивительно, что это казалось странным.
Но ладно, сны так сны. Проблема была в том, как сны связаны с Чон Хёном?
- Так что за сон вам приснился? Это как-то связано с Чон Хёном-щи? - не сумев связать вопрос и ответ Кан Тэ Хва, Ки Чхоль решил прояснить ситуацию.
Кан Тэ Хва молчал. Не потому, что не мог сказать, а потому, что ему было противно даже произносить это вслух.
Оскорбления, насилие, изнасилование, заточение.
То, что он творил во сне с Чон Хёном, было, мягко говоря, просто омерзительно. И что хуже всего, он не наблюдал за этим со стороны, как третий лишний, а словно одержимый, сам всё это делал. Хоть это и была иллюзия, но казалось, будто он и вправду совершил всё это. Наверное, поэтому грязный осадок так долго и навязчиво не проходил.
Вчера было то же самое. Когда он случайно схватил Чон Хёна за лодыжку, на его испуганное лицо наложился образ того Чон Хёна из кошмара, которого насиловали. Именно поэтому он не смог прикоснуться к нему дальше. Не потому, что Чон Хён испугался, а потому, что ему самому показалось, будто он насилует его, как в том сне.
Насиловать Чон Хёна, которого он так берёг, что хотел бы спрятать в карман, чтобы на него никто даже не смотрел. Хотелось отрицать, говорить, что этого никогда не могло бы быть, что это полный бред, но… к сожалению, не получалось. Потому что в прошлом он уже однажды по-настоящему пытался его изнасиловать.
Да, человек по имени Кан Тэ Хва был на такое способен. Он был отбросом до мозга костей. Если что-то шло не по его, он мог, не задумываясь, совершить любую мерзость. И сейчас ничего не изменилось. Если Чон Хён попытается его бросить? Сбежать? Он не знал, на что способен. Поэтому он не мог полностью отрицать того «себя» из кошмара.
Проблемой было чувство, которое из этого произрастало. Оно было настолько чуждым, что ему потребовалось время, чтобы его осознать, но теперь он, кажется, понял, что это было.
Чувство вины, смешанное с отвращением к себе.
- Ха-а… - видя, как мрачнеет лицо Кан Тэ Хва, Ки Чхоль, догадавшись, что это был не просто плохой сон, тяжело вздохнул.
В конце концов, если человек, которому никогда не снятся сны, воспринимает это так серьёзно, значит, к этому нельзя относиться легкомысленно.
- Я, конечно, не знаю подробностей, раз вы мне не рассказываете… но сон - это ведь, как его там… выдумка? Иллюзия? Что-то в этом роде, ведь так? Мне кажется, не стоит расстраивать человека из-за того, чего на самом деле не было.
И это была правда. Сон - это иллюзия. Не реальность. В реальности Кан Тэ Хва никогда не насиловал Мун Чон Хёна и не применял к нему насилие. И уж тем более не умирал. Поэтому было неправильно, поддавшись чувству вины, порождённому иллюзией, ранить чувства Чон Хёна.
Кан Тэ Хва кивнул, соглашаясь со словами Ки Чхоля, и невзначай спросил:
- Он говорил, что расстроен из-за меня?
В этот момент Ки Чхоль испытал странное чувство. Его непривычно осторожный тон показался ему чужим. Этот человек, который, казалось, ничего в мире не боится, сейчас выглядел как большой пёс, поджавший уши и хвост… Это было и странно, и забавно.
- Он так не говорил, но это было слишком очевидно. Да что там, этот немногословный человек вчера спрашивал меня и менеджера Кима, не кажется ли нам, что с вами, хённим, в последнее время что-то не так. Насколько же странно вы должны были выглядеть, чтобы он до такого дошёл.
Хоть Кан Тэ Хва и делал вид, что ему всё равно, Ки Чхоль заметил, как дрогнул уголок его губ. Должно быть, ему было приятно узнать, что Чон Хён так о нём беспокоится, что даже советуется с другими.
Ки Чхоль, жаждущий любви, но всё ещё одинокий, закатил глаза.
- В общем, не заставляйте Чон Хёна-щи больше волноваться и поговорите с ним начистоту. Он ведь и переживает, потому что вы молчите. Что самое главное в отношениях? Это комму, коммуни… …то есть, разговор.
Попытка блеснуть английским провалилась, но суть Ки Чхоль донёс и в конце добавил самодовольную улыбку. Кан Тэ Хва, смотревший на него с сочувствием, внезапно усмехнулся.
- Ублюдок, который даже ни с кем ни разу не встречался, а рассуждает так складно.
И этими словами он нанёс жестокий удар по больному месту Ки Чхоля.
Ки Чхоль схватился за сердце. Он не притворялся, ему действительно было больно.
Не обращая на него внимания, Кан Тэ Хва запомнил совет Ки Чхоля и снова осушил свой стакан.
Как и по дороге на работу, на обратном пути в машине висела неловкая тишина. Кан Тэ Хва безразлично смотрел в окно на пейзаж, кишащий людьми и машинами. Хотя всё его внимание было полностью сосредоточено на Чон Хёне.
Украдкой его взгляд метнулся к Чон Хёну. Тот с напряжённым лицом смотрел прямо перед собой. Обычно за рулём, конечно, был бы сам Кан Тэ Хва, но из-за того, что он выпил днём, за руль сел Чон Хён.
Чон Хён ненавидел водить настолько, что категорически отказывался, даже когда ему предлагали купить машину. Честно говоря, Кан Тэ Хва и при всём желании не мог похвалить его водительские навыки. Дорогу, которая занимала 30 минут, он проезжал за час. После нескольких уроков вождения его навыки ничуть не улучшились, так что он, похоже, был безнадёжен.
Но это не было большой проблемой. Он мог возить его всю жизнь. А если, как сегодня, он не мог сесть за руль, можно было вызвать трезвого водителя или взять такси.
На самом деле, он и сегодня собирался так сделать, но Чон Хён почему-то сам вызвался сесть за руль, и он позволил ему, решив, что это будет хорошей практикой.
Машина, ползущая, как черепаха, остановилась на светофоре. Чон Хён вздохнул и слегка расслабил напряжённые плечи.
Он мог бы и взглянуть в его сторону, пока есть возможность, но Чон Хён упрямо смотрел только вперёд. Кан Тэ Хва, отчётливо ощутив исходящее от него напряжение, цокнул языком.
- В субботу поедем посмотрим дом.
В итоге Кан Тэ Хва заговорил первым.
К счастью, Чон Хён не проигнорировал его и ответил:
- И насчёт переезда. Я бы хотел перенести его на более ранний срок, чем планировалось. Что думаешь?
Он специально затронул эту тему, чтобы привлечь внимание Чон Хёна, но об этом в любом случае нужно было поговорить. На самом деле, на данный момент это был самый важный вопрос для них обоих.
- На начало следующего месяца.
- Так быстро? Там же ещё ремонт не закончен.
Дом, в который они собирались переезжать, строился на возвышенном участке площадью около 200 пхён и имел три этажа, включая подвал. Хоть он и был дальше от их нынешней квартиры, но зато с видом на море. Это был, безусловно, результат предпочтений Кан Тэ Хва. Зато в планировке и интерьере в значительной степени было учтено мнение Чон Хёна.
- Электричество уже провели, сантехнические работы тоже на этой неделе закончат. Так что особых проблем с проживанием не будет.
Ремонт планировалось завершить к середине сентября. Поэтому и дату переезда назначили на октябрь. Но поскольку внешний и внутренний вид дома уже были готовы, то и сейчас там можно было жить без особых неудобств.
Услышав слова Кан Тэ Хва, Чон Хён задумался.
- Мне-то всё равно, когда… но стоит ли так торопиться? Мы ведь ещё не продали эту квартиру.
Несмотря на то, что он прожил в этой квартире год, Чон Хён так и не смог к ней привязаться. Поэтому он был рад переехать пораньше, но в то же время сомневался, стоит ли торопиться на целый месяц.
- Раз уж всё равно это нужно сделать, то лучше покончить с этим побыстрее, - сказал он, но на самом деле у Кан Тэ Хва была другая причина торопить переезд.
Дело в том, что основной сценой его кошмаров был именно этот дом. Из-за этого и ему самому он становился всё более неприятен.
- Квартира продастся, когда придёт время. В субботу поедем, посмотрим, и если всё устроит, то перенесём дату на следующий месяц.
- …Хорошо. Делай, как тебе удобно, - покладисто согласился Чон Хён, не задавая больше вопросов. В этот момент загорелся зелёный.
Стоящая впереди машина медленно тронулась, и на лице Чон Хёна снова появилось напряжение. Он крепче сжал руль.
Машина, ползущая, как черепаха, снова остановилась на светофоре перед мостом. И на этот раз Чон Хён не посмотрел на Кан Тэ Хва и не заговорил с ним. Ничего не оставалось, как снова Кан Тэ Хва заговорил первым.
- Ты так и собираешься вести себя весь день?
Чон Хён вздрогнул. Его зрачки, прикованные к дороге, слегка дрогнули, но не более того. Он не посмотрел в сторону Кан Тэ Хва.
Но, по крайней мере, он не проигнорировал и ответил.
Это было уже хорошо, но Кан Тэ Хва это не устраивало, и он решил надавить сильнее.
- Ты так и не собираешься на меня смотреть?
- Сейчас нет. Так что посмотри на меня, а?
Несмотря на его прямую просьбу, взгляд Чон Хёна оставался неподвижным. Кан Тэ Хва нахмурился и насмешливо произнёс:
- Ну это уже слишком. Как бы ты ни дулся, но так холодно относиться к своему парню, который выпрашивает немного внимания?
В его голосе звучала неподдельная обида.
Чон Хёну стало неловко, и он оправдываясь, сказал:
- Если не дуешься, то что? Злишься?
- Просто… мне немного… не по себе. …И тревожно.
От такого признания Чон Хёна Кан Тэ Хва нахмурился. Если бы тот сказал, что ему противно на него смотреть, он бы просто усмехнулся. Но он сказал, что ему не по себе и тревожно. Что именно его присутствие вызывает у него такие чувства.
Такие чувства недопустимы в отношениях между возлюбленными. Поэтому он не мог смириться с дискомфортом и тревогой, которые испытывал Чон Хён. А раз не мог смириться, значит, нужно было от них избавиться.
Откладывать на потом было нельзя. Как и в лечении, быстрое вмешательство дает лучший результат, так и с негативными эмоциями - их нужно было разрешать как можно скорее. Однако неумелая ложь тут бы не помогла. В итоге, как и советовал Ки Чхоль, оставалось только одно - рассказать все начистоту.
Цокнув языком с недовольным видом, Кан Тэ Хва, скрипя сердце, выложил проблему, которую скрывал.
- Мне в последнее время снятся сны.
Он специально сказал это обыденным тоном, будто это какая-то мелочь, но Чон Хён не пропустил его слова мимо ушей. Наоборот, он тут же выказал сомнение.
- Тебе же почти никогда не снятся сны.
Только тогда взгляд Чон Хёна обратился к Кан Тэ Хва. Встретившись с ним глазами, Кан Тэ Хва изогнул уголки губ в игривой усмешке.
- Наконец-то ты на меня посмотрел.
В тот момент, когда губы Чон Хёна приоткрылись, чтобы что-то сказать, Кан Тэ Хва опередил его:
- О содержании лучше не спрашивай. Мне даже говорить об этом противно.
Вопрос был пресечен на корню, и губы Чон Хёна так и застыли, неловко приоткрытыми.
В этот момент загорелся зеленый свет. Чон Хён, отвлекшись на Кан Тэ Хва, не сразу это заметил, и сзади нетерпеливо просигналили: «Би-и-ип!»
От неожиданности Чон Хён вздрогнул, его глаза расширились, а плечи сжались. Увидев это, Кан Тэ Хва расхохотался и беззастенчиво ляпнул, нарушая атмосферу:
- Ты что, кролик? Как только садишься за руль, так сразу начинаешь вытворять до одури милые вещи. Теперь я вижу, что наш Мун Чон Хён не просто обладатель «фруктового» личика, а настоящий крол…
Еще один гудок клаксона оборвал его дурацкое восхваление. На этот раз уже Кан Тэ Хва разозлился и, обернувшись, прошипел: «Вот же ублюдок!» Он был готов выскочить из машины, если бы задняя машина просигналила еще раз. Чон Хён, чтобы избежать неприятностей, поспешил нажать на газ.
Проехав перекресток, машина вскоре выехала на длинный мост. Здесь машин было не так много, и можно было набрать скорость. Выехав из пробки, Чон Хён расслабился, и выражение его лица стало заметно спокойнее. Они были примерно на середине моста, когда…
На этот раз первым заговорил Чон Хён.
Кан Тэ Хва, любовавшийся морем, раскинувшимся под мостом, снова перевел свое внимание на Чон Хёна.
- Кроме кошмаров, других проблем нет?
- Ну, да, - в конце он добавил самоуничижительную усмешку. Сказав это, он почувствовал себя каким-то жалким. Поддаваться влиянию каких-то снов…
- Ну, типа, «из-за каких-то снов такой сыр-бор».
Чон Хён, который сам долгое время страдал от кошмаров, ни в коем случае не считал кошмары Кан Тэ Хва чем-то несерьезным.
В любом случае, если причина перемен и странного поведения Кан Тэ Хва была только в этом, то это было к лучшему. Узнав, что дело не в охлаждении чувств или чем-то подобном, Чон Хён с искренним облегчением тихо вздохнул.
