Кислый виноград доминантного альфы. Глава 52
Рано утром, отправив Джерома в детский сад, Хёну сел в машину ожидавшего его водителя Юна и направился в особняк. Переодевшись в униформу и войдя на кухню, он увидел аппетитно нарезанную утиную грудку, приготовленную небольшими кусочками. Глядя на такую аппетитную еду, он ощутил голод, хотя совсем недавно поел.
Скотт поправил свой белый поварской колпак и подал Хёну сигнал, что всё готово. Взяв сервировочный столик, Хёну вместе со Скоттом направился к комнате Тэгона.
С Лили, которая уже оформила выход на пенсию, он попрощался на прошлой неделе. С сегодняшнего дня ему предстояло самостоятельно заботиться о Тэгоне. Возможно, поэтому его сердце странно учащённо билось. Сделав короткий глубокий вдох, Хёну постучал в деревянную дверь.
Нервно сглотнув, он вошёл в комнату.
Следуя совету Лили, он внимательно поставил тарелку на указанное место. На столе была небольшая отметка, поэтому определить расположение было несложно. Когда Хёну, закончив сервировку, отступил на шаг назад, Тэгон, до этого сидевший на кровати, наконец встал.
От тяжёлых шагов кожаных домашних тапочек, приближающихся по деревянному полу у Хёну от напряжения волосы встали дыбом.
Привычным движением Тэгон сел на стул и взял пустой стакан. Хёну налил воду, как его научила Лили. После того как Скотт закончил описывать блюда и покинул комнату, Тэгон начал есть. Хёну, отступив на шаг назад, старательно доливал воду в стакан Тэгона, когда тот пустел.
Когда тарелка почти опустела, Тэгон положил палочки. После того как Хёну переместил пустую тарелку на сервировочный столик, он поставил на стол чашку для кофе и тарелку с десертом. Когда он налил кофе из кофейника, по комнате моментально распространился насыщенный аромат обжаренных зёрен.
Странно, но всякий раз, когда он вдыхал этот аромат, его напряжённые нервы успокаивались. Его охватывало то самое чувство, когда они с Тэгоном сидели друг напротив друга под льющимися лучами солнца, проводя мирные минуты вместе.
Может быть, поэтому? Завершив все свои обязанности и отступив назад, Хёну внезапно начал действовать импульсивно. Осеннее небо, после дождливых выходных, было на редкость ясным и безоблачным, и казалось расточительством держать всё так плотно закрытым, не позволяя проникнуть ни единому лучу света.
Тэгон, пивший кофе, замер, почувствовав неожиданное движение за спиной.
Хёну резким движением отдёрнул светонепроницаемые шторы.
И не один раз. У соседнего окна, и у окна рядом с ним. Последовательно раздавались звуки отодвигаемых штор.
Вскоре Тэгон нахмурился, ощутив странное чувство, когда что-то тёплое опустилось на его плечи. Это было давно забытое ощущение тёплых солнечных лучей.
Тэгон, скривившись от недовольства, резко поставил чашку кофе на стол и заговорил раздражённым голосом.
- Разве вы не слышали о правилах этого места?
Однако недалёкий сотрудник пошёл ещё дальше.
Он распахнул даже большое панорамное окно. Прохладный и свежий ветер пронёсся по комнате, и густые волосы Тэгона разметались по сторонам вслед за его потоком.
- ...Вы переходите все границы.
Когда Тэгон, больше не в силах терпеть выходки раздражающего сотрудника, собирался встать со своего места, он почувствовал странное, нет, скорее знакомое прикосновение к своим волосам.
Мгновенно по всему телу Тэгона пробежала необъяснимая дрожь. В ушах застывшего на месте Тэгона послышался шуршащий звук. Похожий на шелест сухих листьев.
Рука, снявшая что-то с его волос, проникла в ладонь Тэгона и быстро исчезла.
Оставив растерянного Тэгона позади, сотрудник, уже успевший убрать всё со стола, выкатывал сервировочный столик в коридор, постепенно удаляясь. Вскоре всё вокруг погрузилось в тишину.
Лишь спустя долгое время из напряжённых губ Тэгона вырвался короткий выдох: «Ха». Наконец напряжение, сковавшее всё его тело от неожиданного прикосновения, отпустило.
Ощущение, когда все волоски на теле встают дыбом, а затылок пробирает холодок. Охваченный странным чувством, которое нельзя объяснить только напряжением, он даже упустил момент, когда мог сделать замечание сотруднику.
Тэгон ощупал что-то сухое, что своевольно вложил ему в руку сотрудник. Конец черенка листа разделялся на пять частей, как морская звезда, образуя толстую прожилку в центре. Края были зазубренными, как шестерёнки. Когда он мысленно обрисовывал форму, в его сознании постепенно проявлялось что-то туманное, становясь всё отчётливее.
Через открытое окно снова подул приятный ветерок. В чистом, свежем воздухе ощущался насыщенный аромат ясной осени. В тот момент, когда он осознал смену сезона, ему показалось, будто мир, до этого наполненный лишь серостью, начинает окрашиваться в яркие цвета, начиная с кленового листа в его руке, ставшего красным.
Тэгон, забыв вернуться на кровать, так и остался сидеть на месте, освещённом солнцем, отдавшись ощущениям ветра и тёплых лучей, которые он давно не испытывал.
- С рождения? Или из-за какой-то травмы?
На каждый вопрос не было ответа. К тому же его действия были невероятно неуклюжими. Неизвестно, где витали его мысли, но когда Тэгон тянулся к бутылке с водой, которая всегда стояла рядом с кроватью, она часто оказывалась пустой. Только после того, как Тэгон стучал по прикроватной тумбочке, сотрудник наконец замечал это и спешно приносил новую бутылку.
Хотя его действия были медлительными и неловкими, Тэгон почему-то, по какой-то прихоти, не стал сообщать об этом факте дворецкому.
Тэгон, ранее проводивший большую часть времени в постели, начал всё чаще сидеть в кресле, освещённом солнцем. Необычайно удобное кресло, словно созданное по его меркам, было предметом, внесённым сотрудником.
Это случилось на прошлой неделе. После еды, когда Тэгон собирался встать, сотрудник слегка постучал по тыльной стороне его руки. Не привыкший к такому контакту, Тэгон невольно нахмурился.
Несмотря на резкую реакцию, сотрудник, не обращая внимания, потянул Тэгона за рукав. Пытаясь указать на неуместность такого поведения, Тэгон сначала сопротивлялся, но в конце концов, движимый растущим любопытством, последовал за ним. Сотрудник остановился только после того, как провёл Тэгона десять шагов.
На месте, где обычно ничего не должно было находиться, что-то стояло. В том направлении, куда стучал сотрудник, раздался мягкий отзвук от чего-то с хорошей амортизацией.
Тэгон протянул руку туда, откуда исходил звук, и ощупал стоящий перед ним предмет. Это было кожаное кресло с гладкой текстурой. По бокам кресла были деревянные подлокотники, а высокая спинка для поддержки головы делала его похожим на большое кресло для отдыха.
Из открытого окна дул свежий осенний ветер. Тэгон почувствовал внезапное желание отдаться этому чувству - приятно нагретому месту под тёплыми лучами солнца. Вероятно, из-за погоды. Если бы ему не понравился хотя бы один из этих элементов - прохладный ветер, ерошащий волосы, или тёплое солнце, опускающееся на плечи - он бы не поддался такой прихоти.
Сотрудника наверняка инструктировали действовать строго по правилам. Хотя Тэгон был поражён своеволием сотрудника, он не стал указывать на это и опустился в приготовленное для него кресло. Кресло, подходящее его телу, словно сделанное на заказ, было чрезвычайно комфортным и уютным.
После того дня, он стал много времени проводить в кресле. И сегодня, закончив есть, Тэгон сидел здесь, наслаждаясь кофе.
Незаметно кресло переместилось из комнаты на открытую террасу. Обычно после еды он выпивал только чашку кофе, но с тех пор, как кресло появилось на террасе, две чашки стали обязательными.
Тэгон начал постукивать пустой чашкой из-под кофе по подлокотнику. Это был сигнал, чтобы подали третью чашку. Когда сотрудник полностью проигнорировал это, Тэгон раздражённо вздохнул.
- Вы не можете делать то, что вам говорят?
Но сотрудник был непреклонен. Вряд ли существуют сотрудники, которые так игнорируют указания работодателя. Тэгон подавил смешок от изумления. Тем не менее, странно, что у него не возникало мысли попросить заменить ответственного сотрудника.
Хёну украдкой наблюдал, заметив, как выражение лица Тэгона стало холодным. Но он не мог протянуть кофейник. В этом вопросе у Хёну были свои аргументы. Тэгону разрешалось только две чашки кофе в день. Дворецкий особо настаивал на этом.
Кофеин был как яд для Тэгона, который не спал должным образом по ночам и даже принимал снотворное. Более того, из-за беспорядочного метаболизма, вызванного различными препаратами, которые он принимал во время гона, даже небольшая токсичность кофеина могла быть смертельной для Тэгона.
Хёну оставался непреклонным, как никогда, по отношению к Тэгону, который настаивал, хотя прекрасно знал об этом.
В конце концов, Тэгон встал с кресла, раздражённый поведением сотрудника, который делал вид, что не слышит. Затем он решительно направился прямо к Хёну, стоящему на отведённой позиции, с крайне недовольным выражением лица.
Хёну съёжился и крепче сжал кофейник. По его спине пробежал холодный пот, потому что казалось, будто чёрные глаза Тэгона пронзительно смотрят на него. Казалось невероятным, что кто-то с такими острыми и проницательными глазами, глядящими прямо на него, ничего не видит. Всё это выглядело как ложь.
- У вас незаурядный талант действовать на нервы.
- Может быть, вы делаете это нарочно?
Тэгон, уже приблизившийся вплотную, постукивал домашней обувью по ногам сотрудника. Определив положение собеседника, он немедленно потянулся к кофейнику, а Хёну с отчаянным выражением лица преградил ему путь всем телом.
На открытой террасе не могло быть мебели для кофейника, поэтому Тэгон, безусловно, понимал, что он находится у Хёну, но тот не ожидал, что Тэгон так настойчиво бросится к нему.
Хёну внутренне ужаснулся безрассудству Тэгона, который так бесстрашно тянулся к горячему предмету. Когда Хёну едва увернулся от протянутой руки, в его ушах раздался холодный смех Тэгона.
- ...До последнего выводите из себя.
Чем дальше Хёну отступал, тем ближе приближался Тэгон, и Хёну чувствовал то же давление, что и раньше. Сравнивая их природное телосложение, Хёну понял, насколько глупо было рассуждать о хрупкости Тэгона.
Движения Тэгона стали более агрессивными. После ожесточённой борьбы ручка кофейника наконец оказалась в его руках. В тот момент крышка наклонившегося кофейника открылась, и горячее содержимое, от которого поднимался пар, пролилось на руку Тэгона.
Кофейник упал на мраморный пол, издав резкий металлический звук. Хёну поспешно осмотрел мокрую руку Тэгона. Кожа начала краснеть по следу, где стекала горячая жидкость.
Паникующий сотрудник, наконец придя в себя, повёл Тэгона в ванную, чтобы поместить раненую руку под холодную проточную воду. Тэгон, доверивший своё тело сотруднику, который осторожно ухаживал за раной, внезапно тихо усмехнулся.
На лице Тэгона, проводящего рукой по волосам, отразилось глубокое смущение.
Он не мог понять своё недавнее поведение, когда так настойчиво давил на сотрудника.
Находясь наедине с сотрудником, он часто чувствовал непонятное волнение, поднимающееся изнутри. Сегодня это ощущение было особенно сильным, что в итоге и привело к такому инциденту.
В сотруднике было что-то, что раздражало его даже по мелочам. Не понимая, что именно, Тэгон чувствовал досаду и раздражение. Этот порочный круг продолжался, пока он не смог больше сдерживать вспышки гнева, направленные на сотрудника.
Признав ошибочность своих действий, Тэгон заговорил спокойным голосом.
Сотрудник на мгновение замер, а затем начертил «нет» на неповреждённой ладони Тэгона. Место, где прошлись влажные пальцы, вызвало щекотку. Тэгон невольно сжал руку в кулак.
Тэгон нахмурился, ощущая странное чувство дежавю от сотрудника, ухаживающего за его раной. Тепло, ощущения и прикосновения сотрудника - всё было чрезвычайно знакомым.
Завершив оказание первой помощи, сотрудник побежал к кровати и нажал на кнопку вызова. Появившийся вскоре дворецкий, осмотрев состояние комнаты и заметив Тэгона, глубоко вдохнул.
- ...Нет, это... что здесь...!
Дворецкий, оценив ситуацию по разлитому на полу террасы кофе, валяющемуся рядом кофейнику и Тэгону, охлаждающему руку под холодной водой, бросил на Хёну суровый взгляд.
Тэгон остановил дворецкого, который отчитывал сотрудника.
- Это моя ошибка. Пожалуйста, вызовите доктора Квона.
Дворецкий нехотя покинул комнату. В комнате снова остались только они вдвоём.
Сотрудник обернул влажным полотенцем руку Тэгона, с которой уже схлынул жар, и усадил его на кровать. Когда сотрудник регулярно менял холодные компрессы, старательно выводя жар из раны, в памяти Тэгона внезапно всплыло лицо того, кто когда-то ухаживал за его травмированной рукой.
Тэгон подумал, что окончательно сошёл с ума. Невозможно, чтобы прикосновения этого неуклюжего сотрудника вызывали в его памяти то лицо.
Тэгон холодно высвободил руку из захвата сотрудника и отвернулся. Хотя его выражение лица было скрыто, раздражённый тон заставил сотрудника послушно отступить. Вскоре за спиной Тэгон услышал звуки уборки, когда сотрудник начал приводить в порядок беспорядок на полу.
*
- Ожог первой степени. К счастью, была оказана своевременная первая помощь. Некоторое время будет ощущаться жжение и боль, но если регулярно наносить мазь, рана заживёт без следа в течение месяца.
Квон Хакгю, прибывший без промедления, тщательно нанёс мазь на покрасневшую от ожога кожу Тэгона, затем наложил повязку, завершив лечение. После этого он передал набор для перевязки Хёну.
- Перевязку нужно делать раз в день. Однако особенно важно не использовать травмированную руку в ближайшее время.
- И кофе - не более трёх чашек в день, молодой господин.
Судя по всему, дворецкий уже проинформировал его о том, что причиной инцидента стал кофе. В то время как лицо Хёну выражало облегчение, словно избавление от десятилетнего расстройства, Тэгон недовольно скривился.
Хёну последовал за Хакгю, когда тот встал и покинул комнату. Только выйдя из особняка, Хёну тихим голосом окликнул Квон Хакгю.
Хакгю обернулся к Хёну и тихо прошептал:
Они переместились в укромное место, скрытое от посторонних глаз.
Взгляд Квон Хакгю остановился на Хёну. После короткого молчания Хёну заговорил:
- ...Есть правда, которую я должен выяснить от Тэгона.
- Пожалуйста, сохраните это в тайне, пока я не узнаю эту правду. Прошу вас, господин.
Хакгю заметил по поведению Тэгона, что тот ещё не раскрыл личность Хёну. Во время всего медицинского осмотра Хакгю удивлялся полному молчанию Хёну - очевидно, тот скрывал даже свой голос.
Только услышав согласие Хакгю хранить тайну, выражение лица Хёну стало более спокойным.
- Я слышал, что Тэгон принимает снотворное, поэтому ему нельзя много кофе. Если есть что-то ещё, на что мне следует обратить внимание, пожалуйста, скажите.
На просьбу Хёну Хакгю ненадолго задумался.
- Во время последнего гона, помните цилиндр, который вы уронили?
Хёну сначала удивился, но быстро восстановил самообладание.
- ...Значит, вы знали. ...Да, вы говорите о том, от которого исходил странный запах?
- Да, от него должен был исходить очень сильный запах. Это лекарство, которое используется как седативное средство во время гона, но у него есть опасный побочный эффект.
Ответ Хёну последовал с заметной паузой, выдавая его напряжение.
- Потеря обоняния. Если воздействие продолжится, функция может быть утрачена навсегда.
На лицо Хёну, не скрывающего своего удивления, врач добавил:
- Сейчас его обоняние парализовано, и он не чувствует никаких запахов. Благодаря этому вам, вероятно, легче скрывать свою личность.
- А как насчёт использования другого седативного средства вместо этого препарата?
Квон Хакгю покачал головой. С опечаленным лицом Хёну спросил:
- Если прекратить приём препарата сейчас, возможно ли восстановление?
- Сколько времени потребуется для восстановления?
Хёну, бормотавший себе под нос приглушённым голосом, внезапно поднял голову, обращаясь к Хакгю. В его глазах мелькнул проблеск, похожий на надежду.
- А как насчёт зрения? Возможно ли восстановление зрения Тэгона?
На лице Хакгю пролегла глубокая тень, и он с трудом произнёс:
- Поскольку причиной является повреждение зрительного нерва из-за боли во время гона, даже трансплантация глазного яблока не поможет, пока не будет устранена основная проблема.
- В нынешней ситуации операция бессмысленна.
Это означало, что Тэгон никогда не сможет видеть, пока не будет разрешена проблема с гоном. Хёну молча опустил голову.
Зрение, обоняние, последние четыре года Тэгона и, возможно, его будущее - казалось, запечатление постепенно отнимало всё, что должно было быть ярким в жизни Тэгона. Хёну чувствовал тошноту и с трудом подавлял ощущение поднимающейся горечи.
- Вы случайно не знаете, когда произошло запечатление?
- Точно не знаю. Впервые я заметил аномальные симптомы у молодого господина примерно...
Хакгю, задумчиво растягивая окончание фразы, вдруг кивнул, словно что-то вспомнив.
- Должно быть, это было перед первыми зимними каникулами после его поступления в университет.
Неожиданный ответ поразил Хёну. Он предполагал, что это случилось примерно в то время, когда он был заперт Тэгоном и подвергался насилию почти каждый день, но Хакгю говорил о гораздо более раннем периоде.
...Зимние каникулы в двадцать лет...
Хёну вспоминал старые воспоминания, пыльные и выцветшие от времени. Это было более семи лет назад. Внезапно он вспомнил, что в то время он сбежал из дома, пытаясь оставить Тэгона. Без партнёра рядом, запечатлённый Тэгон, вероятно, не мог контролировать гон, и в этом процессе Хакгю обнаружил его состояние.
Впрочем, разве они не предавались близости до изнеможения ещё до того, как Тэгон заточил его? С ним, носившим маску К. По несчастливому стечению обстоятельств, запечатление, должно быть, произошло во время одной из этих встреч.
Хакгю, колеблясь, стоит ли продолжать, на мгновение погрузился в размышления, но, заметив циничную усмешку на лице Хёну, решительно сказал:
- Молодой господин так тщательно всё скрывал, что я не знаю точно, когда произошло запечатление.
- Как вы знаете, в мире, где запечатлённые альфы считается позором, если бы семья молодого господина узнала об этом, они бы не оставили его партнёра в покое.
- ...…
- Я думаю, что он, возможно, нёс это бремя в одиночку, чтобы защитить своего партнёра от опасности.
Воздух между двумя людьми, стоящими друг напротив друга, был тяжелым.
На кофеёк: 5469070012308728 (сбер)
Boosty