Беги, если сможешь. Глава 56
- Зачем ты притащил меня к себе домой? Даже если у тебя есть лицензия врача, в таких случаях обычно везут в отделение неотложной помощи, разве нет? Или ты всегда приводишь больных к себе домой?
Я знал, что у Натаниэля Миллера и в помине не было такой безграничной любви к человечеству, но не мог не спросить. Другого объяснения, почему он привез меня сюда, я найти не мог. Как и ожидалось, он лишь криво усмехнулся, словно услышал несусветную глупость.
- Что ты. Ты первый, кого я привёл в свой дом.
Но от этого становилось еще непонятнее. Я, не в силах скрыть своего замешательства, спросил:
Он окинул комнату взглядом и повторил то же, что и раньше:
- Ты не расслышал? Твоя мышиная нора была для меня слишком тесной.
Конечно, я расслышал. Просто было трудно поверить, что это и есть вся причина.
Впрочем, хорошо, что он не отвёз меня в больницу. У меня и так уже накопились долги за ремонт машины и всё такое, а если бы к этому добавился счёт из неотложки, я бы, наверное, и впрямь обанкротился.
- …Ты ведь не выставишь мне счёт за лечение, правда? - настороженно спросил я, представив худший вариант.
Мне не казалось, что этот человек настолько мелочен, но разве он не мог сделать это просто для того, чтобы поиздеваться? Ведь адвокаты именно так и добиваются своего - упорно изводя кого-то, пока не получат желаемого результата.
На этих словах на лице Натаниэля появилась странная улыбка.
Я невольно затаил дыхание. В голове я судорожно прикидывал, какую цену мне придётся заплатить этому человеку. Что хочет Натаниэль Миллер и что я могу ему дать.
Внезапно Натаниэль поднял руку. Застигнутый врасплох, я на мгновение опешил, и всё моё тело застыло. Глядя на приближающуюся ко мне огромную руку, я мысленно приготовился к худшему. Сердце бешено заколотилось, я чувствовал, как кровь отхлынула от лица. Внезапно в памяти всплыло воспоминание о том, как однажды эта рука чуть не выжгла мне глаз. Я даже снова ощутил тот обжигающий жар сквозь тонкую роговицу. По спине пробежал леденящий ужас, и я окончательно окаменел, и в этот самый момент…
Вопреки ожиданиям, его рука коснулась моего лба. Я лишь ошеломлённо моргал, совершенно сбитый с толку таким неожиданным действием. Глядя на меня сверху вниз, Натаниэль произнёс своим обычным тоном:
Я был совершенно ошарашен тем фактом, что рука этого хладнокровного человека, которая, казалось, была лишена крови, на удивление оказалась тёплой. Если подумать, в этом не было ничего удивительного. Кем бы ни был Натаниэль Миллер, какой бы жестокой душой он ни обладал, он всё же был «человеком». Естественно, у него была температура тела, но почему же это ощущалось так непривычно?
На мгновение я потерял дар речи от смятения. Он же продолжил:
- Капельница закончится через три часа. Тебе где-нибудь особенно неудобно?
Спросил Натаниэль, но я не смог ответить сразу. Поколебавшись мгновение и наконец вернувшись в реальность, я лишь покачал головой.
Сейчас был самый подходящий момент, чтобы сказать «спасибо», но эти слова никак не шли с языка. Вместо этого я задал совершенно неуместный вопрос:
- Зачем ты стал адвокатом? Имея свою хвалёную лицензию врача.
Я спросил это с сарказмом. На самом деле, это был даже не полноценный вопрос. Я просто брякнул это, потому что меня раздражал его самодовольный вид. В ответ Натаниэль скривил уголок рта в своей фирменной циничной усмешке.
Я молча смотрел на него, нахмурив брови, а он как ни в чём не бывало сказал:
- Наблюдать за тем, как плачет живой человек, куда интереснее, чем резать и сшивать кого-то без сознания. Это, кажется, называется призванием?
Затем Натаниэль Миллер добавил, словно читая мои мысли:
- Если хочешь что-то сказать - говори.
- Сумасшедший ублюдок, - без колебаний выпалил я и грубо добавил: - С такой-то натурой неудивительно, что ты защищал того ублюдка, который участвовал в групповом изнасиловании и убийстве. Почувствовал родственную душу, да? Такой же мусор, как и ты? Ты, наверное, чувствуешь себя превосходно, добившись желаемого результата, даже угрожая семье жертвы, не так ли? Ради этого ты и стал адвокатом, да? Чтобы наслаждаться, глядя на слёзы жертв!
Сдерживаемый гнев вырвался наружу. После этого потока слов у меня всё поплыло перед глазами, то ли от внезапного возбуждения. Чтобы побороть головокружение, я прикусил нижнюю губу и изо всех сил впился взглядом в мужчину. Я ожидал, что в ответ услышу колкость или, по крайней мере, раздражённый окрик, но…
Вопреки ожиданиям, Натаниэль коротко усмехнулся. Я на мгновение опешил, и в этот момент он заговорил:
- Когда смотришь на мир лишь с одной стороны, это порой затуманивает взор.
Несмотря на мои оскорбления, его отношение ничуть не изменилось, и от этого ярость во мне закипела ещё сильнее. Но Натаниэль по-прежнему невозмутимо продолжал:
- Это я к тому, что Энтони Смит, возможно, не такая уж и невинная жертва, как ты думаешь.
Конечно, это было очевидно. Разве существуют люди без недостатков?
- Даже если и так, он не совершил ничего такого, за что заслуживал бы быть изнасилованным и убитым.
В ответ на мои упрямые слова Натаниэль лишь загадочно улыбнулся.
Я скривился. О чём, чёрт возьми, говорит этот человек?
В тот момент, когда перед глазами мелькнуло лицо миссис Смит, Натаниэль заговорил:
- Я сделал всё, что мог. Можешь уходить, когда захочешь.
И тогда я отчётливо увидел. Его руку, регулирующую зажим на трубке капельницы, пока он говорил так, словно оказывал мне великую милость. И вместе с этим капли раствора, до этого падавшие с равномерной скоростью, хлынули с огромной скоростью. Сразу после этого я почувствовал леденящее ощущение холодной жидкости, поднимающейся по вене. Я тут же перевёл на него взгляд, и в поле зрения попал принесённый им поднос. А на нём - пустой шприц.
Только тогда я понял, почему этот человек, вопреки своему обыкновению, был так любезен и даже потрогал мой лоб, чтобы измерить температуру. Хотя у него наверняка был градусник, он сделал вид, что проверяет жар рукой, лишь для того, чтобы отвлечь моё внимание и незаметно подмешать лекарство в капельницу.
Я в ужасе и ярости уставился на него, но продержался недолго.
Слова «Ублюдок, что ты творишь?» так и не сорвались с моих губ, и сознание погрузилось во тьму.
Стоило стону сорваться с моих губ, как ко мне вернулось сознание. Я медленно открыл глаза и осмотрелся. Вокруг уже сгустилась тьма. Уже стемнело.
Пошатываясь, я попытался сесть и вдруг понял, что на руке что-то болтается. Тут же вспомнив, что произошло перед потерей сознания, я поспешно поднял глаза. В поле зрения попал почти пустой пакет капельницы.
От абсурдности ситуации у меня вырвался короткий вздох. Казалось, простуда уже полностью прошла - ни головной боли, ни жара я не чувствовал. Мысль о том, что я, против своей воли, оказался в долгу у этого человека, вызывала раздражение и отвращение к самому себе.
Ведь если бы Натаниэль Миллер вообще не пришёл ко мне, ничего этого бы не случилось.
Додумав до этого, я больше не мешкая выбрался из кровати. Нужно вызвать такси и поскорее убраться отсюда. Пока Натаниэль Миллер меня не застал.
Перекрыв зажим и взяв пакет с капельницей в руку, я, стараясь не шуметь, осторожно выбрался из кровати и снова замер. Брюк не было.
В этот момент на кончике языка вертелось ругательство, но я не смог его произнести. Внезапно все силы покинули меня, и я снова плюхнулся на край кровати.
О чём, чёрт возьми, думает этот ублюдок?
В прошлый раз было нечто похожее. Может, стоит радоваться, что сейчас на мне хотя бы рубашка и нижнее бельё?
Но ситуация, когда я не могу выйти на улицу, - та же, что и тогда. Нет, сейчас даже хуже - я вообще не вижу, где моя одежда. Неужели нет другого выхода, кроме как столкнуться с Натаниэлем Миллером?
Глубоко вздохнув, я поднялся с кровати. Внезапно я вспомнил, что произошло прямо перед тем, как я потерял сознание. И загадочную усмешку этого человека.
«Энтони Смит, возможно, не такая уж и невинная жертва, как ты думаешь».
«Если дело дойдёт до суда, весь мир обо всём узнает. Мы не можем этого допустить. Мы должны защитить честь Энтони».
…Причина, по которой семья погибшего была вынуждена пойти на мировую, несмотря на такие выгодные для них обстоятельства.
Какое-то зловещее предчувствие, казалось, пробежало по спине. Не давая себе больше времени на раздумья, я слез с кровати и поспешно вышел из комнаты.
