Поцелуй на поле. Глава 3
В Англии был поздний вечер. Чахён буквально вылетел из такси, не дожидаясь, пока водитель поможет и вытащил свой чемодан. Не обращая внимания на жалобный скрип колёс от резкого движения, Чахён, засунув руки в карманы спортивного костюма, направился к входу в здание. В конце знакомого пути виднелось большое стеклянное здание.
[Футбольный клуб "Винчестер Юнайтед"]
Юн Чахён сразу после вчерашнего вечернего матча сел на ранний утренний рейс и отправился в Англию. Оказалось к лучшему, что он не запланировал интервью или эфиры на телевидении, поскольку собирался пробыть всего около недели. Конечно, спортивные круги и интернет будут некоторое время шуметь, когда узнают о внезапном отъезде Чахёна.
Жестоко отвергнув товарищей по команде, которые пытались его удержать, говоря: "Ты что, сбегаешь только потому, что не забил гол?", Чахён сразу вернулся домой с поля и собрал вещи. Родители и младшая сестра смотрели на него, широко раскрыв глаза, но хорошо знали, что их старший сын не из тех, кто слушает уговоры. От матери Чахён унаследовал ровно две вещи: футбольное мастерство и упрямство осла.
- Вернусь после окончания лиги.
Семья проводила Чахёна, который вышел через входную дверь, даже не переодевшись, как будто он был Гуань Юем, уходящим отрубить голову вражеского генерала до того, как остынет вино. Вот такой решительный огонь горел в его глазах.
Первым, кого встретил Юн Чахён, войдя в клуб, был Лерой. Расхаживавший по вестибюлю с флэт-уайтом в руке Лерой чуть не выплюнул весь кофе из-за столь неожиданного появления Чахёна. Мельком встретившись взглядом с Лероем, чьи глаза словно спрашивали: "Почему Юан здесь?", Чахён молча поднялся по лестнице здания.
Вторым был Джуд. Обнаружив Чахёна на лестничной площадке второго этажа, Джуд потёр глаза, словно увидел что-то неправильное, а убедившись, что перед ним не призрак, растерянно воскликнул:
- Юан? Ты уже приехал? Кажется, на два дня раньше.
Осматривая Чахёна сверху донизу с недоверчивым видом, Джуд быстро уловил суть ситуации по сухому вопросу Чахёна и резко втянул воздух. Хап. Затем он несколько раз покрутил глазами и медленно указал пальцем в глубину холла.
Чахён, даже не кивнув, сразу двинулся вперёд.
Позади раздался голос Джуда, похожий на комариный писк.
В том же здании, на том же этаже находился тот, с кем ему так нужно было встретиться. Чахён решительно шёл вперёд, таща за собой чемодан. Пролетев 5400 миль, он был в трёх шагах, двух шагах, в одном шаге.
Чахён подошёл к двери, ведущей в раздевалку, и поднёс руку к датчику. Дверь распахнулась, словно приветствуя его возвращение спустя несколько дней. Кто-то, сидевший внутри, поднял голову, услышав шаги.
Эти проклятые каштановые волосы. Миша Асплунд.
Юн Чахён с силой отшвырнул чемодан в сторону. Багаж, приземлившись на пол, издал жалкий звук, будто вот-вот сломается, но Чахёну было всё равно. На полу раздевалки спортивного центра футбольного клуба "Винчестер Юнайтед", построенного за астрономическую сумму, всё равно не осталось бы ни царапины.
Однако Миша не сохранил хладнокровия перед внезапным появлением Чахёна. Вынимая наушники из ушей, выражение лица Миши, смотрящего вверх, не сильно отличалось от двух других товарищей по команде, которых Чахён встретил по пути. Глядя на Чахёна, эффектно вошедшего в раздевалку с покатившимся чемоданом, Миша медленно встал. Из его удивлённо приоткрытых губ вылетели ожидаемые слова:
- Юан, ты рано вернулся.
Нет, вернее, только сейчас объявился. Может, другие и не знали, но Миша не должен был так говорить. Потому что ему пришлось ждать полтора дня, чтобы встретиться с этим парнем, а потом ещё четыре дня. Он мог видеть эти каштановые волосы в газете, которую брал, чтобы положить в бутсы, и в новостях на телефоне, но до личной встречи прошло много времени. Слишком много времени - достаточно, чтобы что-то изменилось в Юн Чахёне.
Миша смотрел на молча стоящего Чахёна этими своими собачьими глазами. Чахён почувствовал, как его внутренности скручиваются. Нехорошие эмоции собирались в его животе, как чёрные тучи.
Ему было всё равно, что о нём говорят в средствах массовой информации или что он становится предметом шуток публики. Юн Чахён изначально не был человеком, которого заботили такие вещи. Если быть совсем честным, в этом было даже что-то забавное.
Но то, что Миша Асплунд сделал, влияло на самого Юн Чахёна, и это была проблема другого уровня. Юн Чахён любил футбол, и в этой любви не должно было быть никаких примесей. Он совершенно не хотел терять форму из-за внешних факторов и портить результаты. В этом смысле Миша был главным виновником, который поиграл с самым ценным для Чахёна. Как ребёнок, капающий краску в воду. Эта маленькая рябь нарушила душевное равновесие Юн Чахёна, и жалким результатом стал вчерашний матч.
В животе поднялось что-то горячее. Опомнившись, Чахён уже бросился на Мишу.
То, как Чахён схватил Мишу за воротник тренировочного костюма и прижал к шкафчику позади, произошло в одно мгновение. Даже при небольшой разнице в телосложении, в противостоянии человека с намерением атаковать и человека без такого намерения разница заметна с самой позы. Миша, стоявший неподвижно, беспомощно поддался внезапному захвату и снова оказался прижатым к месту. Шкафчик, в который он ударился, издал глухой звук.
Зажав воротник и безжалостно прижав спину Миши, рука Чахёна, казалось, перекрыла ему дыхание. Инстинктивно он попытался высвободиться, накрыв его руку своей, но не мог справиться с силой Чахёна, уже занявшего выгодную позицию.
Чахён смотрел на Мишу холодным взглядом. В нём кружились непонятные эмоции, похожие на обиду и гнев одновременно. То, что он не ударил его по лицу, было заслугой последней капли разума, оставшейся в Чахёне, а то, что не впечатал в шкафчик, ломая рёбра - заслугой минимального уважения к нему как к игроку. Конечно, нельзя отрицать, что большую роль в этом сыграла стоимость трансфера.
Миша повернул голову в сторону, видимо, испытывая дискомфорт от сдавленного горла. Растрепавшиеся волосы открыли взору Чахёна его белую щёку. Это была настолько соблазнительная для пощёчины щека. Единственной преградой между лицом Миши и кулаком Чахёна была трансферная стоимость Миши в 60 миллионов евро. Чахёну пришлось бороться с импульсом. Это был критический момент, когда за удовольствие нанести один хороший удар можно было лишиться недельной зарплаты.
От низкого голоса Чахёна Миша нахмурился. У него было выражение лица человека, не понимающего, в чём дело.
- Я спросил, видел ли ты мою игру? Ту, что была в Корее.
В ответ на тихий вопрос Миша кивнул. Странно, но от этого Чахён разозлился ещё больше. Спросил, видел ли он, и тот ответил, что видел. Значит, он наблюдал за тем, как мой удар взорвался, словно мина. И даже не понимал, с какими чувствами я стоял на поле. Ты не знаешь.
Юн Чахён отпустил воротник Миши. Тот должен был ответить на следующий вопрос Чахёна.
- Почему ты... зачем ты это сделал со мной?
Однако, произнеся вслух вопрос, который комом застрял в груди, он почувствовал, как силы покинули его. Услышав собственный вопрос, он понял, насколько по-детски и глупо это звучало.
- Почему ты тогда меня поце...
Поцеловал? Не договорив, Чахён крепко зажмурился.
Какая может быть причина? Для такого поцелуя. Наверное, просто был рад победе.
Он винил Мишу, но на самом деле больше всего его раздражало и возмущало то, что он сам позволил такой мелочи повлиять даже на следующий матч. Пять дней назад Юн Чахён был достаточно взрослым, чтобы не реагировать на каждую выходку 23-летнего товарища по команде, но сейчас - нет. Что-то постоянно делало Чахёна мелочным и нервным. Он думал, что нельзя допустить, чтобы отношения с Мишей стали неловкими, но разве не сам Юн Чахён делал ситуацию максимально неловкой?
Его руки, не находя места, безвольно опустились.
Несмотря на ощущение самоуничижения, поднимавшееся как холодная вода к ногам, сказанные слова уже нельзя было вернуть. Не в силах смотреть Мише в глаза, Чахён бессмысленно уставился на растрёпанный воротник его одежды. На белой шее остался красный след от царапины. Это был след, оставленный Чахёном, когда он грубо схватил его за воротник.
С лёгким чувством отвращения к себе Чахён отступил на шаг назад. Именно тогда Миша поднялся и крепко схватил Чахёна за плечи своими большими руками.
От неожиданного движения Чахён невольно поднял голову. Неизвестно когда подошедший, Миша оказался прямо перед ним. Думая, что тот может дать отпор, Чахён встретил его серые глаза, которые содержали не сопротивление или гнев, а какой-то странно яркий взгляд.
Мгновенный обмен взглядами и обращение друг к другу по имени произошли почти одновременно. От неожиданной близости Чахён на мгновение почувствовал, что потерял контроль над ситуацией. Миша убрал руки с плеч Чахёна, обнял его за спину и притянул к себе.
Их груди соприкоснулись. Как в тот день.
- Я поцеловал тебя, потому что ты мне нравишься.
Голос был чётким, как при чтении сочинения. Невозможно было услышать неправильно.
Однако слышать и понимать - совершенно разные вещи. Несмотря на то, что в предложении были и подлежащее, и дополнение, он не мог этого понять. Чахён стоял в оцепенении, прижавшись грудью к Мише.
Миша повторил каждое слово медленно и отчётливо, словно терпеливый учитель английского. Как будто он предвидел, что Чахён не сможет сразу понять его слова. Юн Чахён, в свою очередь, повторял слова Миши как нерадивый ученик.
- Миша. Ты имеешь в виду, что мы в одной команде...
- В сексуальном смысле. Юан, я имею в виду, что ты мне нравишься.
Только после нескольких повторений этого диалога, словно на заезженной плёнке, Юн Чахён отступил на шаг назад. Миша спокойно принял это расстояние. Соприкасавшиеся груди медленно разошлись.
Миша Асплунд говорит, что я ему нравлюсь. И поэтому он поцеловал меня.
Прямо посреди безумного футбольного матча.
Миша кивнул. После своего внезапного признания он выглядел как бездомный пёс. Как собака, жаждущая любви, но при этом отрешённо ожидающая своей участи.
- С момента нашей первой встречи. Всё это время нравился.
От честного ответа, в котором не было ни скрытности, ни стыда, рот Юн Чахёна широко открылся. Вау, это действительно не в нашем стиле... Естественно, всплыли воспоминания о первой встрече с ним.
Двадцатидвухлетний игрок из шведской лиги Аллсвенскан в прошлом году. Миша, с хорошими физическими данными и выдающимися навыками, сразу попал в крупный клуб английской лиги, но характер у него был отнюдь не общительный, даже для вежливости так не скажешь. Может, вспомнив себя в юности, пытавшегося адаптироваться в лиге чужой страны, Чахён специально звал Мишу с собой и водил его повсюду. От вечеринок с персоналом до обедов с игроками.
Познакомившись ближе, он узнал, что Миша просто застенчив и немногословен, но на самом деле у него довольно нежный характер. Мягкий взгляд и послушное отношение, которые он проявлял только к тем, с кем сблизился, плюс несколько избыточная информация о том, что он любит сладкое и, неожиданно, умеет играть на пианино своими большими руками.
Однако после того, как Миша начал полноценно вливаться в команду, расстояние между ним и Чахёном постепенно увеличивалось. Что ж, это было естественно. Даже в одной команде, если возрастные группы разные, обычно и общаются в разных кругах. Разве не естественный ход вещей, когда воспитанный тобой парень начинает сам о себе заботиться? Не стоит из-за этого расстраиваться.
Но Миша утверждает, что за этим тихим, спокойным и покорным взглядом на самом деле скрывалась симпатия к Юн Чахёну.
Где именно это началось? Были ли какие-то признаки? Упустил ли он что-то? Неужели в том взгляде, которым Миша смотрел на Юн Чахёна, было что-то большее, чем просто привязанность детёныша животного, следующего за человеком, который первым протянул руку...
Голова начала болеть. Чахён потёр лоб.
- Миша. Я не из таких. Прости, но...
Я знаю. Чахён ждал продолжения от Миши, но это было всё, что он сказал. Он не добавил, что сдаётся или прекратит это. Вместо этого странно жуткую тишину заполнил заикающийся голос Чахёна.
- Значит, тот поцелуй был не просто... не просто так? Не из-за поздравления или радости?
- Прости. Я должен был сдержаться, как делал до сих пор... В тот момент я не смог.
- Потому что тогда ты выглядел так потрясающе.
- Я не планировал раскрываться таким образом.
Услышав неожиданные слова, Чахён уставился на лицо собеседника. Сам Миша, произнёсший эти слова, выглядел немного смущённым. Видя, что Чахён потерял дар речи, он немного поколебался и добавил:
- Просто подумал, что если я однажды сделаю что-то подобное, то потом уже не смогу остановиться.
- Что же мне делать, Юан? Если я больше не смогу себя контролировать.
Миша направил на него серьёзный взгляд. Чахён стоял неподвижно, словно деревянная кукла.
Но ещё более шокирующие слова пронзили его барабанные перепонки в следующий момент.
- В следующий раз, когда забьёшь гол, беги как можно дальше. Как можно дальше от меня... Туда, где я не смогу тебя поцеловать.
Его выражение лица было крайне серьёзным, когда он произносил эти слова, похожие на угрозу, нахмурив брови. Обеспокоенное лицо Миши, говорившего, что сам не знает, что может сделать, выглядело искренним. Юн Чахён стоял, ошеломлённый, словно получив удар с лёта в затылок. Что это за идиотские слова?
Громкие шаги и открывшаяся дверь раздевалки прервали внутренний крик Чахёна, который едва не вырвался наружу.
- Юан, Миша! Прекратите. Разве можно так ссориться товарищам по команде?
В дверь ворвались несколько игроков и сотрудников ФК Винчестер. Похоже, Джуд собрал всех, кто оставался в клубе до позднего вечера. Рядом с Джудом, усердно вращавшим глазами, стоял обеспокоенный Лерой, а рядом с ним - Лу с застывшим лицом.
Персонал нервничал, рассматривая растрёпанную одежду Миши и бледное лицо Чахёна. Они окружили Мишу кольцом, словно пытаясь защитить его, и суетились вокруг. Миша молча смотрел в пол, отдавшись в руки сотрудников, которые проверяли его на наличие повреждений.
Глядя на эту сцену, можно было примерно представить, какими словами Джуд созвал всех. Наверняка раздул панику, заявив, что Юн Чахён, только что вернувшийся из Кореи, избивает Мишу в раздевалке. Дрожащие брови испуганного Лероя красноречиво говорили о масштабе переполоха.
Однако они сильно ошибались в своих предположениях.
- Если есть конфликт, решайте его разговором. Разве не считаешь, что устраивать физическую стычку недостойно профессионала?
Произнёс строгим голосом самый высокий в клубе вратарь Лу. Его большие размахивающие руки создавали особое чувство подавленности.
- Д-да, Юан... Не знаю, что случилось, но нужно успокоиться.
- Уже поздно. Давайте не будем продолжать и разойдёмся на сегодня.
Люди, собравшиеся в центре раздевалки, начали расходиться по одному жесту Лу. Тем временем круг сотрудников вокруг Миши продолжал окружать его, словно раненого птенца. Чахён стоял в оцепенении, чувствуя себя каким-то негодяем, издевающимся над животным. Джуд, неожиданно оказавшийся позади, положил руку на спину Чахёна и тихо прошептал:
- Как ты его так отделал, что одежда Миши в таком состоянии? Надо было сдерживаться.
Он хотел сказать это, но толпа оттеснила его, и он не смог произнести ни слова. Смешавшись с толпой и выходя из раздевалки, Чахён рассеянно думал о том, что будет дальше.
Могут ли отношения стать ещё хуже? Даже хуже, чем когда не смог должным образом отвергнуть признание, полученное, чуть ли не на коленях.
Накопившаяся усталость навалилась с запозданием, и в глазах потемнело. В последний момент ему показалось, что он встретился взглядом с Мишей в раздевалке. У него по-прежнему было лицо брошенной собаки.
- Эй, беглый раб! Удрал так, что пятки сверкали - нашёл свободу?
- Да серьёзно... Я же не сбегал. Я тогда сказал, что у меня внезапно появились дела.
- Смешно. Какие дела ты можешь решать в Англии? Среди младших уже пошли слухи, что ты сбежал, чтобы не расплакаться во время своего интервью.
Услышав шутливый упрёк Чхве Наму по телефону, Юн Чахён, прервав завтрак, потёр лоб.
В Англии только что миновало девять утра, значит, в Корее сейчас день. В отличие от Чахёна, который с не отдохнувшим, скованным телом с трудом разрезал омлет в кафетерии клуба, собеседник на другом конце провода, вероятно, был полон энергии.
Последний раз Чахён разговаривал с Чхве Наму лицом к лицу сразу после матча в Корее два дня назад. Он эффектно пропустил запланированную встречу, на которой они должны были наверстать упущенное за долгое время, так что этот утренний звонок стал первым разговором после того неловкого прощания. Наму, который во время матча был таким заботливым старшим товарищем, теперь, как будто ничего не было, настойчиво дразнил Чахёна. Это было так характерно для него.
Спросил Чахён, вертя вилку в руке. Как и сказал Наму, создалось впечатление, что он просто сбежал после матча, поэтому было бы ложью сказать, что его совсем не беспокоила ситуация, оставшаяся позади.
- Ну, после твоего ухода журналисты, конечно, бушевали, но если честно, люди спокойны. Обычные люди не особо понимают, когда спортсмены уезжают за границу и возвращаются в Корею. Они просто смотрят матчи. А как ты?
- Я, ну, просто не отвечаю на международные звонки.
Через динамик раздался дружелюбный смех. Прошло всего несколько дней с тех пор, как он его слышал, а уже немного скучал. Чахён улыбнулся вслед за Наму.
Наму, казалось, был в хорошем настроении после редкого отдыха после матча сборной и рассказал о вечеринке, которую Чахён пропустил. История о том, как Пак Чон раздал около сотни автографов, когда его узнали посетители мясного ресторана, прервав свой обед; история о том, как выпившие Ким Инджон и Ли Ёнхо по пути домой вторглись на площадку для мини-футбола и сыграли за местную команду как временные игроки. Чахён слабо улыбнулся этим историям, в которых невозможно было понять, где начинается преувеличение. Его настроение, подавленное со вчерашнего дня, казалось, постепенно становилось лучше.
- ...Так что с ним? Вы помирились?
- Ну, тот полузащитник. Который сейчас с тобой на слуху. Не притворяйся, что не понимаешь.
- ...Какое примирение? Мы не ссорились.
- Действительно, не ссорились. Скорее, наоборот.
Наму, не видевший выражения лица Чахёна, говорил всё так же весело. Это было даже к лучшему - увидев его лицо, он бы веселился ещё больше.
- В Европе много таких ребят. Тех, кто любит физический контакт и свободно себя ведёт. Чтобы не было неловкости, ты первый заговори с ним. Пора проявлять качества старшего товарища.
На самом деле, я не знаю, хён. Чахён сдержал слова, подступившие к горлу. В его груди бурлила история, которой он не мог поделиться ни с кем.
Миша Асплунд вчера вечером признался Юн Чахёну в раздевалке клуба.
Признание - громко сказано, это скорее напоминало предупреждение. Он сказал, что испытывал симпатию с первой встречи, что всё это время скрывал свои чувства, но теперь, когда его раскрыли, не может больше их скрывать. И поэтому просил бежать подальше от такого, как он.
И тем, кто вынудил Мишу произнести эти слова, которые он не собирался раскрывать, был не кто иной, как сам Юн Чахён. Человек, который из-за ненужной провокации превратил ситуацию, которую можно было бы молчаливо обойти, списав на жар матча, в большую проблему, отправившись в раздевалку. Но, клянусь, это не было намеренно.
Вернувшись домой в тот день, Чахён всю ночь ворочался, размышляя об этом. Но ответа не нашёл. Отчасти потому, что Юн Чахён не был настолько жестоким человеком, чтобы сказать: "Немедленно прекрати меня любить". Отчасти потому, что в словах признавшегося Миши, что тот не может контролировать свои чувства, чувствовалась пугающе чистая искренность.
Обеспокоенное лицо Миши, говорившего, что не может верить даже самому себе, заставляло Юн Чахёна нервничать в сто, в тысячу раз сильнее. Он чувствовал себя так, словно сидел на трясущихся американских горках, где в любой момент могли отказать ремни безопасности, но которые всё равно тронулись с места. Ему отчаянно хотелось закричать и спрыгнуть, но Юн Чахён уже наполовину поднялся на склон.
Ах, всё-таки следовало чётко отказать.
Чахён отодвинул тарелку и уткнулся лицом в стол. Проходившие мимо товарищи удивлённо приветствовали его. В его душе бушевали слова, которыми он не мог поделиться ни с кем из них. И даже с сонбэ Чхве Наму это было невозможно. Ведь эта проблема настолько абсурдна, что любой обычный человек упал бы навзничь от удивления. Вместо этого Чахён глубоко вздохнул в телефон, прижатый к щеке.
- ...Хён. Не хочешь приехать в Англию?
- Что ты вдруг такое говоришь?
- Навестить меня. Посмотреть мою игру...
- Ты с ума сошёл. Где я возьму деньги? Мне ещё жениться нужно.
- Если Юн Чахён даст гарантию, то почему бы и нет.
Наму тепло рассмеялся в ответ на редкую капризность обычно совсем не милого хубэ. Только смех старого товарища немного утешал тревожное сердце Чахёна.
Давно он не стоял на поле клуба Винчестер. Если посчитать дни, не прошло и недели, но из-за всего случившегося за это время казалось, что прошло гораздо больше.
Когда Чахён вышел к товарищам, собравшимся в центре поля, Уинстон дружелюбно похлопал его по плечу. Товарищи по команде, казалось, были удивлены его возвращением раньше запланированной даты, но вскоре радостно приветствовали его. Джуд встал рядом с растягивающимся Чахёном.
Около тридцати игроков выстроились кругом на поле, образуя пары. Чахён естественным образом начал растяжку с Джудом, стоявшим рядом. Это была базовая тренировка, которую можно делать с закрытыми глазами. Растяжка, групповая растяжка, бег - подготовительный этап перед основной тренировкой.
Чахён привычным движением надавил на плечи лежащего на животе Джуда, но тот, похоже, чувствовал себя неловко. Чахён примерно догадывался, что тот хочет сказать, но сжал губы и надавил сильнее. Видя, что Чахён делает вид, будто ничего не понимает, Джуд сам начал разговор.
- Юан, что вчера случилось между тобой и Мишей?
- Да ничего не случилось. Просто поговорили немного. Ты что, думаешь, я его избил?
- Ты просто своё лицо в тот день не видел. Даже Лерой говорил, помнишь? Спрашивал, нет ли в твоём чемодане молотка.
- Лерой такой впечатлительный, с ним беда.
- Это правда, но ты же знаешь, что проблема не в этом.
Когда Чахён сильнее надавил на плечи Джуда, тот издал стон боли, словно уступая. Хорошо, что он замолчал и перестал задавать ненужные вопросы. Глядя на его круглый затылок, Чахён погрузился в размышления.
Несомненно, когда Чахён только прибыл в клуб вчера и увидел лицо Миши, он испытал чувство, похожее на гнев. Когда воротник Миши был зажат в его руке, Чахён действительно на мгновение подумал о том, чтобы применить силу, даже рискуя судебным иском от агентства.
Но сейчас? Чахён невольно поднял голову и посмотрел на противоположную сторону круга, образованного игроками.
Миша, как и все остальные, делал растяжку на противоположной стороне. Было видно, как защитник Кайя Шварцкопф, надавливая на заднюю часть шеи Миши, подшучивал над ним. Судя по движению, давление было довольно сильным, но Миша просто молча наклонился. Для своего высокого роста он был игроком с хорошей гибкостью и упругостью... но теперь Чахён уже не мог смотреть на него таким объективным взглядом.
Что это за неловкость? Неужели я так зациклился после того, как услышал «ты мне нравишься»? Я же не ребёнок, в конце концов.
В тот момент взгляд Миши, поднявшего голову, встретился со взглядом Чахёна. Миша широко раскрыл свои обычно невозмутимые глаза. Выражение его лица говорило, что он не ожидал, что Чахён будет смотреть на него. Чахён невольно опустил взгляд, но тут же пожалел об этом. Почему я отвёл глаза? Я же ничего плохого не сделал. Отношения с Мишей, которые не были должным образом завершены, беспокоили его, словно заноза.
- Юан! Мне кажется, у меня сейчас шея сломается!
Видимо, он бессознательно усилил давление, отчего Джуд застонал, как умирающий. Чувствуя вину, Чахён слегка похлопал Джуда по шее.
Существовало несколько видов групповой растяжки. Большинство из них представляли собой простые игры, направленные на разрушение льда перед тренировкой. Развлекательные игры, напоминающие "музыкальные стулья" или "поймай хвост", хотя и выглядели как простое развлечение, имели довольно убедительное обоснование - они предотвращали травмы игроков и естественным образом разогревали мышцы.
Сегодня была запланирована игра в группировки. Чахён вспомнил, что играл в ту же игру недавно на тренировке национальной сборной. Нужно было бродить по полю, наблюдая за другими игроками, а когда тренер называл число, быстро формировать группы с соответствующим количеством человек. Единственное отличие от корейской версии заключалось в наказании: отставшие должны были пробежать два дополнительных круга.
Настроение игроков Винчестера, до 1/8 финала которым оставалось несколько недель, было на высоте. Молодые игроки, взволнованные ежедневной групповой растяжкой, не могли стоять на месте и даже во время ходьбы по полю подпрыгивали. Среди этой шумной атмосферы внимание Юн Чахёна было сосредоточено на одном человеке.
Из всех возможных тренировочных упражнений - именно это. Юн Чахён сейчас совсем не был в настроении прижиматься к кому-либо. Особенно если в этой группе будет Миша Асплунд. Он не хотел избегать его или убегать, но и не мог немедленно дружески обнять его и играть. Чахён, держась подальше от Миши, медленно кружил по полю среди других игроков, как настороженный лев.
По сигналу тренера Чахён быстро объединился с двумя ближайшими игроками, но при этом не переставал следить за Мишей. Среди беспорядочно сгрудившихся игроков он то видел, то терял из виду светлые волосы Миши.
Четыре, пять, шесть... По мере продолжения игры увеличивались как числа в сигналах, так и количество выбывших. В конце концов осталось около пятнадцати игроков.
- Я точно не проиграю. Сегодня моё периферийное зрение просто супер.
Алоис, стоявший рядом с Чахёном, был так возбуждён, что казалось, вот-вот из носа пар пойдёт. Судя по его уже сбившемуся дыханию после небольшой активности, становилось понятно, почему эту разминку называли "естественной". Однако и сам Чахён был возбуждён не меньше. Проблема была в его духе соперничества - он ни за что не хотел проиграть ни в одном соревновании, какую бы форму оно ни принимало.
Юн Чахён сосредоточился на сигналах тренера. Его тело было готово сорваться с места в любой момент. Внезапно он осознал, что Миша находится прямо рядом с ним.
Что? Когда этот парень успел так близко подойти?
Но, если подумать, возможно, это Чахён к нему подошёл. В стремлении как-то выиграть он забыл о существовании Миши, а когда пришёл в себя, тот оказался прямо рядом... Это была горькая ошибка, но отступать было некогда.
По сигналу Чахён отпрыгнул от Миши, словно пружина. В конце этого прыжка стоял Джуд Ингрэм. Выражение его лица напоминало выражение лица неопытного исследователя, столкнувшегося с несущимся на него буйволом. Но это растерянное выражение исчезло, как только макушка Чахёна врезалась Джуду прямо под дых.
Над головой Чахёна раздался предсмертный хрип.
Одновременно с отчаянным объятием Чахёна игроки, оценив ситуацию, мгновенно бросились к ним. Алоис и Уинстон с диким воплем подпрыгнули и набросились на спину Чахёна. Три, четыре, пять... В одно мгновение образовалась огромная человеческая куча. Опоздавшие, не успевшие попасть в группу из девяти человек, беспомощно метались по полю.
Да, друзья. Обнимите меня крепче. Чтобы кое-кто снаружи не смог меня схватить...
Объятия восьми мужчин были невероятно тёплыми. Их руки были достаточно сильными и надёжными, чтобы защитить Чахёна.
Отдавшись этому мимолётному чувству покоя, Чахён закрыл глаза, снова и снова внушая себе, что это не побег.
На кофеёк: 5469070012308728 (сбер)
Boosty