Непутёвый. Глава 32. Токио
- Как он сегодня? - голос Нии дрогнул, будто она едва сдерживала эмоции.
Ниа плачет? Я просто обязан был это увидеть. За все годы, что она работала на меня, ни разу не видел, чтобы она плакала. Даже когда её девушка ушла, Ниа лишь пожала плечами и продолжила жить дальше.
- Гораздо лучше, - сказал незнакомый голос, и меня охватила паника. Мозг с трудом подбирал лицо, соответствующее голосу. Когда человек продолжил говорить, в памяти всплыл доктор Левески. Единственным ориентиром был его густой французский акцент.
- Все жизненные показатели стабильны. Сломанный палец хорошо срастается, и, к слову, синяки вокруг ребер выглядят неплохо.
- Нам нужно больше, чем «лучше». Когда, черт возьми, он проснется? - сердито спросил Ангел.
Готов поспорить, у него сейчас наморщен нос, а синие глаза прям штормовые. Я хочу его увидеть. Но это вообще реально?
Я боялся открыть глаза и столкнуться с реальностью. Меня ужасала мысль, что Ангел, явившийся, чтобы спасти меня из ада, - лишь лихорадочная игра моего воображения. Я все еще чувствовал его руку, когда он помогал мне выбраться из этого богом забытого провала. Как он умолял меня поверить, что он настоящий. Я поддался, потому что мне позарез нужно было за что-то зацепиться, когда психические силы были на нуле. Я как наяву видел мертвые тела на лесной земле. Натана и Кейзера больше нет в этом мире. Но и это могло быть лишь выдумкой. Прекрасный сон - и не больше.
- Все, что я могу, - лечить его тело. Когда мистер Гэтлин будет готов проснуться, он проснется.
- Мы платим вам хорошие деньги, и это все, что вы можете предложить? - огрызнулась Ниа. - Он не может лежать здесь до скончания веков. Дайте что-нибудь, чтобы разбудить его.
Доктор Левески звучал измученно.
- Я уже говорил вам обоим: нет ничего, что я мог бы ему дать. Это принесет больше вреда, чем пользы, а я знаю, что вы этого не хотите. Сейчас процесс заживления у мистера Гэтлина идет хорошо. Операция не понадобилась, и я всем говорю одно и то же. Он восстанавливается, но то, через что прошло его тело, было очень травматичным. Могу лишь представить, что творилось у него в голове. - Доктор откашлялся. - У вас обоих есть мой номер, но пока я больше ничего для него сделать не могу. Если хотите в больницу…
- Нет, - выдавил Ангел. - Токио сказал, что не хочет ехать туда.
- Хорошо. Я настроил оборудование и вернусь через день, чтобы проверить мистера Гэтлина. Если что-то изменится, звоните.
- Да, окей, - сказал Ангел. Он звучал так подавленно.
Я сражался, чтобы хоть пальцем пошевелить.. Каждый дюйм моего тела казался чужим, будто я давно им не пользовался. Меня накрыло паникой, тревога отравляла мысли. А что если я больше никогда не пошевелюсь?
- Я провожу вас, - сказала Ниа. Негромкий щелчок двери был слишком уж реалистичен для галлюцинации.
А вдруг всё это правда? А вдруг я открою глаза - и Ангел действительно рядом.
Мягкое тепло окутало мою руку. Пальцы Ангела медленно переплелись с моими, будто боясь причинить боль.
Не хочу. А вдруг, когда я открою глаза, тебя здесь не будет?
- Ты же тот самый Токио Гэтлин. Хватит уже спать, поднимайся.
- Может, если ты меня поцелуешь, я проснусь. Как в «Спящей красавице».
Это был любимый фильм Ангела - наряду с «Шреком» и «Бэмби», хоть он ни за что бы в этом не признался.
Я сдался и открыл глаза. Застыл, встретившись взглядом с Ангелом, смотрящим на меня мерцающими синими глазами,.
- Ты так красиво умоляешь, детка.
Рот Ангела приоткрылся, и он, казалось, целую вечность просто смотрел на меня.
- Скажи что-нибудь, иначе я снова начну думать, что ты плод моего воображения, - сказал я и нервно рассмеялся.
- Тупой придурок, - проворчал Ангел, пододвигаясь ближе, раскинув руки, будто вот-вот запрыгнет ко мне в постель. Но остановился, бросив взгляд на мое искалеченное тело.
Я протянул руку, схватил его за запястье и подтянул к себе. Он рухнул в мои объятия, и боль, прострелившая меня, быстро унялась от прикосновения к Ангелу. Я уткнулся лицом в его волосы и жадно впитывал все ощущения. Горячие слёзы прорвались сами, и я держал его так крепко, как только мог. Сил почти не оставалось, всё ушло на то, чтобы не разжать объятия.
Руки Ангела обвили мою талию, он прижался ближе.
- Я буду рядом столько, сколько тебе потребуется.
- Без проблем. Навсегда так навсегда.
Я выдохнул, откинулся на подушки и уставился в потолок, удерживая в объятиях мужчину, которого любил.
Воздух будто пронесся сквозь меня, когда я сделал еще один дрожащий вдох. Уставшее тело стало легким. Я, блять, свободен. Ямы больше нет. Я дома.
Ангел пришёл за мной. Я этого не ожидал. Он, возможно, и не знает, но я обязан ему жизнью. Слёзы потекли по щекам. Я прикрыл глаза рукой, проглатывая рыдание. Всё казалось нереальным и подавляющим. Всё, что я пережил, всё, что выдержал. На этот раз это не сломало меня окончательно. От нежных прикосновений Ангела и его спокойных слов слёзы текли лишь сильнее.
- Всё нормально. Я здесь, - его ладонь провела по моему боку, подталкивая выплакаться.
Я плакал целую вечность. Плакал о мальчике без отца, о ребёнке, который вырос, считая, что проблема - он сам, о подростке, которого ломали, о взрослом, что был лишь марионеткой, и о себе нынешнем. Я держал последние уцелевшие кусочки себя, обещая, что больше их не отпущу.
- Сколько я пролежал без сознания? - спросил я.
- Четыре дня. Ты был… - губы у него недовольно опустились. Кулаки сжались, он отвёл взгляд. Я положил ладонь на его колено и сжал. Ангел с дрожью вдохнул и выдохнул:
Грудь потяжелела, стоило подумать о человеке, пропустившем меня через ад. Возможно, его не было в лагерях, но свою долю он сделал ещё до того, как отправить меня туда. В последний раз, когда мы встречались, он смотрел на меня с полным отвращением.
- Слушай, я понимаю, все питают слабость к родителям. Но этот ублюдок не заслуживает ни черта, Токио. Это он сделал с тобой такое. Он просто говняное пятно на этой грёбаной планете. Никакого сочувствия и сопереж…
Я притянул Ангела и горячо поцеловал его. Его губы на моих - было как вернуться домой. Ничто не могло с этим не сравнится. Сорвался стон, и я поцеловал его ещё сильнее.
Наши лбы соприкоснулись, когда губы разошлись.
- Теперь мне нужна причина, чтобы целовать своего парня?
Щёки Ангела вспыхнули изумительным розовым.
- Нет, просто я вообще-то говорил, что убью твоего папашу, ну, чтобы ты знал, - он пожал плечами, не зная, как продолжить.
- Он мне не отец. Остин Гэтлин дал это понять предельно ясно, - я чмокнул Ангела в лоб и отстранился.
- То есть… ты не будешь злиться, если я, ну, ты понял? - Ангел поднял руку, приставил два пальца к виску и изобразил выстрел.
- Он не стоит того, чтобы ты сел в тюрьму.
- Нет, но ты - стоишь. Если уж я в любом случае туда пойду, прихвачу с собой парочку сучек в ад.
Ангел шумно выдохнул, его плечи опустились.
- Если только ты не хочешь смотаться в Канаду или вроде того, я другого выхода не вижу.
- Токио, он причинил тебе боль, - Ангел пододвинулся так, что его ладони легли по обе стороны моего лица, и мне пришлось снова лечь. Он навис надо мной, как мой личный падший ангел. - Ты принадлежишь мне, а они подвергли твою жизнь опасности. Их некролог был написан в тот момент, когда они украли тебя у меня. Двух мы уже списали, остался один.
- Ах ты маленький собственник.
- Повезло тебе, что ты сейчас ранен.
Смех ощущался намного лучше. Это было лучше, чем плакать, лучше, чем проваливаться в отчаяние. Я приподнялся, крякнув от боли в боках. Поцелуй с Ангелом всё стёр. Наши языки переплелись, мы потерялись в моменте. Ангел осторожничал, чтобы не давить на моё хрупкое тело, но я больше не мог терпеть ни сантиметра между нами. Я сжал его запястья и застонал в поцелуй, когда он навалился на меня.
Я прикусил его подбородок, спускаясь к горлу:
- Подожди, ты ранен, - Ангел попытался отстраниться, но я не отпускал. Стон отразился от стен и впитался в меня, будто обвивая мой член.
Слышать своё имя на его губах - охрененный подарок судьбы. Я хотел слышать это снова и снова.
- Ангел, ты пахнешь и ощущаешься так охуительно.
- Токио, прошу. Ты столько пережил. Дай себе минуту, что…
- Он мой брат. Я хочу его видеть, - сказал Демон, распахнув дверь. - Слышал, ты очнулся, не думал, что первым делом после лагеря ты начнешь лапать моего брата. - Он взъерошил свои огненно-красные волосы. - Спорим, ты счастлив, Ангел. Твой красавчик не сломан.
- Простите, я пытался сказать ему, что вы заняты, сэр, - заглянул Джефферсон. Он оглядел меня сверху донизу, и лицо расплылось в улыбке. - Рад вас видеть, Токио.
- Взаимно, Джефферсон. Спасибо.
Ангел сел и показал брату средний палец.
Взгляд Демона опустился к моему паху. Парень поднял ладонь, чтобы дать брату “пять”.
- Ладно, понимаю, почему ты подсел. Ты всегда был неравнодушен к крупному хозяйству.
Они хлопнули ладонями. Я ухмыльнулся, потому что да, я большой, и Ангел любил каждый мой сантиметр.
- Твоё эго всё ещё самая большая твоя часть, - сказал Ангел и накинул плед мне на колени - как раз в тот момент вошла Ниа.
Её каштановые волосы были растрепаны сильнее обычного, под глазами виднелись мешки. Встретив мой взгляд, она подошла к кровати и шлёпнула меня по руке.
Его тон не оставлял сомнений. Я всё ещё помнил кровь, забрызгавшую его ангельское лицо. Его миловидная внешность была обманчива. И от этого я любил его ещё сильнее. Это неправильно? По меркам общества - да. Но Ангел был готов убить ради меня - и убил. Это были не пустые «а вдруг». Он выследил меня и убил моих мучителей. Много ли людей могут сказать, что их возлюбленный сделал для них такое?
- Мы договаривались об одном ударе, - сказала Ниа. Слёзы потекли по её щекам, веснушки ярче выступили на фоне румянца. - Чёртов идиот. Если бы я не написала Джефферсону, а он не сказал Ангелу… - она всхлипнула. - Больше так меня не пугай.
Я раскрыл руки, и она рухнула в них. Она обняла меня крепко, будто боялась, что я умру. Возможно, часть меня и правда умерла бы. Навсегда.
Плач Нии перешёл в рыдания, и я растерялся. Никогда раньше она не показывала столько эмоций. Обычно она позволяла себе только злость. Я прижал её крепче, позволяя теплу любви моих людей наполнить меня.
- Оплачиваемый отпуск и последняя сумка Prada, - предложил я, пытаясь перекрыть слёзы. Ниа - моя сильная, независимая лучшая подруга. Она справлялась с любой работой и заставляла плакать других. К такому я не привык.
Ниа отстранилась, вытирая слёзы.
- Если пообещаешь больше так не делать.
- И не Prada, хочу новый корейский бренд.
- Пришли название на почту. Я тебе закажу.
- Черт, надо поговорить с Сотой насчет того, чтобы взять её в команду. Она только что развела твоего парня на сумку и оплачиваемый отпуск, - сказал Демон, толкнув брата плечом. - Давай, бери пример.
- Мне от Токио ничего не нужно. - Он посмотрел на меня и тепло улыбнулся. - Только он.
- Буэ. Кто-нибудь, покажите, где здесь туалет. Меня сейчас стошнит, - проворчал Демон, прикрыв рот и глядя куда угодно, только не на нас.
- Только после меня. Боже, вы двое - просто отвратительны, - Ниа отступила, будто боялась заразиться.
Только Джефферсон остался спокоен. Скорее даже - он выглядел радостным. Он ничего не сказал, но я видел: он горд. Так он смотрел лишь на дочь и её мужа.
- Я пойду. Если что-то нужно - звоните, - сказал он. - Рад, что вы в порядке.
Мой парень пожал плечами, скромно опустив взгляд:
- Я бы сделал это снова ради него. Спасибо за список - он помог.
Джефферсон ушёл, за ним последовала Ниа. Демон пообещал заглянуть позже, пробормотав что-то о вечеринке у нас дома. Что бы это ни значило, в итоге мы остались только вдвоем - я и Ангел.
Тишина была лекарством. Я думал, сойду с ума от неподвижности, но рядом с Ангелом чувствовал покой. Я не был идиотом и знал, что меня ждёт впереди. Бесконечные сеансы терапии и моменты, когда не смогу подняться с постели. И когда я начну разваливаться на части, Ангел будет рядом, собирая меня заново.
- Чешется, - пробормотал я, почесав пластырь на руке, где стояла капельница. Хотелось выдернуть её.
- Не трогай, - зевнул Ангел. Похоже, он почти не спал. Он встал, потянулся, суставы хрустнули.
- Я могу посидеть вот здесь, - он указал на складной стул рядом. - Ты ворочаешься во сне, мне нужно присматривать за тобой.
- Ангел, в кровать. Сейчас же.
Матрас прогнулся, когда он лёг.
- Знаешь, трудно тебя игнорировать, когда ты приказываешь.
Я приподнял одеяло, и он прижался ближе. Его тепло мгновенно согрело меня. Я вздохнул с облегчением.
Я обустроился с максимальным комфортом, который мне позволяло мое положение.
- Требую, чтобы ты любил меня вечно.
Я ни на секунду на засомневался с ответом.
