Голые чувства. Глава 42
1-10. 2009 год, настоящее время
И сегодня тоже. Чон Хён, как и всегда, спросил дату.
Кан Тэ Хва, скрыв недоумение под маской напускного безразличия, ответил:
Выражение лица Чон Хёна, застывшее на фоне быстро меняющегося пейзажа, помрачнело. Вопрос был тот же, что и вчера, и реакция была похожей. …Нет, кажется, даже хуже, чем вчера.
Что же с ним такое? В этом и была загвоздка. По одному лишь выражению его лица было совершенно невозможно прочитать его мысли.
- Почему ты в последнее время постоянно спрашиваешь дату?
Вопрос, который мучил его уже несколько дней, наконец сорвался с языка, не в силах больше оставаться внутри. Он просто не мог больше не спросить.
На самом деле, это началось ровно с приходом июля. Чон Хён каждый день, словно бормоча себе под нос, спрашивал: «Какое сегодня число?», - а услышав ответ, с отсутствующим видом погружался в свои мысли. Сначала Кан Тэ Хва не придавал этому значения. Думал, может, он просто запамятовал. Но когда это стало повторяться, ему начало казаться это странным. У него ведь не плохая память, так как он может каждый день забывать дату? Это было бессмысленно. Разумнее было предположить, что за этим вопросом кроется какой-то другой мотив.
Чон Хён, молча смотревший в окно, с опозданием нашёл причину:
- Просто подумал, что уже столько времени прошло.
Любому было бы ясно, что это лишь неуклюжая отговорка.
Сомнение подсказало ему новую гипотезу. Возможно, в июле есть какая-то важная дата, вроде дня рождения, поэтому он так зациклен на числах. Только такое объяснение казалось правдоподобным.
- Может, в июле есть какая-то важная дата? Чей-нибудь день рождения, например.
Насколько Кан Тэ Хва знал, Чон Хён родился в ноябре. В таком случае, можно было бы предположить день рождения кого-то из родителей.
Что? Неужели нет? Он был уверен, что это самое вероятное предположение, и мгновенное отрицание застало его врасплох.
- Тогда в чём дело? Очевидно же, что-то есть, раз ты так зациклен на дате. Давай, рассказывай, в чём причина.
- Ай, да хватит уже, - прервал он его, почувствовав, что тот снова собирается уклониться от ответа. Губы Чон Хёна тут же сжались. Кан Тэ Хва раздражённым голосом допытывался снова: - Ну что? В чём проблема? Я должен знать, чтобы помочь тебе.
Он чувствовал, что Чон Хён в последнее время из-за чего-то тревожился. И, скорее всего, это было связано с датами. Ему это не нравилось. Что угодно, только не видеть тревогу Чон Хёна - этого он вынести не мог.
От этого его настроя, мол, «я решу всё, что бы это ни было», Чон Хён тихо усмехнулся.
- Ничего. Просто подумал, что на тебя можно положиться.
- И ты только сейчас это понял?
Хоть это и был комплимент, он его не слишком удовлетворил. Когда он надулся, Чон Хён протянул руку и успокаивающе похлопал его по голове. От этого откровенно покровительственного жеста уголки губ Кан Тэ Хва, скривившихся в недовольной гримасе, поползли вверх. Ему не нравилось, когда с ним обращались как с ребёнком, но когда Чон Хён сам инициировал прикосновение, это ему нравилось.
Он поймал руку Чон Хёна, лежавшую у него на голове, опустил её и переплёл их пальцы. Чон Хён не стал убирать руку и снова отвернулся к окну. Кан Тэ Хва не стал его трогать, видя, что тот опять погрузился в свои мысли.
Минут через десять показался знакомый район. Пейзаж квартала, которому не хватало даже освещения, был, как и всегда, убогим. Кан Тэ Хва нахмурился. Сколько бы он сюда ни приезжал, это место не вызывало у него ни капли симпатии, а лишь раздражение.
На обочине, как и всегда, было полно машин. Пробормотав привычное ругательство, он с трудом протиснул машину на узкую дорогу, и в этот момент:
- Тэ Хва-я, может, съездим куда-нибудь? - раздалось от Чон Хёна несколько неожиданное предложение.
Кан Тэ Хва, ненавидящий лето как таковое, в отпускной сезон скорее пошёл бы в спортзал, чем отправился в путешествие. Наверняка, если бы сейчас его позвал кто-то другой, он бы тут же ответил: «Езжай один». Но, может, потому, что это был Чон Хён, вместо мыслей о нежелании и хлопотах его охватило скорее радостное чувство.
Только одно мешало. Ким Кён Джун. Он всё ещё не разобрался с этим ублюдком. Как и говорил директор Чхве, тот пока вёл себя тихо, опасаясь председателя, и до сих пор не подавал никаких особых признаков активности. Но даже так, расслабляться было нельзя. У него наверняка были свои планы, и неизвестно, когда и как он начнёт действовать. До этого нужно было безупречно свернуть ему шею. Иначе он не чувствовал себя спокойно.
Ответа от погружённого в свои мысли Кан Тэ Хва не последовало, и Чон Хён осторожно спросил:
Кан Тэ Хва, мельком взглянув на выражение лица Чон Хёна, ответил с небольшой паузой:
- Как можно. Раз уж ты, мой Чон Хён-щи, зовёшь, конечно, я рад. Поехали. Куда поедем?
Было бы смешно бояться личинок и не готовить соевый соус. Он не хотел разочаровывать Чон Хёна из-за такого ублюдка, как Ким Кён Джун.
Услышав положительный ответ, выражение лица Чон Хёна, казавшееся немного напряжённым, смягчилось.
- Куда угодно. …Нет, было бы хорошо, если бы это было далеко от Сеула.
Не от Чанджу, а именно далеко от Сеула? Критерий был немного странным, но не настолько, чтобы придавать этому особое значение, поэтому он безропотно согласился.
- Хорошо. Поищу что-нибудь подходящее.
- И я бы хотел, чтобы мы поехали двадцать первого.
- Двадцать первое - это будет четвёртая неделя.
Именно двадцать первое, а не двадцатое. И место, и дата - всё казалось каким-то неопределённым. В любом случае, офис примерно в это же время уходил в отпуск, так что по времени это было вполне подходяще.
- Да. Думаю, можно поехать в тот день и пробыть там около недели.
Он мысленно начал перебирать варианты для поездки. Из близкого - неплохо было бы на Чеджу, из далёкого - Бали или Пхукет. А может, было бы ещё лучше снова съездить на Гавайи, где он был давно, но уже вместе с Чон Хёном…
Внезапно Кан Тэ Хва осознал, что у него никогда не было настоящего путешествия. Единственный раз, когда он был на Гавайях, он поехал туда по работе, и ему там просто понравилось, так что он задержался на несколько дней. Это был первый раз, когда он решил поехать куда-то именно ради путешествия. К тому же, не один, а с любимым человеком. Осознав это, его и без того неплохое настроение наполнилось предвкушением.
Он пробормотал, словно напевая:
Ему было хорошо. В отношениях с Чон Хёном.
- Блять! Надо купить танк и просто к херам всё это снести.
Толстый член безостановочно вбивался в дырочку. Стройные ноги болтались в такт его движениям. Чон Хён тяжело стонал, до боли сжимая плечи Кан Тэ Хва.
От удовольствия, сотрясавшего всё тело, он то и дело срывался на ругательства, больше похожие на восклицания. Оказывается, маты вырываются не только от злости, но и от слишком сильного удовольствия - это он узнал именно благодаря сексу с Чон Хёном.
И без того влажная полуподвальная комната становилась ещё более сырой от густого жара и дыхания. Обычно, когда они ночевали в этой квартире, они обходились без секса, потому что пол был твёрдым, а душ - отвратительным, но сегодня почему-то всё вспыхнуло.
Более того, это был тот редкий случай, когда секс инициировал Чон Хён, так что Кан Тэ Хва был возбуждён как никогда.
Каждый раз, когда он толкался всем своим огромным телом, тело Чон Хёна немного сдвигалось вверх. Тот пытался упереться пальцами ног в линолеум, чтобы удержаться, но это было бесполезно. Сила Кан Тэ Хва была слишком велика. В конце концов его голова коснулась стены, и с каждым глубоким толчком члена она ударялась об неё со звуком «тук, тук». Кан Тэ Хва, заметив это с опозданием, цокнул языком, схватил Чон Хёна за оба запястья и приподнял его торс.
Держа запястья Чон Хёна, словно поводья, он начал быстро двигать бёдрами. От неглубоких и быстрых движений тело не подпрыгивало, а вибрировало. Удовольствие нахлынуло так же быстро, и Чон Хён, не в силах с ним совладать, судорожно замотал головой.
Пропитанные наслаждением стоны становились всё громче. Достигнув пика, Чон Хён резко откинул голову и кончил.
- Ах, блять! Почему так быстро!..
Кан Тэ Хва, который хотел кончить вместе, недовольно проворчал из-за преждевременной разрядки Чон Хёна. Он, намереваясь снова возбудить его, резко потянул за запястья и крепко прижал торс Чон Хёна к себе, словно заключая в объятия.
Два потных тела плотно прижались друг к другу. Кан Тэ Хва непристойно повёл бёдрами, стимулируя член Чон Хёна, касавшийся низа его живота.
Член Чон Хёна, только что кончивший, тут же начал твердеть. Заметив эрекцию, Кан Тэ Хва снова сменил направление и начал всаживать член вверх под прямым углом.
Из-за слишком сильных объятий Чон Хён не мог пошевелиться и был вынужден покорно принимать каждый толчок. С каждым толчком член входил всё глубже.
Наслаждение подступило к самой макушке, и пик был уже совсем близко.
Но в этот момент раздался звук, испортивший всё настроение. Это был звонок мобильного телефона.
Конечно, Кан Тэ Хва его проигнорировал. Судя по позднему времени, звонок, скорее всего, был важным, но сейчас, на пороге оргазма, он не мог остановиться. Даже если бы ему к горлу приставили нож, он бы не остановился.
Пот струился по спине. Змея с разинутой пастью, казалось, роняла слюну, а олень, которого вот-вот съедят, - слёзы.
Когда он с силой надавил головкой на простату, Чон Хён выпустил ногти и принялся царапать его спину. Он знал, что это означало не боль, а удовольствие. Доказательством тому послужило то, что из члена, который кончил совсем недавно, хлынула не сперма и не моча, а прозрачная жидкость.
- Ха-а!.. Блять… опять росу выдавил.
Хотелось бы слизать это ртом, но из-за позы это было невозможно. Кан Тэ Хва разочарованно облизнулся.
Он опустил руки, сжал ягодицы Чон Хёна, резко развёл их в стороны, а затем с силой сжал внутрь. Внутренние стенки сильно сжались, обрушив на его член не менее сильную стимуляцию. Было такое чувство, будто его кусают десятки зубов.
Движения дырочки, которая то растягивалась вширь, то сжималась в длину, повторились несколько раз. Дойдя до предела, он сильно укусил Чон Хёна за мочку уха, предупреждая о близкой разрядке, и после ещё двух толчков его член наконец изверг сперму.
Чон Хён, едва дыша, принимал в себя сперму Кан Тэ Хва. Внутренние стенки сжимались вокруг вошедшей в него плоти, словно помогая ему кончить. Кан Тэ Хва содрогнулся, изливая в тело Чон Хёна сперму до последней капли.
Тем временем, казалось бы, утихший звонок начался снова. В долгой трели чувствовалась настойчивость. Кто бы это ни был, он, похоже, собирался звонить, пока ему не ответят.
Кан Тэ Хва, раздражённый телефонным звонком, нарушившим послевкусие, обнял Чон Хёна и завалился на спину. В таком положении он протянул руку, схватил телефон и уже собирался выключить его, но, увидев имя на экране, замер.
Какая же сука звонит в такой час… Имя было таким, которое нельзя было игнорировать.
Он опустил взгляд, чтобы проверить состояние Чон Хёна. Тот, обмякший, лежал на нём, пытаясь отдышаться, и, казалось, вот-вот уснёт, если его оставить в покое.
Вместо того чтобы выключить телефон, он положил его экраном вниз на пол и нежно погладил Чон Хёна по спине. Не хотел же я заканчивать на одном разе… Жаль, конечно, но на звонок директора Чхве нужно было ответить. Он наверняка звонил по делу Ким Кён Джуна.
Когда сонные глаза Чон Хёна окончательно закрылись, и из его губ полилось ровное дыхание, Кан Тэ Хва осторожно приподнялся. Когда его тело оторвалось от липкого линолеума, раздался шлепок.
Он уложил Чон Хёна рядом, наспех натянул штаны, взял телефон и вышел на улицу. Летний ночной ветерок облепил его голое тело. Температура была тёплой, но после того, как он повалялся в комнате, похожей на сауну, даже это казалось прохладой.
Он отошёл подальше от здания, включил телефон, и тут же появилось сообщение. Отправитель - директор Чхве. Сообщение состояло всего из одного слова:
Усмехнувшись этому простому, но ясному сообщению, Кан Тэ Хва тут же набрал его номер.
[Это я. Какого хера ты трубку не брал?]
- Раз догадался, мог бы и попозже позвонить. Блять, обязательно было весь кайф обламывать?
[Ай-яй-яй! Прости, как же так вышло.]
Смешок в конце фразы звучал до неприличия легкомысленно. Было очевидно, что он не извиняется, а просто подыхает со смеху.
Тьфу. Сплюнув на землю, Кан Тэ Хва раздражённо сказал:
- Быстрее, к делу. Что случилось?
[Позвонил, чтобы на рыбалку позвать.]
Как он и думал. Дело Ким Кён Джуна.
- Объясни. Посмотрим, стоящий ли это сценарий.
Со Чжон Ён. Прозвище - профессор Со. Известная химик-нарковар, чьё имя хоть раз слышал каждый в этом бизнесе.
[Эта баба - наживка. Ким Кён Джун до усрачки пытался затащить её на своё производство.] Говорят, её технология варки порошка не имеет себе равных. По сравнению с тем, что делает профессор Со, то, что выходит из задницы Ким Кён Джуна - просто дичка. Что толку от сырья, если технология - говно. Говорят, даже газовые баллоны (покупатели, своего рода оптовики) не хотят иметь с ним дела.
Кан Тэ Хва тоже был наслышан о репутации профессора Со. Она была лучшей в своём деле, настоящим ректором среди варщиков, её имя стало брендом, и среди наркоманов её даже называли «матерью».
Насколько Кан Тэ Хва знал, профессор Со, кореянка, жившая в Америке, действовала в основном не в Корее, а в Южной Америке и Европе. В Корею она приезжала лишь изредка, на отдых, но не жила здесь постоянно.
[Скоро приедет. Я ж её пригласил. Договорились, что она заодно и с Ким Кён Джуном перепихнётся. Блять, эта наживка обошлась в копеечку.]
- Но Ким Кён Джун клюнет на эту наживку? Ты же говорил, он у председателя на плохом счету из-за наркотиков. Если он не идиот, станет ли он снова лезть в это дерьмо?
[Эхей, что за наивность. Скорее собака перестанет жрать дерьмо, чем торчок слезет с иглы, пока не сдохнет. Это приносит миллионы в месяц. Порошок делает дебилами и тех, кто его употребляет, и тех, кто его продаёт. Он никогда не завяжет с наркобизнесом.]
От этого откровенного оскорбления директор Чхве разразился хохотом.
- Ладно, проехали. Тогда, эта женщина в курсе, что это подстава, чтобы убрать Ким Кён Джуна?
[Я ей этого не говорил. Профессор Со участвует в этом, думая, что заключает с ним сделку. А ты в деле в качестве телохранителя профессора Со.]
[Точнее, рецепт. Сейчас есть один «лёд» (сленговое название метамфетамина), от которого торчки из Таиланда и Индии сходят с ума, и это творение профессора Со. Этот рецепт и есть настоящая наживка.]
Итак, сценарий директора Чхве был примерно таков.
Ким Кён Джуна, который давно охотился за профессором Со, заманивают на встречу, используя её как наживку. Предлог - сделка по продаже рецепта наркотика. И тут в дело вступает Кан Тэ Хва в роли телохранителя профессора Со в день сделки. Под чужим именем.
[Ты там не Кан Тэ Хва, а Ли Джун Хо. Ли Джун Хо, защищая своего клиента, которому угрожают, сносит башку Ким Кён Джуну. В процессе и все остальные тоже подыхают. Понимаешь, о чём я.]
То есть, нужно было убить всех на месте, оставив в живых только профессора Со.
[Профессор Со свалит из Кореи сразу после сделки.]
[Его надо будет грамотно использовать, а потом убрать. Я сам разберусь, а ты просто возьми инструмент, разделай его на сашими и сваливай.]
- А есть гарантия, что этот ублюдок Ким Кён Джун явится лично?
[Само собой! Да разве он посмеет послать шестёрку на встречу с самой профессором Со?]
[Пока нет. Дадим только общие ориентиры, пусть сам выберет.]
И правда, даже при «закладке» обычно покупатель сам находит место. Нужно дать Ким Кён Джуну право выбора места, чтобы избежать подозрений.
[Это включено в ориентиры. Трое с нашей стороны, трое с их. Войдут ровно шестеро. Для тебя четверо - ведь плёвое дело?]
Это была не гордыня и не бравада; с таким количеством он действительно справился бы с лихвой.
Директор Чхве восхищённо воскликнул с весёлым смешком:
- Но он же знает меня в лицо. Проблем с входом не будет? Чтобы провести операцию, мне сначала нужно попасть внутрь.
[Предварительную встречу проведёт настоящий Ли Джун Хо. А сеттинг для входа на основное представление нужно будет подстроить под место.]
[Эхей! Ты меня не знаешь, что ли? Мы с тобой не первый и не второй день такие дела проворачиваем, чего ты так сомневаешься.]
Это была правда. Разве хоть раз бывало, чтобы их подстава по сценарию директора Чхве провалилась? Нет, ни разу.
Актёр и сценарий были утверждены. Осталось определить конкретную дату и место. Кан Тэ Хва сказал сообщить, как только всё будет решено, и повесил трубку.
Некоторое время он просто стоял и смотрел на ночное небо.
Внезапно захотелось курить. Хоть он и ждал этого звонка, настроение было совсем не радужным.
Сам по себе сценарий директора Чхве был неплох. Но и гарантий безопасности не было. Как это обычно бывает в таких делах, нельзя было поручиться за успех.
Что самое важное в плане? Мастерство исполнителя? Совершенство сценария? Устройство сцены? Всё не то. Главное - это удача. Если повезёт, то даже самый дырявый план увенчается успехом. И наоборот, если не повезёт, то можно провалиться, даже если все три компонента идеально сошлись.
Конечно, до сих пор он не проваливался. И не думал, что провалится в этот раз. Но даже так, нельзя было быть самонадеянным. Уверенность порождает гордыню, а гордыня зачастую ведёт к провалу. Поэтому даже во времена, когда он был обычным громилой, он всегда приступал к делу, допуская возможность провала.
И в этот раз было так же. Он не игнорировал возможность провала. Но эта, казалось бы, естественная мысль на этот раз сильно его раздражала.
Если я не смогу свернуть ему шею.
Эти неизбежно всплывающие в голове предположения втаптывали его настроение в грязь. Он не мог хладнокровно принять возможность провала. Вероятно, потому, что в этом деле был замешан Чон Хён.
Как бы он ни думал, какие бы предположения ни строил, вывод напрашивался один. Даже если он сам пострадает, Ким Кён Джуна он должен разорвать на куски.
Не имея уверенности в успехе, он решил зациклиться на цели. Цель была одна. Зарезать Ким Кён Джуна. Своей безопасности он в эту цель не включал.
Отбросив мысли, он вернулся в полуподвальную комнату, где спал Чон Хён.
Чон Хён спал, ровно дыша. Он лёг рядом и обнял его. Если бы его попросили назвать самый спокойный момент дня, это был бы именно он. Глубокая ночь, когда он засыпает, обнимая Чон Хёна.
Расслабленное тело обмякло, сознание медленно погружалось в сон.
Голос Чон Хёна проник в его слух.
Он приоткрыл полузакрытые глаза и посмотрел на Чон Хёна в своих объятиях. Чон Хён, всё ещё с закрытыми глазами, медленно шевелил губами.
- Наше путешествие… мы обязательно должны поехать…
Он говорит во сне? Судя по протяжному тону, было похоже на то.
Он усмехнулся, умилённый тем, как Чон Хён во сне упрашивает его поехать в путешествие.
Словно успокоенный этим подтверждением, Чон Хён глубоко вздохнул. Более того, он почему-то обнял Кан Тэ Хва за спину и крепко прижался к нему. Поцеловав Чон Хёна в лоб, он снова попытался заснуть.
Так прошла ещё одна мирная ночь в их жизни.
Менеджер Ким, как всегда первым закончивший дела, попрощался и вышел из офиса.
Ки Чхоль, привычно махнув рукой, сладко зевнул и покрутил головой из стороны в сторону. Он несколько часов решал судоку, уткнувшись в газету, и шея сзади ужасно затекла. К тому же, от слишком напряжённой работы и без того не самого блестящего ума, кажется, начала болеть голова.
Вскоре, как и ожидалось, из кабинета директора вышел Кан Тэ Хва. Ки Чхоль предполагал, что тот, как обычно, поторопит Чон Хёна с уходом. Чон Хён, похоже, думал так же и уже убирал свой стол.
- Поезжай первым на такси. У меня дела, сегодня придётся ехать отдельно.
Ожидания странным образом не оправдались. Он, конечно, торопил его с уходом, но не для того, чтобы уйти вместе, а чтобы отправить Чон Хёна одного.
Ого, что это с ним? Глаза Ки Чхоля расширились от удивления при виде такой неожиданной картины. Чон Хён тоже был удивлён. Он выглядел довольно растерянным.
Не обращая внимания на их реакцию, Кан Тэ Хва достал кошелёк, вытащил оттуда всю наличность, положил её на стол Чон Хёна и добавил:
- Не иди пешком, экономя деньги. Если я узнаю, увидишь, как я умею злиться. И ужинай нормально, не перебивайся чем попало. И ты, Юк Ки Чхоль.
Ки Чхоль, с вопросительным знаком на лице от неожиданного обращения, вскочил с места.
Он кивнул в сторону кабинета директора, что означало «заходи внутрь».
А раз уж он звал поговорить внутри, значит, разговор предстоял серьёзный.
Ки Чхоль, почувствовав, что дело нечисто, ответил подчёркнуто вежливо:
Взгляд Чон Хёна, полный недоумения, последовал за возвращавшимся в кабинет директором Кан Тэ Хва. Ки Чхоль, наблюдавший за Чон Хёном, в какой-то момент незаметно подошёл, сунул ему в карман наличные со стола и просиял:
- Боже, у нашего хённима сегодня, видимо, много дел. Забирайте это и идите домой.
Тем не менее, Чон Хён не спешил уходить, медля на месте. Тогда Ки Чхоль, подталкивая его в спину, стал ещё настойчивее убеждать его уйти:
- Да ладно вам, если будете тут торчать, за сверхурочные всё равно не заплатят, так что идите уже. И поужинайте чем-нибудь вкусненьким.
Поддавшись напору Ки Чхоля, Чон Хён в конце концов был буквально выдворен из офиса.
Выпроводив Чон Хёна и на всякий случай заперев дверь офиса, Ки Чхоль тут же подошёл к Кан Тэ Хва и доложил:
- Хённим, Чон Хён-щи только что ушёл. Но что-то случилось?
Кан Тэ Хва вместо ответа поманил его рукой. А затем, когда Ки Чхоль подошёл ближе, внезапно протянул ему документ.
Ки Чхоль с ошеломлённым видом прочитал полученный документ. Это оказалась доверенность. Письменный документ, в котором доверитель поручает определённому лицу совершать юридические действия или вести делопроизводство.
В графе «доверитель» уже были заполнены личные данные Кан Тэ Хва, включая имя и подпись.
- Просто заполни. Тебе от этого хуже не будет.
- Да не в том дело, что мне хуже будет. Просто интересно.
- Потом расскажу, а пока пиши.
Хоть и было как-то не по себе, Ки Чхоль больше не стал возражать и послушно заполнил графу «поверенный» своими личными данными.
Когда он передал заполненный документ, Кан Тэ Хва проверил его, положил в конверт и убрал в ящик стола.
Взгляд Ки Чхоля, наблюдавшего за действиями Кан Тэ Хва, вскоре упал на визитку, лежавшую на столе. Это была визитка адвокатской конторы. Доверенность и визитка адвоката? Похоже, он собирался что-то делать в юридической плоскости, но что именно, догадаться было невозможно.
Сколько он ни напрягал смекалку, ни одна правдоподобная догадка не приходила в голову. Понять намерения Кан Тэ Хва было так же сложно, как и решить судоку в газете, которое он так и не осилил.
Ки Чхоль, почувствовав, что просто так это оставлять нельзя, уже собирался снова расспросить о документе, когда Кан Тэ Хва внезапно бросил ему ключи от машины и сказал:
За полночь он, пьяный, вошёл в дом. Но едва переступив порог, он услышал слабый шум из гостиной. Значит, кто-то был дома.
Гадать, кто это, не было нужды. Кроме него, хозяина дома, войти сюда мог только один человек.
Он был уверен, что тот отправился в ту свою убогую квартирку, но вот те на. Увидев вышедшего его встречать Чон Хёна, Кан Тэ Хва ухмыльнулся.
Чон Хён нахмурился, то ли от неуместного сравнения, то ли от пьяного тона.
Он снял обувь, вошёл, обнял Чон Хёна и положил подбородок ему на плечо.
- …Ты пьян. Умойся и ложись спать.
Когда он заныл, как ребёнок, Чон Хён вздохнул, словно ему это не нравилось. Но всё же проявил великодушие и ответил то, что он хотел услышать.
- Почему? А, может, волновался? Или между ног заскучало?
Однако и у этого великодушия был предел.
Несмотря на его решительный отказ, Кан Тэ Хва продолжал ухмыляться. Дело было не просто в алкоголе - его настроение взлетело до небес от того, что Чон Хён вернулся в его дом.
Он отпустил Чон Хёна и расстегнул рубашку. Одежда тоже насквозь пропиталась запахом спиртного.
Сняв рубашку, он небрежно швырнул её на пол, но Чон Хён тут же её подобрал. Увидев это, Кан Тэ Хва выхватил рубашку и забросил её ещё дальше.
- Просто ничего не делай. Не пытайся ничего делать. В моём доме просто будь, и всё.
Чон Хён смерил Кан Тэ Хва взглядом, каким смотрят на нашкодившего щенка.
Сказав это, он обошёл его сзади и начал подталкивать в сторону ванной. Силы в его толчках было не больше, чем от щекотки, но Кан Тэ Хва послушно позволил дотолкать себя до самой ванной.
Войдя в ванную, он, прежде чем закрыть дверь, схватил Чон Хёна за запястье и сказал:
На эту бесстыдную просьбу Чон Хён ответил лёгким насилием. Он шлёпнул Кан Тэ Хва ладонью по лбу. Раздался довольно сочный хлопок, а затем дверь в ванную с грохотом захлопнулась.
Кан Тэ Хва, потирая ушибленный лоб, пробормотал:
- Блять… строит из себя недотрогу. За лицо красивое, что ли?
Услышь это Чон Хён, его бы перекосило.
Он скинул и штаны, встал под душ и включил воду. Когда холодная вода коснулась тела, хмель, казалось, немного отступил.
Проведя в душе больше времени, чем обычно, он вышел со свежим телом и в приподнятом настроении. И тут его взгляд упал на Чон Хёна, который стоял в гостиной и пристально смотрел на что-то внизу.
Заинтересовавшись, Кан Тэ Хва осторожно подошёл, стараясь не шуметь. Чон Хён был настолько сосредоточен, что не заметил его присутствия, даже когда тот оказался прямо за спиной.
Вскоре Кан Тэ Хва понял, что в руках у Чон Хёна его собственный телефон, и спросил с подозрением в голосе:
- Почему вы так внимательно смотрите в мой телефон?
Только тогда Чон Хён, заметив стоящего за спиной Кан Тэ Хва, вздрогнул.
- Только что. Так почему вы так внимательно смотрите в мой телефон?
Сказав это, Чон Хён протянул ему телефон. Кан Тэ Хва, не особо задумываясь, взял его и сразу же включил экран. Там было одно сообщение. Отправитель - директор Чхве, содержание, как и в прошлый раз, состояло из одного слова:
Это означало, что дело касалось Ким Кён Джуна.
Хотелось немедленно позвонить директору Чхве и узнать подробности, но мешал Чон Хён. Ничего не поделаешь, пришлось отложить звонок. Он выключил экран телефона и швырнул его на диван.
- Не будешь перезванивать? - осторожно спросил наблюдавший за ним Чон Хён. Кан Тэ Хва, не желая раскрывать дело Ким Кён Джуна, ответил, как ни в чём не бывало:
- Нет. Я не думаю, что это настолько важное дело, чтобы звонить в такое время.
Был час ночи. Не самое подходящее время для звонков. Честно говоря, перед директором Чхве не было нужды соблюдать такие приличия, но сейчас это было подходящим предлогом, чтобы избежать подозрений Чон Хёна.
- Сначала ложитесь. Я ещё волосы досушу, а потом приду.
Волосы почти высохли, но всё ещё были влажными. Если лечь так, наволочка промокнет насквозь. Он сел на диван и взял пульт, собираясь и волосы высушить, и время убить. Он всегда предпочитал естественную сушку фену.
Конечно, мысли о сексе возникали. И желание было огромным. Если бы время позволяло, он бы непременно соблазнил Чон Хёна и как следует с ним покувыркался. Но было уже слишком поздно. Если начать, то это минимум на два-три часа, а поскольку завтра был рабочий день, он с трудом сдерживался. Уставившись в телевизор равнодушным взглядом, Кан Тэ Хва бездумно переключал каналы. Но…
Вскоре он почувствовал на себе настойчивый взгляд Чон Хёна и повернул голову. Чон Хён, который в обычное время уже давно бы спал, почему-то стоял и смотрел на него.
- Что такое? Хотите что-то сказать?
Когда он выразил своё недоумение, Чон Хён осторожно начал:
- Насчёт нашего путешествия. …Мы ведь договорились, да?
- Вы же сами предложили. Значит, поедем. Я как раз думаю, куда бы лучше. Раз уж ехать, так в хорошее место, правильно?
- Да. …Слушай, а может, я сам всё посмотрю и забронирую?
Чон Хён проявлял к путешествию огромный интерес. Это, конечно, означало, что он очень этого ждал, но почему-то в его поведении сквозила и какая-то спешка. К тому же, его выражение лица… было далеко от радостного. Скорее, он выглядел встревоженным.
- Почему? Боитесь, что если доверите мне, то мы никуда не поедем?
- Ещё чего выдумали. Мы обязательно поедем, так что не переживайте и ждите.
Он так сказал, но пока что не планировал заниматься путешествием. Приоритетом была разборка с Ким Кён Джуном.
Профессор Со, которая была наживкой, приехала в Корею несколько дней назад, так что дата разборки должна была быть назначена в течение одной-двух недель. Он собирался сначала свернуть шею Ким Кён Джуну, а потом со спокойной душой отправиться с Чон Хёном в путешествие.
Чон Хён, не знавший об этих его планах, успокоенно кивнул на заверения Кан Тэ Хва.
- Раз поняли, то ложитесь спать.
- Угу. Ты тоже досуши волосы и иди спать. Уже поздно.
Эти слова прозвучали для Кан Тэ Хва, как будто он упрашивал его лечь спать вместе. Ему стало всё равно и на влажные волосы, и на мокрую наволочку, и он уже собирался было встать, когда…
К счастью, Чон Хён, кажется, не услышал и ушёл в комнату.
Подождав немного, он проверил сообщение. Конечно же, от директора Чхве.
Просто цифра, но Кан Тэ Хва без труда понял её значение. Это была дата разборки. Директор Чхве, который, несмотря на своё происхождение из Кёнсандо, славился своей болтливостью, имел странную привычку отправлять сообщения в виде таких вот коротких шифров.
Кстати, возникла непредвиденная проблема.
21-е число. «И я бы хотел, чтобы мы поехали 21-го».
Как назло, эта дата в точности совпадала с той, когда Чон Хён хотел поехать в путешествие.
Озадаченный этим совпадением, Кан Тэ Хва отправил директору Чхве короткий ответ:
Это означало, что невозможно. Если бы была хоть малейшая возможность что-то изменить, он бы ответил кружочком.
Ничего не поделаешь. Путешествие было важно, но приоритетом было устранение опасности и месть.
Ровно через неделю. В тот день ублюдок, который угрожал и калечил Чон Хёна, непременно заплатит по счетам. Исход мог быть один из двух: либо только этому ублюдку свернут шею, либо и ему тоже.
В любом случае, этот ублюдок умрёт. Потому что он его обязательно убьёт.
Уставившись в экран телевизора, он снова прокручивал в голове сценарий директора Чхве. При мысли о Ким Кён Джуне, который умрёт от его руки, ему уже стало весело, и на губах появилась улыбка.
На кофеёк: 5469070012308728 (сбер)
Boosty