Непутёвый. Глава 11. Токио
- Ещё раз! - крикнул режиссёр, сжимая переносицу пальцами.
Десять чёртовых дублей - и всё из-за меня. Я не облажался. Я был чертовски хорош в своей работе, осмелюсь сказать - лучший. И всё же я стоял перед своей напарницей, забывая проклятую реплику в десятый раз.
Я расправил плечи. Я знал сценарий как свои пять пальцев. Я считал своей личной задачей читать их от корки до корки снова и снова, пока не начинал видеть во сне роль, которую должен был сыграть. И этот раз не был исключением, разве что вместо того, чтобы думать о роли провинциального шеф-повара, я думал об Ангеле и о том, сколько всего испортил в нашу последнюю встречу.
Всегда можно было найти кого-то ещё, но сейчас я не хотел просто «кого-то». Ангел занял все мои мысли - его ярко-голубые глаза, мягкие светлые волосы, резкая линия челюсти, небольшой рост и дикий характер.
- Может, нам нужен перерыв? - предложила Ханна.
Она посмотрела на меня снизу вверх, мило улыбаясь. Её мягкие черты были совсем не похожи на черты Ангела. Её глаза скорее серо-голубые, а не цвета океана, как у Ангела. Кожа бледная, будто она избегала солнца любой ценой. Такая непохожая на естественный загар Ангела.
Я готов был спорить, что он бы сногсшибательно выглядел - только в плавках, на пляже на Багамах. Солнце омывало бы его чудесную кожу тёплыми лучами. Он был бы горячим на ощупь. Мои пальцы дрогнули, словно предвкушая, как снова коснутся Ангела.
Режиссёр Хосе Рэй был одним из немногих, кто поверил в мои силы, когда я переходил от детских ролей к взрослым. Я был многим обязан ему в карьере. И всегда хватался за предложенную им роль, даже после того как он несколько лет назад ушёл в независимое кино.
Толстые пальцы Хосе обхватили мой бицепс, осторожно, чтобы не повредить рубашку. Бюджет на костюмы был непредсказуем, и было лучше всегда беречь одежду. Он подтянул меня ближе со строгим выражением на лице. Я понял ещё до того, как он открыл рот, что он мной недоволен.
Не смотря на его невысокий рост, я смотрел на него снизу вверх. Когда он встречался со мной глазами, ему приходилось задирать голову, однако именно я снова чувствовал себя тем десятилетним мальчишкой, которого он встретил когда-то давно.
- Ты в порядке? Никогда не видел тебя таким… - он склонил голову набок, обрывая слова. - Бывают хорошие и плохие дни. Но что я тебе всегда говорил?
Я тяжело выдохнул, подавляя всё внутри.
- Хороший день или плохой - неважно. Когда я выхожу на площадку, я становлюсь Токио Гэтлином, актёром.
- Именно. Я знаю тебя с тех пор, как ты был новичком, и ты никогда не приходил настолько неподготовленным.
Разочарование исходило от него ощутимыми волнами.
Мои колени свело, позвоночник стал каменным. Я не мог позволить себе облажаться. Дело было не в деньгах или даже славе. Но это была та жизнь, которую я выбрал для себя сам, и стоило мне превратиться в отработанный материал - я вернулся бы к тому, с чего начинал, во власти своего отца. Других актёров к цели вело желание славы и денег. Моей мотивацией была свобода.
Какого хрена я творю? Я позволил какому-то случайному парню забраться к себе в голову. Ангел был всего лишь удобной интрижкой. Да, у нас была потрясающая химия - и в постели, и вне её. Но такое можно было найти где угодно. Даже когда я пытался себя в этом убедить, звучало бредово.
- Такого больше не повторится, - сказал я.
Хосе долго смотрел на меня. Его густые седые брови нахмурились, пока он внимательно изучал моё лицо. Потом черты смягчились - он, видимо, нашёл то, что искал.
- Хорошо, - тяжёлая ладонь опустилась мне на спину, а уголки губ тронула слабая улыбка. - Но всё же давай сделаем перерыв. Ханна уже вернулась в трейлер. Мы продолжим через час.
Один из ассистентов подбежал, протянул Хосе кофе и отвлёк его внимание.
- Давайте всё подготовим. После этой сцены перейдём к съёмкам сцены с дождём.
Высоко держа голову, я направился к своему трейлеру. Я облажался, но никто не должен был видеть, как я разваливаюсь из-за этого.
У меня была работа, которую нужно было выполнить, и я собирался это сделать.
- Почему ты такой рассеянный? - спросила Ниа.
Я уставился в телефон, затаив дыхание в ожидании, что Ангел ответит хоть на одно из сообщений, которые я отправлял последние несколько дней.
Её идеально ухоженные брови скептически приподнялись.
- Ага, и ты вовсе не смотришь на телефон так, будто он держит тебя за яйца.
Я отвёл взгляд, надеясь убедить её в обратном, но стоило экрану мигнуть - и я уже проверял сообщения. Пришедшее было от отца:
Отец: Нам нужно поговорить. Ты отказался от сделки с церковным фильмом?
Желчь поднялась по горлу. Это был не тот, кого я ждал, и хуже всего - он спрашивал про липовый кинопроект.
Была масса причин, по которым я никогда не собирался сниматься в фильме, изображающем извращённые и нелепые верования церкви Сынов Солнца. Я не разделял ни одно из них, у меня были кошмары от всего того дерьма, которым они меня кормили, и, наконец, они платили сущие гроши. В итоге только минусы и ни одного плюса.
Я тяжело вздохнул и закрыл сообщения.
- Отец спросил про очередную религиозную кучу дерьма, которую кто-то подсунул.
- Да, я читала сценарий. Никто в здравом уме не согласился бы на этот фильм. Хотя у него много спонсоров. Даже ты сам в их списке.
Ну разумеется. Меня уже давно ничего не удивляло, когда речь заходила о моём отце и его планах добиться большего величия, чем Папа Римский.
- Я отказывался от каждого предложения с тех пор, как мне исполнилось восемнадцать.
Ниа присвистнула, подхватив коробку конфет, присланную мне каким-то фанатом. На этот раз она не достала ни одной конфеты, как делала обычно. Я всегда следил, чтобы большая часть сладостей, что мне присылали за эти годы, доставалась ей, с тех пор как она начала на меня работать. Ниа поставила коробку обратно и взяла в руки телефон.
- Казалось бы, он уже должен был сдаться, - рассеянно сказала она.
Я хмыкнул, бросив взгляд на конфеты. Я так давно не ел сладкого. До съёмок фильма о супергерое оставалось четыре месяца, и диета меня убивала.
- Этот человек никогда не сдастся.
Я отвернулся, игнорируя тягу к сладкому.
Я снова хмыкнул. Моё везение никогда не имело значения, когда речь шла об отце.
- Что ты там так внимательно читаешь?
Брови Нии почти сошлись на переносице, пока она всё дольше вглядывалась в экран.
- Ага. Она снова угодила в скандал? Дай угадаю - на её вечеринке были несовершеннолетние?
- Нет, хотя это мерзко. Недавно её обокрали.
- Хреново, но и что тут такого? Воров, наверное, уже поймали, а она просто выжимает из ситуации всё, что может.
- Нет. Всё выглядело так, будто у них были ключи. Ни взлома, ни видео. Полиция не знает, с чего начать.
- Что? - я схватил телефон и просмотрел статью. И правда, её ограбили день назад. - Никого не поймали?
- Нет, - покачала головой Ниа, забирая свой телефон обратно. Затем она склонила голову набок и уставилась на меня, наморщившись. - А записи с благотворительного бала…
В дверь постучали, отвлекая нас от разговора.
- Тебе нужно собраться, - сказала Ниа и протянула руку.
Что это обо мне говорило, если я не был готов расстаться с телефоном? Отдай я его, и до конца съёмок не смог бы связаться с Ангелом. Хотя он всё равно не отвечал.
- Ну же. Ты так рассеян из-за телефона. Как только всё закончится, верну, - она провела пальцем по груди. - Честное скаутское.
- Да ни хрена, - рассмеялась Ниа. - Вместо этого мама отправила меня к дяде Джимми, и он брал меня на охоту. Научилась выслеживать оленей в лесной глуши.
- Каждый раз, узнавая о тебе что-то новое, я задаюсь вопросом, как мы вообще работаем вместе.
- Это потому, что ты лучший босс на свете и совершенно не заноза в заднице.
Я фыркнул со смехом и разблокировал телефон. Словно человек с зависимостью, которым я и был, проверил переписку с Ангелом. Только мои сообщения.
Токио: Я так и не увидел наряд, что купил тебе. Надеюсь, это хоть немного компенсирует тот пролитый напиток.
Токио: Мне так скучно. Думаю, моя партнёрша по фильму меня недолюбливает.
Токио: Тогда поговори со мной.
Токио: На обед был какой-то унылый салат. Начинаю мечтать о пироге или хоть о чём-нибудь, кроме рыбы и салатов.
Токио: Ты получил мой подарок?
Токио: Сколько ты ещё собираешься меня игнорировать?
Последнее сообщение я отправил сегодня утром.
Токио: Ты ведёшь себя как капризный ребёнок. Хочешь, чтобы я вернулся в Нью-Йорк и исправил твоё поведение?
Не помогало ничего - ни извинения, ни мольбы. Даже когда я выводил его из себя, это не действовало.
Мигающий курсор подталкивал меня написать сообщение. Но что? Что, блять, заставит его ответить?
Ангел, скорее всего, веселился с кем-то, кто не стал бы заставлять его подписывать соглашение о неразглашении, кто показывал бы его на публике и водил на свидания. Дал бы ему то, чего я никогда не мог.
Извинения не подействовали. Я даже не уверен, получаешь ли ты мои подарки. И я не знаю, что ещё сработает. Перестань меня игнорировать, ты же знаешь, что я был лучшим из всех. Мы хорошо подходим друг другу. Всё, что я знаю - я хочу увидеть тебя снова.
Я удалил это сообщение сразу после того, как напечатал. Вместо этого отправил другое:
Прежде чем успел засомневаться, я нажал «отправить» и передал телефон Ние. Она уставилась на меня так, будто я был каким-то диковинным существом, потом убрала телефон. Ничего не сказав, она вышла из моего трейлера. Я пошёл следом. В тот момент, как моя нога переступила порог, всё отодвинулось на задний план. Я сосредоточился и стал Токио Гэтлином.
Больше не было дублей. Я вложил всего себя в игру, вдохнул жизнь в сценарий. С каждой секундой на съёмочной площадке я чувствовал, будто становлюсь ближе к самому себе. Я не позволял ничему отвлечь меня. И не успел опомниться, как оказался в синем облегающем костюме с чёрной рубашкой на званом ужине, который Хосе устроил после завершения последнего съёмочного дня.
Ужин проходил в зале отеля, где остановилось большинство актёров. Хосе поднял бокал вина, и все последовали его примеру. Я несколько раз моргнул, вдруг осознав всё вокруг. Какое-то время жизнь казалась лишь туманом. Так бывало время от времени. Особенно когда мне приходилось полностью растворяться в роли.
Я даже не помнил, как прошёл день или как я одевался. Я оглядел зал в поисках Нии, но её нигде не было видно. Без сомнения, она вернулась в отель, чтобы поспать. Между толпой и сном она всегда выбирала сон, если я в ней не нуждался.
- Спасибо, - закончил тост Хосе и осушил бокал, после чего пошёл по залу общаться.
Над фильмом работало больше людей, чем я изначально замечал. Съёмки длились пять месяцев, но мне самому нужно было сниматься всего две недели. Не было ни минуты отдыха, но, как всегда это было у Хосе, он справился, не выходя за рамки бюджета. И это было причиной, почему его так любили многие.
Мимо прошёл мужчина, наши взгляды на миг встретились. Ощущение покалывания внизу спины было слишком знакомым, чтобы я не обратил на него внимание. Его пухлые губы тронула понимающая улыбка. Взгляд красноречиво скользнул по моему телу сверху вниз и обратно. Мысль об Ангеле вспыхнула так мгновенно, что мне пришлось усилием воли отогнать её.
Мужчина неторопливо направился ко мне. Я пригубил вино из бокала, толком не чувствуя вкуса. Его губы двигались, но слова до меня не доходили - я вдруг вспомнил, что забыл забрать телефон у Нии. Интересно, заснула ли она уже и получится ли у меня выманить его обратно?
- Вы были потрясающи. То есть… вы всегда потрясающи. Мой любимый фильм - “Медовый поцелуй”.
Я моргнул, возвращаясь к разговору. Это было похоже на беседу с фанатом, а не с коллегой-актёром. Я заставил себя улыбнуться и держаться расслабленно, но отстранённо.
- Спасибо. Это была одна из моих лучших ролей.
- А вы будете во второй части? Мой дядя говорит…
Дальнейшие его слова превратились в белый шум. Я кивал и делал глотки вина в подходящие моменты. Я в совершенстве освоил навык делать вид, что слушаешь и проявляешь интерес, ещё к пятой роли.
Он смотрел на меня глазами мягкого болотного оттенка. Щёки у него были гладкие, нос - тонкий. Он был по-модельному красив. Свободные каштановые кудри обрамляли угловатое лицо. Для случайной интрижки на одну ночь он был идеален, и всё же у него не было того, чего я жаждал в этот момент.
Как будто хочешь мороженого, а перед тобой только салат. Этот голод было невозможно подавить. Ангел был тем вкусом, который я не мог ни выбросить из головы, ни тем более чем-то заменить.
- Так что я надеялся, мы могли бы выпить сегодня вечером. Поговорить о фильме.
Там, где он касался меня, я ничего не чувствовал. Не было тепла, которое обычно пробирало меня до глубины и оседало в животе. Моё тело реагировало на него, словно дохлая рыба. Он был красив и голос у него был мягкий, почти шёпот, в отличие от хрипловатого тембра Ангела.
Блять, теперь я сравниваю с ним всех подряд.
- Токио? - он захлопал слишком густыми ресницами, выжидающе глядя на меня.
Даже моё имя на его губах звучало пусто. Я натянуто улыбнулся, вежливо взял его руки и убрал от себя.
- Прости, но, к сожалению, я сегодня немного занят.
Он нахмурился, глядя на меня. Наверное, не привык к отказам. Я его охрененно понимал. Я ведь тоже не привык к тому, чтобы меня игнорировали или заставляли бегать за кем-то, но вот - я задалбываю Ангела звонками и сообщениями, словно психованная тринадцатилетка своего первого в жизни бойфренда. Хотелось биться головой о стену и одновременно позвонить Ангелу, надеясь, что тот ответит.
- Но… - он прикусил нижнюю губу, наклоняясь ближе. - Я слышал от Кенни, что ты, ну… тоже играешь за ту же команду.
Кенни? Кенни? Что ещё за Кенни? Имя ничего мне не говорило, но я точно знал: каждый, кто попадал в мою спальню, на ночь или дольше, подписывал соглашение о неразглашении. Единственным, кто этого не сделал сразу, был Ангел. Я был слишком околдован Ангелом. И до сих пор околдован.
- Не знаю, что ты там слышал, но уверяю тебя: всё, на что ты намекаешь, не более чем слухи.
- О, прости. Видимо, я ошибся.
Мне нужно было лишь тело. Одна ночь - кто-то другой подо мной, надо мной, рядом со мной и в моей власти - и это стёрло бы бесконечную тоску по Ангелу. Я постоял на месте ещё пять минут, прежде чем решил, что на этом вечер окончен. Я не собирался везти кого-то в отель и был более чем готов отправиться домой.
Момент, когда мои ноги коснулись асфальта Нью-Йорка, ощущался как возвращение домой. Я вдохнул воздух, наполненный смогом, и прислушался ко всем звукам вокруг. Я запрокинул голову. Тучи заслонили небо, пряча нас от яркого солнца. Я посмотрел на часы. У меня было несколько выходных, и я знал точно, как хочу их провести. А точнее - с кем.
Две недели сухих сообщений или полного молчания, две недели без него, без возможности его увидеть или коснуться, и я был на пределе. Я никогда в жизни не бегал ни за кем. И не должен был этого делать. И всё же теперь бегал. Ангел забрался мне под кожу так глубоко, что я понимал: единственный способ избавиться от этого безумия - увидеть его.
На хуй, он хотел, чтобы я бегал за ним? Я покажу, каково это - получить всё внимание Токио Гэтлина.
Я взял телефон у Нии. Эта жестокая стерва не отдавала его, пока мы не добрались до Нью-Йорка. Её садистская улыбка убедила меня: она делает это нарочно.
- В качестве раннего рождественского подарка твоё расписание освободилось. Твой отец пробудет в Калифорнии целый месяц.
Точно, его новые проекты мегацеркви. Чем сильнее он её расширял, тем больше власти получал. Расширение означало кампании, пресс-туры, мероприятия, пиар - и постоянные приставания ко мне не по делу. Например: с кем я сплю, собираюсь ли я когда-нибудь остепениться с правильной женщиной из церкви, какие у меня взгляды на однополые браки, думаю ли я о том, как весь мир и все его грешники будут гореть вечно проклятые, или, что ещё хуже, планирую ли я взять церковь под свой контроль. Отвращение пробежало по позвоночнику и заползло ещё глубже, пока мне не захотелось просто вырвать. Я знал, что в конце концов он найдёт способ втянуть меня во всё это.
- Не переживай, у меня уже есть несколько женщин на примете.
Улыбка Нии резко погасла. Я знал, о чём она думает, даже если она не произнесла этого вслух. Она никогда не подталкивала меня к каминг-ауту, но я видел это по её лицу. Она знала, что пришло время. Но она не имела ни малейшего понятия о том страхе, что пронзал меня, стоило мне только подумать об этом. Страх, рождённый бесчисленными «лагерями исправления» и побоями, что выпадали на мою долю всякий раз, когда отец считал, что я отклоняюсь от Пути Света. Он лишал меня возможности быть самим собой.
Отец и не подозревал: когда он хлестал ремнём по моей спине или так называемые «исправители» били меня током, я всё дальше уходил от их искусственного света. В нём не было того тепла, о котором они все твердили. Я никогда не чувствовал себя более одиноким, холодным и опустошённым, чем в той церкви, окружённый эгоистичными, ненавидящими себя лицемерами.
- Значит не нужно, - Ниа положила руку мне на плечо. - Я всегда прикрою тебя, что бы ни случилось.
- Спасибо. Ты уверена, что не хочешь поехать со мной?
- В отличие от вас, сэр, я собираюсь перепихнуться. Я пообещала паре друзей встретиться с ними в “Blu”.
Это был один из самых популярных ночных клубов на нашей стороне Нью-Йорка. Правда, им заправляла мафия - по крайней мере, так гласили слухи.
- Ради киски я готова выдержать пару часов танцев.
Она отсалютовала мне в тот момент, когда перед нами остановилось такси.
Подъехал Джефферсон, и я скользнул на заднее сиденье. Знакомый запах кожи успокаивал. Я включил телефон, среди множества сообщений и писем от отца моё внимание больше всего привлекло одно-единственное сообщение от Ангела.
Оно было отправлено утром, десять часов назад. Мне поплохело. Писать ему казалось бессмысленным. Я бы не вынес снова ждать его ответа. Я нажал на номер Ангела и с трудом сглотнул, ожидая, пока он поднимет трубку.
Не игнорируй меня. Пожалуйста.
