Любовь в ночном клубе. Глава 8
21 июня 1992 года, воскресенье
Я, хоть и не умею плавать, резвился в воде вместе с рыбами. Плавал туда-сюда, словно русалка.
Издалека донесся звонок телефона.
Еле проснувшись, Суиль выполз в гостиную и снял трубку.
[Хённим, что ж вы так долго не брали трубку?]
Услышав встревоженный голос Тусана, Суиль усмехнулся.
[А я уж подумал, что-то случилось.]
Судя по шуму на том конце провода, он звонил из ночного клуба.
[Я сейчас поеду домой, хотите чего-нибудь поесть?]
Суиль внезапно подумал о персиках.
[Что? Не слышно. Что вы сказали?]
Похоже, рядом с ним кто-то был - Тусан, разговаривая с Суилем, одновременно говорил с кем-то ещё.
Кажется, Тусан не расслышал слов Суиля. Он не знал, кто это был, но с того конца донесся раскатистый смех Тусана.
И Тусан тут же повесил трубку.
Стало немного обидно, что он так резко оборвал разговор, сказав лишь то, что хотел.
После звонка Тусана сонливость прошла, и нахлынула боль.
Ступня - удивительная вещь. Всего три шва, а болело всё тело. Рана пульсировала, и зубы ныли, как при зубной боли.
Футболка, в которой он спал, промокла от пота.
Суиль вернулся в комнату, переоделся и, опираясь на одну ногу и держа на весу пораненную, пропрыгал на кухню. Выпив стакан холодного ячменного чая из холодильника, он почувствовал себя немного лучше.
Кукушки в них не было, но они были очень старые.
Суиль сел на пол в гостиной, собираясь дочитать начатый днём роман о боевых искусствах, но его взгляд упал на лежавшую рядом эротическую мангу. Это тоже была история о боевых искусствах, но здесь было гораздо больше сцен секса.
Раньше, в присутствии младших, ему казалось, что это не по возрасту, поэтому он даже не прикасался к нему, но сейчас Суилю стало немного любопытно.
Хоть никого и не было, Суиль сначала огляделся по сторонам, а затем украдкой взял мангу и открыл её.
На страницах появлялись большегрудые женщины, любимый типаж Тусана, которые тут же раздвигали ноги при виде любого мужчины. Мастера боевых искусств при виде женщины тут же пускали в ход свои «нижние части тела».
«Что за чушь», - подумал Суиль, захлопнул мангу и снова взялся за свой роман. Главный герой, после долгих мучений уже готовый встать на путь истинный, узнал о предательстве своего учителя и теперь точил меч мести. Он расправился со всеми, кого учитель послал его убить, и, весь в крови, скрылся в горах.
Все думали, что с такими ранами он должен был умереть, но герой выжил.
Затаив дыхание, Суиль переворачивал страницу за страницей.
- Эй, хённим, вы тут один, почему дверь не заперта? В этом районе полно психов.
Услышав такие слова от Тусана, который и был самым главным психом, Суиль рассмеялся. Младшие говорили, что с тех пор, как пошли слухи, что здесь живут бандиты, сюда даже мелкие воришки не заходят.
Увидев, что Суиль смеётся, глядя на него, Тусан тоже ухмыльнулся.
Лукаво улыбаясь, Тусан скинул ботинки и сел рядом с Суилем.
В руках у него был пакет с жареной курицей. Повеяло аппетитным ароматом.
- Эта бабуля жарит курицу просто божественно.
Тусан разорвал бумажный пакет и достал оттуда курицу.
- А персики зачем? В такой час всё уже закрыто, не смог купить. Днём надо было говорить.
Значит, он всё-таки расслышал слова Суиля.
- Мы же только за ручки держались, как же ты умудрился забеременеть?
С этими лукавыми словами Тусан засунул руку под одежду Суиля и потрогал его живот. Суиль рассмеялся в голос. Извиваясь от щекотки, он шлёпнул Тусана по руке.
Рука Тусана, всегда такая горячая, на этот раз почему-то была холодной. Тусан нахмурился.
- Хённим, у тебя жар? Почему тело такое горячее?
Так это не рука Тусана была холодной.
Тусан отвёл его руку и приложил свою. Другой рукой он потрогал свой лоб.
- Что такое? Есть жар или нет.
Не будучи уверенным, Тусан склонил голову набок.
- Это из-за ступни. Позже выпью ещё таблетку и лягу спать, всё пройдёт.
Тусан сразу же согласился с его словами.
- Я правда терплю только в этот раз.
- Да. Давайте есть курицу. Я голоден.
Услышав это, Тусан своей огромной рукой схватил курицу за обе ножки и разорвал её пополам. Затем протянул ножку Суилю.
- Крылышки съем я. А то ещё улетишь от меня, хённим.
Говоря всякую чушь, Тусан оторвал крылышко.
Наверное, её жарили в хорошем масле, потому что запаха прогорклого жира не было. Панировка была тонкой, а корочка хрустящей. Похоже, Тусан был прав, и это заведение действительно знало толк в жарке. То ли оттого, что он ел вместе с Тусаном, то ли оттого, что был голоден, Суиль, пачкая руки в жире, с аппетитом впился в куриную ножку.
Тусан, наблюдая за уплетавшим курицу Суилем своими змеиными глазами, внезапно поцеловал его.
Издавая громкие чмокающие звуки, Тусан впился в его блестящие от жира губы и забрал себе в рот даже недожёванный кусок курицы, оставшийся у Суиля.
Не думая о том, что это грязно, они передавали друг другу остатки еды, кусали и сосали языки.
Влажные чмокающие звуки раздавались у самых ушей.
Тяжело дыша, они оторвались друг от друга, но Тусан ещё несколько раз коротко поцеловал Суиля в губы. Ухмыльнувшись, Тусан сказал: "Ты такой милый, что я просто умираю".
Так они продолжили есть курицу, прерываясь на поцелуи.
Было непонятно, ест ли он курицу, или это Тусан ест его, но Суилю было хорошо.
Казалось, он сходит с ума от возбуждения.
Тусан, похоже, беспокоился, что холодное обычно тело Суиля стало горячим. Он несколько раз переспросил, не нужно ли поехать в больницу, но Суиль отвечал, что всё в порядке.
Вместо этого он выпил лекарство, полученное днём в больнице, вместе с аспирином.
Они сняли даже трусы и легли спать под одним одеялом. Понимая, что Суилю нездоровится, Тусан, несмотря на свой возбуждённый, твёрдый член, решил просто лечь спать. Он решительно отказался, когда Суиль предложил помочь ему хотя бы рукой, сказав, что ему будет гораздо проще справиться самому позже.
Суиль заснул, прижавшись к груди Тусана.
Проснувшись, он обнаружил, что один.
Жар спал, голова и тело стали заметно легче. Похоже, всё действительно было из-за ступни.
Суиль смотрел на пустующее место рядом, то открывая, то закрывая глаза.
Потом он вспомнил, что нагой, и поспешно оделся. Синяки от ударов Тэука из синих превратились в чёрные. Выглядело это уродливо, но он был рад, что всё обошлось лишь этим.
Вспомнив об одежде, которую он оставил в бане, Суиль решил, что после еды нужно будет незаметно сходить туда и забрать её.
Когда он вышел в гостиную, младшие, как всегда, поздоровались: «Хорошо спали?». Кто-то смотрел телевизор, кто-то читал мангу.
Хёнчхоль, держа в руках сборник стихов, усердно писал письмо.
- Боже, хённим, что это за почерк? Так напишешь - все девчонки разбегутся.
Похоже, он писал любовное письмо.
Суиль, едва заметно улыбнувшись, направился в ванную.
Он рассеянно мочился, как вдруг дверь распахнулась. Тусан с грохотом захлопнул за собой дверь и тут же обнял Суиля со спины. От внезапно навалившейся тяжести струя мочи полилась не в унитаз, а на пол ванной.
Суиль растерялся и не знал, что делать. Он попытался развернуться, но Тусан обнимал его так крепко, что он не мог и пошевелиться. Тусан положил подбородок ему на плечо и стал смотреть сверху вниз на струю, льющуюся из члена Суиля.
Сказав это ему на ухо, Тусан всосал губами мочку его уха.
Суиль невольно сжался. Поиграв с мочкой, Тусан засунул в рот всё ухо и принялся его перекатывать. Горячее и влажное ощущение нахлынуло разом. Лицо вспыхнуло.
Он выдохнул стон, похожий на вздох.
Так, кусая и посасывая ухо Суиля, Тусан дождался, пока звук прекратится, а затем снова опустил взгляд.
- Наверное, все трусы забрызгал.
Хоть это и случилось по его вине, голос Тусана был полон смеха. Суиль, покраснев до самой шеи, посмотрел на свои мокрые от мочи штаны и трусы.
- Я просто хотел посмотреть, в порядке ли писюн хённима.
У него хорошо получалось говорить всякие пошлости.
Тусан чмокнул его в щеку и смыл водой с пола лужицу мочи.
- Умойтесь и выходите. Я персиков купил.
Сказав про персики, Тусан легонько сжал его ягодицу и, усмехаясь, скрылся за дверью ванной.
Рассеянно глядя на закрытую дверь, Суиль вытер мокрые трусы и штаны туалетной бумагой. Усмешка сорвалась с губ.
Суиль сначала вымыл руки с мылом, а затем остудил пылающее лицо холодной водой.
На серых тренировочных штанах отчётливо виднелось мокрое пятно, и ему было неловко. Тусан, сидевший среди младших, проводил вышедшего из ванной Суиля взглядом, и уголки его губ поползли вверх.
Суиль, подпрыгивая, поспешил в свою комнату. Он переодел трусы и штаны, а мокрую одежду свернул в комок и зажал в руке.
Младшие накрыли на стол к обеду.
Суиль бросил свою одежду в прачечной на кучу белья и сел рядом с Тусаном.
- Хённим Суиль, у вас среднее или полное среднее образование?
- Тогда, пожалуйста, напишите письмо для хённима Хёнчхоля. На его писанину смотреть невозможно.
Младший, Ёнсу, с сочувствием посмотрел на старшего, Хёнчхоля.
Хёнчхоль, смерив младшего грозным взглядом, принялся уплетать рис.
Когда Тусан вопросительно посмотрел на него, Ёнсу одними губами произнёс: «Любовное».
- А. Так у тебя, хённим, полное среднее? - спросил Тусан, повернувшись к Суилю.
- Ого, ты тут самый образованный. У меня-то только начальная школа, я даже в армию не ходил. - Сказал Тусан, улыбаясь. - Я в средней школе частенько ребят поколачивал. Учёба меня всё равно не интересовала, а в девятом классе я загремел в колонию для несовершеннолетних. Там мне говорили учиться, но я не хотел. Вот и бросил.
Тусан выложил всё без утайки, хотя его и не спрашивали. Суиль подумал, что это вполне в духе Тусана, и, не особо удивившись, лишь кивнул.
- Вот тут-то ты и прокололся. Я в колонии экзамены экстерном сдал, так что у меня аттестат о среднем образовании есть.
- Ну и что, читать-писать умею, считать тоже, какой толк от этого аттестата?
Тусан не уступал в перепалке Хёнчхолю.
Так, в шуме и гаме, они пообедали, и Суиль сел писать любовное письмо вместо Хёнчхоля.
- Ух ты, хённим, у вас каллиграфический почерк!
Один из парней восхищённо разглядывал буквы, выведенные Суилем.
Пока он писал любовное письмо, младший принёс вымытые персики.
Суиль, оторвавшись от письма, тут же схватил персик. Кое-как очистив его руками, он откусил кусок, и рот наполнился сладким соком.
Младшие, которые не так сильно любили фрукты, как Суиль, даже не посмотрели на персики, а Тусан, о чём-то задумавшись, не ел, а лишь облизывал губы.
Потом он подмигнул Суилю, но тот, не поняв, в чём дело, лишь уставился на него. Тусан, раздосадованный его недогадливостью, глубоко вздохнул.
- Господи, лучше умереть, чем так мучиться.
Пробормотав это себе под нос, Тусан ушёл в свою комнату. Перед тем как закрыть дверь, он ещё раз обернулся на Суиля, но тот был полностью поглощён поеданием персика. Смыв с рук липкий сок в раковине, Суиль закончил любовное письмо.
Хёнчхоль перечитывал простое, в общем-то, письмо снова и снова. Его щеки зарделись, а Суиль был рад, что смог хоть чем-то помочь младшим.
Закончив, он вошёл в свою комнату и увидел, что Тусан надул губы.
Тусан, словно обиженный ребёнок, даже не посмотрел на него, читая принесённую из гостиной эротическую мангу.
Голос Суиля, задавшего этот вопрос, дрожал. Ему совсем не хотелось расстраивать Тусана.
Заметив его беспокойство, Тусан тут же поднял голову и встретился с ним взглядом.
- Да нет, просто… как ты можешь быть таким недогадливым?
Тусан обнял Суиля и усадил к себе на колени.
Было забавно, что Тусан всегда усаживал его, взрослого мужчину, на колени, как маленького ребёнка. И ему, этому взрослому мужчине, было немного стыдно. Но объятия Тусана были так приятны, что Суиль обнял его за шею.
Тусан теперь уже как само собой разумеющееся поцеловал его. Как только он приоткрыл рот, чтобы принять язык Тусана, тот, словно только этого и ждал, принялся его жадно сосать.
- Персики и правда такие сладкие?
Хоть во рту и не могло остаться персикового сока, Тусан всё повторял, что сладко, и сосал язык Суиля. Облизывал его рот изнутри. Суиль, постанывая, повис на шее Тусана.
Когда жар спал, тело Тусана показалось ему невероятно горячим. Он обнимал это тело, принимая его поцелуи.
Естественным образом они разделись догола, но Суиль, вместо того чтобы лечь в объятия Тусана, опустился на колени.
Прошептал он еле слышно и схватил огромный член Тусана.
От одного лишь прикосновения его член, возбуждённый до самого пупка, набух и, казалось, вот-вот взорвётся. Похожий на багрово-чёрную змею, он непрерывно источал смазку на руку Суиля.
- Я не вижу твоего лица. Не бери в рот, поднимись.
Хоть Тусан и говорил, что ему так нравится, когда ему делают минет, он притянул Суиля к себе и снова усадил на колени. Суиль был благодарен ему за то, что он сказал, что хочет видеть его невзрачное лицо.
Когда он всосал пухлую нижнюю губу Тусана, издавая чмокающие звуки, уголки его губ поползли вверх.
С лукавой улыбкой Тусан укусил Суиля за губы.
Игривый поцелуй сменился глубоким и страстным. Тусан крепко обхватил лицо Суиля своей огромной рукой и впился в его губы, прижавшись к ним так сильно, что нельзя было дышать. Он кусал и сосал его язык, словно собираясь проглотить. С губ Суиля сорвался стон, настолько непристойный, что он не мог поверить, будто этот звук издал он сам. Его даже не беспокоило, что младшие снаружи могли его услышать.
Суиль обнял Тусана за шею и медленно двинул бедрами.
После ужина они снова валялись в комнате. Они обнимали потные тела друг друга и целовались, когда постучал Хёнчхоль.
- Тусан-и, ты не идешь? Нам идти первыми?
- Ага. Хённим, идите первыми. Я чуть позже подойду.
Суиль посмотрел на часы - было время выходить на работу.
Он, до этого лежавший головой на груди Тусана, поднялся.
- Мне тоже нужно готовиться к работе.
Суиль поцеловал Тусана в губы, подобрал трусы и надел их.
Тусан тоже сел. Похоже, одеваться он не собирался - просто сидел и водил пальцем по худой спине Суиля.
- Ты так хорошо ешь, почему же не поправляешься?
- Быстрее одевайтесь. Я пойду первым умоюсь.
Тусан, что-то задумав, усадил Суиля обратно. В одних трусах он вышел из комнаты и вскоре вернулся с тазом, полным воды. Намочив в воде полотенце, он принялся вытирать тело Суиля. Тот думал, что будет холодно, но полотенце, коснувшееся его кожи, было теплым.
- Если вода попадет, рана может воспалиться.
Сказал он небрежно, но при этом тщательно вытирал каждый уголок его тела. Суиль покорно отдавался его действиям.
Когда полотенце, обтиравшее его руку, коснулось подмышки, Суиль вздрогнул и засмеялся.
Сказав это, он ухмыльнулся, и не было никого лукавее его в этот момент.
Не успел Тусан договорить, как уткнулся губами в подмышку Суиля. Тот попытался вырваться, но язык уже коснулся кожи. Когда он начал нежно облизывать нежную плоть, Суиль не смог больше сдерживаться.
От нового ощущения он прикрыл рот, из которого вырвался тихий вскрик.
Воодушевленный его реакцией, Тусан на этот раз вместо языка присосался к коже подмышки губами. От всасывающих звуков и давления шея Суиля откинулась назад. Казалось, он умрет от удовольствия.
Тусан снова поднял его на руки. Он так торопливо уложил его на пол, что таз опрокинулся, и вода разлилась.
Но Тусану было все равно. Не обращая внимания ни на что, он уложил Суиля на мокрый пол и стянул с него трусы. Но, боясь, что вода попадет на рану, он поднял одну ногу Суиля и закинул себе на плечо.
Такая поза была для Суиля в новинку, и его тело напряглось. Тусан засмеялся.
- Что же мне делать, раз ты такой деревянный, как бревно?
Хоть он и сказал это в шутку, но, беспокоясь, что Суилю неудобно, он снял его ногу со своего плеча и обвил ею свою талию.
- Держись крепко. Чтобы нога не коснулась воды.
Суиль кивнул и напряг ноги. Когда и вторая нога обвила мощную талию Тусана, тот крепко обхватил его спину обеими руками.
Огромный член Тусана нежно царапал его низ живота. Суиль снова почувствовал жар.
Он и подумать не мог, что захочет отдать свое тело мужчине, но Тусану он хотел его отдать. Хоть он и говорил Ыне, что они не в таких отношениях, он был бы не против, если бы они стали такими.
Если бы только Тусан этого хотел.
Суиль напряг ноги и поджал пальцы.
Если бы только время остановилось.
Крепко обнимая горячее тело Тусана и слушая его тяжёлое дыхание, Суиль отдавался ощущениям.
Когда всё закончилось, его обеспокоил мокрый пол.
Постеленный на полу матрас промок и стал влажным.
Сказал он, пытаясь вытереть пол полотенцем, но Тусан остановил его.
Тусан пересадил Суиля на сухое место, взял сухое полотенце и сначала вытер его тело. Затем он высушил феном мокрые от воды волосы Суиля.
От тёплого воздуха стало приятно.
- Хённим, я сегодня опоздаю, так что не смогу посмотреть выступление. Когда закончите, ждите меня. Я заберу вас.
- Кстати, хённим, мне правда интересно, почему вы говорите на «вы»?
До сих пор он ни разу не спрашивал, а теперь, похоже, ему стало любопытно.
Услышав вопрос Тусана, Суиль улыбнулся.
- Из-за отца. Он говорил, что на работе в ночном клубе тебя постоянно будут унижать, так что хотя бы ты должен уважать людей, с которыми работаешь. Ну а сейчас это уже вошло в привычку, и мне так даже удобнее.
- Вау, ваш отец - потрясающий человек.
Тусан кивнул в ответ на слова Суиля. Это были простые слова, но он смотрел на него с таким восхищением, что Суиль смутился и неловко почесал затылок.
Время поджимало. Даже Тусан, всегда такой неторопливый, поспешно оделся.
Он взял сценический костюм Суиля, положил его в микроавтобус, а затем, под предлогом, что никто не видит, поднял Суиля на руки, как принцессу, и посадил в машину.
Даже приехав к клубу, они не выходили из машины, а обнимались и целовались. Не то чтобы они больше не увидятся, но расставаться было жаль.
Пока он сидел в объятиях Тусана, Ына постучала в окно микроавтобуса. Суиль поспешно отстранился от Тусана и вышел из машины.
Спросила Ына и смерила его взглядом с головы до ног с таким видом, будто так и знала.
Ына снова позвала Тусана, видимо, желая о чём-то поговорить. Суиль сказал Тусану: «Берегите себя», - и первым вошёл в клуб.
Сзади Ына передразнила его, повторив те же слова. Суилю стало неловко, и он, семеня, вбежал внутрь.
Крикнул Тусан так громко, что его голос разнёсся по всей парковке. От этих простых слов Суиль не мог сдержать рвущуюся на лицо улыбку.
В гримёрке уже была Сони. Увидев Суиля, она сделала вид, что обрадовалась.
- Оппа, с твоей раной всё в порядке?
Суиль сел рядом с Сони и разложил свою косметичку. Сони, похлопывая себя по лицу и нанося тональный крем, повернулась к нему.
- Мне так неудобно из-за этого руководителя.
Сказала она капризным тоном и снова принялась за макияж.
- Вчера и сегодня он так доставал меня. Я ему что, девушка?
Она своим милым голоском ругала руководителя, а Суиль не знал, что ей ответить.
Сони была очень красива. У неё были упругие щеки без единой морщинки, а кожа казалась белой и нежной. В то же время его собственное отражение в зеркале выглядело таким жалким. Бледное, худое лицо с впалыми глазами. От мысли, что он в таком виде обнимался с Тусаном, ему вдруг стало стыдно.
И тут его охватило беспокойство: а что, если Тусан думает о нём так же, как он сам сейчас о Сони. Лицо Суиля потемнело.
- Оппа, а вы с Тусаном оппой и правда в... таких отношениях? Ына онни так сказала.
Суиль тут же сказал, что это не так. Он покачал головой и заставил себя улыбнуться. Он сделал вид, будто услышал нечто совершенно нелепое.
Почему-то ему показалось, что так нужно.
- Правда ведь? Как бы то ни было, с вами, оппа... это немного... Не то чтобы вы чем-то плохи, но разница в возрасте... И потом, Тусан оппа ведь жуткий бабник. Вчера он тут с танцовщицами так отплясывал, это было что-то.
От слов Сони Суиль сник ещё больше.
Едва слышно вздохнув, Суиль тоже начал наносить сценический макияж. Сегодня, как назло, макияж ложился плохо. Суиль нанёс тональный крем на несколько тонов темнее своей кожи и подвёл глаза.
Он надеялся, что будет выглядеть получше, но в зеркале отражался уродливый мужчина с густым макияжем.
Ына распахнула дверь гримёрки и вошла. Сони тут же вскочила с места и поприветствовала её: «Онни, вы пришли». Неизвестно, что произошло за одну ночь, но она была вышколена, как солдат.
- Суиль, как же тебе хорошо, можешь вот так расслабляться, и тебя никто не ругает.
Похоже, разговор с Тусаном прошёл неудачно - лицо Ыны было напряжённым.
- Я тогда пойду первой, - сказала Сони, спеша покинуть неудобную компанию. Когда она вышла, Ына, глядя на дверь, цокнула языком.
- Эта девка та ещё штучка. Соблазнила руководителя, получила место певицы и тут же его бросила. Нет, проблема не в ней, а в том, что руководитель - чокнутый ублюдок. Считать женщиной девчонку младше его собственной дочери - это же безумие. Имея рядом такую зрелую и хозяйственную женщину, как я, что он в ней нашёл, в этой грязнуле?
Ына продолжала говорить, не заботясь о том, ответит ли Суиль.
- Нуним, а что вам нравится в руководителе? - от вопроса Суиля Ына надула губы.
- Кто сказал, что он мне нравится? Я просто так говорю.
И Хёнчхоль, и руководитель, и Ына - все были влюблены.
Когда он после одиннадцатичасового выступления вошёл в гримёрку, менеджер протянул ему конверт с чаевыми и ключом.
Он не стал говорить долго, как Кёнджа, а ограничился лишь этой фразой.
Выражение лица менеджера было не очень хорошим. «Может, в зале что-то случилось?» - только и подумал Суиль.
Он взял конверт и на мгновение замешкался.
- Не думай задирать нос только потому, что Тусан-и к тебе хорошо относится. Живо иди! Клиент ждёт.
Похоже, его нерешительность не понравилась менеджеру - в его голосе прозвучали нотки гнева.
Он вспомнил слова Тусана о том, чтобы не принимать клиентов, но тут же покачал головой. Он ещё ничего не слышал от самого директора. Если бы Тусан поговорил с ним, то и менеджеру бы передали, но раз ему принесли этот конверт, возможно, это были просто слова.
Суиль отдал менеджеру 30 тысяч вон и достал ключ. Конверт с деньгами и чаевыми он засунул в карман брюк, в которых пришёл.
Подправив немного размазавшийся сценический макияж и приведя себя в порядок, он поднялся в гостиничный номер.
Как только он открыл дверь и вошёл, он поклонился на 90 градусов.
- Здравствуйте, господин директор. Спасибо, что позвали.
Клиентом оказался мужчина средних лет, на вид около сорока пяти. Всё его тело, за исключением интимных мест, прикрытых белым полотенцем, было покрыто татуировками.
Увидев его, мужчина поманил его пальцем.
Мужчина, сидевший в изножье кровати, встал, когда Суиль подошёл.
Мужчина сбросил полотенце и жестом приказал ему встать на колени.
Суиль расстегнул пуговицы сценического пиджака и опустился на колени. Он с облегчением увидел, что член был не очень большим, и сначала осторожно дотронулся до него рукой.
Суиль поднял голову и посмотрел на мужчину. Уродливый, толстый мужчина скривил губы в усмешке, а затем внезапно плюнул Суилю в лицо.
Суиль вздрогнул и невольно попытался вытереть плевок, как тут же ему прилетела пощёчина.
Суиль упал на пол. Из его рта потекла кровь.
Когда он вытер кровь тыльной стороной ладони, она впиталась в белую рубашку сценического костюма.
Дрожа всем телом, Суиль поднялся. Он встал на колени и снова схватил член мужчины.
Как только Суиль поднял голову, мужчина снова плюнул ему в лицо. Слюна потекла по лицу, но на этот раз он не поднял руки.
Суиль не мог заставить себя открыть рот.
Пока он колебался, его снова ударили. Удар был такой силы, что голова затряслась. Вскрикнув, Суиль завалился набок. Из разбитых губ и рта ручьём текла кровь.
Сказал мужчина безэмоциональным тоном.
Едва сдерживая слёзы, он снова поднялся и встал на колени.
Крепко сжав дрожащие руки, он поднял голову.
Суиль открыл рот. Мужчина наклонился вплотную и продолжал плевать ему в рот.
Мужчина на мгновение остановился, взял бутылку с водой, стоявшую у изножья кровати, и отпил. А затем выплюнул воду прямо в открытый рот Суиля.
Когда вода коснулась разбитых губ, стало нестерпимо больно. Суиль невольно скривился, и его снова ударили.
Так, его били по щекам до тех пор, пока лицо полностью не онемело.
Мужчину, казалось, совершенно не интересовало, как ему сосут. Он просто плевал Суилю в рот и бил его по лицу. Вылив в рот Суилю две бутылки воды, он бесчисленное количество раз ударил его по щекам.
Суиль даже не помнил, как вышел из комнаты.
Услышав «Уходи», он с трудом поднял своё безудержно дрожащее тело, поклонился и вышел. Он не мог нормально идти и, опираясь на стену, с трудом брёл по коридору.
Разбитые губы так болели, что он не мог даже прикусить их. О ране на ступне он и не вспоминал.
Суиль прикрыл рот испачканной кровью одеждой и вошёл в лифт.
Когда двери открылись на цокольном этаже, перед ним стоял Тусан.
Увидев лицо Суиля, Тусан даже не выказал удивления. Он схватил Суиля за руку, вытащил из лифта и вошёл сам. Лицо Тусана, когда он закрывал дверь, было непроницаемым.
Суиля внезапно охватила горькая обида.
Он думал, что Тусан поднимет шум, начнёт ругаться и утешит его, но тот посмотрел на него как на чужого и просто уехал на лифте. Наверное, он злился, что Суиль принял клиента, хотя тот велел этого не делать. Роняя крупные слёзы, Суиль поспешил в туалет. Он включил воду в раковине и сунул под неё голову. Он громко рыдал, потом прополоскал разбитый рот водой и выплюнул кровь.
Его так избили, что лицо совершенно ничего не чувствовало. Почувствовав, что шатаются зубы, Суиль засунул пальцы в рот, чтобы проверить. Потом новая волна горькой обиды захлестнула его, и он снова уткнулся в раковину и заплакал.
Наконец кровь остановилась, и он пришёл в себя.
Боясь, что его увидят танцоры, готовившиеся к выступлению, Суиль не смог даже войти в гримёрку и, зайдя в каморку с уборочным инвентарём, сел там.
Он смотрел на дешёвые часы на запястье, ожидая, когда танцоры выйдут на сцену. Слёзы, казалось, высохли - их больше не было.
Уткнувшись лицом в колени, Суиль запел.
Пересекая мост, залитый звездным светом,
Сквозь шелест камышей, гонимых ветром,
Я шел к тебе, в твой дом, где ты всегда, всегда меня ждала.
От пения ему стало хоть немного легче.
Он не знал, сколько так просидел. Кажется, он ненадолго задремал.
Суиль, похлопывая затёкшие ноги, вышел из каморки.
В клубе, где горели лишь огни аварийного выхода, царила непроглядная тьма. Разбитое и опухшее от побоев лицо, резь в глазах от слёз - он почти ничего не видел перед собой.
Опираясь на стену коридора, Суиль направился в гримёрку.
Включив свет в тёмной гримёрке, он снял сценический костюм. Испачканную кровью рубашку, хоть и было жаль, похоже, придётся выбросить.
Пиджак нужно отдать в химчистку.
С этой мыслью Суиль переоделся в свою одежду. В кармане он нащупал конверт с деньгами.
Открыв конверт от того мужчины, он обнаружил внутри два чека по 100 тысяч вон. Для платы за побои - не так уж и плохо. Хотя нет, может, это мало?
Сил идти домой не было, и Суиль лёг на диван в гримёрке. Он укрылся сценическим костюмом, как одеялом, и попытался уснуть.
Суиль был благодарен за то, что у него есть хоть какое-то место, где можно отдохнуть.
