Seayard. Глава 89
Блять, какого черта этот пистолет вообще здесь? Разве кровать не для того, чтобы полностью расслабиться и отдохнуть? Подумать только, хранить оружие в таком месте.
В наших отношениях не будет ничего странного, если ты этим пистолетом размозжишь мне башку, или я размозжу твою.
Унхи тайком схватил этот холодный ствол - тот самый, что он отнял у филиппинских копов, - и, раздвинув полы халата, сунул его внутрь.
Холодный металл прижался к груди. Это резкое ощущение от прикосновения к коже. Да, вот такими были наши с ним отношения. …Для нас это и есть реальность.
- Я же спросил, что ты делаешь?
- …Просто поскользнулся, тут мокро.
- Поскользнулся? Сам великий Ли Унхи? Да над этим даже собаки будут смеяться.
Он подходит ближе. Плотский запах, исходивший от всего его тела, стал еще гуще. Ничего не заметив, он привычно развернул Унхи к себе. Нос Унхи, естественно, уткнулся мужчине в шею. Удар. От него повеяло непривычным запахом.
Темные волосы, загорелая кожа, татуировка на спине… По одной только внешности он напоминал императора ночи. Мужчина, подобный гипнотическим неоновым вывескам в предрассветной тьме. Да и слухи, что вились вокруг него, были один грязнее другого.
И от такого мужчины исходил аромат сладкой мякоти плода. Размякший, вязкий запах. Это был его, Унхи, собственный запах. Насколько его тело пропиталось запахом этого мужчины, настолько же и на мужчине остался его собственный.
В голове - пустота, белый шум. Руки Унхи, безвольно висевшие вдоль тела, дрогнули.
- Не надо, я только что из душа, я еще мокрый.
Он с силой оттолкнул мужчину обеими руками. Тот резко нахмурил густые брови, словно ему только что отказали.
- Почему от тебя такой запах, если ты только что помылся? - прошептал он, естественно утыкаясь носом в ушную раковину Унхи и обнимая его за талию.
Каждый раз, когда мужчина так делал, Унхи казалось, что у него щекотно в пояснице. Если бы только можно было засунуть руку себе в глотку и до крови расцарапать сердце. Если сделать так, может, это дерьмовое чувство наконец прекратится?
- Ты точно хорошо помылся? Дырочку тоже хорошенько потер, до скрипа?
- От тебя же разит моим запахом.
- Мы ведь целый день были вместе. Мы же… любовники.
Разве мог запах не въесться? Стоило Унхи подумать об этом, как мужчина принялся тереться о его кожу, словно специально оставляя на нем свой запах.
- Даже собачий запах въедается в тело…
Унхи почувствовал, как их прижатые друг к другу тела медленно содрогнулись. Ему показалось, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди.
- А, Ки Джунхёк-щи, вы, наверное, не знаете. У собак и людей тоже бывает любовь.
От этой неуместной шутки мужчину, казалось, передернуло, и он медленно улыбнулся. Лицо у него было такое, будто он услышал что-то крайне неприятное.
- Я много раз слышал, как меня за спиной называют сукиным сыном, но чтобы кто-то в лицо меня выставлял собакой - такое впервые.
Унхи сделал вид, что мягко улыбается. Он легонько потёр большим пальцем шею мужчины, который хмурился, улыбаясь. Приподнявшись на цыпочки, Унхи повис на нем, словно прося наклониться еще ближе.
Мужчина наклонил голову. Знал ли он, что сам подстраивается под рост Унхи? Унхи поднес свои губы к его уху, красивому до высокомерия. Чмок. Унхи с влажным звуком приоткрыл губы. Мужчина, словно сгорая от нетерпения, медленно облизал языком нижнюю губу.
- Мне нужно в туалет на минутку…
Словно успокаивая перевозбужденную собаку, он похлопал его по груди. Медленно повернувшись к нему спиной, Унхи неторопливо вошел в ванную. Только закрыв за собой дверь спиной, он судорожно вытащил пистолет из-за пазухи.
Блять, мы что, в Америке, откуда здесь вообще пистолет?
Когда этот мужчина на своем лайнере разнес мою моторную лодку, я вместе с этим пистолетом ушел под воду. Должно быть, он тогда его и вытащил…
Среди всей этой спешки и сумятицы одна мысль становилась все отчетливее: этот пистолет должен быть в его, Унхи, руках.
Унхи открыл кран. Ш-ш-ш. Когда хлынула струя воды, он встал на унитаз. Осторожно, осторожно, чтобы не издать ни звука. Чтобы он ничего не заметил.
Он толкнул ладонью потолочный светильник, и крышка открылась. Он тайком спрятал пистолет внутри.
Только тогда Унхи спрыгнул вниз - легко, как бабочка. Внезапно он задел носком крышку унитаза, и, услышав стук, вздрогнул и застыл.
Словно робот, он повернул голову и быстро прислушался к звукам за дверью.
К счастью, было тихо. Унхи тут же подставил руки под струю воды. Он плескал в лицо ледяную воду, а затем оперся обеими руками о раковину.
Он посмотрел в зеркало. Капли воды, собравшись на узком подбородке, стекали вниз.
Его бледное лицо - глаза, нос, губы - всё стало багровым, будто вот-вот лопнет.
К остывшей голове быстро прилила кровь. Вместе с разливающимся жаром в сознании эхом отозвался голос Унджу.
«Когда ты пропал, оппа, мне было так страшно и одиноко, но пришли те люди и сказали, что с тобой все будет в порядке. Они покупали мне много еды и отвозили в школу, говорили, чтобы я не беспокоилась. Кто же он такой, оппа? Говорят, он очень известный…»
Унхи отрешенно смотрел на свое отражение. На белом лице виднелись темные пятна. Это была тень от пистолета прямо над ним. Он поспешно вскарабкался обратно и засунул пистолет поглубже.
Пробормотав это, он вытер лицо полотенцем и вышел, стараясь выглядеть как можно более естественно. Блять, сейчас я открою эту дверь, а он точно будет стоять там. И мне снова придется смотреть в это лицо?
Он вышел, крепко прикусив щеку изнутри…
Но какого черта, комната была пуста. Только дверь была открыта. Снаружи царил полный хаос. Сотрудники бегали туда-сюда, слышались переговоры по рации. Что происходит? Растерянный, Унхи вышел в коридор.
…Почему каждый день рядом с этим мужчиной превращается в такой кошмар? Неужели на них напали пираты? В тот момент, когда он нервно заворачивал за угол, он столкнулся с кем-то.
Это был официант, которого он уже видел раньше. Тот самый тип, что подходил к ним с мужчиной, чтобы налить вина, - тот непростой тип.
Его смазливое, словно у жиголо, лицо блестело в свете ламп. Он был похож на зазывалу из ночного клуба, но в то же время и не похож. Странное лицо.
Унхи инстинктивно насторожился. Даже когда он не проводил время с тем мужчиной, этот официант, казалось, знал о каждом его шаге.
Каждый раз, когда я оставался один, я обязательно встречался с ним взглядом. Может, именно этот тип за мной и следит?
С волосами, уложенными с кукольной аккуратностью, он улыбался, как кукла Барби, обнажая зубы. Улыбка была настолько идеальной, что казалась нарисованной.
Унхи хотел быть невидимкой, проскользнуть мимо, словно тень. Он попытался как-нибудь пройти, но официант, преградивший ему путь, словно желая что-то сказать, просто стоял и улыбался, как клоун.
Чего он встал? Если есть что сказать, так говори прямо. Или... да нет, бред... неужели он заметил? Заметил, что я спрятал пистолет?
- Все… - Унхи нехотя, через силу, начал говорить. - Кажется, очень заняты.
Официант, словно только этого и ждал, театрально вздохнул. Так неестественно, будто он разыгрывал целый спектакль. С видом человека, готового сообщить величайшую новость, он быстро подошел к Унхи и, прикрыв рот рукой, зашептал:
- Скоро день рождения у нашего управляющего директора.
А-а, ну да, у этого мужчины тоже, оказывается, есть день рождения. Хотя ему больше подошло бы какое-нибудь сверхъестественное рождение - вылупился из крокодильего яйца или однажды упал с неба, - но на самом деле он, должно быть, был обычным ребенком. И что с того, что у него день рождения? Мне-то что? Все равно мне нечего ему дать.
- Так вот, гость Ли Унхи, не могли бы вы помочь с приготовлением торта?
- Нет ничего романтичнее, чем ужин с любимым человеком на круизном лайнере в открытом море.
Блять, опять эта шарманка про “любимого человека”. Раз он дослужился до такого положения, то должен уметь читать атмосферу, а он все равно с таким упорством разыгрывает из нас любовников. Хотя нет, он же подчиненный управляющего директора Ки, так что, возможно, просто выполняет свою работу.
- Мы похожи на влюбленных? - Унхи хмыкнул, и на его лице появилась язвительная усмешка.
Я всего лишь парень, который в лучшем случае умеет гонять на мотоцикле, подвешенный на тросах. Дайте мне в руки молоток - это я еще пойму, но какой, к черту, торт? Это же так приторно и глупо.
Он уже собирался отказаться, но…
Внезапно в голове всплыл разговор с Унджу.
«Когда ты пропал, оппа, мне было так страшно и одиноко, но пришли те люди и сказали, что с тобой все будет в порядке. Они покупали мне много еды и отвозили в школу, говорили, чтобы я не беспокоилась. Кто же он такой, оппа? Говорят, он очень известный…»
Да, какой бы ни была правда, этот мужчина позаботился об одинокой Унджу, успокоил ее. Если речь всего лишь о торте, об одном этом паршивом куске теста, то, может, и ничего страшного?
- Ну что вы, не стоит, это же такой особенный день, подумайте еще раз… Что? Что вы только что сказали?
Глядя на ошарашенного официанта, Унхи, не дрогнув и бровью, снова открыл рот. Он поковырял в ухе, а затем сдул что-то с пальца и произнес:
