Seayard. Глава 81
Это было донельзя абсурдно. Словно он пытается потребовать компенсацию за то время, не так ли?
Каждый день на том острове был мучителен до смерти. До такой степени, что Унхи лишь молился о том, чтобы это время поскорее закончилось.
Но ты… ты запечатлел в своей памяти каждую минуту, до единой? Мне всегда было интересно, что же ты, черт возьми, хранишь в своей пустой лобной доле.
- Притворяться, что люблю тебя..?
Ради чего ты вымаливаешь такую дешёвую любовь? Горячий морской ветер со свистом пронёсся мимо. Аккуратная причёска мужчины растрепалась. Неужели такой ничтожный омега, как я, настолько выводит тебя из равновесия, прямо сейчас?
- Даже если выберешься отсюда, Унхи-щи, тебе всё равно некуда идти.
Услышав этот безумный бред, Унхи повысил голос:
- Прекрати нести этот собачий бред..!
- Понимаешь, я заявил, что у меня украли этот драгоценный камень.
Пальцы мужчины медленно, касание за касанием, прошлись по шее Унхи. Он сказал это таким же лёгким тоном, каким говорят: "Сегодня воздух такой влажный, и тело противно липнет. Кажется, скоро пойдёт дождь, да?"
- Найти тебя было бы сложно, а вот найти драгоценный камень - легко. Видишь? Мы сразу же встретились, не так ли?
Мужчина медленно повернул голову, чтобы поймать его в свой взгляд. Это был жалобный взгляд, из которого, казалось, вот-вот закапает медовая патока, если его хорошенько выжать.
И после такой гнусной выходки ты смеешь говорить мне о любви своими жалкими губами? Сумасшедший ублюдок. Однако одно я понял точно.
- Значит, все мои чувства дошли до тебя.
Да, ничего не изменилось от того, что я сбежал от него. Я просто снова окажусь в его объятиях. Унхи интуитивно почувствовал, что на этот раз ему нужно совершить свой действительно последний побег.
Да, передо мной сумасшедший. Ожидать, что с ним можно договориться по-человечески, было ошибкой с самого начала. Мне и самому нужно было сойти с ума.
Уголки его покрасневших губ медленно поползли вверх. Невозможно было понять, смеётся он или плачет. Да, этот ублюдок ведь тоже не знает. Неважно, что он изливает на меня: любовь, одержимость, манию или желание контролировать. Да, блять. Он же обещал, что если я вытерплю это время, то получу укол, который сделает меня бетой. Раз так, то разве Унхи не должен бросить на кон всё своё тело? Ведь кроме этого тела у него ничего и нет.
- Уверен? Если ты о том, уверен ли я, что больше тебя не отпущу, - то, разумеется, да.
В ответ на его слова Унхи резко и сильно вцепился в шею мужчины. Она была такой толстой, что её невозможно было обхватить одной рукой. Но он не мог просто так сдаться. Ему хотелось сполна вернуть этому человеку всё то, что он получил от него.
- Я тот, кто дважды сбегал с этого грёбаного острова.
Если этот мужчина держит его за горло, то и он сделает то же самое.
- А значит, в конце концов, я сбегу и от тебя..!
Он с силой обхватил элегантную, но мощную шею мужчины. И изо всех сил сжал, словно хотел немедленно её сломать. Сейчас, когда их кожа соприкасалась, он чувствовал всё в этом мужчине.
Горячую плоть, феромоны, что неистово бушевали от тревоги. Его кровь пульсировала под ладонью Унхи.
- Что? - пробормотал мужчина опьянённым взглядом. У него был вид человека, который, очарованный прекрасной сиреной, был пойман в сети и вытащен на сушу.
- Что такого сложного в том, чтобы любить меня всё это время? Мне вот было так легко влюбиться в тебя, Унхи-щи.
- Ты даже не представляешь, как я страдал, когда потерял тебя.
Тяжёлая рука мужчины накрыла кисть Унхи.
«Так что, если собираешься бежать, лучше убей меня и уходи», - пробормотал он, после чего схватил руку Унхи и ещё сильнее стиснул ею собственную шею.
Хотя накрыта была лишь его рука, боль была невыносимой. От этой острой боли, казалось, кости вот-вот рассыплются в прах. Но мужчина, словно обезумев от наслаждения этой болью, издал стон.
«Чёрт», - мысленно проглотил ругательство Унхи. Да не убивался он горем, а просто его гордость растоптали..!
Рука, сжимавшая шею, медленно разжалась.
- Дыхание потеряло всякий смысл. Было чувство, будто в горло вонзают нож.
Словно весь его мир рухнул, он принялся ощупывать левую часть своего лица, прикрывая её ладонью. Будто искал что-то утерянное.
Он смотрел на Унхи, оставив открытым лишь правый глаз. И почему-то Унхи показалось, что этот взгляд словно разбит наполовину. Это было прекрасное и одновременно отчаянное выражение лица, какое бывает лишь у тех, кто познал горечь утраты любимого человека.
- Было так мучительно, что в голову стали приходить даже такие мысли.
Но Унхи знал. Говорят, что, когда актёрам нужно играть, они чаще всего плачут левым глазом? Потому что это фальшивые слёзы, эмоции, прописанные в сценарии.
А значит, и с этим мужчиной всё было точно так же. Поэтому он и прикрывает левый глаз, верно? И в это мгновение сквозь расставленные пальцы мужчины сверкнул его левый глаз.
- Вытащить нож из своего горла…
- И зарезать им всех остальных ублюдков. Как тебе такое?
Левый глаз был устремлён на Унхи. В нём таились жгучее вожделение, безумие и одержимость. Это была его истинная суть, без капли лжи.
Столкнувшись с этим взглядом, что-то вспыхнуло в сердце Унхи. Словно в грудь вонзился острый клинок. Прямо в сердце. Его будто дурманили горячая кровь и жар, растекающиеся по телу.
Наверное, то же самое чувствуешь, когда тебя башкой вниз вгоняют в трясину. Унхи уже не мог разобрать, были ли его судорожные движения попыткой выбраться или же они лишь глубже погружали его на дно.
Ведь чем отчаяннее барахтаешься, тем глубже увязаешь.
- Тогда ты бы всю жизнь мучился чувством вины.
Слова мужчины заставили шевельнуться мысль, затаившуюся в голове Унхи. Это было не что иное, как чувство вины.
- Мне хотелось остаться в твоём сознании хотя бы так.
Унхи задыхался. Со свистом налетел порыв ветра, холодный, как чёрное ночное море. Ледяной ветер, словно нож, полосовал его бока.
- …Так что с теми людьми сейчас?
Неужели они всё ещё на том мерзком острове? Возможно, измученные голодом, они уже пожирают плоть друг друга. А может, уже варят бульон из костей. В голове кипели одни лишь чудовищные фантазии. К горлу подкатила кислая тошнота.
- Что? Теперь забеспокоился о них?
Мужчина скривил губы в острой усмешке.
- Это ведь ты сбежал, бросив тех ублюдков.
Перед глазами одно за другим промелькнули лица тех, кого он оставил на острове. Я хотел забрать с собой хотя бы Пэн Хану. Если бы я был уверен, что нас не поймают, я бы вытащил её во что бы то ни стало.
- Не волнуйся. К счастью, я их не убил.
Рука мужчины коснулась затылка Унхи. Нежно, словно касаясь своего драгоценного сокровища.
Аккуратные ногти мужчины, до этого ласково гладившие его, словно нечто драгоценное, вдруг с царапающим звуком прошлись по коже Унхи.
- Я должен оставить их в живых, чтобы снова держать тебя за поводок, не так ли?
Не отводя взгляда от глаз Унхи, дрожащих от ярости, мужчина смотрел на него сверху вниз с выражением искреннего удовольствия на лице. С таким лицом смотрят на только что открытую золотую жилу.
- Так что ты будешь делать? - спросил он. Он спросил это у Унхи, чьи щеки мелко подрагивали, а лицо исказилось отвращением. - Других людей отпустят, только если я отпущу тебя.
Это было предложение, но по сути - неприкрытый шантаж. Его рука медленно поползла вверх и принялась теребить мочку уха Унхи. В небе с грохотом взорвался фейерверк. На мгновение мир озарился светом. И Унхи во всех деталях увидел лицо мужчины.
Наконец-то к Унхи пришла уверенность. От этого… от этого грёбаного ублюдка мне ни за что не сбежать. Этот образ неотступно преследовал его.
Ведь я думал о нём и на острове, и в море, и даже во снах..! Унхи схватил мужчину за грудки. И притянул его ещё ближе к себе.
Их влажные губы отчаянно сплелись. Они тёрлись друг о друга кожей, их языки грязно переплетались, обмениваясь слюной. Нет, не обмениваясь - он высасывал её, словно грабя, вытягивая из самого горла. В мозгу звенело. Кончик языка плавился, а кожа в местах соприкосновения с мужчиной мелко дрожала.
Это был экстаз. Всё тело Унхи приветствовало его. Словно встречая своего хозяина. Он ненавидел этого человека до одури. Но, с другой стороны, не мог не признать. Только сейчас всё его тело ощутило покой от того, что оно наконец-то вернуло себе этого мужчину.
- Чем любить такого монстра, как ты…
Они боролись, пытаясь перехватить друг у друга дыхание. Огромное тело мужчины навалилось на Унхи, вдавливая его. Он с силой протолкнул свой язык в горло Унхи, при этом одной рукой упираясь в стену, чтобы не впечатать его в неё.
- …Лучше уж просто сдохнуть здесь и сейчас.
Глаза Унхи всегда следили за этим мужчиной. Сам того не осознавая, он думал о его тени, что была где-то там, за морем, и следовал за его феромонами.
Наверное, это потому что мы - альфа и омега. Поэтому мы так грязно и липко связаны феромонами друг друга.
Мне так хочется вырезать из себя это гниющее чувство. Но оно, словно паразит, вопреки моему желанию, продолжает расползаться по всему телу…
Огромная ладонь заслонила Унхи обзор. Он с глухим стуком рухнул на пол капитанской каюты. Он не успел даже почувствовать боль. Сверху угрожающе легла иссиня-чёрная тень. Мужчина оказался прямо над ним.
Он тут же рывком распахнул халат Унхи на поясе. Унхи обвил ногами его талию. Массивная талия мужчины идеально вписалась между стройных бёдер Унхи. Он прижался бёдрами ещё сильнее.
Спина Унхи судорожно выгнулась. Обжигающий жар тела, влажный пах… Его собственное тело помнило этого мужчину.
Его толстые пальцы с медленным нажимом вошли в хлюпающую дырочку. Струйкой потекла вязкая смазка. Блять, от одного поцелуя уже так потёк.
От этих грубых прикосновений, бёдра Унхи невольно задрожали, и он тихо застонал.
- Ха-а… Я никогда по-настоящему тебя не полюблю.
Рукой, что обнимала шею мужчины, Унхи вцепился ему в волосы. И в то же время он распутно раздвигал перед ним ноги, словно раскрывая ножницы.
Он словно изрыгал проклятие. Хочешь, чтобы я притворялся? Я сыграю для тебя что угодно, но будь готов в любой момент очнуться от этого сна. Если ты хочешь, чтобы я стал твоим лебедем, я покажу тебе в точности такой же финал.
