Стокгольмский синдром. Глава 12
Чон Ин, закрыв дверь, остался стоять на месте и выпалил извинение, хотя его об этом не просили. В голове звенели слова Сын Хёна о том, что больше всего он ненавидит, когда не соблюдают договорённости о времени.
Подчиняясь его приказу, он щёлкнул выключателем. Холодный белый свет залил тёмную комнату. Лицо Сын Хёна с мокрой чёлкой не выражало никаких эмоций. Чон Ин не мог ничего прочесть по его лицу.
- Друг заболел, в больнице... - после паузы ответил Чон Ин.
Чон Ин закусил губу в нерешительности. Всего несколько дней назад на крыше он был вынужден пообещать больше не общаться с Хан Мин У. Он боялся реакции на правдивый ответ. Но если Сын Хён действительно причастен к тому, что Мин У упал в реку, врать бессмысленно.
- ...Можно и мне задать один вопрос?
Сын Хён слегка кивнул головой.
Чон Ин глубоко вдохнул и дрожащим голосом спросил:
- Ты выходил куда-нибудь вчера ночью?
По сухому тону и бесстрастному лицу Сын Хёна по-прежнему ничего нельзя было понять. Чон Ин помедлил и покачал головой:
- Тогда теперь вы должны ответить на мой вопрос.
- Я спрашивал, какого друга вы навещали.
- ...Хан Мин У пострадал, я ездил к нему.
После некоторых колебаний Чон Ин всё-таки сказал правду. Он был уверен, что любая ложь всё равно раскроется. К тому же ему было интересно, как отреагирует Сын Хён, услышав, что Хан Мин У пострадал.
Вместо гнева Сын Хён равнодушно кивнул.
Скрестив руки на груди, он медленно направился к Чон Ину. Прижавшись спиной к двери, Чон Ину некуда было отступать. В тесной комнате было нечем дышать, и от Чо Сын Хёна было не спастись.
- Я решил, что вы обнаружили скрытую камеру и отправились в полицию. Держась за ручку с Ким Сын Чжу.
Растерянный Чон Ин сжал дрожащие губы. В оттопыренном кармане брюк лежала камера, которую он сам снял. Пыльную канистру со стиральным порошком он вернул на место, но Сын Хён всё понял.
Тело среагировало на страх раньше разума. Сын Хён остановился перед дрожащим Чон Ином на расстоянии примерно двух ладоней. Затем слегка наклонил голову, чтобы встретиться с ним взглядом.
- Думал, вы воспользуетесь моментом и попробуете его соблазнить. У вас же хорошо получается. Смотреть влажными глазами, тяжело вздыхать, покусывать и облизывать красные губы.
- Ведь вам нравится Ким Сын Джу.
Чон Ин только нахмурился, не в силах отрицать. Он совершенно не понимал, почему Сын Хён говорит такое в этой ситуации, и не мог найти этому никаких оснований. Хотя Ким Сын Чжу действительно ему нравился, он тщательно старался избегать любых проблем. Чон Ин был уверен, что никогда не показывал этого даже самому Сын Чжу.
- Делаете вид, что не понимаете?
- Думаете, я не заметил, наблюдая за вами всё это время?
- Чо Сын Хён, я не понимаю, о чём ты... и даже если так, кто мне нравится - не твоё...
Чон Ин осёкся, заметив, как зловеще блеснули глаза Сын Хёна. Сердце неприятно заколотилось.
Не в силах встретиться с его пронзительным взглядом, Чон Ин зажмурился и с трудом выдавил:
- ...Кто мне нравится - не твоё дело.
Сын Хён с силой ударил кулаком по металлической двери, отчего Чон Ин вздрогнул и распахнул глаза. Рядом с его лицом дрожал крепко сжатый кулак.
Чон Ин судорожно вдохнул. Ноги тряслись. Вопреки его надеждам, что кто-нибудь услышит шум и придёт, снаружи было тихо.
- Значит... действительно нравится?
Его голос, в отличие от грубого жеста, звучал леденяще спокойно.
- Так значит, нравится Ким Сын Чжу, а трахаетесь с Хан Мин У?
Чон Ин дрожал, зажатый между телом Сын Хёна и дверью. Ни сбежать, ни ответить - ничего не мог.
- О чём вы думаете, что так легко раздвигаете ноги?
В его тоне сквозила издёвка. Голос Сын Хёна был полон насмешки.
- Интересно, как часто вы при этом заигрывали с Ким Сын Джу.
- С Сын Джу... мы не в таких отношениях.
Чон Ин едва выдавил из себя эти слова.
Его жестокий голос медленно повышался к концу фразы. Чон Ин, запинаясь, продолжил:
- ...Друзья. Правда... Сын Джу очень хороший парень. Не хочу его потерять...
Взгляд, которым Ким Сын Чжу смотрел на него, полный беспокойства, когда примчался, услышав о происшествии с Хан Мин У, не был притворным. И в такси тоже. Сын Чжу всегда был таким. Искренне переживал за друзей, был верным и надёжным - именно поэтому хотелось как можно дольше оставаться рядом с ним.
Сын Хён слегка кивнул. Уголок его искривленных губ едва заметно подрагивал. Чон Ин понимал только, что он зол. Проблема была в том, что причину этой злости невозможно было угадать.
- То есть с хорошими людьми вы сексом не занимаетесь, так?
Чон Ин нахмурил белый лоб, не понимая его слов.
- Значит, правду говорили, что с Хан Мин У трахались потому, что это было "удобно".
Слова Сын Хёна словно ножом резали сердце.
- Настолько, что даже тайно хранили фотографии...
Сын Хён облизнул губы, прервавшись, затем продолжил. В его взгляде, направленном на Чон Ина, мелькнул холодный огонёк.
- То есть с тем, кто настолько дорог, вы притворяетесь лучшим другом, чтобы ни за что не узнал, что вы гей, а за спиной подставляете задницу первому встречному.
Что-то вскипело в груди Чон Ина, когда он услышал эти тихо произнесённые слова. Его дыхание становилось всё более прерывистым.
- Ты... - он едва выдавил дрожащим голосом, глядя на Сын Хёна.
- Если есть что сказать - говорите.
Всё тело горело от невыносимой смеси гнева и стыда.
- Сказать нечего, верно? Потому что я прав. Факт остаётся фактом - вы мусор, который держит сердце и тело отдельно. Разве нет?
Насмешливое лицо Сын Хёна было близко. Чон Ин посмотрел на него налитыми кровью глазами и разомкнул губы:
- Такие, как Хан Мин У, всё равно после выпуска пропадут навсегда. У него слишком много обязательств, слишком много того, что нужно защищать. Он из тех, кто спишет все эти шалости на юношеские забавы. Но...
Горло саднило, мешая говорить. Тело горело, но по рукам бежали мурашки. Чон Ин сглотнул и продолжил:
Голос Сын Хёна стал низким, приглушённым.
- ...Ким Сын Джу не тот, кому я могу запросто предложить развлечься.
Это была правда. Если бы Чон Ин предложил ему секс на одну ночь, Ким Сын Джу был бы в шоке. Возможно, больше никогда не захотел бы его видеть. У него была почти до глупости правильная сторона. По той же причине о своём распутном прошлом можно было рассказать Хан Мин У, но не Ким Сын Джу.
- То есть вы боитесь потерять Ким Сын Джу?
Сын Хён придвинулся ещё ближе, его переносица коснулась спинки носа Чон Ина. Он не бежал, но дыхание сбилось, в глазах помутнело. Хотелось только избежать его.
- У вас и такие чувства бывают?
Его неестественно низкий голос звучал странно. Чон Ин затаил дыхание и опустил глаза.
На его замечание Чон Ин рефлекторно поднял глаза. Встретился с его бездонно-чёрными глазами. Казалось, ресницы Сын Хёна вот-вот проткнут его зрачки - так близко.
Он слегка прикусил нижнюю губу Чон Ина и отстранился. Тело Сын Хёна всё ещё пылало. Даже от мимолётного прикосновения его жар словно перетекал к Чон Ину.
Хриплый голос медленно вырвался из его горла. Не понимая смысла вопроса, Чон Ин нахмурился и тихо спросил:
- В вашей грубой классификации, к какой категории отношусь я?
Аккуратные брови Чон Ина сошлись на переносице. До прошлого понедельника Сын Хён был для него просто удобным соседом по комнате - тихим и послушным.
Чон Ин повторял как попугай. Тело Сын Хёна полностью прижалось к Чон Ину, опиравшемуся на дверь. Он почувствовал что-то твёрдое у внутренней стороны бедра. Чон Ин резко втянул воздух. Было жарко. Сын Хён, прижимающийся к его влажному телу, был полностью разгорячён. Теперь он наконец понял, о чём говорил Сын Хён. Тот медленно прошептал ему на ухо:
- Я спрашиваю, считали ли вы возможным заняться со мной сексом или нет.
- ...Я не думал об этом... ах...
Сын Хён резко прикусил мочку его уха. От острой боли и горячего дыхания Чон Ин невольно зажмурился.
- У вас реальный талант делать людей жалкими.
Когда его горячий язык скользнул по ушной раковине, Чон Ин задрожал, вцепившись в его плечи. Мурашки по спине и вставшие дыбом волоски - это было не от страха. Он слишком хорошо знал, что означает эта реакция и какие изменения последуют в его теле.
- Значит, чувства к Ким Сын Джу были?
Сын Хён покусывал хрящик уха, крепко сжимая его ягодицы большими ладонями. Маленькая упругая задница извивалась в его руках под тонкой тканью спортивных штанов.
- Строите из себя недотрогу, а есть ли у вас вообще что-то искреннее?
Пальцы Сын Хёна скользнули между ягодиц. Стон сам вырвался из горла Чон Ина.
- Видите? Даже от прикосновений того, кто не входит в список кандидатов, возбуждаетесь как течная сука.
Уже вставший член Чон Ина упирался в возбужденный орган Сын Хёна.
- Для вас я, наверное, даже классификации не заслуживал. Как дешёвое моющее средство, заброшенное в угол - существо, которое можно выбросить без сожаления, как только покинете эту комнату. Нет, даже если оно исчезнет, вы подумаете "здесь вроде что-то было" и даже не вспомните, что именно. Ведь так? А?
- Чо Сын Хён... руку... убери руку...
Слова Сын Хёна, которые он как безумный шептал на ухо, были не так невыносимы, как его руки, стимулирующие сзади.
- Руку? Здесь? Так вам нравится, когда я трахаю вашу дырку?
Его пальцы начали проникать под ткань. Ноги Чон Ина подкосились, он мог только опираться на него.
- С таким мусором, как вы, надо было действовать так с самого начала. Я полностью ошибался в методах.
Горячая ладонь Сын Хёна коснулась спины. Чон Ин, крепко прижавшись к нему, застонал.
Тело Чон Ина слишком чувствительно реагировало на беспорядочные движения пальцев. Неудивительно, что Сын Хён усмехался ему в ухо.
- Слова расходятся с телом, прямо как вы. Тело отдельно, душа отдельно. А?
Чон Ин вцепился в футболку Сын Хёна, тяжело дыша. Тот был прав. Вопреки всем протестам, его тело уже полностью реагировало, нутро подрагивало от возбуждения.
Толстые пальцы настойчиво проникали внутрь вместе с тканью. Невозможно было понять, как далеко он собирается зайти.
Шея Чон Ина пылала, член полностью встал и тёрся о член Сын Хёна.
- Чувствуете? Вам приятно от рук того, кто установил скрытую камеру и шантажировал вас?
Его голос, горячо шепчущий в ухо, был мягким, в отличие от грубых прикосновений. Этот контраст ещё больше распалял Чон Ина. Когда Сын Хён согнул пальцы, Чон Ин дёрнулся, как рыба на крючке.
Спросил он с ужасающей нежностью. В голове Чон Ина всё побелело. Он невольно кивнул, постанывая.
Пальцы теперь точно надавливали на чувствительное место внутри. Чон Ин уткнулся лицом ему в грудь, тяжело дыша.
Чон Ин, прижавшись к нему, помотал головой. Невозможно. Не было ни сил, ни возможности поднять голову.
Когда Чон Ин не поднял голову, Сын Хён наклонился и прижался лбом к его лбу.
Со лба Сын Хёна на висок Чон Ина скатилась капля - то ли пот, то ли дождь.
- Скажите. Скажите, что хорошо.
«Может, это то, чего он хочет? Что угодно, лишь бы не останавливался.»
Чон Ин готов был сделать всё, чтобы Чо Сын Хён не прекращал эту стимуляцию. Из напряженного члена сочилась смазка, пропитывая бельё.
Чон Ин посмотрел на него затуманенными глазами, тяжело дыша.
Лицо Сын Хёна вдруг застыло. По нему пробежала тень презрения. Пальцы, раздражавшие внутренние стенки, резко вышли из тела. Объятия сменились грубым толчком - спина Чон Ина глухо ударилась о железную дверь.
Чон Ин облизнул пересохшие губы. Ноющая боль в спине не могла погасить бурлящее внутри возбуждение. От внезапной холодности Чо Сын Хёна он нелепо почувствовал себя обиженным.
Чон Ин спросил, прислонившись к двери с потерянным лицом. Сын Хён медленно поднёс к губам руку, которой только что ласкал Чон Ина, и глубоко вдохнул. Его глаза горели возбуждением и гневом.
- ...Воняет шлюхой, - его холод будто передался Чон Ину.
Бурлившее возбуждение угасло, словно его окатили ледяной водой.
Ноги подкосились, и он сполз по двери.
Между ягодицами неприятно ощущалась смятая, застрявшая ткань. Стыд от случившегося накрыл его с головой. Чон Ин просто закрыл глаза, не в силах подняться.
Сын Хён, оставив его, ушёл в маленькую ванную комнату.
Зашумела вода в раковине. Спустя какое-то время...
Сын Хён позвал его из ванной. Чон Ин уткнулся лицом в колени. Даже от звука своего имени из его уст бросало в дрожь. «Что ещё он скажет? До какой степени унижения ему нужно дойти, чтобы Сын Хён успокоился?»
Что-то упало перед ним. Чон Ин поднял голову.
Серые боксеры, смятые и испачканные липкой спермой, определённо были теми, что когда-то Чон Ин подарил ему.
Глядя на трусы со следами мастурбации, Чон Ин затрясся.
«Это было невыносимо. Нет причин терпеть такое обращение от Чо Сын Хёна.»
Он с трудом поднялся на дрожащие ноги и процедил сквозь зубы:
- Да, больше... не буду, чёртов псих!
Чон Ин заорал. Ему уже было плевать на видео. Он хотел немедленно сбежать отсюда. Больше не мог так позорно жить. Лучше совершить каминг-аут и получить взбучку от отца, чем стирать чужие обкончанные трусы среди ночи.
- Делай что хочешь с видео - хоть всей академии разошли, хоть в интернет залей, ублюдок.
Для шантажировавшего его Чо Сын Хёна это не закончится просто побоями. Полуголый Сын Хён, в одной белой футболке, тихо присвистнул.
В семье Чон Ина двое работали в юридической сфере. Скрытая камера в кармане станет достаточным доказательством, его посадят за шантаж. Чон Ин скрипнул зубами.
- Хочешь проверить, насколько я серьёзен - давай, попробуй.
Когда он резко схватился за дверную ручку...
Сын Хён позвал его. Игнорируя, он собирался выйти, но тот продолжил:
Чон Ин замер, услышав это имя.
- ...Ким Сын Джу сонбэ тоже хорошо плавает?
От этих слов, произнесённых медленно и размеренно, сердце Чон Ина мучительно сжалось.
Пожалуйста, не забывайте про спасибо и реакции, а то покусаю.
На кофеёк: 5469070012308728 (сбер)
Boosty