Антироман. Глава 4
Прошло несколько минут с тех пор, как дверь закрылась, но Ив, приняв приветствие Клода, по-прежнему молчал. Он лишь продолжал читать и подписывать бумаги, лежавшие стопкой на столе. Молчание и пренебрежение. Его поведение ничем не отличалось от того, как он только что обошёлся с лейтенантом Мирабо.
Клод стоял не шелохнувшись, безмолвно ожидая приказаний. Наконец Ив поднял голову, и их взгляды тут же встретились. Отложив перо, Ив сцепил пальцы в замок, подпёр подбородок и принялся рассматривать Клода.
Так, посмотрим. Он, должно быть, только что вернулся с площади Согласия вместе с пехотинцами. Затем в унтер-офицерской ему сказали, что командир батальона его ищет, и он, не успев перевести дух, сразу явился сюда.
Ив заметил его слегка вспотевшие виски. Чёлка была примята фуражкой, и несколько прядей прилипли к его прямой переносице. Это настолько бросалось в глаза, что ему на миг захотелось подойти и убрать их.
Глядя на него сейчас, Ив осознал, насколько же он высок. Ему показалось, что он едва достанет макушкой до его хмуро сдвинутых бровей. Откуда он родом? Судя по телосложению, в нём текла северная кровь, но волосы и глаза говорили о южном происхождении. Да и выговор у него был не парижский.
Ив продолжал молча рассматривать его с непроницаемым лицом. Терпение Клода начало иссякать.
- Капитан. Мне передали, что вы вызывали.
Ив, очнувшись от своих пристальных размышлений, с улыбкой кивнул.
- Я распорядился отправить на площадь Согласия только кавалеристов, но, похоже, твой взвод тоже там оказался.
- Лейтенант Буланже передал это задание нашему взводу.
- Вот как? В батальоне сотни солдат, я не могу вникать в каждую мелочь. Теперь, когда лейтенант Мирабо вернулся, он, я уверен, обо всём позаботится.
И он, и Клод прекрасно знали, что это не так. Но привычка говорить намёками, скрывая истинный смысл, была неотъемлемой частью его аристократического воспитания.
- Да. Сегодня казнили Адриана Дюфора, который шпионил, курсируя между Лондоном и Парижем.
На лице Ива отразилось понимание. Было очевидно, для чего ещё в будний день на площади Согласия могут понадобиться войска. Его солдаты, должно быть, стояли в оцеплении, пока толпа наслаждалась этим ужасающим зрелищем.
Уж лучше бы его отправили в экспедиционный корпус «Тарзан» в Африку, воевать. Служба в столичной гвардии была для него всё равно что чужой мундир.
Тем не менее, раз уж он сам вернулся в Париж, то жаловаться на то, с чем приходится мириться, было нельзя. В том числе и на подобные хлопоты. Ив, чья рука лежала на столе, дважды шевельнул пальцами, приказывая Клоду подойти.
Их разделяло три-четыре шага. Клод твёрдой походкой преодолел это расстояние и остановился прямо перед столом Ива. Солнечный свет, льющийся из окна, ударил ему прямо в лицо. Он инстинктивно прикрыл лоб рукой и сам поправил выбившуюся прядь, которую так хотел убрать Ив.
- Той ночью. В ту ночь, когда мы встретились в доме Жозефа.
При этих словах карие глаза Клода слегка дрогнули. По его лицу было видно, что он не ожидал, что тот заговорит об этом первым.
- Вы передали букет той счастливой леди?
Уголки губ Ива приподнялись, словно он собирался рассказать что-то забавное. Тонкая преграда, стоявшая между ними, исчезла. Они снова стали незнакомцами, встретившимися пять дней назад в особняке виконта Перрена.
На лице Клода тоже отразился интерес. Тем не менее он без промедления ответил на вопрос начальника:
- Это моя сестра. Она любит цветы, но тяжело больна и почти не выходит из дома, поэтому я отнёс их ей.
- Да. Спасибо вам за тот вечер.
Когда он с опозданием поблагодарил его, Ив спросил многозначительным тоном:
- А мне стоит благодарить вас? Или же мне стоит сожалеть о том, что я тогда не попросил вас держать язык за зубами?
Смысл вопроса был прост. Он хотел знать, успел ли Клод уже рассказать полиции, что видел его там, и не впутался ли он теперь в серьёзные неприятности.
Клод немного помолчал и затем сказал:
- Сначала ответьте мне на один вопрос. После того как мы расстались в тот вечер, вы спали с виконтом Перреном?
От неожиданного вопроса Ив склонил голову набок и переспросил:
- Адъютант, вас интересует моя личная жизнь?
- Но ваш вопрос звучит именно так.
Ив, подперев подбородок рукой, снова склонил голову и повторил вопрос. Тогда Клод перешёл к делу.
- Капитан, вы ведь говорили, что знаете юношу по имени Мишель.
- Кажется, его арестовали как подозреваемого, но, судя по всему, его подставили. Поэтому я и спросил вас напрямик. Прошу прощения за дерзость.
На его извинения Ив лишь слегка кивнул.
- Так вы не ответите? - Клод был на удивление настойчив.
- Тогда я спрошу по-другому. Капитан, это случайно не вы убили виконта?
От его нелепых слов Ив усмехнулся. То ли этот человек по натуре своей не умел ходить вокруг да около, но с самого начала он задавал исключительно прямые вопросы. Это так отличалось от витиеватой манеры речи аристократов, которые выражали свои желания косвенно, что Ив впервые за долгое время почувствовал интерес.
- А что, если я скажу, что это был не я?
Поэтому Ив тоже уклонялся от прямого ответа и продолжал отвечать вопросом на вопрос. Разговор, состоящий из одних вопросов, начал затягиваться, как детская игра в догонялки. Клод, которому, видимо, надоело участвовать в этой словесной игре, решил перейти сразу к сути.
- Если скажете, что нет, я поверю. Я не говорил полиции, что встретил вас в тот вечер.
Ив удивлённо округлил губы и посмотрел на Клода.
- Потому что вы мой начальник.
В ответ на слова Ива Клод заговорил так, будто услышал самый странный вопрос в своей жизни.
- А должна быть другая причина?
Ему вдруг стало нечего сказать, и он отвёл взгляд. Даже ему самому вопрос показался глупым.
Как тот и сказал, никакой другой причины быть и не могло. Не станет же он прикрывать его из-за каких-то личных чувств. Ив на мгновение поймал себя на странном ожидании и криво усмехнулся. Такое непривычное безразличие ощущалось по-новому.
В любом случае, похоже, он пока не сговорился с полицией. Да и вряд ли даже революционер, ненавидящий аристократию, стал бы позорить всю гвардию, сотрудничая с парижской полицией. К тому же, не имея достаточной смелости, он не смог бы донести на своего начальника. Гораздо разумнее было бы использовать слабость командира батальона для продвижения по службе. С этой точки зрения его нынешнее поведение было верным решением.
- Это правда, что в ту ночь я был с Жозефом.
Заявив о своей невиновности, Ив постучал пальцами по столу, глядя на Клода.
- Ну что? Ты поверишь всему, что я скажу?
Вопрос был задан с намёком, но реакция Клода оказалась на удивление простой и незамедлительной.
- Конечно. По правде говоря, сначала я вас подозревал, но, судя по обстоятельствам, я не думаю, что вы могли быть преступником.
- Я вне себя от радости, - кивнул Ив с абсолютно бесстрастным лицом.
- Однако, похоже, подставили невиновного. Я бы хотел, чтобы вы помогли мне в обмен на то, что я не пойду в полицию. Капитан, вы ведь уже знали, что виконт был убит. Вы настояли на том, чтобы мы вышли вместе, и хотели убедиться, что тело достанут из реки у набережной Сен-Жермен.
- Вы случайно не знаете, кто убийца?
Решил, раз уж начал, так выложить всё сразу?
Ив уже начинал находить его поведение немного дерзким. Иными словами, это звучало так: «Я хочу доказать невиновность Мишеля, так что выкладывайте всё, что знаете».
А ведь он и без этого собирался рассказать ему часть правды.
Ив поднялся с места, заложил руки за спину и подошёл к Клоду. Казалось, он остановился в нескольких шагах, но затем резко подался вперёд, приблизив своё лицо к его. Когда эти пронзительно-голубые глаза беззастенчиво уставились на него, Клод сглотнул, и его кадык дёрнулся.
Иву понравилась его реакция. Делал вид, что спокоен, но, похоже, всё-таки нервничал. Внезапно Иву захотелось поддразнить его ещё больше.
Ив подошёл к дивану в углу кабинета и опустился на него. Затем неторопливо позвал Клода.
- Садись. Разговор, похоже, будет долгим.
Тот подошёл и встал рядом. И тут же извинился за своё недавнее поведение.
- Я позволил себе задать вам несколько дерзкий вопрос. Прошу прощения.
Забавно, как быстро он поджал хвост.
- Довольно, садись. Ты слишком высокий, у меня шея затекает смотреть на тебя снизу вверх.
Когда тот наконец сел, Ив опёрся локтем на подлокотник, подпёр левой рукой висок и спросил:
- Давай сначала проясним вот что. Почему ты так уверен, что Мишель не преступник?
- Он был доволен своей жизнью в том доме. Если бы с виконтом, который приютил его, что-то случилось, он снова оказался бы на улице. Он бы никогда на такое не пошёл. К тому же, в тот вечер гость в таверне подсыпал ему какое-то снадобье. Он с трудом держался на ногах.
- Тогда почему он стал подозреваемым?
- По двум причинам. На простыне Мишеля нашли кровь, и есть показания, что он был последним, кто видел виконта. Похоже, в ту ночь из спальни виконта доносился сильный шум. Другие слуги, должно быть, подумали, что это, конечно же, был Мишель.
Клод тщательно подбирал слова, стараясь выражаться как можно деликатнее. Это была своего рода забота, чтобы не смущать самого Ива, но виновник того шума, казалось, ничуть не переживал.
- Жозеф и правда бывает шумным в постели.
Скорее, в его тоне слышалось хвастовство.
- Слово «любовники» звучит слишком громко. Скажем так, мы удовлетворяли нужды друг друга.
Ив закинул ногу на ногу и продолжил говорить так, будто речь шла о чём-то совершенно незначительном.
- Как ты, наверное, догадался, я не могу спать с дамами, поэтому мне необходимо иметь тайные связи. Мой отец - человек крайне строгих религиозных взглядов, а я вынужден раз в месяц присутствовать на ужине, на который приглашают епископа. Революция не даровала свободу и равенство таким людям, как я.
- И вы вот так просто рассказываете мне об этом?
- Что ж, ты не похож на того, кто станет болтать где попало, не так ли?
Заставить подчинённого держать рот на замке просто. Страх. А такие, как он, обычно боятся одного - обмануть доверие.
- Наши отношения длились около года, но в последнее время он стал вести себя слишком уж распутно. Поэтому я на какое-то время перестал к нему заходить, а в тот вечер заглянул впервые за долгое время. Да простит меня Жозеф, но он мне уже порядком наскучил. В общем, я решил выйти на улицу, полюбоваться луной, и тут…
Ив замолчал на полуслове и усмехнулся.
- …вижу, по саду бродит какой-то красавчик. «Ага, - подумал я, - может, сегодня у нас будет тройничок?» И только тогда почувствовал некоторое воодушевление.
От этих слов Клод нахмурился. Было очевидно, что шутка предназначалась ему. Увидев это, Ив рассмеялся ещё громче.
- Ха-ха. Да, именно по такому лицу я и понял, что ошибся. В общем, после того, как мы закончили, я сразу пошёл домой. Вернее, собирался пойти.
- Я вспомнил, что забыл кое-что, и вернулся. И тут возле конюшни послышалось какое-то движение. Я увидел, как двое мужчин тащат большой мешок. По очертаниям мешок напоминал тело, так что я пошёл за ними.
Клод счёл его слова полнейшей чушью. И тут же возразил по нескольким пунктам.
- Как вы с такого расстояния, оставаясь незамеченным, поняли, что это труп? Ведь была ночь.
В ответ Ив подался вперёд, приблизив к нему своё лицо.
- Адъютант, вы сколько раз бывали на войне?
- Да, поэтому вы, видимо, и не знаете. Когда человек умирает, его тело издаёт странные звуки. Пока кровь сворачивается, а мышцы коченеют, оно скрипит. Даже когда дыхание прерывается, внутренние органы, ещё не зная, что их хозяин мёртв, продолжают двигаться несколько минут. Я могу слышать эти звуки. Так что ночь - не помеха.
На лице Ива играла озорная усмешка.
- Капитан, вы... всерьёз ожидаете, что я в это поверю?
- Разве не ты только что говорил, что будешь верить каждому моему слову?
Клод невольно издал горький смешок. Слушать это всерьёз было просто смешно. Каким бы подчинённым он ни был, но рассказывать ему страшилки, как маленькому ребёнку… Где заканчивалась шутка и начиналась правда, было совершенно непонятно.
Каким же он был дураком, если ожидал, что показания капитана помогут быстро распутать это дело. Клод бессознательно откинулся на спинку дивана и потёр лоб. Он даже не осознавал, что теряет выправку перед начальником.
Он не мог понять, почему капитан так себя ведёт. С виду - обычный аристократ, ничем не отличающийся от других, но он будто намеренно постоянно демонстрировал свои уязвимые места. А когда пытаешься воспользоваться этой лазейкой, чтобы чего-то добиться, он снова ловко ускользает и выставляет тебя дураком. Обычно в такой ситуации положено злиться, но на деле всё было иначе. И, казалось, тот это знал и пользовался этим.
Капитан Перье, какой же вы странный человек.
Не обращая внимания на реакцию Клода, Ив продолжил свой рассказ.
- Преступники погрузили мешок с телом на телегу и направились прямо к Сене. Колёса ужасно скрипели, но никто не вышел посмотреть. Благодаря этому и мне было легче следовать за ними.
- Наверное, из-за жутких слухов, что в последнее время ходят по городу.
- А, ты про того доктора, что собирает трупы? Что это вообще за история?
- Говорят, есть некто, кто сшивает тела, создавая чудовище в человеческом обличье. Хотя, конечно, никто его не видел.
Ив с интересом подпёр подбородок большим пальцем, а указательным и средним прижал губы.
- Неожиданно, что адъютант верит в такие дурацкие страшилки.
- Странно слышать это от человека, который только что рассказывал про звуки, издаваемые мёртвым телом.
На это Ив весело рассмеялся и кивнул, словно признавая его правоту.
- Верно. Пожалуй, у меня нет права так говорить. В любом случае, можешь не волноваться, Жозефа не продали тому доктору. Его бросили в реку. Раз уж тело всплыло через несколько дней, значит, камень к нему не привязали. Что странно, так это то, что они сняли с Жозефа всю окровавленную одежду.
- Да, я слышал это от полиции. Зачем им это понадобилось?
- Ну, может, хотели его унизить?
Ив рассказывал об этом с таким воодушевлением, будто пересказывал сюжет вчерашнего романа. Тут Клод, наконец придя в себя, вставил слово.
- Постойте. То есть, вы хотите сказать, что видели всё - от переноски тела до того, как его бросили в реку? И раз вы всё это видели, почему сразу не заявили в полицию?
- И как мне было заявить? «Я имел с Жозефом де Перреном, скажем так, отношения. После нашей тайной встречи его нашли мёртвым. Но я невиновен». Так, что ли?
Конечно, ведь поступи он так, его бы заподозрили в первую очередь. Точно так же, как и сам Клод подозревал Ива.
- Тогда почему вы не арестовали их на месте? У вас ведь есть право на немедленное задержание, не понимаю, почему вы просто наблюдали.
- Ты предлагаешь мне в одиночку справиться с двумя здоровяками ночью? А если бы у них был пистолет? Смерть Жозефа - это печально, но я не собирался рисковать ради него своей жизнью.
В его словах была своя правда, и Клоду снова нечего было возразить.
К сожалению, из рассказа Ива почерпнуть удалось немногое. Клод вспомнил свой вчерашний разговор с инспектором Понмерси в полицейском участке. Инспектор, не упустив из виду серьёзное выражение на лице Клода, спросил:
Но рассказать, что он встретил там своего начальника, Клод, конечно же, не мог. Вместо этого он решил сказать то, что могло бы помочь Мишелю.
«В тот день ворота особняка были открыты. Посторонний мог легко войти. Поэтому я считаю неверным утверждать, что это дело рук кого-то из своих».
«О, это весьма важное показание. Что ж, у нас только что появился ещё один подозреваемый».
Инспектор, будто ухватившись за зацепку, начал торопливо что-то строчить в своём блокноте.
«Если, как вы говорите, ворота были открыты, то и вы, сержант Вейль, могли войти внутрь, не так ли? Вношу вас в список подозреваемых».
Глядя на его самодовольное лицо, Клод едва сдержался, чтобы не выплеснуть ему в рожу этот хвалёный кофе. Ему впервые захотелось аплодировать газетным статьям, высмеивающим некомпетентность парижской полиции. При таком подходе и бродячую кошку можно сделать убийцей. В тот момент стало совершенно ясно, что он влип в неприятности.
- А-а, так вот в чём дело. Значит, дело идёт к тому, что тебя самого обвинят, вот ты и решил подойти ко мне за помощью, делая вид, что ничего не знаешь? А нет, постойте, это же была угроза. Если адъютанта арестуют, он тут же даст показания, что видел меня, и тогда я, очевидно, тоже окажусь в списке подозреваемых.
Выслушав его рассказ, Ив, словно всё поняв, сцепил руки в замок и откинулся на спинку дивана. Он даже поддразнил Клода, мол, тот притворялся праведником, который не может бросить человека в беде, а на самом деле пришёл спасать собственную шкуру.
Клод не стал оправдываться. Было правдой, что он оказался в затруднительном положении из-за своего неуместного вмешательства. Но в одном Ив ошибался.
- Можете думать что угодно, но не надо делать ложных выводов, будто я стану за вас цепляться. Даже если меня обвинят, я не стану свидетельствовать о нашей встрече в тот день. Хотя не всему, что вы мне рассказали, можно верить, но слово есть слово, так что не беспокойтесь.
- Тронут до слёз, - равнодушно ответил Ив, словно выслушал какую-то чушь.
С плаца донёсся шум - видимо, наступил обеденный перерыв. Похоже, с начала их разговора прошло уже довольно много времени.
- Так что ты теперь намерен делать?
Ив подпёр подбородок сцепленными в замок руками и задумчиво посмотрел на Клода. На самом деле, сегодня он вызвал его в свой кабинет совсем по другой причине. Конечно, прежде чем привести свой план в действие, ему нужно было выяснить, что именно Клод рассказал полиции. Из-за этого разговор затянулся, а в итоге он увлёкся, проверяя и поддразнивая его, и время пролетело незаметно.
- М-м… Если позволите, я бы взял отпуск на сегодня и завтра.
От неожиданного ответа Ив склонил голову набок.
- Отпуск? Ты что, собрался в одиночку поймать преступника?
- Это будет непросто, но я должен по крайней мере найти то, что докажет мою невиновность и невиновность Мишеля. Кто знает, может, кроме вас, были и другие свидетели.
Услышав это, Ив недовольно нахмурился.
Мою и Мишеля. С каких это пор они так сблизились, если встретились-то всего раз? Этот тон, с которым он их объединял, резал слух. Ему не понравилось и то, как Клод отстранялся, будто говоря: «Ваша помощь мне больше не нужна».
- Отпуск я не разрешаю, - отрезал он без колебаний. - Вместо этого я назначу тебя своим личным адъютантом. Тебе пока не нужно будет возвращаться в казармы, будешь являться на службу прямо ко мне домой. Вторая половина дня у меня всегда свободна, так что времени у тебя будет достаточно и без всякого отпуска, верно?
Так Ив плавно перешёл к тому, ради чего и затеял этот разговор.
- Нужно ведь поймать преступника, чтобы с тебя сняли обвинения, не так ли? Работа личного адъютанта - пустяк. Просто будешь следовать за мной повсюду. Я к тому, что ты сможешь распоряжаться временем по своему усмотрению.
Смысл его слов был предельно ясен. Взгляд Клода, уставшего от бесконечных словесных игр Ива, снова ожил.
- Это значит, вы мне поможете?
- Похоже, будет забавно. Да и нужно же отомстить за Жозефа, в конце концов.
Когда из уст Ива с его изящно изогнутыми губами прозвучало имя виконта де Перрена, Клод слегка нахмурился. На его лице отразилось отвращение, словно он представил себе что-то крайне неприятное.
- Благодарю вас. За то, что специально создали для меня эту должность.
- Что ж, мне всё равно нужно было назначить нового. Я подумал, что лучше взять знакомого человека.
Ив с улыбкой преувеличил значение их связи. Подумать только, они лишь мельком пересеклись, но благодаря этой мимолётной встрече Клод стал «знакомым» самого командира батальона. Можно сказать, в одночасье обзавёлся влиятельным покровителем.
- Ах да, не пойми меня неправильно, это не значит, что ты будешь бездельничать. Всё время, свободное от поисков улик, ты будешь добросовестно меня сопровождать. О расписании я буду сообщать тебе каждый день.
- Как именно я должен вас сопровождать?
- Куда бы я ни шёл, с кем бы ни встречался - ты всегда должен быть наготове поблизости. Не отходить дальше чем на пять шагов. Не высказывать ненужных мнений и не вмешиваться.
- Понял. Возможно, поначалу будет получаться неуклюже, это для меня в новинку.
- О чём ты говоришь? Если ты даже не можешь ходить за мной по пятам, как собачонка, то тебе пора снимать мундир, не так ли? И если ты сейчас скромничаешь, то скажу сразу - впредь этого делать не нужно. Мне нравятся уверенные в себе мужчины.
При этих словах Клод вдруг кашлянул, словно поперхнувшись. Хоть он и понимал, что слова Ива не относились к личным предпочтениям, ему всё равно стало не по себе. Теперь, когда он знал тайну своего начальника, ему всё время казалось, что в каждом его слове скрыт какой-то намёк.
Ив усмехнулся и выпрямился, до этого развалившись на диване.
- Не придумывай себе ничего странного и ступай. А то я так отниму у тебя всё обеденное время.
Клод поднялся с дивана, коротко отдал честь и тут же развернулся, чтобы уйти. Ив тоже встал и сел за свой рабочий стол. За дверью, которую тот закрыл, послышались разговоры солдат. Похоже, была пересменка. Ив снова взялся за перо и склонился над документами.
Но тут он вдруг коснулся щеки. И только тогда понял, что уголки его губ всё ещё приподняты в улыбке.
Как только он это осознал, улыбка тут же исчезла. За окном Клод пересекал плац, направляясь в столовую.
В последнее время парижская аристократия начала покидать город, выезжая за его пределы. Они продавали свои особняки в Сен-Жермен и Маре богатым буржуа, а взамен строили поместья в пригородах и нанимали частную охрану.
В отличие от провинциальных дворян, которым во время революции 89-го года удалось сохранить и земли, и имущество, аристократы, жившие в столице, по большей части лишились жизни. Поэтому выжившие теперь избегали городской жизни.
В их глазах нынешний Париж был переполнен бедняками, приехавшими в поисках работы. А нанимать этих бедняков и копить деньги, стиснув зубы, они считали занятием для буржуа низкого происхождения.
Франция по-прежнему оставалась аграрной страной, и они верили, что для сохранения своего достоинства достаточно лишь удерживать имеющиеся земли. Именно поэтому они были одержимы идеей провести закон о возвращении им конфискованного имущества.
«Революция провалилась, а значит, колесо истории нужно повернуть вспять. Нужно отомстить тем, кто отрубил головы нашим родным». Таковы были мысли графа д’Артуа и следовавших за ним роялистов, и таково же было мнение графа Антуана де Перье.
Поместье семьи Перье находилось к северу от Парижа, в районе Нантер, там, где Сена разделяется на два рукава. Изначально это был загородный дом, но после возвращения графа из ссылки в Швеции его перестроили и превратили в постоянную резиденцию. Это здание эпохи Ренессанса, построенное ещё во времена династии Валуа, было самым величественным во всей округе, а по ночам становилось даже пленительным, словно греческий храм.
Чтобы попасть в поместье, нужно было сперва миновать внешние ворота, охраняемые шестью стражниками. За ними начиналась прогулочная аллея такой длины, будто в неё вместили целый лес. Вторые ворота представляли собой высокую кованую решётку, и именно отсюда начинался сад.
Безупречно подстриженные, словно стены лабиринта, кусты и одинаковые по размеру декоративные деревья. Пройдя мимо клумб, выстроенных в ряд, будто шляпки гномов, можно было увидеть фонтан со скульптурой Венеры. Перед ним четыре огромные романские колонны поддерживали вход в особняк, делая его похожим на храм.
Когда стемнело, лошадь Ива остановилась у ворот поместья. Ссадив хозяина, она фыркнула и встряхнулась. На этот звук выбежали двое слуг, приняли поводья и повели лошадь в конюшню. Теперь они накормят её тёплым овсом и дадут отдохнуть.
Свет, льющийся из окон особняка, контрастировал с тёмно-синим небом. Ив, неся на себе прохладу уличного воздуха, шагнул в дом. Дворецкий с фонарём в руке встретил его, принял пальто и спросил:
- Все уже ужинают. Присоединитесь?
Миновав приёмную и банкетный зал, он вошёл в ярко освещённую столовую. В центре огромного стола на двенадцать персон стояло блюдо с форелью, запечённой в печи. Рядом - жареные на вертеле куропатки, а также сыр, клубника и пшеничный хлеб. Возле графа Перье, который как раз брал масло, стояли джем, соль и грибной суп.
Слева от него сидела графиня Перье, ничуть не похожая на Ива. А справа - его младший брат Шарль, который то и дело покусывал ногти и беспокойно озирался по сторонам, сверкая глазами.
Ив сел рядом со своим младшим братом. Он вынул изо рта руку брата, испачканную клубничным соком, и вытер её носовым платком. Графиня мельком взглянула на эту сцену и снова сосредоточилась на еде.
Ив слегка постучал по бокалу, и слуга тут же принёс красное вино и наполнил его. Ополоснув рот, Ив принялся накладывать себе еду. Он положил на тарелку одну жареную куропатку, два ломтика сыра и кусок пшеничного хлеба. Хрустящий бекон он опустил в суп.
На столе таяли десятки свечей, освещая ужин. Стены комнаты также были ярко освещены свечами, развешанными повсюду. Чем богаче аристократ, тем позже он ужинает. Огни особняка - это демонстрация богатства. Ив знал, что его отец всегда ужинал поздно именно по этой причине.
- Я слышал, вы сегодня были во дворце. Как себя чувствует Его Величество? - Голос Ива тихо разнёсся по комнате, нарушив звон столовых приборов.
- Что ж, выглядел он неважно. Говорят, после визита доктора Калонна он даже выходил на прогулку, но сегодня снова не вставал с постели. Старость, ничего не поделаешь.
- Не «ничего не поделаешь», а «вы надеетесь, что он больше не встанет», не так ли? Его Величеству нужно поскорее скончаться, чтобы вы, отец, могли получить свою долю.
- Не говори за столом о грязных вещах. Это заставляет тебя выглядеть как простолюдин.
Несмотря на сарказм Ива, граф Перье невозмутимо продолжал резать мясо.
- Что ж, если уж говорить о моих корнях, то во мне течёт кровь убийцы. Буду осторожнее, чтобы не выдать себя.
Наклонив бокал, Ив кивнул слуге, ожидавшему в углу. Тот тут же подбежал и снова наполнил пустой бокал Ива красным вином. Граф, не реагируя на попытки сына задеть его, продолжал есть.
- Скоро будет сформирован новый кабинет министров. Тогда и закон о наследовании пройдёт. Готовься к немедленному получению титула. Если захочешь, через два года я сделаю тебя командиром полка.
- Впечатляюще. И что же такого пообещал вам граф д’Артуа? Неужели пост министра иностранных дел? Ах, или вы метите в премьер-министры? Хотя преступник вряд ли сможет войти в кабинет министров, - сказал Ив, не поднимая головы и разрезая мясо.
Граф молча поднял стакан с водой и прополоскал рот.
- А сын только и думает, как бы опозорить отца. А ведь как умолял отправить его в гвардию. Забавно видеть, как ты теперь разыгрываешь из себя праведника.
- Праведника? Вовсе нет. Я ведь, как и обещал, появляюсь в свете. Вы и сами должны знать, что я уже несколько раз был на балах.
На эту колкость граф не ответил, словно не считая нужным. Они оба поочерёдно опустошали бокалы с вином, так что слуге приходилось суетиться. Сидевшая напротив графиня Перье поддержала разговор на своём немного неловком французском:
- На последнем приёме в доме маркиза де Толомьес Ив был невероятно популярен. Дамы, желавшие, чтобы он заговорил с ними первым, все старались подружиться со мной. Кстати, мадемуазель Марианна из семьи герцога Вердье интересовалась, почему вы больше не заходите в гости.
- Если встретите её в следующий раз, передайте, что я занят, матушка.
- Да, конечно, ты ведь недавно вступил в новую должность, дел, должно быть, много. Ах, а может, Ив, ты напишешь ей письмо? Если ты сам сообщишь, когда у тебя будет время, мадемуазель Марианна будет очень рада. Верно?
Улыбаясь, графиня посмотрела на мужа, словно ища его одобрения. Граф ответил ей слабой улыбкой; его глаза были поразительно похожи на голубые глаза Ива.
Ив проглотил мясо и взял круглую булочку. Затем, чтобы графиня хорошо его видела, он поднял её обеими руками и ответил:
- Матушка, ваш французский стал гораздо лучше. Но, к сожалению, вы, кажется, постоянно забываете слова, которым научились. Я ведь уже столько раз говорил вам, что не могу спать с женщинами. У меня стоит только на мужчин. Ах, это слишком сложно? Я имею в виду, что мне нужно трахать в задницу, а не во влагалище. Не знаю, как это будет по-шведски.
Он разломил булочку надвое, густо намазал маслом изнутри и откусил большой кусок. Густо покраснев, графиня нервно кашлянула и схватилась за стакан с водой. Наблюдая за этой сценой, граф Перье грубо вытер рот, заканчивая ужин.
- Твоя мать желает тебе добра, хоть и проявляет излишнее рвение, а ты в ответ можешь предложить лишь вульгарные остроты? Ты обещал снова взять на себя роль старшего сына, так что выполняй и обязанности наследника. Ты должен жениться до того, как войдёшь в парламент.
- Если дело в наследнике, то не обязательно старшему сыну этим заниматься, не так ли? Если нужен сын с вашей кровью, то кроме меня есть и другие.
Ив посмотрел на Шарля. Он забрал у него из рук раздавленную клубнику и вытер ему руку.
Лицо Шарля скривилось, словно у него отняли что-то дорогое. Няня, с тревогой наблюдавшая за ним, тут же подбежала и помогла ему встать, и он сразу же, хныча, прижался к ней. Ему было больше десяти лет, но он всё ещё не мог нормально говорить и лишь невнятно мычал.
Повинуясь хозяину, няня вывела Шарля из комнаты. Потеряв аппетит, граф отложил нож. Когда он поднялся из-за стола, графиня тоже поспешно встала.
- И что вы будете делать, если слухи обо мне дойдут до Тюильри? Говорят, Его Величество считает мужеложство разновидностью душевной болезни. Какой позор для вас. В конце концов, вы и меня убьёте? Как сестру? - бросил Ив в спину уходящему графу, но тот, как и прежде, почти не отреагировал.
- Если такой день настанет, покончи с собой с честью.
Он вышел. Графиня с сочувственным выражением лица последовала за мужем. Слуга, уже ждавший у дверей, тут же открыл их. На лице графа было написано крайнее неудовольствие. Но, видимо, решив, что должен сказать что-то ещё, он обернулся к сыну.
- Я до последнего мгновения пытался спасти Ивонну. Не смей порочить отца, основываясь на детских воспоминаниях.
Дверь закрылась, и шаги обоих постепенно затихли. Теперь за столом Ив остался один.
В то время, которое граф назвал «безрассудным детством», Иву было четырнадцать лет. Его сестра, запертая в своей комнате за то, что влюбилась в простолюдина, испробовала множество способов сбежать. В итоге она сошла с ума и каждую ночь кричала от муки. И вот однажды ночью, когда крики прекратились, Ив увидел, как его отец выходит из её комнаты с окровавленными руками.
Так не стало его сестры. Вскоре состоялись похороны. На следующий год граф посадил у её могилы несколько ореховых деревьев.
Ив постучал пальцем по бокалу. Тотчас же слуга, бесшумно ожидавший поодаль, подошёл и наполнил его вином. Осушив бокал одним глотком, Ив снова покачал его в руке, вспоминая пустые глаза сестры.
«Любовь изъест тебя, поглотит твою душу. Она вцепится в сердце и заставит жить на грани смерти. А потом, вот увидишь, она предаст тебя на глазах у всех. Это сущий ад, Жюль. Поэтому никогда, никогда не влюбляйся».
Быть может, поэтому? Ив стал мужчиной, не способным быть с женщиной. Он считал это проклятием и благословением сестры одновременно.
На огромном столе на двенадцать персон стояли форель, жареные куропатки, сыр и клубника, но Ив пил только вино. Его бокал наполняли снова и снова, пока все блюда не остыли. Ив пил и пил, пока все свечи на столе не догорели дотла.
И только после десяти вечера он поднял голову.
- И правда, а ведь глаза у них похожи, - пробормотал Ив что-то загадочное, словно только что это осознал. Затем он внезапно позвал: - Позовите Жака.
Он не обращался ни к кому конкретно, но один из слуг догадался и выбежал из столовой. Вскоре он вернулся с Жаком из конюшни.
Тот подошёл к Иву, потирая свои тёмные от грязи ладони.
- Есть сейчас свободные лошади?
- А, да, сэр. Три-четыре простаивают.
- Подготовь самую быструю и выносливую. Ах, да, хотелось бы, чтобы она была гнедой. Сможешь найти лошадь тёплого, тёмно-гнедого окраса?
Жак кивнул, показывая, что это не проблема.
- Хорошо. Тогда доставь её завтра на рассвете. Адрес я передам через главного дворецкого.
- Да, сэр. Понял. Просто доставить и всё?
Услышав это, Ив откинулся на спинку стула, запрокинул голову и прикрыл пьяные глаза.
- Скажешь, что это подарок от командира батальона его личному адъютанту. Он поймёт. И передай, чтобы заехал за мной к восьми утра, без опозданий.
Короткий разговор был окончен, и Жак удалился.
Ив, закрыв глаза, некоторое время молчал. Слуги, наблюдавшие за ним, начали зевать. Они прислуживали ему уже больше двух часов и, конечно, устали и хотели спать. Скрипнув, стул отодвинулся. Ив открыл глаза и встал.
- Графу скажите, что я всё съел. С остатками еды разберитесь сами.
Ив бросил льняную салфетку, которой вытер рот, и поднялся в свою комнату. При виде оставшегося в изобилии мяса и фруктов сонливость с лиц слуг как рукой сняло.
