Seayard. Глава 109
В комнате с приглушённым светом его дыхание оседало в томной тишине. Тихо потрескивая, маленькая свеча сжигала деревянный фитиль. Мягкий и в то же время свежий аромат разносился по комнате. Мужчина, учуяв аромат, похожий на феромоны Унхи, поморщил нос.
Обнажённая спина, мощная и сплошь покрытая мышцами, напоминала чувственное тело акулы. Мощное обнажённое тело, в котором нельзя было найти и намёка на слабость.
Унхи заботливо укрыл его мягким одеялом. Чтобы ему не было ни капельки холодно.
В широко открытое окно влетела птичка. Сделав небольшой круг над головой Унхи, она опустилась ему на предплечье. Птичка, словно ласкаясь, потёрлась своей маленькой головкой о его ладонь.
Топ-топ-топ, и вот она уже перелетела к мужчине. Словно говоря «просыпайся», она легонько клюнула его в мощное предплечье.
Унхи сложил ладони и подхватил птичку. Он достал из кормушки на столе несколько зёрнышек риса и насыпал себе на ладонь, и она тут же принялась клевать их, тщательно подбирая всё, даже между пальцами.
- Не буди его, хорошо? Умница.
Он всё равно долго не спит, так что наверняка проснётся часа через два. Унхи решил остаться рядом с ним, но чем же занять время?
Его взгляд, медленно скользивший по комнате, остановился на чём-то. Это был книжный шкаф, занимавший одну из стен. Унхи медленно провёл пальцем по корешкам книг, пробегая по названиям.
«Психология человека», «Криминальная психология», «600 дней в погоне за психопатом»…
Палец Унхи замер на одном из сборников сценариев. Это был «Невероятный». Чёртов фильм, от одного названия которого сводило зубы. Если бы не он, ситуация не зашла бы так далеко.
Унхи усмехнулся и вытащил его.
Он осторожно перевернул страницу. На полях были написаны различные комментарии. Почерк был воплощением самого Ки Джунхёка - сильные, размашистые линии, выведенные перьевой ручкой.
[Взгляд должен быть таким, что захватывает дух, но без преувеличений. Оставить лишь плотное послевкусие.]
Он не просто бегло прочитывал его. Было видно, что он довольно глубоко вникал в каждую сцену. Честно говоря, когда Унхи впервые его увидел, он подумал, что тот просто какой-то мрачный извращенец. Эта его неожиданная сторона невольно заинтриговала Унхи.
И тут, когда он перевернул следующую страницу, что-то посыпалось вниз. Это были фотографии. На них был Унхи в гладкой кожаной куртке, палящий из пистолета, сидя на мотоцикле.
А, это он собрал кадры из фильма? С этой мыслью он поднял другую фотографию.
И на этой, и на той фотографии, повсюду было только его лицо. Присмотревшись, он заметил, что качество было странно низким - похоже, их снимали прямо на телефон.
Более того, на некоторых из них были тёмные засохшие пятна спермы. Унхи, потеряв дар речи, обернулся и посмотрел на него. Этот мужчина до крайности ненавидел грязь, и надо же, он умудрился спрятать такое в своём книжном шкафу.
Поражённый, он снова посмотрел на кровать. Мужчина, скрывающий свои извращённые наклонности, безмятежно спал. Таких сасэнов ещё поискать надо.
Как можно с таким элегантным и аристократическим лицом скрывать такое мрачное хобби, достойное отаку? Не в силах поверить, он переводил взгляд с фотографий на его лицо. Ха, снова вырвался горький смешок. И хотя по коже бежали мурашки, раз уж он так смеётся, значит, он и сам не в своём уме.
Унхи сел рядом с ним. Совершенно спокойно он начал медленно читать сценарий «Невероятного».
Сколько же страниц он перевернул?
В этот момент спина мужчины резко прогнулась, и он внезапно распахнул глаза. Казалось, будто кто-то вытащил его из морской пучины, силой вырвав из сна в реальность.
Он торопливо схватил Унхи за щеку. В его глубоких глазах вихрем смешались эмоции.
Казалось, можно утонуть в этих чёрных, похожих на дыры, глазах, быть поглощённым ими насмерть.
Прошло не больше двух часов. Унхи взглянул на его наручные часы, лежащие на прикроватном столике.
- Я же говорил, что не люблю этот аромат. От него я сплю слишком крепко.
Мужчина, выдохнув, задул свечу. Белый дымок рассеялся, а он, словно капризничая, легонько укусил Унхи за тыльную сторону ладони. Он подражал птичке. Глядя на его затылок, Унхи тихо улыбнулся - тот словно жаловался, что не может контролировать свой сон.
Он сказал, что нужно поспать ещё. Унхи знал, почему тот так одержимо гонится за каждой минутой, каждой секундой, словно его преследуют, но не стал говорить, что всё в порядке, что всё наладится.
Вместо этого он обхватил его лицо и поцеловал в уголок губ.
- Я открыл глаза и увидел вас, Унхи-щи. Подумал, что это всё ещё сон.
Мужчина, разбросавший вокруг себя кучу фотографий Унхи и таким образом ненавязчиво раскрывший ему своё властное и извращённое хобби, теперь произносил романтические речи. Он посмотрел на одну из фотографий и нежно поцеловал её.
Ночь была спокойной и умиротворённой. Унхи, глядя на него, тоже чувствовал себя наполненным.
И тут откуда-то послышался стук в окно. Тук-тук. Птичка шалит? Он резко повернул голову, но белая птичка играла с пальцами мужчины, легонько поклёвывая их. Мужчина издал опустошённый смешок, словно не веря своим глазам.
Казалось, он ничего не заметил.
Что это было, просто показалось? Почему-то возникло ощущение чужого взгляда… Комната была со всех сторон окружена окнами. Может, просто встретился взглядом с какой-нибудь пролетавшей мимо птицей…
Сезон дождей наконец-то закончился.
Белые, ясные облака так безмятежно украшали небо, но на лице мужчины сгущались всё более тёмные тучи.
Осталась всего неделя. Всего неделя до конца этой игры влюблённых.
Всё это время круизный лайнер мужчины не сдвинулся с места ни на шаг от острова.
Может, он думает, что если мы выйдем в море, в наших отношениях что-то изменится?
Время шло, и уныние прилипло к нему, как чёрная тень. Унхи, вместо того чтобы говорить, что всё в порядке, протянул ему руку.
Поэтому он предложил выйти наружу. Вместо того чтобы томиться в этой тоске, он предложил отправиться в море. Как раз в этот момент над горизонтом поднимался утренний рассвет. Словно распустившаяся пышная роза, он озарял весь мир.
Наконец мужчина поднял голову и встретился с ним взглядом из-под спадающих чёрных волос. Унхи первым схватил его медленно протягиваемую руку.
- Идёмте за мной, у нас есть дела.
Взрывая песок, они бежали наперегонки вдоль пляжа.
И пусть он был на 14 сантиметров ниже этого человека, пусть его грудная клетка была изящнее, а на руках и ногах было гораздо меньше мышц, из-за чего его фигура казалась тоньше, пусть он был несравненно беднее и менее образован - было одно, в чём он ни за что не мог проиграть.
И это был бег. Унхи, стиснув зубы, понёсся вперёд как сумасшедший.
В конце концов, ладонь Унхи первой коснулась лайнера. - Пу-ха-ха! - рассмеялся Унхи и повалился на спину. Он хохотал, схватившись за живот. Хотя в горле и появился привкус крови, в эйфории от победы это было совершенно неважно.
Прибежавший следом мужчина тяжело дышал, прикрыв рот тыльной стороной ладони.
- Вы бежите, как какой-то бешеный кобель, Унхи-щи.
Сказав, что никогда не видел такого психа, мужчина тоже улыбался. Лучи утреннего рассвета разбивались о его лицо с чёткими чертами. Мерцающий в его зрачках цвет марены был неописуемо прекрасен.
Унхи даже забыл, что смеялся. Словно в тумане, совершенно ошеломлённый, он долго смотрел на его лицо. Был бы фотоаппарат… Промелькнула мысль, что он хочет сохранить этот снимок навсегда, словно заспиртовать его.
Даже если он не сможет любить его вечно, разве он не сможет в одиночку вечно хранить это мгновение?
Тяжело дыша, Унхи вдруг подскочил. Пружиной, он оттолкнулся от земли и обхватил его за шею.
Белые песчинки взметнулись в воздух. От его бешеного напора даже крепкое тело мужчины пошатнулось. Унхи поцеловал его губы, с которых срывался смех, разбивающийся, словно волна.
Золотой рассвет окутал тела двоих, слившихся в поцелуе. До ушей доносился шум прибоя, и их прерывистые дыхания смешались. Они целовались, катаясь по песку.
Вместо утешений, что всё будет хорошо, вместо лжи, что ничего не случится, они жадно отнимали друг у друга прерывистое дыхание, чтобы убедиться, что они вместе, здесь и сейчас.
