Кислый виноград доминантного альфы. Экстры. Глава 76
Звук переплетающихся влажных языков был чувственным.
У них не было времени подняться на третий этаж, где находилась комната Тэгона. Как только они вошли в комнату Хёну, расположенную на нижнем этаже, их поцелуи возобновились с новой страстью.
Движения Тэгона были умелыми, когда он снимал одежду с Хёну и опрокидывал его на кровать. Сидя верхом на обнажённом Хёну, Тэгон снял свою верхнюю одежду. Лунный свет, упавший на влажный от пота силуэт Тэгона, сурово сиял вдоль изгибов его рельефных мышц.
Голова Тэгона, нежно перебиравшего волосы Хёну, зарылась в его шею. Глубоко уткнувшись носом в пульсирующую область и вдыхая, Тэгон сжал руку Хёну и спросил:
Затуманенные страстью глаза Хёну повернулись к Тэгону.
- День, когда ты сказал мне, что мы не должны целоваться.
Кончиками пальцев Тэгон играл с соском Хёну, который, казалось, вспомнил и покорно ждал продолжения. Затем он взял в рот покрасневший кончик.
Покатав пухлый сосок языком, Тэгон зажал его между зубами и слегка потёр. После многократного всасывания через плотно прижатые к коже губы, он выпустил его, и сосок, ставший ещё более красным и набухшим, чем раньше, блестел от слюны.
Когда Тэгон щёлкнул пальцем по соску, спина Хёну изогнулась от острого ощущения в и без того чувствительном месте, наполненном кровью. Тэгон прижался верхней частью тела к Хёну, придавливая его.
- Когда я спросил, сосал ли кто-нибудь ещё тебя вот так, ты не смог ответить.
Тэгон, опустивший голову к шее Хёну, который молча сжимал губы, вобрал в рот мягкую кожу.
На каждом участке кожи, пропитанной феромонами и запахом тела Хёну, под воздействием Тэгона быстро образовывались красные отметины. Тэгон лизал эти отметины своим шершавым языком и спрашивал:
Тэгон кончиками пальцев потёр член молчащего Хёну.
Когда он провёл ногтем по уретре, которая уже начала увлажняться предэякулятом, бёдра Хёну затрепетали. Не дожидаясь ответа, Тэгон сразу же взял член Хёну в рот. Его движения выдавали нетерпение, словно он был раздражён отсутствием ответа от Хёну.
Хёну содрогнулся от ощущения, что его безвозвратно затягивает во влажную и горячую глубину. Когда Тэгон, вобравший член Хёну глубоко в горло, сделал глотательное движение, его сжавшееся горло создало сильное давление со всех сторон, словно сдавливая орган.
Руки Хёну, лежащие на плечах Тэгона, задрожали.
Шершавый язык тщательно исследовал чувствительный ствол. При каждом сильном всасывании тонкая кожица втягивалась, как рисовый пирожок, а затем возвращалась в исходное положение, подобно эластичной резинке. С каждым всасыванием член Хёну во рту Тэгона увеличивался в размере и становился тверже.
Когда Тэгон обхватил рукой основание члена и начал быстро двигать головой вперёд-назад, конечности Хёну подогнулись. Каждый раз, когда передние зубы Тэгона слегка касались чувствительной кожи, холодная дрожь пробегала вдоль позвоночника.
Соскользнувшие с плеч Тэгона руки Хёну крепко сжали простыню. В тот момент, когда узкое горло снова сильно сжало ствол, из уст Хёну вырвался пронзительный стон.
Одновременно с этим из члена, находящегося во рту Тэгона, брызнула сперма. Выплюнув на ладонь скользкую жидкость, смешанную со слюной, Тэгон размазал её по сжатому отверстию и спросил:
Снова тот же вопрос. Прежде чем Хёну успел содрогнуться от бесконечных настойчивых вопросов, в его отверстие проник влажный палец.
Глубоко вставив палец, Тэгон согнул его внутри, массируя и царапая внутренние стенки, затем увеличил количество пальцев с одного до двух, а затем до трёх.
Звуки пальцев, проникающих в тесное отверстие, были громкими.
Пальцы стимулировали приятное место на внутренней стенке, усиливая сексуальное возбуждение Хёну. Широко раскрытое отверстие было гладким, без единой морщинки. Вскоре к нему прикоснулись губы Тэгона.
Горячее дыхание Тэгона опаляло промежность. Хёну, у которого волосы встали дыбом, отталкивал Тэгона, дергая руками и ногами.
- Подожди...! Там, прекрати, ммх!!
Легко подавив сопротивление Хёну, Тэгон широко раздвинул пальцы в стороны и начал проникать языком в открывшееся пространство.
Хотя Тэгон уже не в первый раз ласкал его отверстие языком, Хёну по-прежнему не мог привыкнуть к этому ощущению, и мурашки пробегали по всему его телу. Чувство горячего и мягкого языка, проникающего внутрь как щупальце, было тем, к чему просто невозможно привыкнуть.
Однако член Хёну, который был расслаблен после эякуляции, начал снова подниматься, как только язык Тэгона проник внутрь – предательская реакция его тела.
Тэгон массировал рукой твердеющий ствол, уткнувшись лицом в промежность Хёну и самозабвенно продолжая свои ласки.
Лишь спустя некоторое время, когда Тэгон отстранился, его взору предстало блестящее от слюны отверстие. Возбужденный орган Тэгона, которым он терся о покрасневшее и опухшее место, был настолько твердым, что, казалось, мог прорвать брюки.
- ...И здесь тоже тебя сосали?
Последним местом, на которое указал Тэгон, были губы Хёну. Когда он слегка надавил большим пальцем на нижнюю губу Хёну, открывая взору белые зубы, розовые дёсны и влажный язык, под глазами Тэгона проступила краснота. Глядя на место, откуда вырывалось сладкое дыхание, Тэгон заговорил:
- ...М? Хёну. Я спрашиваю, здесь тебя тоже сосали?
Голос был нежным, но Хёну больше не поддавался обману. Он ясно видел, как в колеблющихся от страсти зрачках Тэгона шевелилось что-то неопознанное и дикое. Он чувствовал, что Тэгон, сдерживающий это нечто внутри себя, достиг предела.
- ...Зачем... ты постоянно спрашиваешь об этом...?
В голосе Хёну, который приподнялся и обратился к Тэгону, слышались слёзы. К бесконечным расспросам Тэгона добавилось воздействие алкоголя, и его охватила печаль.
Хоть Тэгон и не злился на него, эти допросы заставляли Хёну чувствовать себя преступником, словно его упрекали в неверности.
Даже не понимая, с каким чувством я это делал...
- Всё из-за тебя. Это было из-за новости о твоей помолвке...!
Тэгон, ошеломлённый неожиданным упоминанием о помолвке, крепко сжал кулак.
Его разгорячённый ревностью разум внезапно остыл, словно кто-то вылил на него ледяную воду. Тэгон всегда терялся, когда Хёну упоминал о помолвке.
Пока Тэгон шевелил губами, подбирая слова для объяснения, до его ушей донёсся неожиданный голос:
Тэгон с недоумением смотрел на Хёну, словно услышал что-то непонятное.
- ...Ты рисовал счастливое будущее с кем-то другим в мире, где меня нет. Я боялся, что останусь один, цепляясь за следы, которые ты оставил...
- Поэтому я хотел стереть все следы, которые ты оставил во мне, без остатка. Хотел выйти из твоей тени и начать заново с кем-то другим, как ты.
Тэгон почувствовал, как перед глазами всё расплывается, словно кто-то потревожил его зрение.
Он тяжело дышал, словно ему было трудно дышать от одной мысли о Хёну, который стёр все его следы и проведёт всю жизнь с другим альфой в качестве партнёра. Хотя это был всего лишь разговор о прошлом, о нереализованной возможности, в его голове всё поплыло.
Вот каково было это чувство. Чувство, которое испытал Хёну, услышав о его помолвке... Нет, для него это должно было быть ещё более интенсивным и шокирующим.
В отличие от него, охваченного такими мучительными чувствами лишь от одного фрагмента несбывшейся возможности из прошлого, новость о помолвке, которую узнал тогда Хёну, была реальностью. И к тому же с неопровержимыми доказательствами, подтверждающими эту реальность.
Тэгон внезапно крепко обнял Хёну.
- Та помолвка действительно ничего не значила, Хёну-я!
Из уст Тэгона вырвалось отчаянное объяснение:
- Это была стратегическая помолвка из-за нового лекарства. Партнёр, с которым я встречался всего 3 раза по договорённости между семьями. Я не помню ни его лица, ни имени.
- Даже если бы дело дошло до брака, ты лучше всех знаешь, что нормальная супружеская жизнь была бы невозможна.
- Расторжение помолвки было предрешено. Поэтому я и согласился на неё.
Тэгон, схватив Хёну за плечи и отстранив его от себя, спокойно встретился с ним взглядом.
- В моей жизни, по моей собственной воле, человек, которого я хотел видеть рядом с собой - и в прошлом, и сейчас - только ты, Хан Хёну.
Голос Тэгона звучал проникновенно. Его твёрдый взгляд, не содержащий ни крупицы лжи, смотрел на Хёну, словно пронзая его.
Это был взгляд Тэгона, который так нравился Хёну.
Этот сильный взгляд Тэгона, дающий уверенность, что он будет любить его неизменно, как сейчас, каким бы человеком он ни был, каким бы ни выглядел - взгляд, который мгновенно рассеивал все страхи и заставлял без утайки показать всё, что скрыто внутри.
После длительного молчания Хёну медленно разомкнул губы.
- ...Я хотел забыть тебя, поэтому пытался переспать с другим альфой... но не смог довести дело до конца.
Глаза Тэгона широко раскрылись.
- Из меня не выделялись феромоны...
- ...…
- Моё тело не нагревалось, не становилось влажным. Даже когда альфа сосал мою грудь и ласкал меня, я не мог возбудиться. Поэтому... на этом всё закончилось.
Обращаясь к Тэгону, который смотрел на него с ошеломлённым выражением, Хёну закончил свои слова:
- ...Я точно такой же, как ты.
- Даже без запечатления я становлюсь таким только с тобой.
Глядя в глаза Хёну, влажные от слёз, Тэгон почувствовал, как его сердце переполняется теплом. Глядя на покрасневшие глаза Тэгона, уголки глаз Хёну тоже покраснели.
- Значит, теперь мы на равных?
- То неравенство, что ты называл несправедливым, теперь исчезло?
Эти слова относились к детской жалобе Тэгона на несправедливость одностороннего запечатления. Не в силах сдержать переполняющие его чувства от того факта, что Хёну запомнил это и принял близко к сердцу, Тэгон внезапно схватил Хёну за затылок и страстно поцеловал его.
Когда он наконец оторвался от поцелуя, глаза Тэгона были влажными, полными слёз. Тэгон снова поцеловал до безумия любимые губы Хёну. В отличие от беспорядочных поцелуев ранее, движения его языка, ласкавшего слизистую, были необычайно умелыми.
Под напором Тэгона, который плотно прижимался к нему, обнаженное тело Хёну вновь распростёрлось на кровати. Продолжая целовать его, Тэгон умело снял с себя всю одежду.
Когда из горла Хёну вырвался болезненный стон от всё более страстного поцелуя, Тэгон протянул руку, схватил затвердевший член Хёну и начал его дрочить.
От каждого прикосновения от Хёну исходил сладкий аромат. Тэгон был охвачен безумным чувством превосходства и переполняющего удовлетворения от того, что только он знал Хёну таким, что только он один мог довести его до такого состояния.
Как по привычке, уткнувшись в шею Хёну и вдыхая его феромоны, Тэгон ускорил движения рукой, сжимающей его член.
Жидкость, стекавшая с головки члена, смочила тыльную сторону ладони и саму ладонь Тэгона. Он поспешно ввёл свои пальцы, влажные и блестящие, в отверстие Хёну. Хёну схватил Тэгона за запястье и задрожал.
- Ах! Немного... немного медленнее, ммм!
Хёну, не поспевая за стремительным темпом Тэгона, остановил его, словно испугавшись. Тэгон, пытаясь вернуть самообладание, несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, чтобы унять возбуждение.
В его глазах, затуманенных и полуприкрытых от страсти, снова появился осознанный взгляд. Он мягко поцеловал Хёну в лоб, словно успокаивая его, и ослабил давление пальцев.
Его пальцы, которые только что были такими грубыми, теперь снова проникали внутрь нежно и ласково.
Хёну потёрся лбом о шею Тэгона. Пальцы, нежно массирующие внутренние стенки и стимулирующие слизистую, усиливали сексуальное возбуждение и разжигали его тело.
Губы Тэгона нежно, словно пёрышко, опускались от лба к переносице, от виска к щеке, рисуя траекторию.
В тот момент, когда Хёну, словно котёнок, мурлыкающий от прикосновения к шее, отдавался ласкам Тэгона…
Что-то знакомое, но в то же время странное, резко затронуло обоняние Хёну. То самое ощущение, которое он иногда испытывал во время близости с Тэгоном, сегодня ощущалось особенно ярко и остро.
Как плавник тропической рыбы, колышущийся в волнах, как лёгкая шифоновая штора, развевающаяся на ветру, этот едва уловимый запах щекотал его обоняние, и Хёну, уткнувшись в шею Тэгона, начал принюхиваться.
Это ощущение было похоже на осторожное приближение к бабочке, сидящей на полевом цветке: когда кажется, что вот-вот подойдёшь совсем близко, она взмахивает крыльями и бесследно исчезает вдали. Но сегодня это чувство задержалось дольше обычного.
Незнакомое возбуждающее ощущение, которого он никогда раньше не испытывал, начало постепенно разогревать Хёну. Оно отличалось от прежних феромонов, которые проникали через поры кожи.
Словно стучась в дверь атрофированного от долгого бездействия органа чувств, это ощущение постепенно нарастало, как будто готовясь с силой прорвать границу восприятия.
- ...Ты не сосредоточен, Хан Хёну.
Заметив, что Хёну отвлёкся на незнакомое ощущение, Тэгон, словно наказывая его, быстро возобновил движения пальцами внутри.
От усилившихся ощущений Хёну крепко схватился за простыню.
- Тебе скучно? Сейчас я быстро войду в тебя.
Пальцы, растягивающие его вход, были настолько нежными, что Хёну только сейчас осознал, что внутри него уже три пальца.
Пальцы, которые мягко массировали простату, начали безжалостно толкаться в стенки. Каждый раз Хёну чувствовал, словно что-то неизвестное пытается прорваться сквозь оболочку, на поверхности которой появлялись трещины, и он совершенно не мог прийти в себя.
Когда настойчивые пальцы, были извлечены, из не закрывшегося отверстия потекла смазка.
Тэгон направил свой твёрдый член к входу, который пульсировал, открываясь и закрываясь. Затем он сильно вошёл внутрь.
Хотя Хёну казалось, что он достаточно расслаблен, принять сразу член такого невероятного размера было непросто. Каждый раз, когда член Тэгона с трудом проникал глубже, всё тело Хёну напрягалось от давления, сопровождаемого удовольствием.
- Ты должен расслабиться, Хёну-я.
Тэгон слегка шлёпнул Хёну по ягодице.
Его ответ, сопровождаемый тяжёлым дыханием, звучал с трудом. Хотя Тэгон всегда старался особенно тщательно ласкать Хёну во время близости вне периода течки, было очевидно, что многое отличалось от тех дней, когда Хёну легко становился влажным без особых усилий - в том числе и напряжение внутренних стенок.
В этот момент Тэгон, поглаживая член Хёну, начал изливать более сильные феромоны.
Хёну резко отреагировал, дёргая конечностями. Удивлённый Тэгон немедленно сдержал свои феромоны и проверил состояние Хёну.
Сбивчивая речь Хёну и его побледневшее лицо выглядели растерянными. Обеспокоенно наблюдая за ним, Тэгон вдруг осознал, что член Хёну в его руке стал несравнимо тверже, чем раньше. Приподняв бровь, он прищурился, словно что-то оценивая.
Тэгон снова начал проникать, сильно толкаясь бёдрами. Тело Хёну, полностью возбуждённое, казалось, наконец разогрелось, и проникать стало заметно легче, чем раньше. Вскоре член Тэгона полностью погрузился в отверстие до основания.
Ненадолго остановившись, чтобы насладиться ощущением пульсирующих внутренних стенок, Тэгон начал двигаться вперёд и назад.
С каждым движением Тэгона, когда он почти полностью выходил, оставляя внутри только головку, и снова сильно проникал внутрь, из Хёну вырывались сладострастные стоны.
Тэгон, массируя одной рукой член Хёну, снова начал изливать феромоны, которые он сдерживал - теперь ещё сильнее и интенсивнее направляя их к Хёну.
В тот момент тело Хёну яростно изогнулось, и из его рта вырвался резкий крик. Его тело дрожало, как в судороге, пока он мотал головой из стороны в сторону.
По уголкам рта Хёну, сжимающего зубы, стекала прозрачная слюна.
Феромоны Тэгона определённо ощущались иначе, чем обычно. То, что раньше лишь проникало через поры кожи и стимулировало возбуждение, теперь воздействовало на все органы чувств. Нет, не только на пять органов чувств. Казалось, это ощущение затрагивало какой-то совершенно иной орган восприятия, о существовании которого Хёну даже не подозревал.
Каждый раз, когда Тэгон изливал феромоны, оболочка, покрытая трещинами, словно глиняная корка, раскалывалась ещё больше, и заключённое внутри второе чувство пыталось вырваться наружу.
Головокружительное ощущение распространялось по всему телу Хёну вдоль позвоночника. Всё тело горело, как в огне. Нервные окончания, напряжённые от этого незнакомого, пробуждающегося чувства, сигнализировали о дискомфорте. Но даже когда Хёну задыхался, едва переводя дыхание, его тело посылало совершенно противоположные сигналы.
Тэгон убрал руку с члена Хёну, который дрожал в судороге, сжимая простыню. Даже движения бёдрами уже прекратились. Член Хёну, к которому никто не прикасался, реагировал только на феромоны Тэгона, самопроизвольно выделяя предэякулят.
Больше смазки, когда феромоны Тэгона усиливались, меньше - когда ослабевали. Внутренние стенки, сжимающие член, также меняли своё движение в соответствии с концентрацией феромонов.
Выражение лица Тэгона, заметившего это, стало каким-то странным.
До сих пор Хёну демонстрировал только две чётко разделённые реакции на его феромоны: "нравится" или "не нравится". Из-за Хёну, который страдал, когда феромоны становились чуть сильнее обычного, Тэгону приходилось не раз сдерживать себя во время близости. Сегодня же он остро заметил какую-то тонкую перемену в реакции Хёну.
Словно Хёну, как губка, безгранично впитывал его феромоны. Наблюдая за этим, Тэгон снова усилил движения бёдер.
Поглаживая сосок Хёну, он провёл пальцами вниз по рёбрам и одновременно сильно выпустил феромоны, от чего Хёну изогнулся в пояснице и застонал.
С кончика полностью выпрямленного члена Хёну только что брызнувшая жидкость медленно стекала вниз по стволу.
Тэгон, многократно повторявший быстрые движения, прижался к телу Хёну. Именно в тот момент, когда их разогретые тела полностью соприкоснулись...
Когда влажная от пота шея Тэгона коснулась дыхательных путей Хёну, оболочка, покрытая крупными трещинами, наконец разлетелась вдребезги.
Мощный поток ощущений, не упустивший этой возможности, накрыл только что пробудившиеся нервные окончания.
В обоняние Хёну, чей разум словно вспыхнул белым светом, ворвался аромат, более ясный, чем небо, и более зелёный, чем летняя листва.
Нет, его трудно было определить просто как аромат, поскольку все чувства тела реагировали на него, и сложно было точно классифицировать этот тип ощущения, но стимул, который, несомненно, воспринимался через обоняние, накатывал, как огромное цунами.
То, что в первый момент контакта со слизистой носа явно ощущалось как чистая, освежающая энергия, распространяясь по нервной системе и по всему телу, стало невыносимо горячим, как кипящая доменная печь.
Хёну с поразительной ясностью ощущал весь процесс, как феромоны альфы, которые раньше воспринимались лишь как колющее ощущение на порах кожи, теперь смешивались с вдыхаемым воздухом и через обоняние распространялись по лёгким, нервной системе и всему телу.
Чистый, прозрачный аромат, напоминающий зелёный лес на рассвете после дождя, окутанный туманной дымкой, полностью пропитал его тело.
Хёну мгновенно осознал. Это был запах феромонов Тэгона.
В момент этого осознания по всему телу Хёну пробежала самая сильная волна наслаждения, которую он когда-либо испытывал.
- Ох!! П-подожди, я, я странно...!
Хёну извивался всем телом от невыносимого удовольствия. Но Тэгон не собирался останавливать свои движения. Наоборот, чем сильнее Хёну извивался, тем безжалостнее Тэгон продолжал. Не только Хёну терял рассудок. Тэгон тоже был оглушён концентрированными феромонами, исходящими от Хёну.
От Хёну исходил аромат, невероятно сладкий и благоухающий, несравнимый с чем-либо прежде. Словно бутон, который наполовину не мог раскрыться до этого момента, теперь полностью расцвёл, распространяя во все стороны свой аромат, от которого кружилась голова.
Тэгон был охвачен безумным наслаждением от ощущения того, как тело Хёну реагировало на его феромоны, как его внутренние стенки плотно сжимали его член, даря восхитительные ощущения, и как всё существо Хёну жаждало его сильнее, чем когда-либо.
Вся комната была наполнена ароматом Тэгона - феромонами, которые он не мог сдержать. Хёну задыхался от этого необработанного запаха, который без всякого утаивания обнажал страсть альфы к своему омеге.
Теперь лишь по аромату он мог ясно ощутить, насколько глубока была жестокая и ужасная страсть Тэгона к нему.
Электрическое наслаждение, подобное удару молнии, пронзило всё его тело. Низ живота покалывало. Это не было иллюзией. Действительно, что-то внутри живота вибрировало. Хёну содрогнулся от этого странного ощущения, похожего на позыв к мочеиспусканию. Возможно, из-за алкоголя его тело практически не поддавалось контролю.
- Я, я странно себя чувствую, Тэгон-а, я...!
- Остановись, подожди, мне нужно в т-туалет...!
Он кричал и извивался от этого незнакомого странного ощущения, но этого было недостаточно, чтобы остановить Тэгона, который уткнулся в его шею и бездумно вдыхал его запах.
Движения Тэгона становились всё более интенсивными. Он сильно вонзился в самую глубину Хёну, потирая его простату. Движения его бёдер внезапно прекратились.
Наконец горячее семя Тэгона излилось внутрь Хёну. Через дыхательные пути в лёгкие безумно хлынули феромонные споры, несравнимые с чем-либо прежним по своему объёму.
В тот момент, когда дыхание Хёну остановилось, его поясница изогнулась дугой, а голова откинулась назад до предела, из его напряжённого члена, направленного в воздух, вырвалась струя прозрачной жидкости, подобная фонтану. Эта абсолютно прозрачная субстанция, лишённая вязкости, сильно выстрелила несколько раз.
С полузакрытыми глазами, наполовину закатившимися под веки, Хёну дрожал и трепетал от незатухающих волн удовольствия, и вместе с его судорогами струйки жидкости, брызгающие наружу, постепенно утихали.
Жидкость, капающая с пропитанного, словно окунутого в ведро с водой, торса Тэгона, орошала распластанного на кровати Хёну. Простыня была полностью промокшей.
Тэгон пальцами провёл по своей мокрой груди, касаясь прозрачной бесцветной и лишённой запаха жидкости.
Плечи Хёну, лежащего на боку и уткнувшегося лицом в простыню, начали содрогаться, как будто он рыдал. Наконец из него вырвался приглушённый укор, смешанный с плачем:
- Я же... я же, хнн, г-говорил, что хочу в туалет, всё время, хнг... всё время говорил!
- Поэтому я и просил тебя остановиться...!!
Хёну резко поднялся и швырнул подушку, которая оказалась под рукой, в Тэгона.
Подушка, попавшая Тэгону в грудь, упала на простыню, издав не глухой звук "пух", а влажный "шлёп". От этого мокрое от слёз лицо Хёну мгновенно покраснело.
Всё тело Хёну, снова уткнувшегося в простыню с чувством глубокого отчаяния, покраснело от стыда. Тэгон обнял сзади Хёну, который не знал, куда себя деть от мысли, что испачкал постель. Затем он начал целовать затылок всхлипывающего Хёну.
- ...хнн, тогда, хнн... тогда что это...
- То, что выходит, когда чувствуешь себя хорошо.
Хёну обернулся на Тэгона с недоверчивым взглядом. Тэгон усмехнулся уголком губ.
- Может, мне попробовать на вкус?
Хёну побледнел и в ужасе закричал.
- Правда! Только попробуй!! Я тебе этого не прощу!!
С Чхве Тэгона станется действительно проглотить всё, что бы ни вышло из него. Тэгон пристально смотрел на потрясенное лицо Хёну, у которого волосы встали дыбом, и сдавленно смеялся.
- А что ты сделаешь, если я не оставлю тебя в покое?
Видимо, не найдя подходящего ответа, Хёну сжал кулаки и начал ёрзать с досадой, а Тэгон с самодовольным видом провокационно протянул:
- Хочешь отомстить, как тогда с мильфеем?
- Нужно просто заставить меня тоже кончить, верно?
Конечно, Хёну не был тем, кто легко поддаётся. Тэгон громко и весело рассмеялся, глядя на милый взгляд, которым его награждал Хёну из-под опущенных ресниц.
С улыбкой, сладкой как мёд, Тэгон протянул руку и нежно пригладил влажные от пота волосы Хёну. Затем тихо произнёс ему на ухо:
Хёну посмотрел на Тэгона с удивлением.
- Твоё тело так красиво реагирует на мои феромоны.
Когда Тэгон слегка коснулся пальцем влажного члена Хёну, тот выгнул спину и простонал "хнг" от неожиданного прикосновения. В тот короткий момент феромоны Хёну, словно фейерверк, коротко и сильно вспыхнули, коснувшись кончика носа Тэгона.
- Хёну-я.
- Твой аромат похож на свежий, юный полевой цветок.
- Это застенчивый и драгоценный аромат, как у полевого цветка, который тайно спрятали и бережно вырастили тёплое солнце и нежный ветер.
Нос Тэгона зарылся в шею Хёну. Глубоко вдохнув, Тэгон издал удовлетворённый вздох: "Хаа".
- Этот сладкий и благоухающий аромат, как только проникает в лёгкие, становится невероятно насыщенным и пробуждает коварные инстинкты альфы.
- Каждый раз, когда я думал, что какой-то другой альфа почувствовал этот запах раньше меня, я был готов сойти с ума.
Тэгон мягко вытер всё ещё мокрые от слёз щёки Хёну.
- Интересно, теперь ты хоть немного понимаешь, что я чувствовал?
Глядя в глаза Тэгона, который смотрел на него с нежностью, Хёну представил: этот аромат, более зелёный, чем лесная зелень, и более ясный, чем небо, страстно взрывается горячей привязанностью к кому-то другому. От одной только мысли его охватывал гнев.
Тэгон легонько постучал указательным пальцем по подбородку Хёну, который дрожал, сильно прикусив нижнюю губу.
- ...Ты же знаешь, что я не могу так поступить.
- Я же говорил, всё моё принадлежит только Хан Хёну.
- ...Потому что ты запечатлелся на мне?
Тэгон мгновенно уловил скрытый смысл этих слов и очаровательно улыбнулся, приподняв уголки глаз.
- Даже если бы не запечатлелся.
- С самого начала я был твоим. С того момента, как ты меня обнаружил. Весь мой мир был наполнен только тобой.
От этих слов Хёну захлестнуло горячее волнение. С покрасневшими глазами он притянул к себе голову Тэгона и начал беспорядочно осыпать его поцелуями.
Тэгон держал глаза закрытыми, пока Хёну не закончил целовать его в лоб, переносицу и щёки, а затем резко поднял Хёну, чтобы они оказались лицом к лицу. После этого он встал с кровати.
Хоть он так и сказал, но во время мытья Хёну мочалкой, Тэгон не смог сдержать свою возбуждённую нижнюю часть тела и начал беспорядочно вбиваться в него. И даже в такой момент он бережно прикрывал затылок Хёну ладонью, чтобы тот не ударился о кафельную стену.
На кофеёк: 5469070012308728 (сбер)
Boosty