Поцелуй на поле. Дополнительная история 2. Глава 67
Человек в его объятиях начал ворочаться около шести утра. Плотно прижатое плечо зашевелилось, а затем и переплетенные ноги стали подергиваться. Будильник еще не звонил, но он просыпался в это время, словно у него внутри были встроенные часы. Когда дыхание, касавшееся его руки, стало неровным, Миша наклонился и коснулся губами волос Чахёна.
Спиной к голубоватому утреннему свету, льющемуся из окна, Миша наблюдал, как тот просыпается. Сонное бормотание то прерывалось, то возобновлялось… Наконец, тело, погруженное в сон, пошевелилось.
Чахён потер глаза тяжелой рукой. Миша мягко взял его за запястье, не давая тереть дальше, и наконец, Чахён заговорил.
Сонный голос первым делом произнес его имя. Это не могло не радовать. Миша, все еще обнимая Чахёна сзади, коснулся губами его шеи. Чахён что-то пробормотал в ответ на ласковые поцелуи.
- Шесть. Но сегодня можно поспать подольше.
Сонный голос становился все яснее. Чахён, сфокусировав взгляд, повернул голову и посмотрел на Мишу. Несмотря на сонливость, взгляд был нежным.
- Но мне все равно нужно пробежаться… Миша, ты из-за меня проснулся?
«Ты разбудил меня», - хотелось сказать Мише, но на самом деле он не спал вовсе. Вместо этого он просто прижался губами ко лбу Чахёна.
- Поспи еще. Я быстро пробегусь.
Теплая рука потянулась назад и легонько погладила Мишу по подбородку. У Юн Чахёна была привычка бегать по утрам сразу после пробуждения. Была официальная тренировка или нет, он всегда следовал своему личному расписанию. Рутина рушится - рушится и сила воли, такова была его старомодная убежденность.
Но бодрый голос сменился тихим стоном, когда Миша, прижавшись к нему сзади, придвинулся ближе.
Похоже, он наконец-то почувствовал что-то странное. Миша обнял его за плечи и тихо прошептал:
- Юан, может, сегодня утром останешься?
- Холодно. Давай еще немного поспим в тепле.
Юн Чахён все еще выглядел озадаченным. Миша крепко прижал его к себе и медленно пошевелил бедрами.
Плоть, заполнявшая узкий проход, была членом, который он держал внутри его тела с прошлого вечера. Он мог бы двигаться самостоятельно, пока Чахён спал, но для него секс имел смысл только тогда, когда они оба бодрствовали. Желание, разгорающееся с пробуждением Чахёна, было ответом на это.
Чахён, наконец, осознав вторжение, запоздало задергал ногами. Ничего не поделаешь. В такой ситуации оставалось только действовать нагло.
- С прошлой ночи. С тех пор, как ты заснул раньше меня.
Слабые пальцы, еще не обретшие силу, слегка царапали руку Миши. Но даже если бы у него были силы, он все равно не смог бы сопротивляться всерьез. Обнимая вздрагивающее тело, Миша выдохнул в его короткие волосы.
- Я не хочу тебя отпускать… Не хочу ждать в постели, не хочу быть один.
- Давай побудем вместе сегодня… м?
Брыкающееся тело обмякло после нескольких ласковых слов. Юн Чахён был слишком слаб перед Мишей. Настолько, что не мог оказать даже легкого сопротивления таким мольбам.
Как легко отказ превращается в просьбу. С придыханием Чахён потерся лбом о подушку. Узкий проход, напряженный до этого момента, быстро увлажнился, как только он осознал, что занимается сексом.
Вот насколько важным оказывается сознание. Размышляя над этим новым открытием, Миша обнял Чахёна за грудь и начал двигаться более смело.
Вздымающийся голос был верным признаком того, что Юн Чахён испытывает удовольствие. Утренний секс обычно был медленным, томным и более горячим, чем обычно. Придерживая его расслабленную талию одной рукой, Миша ласкал внутренние стенки. С каждым правильным движением сжимающееся отверстие становилось все уже и уже. Когда он медленно и нежно двигался внутри, Юн Чахён издавал тихие, почти щенячьи звуки.
Юн Чахён больше всего стыдился громких стонов. Он часто стискивал зубы или кусал губы до крови. Но все эти попытки сдержаться были подобны тающему маслу. Вскоре он начал тихо стонать, потирая затылком о грудь Миши. Стоны постепенно перерастали в крики, когда толстый член терся о внутренние стенки.
- Ммм, ах, хммм, ах… ах, аххх…
Низкий голос, вырывающийся из его груди, звучал неестественно и очень непристойно. Он подталкивал Мишу, словно вот-вот кончит сам. Но так дело не пойдет. Миша поднял разгоряченную руку и медленно закрыл Чахёну рот.
- Если будешь шуметь, она проснется…
Горячее дыхание, касавшееся ладони, дрогнуло, словно поняв смысл слов. Собака, спавшая внизу, обычно крепко спала, но если просыпалась, то пыталась протиснуться между ними. Нельзя было позволить очаровательной и ласковой собаке увидеть их такими с утра пораньше.
Миша прижал Чахёна к себе и потерся губами о его шею. От обоих пахло ароматом пены для ванны, которую они использовали вчера вечером. Даже от неспешного секса их тела покрылись испариной. Температура тел стремительно поднималась. Чахён, сдерживая стоны, в конце концов, закрыл глаза и откинул голову. Миша медленно просунул палец ему в рот.
Как будто ждал этого, Чахён обхватил палец горячим языком. Он сосал его, сдерживая рвущиеся наружу стоны. Горячий и влажный рот был таким же, как и отверстие, в которое входил член. Миша чередовал ласки рта и прохода, медленно двигаясь внутри, и чувствовал, как волна удовольствия докатывается до самых кончиков пальцев.
Шепча ласковое имя, Миша прикусил крепкую шею Чахёна. В такие моменты он боялся произносить его настоящее имя. Казалось, что он, словно раскаленная дубина, может безжалостно ударить и сломать его.
К счастью, у него был хороший самоконтроль. Он нашел место, где дыхание Чахёна становилось прерывистым, и мягко надавил. Тело Чахёна напряглось, и он резко поджал ноги.
Юн Чахён редко кончал от проникновения. Он лишь напрягался и содрогался всем телом. Миша опустил руку с его груди, обхватил твердый член и сильнее сжал рот Чахёна. Затем, надавливая на его напряженный низ живота, Миша кончил.
Оргазм был долгим. Чахён дрожал, изгибаясь и сжимая член внутри. Казалось, он хотел втянуть его еще глубже.
Излившись глубоко внутрь, до самого солнечного сплетения, Миша поднял небольшое тело и медленно вытащил член. Как только плоть, которую он держал в нем полночи, выскользнула, Чахён задрожал. Презерватива не было. Хотя Чахён твердил, что он необходим, на самом деле ему больше нравилось без него.
Когда стоны стихли, Миша убрал руку изо рта Чахёна. Тот все еще тяжело дышал, не в силах сомкнуть губы. Влажный от слюны палец скользнул между ног Чахёна, лаская вход. В этом прикосновении смешались послевкусие оргазма, собственничество и нежность.
Чахён, отдышавшись, медленно повернулся. Миша прижался к нему, уткнулся носом в его влажные волосы и глубоко вдохнул.
После долгого объятия, настолько долгого, что границы между их телами казались размытыми, Чахён дрожащей рукой внезапно схватил Мишу за нос.
- Ты что… опять будешь делать всё, что вздумается?
Несмотря на грубый голос, его взгляд был полон любви и нежности. Вот видишь. Злиться-то ты всё равно не умеешь.
На гнусавый ответ Чахён покраснел ещё сильнее. Два ярко-красных лица сблизились так, что носы почти соприкоснулись.
- Что это вообще такое с утра пораньше… Из-за тебя жить невозможно.
Жить невозможно - это он постоянно твердит, с тех пор как они съехались. Миша надул губы и дерзко прошептал:
- Если жить невозможно, то целуй.
- Где ты только этому научился?
Юн Чахён, как обычно, не мог отказать, когда слышал слово «пожалуйста». Это правило Миша вывел сам. И правило сработало и сегодня. Тот, кто так крепко сжимал его нос, покачивая им из стороны в сторону, в конце концов, прижался своими губами к губам Миши.
Несколько лёгких поцелуев быстро переросли в жаркий, страстный. Ленивые, томные прикосновения нежно гладили щёки Миши, медленно спускаясь ниже.
Миша наблюдал, как взгляд Чахёна, устремлённый на него, начал медленно меркнуть, веки тяжело смыкаться. Лицо заснувшего возлюбленного казалось на несколько лет моложе его собственного. Нежные тонкие веки, светлая кожа упругого тела - всё это казалось таким хрупким. Возможно, это была обратная реакция на характер Чахёна, который, несмотря на небольшую разницу в возрасте, любил подчеркнуть свой жизненный опыт.
Прошептав пожелание, нарушающее ход времени, Миша провёл пальцами по влажной талии своего возлюбленного.
Ему нравилось нарушать рутину Юн Чахёна, менять его. Проникать в его неприступность, укореняться там и, пользуясь его любовью, капризничать, как ребёнок - это было новым удовольствием, которое Миша недавно для себя открыл.
Представляя, как возлюбленный будет ворчать, едва проснувшись, Миша переплёл свои пальцы с пальцами Чахёна. Утренний свет мягко освещал спальню, но до смены простыней оставалось ещё достаточно времени.
Взвизгнув, как испуганный цыплёнок, Джуд отшатнулся назад. В его широко распахнутых глазах читался неподдельный шок, ужас и острое чувство предательства.
- Как вы могли… как вы могли так поступить!
- Как могли? Я же тебе целый год твердил, что мы поженимся.
- Не может быть! Я думал, ты шутишь….
- Нет! Я не могу одобрить этот брак!
ФК Винчестер Юнайтед, день интервью перед новым сезоном. Конференц-зал, недавно гудевший от толпы репортеров, теперь наполнялся отчаянными воплями Джуда Ингрэма. Его друг корчился перед ним, являя собой жалкое зрелище, словно трагический герой. Или сумасшедший младший брат из утренней мыльной оперы.
- Что ты сделаешь, если не одобришь? Придешь и устроишь сцену?
Небрежный ответ окончательно сломил Джуда. Его раскинутые руки взметнулись вверх, а затем закрыли лицо. Сквозь плотно сжатые ладони прорвался отчаянный монолог одиночки.
- В Винчестере становится все больше женатых… Так не должно быть… Если Бог есть, то так не должно быть.
Миша медленно отвернулся от бормочущего чуть ли не богохульство Джуда. Чахён, встретившись с ним взглядом, пожал плечами. Этот парень одержим идеей чистой и судьбоносной любви, хранит целомудрие, так что неудивительно, что мысль о том, что товарищ покидает его, приводит его в такое состояние.
Но что поделать. Если кому-то суждено уйти, он уйдет.
- Вот, держите. Наши приглашения.
Эдриан, стоявший напротив, протянул им белые карточки. В центре роскошных приглашений золотом блестели имена жениха и невесты, место и дата церемонии.
- Зачем приглашения, если мы и так видимся каждый день? Мог бы просто сказать.
Пробормотал Чахён, вертя карточку в руках. Тут же последовал самодовольный и слегка нахальный ответ.
- Это все для антуража. Каждый должен получить. Вы же все мои шаферы.
Свадьба товарища - не новость. В Корее меня постоянно приглашали на свадьбы в качестве гостя. Но вот быть шафером – это впервые. Вроде бы и почетно, но проблема в том, что я совершенно не представляю, что нужно делать.
- Я никогда не был шафером. Миша, ты был?
Миша покачал головой в ответ на вопрос. Что и следовало ожидать. Вряд ли у парня, которому едва за двадцать, был такой опыт.
- Не волнуйтесь. Нужно просто поздравить и сфотографироваться. Ваше присутствие – уже украшение праздника.
- Точно ничего делать не надо? Как обычным гостям?
- Да, просто сидите и наслаждайтесь.
Эдриан, довольно кивая, вдруг добавил:
- Ах, да. Нужно соблюсти дресс-код.
Джуд, почти сидевший на полу, Юн Чахён, стоявший рядом в растерянности, и Миша одновременно подняли головы. Видя их озадаченные лица, Эдриан кашлянул и продолжил:
- Дело в том, что у моей невесты есть определенная концепция. Она перфекционистка… Она пришлет вам всем информацию перед свадьбой. Одежду, соответствующую дресс-коду нашей свадьбы.
- То есть… ты подготовил костюмы для шаферов?
Костюмы для всего клуба? Наверное, их там несколько десятков. Не ожидал, что этот лентяй, вечно увиливающий от тренировок, способен на такую тщательную подготовку.
Пока они молча переваривали эту информацию, будущий жених торжественно кивнул.
- Так что, качайте мышцы. Что бы ни было, на свадебных фото мы должны выглядеть безупречно.
- Осталось не так много времени, так что освободите свои графики.
С этими словами он повернулся к остальным, чтобы раздать приглашения.
Джуд, вскочив с пола, пристал к Эдриану, который уже собирался уходить. «Как ты сделал предложение?» «Кто подружки невесты?» «Когда мальчишник…?» Слушая удаляющийся голос, Чахён взглянул на Мишу.
Тот молча разглядывал приглашение в своих руках. Роскошная карточка переливалась между длинными белыми пальцами. Чахён наблюдал за ним, пока Миша, наконец, не повернулся.
- Юан, пойдем. Пора забирать собаку.
- Если не поторопимся, опоздаем.
Вздрогнув, Чахён поспешно кивнул. Чья-то рука незаметно погладила его по спине, избегая чужих взглядов. Смешавшись с расходящимися товарищами, Чахён вышел из конференц-зала, не поднимая глаз.
Это слово царапало язык. Он уже несколько недель обдумывал эту тему.
- Не думал, что Эдриан так скоро женится.
В просторной, как римские термы, ванной комнате на втором этаже дома Миши уже стоял густой пар. Кап, кап. Под мерный звук падающих капель воды Миша откинул голову на колени Чахёна.
Забрать Хонсам после тренировки, прогуляться с ней в парке, вернуться домой, поужинать и принять ванну - это стал новый ритуал в жизни Миши и Юн Чахёна. Уложив уставшую собаку в гостиной, они вдвоем тайком плескались в огромной ванне. Обычно в это драгоценное время отдыха они болтали обо всем на свете, но сегодня Миша заговорил о довольно неожиданной вещи.
Чахён, перебирая пальцами его каштановые волосы, медленно ответил:
- …Он всегда говорил о женитьбе. Как будто это главная цель его жизни.
- Да, но я думал, что это просто слова.
Чахён вылепил из пены два упругих шарика на голове Миши, изображая уши животного. Правда, они больше напоминали рожки.
- Он такой ветреный, я думал, он еще хочет насладиться молодостью. Не ожидал, что создание семьи станет для него приоритетом.
- Эй, он расстроится, если услышит.
Милые ушки на голове никак не смягчали язвительные слова. Холодная и резкая критика Миши, не щадившая ни друзей, ни врагов, зачастую попадала в точку. Продолжая мыть ему голову, Чахён пробормотал:
- Ну, да, неожиданно. Рановато как-то…
Спортсменов можно разделить на две категории в вопросах отношений и брака: гедонисты и те, кто ищет стабильности. Первые каждую ночь пропадают на вечеринках, наслаждаясь всеми прелестями жизни, а вторые сразу после совершеннолетия находят себе пару и заводят пару детей. Спортивные клубы - это сборище людей, потакающих своим физическим желаниям и инстинктам, поэтому взгляды на брак здесь представляют собой полный хаос, смесь крайностей.
К тому же, большинство друзей Миши любили повеселиться… Чахён не мог отрицать, что считал Эдриана одним из них. В отличие от него, Джуд был тем типом, кто ищет настоящую любовь, преданный, как подсолнух, а сам Юн Чахён скорее тяготел к стабильности, занимая промежуточную позицию.
А к какому типу относится Миша?
Чахён взял душ и настроил воду. Отрегулировав напор и температуру, он начал аккуратно мыть Мише голову. Тот фыркнул, стряхивая с лица пену.
Неожиданно серьезный тон заставил Мишу повернуть голову. Его взгляд снизу вверх казался вопрошающим. Глядя в эти ясные глаза, Чахён запнулся.
- …Ты был когда-нибудь на свадьбе?
Вопрос прозвучал неловко и совсем не так, как он планировал. Но Миша, сидевший между его ног, не стал подшучивать, а просто повернулся и прижался щекой к бедру Чахёна.
- В детстве я часто ходил на свадьбы с дедушкой и бабушкой. Дедушка часто проводил церемонии.
Эта неожиданная информация застала Чахёна врасплох. Он удивленно моргнул. Это был первый раз, когда Миша рассказывал ему о своей семье, помимо сестры и родителей.
- Они часто брали меня с собой. У них было много знакомых, поэтому я часто бывал и на свадьбах, и на похоронах.
- Они очень любили друг друга, поэтому рядом с ними мне не было страшно.
Миша словно прочитал мысли Чахёна и добавил короткое объяснение. На его лице не было ни печали, ни грусти, когда он говорил о прошлом, лишь спокойствие, как будто он вспоминал приятные моменты.
- Многие из тех, кто женился, были учениками моего дедушки. Поэтому я, как внук, часто был у них мальчиком, разбрасывающим цветы.
- То есть, тем самым малышом, который разбрасывает лепестки?
- Ага. Только не малышом, а юным джентльменом.
Миша слегка приподнял подбородок, словно рассказывая о каком-то важном достижении.
- Я шел по длинному проходу, становился на колени перед невестой и преподносил ей цветы. Очень торжественно и статно.
- Вау! Ты, наверное, был таким милым!
- Юан, я же сказал - торжественно и статно!
Представляя маленького Мишу в подтяжках и бабочке, Чахён закрыл рот рукой. Какая там статность… Он, наверное, был таким милым, что хотелось расцеловать его щечки. Да и какая невеста отказалась бы принять цветы от такого очаровательного малыша? Миша, наблюдавший за расплывшимся в улыбке Чахёном, обнял его за талию.
- …Поэтому я с детства видел много невест и женихов. И будущих молодоженов, и их семьи, и гостей.
- Твои дедушка и бабушка, должно быть, были хорошими людьми. Раз у них было так много знакомых.
В ответ на слова Чахёна Миша лишь прижался к нему сильнее, молчаливо соглашаясь. Чахён тихонько погладил его мокрые волосы.
- Все, кого я там встречал, говорили, что я буду похож на дедушку. Хотя мне было всего пять лет.
Между их телами струилось тепло, дыхание Миши было спокойным и ровным. Чахён видел, как опущенные ресницы отбрасывают тени на его лицо. Миша моргнул и посмотрел на него искоса. Их взгляды встретились сквозь клубы пара.
- Я… хотел бы, чтобы это было правдой.
Чахён отложил душ и обнял Мишу за голову. Миша любит своих дедушку и бабушку. Хотеть быть на кого-то похожим - это значит любить этого человека.
Поглаживая влажные темно-каштановые волосы, Чахён представлял маленького Мишу и его дедушку. Он не мог увидеть пятилетнего Мишу, преподносящего цветы, но Мишу-дедушку он сможет увидеть лет через 50. И тогда он, возможно, увидит и лицо его деда, которого никогда не встречал. Наверняка он был очень красивым. В голове Чахёна возник образ статного седовласого джентльмена, словно сошедшего с черно-белого фильма.
Но для этого… нужно нечто большее, чем просто слова. Не клятва, которая исчезнет, как только ее произнесешь, а настоящее, вещественное доказательство, которое будет связывать нас долгие годы.
Да… Настоящее предложение. Вот в чем проблема.
Последние несколько месяцев эта мысль не покидала Юн Чахёна. Именно поэтому разговоры о свадьбе и шаферах так тревожили его.
Обещание, данное на стадионе перед финалом Лиги чемпионов, не считается. Даже сам Чахён не понимал, что делает, когда делал предложение. Объявление о свадьбе в Корее тоже не в счет. Это было больше похоже на требование, чем на предложение. И вспоминая, как искренне радовался Миша в те моменты, Чахён понимал, что больше не может довольствоваться устными обещаниями.
Чтобы по-настоящему пообещать совместное будущее, необходимо кольцо.
Юн Чахён мало что понимал в ювелирных изделиях, но он хорошо знал Мишу. Тот любил красиво одеваться и следил за модой, так что наверняка предпочел бы что-то яркое. С другой стороны, его изысканной красоте подошло бы что-то более классическое. Но учитывая, что Миша - спортсмен, слишком большой бриллиант был бы неудобен. Значит, кольцо не должно быть ни слишком вычурным, ни слишком простым.
Большинство этапов подготовки были сложными, но самым трудным было заказать кольцо, не привлекая внимания Миши, с которым он жил.
Чахён консультировался с ювелиром по поводу дизайна, сделал заказ и организовал доставку - все это происходило тайно, словно секретная операция ЦРУ. Спустя несколько месяцев, когда он наконец получил готовое кольцо, они с ничего не подозревающей Хонсам отпраздновали это событие вдвоем, словно одержали победу.
Однако это драгоценное обручальное кольцо сейчас, как ни странно, мирно покоилось в углу шкафчика Чахёна в раздевалке футбольного клуба Винчестер Юнайтед.
Даже самому ему было удивительно, что он засунул столь ценный символ обещания будущего в шкафчик, но ничего не мог поделать. Ведь самое главное - это выбрать подходящее время и место. Он ни в коем случае не хотел, чтобы кольцо случайно обнаружили горничные или Миша, и предложение получилось бы скомканным и неловким. Чахён хотел, чтобы его предложение было не спонтанным и случайным, а тщательно спланированным и безупречным. Он ждал идеального момента, когда нити времени и пространства точно сойдутся воедино.
Но когда же этот момент настанет?
А вот и нет. Миша, до этого обнимавший его за талию, прищурился. Ему явно не понравилось, что Чахён внезапно замолчал посреди разговора.
- Не люблю, когда ты думаешь о чем-то другом, когда я рядом.
- Нет, просто я кое о чем думаю.
- И о чем же? Я могу тебе помочь.
О, если бы! Лучше бы я с тренером посоветовался… Чахён попытался отшутиться, но Миша был настойчив. Он сел, придвинулся ближе и посмотрел на него, слегка опустив подбородок.
- Как сделать так, чтобы ты думал только обо мне?
Чахён рассмеялся и погладил Мишу по волосам. Тот и понятия не имел, что Чахён уже несколько месяцев думает только о нем.
Но когда влажные руки Миши обхватили его колени и начали медленно разводить их в стороны, улыбка с лица Чахёна исчезла. Он непонимающе моргнул, пытаясь угадать, что тот задумал, как вдруг Миша провел ладонью по его влажному бедру.
Дерзкая рука Миши медленно скользнула к паху и как ни в чем не бывало коснулась его члена. Чахён попытался оттолкнуть его руку, но Миша уже крепко обхватил его возбужденный член.
- Давай потом, после ужина. Сейчас…
Его мысли были заняты совсем не эротическими, а крайне серьезными и важными вопросами. Однако тот факт, что его возлюбленный сидел между его ног, не мог не вызвать возбуждения. Тлеющее где-то глубоко внутри желание вспыхнуло с неожиданной силой.
Миша, не отрывая взгляда от тяжело дышащего Чахёна, продолжал ласкать самые чувствительные места. Когда он начал медленно поглаживать головку его члена, спина Чахёна невольно выпрямилась. После нескольких таких движений его возбужденный член показался сквозь затуманенный воздух.
Уютная атмосфера мгновенно сменилась чем-то более волнующим. Почувствовав свое поражение, Чахён беспомощно пробормотал:
Но Миша, не отвечая, оперся обеими руками о края ванны и вдруг резко наклонился над ногами Чахёна. Его напряженный член естественным образом коснулся груди Миши. Это было очень странное и необычное ощущение.
Чахён нахмурился и резко отшатнулся.
С этими словами Миша, наоборот, начал тереться грудью о кончик его члена. Красная плоть Чахёна, прижатая к белой коже Миши, представляла собой поистине странное и необычное зрелище. Слегка приподняв губы, Миша прижал член Чахёна к своим большим, круглым грудным мышцам.
- …И то, что заставит тебя думать только обо мне.
Затем он начал медленно двигать верхней частью тела, удерживая член Чахёна между грудями. Член, двигавшийся туда-сюда в сужающемся пространстве между грудями, выглядел весьма откровенно. Чахён широко раскрыл глаза от этого странного и непристойного зрелища.
- Миша, ты… смотрел что-то странное на телефоне?
Прошептал он дрожащими губами невнятное обвинение. Серые глаза, смотревшие на Чахёна, также были наполнены возбуждением.
- Это не странность, а обучение. Постоянный поиск удовлетворительной сексуальной жизни и стимулов в повседневности.
- Вместо того, чтобы тренироваться, как положено…
Захватив инициативу, Миша крепко сжал колени Чахёна, словно фиксируя их. Медленно двигаясь вперед и назад, он пристально смотрел Чахёну в лицо. Влажный кончик головки члена скользил вверх-вниз между грудями Миши, иногда задевая его ключицу и шею.
- Какой-то извращенец… разве такое может нравиться?
Но ощущения были приятными. У Миши была красивая грудь. Мысль о том, что он трется своим членом о его тело, неожиданно вызвала у Чахёна волну возбуждения. Попеременное трение о твердые мышцы и мягкую кожу участило его дыхание.
Наклонив голову и потерев грудь, Миша, наконец, словно поняв, что к чему, ускорил движения. Сложив руки вместе, он прижал член Чахёна к центру своей груди, нагло и вызывающе наблюдая за его реакцией.
Стыд и чувство вины быстро сменились удовольствием. Ноги Чахёна непроизвольно сжались от этих странных и опасных ощущений. Но больше всего его поражало осознание того, что он заставляет Мишу совершать эти безумные действия.
Глядя на искаженное лицо Чахёна, Миша постепенно ускорял движения. Его белая кожа покраснела от трения члена о мышцы. Голова Чахёна кружилась от жара.
Он пробормотал это сквозь стиснутые зубы, но Миша не послушал. Понимая, что Чахён приближается к оргазму, наоборот, ускорил движения. Ощущение скольжения вверх и вниз между мягкими мышцами заставило его крепко схватить Мишу за плечи.
Он сильно оттолкнул Мишу, но тот не сдвинулся с места. Когда Чахён попытался отстраниться, Миша, наоборот, встал на колени и крепко прижался к его ногам.
Он не любил кончать на лицо. Не хотел пачкать партнера. Но волна острых ощущений мгновенно пронзила его тело, и мощный оргазм настиг его. Это был момент, когда инстинкт победил разум. Чахён крепко схватил Мишу за затылок, который тот пытался отстранить, и, наоборот, притянул его к себе.
Беловатая жидкость струйками покрыла голую грудь Миши. Покрасневший член Чахёна прижимался к белой коже, извергая сперму на шею и лицо. Внезапно Миша резко опустил голову и, прежде чем Чахён успел что-либо сделать, обхватил головку члена губами.
Чахён кончил несколько раз, прижимая свой член к губам Миши. Почувствовав горячую сперму, Миша высунул язык.
Весь розовый язык был покрыт беловатой жидкостью. Зрелище того, как Миша слизывает и глотает извергающуюся сперму, было невероятно непристойным. Он просто моргал своими ясными глазами, наблюдая за тем, как Чахён невольно трется головкой члена о его язык.
Конечно, после такого он мог думать только о нем. Кончив на красивое лицо и тело Миши, Чахён, держа его за плечи, оттолкнул назад. Миша упал на белые плитки пола и только тогда изогнул свои влажные губы в улыбке.
Вот же не понимает чужих чувств.
- Ты в последнее время слишком своевольный.
- Тогда я тоже могу делать, что хочу?
Глядя на красивое лицо Миши, Чахён стиснул зубы. Возбуждение, вызванное наполовину насильно, не утихало даже после оргазма. Миша, лежащий под ним, несмотря на свой невинный взгляд, тоже был возбужден. Тяжелый член, поднимавшийся между его раздвинутых ног, невозможно было скрыть.
Внезапный порыв захлестнул его разум. Пылающий взгляд скользнул по лицу Миши, лежащего на полу.
Что, если просто взять и сделать его своим? Так, как это было всегда - без плана, импульсивно.
Затуманенный взгляд Миши словно подстрекал Чахёна. "Давай же, делай, что хочешь, сделай меня своим. Скорее…"
На несколько секунд дыхание Чахёна остановилось. Одна секунда, две… десять.
Глядя на прекрасное тело, Чахён сделал глубокий вдох и отстранился. Как бы то ни было, он не мог сделать предложение посреди ванной, да еще и лежащему на полу мокрому Мише.
- Перестань меня провоцировать. Думаешь, мне легко сдерживаться?
Чахён с усталым видом навалился на Мишу. Всегда одно и то же. Вот уже год, как они живут вместе, и большую часть времени Чахён теряет голову, поддаваясь чарам Миши. С такими темпами он никогда не сможет сделать нормальное предложение. Конечно, главной проблемой была его собственная слабость, которая заставляла его каждый раз поддаваться искушению и забывать о своей цели…
Когда Чахён оперся руками на плечи Миши, тот, послушно лежавший до этого, медленно обвил руками его талию.
- Какой, к черту, ужин, лежи спокойно.
Горячая рука спустилась ниже и обхватила большой, словно выточенный из камня, член. Проведя несколько раз по длинному, толстому члену, Миша опустил голову и облизал влажные губы. На его лице читалось выражение, которое невозможно было описать одним словом "надоедливый".
- Ты совсем не боишься последствий… Делаешь, что хочешь, а потом… у тебя будут большие проблемы…
Масса размером с кулак надавила на сжатое отверстие. Сделав пару глубоких вдохов, Чахён поцеловал Мишу в губы и резко опустил бедра. Волна острой боли и удовольствия нахлынула и отхлынула, а под ней, словно песок на дне, осталась тень тревоги, которая никуда не исчезала.
На кофеёк: 5469070012308728 (сбер)
Boosty