Центральная линия. Глава 8
Выражение лица Джон Гю было напряжённым. У Му Гёма тоже. Сегодня они заперлись в пустом конференц-зале и сидели друг напротив друга. Джон Гю покачал головой, вздыхая.
- Я же говорил тебе умерить пыл, это вопрос репутации команды.
Му Гём, нахмурившись, посмотрел на экран телефона, лежащего между ними.
Сегодня три иероглифа имени "Ким Му Гём" прочно занимали первое место в поисковых запросах и не собирались оттуда уходить. И дело было совсем не в футболе.
Обычно он почти никогда не засыпал сразу после секса, но Му Гём тоже был человеком, и изредка случалось, что он отключался. Однажды, вскоре после приезда в Корею, он, видимо от усталости, заснул минут на тридцать, и за это время партнёрша, похоже, сделала фотографию. Вероятно, в шутку.
Намеренно или случайно, но фотография, где Му Гём спит на кровати с обнажённым торсом, а нижнюю часть тела и верхнюю часть бёдер едва прикрывает белая простыня, сегодня на рассвете просочилась в сеть.
похоже, снова кого-то подцепил
чертовски красив, даже я бы повёлся, будь я женщиной
только и остаётся любоваться, ккккк. особенно вам, мужчины - вместо того, чтобы психовать, тыкая пальцами, лучше бы пошли позанимались в спортзале
интересно, кто же эта девушка, с которой он спал, ккккк
больше похоже на рекламу... маркетинговый ход
Фотография, на которой он выглядел словно скульптура, и любому было очевидно, что снимок сделан сразу после секса. Как только фото появилось в интернете, люди начали активно обсуждать само действие, восхищаться его безупречным телом и раздражающе красивым лицом с закрытыми глазами и точёным подбородком, строить догадки о личности девушки. Снимок был сделан тайно, но выглядел настолько профессионально, что мог сойти за постановочный, что вызвало подозрения в скандальном пиаре. Даже постельное бельё, которым был укрыт Му Гём, казалось настолько подобранным, что запросы вроде "простыня Ким Му Гёма" и "постельное бельё Ким Му Гёма" попали в список популярных поисковых запросов.
Несмотря на весь этот скандал, в последнее время Му Гём вёл себя на удивление тихо. После того случая с Ли Ха Джуном он ни с кем больше не спал, и теперь получать осуждение за секс, случившийся так давно, было обидно. Более того, он был явной жертвой - его тайно сфотографировали и слили снимок.
"Кто тебя жертвой-то назовёт?" - такое выражение было на лице Джон Гю, когда он косо посмотрел на Му Гёма, но, как бы там ни было, фото действительно было опубликовано без его согласия, поэтому Джон Гю не стал дальше упрекать его и завершил разговор.
- Чтобы впредь такого больше не повторялось, ясно? Подумай хоть немного о боевом духе команды. Если продолжишь в том же духе, всем достанется.
- Понял. На этот раз я реально всё понял, не волнуйся.
- И что будешь делать с этим? Ты же знаешь, кто слил фото.
- Если оставить как есть, всё утихнет само собой.
С момента приезда в Корею он только раз заснул после секса, так что личность виновницы была очевидна, и при желании можно было предъявить претензии. Можно было потребовать компенсацию, и той стороне нечего было бы возразить, но он не хотел раздувать скандал ещё больше. С тех пор как он приехал сюда, не считая той ночи с Ха Джуном, его партнёрами всегда были знаменитости или близкие к ним известные люди. Не то чтобы Му Гём с самого начала спал только со знаменитостями, но после того как он понял, что связи с людьми, которым есть что терять, заканчиваются чище, он придерживался этого принципа.
Если дело разрастётся, в более сложном положении окажется не Му Гём, а другая сторона. Если бы утечка была намеренной, должна была быть какая-то выгода, но судя по отсутствию контактов и упоминаний в прессе, вероятно, это была ошибка, и сейчас этот человек, должно быть, места себе не находит. Думая об этом, он не хотел проявлять жестокость.
- Пусть смотрят, если им так хочется. Подумаешь, только верхняя часть тела попала в кадр.
Му Гём встал со своего места, словно весь этот разговор ему наскучил.
- Вот если бы низ засветился... чёрт, это было бы даже лучше! По крайней мере, в газетах бы точно не напечатали.
- Что за чушь несёшь? Всё равно бы опубликовали, просто с мозаикой.
Он решил впредь прислушиваться к словам Джон Гю о необходимости быть осторожнее. Скандалы утомляли. А скандалы в Корее - особенно. Такого вторжения в личную жизнь и шумихи Му Гём совсем не желал.
Короткая встреча с капитаном подошла к концу, и он направился из конференц-зала в раздевалку. Несколько игроков смотрели на него с любопытством, но не решались расспрашивать о подробностях, храня молчание. Наверняка парням интересно, кто та девушка. Но у него не было ни малейшего желания потакать их низменным ожиданиям, поэтому он молча переоделся.
Когда он уже собрал вещи и собирался выйти из раздевалки, телефон завибрировал. Он хотел просто уйти, но на всякий случай взял телефон и вышел в пустой коридор. Ответив на звонок с незнакомого номера, он услышал именно то, что ожидал.
Женский голос, напряжённый, но решительный, сразу начал с извинений. Она обращалась к нему так же по-дружески, хотя они всего лишь провели вместе одну ночь. Му Гём беззвучно усмехнулся.
[Я не специально. Правда, это была случайность.]
[Простите. С самого начала не стоило этого делать... Я хотела оставить фото только для себя.]
- Получилось неплохо. Я и так не особо скрываю своё тело, так что если беспокоишься, что я разболтаю о том, что это сделала ты - можешь не волноваться.
[...Спасибо большое и ещё раз простите. В следующий раз я как-нибудь отблагодарю вас.]
- Нет. Больше мы не увидимся, так что не нужно.
Закончив разговор, Му Гём повесил трубку и убрал телефон обратно в шкафчик.
На сегодня была запланирована тренировка в помещении. В спортзале стояли тренеры, и взгляд Му Гёма естественным образом остановился на Ха Джуне, который что-то обсуждал с ними, заглядывая в блокнот.
После того случая он думал, что на следующий день будет хоть какой-то намёк или упоминание о произошедшем. Однако Ха Джун и спустя несколько дней вёл себя как обычно. Му Гём, который специально делал вид, что игнорирует его, чтобы посмотреть на его реакцию, был впечатлён.
Настолько хладнокровно, что впору назвать это профессионализмом. Учитывая, насколько неловким был конец того вечера, по дороге на работу на следующий день его немного беспокоило. Запоздало нахлынуло сожаление - зачем он связался с человеком из своей же команды, и он размышлял, как отсечь ситуацию, если тот начнёт намекать на случившееся или надеяться на что-то большее, чем одна ночь.
Всё дело в том, что в тот день, когда он первым поцеловал Ха Джуна, его внезапное предчувствие было довольно чётким и основательным. В словах Ха Джуна, который никогда прежде не был с ним приветлив и словно пытался его утешить, таилось что-то неестественное.
Казавшийся самым безразличным к Му Гёму во всём клубе, он на удивление много о нём знал. Не только это, но и необычное настроение Ха Джуна, его выражение лица - разные факторы заставили Му Гёма задуматься.
«Может, у него есть ко мне чувства?»
...Но когда время прошло и он смог мыслить здраво, то понял, что большая часть того, что говорил тогда Ха Джун, действительно было из его интервью и телепередач. Это была информация, которую должен знать любой футбольный тренер, даже не испытывая особого интереса к нему лично. Му Гём и сам знал, что тот был увлечённым молодым тренером. Это видно даже сейчас по его нахмуренным бровям и сосредоточенному взгляду, устремлённому в блокнот.
Конечно, те жадные поцелуи, когда он практически прижал его к стене, были раз в десять страстнее его тренерской работы. Сложно списать такие поцелуи только на то, что ему нравятся мужчины. Возможно, у него действительно была симпатия другого рода… Но даже если так, он не собирался показывать, что знает об этом. Лучше для обоих считать это мимолётным порывом желания.
- Займите тренировочные позиции, как было указано в прошлый раз. Я проверю.
Завершив поочерёдно групповую растяжку, бег, тренировку баланса и скорости, игроки разошлись для выполнения индивидуальных упражнений. Му Гём направился к реформеру для укрепления лодыжек и мышц кора, как указал Ха Джун.
Похоже, неравномерная нагрузка на лодыжки Му Гёма сильно беспокоила Ха Джуна, он проверял это каждый раз. Даже когда он был в Англии, ему несколько раз делали замечания, но никто из тренеров не уделял этому столько внимания. Хотя в футболе задействуют всё тело, в основном используется одна ведущая нога, и без осознанного контроля баланс тела может постепенно нарушаться. Му Гём это понимал и всегда старался быть внимательным.
Му Гём лёг на доску, закрепил ремни на ногах и начал поочерёдно вытягивать правую и левую ногу по указаниям Ха Джуна. Тот внимательно наблюдал за движениями, потом тихо произнёс "Минутку" и положил руку на правое колено. Ха Джун, практически зажав икру Му Гёма у себя на талии, слегка нахмурился и с нажимом провёл рукой по внутренней стороне бедра. От щекочущего прикосновения к коже Му Гём чуть не рассмеялся.
- Здесь нормально? Не больно, когда я так делаю?
- Нужно помассировать подвздошную мышцу. У тебя есть своя клиника физиотерапии? Я напишу рекомендации, возьмёшь их с собой на массаж.
Наблюдая за Ха Джуном последние несколько дней, Му Гём пришёл к определённому выводу. Тот не станет назойливо его беспокоить. Но как только он принял это решение, в нём медленно начало подниматься чувство протеста против сухого, делового поведения Ха Джуна.
«Раз уж они оба получили удовольствие, что мешает повторить?»
Этот вопрос противоречил его недавним мыслям о том, как хорошо, что Ха Джун ведёт себя как ни в чём не бывало, но желания, как известно, переменчивы, словно колышущийся тростник.
Му Гём выразился более учтиво:
- Тренер Ли, может, вы сами сделаете?
- ...Я-то могу, но лучше получить массаж у профессионала.
- Да ладно вам, может, заглянете ко мне домой и сделаете?
Ха Джун повернул голову и посмотрел на Му Гёма. Тот улыбнулся, приподнялся и приблизил лицо к его уху:
Отстранившись и наблюдая за реакцией, он увидел лёгкое потрясение на лице Ха Джуна. В его дрожащем взгляде читалось не только удивление, но и что-то похожее на "Ты с ума сошёл?". Видимо, он был не просто шокирован - белая кожа вокруг глаз постепенно начала краснеть.
«Судя по изменившемуся цвету лица, он всё-таки помнит. А то я уж подумал, что он совсем забыл, настолько безразличным казался.»
Му Гём усмехнулся и собрался добавить ещё что-то.
Но в следующее мгновение Му Гём коротко вскрикнул. Ха Джун, только что говорившего о массаже, сильно надавил пальцами где-то между талией и пупком. Видимо, это было действительно напряжённое место - от боли лицо само собой скривилось. Продолжая методично надавливать, Ха Джун процедил сквозь зубы:
- Это, скажем так, ключевая точка для расслабления твоих мышц. Я напишу рекомендации, пойдёшь на физиотерапию и попросишь хорошенько проработать здесь. Понял?
- Врёшь. Больше похоже на смертельную точку.
- Хватит драматизировать. Делай как обычно: по двадцать раз в каждую сторону, три подхода, и ещё два подхода по двадцать раз только на левую ногу. Потом продолжай то, что показывал на прошлой неделе. Я ещё приду проверить.
Му Гём покорно ответил и медленно начал поднимать и опускать ногу в ремне, а Ха Джун резко развернулся и ушёл проверять других игроков. Лёжа и молча глядя в потолок, Му Гём медленно обдумывал мысль, которая только что пришла ему в голову.
То, что он только что сделал, было импульсивной шалостью, но, если подумать, идея действительно неплохая. Как и советовал Джон Гю, он планировал умерить ночные развлечения. Надоело выслушивать нотации, да и попадать в нелепые скандалы и сплетни было утомительно. В Лондоне тоже случались неприятности, но суета в Сеуле, где к нему приковано гораздо больше внимания, была в несколько раз утомительнее.
Но и безвольно отказываться от одной из жизненных радостей не хотелось. А что если это скажется на игре? Даже обычному человеку нелегко приспособиться к внезапным переменам, а для спортсмена такие вещи в повседневной жизни нельзя вот так просто закручивать и откручивать как болт.
«Может, договориться с Ли Ха Джуном и хотя бы какое-то время встречаться только с ним?»
Даже если он будет часто приходить к нему домой, мало кто заподозрит неладное. Оба мужчины, товарищи по команде. Кому придёт в голову заподозрить их в сексуальной связи?
Им Джон Гю тоже должен обрадоваться. Кажется, он не заметил, что Ха Джун избегает Му Гёма, но явно чувствует себя неловко из-за того, что они не так близки, как ему хотелось бы. Недаром капитан - с детства, если между людьми возникали разногласия, он чувствовал себя как на иголках. Из-за такого характера бывало много хлопот, но его чрезмерная забота часто оказывалась полезной, так что винить его не за что.
Кто бы мог подумать, что захочется повторить с мужчиной, хотя раньше такого интереса не было.
Он заметил Ха Джуна, серьёзно беседующего с другими тренерами. Судя по тому, как тот листал блокнот, они что-то обсуждали, просматривая записи.
Даже без особых усилий его внешность выглядит чёткой и аккуратной. Хотя он был усердным и старательным во всём, почему-то казалось, что если неосторожно задеть какую-то струну, он может рассыпаться. Му Гёму стало интересно, только ли у него такое ощущение, или другие чувствуют то же самое. Возможно, такие мысли появились после того, как он видел его "рассыпавшимся" в постели.
Неизвестно как было во времена его активной карьеры, но сейчас его внешность была довольно скромной - он не красил волосы в светлые тона и не делал модных стрижек. Как Му Гём успел заметить, у него не было даже обычных для спортсменов татуировок. Хотя вместо них остались шрамы, которые были даже более впечатляющими, чем любая татуировка.
Возможно, из-за такой внешности, когда он сохранял бесстрастное выражение лица или сосредоточенно что-то рассматривал, от него даже исходила некая аскетичная аура. Но теперь, увидев его совершенно растрёпанным под собой, Му Гём не мог избавиться от этого воспоминания, преследовавшего его как яркий сон. Невероятно, что он не помнит их встречу на Чемпионате мира.
- Тренер Ли, давайте пообедаем вместе.
Во время обеда Му Гём окликнул Ха Джуна, который, как обычно, направлялся с подносом к столу тренерского состава. Джон Гю, сидевший рядом, удивленно распахнул глаза. Ха Джун, который обычно избегал таких ситуаций, на мгновение замер, но потом сразу же повернул к столику, где сидел Му Гём.
За столом, где сидел Му Гём, в шутку тихонько обсуждали темы, которые не поднимались в раздевалке. Видимо, парни, с которыми он уже немного сблизился, не могли сдержать любопытства. Один из них начал разговор с Ха Джуном:
- Тренер, вы же тоже это видели?
- Ну, фотографию Му Гём хёна, которая появилась.
- Зачем говорить об этом при нём?
- А что такого? Хёну нечего стыдиться. Это всё потому, что он такой видный.
Среди ухмыляющихся парней Ха Джун с неловким выражением лица бросил быстрый взгляд на Му Гёма и молча продолжил есть. Му Гём покачал головой:
- Сегодня меня хорошенько отчитали, так что больше такого не повторится.
- Когда это я тебя отчитывал? Кто услышит - подумает, что ты и правда кого-то слушаешь.
- Даже повара сегодня со мной не разговаривают. Впервые такое с тех пор, как я здесь.
- Значит, не мои слова тебя задели, а это?
Джон Гю хихикнул. Му Гём слегка нахмурился.
- В этот раз даже я удивился. Утечка фотографий - это не шутки.
- Кто это сделал? Реально смелый.
Когда Му Гём резко оборвал разговор, парень, который осторожно спросил, замолчал.
- В любом случае, я тоже думаю изменить свой образ жизни. Как ты и говорил, Джон Гю... может, мне действительно пора остепениться.
Джон Гю, который всегда как сводник твердил о необходимости остепениться, при этих словах Му Гёма вздрогнул и недоверчиво уставился на него. Ха Джун тоже удивлённо распахнул глаза. Му Гём отпил из стакана и серьёзно продолжил:
- Мне не нравится ни шум вокруг меня, ни одиночество. Может, самое время найти подходящего человека.
- Правильно мыслишь. Ты всё твердишь про развлечения, но это хорошо только поначалу, а потом становится утомительно. Знаешь, какое это удовольствие - чувствовать себя комфортно рядом с любимым человеком?
- Похоже, у хёна с супругой действительно прекрасные отношения.
Пока Джон Гю расхваливал преимущества брака и стабильных отношений, Му Гём наблюдал за Ха Джуном. Тот, казалось, не проявлял особого интереса к разговору и молча продолжал есть. Джон Гю подтолкнул Му Гёма плечом:
- Есть кто на примете? Или познакомить тебя с кем-нибудь?
- Что? Вот это да! И давно? Ты должен был первым делом рассказать хёну!
- Я ещё не говорил с этим человеком. Пока это только мои мысли.
- Хён, серьёзно? И давно вы знакомы? Она из Англии? Или кореянка?
Когда за столом поднялся шум, даже люди за другими столиками начали оглядываться. В этот момент Ха Джун, молча евший всё это время, резко прервал оживленную атмосферу, отодвинув стул и поднявшись.
- Спасибо за еду. Увидимся на дневной тренировке.
Пока Джон Гю торопливо прощался, и фигура Ха Джуна удалялась, один из сидевших рядом с ним парней понизил голос:
- Похоже, Ха Джун хён, то есть тренер, не любит такие разговоры.
- Он не из тех, кто любит обсуждать других. И вы тоже следите за языком при нём. Особенно никаких сплетен.
Глядя вслед Ха Джуну, Му Гём чувствовал всё большее удовлетворение. Умеет держать язык за зубами и не любит пустые разговоры.
Значит, что бы ни произошло между ними, это не выйдет наружу. Никаких утечек фотографий точно не будет. Чем больше он думал о долгосрочных отношениях с Ха Джуном, тем более идеальной казалась эта идея.
Началась дневная тренировка, и Му Гём усердно работал. Игроки бегали короткие дистанции от старта до финиша, отрабатывали дриблинг, обходя препятствия зигзагом, сразу же переходя к передачам мяча. Нападающие, включая Му Гёма, отдельно тренировали скорость, а в конце провели тренировочный матч между командами. Всё это время Ха Джун был рядом, делая записи и давая указания до самого конца тренировки.
Когда тренировка закончилась, игроки разошлись, торопясь домой, а Ха Джун остался стоять на месте с блокнотом, видимо, ему нужно было что-то проверить. Когда Му Гём подошёл, Ха Джун безучастно повернул голову.
- С тех пор как делали упражнения на дриблинг, лодыжка немного беспокоит.
Когда Му Гём произнёс это, нарочито морщась, глаза Ха Джуна округлились.
- Конечно надо посмотреть. Нет, подожди. Не мне нужно смотреть, а медицинской команде.
- Сначала ты посмотри. Ты же лучше всех знаешь мои лодыжки.
После этих слов Ха Джун, похоже, справился со своим замешательством и кивнул:
Му Гём вытянул ноги и опустился на траву. Теперь Ха Джун без колебаний положил руки на его ногу. Когда белые руки осторожно начали ощупывать и надавливать около щиколотки, Му Гём снова испытал то же удовлетворение, что и в прошлый раз.
Ха Джун, казалось, был сосредоточен и ответил механически, не поворачивая головы на зов. Похоже, его не беспокоило, что Му Гём позвал и не продолжил. Му Гём прищурился, наблюдая за его профилем.
Пробормотал Ха Джун, поднимаясь руками вверх по голени, надавливая на длинные мышцы. Это место всегда болело при нажатии, независимо от того, было ли что-то не так, и Му Гём слегка поморщился. Руки коснулись колена, и большой палец слегка надавил на внутреннюю сторону бедра. Густые ресницы беззвучно двигались вверх-вниз над его лицом, слегка наклоненным, пока он осматривал ногу.
«Как обычный осмотр тренера может казаться таким эротичным?»
- Когда человек зовёт, надо хотя бы взглянуть на него.
Ха Джун наконец повернул голову и встретился взглядом с Му Гёмом. И, похоже, ещё до того, как тот успел что-либо сказать, внезапно понял, что тот притворяется.
Ха Джун широко раскрыл глаза, сверкнул ими и звонко шлёпнул Му Гёма по бедру. Из горла Му Гёма вырвался приглущённый вскрик.
- Чистой воды притворщик. Ты и дальше собираешься так дурачить людей?
- Если я не буду так делать, ты продолжишь меня избегать.
Ха Джун с недоумением возразил:
- Мы же вместе обедали только что.
- Ты подошёл ближе, чтобы избегать меня незаметно. Своего рода маскировка.
- Это потому, что я сказал, что болит, и у тебя как у тренера по физподготовке нет предлога избегать меня.
Ха Джун устало вздохнул и провёл рукой по чёлке.
- Ты... С самого начала жалуешься, что я только к тебе не прикасаюсь... У тебя мания преследования.
Ха Джун, опустивший голову, поднял только взгляд на Му Гёма. Примерно такой же укоризненный взгляд, как раньше. Му Гём, не обращая на это внимания, продолжил:
- Не нужно делать вид, словно ничего не было. Так только более неловко.
- И что ты предлагаешь? Зачем непременно сейчас возвращаться к этому разговору?
Ха Джун, похоже рассердившись, резко встал и начал уходить. Му Гём тоже поспешно поднялся и последовал за ним.
- Ты слышал, что я говорил недавно?
- Что хочу потихоньку остепениться.
- Да. Хорошая мысль. Если такие статьи будут появляться и дальше, это навредит команде.
Му Гём преградил Ха Джуну путь. Тот с досадой отвёл взгляд в пустоту и тихо вздохнул. Не обращая на это внимания, Му Гём спросил:
- И то, что у меня есть кто-то на примете?
- Уши у меня есть, так что слышал, но зачем ты постоянно возвращаешься к этому разговору?
- Потому что это кто-то, кого ты тоже знаешь.
На эти слова Ха Джун наконец встретился взглядом с Му Гёмом. В его глазах на мгновение промелькнуло плохо скрытое любопытство, но оно быстро исчезло. Он тут же нахмурился и скривил лицо, словно говоря "не неси чушь".
- Насколько я знаю, у нас нет общих знакомых женщин.
От короткого ответа Му Гёма глаза Ха Джуна расширились, и по его лицу пробежало лёгкое потрясение. Он машинально облизнул губы и, помолчав немного, спросил:
- … Это кто-то из нашей команды?
- Ты же говорил, что с мужчинами...
"Что я твой первый мужчина" - недосказанные слова Ха Джуна долетели до ушей Му Гёма.
Казалось бы, уже можно было догадаться, но похоже, он всё ещё не понимал, что Му Гём говорит о нём самом. Его лицо, до этого хмурое и недоверчивое, теперь приняло какое-то подавленное, безэмоциональное выражение. Му Гём начал терять терпение.
- Мне всё равно... Если хочешь кого-то представить, скажи Джон Гю. Он в этом хорош.
Му Гём встал рядом с пытающимся уйти Ха Джуном.
- Ты правда такой тупой или притворяешься?
- Подумай хорошенько, кого из парней в нашей команде я мог бы иметь в виду.
«Вот же врун. Как можно "не иметь понятия" после того, что мы делали несколько дней назад?»
Му Гём, начиная злиться, поспешно окликнул стоящего перед ним мужчину.
- Хватит прикидываться. Я говорю, что это ты - тот человек.
От этих слов Ха Джун резко остановился. Му Гём тоже замер.
Игроки и тренеры уже должны были зайти в здание и готовиться к окончанию рабочего дня. На пустом газоне были только они вдвоём. Казалось, что даже несмотря на разгар дня, когда отовсюду должны доноситься разные звуки, вокруг воцарилась полная тишина.
Было интересно, как он отреагирует, но Ха Джун просто стоял, глядя вперёд, а потом снова начал идти. Теперь растерялся уже Му Гём. Он последовал за Ха Джуном, торопя его.
Ха Джун, не отвечая, лишь ускорил шаг и произнёс:
- Тренер Ли, у тебя мания преследования. Мне тоже нужно в эту сторону.
Они молча шли, словно соревнуясь друг с другом, и даже войдя в здание, продолжали идти по коридору бок о бок. Вскоре Ха Джун остановился у тренерского кабинета. Чтобы попасть в раздевалку, нужно было пройти дальше.
Ха Джун попытался быстро схватиться за дверную ручку, но Му Гём оказался проворнее. Его рука перехватила запястье Ха Джуна, который, сопротивляясь, снова потянулся к ручке. Всё-таки бывший спортсмен - он не так легко поддавался, как ожидалось. Му Гём снова дёрнул его за руку и произнёс низким голосом:
- Лучше пойдём по-хорошему. Ещё поранишься.
- Это ты отпусти, пока сам не пострадал.
- Кто тебе что сделает? Просто поговорить хочу, чего ты так упираешься?
Их дыхание становилось всё более прерывистым. Словно в битве самолюбий, одна рука тянулась к дверной ручке, другая пыталась это предотвратить. И в этот момент...
Как нелепо - дверь открылась изнутри, и вышел один из тренеров. Увидев Ха Джуна и Му Гёма, которые, схватившись за руки, устроили что-то вроде армрестлинга в воздухе, он усмехнулся:
- Я понимаю, вы ровесники и сблизились, но вы же не дети... Хватит баловаться в коридоре, быстро заходите.
- Да, тренер, счастливого пути.
Ха Джун поспешно вырвал руку и поклонился. Затем, воспользовавшись моментом, когда дверь была открыта, проскользнул внутрь офиса.
Когда Му Гём окликнул его, дверь уже закрылась. Упустив цель прямо перед носом, Му Гём нахмурился и, издав стон, направился в раздевалку. В конце концов, ему всё равно нужно было переодеться.
Войдя в кабинет, Ха Джун не сразу прошёл на своё место, а тихо прислонился к двери. Оставшийся тренер Чон с недоумением спросил:
- Тренер Ли, что с твоим лицом?
- Лицо красное, как будто обгорело, хотя ещё и не лето. Хотя да, погода уже довольно тёплая.
- А, да. Бывает со мной такое.
Ха Джун поспешно прошёл на своё место. Собирая вещи для ухода домой, он открыл сумку и начал складывать блокнот, файлы, ручки и прочие предметы, но опомнился, когда понял, что сгребает в сумку абсолютно всё, что лежит на столе.
Покачав головой и вынимая неправильно сложенные вещи, Ха Джун несколько раз глубоко вздохнул. Дыхание важно для контроля над эмоциями. Этому он научился на тренерских курсах и различных занятиях, которые посещал для собственной реабилитации и последующего обучения реабилитации других. Когда нужно успокоиться - будь то игрок или ты сам - начинай с правильного дыхания.
«… Это должна быть шутка или какой-то намёк на что-то другое. Только сегодня был скандал с женщиной, а он говорит о серьёзных отношениях. Совершенно нелогично. После той единственной ночи - ни слова, и вдруг сегодня. Бессмыслица какая-то.»
Ха Джун, собрав сумку, не решался сразу выйти из кабинета и просто сидел на месте, убивая время. Он боялся, что Му Гём может ждать его снаружи.
Что бы ни означали те слова, учитывая его нынешнее состояние, он наверняка согласится после разговора, но его беспокоило, что он может опозориться, снова неправильно всё поняв, как в тот раз с первым поцелуем. Он не хотел выглядеть идиотом, серьёзно отреагировав на шутку. Если первый раз удалось скрыть, то во второй раз...
Этот вопрос внезапно вспыхнул в голове Ха Джуна, как неоновая вывеска.
Ха Джун вспомнил тот поцелуй, случившийся уже довольно давно. Поцелуй Му Гёма, которого он раньше даже случайно почти не касался и не мог представить, оказался неожиданно нежным и ласковым.
Боль, исчезнувшая из тела, стала похожа на забытый сон, а сладостное удовольствие от поцелуев и прикосновений Му Гёма снова и снова возрождалось в памяти. Воспоминания, ставшие концентратом ощущений, с того дня то и дело будоражили его душу.
После того, как тренер Пак потерял сознание, ему всё время хотелось сказать Му Гёму хоть какие-то слова поддержки. Ведь любой, кто хоть немного знал его, понимал, как особенно он относится к тренеру Пак Джун Сону.
«Он просто хотел утешить и поддержать. Только и всего, но что же в его словах выдало его? Где он позволил своим чувствам просочиться наружу, заставив Му Гёма посмотреть на него по-новому? Если даже в простом утешении так много выдало его чувства, то при более близком общении раскрытие его истинных чувств - лишь вопрос времени. Что бы он ни сказал и как бы ни сказал - всё будет бесполезно.»
С тех пор как начал играть, он всегда старался держаться от него подальше. При виде его лица сердце начинало колотиться, и он отчаянно держал дистанцию, боясь, что дрожащие чувства заставят его совершить ошибку. Он избегал его везде: с момента входа в раздевалку, во время пребывания в общежитии, во время приёма пищи.
Даже на тренировочном поле в свободное время предпочитал общаться только с другими игроками, выбирая места подальше от Му Гёма. Когда узнал, что им предстоит играть в одной команде, три дня перед первой тренировкой репетировал, как обычно поздороваться.
В сборной, где игроки тренируются вместе всего несколько недель, а при загруженном графике всего несколько дней перед матчем, Му Гём был незаменимым асом и одновременно неудобной фигурой для всех. Признавать его мастерство - одно дело, а мириться с высокомерием - совсем другое.
Поначалу "Гринфорд" неохотно отпускал Му Гёма на матчи, не считая крупных турниров, а ещё несколько лет назад он открыто выражал недовольство партнёрам по сборной, намекая, что они тянут его назад. Плевать он хотел на иерархию между старшими и младшими. Неудивительно, что даже его вызовы в сборную, несмотря на выдающийся талант, вызывали споры.
Помимо уже натянутых отношений, информация, которую Му Гём запоминал о товарищах по команде, играя с ними на одном поле, была всего лишь "персональными данными" в буквальном смысле - для функциональных движений, соответствующих тактике. Особенно возрастные игроки открыто выражали недовольство тем, что молодой ас относится к ним как к шахматным фигурам. Среди профессионалов не работает принцип "спортсмену достаточно просто хорошо играть".
Неудивительно, что он толком не помнил Ха Джуна. Тем более что Ха Джун не был игроком основного состава. Хотя он и не думал, что Му Гём совсем его не помнит...
Конечно, не всегда Ха Джун только избегал Му Гёма. Были моменты, когда он думал набраться смелости. Это было на Кубке Азии, куда его вызвали незадолго до двадцатилетия. Его сердце бешено колотилось при виде Му Гёма, которого он не видел вживую довольно долго.
Му Гём, и без того высокий, заметно подрос, а его лицо стало более мужественным. Джон Гю сидел рядом с ним и непринуждённо о чём-то разговаривал - как же Ха Джун ему завидовал.
«Надо поздороваться. Просто спрошу, помнит ли он меня.»
Пока он, решившись на это, ненадолго задержался поблизости, услышал их разговор.
- Что? Серьёзно? Мужики к тебе подкатывали?
- А что, я шутить буду? Нахрена такие шутки.
- Видимо, за границей к этому относятся более открыто. И что ты сделал?
- Что сделал - отказал, конечно. Меня аж передёрнуло, блядь, хотя агент раз сто твердил не показывать такое отношение на приёмах и вечеринках.
Они обсуждали, как к Му Гёму в Лондоне подкатывали мужчины. Ха Джун отвернулся от них и, сев на скамейку, какое-то время прислушивался к их разговору.
Долго слушать не пришлось. Му Гём рассказывал, что его передёргивало от сексуальных домогательств мужчин, что у него это вызывало у него отвращение до мата, но по настоянию агента он старался не показывать явного неприятия и как-то спокойно отказывал.
«Что в этом такого? Ведь он говорил не о нём.»
Он и не собирался сразу признаваться ему, да и сам точно не понимал, была ли его симпатия к Му Гёму восхищением юным гением-ровесником или романтическими чувствами к человеку, который ему нравился.
Однако в тот день, подслушав разговор Му Гёма и Джон Гю, Ха Джун наконец понял природу своих чувств. Если бы это было просто восхищение, если бы он просто хотел сблизиться с игроком, которым восторгался, он бы не почувствовал страх и болезненное сжатие в груди, услышав этот разговор. Ха Джун тут же встал со скамейки и направился туда, где собрались другие игроки.
Он не был уверен, что сможет скрыть свои чувства, находясь рядом с ним. Ха Джун, любя Му Гёма, прекрасно знал его характер и стиль игры. Ким Му Гём, казавшийся безразличным ко всему вокруг, но на поле, когда был настроен, двигался так, будто насквозь видел мысли соперника.
Казалось невозможным обмануть его неумелой игрой. Лучше остаться малозаметным товарищем по команде, которого он изредка встречает, чем быть раскрытым и стать для него чем-то отвратительным из-за особого взгляда.
В шестнадцать лет, в день первого матча за юношескую сборную. С того дня Ха Джун, словно проклятый, отдал свою душу в залог мужчине, который никогда не посмотрит в его сторону. За прошедшие десять лет он ни разу не влюбился в кого-то другого.
Он и не пытался хранить эти безответные чувства. Нет, он хотел, если возможно, освободиться от этих добровольных оков, которых никто не требовал, и как все найти любимого человека, обмениваться с ним чувствами, шептать слова любви открыто и естественно. Просто ни к кому другому он не испытывал даже подобия того трепета и волнения, что чувствовал рядом с Му Гёмом. Так незаметно прошло десять лет.
«Ну и что, если получится? Ну и что, если узнают? Ну и что, если он не всерьёз это сказал...»
Другой голос в его голове нашёптывал опасные искушения. Почему-то ещё до разговора с Му Гёмом появилось ощущение, словно сам загоняет себя в угол. Безответная любовь к тому, кто постоянно перед глазами, заставляет по несколько раз на дню устраивать "моноспектакль". Другим не видно, но в душе Ха Джуна с тех пор, как он пришёл в эту команду, всегда было штормовое предупреждение.
В ответ на вопрос последнего оставшегося сотрудника Ха Джун встал и направился к двери. Оглянувшись на раздевалку, он почему-то пошёл по коридору, стараясь ступать как можно тише.
Попрощавшись, Ха Джун поспешно вышел из тренировочной базы. Внутри он так и не встретил Му Гёма. Наверное, тот уже ушёл. Только выйдя, Ха Джун облегчённо вздохнул и, замедлив шаг, направился к автобусной остановке. По крайней мере, сегодня, похоже, удастся благополучно избежать встречи с Му Гёмом.
Говорят, завтра взойдёт новое солнце. Завтра и переменчивые мысли Ким Му Гёма могут измениться. Как он делал вид, что ничего не произошло после того дня, так и завтра может притвориться, что не было сегодняшнего разговора.
Хотя он убеждал себя, что всё нормально, что ему просто повезло, но, кажется, ему всё-таки было немного обидно из-за того, как Му Гём после того дня вёл себя, словно ничего не случилось. Хотя он тоже подыгрывал, делая вид, что ничего не было, это давалось нелегко.
Каким бы ни был исход, он не хотел позволить себе увлечься импульсивной шуткой человека, который завтра мог резко измениться. Он и так устраивал "моноспектакли" в душе по двенадцать раз на дню, и от этого было более чем достаточно стыдно. По крайней мере, в этот раз он не допустит такой неловкой ошибки, как во время их первого поцелуя.
В этот момент раздался звук клаксона. Ха Джун, который шёл, погружённый в мысли, слегка опустив взгляд и глядя только себе под ноги, рефлекторно поднял голову. Не только он, но и другие пешеходы повернули головы в сторону звука.
На обочине у остановки стоял тот самый оранжевый спорткар, в который он садился в тот день. Глаза Ха Джуна расширились. Он резко повернул голову вперёд и ускорил шаг. Машина медленно тронулась, следуя параллельно с ним.
Словно протестуя, клаксон прозвучал ещё дважды. Ха Джун пошёл ещё быстрее. Тогда и звук клаксона стал длиннее.
- Похоже, псих какой-то. Может, в полицию позвонить?
- Ездят тут на дорогих тачках, а мозгов нет совсем.
Прохожие хмурились и ворчали из-за намеренного шумового загрязнения, от которого закладывало уши. Услышав эти осуждающие голоса, Ха Джун наконец вздохнул и остановился. Как только он повернулся боком, звук клаксона прекратился, а когда он встал у пассажирской двери, окно опустилось.
Естественно, внутри сидел переодевшийся в обычную одежду Ким Му Гём, держась за руль. С раздражающим выражением лица и лёгкой усмешкой, словно говорившей: "Ну и что ты теперь сделаешь?"
Ха Джун, резко распахнул дверь, забрался внутрь и выпалил:
- Почему? Хочешь остаться со мной в замкнутом пространстве?
- Сейчас все снаружи тебя ругают. Если не хочешь, чтобы тебя опять поливали грязью из-за каких-нибудь фотографий, быстро закрой.
Му Гём кивнул и поднял стекло. Машина, съехав с обочины по диагонали, выехала на дорогу и помчалась вперёд.
- Вот зачем ты постоянно убегаешь, когда я просто хочу поговорить? Что я, съем тебя?
- Если ты вдруг такое предлагаешь, я обязан сразу соглашаться?
Му Гём насмешливо фыркнул в ответ:
- Выглядишь тихоней, а характер, оказывается, с огоньком. Хотя я так и думал.
Ха Джун не ответил, глядя в окно. Он сидел на пассажирском сиденье «Ламборгини», на которое, как говорил Му Гём, он впервые пустил мужчину. Кто бы мог подумать, что он окажется здесь дважды.
- Я не собираюсь говорить ничего плохого. Как я уже сказал, после этой истории с фотографией я решил завязать со случайным сексом с незнакомцами.
- У меня никогда не было длительных постоянных отношений, но мы с тобой вполне подходим друг другу. Всё равно видимся каждый день в команде, и так как мы оба мужчины, никому не покажется странным. Тебе ведь тоже нужен кто-то.
На высоко подвешенном светофоре загорелся жёлтый. Машины, ехавшие параллельно, начали постепенно замедляться. Му Гём спросил, словно ему вдруг пришла в голову неожиданная мысль:
- У тебя есть кто-то? Может, я стал любовником на стороне?
- Тогда что думаешь насчёт того, чтобы регулярно встречаться со мной?
После этого предложения Ха Джун промолчал. В наступившей тишине загорелся красный свет, и машина полностью остановилась. Му Гём, положив руки на руль, повернул голову и уставился на сидящего рядом, и только тогда Ха Джун открыл рот:
- А ты что, думал я предлагаю встречаться? Тебе же самому это в тягость.
Когда Му Гём ответил, приподняв уголки губ, Ха Джун наконец встретился с ним взглядом. Му Гём снова пошутил:
- Что? Хочешь со мной встречаться?
Однако Ха Джун проигнорировал этот вопрос и спросил в ответ:
- С каких пор ты планируешь этим заниматься?
- Да без разницы когда. Я хоть прямо сейчас готов.
- До следующей выездной игры... я подумаю.
Му Гём был недоволен тем, что нужно ещё что-то обдумывать, когда они уже однажды переспали, но сделал вид, что его это не беспокоит.
«С первого дня казалось, что Ли Ха Джун, вопреки внешнему виду, любит играть в кошки-мышки и немного жеманничать. Ладно.»
Му Гём внутренне усмехнулся, решив подыграть ему ещё раз.
Загорелся зелёный свет, и машина снова тронулась.
«Кстати, куда едет эта машина?» - только сейчас Ха Джун задумался об этом, сев в машину, не зная пункта назначения. Словно прочитав его мысли, Му Гём спросил:
- Раз уж ты здесь, давай подвезу. Домой едешь?
Му Гём кивнул на навигатор. Ха Джун не стал отказываться и, нажимая пальцами по клавиатуре навигатора, погрузился в очень странное чувство.
«Он оставлял свой след в машине Ким Му Гёма.»
Машина, ехавшая без остановок, замедлила ход перед старым жилым комплексом, которому скоро исполнится сорок лет. Когда Му Гём хотел въехать во двор, Ха Джун остановил его:
- Я выйду здесь. Не нужно заезжать внутрь.
Было непонятно, искренний это комментарий или сарказм. Хотя благосостояние жильцов здесь было разным, но из-за того, что многие жили тут долго и комплекс был не слишком большим, общение между людьми было довольно активным.
Если такой спорткар заедет внутрь, это привлечёт внимание многих соседей. Некоторые до сих пор здоровались с ним, как будто встретили действующего игрока, поэтому ему не особо хотелось, чтобы другие видели, как он выходит из этой машины. Му Гём глубоко вдохнул и произнёс словно про себя:
В ответ на слова Ха Джуна Му Гём с довольным выражением осмотрел окрестности и кивнул. Ха Джун невольно уставился на его лицо с непривычно мягкой улыбкой.
- Правда? Мне нравится. Это мои любимые цветы.
«Надо же, есть что-то, в чём у нас похожие вкусы.»
- У тебя даже есть любимые цветы?
- Конечно. Я же такой романтичный человек.
Пока Ха Джун колебался с ответом - соглашаться было смешно, а возражать - вроде бы неправильно, Му Гём, словно это была шутка, сразу попрощался:
Коротко попрощавшись, Ха Джун смотрел вслед уезжающей машине и тихо вздохнул. Он с самого начала знал, что в итоге согласится на любое предложение. Отсрочка момента выбора была лучшим, на что он был способен. Ведь чтобы действительно сделать то, о чём говорил Му Гём, нужно было подготовиться и телом, и душой.
«Постоянные отношения. Потенциальный партнёр.»
Было до тошноты глупо снова позволить себе питать надежды из-за нескольких слов. Странно, но хотя разум явно не ждал ничего особенного, сердце жило своей жизнью. Ха Джун, конечно, догадывался, что Му Гём имел в виду не то, на что он надеялся, что его слова несли другой смысл. Но почему же, когда подтвердилось, что Му Гём действительно говорил только о физической близости, он чувствует такую опустошённость?
- Чего ты ждёшь? Это же очевидно.
Ха Джун пробормотал себе под нос, как бы пытаясь себя успокоить. У Му Гёма не было причин любить его в таком смысле. Он подумал о привлекательных женщинах, которые наверняка часто мелькали в жизни Му Гёма. Взять хотя бы недавний скандал с Ха Ын У - актрисой, которую постоянно называли богиней. Зная так много о Му Гёме, Ха Джун был излишне хорошо осведомлён и о его романах с женщинами, и о том, какой тип женщин ему нравится.
У самого Ха Джуна, как говорил Джон Гю, во время активной карьеры тоже было много поклонниц, и некоторые из них даже жаловались, что когда они говорили о своей любви к Ли Ха Джуну, их дразнили, называя не настоящими фанатками футбола, а "фанатками внешности", которые просто бегают за красивыми футболистами. Глядя в зеркало, он никогда особо не был недоволен своей внешностью. Но это всё - только как мужчина. С головы до пят в нём не было ничего, что могло бы привлечь Му Гёма.
Когда он вошёл в дом, мать, сидевшая в гостиной, поднялась встречать сына. Иногда это было обременительно, но в такие моменты, когда на душе скверно, ласковый голос матери становился утешением. Ха Джун с улыбкой вошёл в гостиную и впервые за долгое время обнял её.
- Ой, что это с тобой, только пришёл и уже такое? У нашего сына случилось что-то хорошее на улице?
От этих слов вырвался горький смешок.
«Что-то хорошее. Ладно, будем считать так.»
- Ну конечно, что бы наш замечательный старший сын не смог сделать? Всё будет хорошо.
«Верно. Так ведь? Я ведь не делаю ничего плохого? Я ведь поступаю правильно?»
Мама пришла посоветоваться насчёт ужина, и Ха Джун, отвечая на её вопросы, вместе с ней размышлял о том, какую еду любят близнецы. Оба были в выпускном классе старшей школы, и сейчас как никогда требовали особой заботы. Обычная повседневность постепенно успокаивала его встревоженную душу.
Пожалуйста, не забывайте про спасибо и реакции, а то покусаю.
На кофеёк: 5469070012308728 (сбер)
Boosty