Сказание о посланнике Тэ Сине. Вторая дополнительная история. Экстры. Глава 26-30. Конец
В напряжённое, туго сжатое отверстие глубоко вошёл палец. Это вторжение, игнорировавшее рефлекторное сжатие, было пугающим. «Хах!» - он резко вдохнул, и в тот же миг в него вонзился ещё один палец. Введя указательный и средний пальцы до самого основания, Ли Тэ Син начал двигать запястьем. Всё было слишком поспешно.
- Ты должен смотреть на меня, куда ты смотришь?
Словно наказывая Хон Юна за невнимательность, Ли Тэ Син грубо двигал рукой. Пальцы с выступающими суставами, их развратные движения ощущались слишком отчётливо. При каждом движении пальцев в отверстии и из него беспорядочно разносились хлюпающие звуки.
Хон Юн запрокинул голову и прикусил нижнюю губу. Извиваясь от головокружительной стимуляции, он всё же не мог его оттолкнуть. Его рука, метавшаяся в воздухе, опустилась на голову Ли Тэ Сина. Тот поднял глаза.
В его развратно блестящих глазах читался безмерный голод. Это была похоть, которую он так долго и яростно скрывал и подавлял, что она в итоге превратилась в нехватку. Одного взгляда в его глаза было достаточно, чтобы Хон Юн замер, словно попав в силок. Ли Тэ Син облизал свои губы и усмехнулся.
Снова опустив голову, Ли Тэ Син принялся терзать его промежность. Он трахал его пальцами и одновременно сосал его член.
Покалывающее, насильственное удовольствие пронзило затылок Хон Юна. Пальцы ног сжались, кончики пальцев дрожали. С головки члена потекла прозрачная жидкость. Ли Тэ Син со сладостью слизал сочащийся предэякулят, пошло двигая запястьем. Полностью поглощённый процессом, он прорычал:
Разъярённые пальцы двигались быстро взад-вперёд. Те, что не проникали внутрь, яростно тёрли промежность и складки вокруг отверстия.
Пока количество пальцев не увеличилось с двух до трёх, а с трёх до четырёх, Хон Юн лишь безвольно хватался за простыню и задыхался. Когда Ли Тэ Син орудовал внутри четырьмя пальцами, он кончил. Красный язык Ли Тэ Сина длинным мазком прошёлся по животу и груди Хон Юна. От его настойчивых действий - он слизывал и глотал все разбрызганные капли спермы - тело Хон Юна судорожно вздрагивало.
Не успел Хон Юн и расслабиться, обессиленно обмякнув, как Ли Тэ Син подхватил его под бёдра и вздёрнул вверх, сгибая почти пополам. Тело Хон Юна подалось вниз, он испугался, но сильная рука, раздвигавшая его ягодицы, была непреклонна.
Язык, дразнивший беззащитно открывшееся отверстие, раздвинул его складки и проник внутрь. Хон Юн плотно зажмурился. От этой, совершенно иной стимуляции, низ его живота затрепетал. Мягкая плоть языка раздвигала нежные внутренние стенки, жадно двигаясь взад-вперёд. Щека и высокий нос Ли Тэ Сина пошло вжимались в его промежность.
Горячие стоны вырывались против воли. Казалось, его отверстие не просто расслабилось, а стало совсем податливым. А что, если он сейчас растает и исчезнет? В его пылающей голове мысли путались и скрипели.
- Хв-хватит, - проговорил Хон Юн, прикрывая себя обеими руками. - Теперь войдите, пожалуйста. Если продолжите, я, кажется, не смогу как следует сжать ваш член.
«И тогда вы не сможете кончить», - добавил он про себя. Услышав эти странные слова, Ли Тэ Син на мгновение замер, а затем из его груди вырвался короткий вздох. Он покачал головой, словно пытаясь прийти в себя.
Расстёгивая пуговицы на рубашке, он в итоге выругался. С треском что-то порвалось, и Хон Юн опустил взгляд. Сквозь разорванную Ли Тэ Сином рубашку угрожающе вздымались мощные грудные мышцы и рельефный пресс. Он окончательно сбросил рубашку и расстегнул пряжку на своих брюках. Высвободив устрашающе твёрдый член, он потянулся к футболке Хон Юна.
- Кто это сказал, что я не смогу кончить? - в его насмешливом тоне, казалось, проскользнул смешок. - У меня член вот-вот взорвётся от одного твоего вида.
Ли Тэ Син задрал футболку Хон Юна, полностью обнажая его грудь. Огромная, с вздувшимися венами рука накрыла одновременно ключицу и шею. Под ладонью яростно бился пульс. Ли Тэ Син поднял одну ногу Хон Юна и закинул себе на плечо. Их тела, естественно, прижались друг к другу.
Он провёл рукой по всей длине своего грозно вздыбившегося члена. Бесцеремонно похлопав по нему ладонью, влажной от спермы Хон Юна, он добился того, что из уретры выступила прозрачная смазка. Ли Тэ Син размазал и её по головке. Хон Юн, отрешённо смотревший на это бесстыдное, развратное зрелище, медленно поднял взгляд. В тот самый миг Ли Тэ Син полностью накрыл его своей тенью.
Толстая плоть без всякого предупреждения пронзила его отверстие. Хон Юн задохнулся от невыразимого давления. Его давно сомкнутый вход насильно раздвигался, с трудом принимая член. Это было ощущение, к которому невозможно было привыкнуть.
Тело Хон Юна подалось вниз, и он, постанывая, упёрся руками в грудь Ли Тэ Сина. Упругое и прохладное прикосновение было полной противоположностью тому, что творилось внизу, охваченном жаром. Член Ли Тэ Сина, до этого вошедший лишь головкой, упрямо прокладывал себе путь вглубь. От этого безжалостного проникновения пальцы ног плотно сжались. Хон Юн, выдавливая из себя голос, проговорил:
Почему-то казалось, что он входит бесконечно. В голове у Хон Юна всё побелело. Это было уже по-настоящему страшно.
- Ы, кха. Господин посланник, меня сейчас стошнит..! А-а-а!
Несмотря на мольбы Хон Юна, Ли Тэ Син лишь подсунул смятую подушку под его задранные ягодицы. У него больше не было сил на снисхождение.
Ли Тэ Син крепко зафиксировал белое тело, которое извивалось и запрокидывало голову. Густо смазанное отверстие было растянуто до предела. Это было медленное и безжалостное проникновение. Когда он вошёл до самого основания, из члена Хон Юна, зажатого между их животами, брызнула сперма.
Переведя дух, Ли Тэ Син взглянул на потолок. Его помутневшие от неги глаза медленно моргнули, а красный язык скользнул по приоткрытым губам. Затем он опустил взгляд и устремил его на Хон Юна.
Перед ним был Хон Юн, возбуждённый только им одним. Его лицо, искажённое от одного лишь проникновения, - тоже было его творением. Ли Тэ Син смотрел на него не моргая. Его мрачный, холодный взгляд был направлен только на Хон Юна. Покрасневшие веки и налитые кровью белки глаз в сочетании с ледяным отсутствием эмоций на лице казались почти безумными.
От опасной ауры, исходившей от Ли Тэ Сина, у Хон Юна похолодели кончики пальцев, но в то же время низ живота сладко затрепетал. Страх смешивался с бешено колотящимся сердцем и пересохшими губами.
Пусть его каждый раз уносило потоком, доводя до грани обморока, - это были боль и наслаждение, которые дарил ему Ли Тэ Син. Было хорошо, даже когда больно. Было счастьем, даже когда мучительно. Для Хон Юна всё, что исходило от Ли Тэ Сина, было сладостно, и этот миг, когда он наконец смог полностью принять его в себя, переполнял его сердце восторгом.
Не в силах сдержать нахлынувшие чувства, он произнёс это вслух. Когда Ли Тэ Син протянул руку к его глазам, Хон Юн перехватил её и прижал к своей щеке. От этого покорного жеста, когда он терся лицом о ладонь, у Ли Тэ Сина всё напряглось в паху.
- Я люблю вас, господин посланник.
Как же он мог быть таким невинным и беззаветно преданным? Эти слова были словно масло, подлитое в огонь его хищнической жажды обладания.
Хон Юн не успел договорить. Стиснув зубы, Ли Тэ Син наполовину вышел и тут же с силой вогнал член обратно.
От этого нежного, трепетного признания его член неконтролируемо набух от крови. Бурлящая похоть застилала Ли Тэ Сину глаза, доводя до головокружения.
- Знал бы ты, как сильно я… - процедил он сквозь зубы. Раскрытое до предела отверстие сжималось при каждом вздохе Хон Юна. - …хотел трахнуть тебя сюда.
Не успел он договорить, как начал двигать бёдрами - яростно, с глухими шлепками.
Хон Юн и не догадывался. Как сильно тому хотелось вбивать в него свой член до боли в животе, как хотелось неистово двигать бёдрами. Сколько раз он мастурбировал, глядя на его безмятежно спящее тело. И как, даже этого было мало, он терзал своё измождённое тело порочными фантазиями. Ли Тэ Син намеренно вложил в движения всю тяжесть своего тела, двигаясь дико и необузданно.
Высокий стон внезапно оборвался. На него обрушился шквал сладких поцелуев. Пока он исследовал языком внутреннюю сторону его губ, пока их языки тёрлись друг о друга, его бёдра двигались медленно. Но затем он резко изменил темп, отнимая у Хон Юна и дыхание, и разум.
В этот момент дверная ручка щёлкнула. Хон Юн, безвольно сотрясавшийся в его объятиях, испуганно вздрогнул.
- Гос, хыы, подин, не, нельзя.
Ли Тэ Син посмотрел в его полные мольбы глаза. В его тёмных, пылающих похотью зрачках промелькнул непостижимо глубокий огонёк. Он сам был возбуждён до потери рассудка, а Хон Юн всё ещё беспокоился об окружающих. Ему хотелось сожрать его. Но Ли Тэ Син невозмутимо скрыл свои истинные чувства, одним движением до конца всадив в него член.
- Почему? Давай покажем им, как мы трахаемся.
Запертый в объятиях Ли Тэ Сина, Хон Юн не мог издать ни звука. Их влажно соприкасавшиеся тела склеились и тёрлись друг о друга. Наклонившись, Ли Тэ Син прижался губами к ушной раковине Хон Юна и прошептал:
- Мы покажем всем, как сильно мы любим друг друга.
Лениво шепча, он начал вбиваться в него, словно пестом в ступке. Глухие, яростные толчки повторялись снова и снова, заставляя кушетку громко скрипеть и шататься.
Хон Юн почти рыдал, но Ли Тэ Син безжалостно врывался в его нежную плоть. Звук сталкивающихся тел был до неприличия откровенным.
Слова, полные противоречий, идущие вразрез с его действиями. Зафиксировав голову Хон Юна, Ли Тэ Син прижался губами к его сведённым бровям. Он выдохнул на его кожу свой мрачный, горячий воздух, а затем прижался к нему лбом. Глядя в упор в его заплаканное лицо, он не прекращал вбиваться в него снизу.
Стон, который он с трудом сдерживал, стал нервным и высоким. Ли Тэ Син до боли стиснул его тело, содрогавшееся от удовольствия, не давая пошевелиться. Он прижал его мечущиеся запястья к простыне и начал вращать бёдрами. Хон Юн задыхался так, словно умирал. Ли Тэ Син смотрел на него сверху вниз, будто околдовывая.
Ему хотелось выставить напоказ всему миру это его сломленное, потерянное состояние. И в то же время хотелось спрятать так глубоко, чтобы никто не увидел ни единого волоска на его теле. Даже эти крайние, двойственные чувства были наслаждением. Не было ни потолка, ни дна. Это безумное, почти болезненное чувство вихрем кружилось лишь вокруг Хон Юна.
Даже войдя до самого основания, он сгорал от нетерпения. Ли Тэ Син схватил Хон Юна за бёдра и потянул на себя. По сравнению с его чудовищной силой рефлекторное сопротивление Хон Юна было ничтожным. Его повисшие в воздухе ноги обвили талию Ли Тэ Сина. Член под новым углом с силой ударил во внутреннюю стенку. Острейшая дрожь пронзила его от спины до самого затылка. Хон Юн судорожно вдохнул и захлебнулся воздухом.
Дрожало всё внутри живота. Нет, всё его тело сотрясалось. Стимуляция, подобная удару молнии, обрушилась на него, сокрушая все чувства. Казалось, хоть он и был возбуждён до предела, существовала ещё более высокая точка наслаждения. Он словно танцевал в огне, охваченный пламенем.
Чем ярче была реакция Хон Юна, тем яростнее становились движения внизу. Набухшая до предела головка члена била точно по простате. Когда она без остановки тёрлась о чрезвычайно чувствительные внутренние стенки, мышцы начали судорожно сжиматься, сдавливая его член.
«Бля…» - проглотив ругательство, Ли Тэ Син тяжело задышал, его грудная клетка вздымалась. Его взгляд уже давно потерял фокус. Ли Тэ Син одновременно притягивал к себе бёдра Хон Юна и вбивал в него член. «Шлёп, шлёп», - механические звуки ударов плоти о плоть отдавались по всей комнате.
Хон Юн, пойманный Ли Тэ Сином, безвольно дёргался, пока тот то притягивал его к себе, то отталкивал. Боль и наслаждение смешались в единый, неразличимый поток. Перед глазами всё плыло в красных и белых пятнах. Ли Тэ Син, опершись коленями о край кровати, продолжал вдалбливать в него свой член. Это было звериное соитие, к которому больше всего подходило слово «утрамбовывание».
По мере приближения к кульминации их дыхание становилось всё громче. Хон Юн вцепился в простыню и запрокинул голову. Спина выгнулась и напряглась, ягодицы плотно сжались. Внезапно Ли Тэ Син прижался к его груди и начал быстро толкаться снизу вверх. В тот миг, когда его член вдавился в твёрдый пресс, по телу словно ударила молния. Хон Юн дёрнулся, как в припадке.
Это было похоже на вопль, но Ли Тэ Син не останавливался. Наоборот, он схватил его за дёргающиеся плечи и развратно двинул бёдрами. Влажные, хлюпающие звуки раздавались и спереди, и сзади. Чем яростнее двигался Ли Тэ Син, тем сильнее становилось трение.
Их губы жарко слились. Горячее дыхание и стоны всасывались в рты друг друга. Прильнувшие губы Ли Тэ Сина, казалось, готовы были разорвать разгорячённую плоть Хон Юна.
Выгнувшись назад, Хон Юн затрясся всем телом. Из его члена вырвалась прозрачная струйка. Почувствовав растекающееся горячее тепло, Ли Тэ Син возбудился ещё сильнее. Он откинулся назад. Схватив его безвольно раскинутые бёдра, он безжалостно вбился в отведённую назад талию.
Член Хон Юна подпрыгивал в такт движениям Ли Тэ Сина. Капли разлетались во все стороны. Среди коротких стонов и вскриков Хон Юн, не в силах больше выносить пик наслаждения, вцепился ногтями в руку Ли Тэ Сина.
Отверстие сжалось так, будто хотело перекусить его член. На скулах Ли Тэ Сина выступили желваки, а мышцы на мощных бёдрах напряглись до предела, сигнализируя о близком конце. Пресс окаменел, и в тот же миг горячая сперма изверглась глубоко внутрь Хон Юна.
Ли Тэ Син не прекращал двигаться, пока полностью не опустошился. Он вбивал свой член так глубоко, как только было возможно, а затем медленно выводил его, повторяя это снова и снова. Сперма, вытекавшая из их плотно соединённых тел, стекала каплями по ложбинке между ягодицами. Это была кульминация, подобная насилию.
Но этого было мало. Глядя сверху вниз на Хон Юна, Ли Тэ Син задыхался от неутолённой жажды. Сколько бы он ни утверждал свои права, сколько бы ни пробовал его на вкус, огонь внутри не угасал. Член, выскользнувший из него, словно змея, снова становился твёрдым, как в самом начале.
И снова он думал о том, что Белый дракон был во всём прав. Ли Тэ Син мог сойти с ума от этой бесконечной жажды обладания Хон Юном. Даже сейчас он кипел, словно обезумевший от голода зверь. Одной клятвы, данной Белый дракону, было недостаточно, чтобы сдержать себя. Казалось, он должен был дать Хон Юну что-то, что сможет его контролировать. Нет, он был обязан это сделать.
Клетку, в которую тот сможет запереть его, если он превратится в монстра…
Нежный голос вернул Ли Тэ Сина к реальности.
Хон Юн, обливаясь слезами, смотрел прямо на него. Они всего лишь занимались сексом, а он дрожал всем телом, будто его избили. И всё же, несмотря на это, Хон Юн смотрел на Ли Тэ Сина, который так безжалостно обошёлся с ним, с мечтательным выражением, словно видел сон. Как в первый раз, как будто так будет вечно. Хон Юн своими руками раздвинул собственные ягодицы и прошептал:
Перепачканное спермой отверстие беззвучно открывалось и закрывалось.
Вера, пошатнувшаяся на мгновение, вновь стала нерушимой от одного этого слабого жеста. Хон Юн был его клеткой, его замком и его ключом. Головокружительное наслаждение, подобное падению в пропасть, охватило всё тело Ли Тэ Сина.
Он наклонился и нежно поцеловал веки Хон Юна. Кончик его языка, согретый теплом и энергией Хон Юна, слизал слезинку, застывшую в уголке глаза.
Их губы снова слились. Твёрдая плоть вошла в расслабленное отверстие.
Наступило утро после четырёх дней и ночей, проведённых в постели. За дверью гостиничного номера, где остановились Ли Тэ Син и Хон Юн, раздалось кошачье мяуканье. Это был Чуксэнгви.
Услышав звук, Хон Юн повернул голову к двери. Он сидел на коленях у Ли Тэ Сина, послушно принимая кашу, которой тот его кормил. Видя, что Ли Тэ Син не реагирует, Хон Юн хотел было сказать, что, может, стоит пойти посмотреть, но лишь смущённо нахмурился.
Голос сорвался, не успев прозвучать, и вышел ужасно хриплым. Ли Тэ Син посмотрел на него недовольным взглядом, но вместо упрёка поцеловал в щёку. Хон Юн смущённо улыбнулся и сказал:
- У меня по утрам часто садится голос.
Несмотря на показное спокойствие и бьющую через край энергию ян, состояние Хон Юна было плачевным. Его веки покраснели и опухли от слёз, которые не успевали высыхать, а губы, которые Ли Тэ Син целовал при каждом взгляде, распухли.
Ещё хуже выглядел порванный уголок рта - это случилось, когда он, возбуждённый не меньше Ли Тэ Сина, пытался поглотить его член до самого горла. Рана только начала заживать, но каждый раз, когда он брал в рот ложку, она снова открывалась, посылая острую боль. Именно поэтому Ли Тэ Син кормил его кашей десертной ложечкой. Если так выглядело его лицо, то не нужно было и смотреть, что скрывалось под халатом.
Хоть он и пытался скрыть всё за улыбкой и неуклюжими оправданиями, ему было тяжело. Всё тело болело, будто его избили, а внизу всё ещё было неприятное ощущение, словно там что-то осталось. И это было неудивительно, ведь он принимал в себя Ли Тэ Сина до тех пор, пока не потерял сознание.
На самом деле, они занимались этим вплоть до того момента, как принесли кашу. Ожидая доставку в номер, Хон Юн почувствовал внизу какое-то инородное, неприятное ощущение и потянулся рукой к ягодицам. Тут же Ли Тэ Син под предлогом, что посмотрит сам, уложил его на диван.
Осознание того, что его снова уносит потоком, пришло лишь тогда, когда его бёдра были беззащитно раздвинуты. Хон Юн замахал руками, уверяя, что в этом нет нужды, но Ли Тэ Син был непреклонен. Он всё же настоял на том, чтобы осмотреть его отверстие.
Было бы не так стыдно, если бы он просто посмотрел? Ли Тэ Син впился взглядом в его промежность, а затем прижался к ней губами. Ощущение языка, раздвигавшего складки, было до одури отчётливым. Это была ласка, от которой у него каждый раз вспыхивало лицо, будто готовое взорваться.
Ли Тэ Син упрямо зафиксировал его трепыхавшиеся ноги и принялся всасывать и вылизывать складки и нежную плоть внутри. Он откровенно чувствовал, как его кожи касается высокий нос и гладкие щёки Ли Тэ Сина, а влажные, хлюпающие звуки и горячее дыхание липли к телу.
Нервы натянулись до предела, а сердце забилось так, словно впервые. В тот момент, когда Хон Юн, не в силах больше терпеть, начал умолять, Ли Тэ Син развратно прошептал:
«Юн-а, я только немного полижу. Кажется, тебе будет больно, если твой господин посланник будет трахать тебя членом, так что вот так, ху-у... языком...»
От этих пошлых слов - то ли уговоров, то ли грязных шуточек - его член, из которого, казалось, уже нечему было выйти, дёрнулся и отреагировал. Он был ошарашен тем, что его тело отреагировало, хотя они только что трахались как звери, но останавливаться и не думал.
Хон Юн, забыв о стыде, подался бёдрами навстречу. Схватившись за основание своего члена, торчавшего к животу, он посмотрел сверху вниз на Ли Тэ Сина. Его действия и взгляд красноречивее слов говорили о том, чего он хочет. Ли Тэ Син взял член Хон Юна в рот и начал быстро надрачивать себе.
Его мощный торс, согнувшийся в три погибели, и тяжёлое дыхание от наслаждения были донельзя развратным зрелищем. Глядя на Ли Тэ Сина, который, казалось, был готов бесконечно возбуждаться от одного его вида, Хон Юн безвольно отдавался потоку. Влажная слизистая, которая с готовностью сжималась в ответ на любое его движение, вызывала сумасшедшее привыкание. Двигая бёдрами так развязно, что его зад отрывался от дивана, Хон Юн излился жидкой спермой глубоко в глотку Ли Тэ Сина. Когда он пришёл в себя, горячая каша уже остыла до идеальной температуры.
Ли Тэ Син откровенно игнорировал кошачье мяуканье. Не в силах больше на это смотреть, Хон Юн принялся его уговаривать:
Если уж кто-то явился, несмотря на все меры, принятые заранее, чтобы их не беспокоили, значит, у него определённо были важные новости.
Когда Ли Тэ Син нехотя открыл дверь, Чуксэнгви вошёл внутрь, виляя хвостом, и жалобно мяукнул у ног Хон Юна. Он просил, чтобы его взяли на руки. Этот жест показался Хон Юну таким же милым и очаровательным, как у обычного кота, и он, улыбаясь, поднял его.
Когда он посмотрел ему в глаза, кот ответил нежным мяуканьем. В его узких, прищуренных глазках плескалась ласка. Наверное, это было не просто воображение - с каждым разом он казался всё милее. Хон Юн коснулся своим носом его кошачьего носика. Кот спокойно принял его прикосновение.
Ли Тэ Син, молча наблюдавший за этой сценой, счёл, что она не заслуживает даже ругательства. Он лишь бросил мимолётный, безразличный взгляд на Чуксэнгви, прижавшегося к Хон Юну.
Этого было достаточно. Чуксэнгви тут же отказался от своей привычной позы «буханки хлеба» и спрыгнул на пол. Сколько бы Хон Юн его ни баловал, жизнь у него была одна. Чуксэнгви, словно и не было никакого заигрывания, скромно уселся и принялся вылизывать переднюю лапку.
Только тогда коту протянули ильянчхо. Понюхав траву, Чуксэнгви благодарно мяукнул, и в этот момент на его маленькой спинке показалось что-то, привязанное к ней. Это был конверт из красного шёлка.
При виде него лицо Ли Тэ Сина мгновенно окаменело.
Письмо было от Ямы, Владыки загробного мира. Ли Тэ Сину и без того было досадно, что его драгоценное время с Хон Юном прервали, а тут ещё и письмо от самого Ямы. Он холодно уставился на послание. Бедный Чуксэнгви, к которому оно было привязано, задрожал всем телом.
Размышляя над этим, он сузил глаза. Получателем был не он, а Хон Юн. Раздражение сменилось острым недовольством, которое неприятно кольнуло в затылке.
И что этот старый хрыч опять задумал?
Но проигнорировать письмо было нельзя. Закончив кормить Хон Юна кашей, Ли Тэ Син отнёс его на руках в ванную. Пусть это и была всего лишь бумажка, но она была от божества. И хотя не было нужды проводить полный ритуал очищения, он считал, что стоит проявить хотя бы минимальное уважение.
После того как Ли Тэ Син тщательно вымыл и аккуратно одел Хон Юна, тот поклонился перед письмом. Печать в центре красного конверта вспыхнула и исчезла. Открытое для прочтения письмо снова оказалось в руках Ли Тэ Сина. Оно было сплошь исписано иероглифами и древними словами, так что Хон Юн всё равно не смог бы его прочесть.
С какой стати он отправил письмо именно Хон Юну? Настороженный взгляд Ли Тэ Сина быстро пробежался по строчкам. Хон Юн, тоже напрягшись, смирно ждал рядом с ним.
[Я взял в руки кисть, ибо у меня есть к тебе просьба. Как ты знаешь, божественные артефакты загробного мира куда могущественнее тех, что есть в мире живых, и потому весьма полезны. Однако с ними так же трудно совладать, и если они попадут не в те руки, к человеку без твёрдых принципов и способностей, то могут быть использованы во зло.
В последнее время участились случаи, когда негодяи тайно вывозят божественные артефакты в мир живых, нарушая равновесие. Я считаю, что нет никого более подходящего для этого дела, чем ты, кто всегда с величайшей осторожностью обращается с подобными вещами. Посему я лично отправляю тебе это письмо и надеюсь, что ты примешь мою просьбу.
Разумеется, я не собираюсь использовать твои способности даром. За каждый возвращённый артефакт я продлю твою жизнь на три года. Те же, что особенно порочны, я разрешаю тебе уничтожить по собственному усмотрению.]
Слово «просьба» было использовано с откровенной наглостью - это был приказ, замаскированный под письмо.
Так вот почему он так легко отдал мне сонпиль. Подумал Ли Тэ Син, вспоминая самодовольное лицо Ямы, когда тот вручал ему артефакт загробного мира под видом подарка. А следом он вспомнил упрямство Хон Юна, который, несмотря на все уговоры, так и не воспользовался им, руководствуясь лишь своими собственными принципами.
- Что там написано? - не выдержав любопытства, спросил Хон Юн, искоса наблюдая за выражением лица Ли Тэ Сина.
Тот мягко погладил его по затылку, прося подождать ещё немного.
[И ещё, Син-а. Разве не ты - хранитель Хон Юна? Я позабочусь о том, чтобы ты смог присоединить это время к своему отпуску.]
Хон Юн сгорал от нетерпения. Что же там такое написано, что у него такое непроницаемое лицо? Размышляя об этом, он внезапно почувствовал дурное предчувствие.
Неужели он приказал забрать меня? Иначе с чего бы такому великому и недосягаемому существу отправлять мне письмо?
От этих мыслей Хон Юн, сам того не осознавая, крепко вцепился в одежду Ли Тэ Сина.
Прочитав уже знакомый текст ещё несколько раз, Ли Тэ Син наконец глубоко вздохнул. Он молча обнял Хон Юна за плечи и притянул к себе. Не понимая, в чём дело, Хон Юн неловко обнял его в ответ.
Прижавшись к Ли Тэ Сину всем телом, Хон Юн спокойно выдохнул. Ему вдруг стало всё равно. Что бы ни было в этом письме, куда бы ни вёл этот путь, одно оставалось неизменным - он был вместе с Ли Тэ Сином. Хон Юн начал медленно похлопывать его по широкой спине, точно так же, как тот делал для него.
- Господин посланник, с нами всё будет в порядке.
Тем временем Ли Тэ Син мысленно перебирал все свои премиальные отпуска, о которых почти забыл. Сложив всё до единого дня, он почувствовал, как в его глазах вспыхнул огонёк.
Всего вышло пятьдесят восемь лет и семь дней. Этого с лихвой хватало на всю предполагаемую жизнь Хон Юна.
Ли Тэ Син ещё крепче прижал к себе покорно прильнувшего Хон Юна и погрузился в раздумья. Вспоминая их долгую связь - от первой встречи, когда он оплакивал новорождённого младенца, до настоящего момента, когда он радовался за нашедшего свою весну Хон Юна, - его веки тяжело опустились и снова поднялись.
Одновременно с этим голоса тех, кто ушёл раньше, тихим эхом проникли в его кожу, в уши, в самое дыхание.
«Аромат, что я уже вдохнул, был благоухающим».
На его лице, наполовину спрятанном на плече Хон Юна, появилась улыбка. Присущая только ему отрешённость и глубочайшее удовлетворение заиграли на кончиках его губ.
Обретя полное спокойствие, Ли Тэ Син глубоко вдохнул аромат Хон Юна.
И правда, это был поистине ни с чем не сравнимый аромат.
Принести самый вкусный в мире алкоголь.
Это простое условие, выдвинутое Со Хви, стало для Хон Юна довольно сложной задачей. Понятие «вкусный» у каждого своё, с этим ничего не поделаешь, но для Хон Юна, который плохо разбирался в алкоголе, даже выбор напитка был настоящим испытанием. После нескольких дней раздумий Хон Юн обратился за советом к Хан Се Ён, которая называла себя «богом выпивки и веселья».
«Всё зависит от закусок и атмосферы. Как думаешь, какой характер будет у вашей встречи?»
Хон Юн понимал, что этот вопрос был задан, чтобы дать как можно более точный совет, но не смог ничего ответить. И неудивительно, ведь это был первый раз, когда Ли Тэ Син, Со Хви, Мумён, Бэк У и даже Чуксэнгви должны были собраться все вместе в один день и в одном месте.
Хон Юн совершенно не представлял, какая атмосфера сложится среди таких разных личностей и какие темы для разговоров у них возникнут. Он думал, что встреча уже будет успешной, если Ли Тэ Син не выйдет из себя, а Со Хви и Мумён не подерутся. Видя его замешательство, Хан Се Ён улыбнулась.
«Я тебе сейчас всё расскажу, а ты не спеши, подумай и реши».
Так в руках Хон Юна поочерёдно оказались традиционное корейское вино, обычное вино и виски. Купив напоследок ещё и шампанское, Хон Юн со смущением посмотрел на тяжёлые пакеты в обеих руках. В этот момент внезапно появился Ли Тэ Син и забрал у него свёртки.
Ну конечно, этот проклятый лис научил его всякой дряни. Взгляд Ли Тэ Сина, который считал Со Хви с его вечными предложениями выпить бельмом на глазу, говорил сам за себя. Конечно, благодаря Со Хви Хон Юн и вправду стал иногда выпивать, но не настолько, чтобы это стало хобби. Хон Юн легонько потёрся о его предплечье и сказал:
- Нет, просто я не знал, что именно нужно купить.
Ли Тэ Син посмотрел на купленный Хон Юном алкоголь. Вероятно, это была не столько нерешительность, сколько сильное желание сделать так, чтобы все хорошо провели время. Сменив недовольный взгляд на более мягкий, Ли Тэ Син погладил Хон Юна по затылку. Ему по-прежнему не нравилось, когда тот так старался для кого-то, кроме него, но, так или иначе, это была похвала.
Хон Юн, прикрыв глаза, наслаждался его прикосновением. Внезапно он почувствовал на себе чужие взгляды. Они были настолько откровенными, что даже кололи кожу. Хон Юн огляделся по сторонам.
В стороне он заметил группу женщин. Они шептались между собой, бросая взгляды на Ли Тэ Сина. И не только они. Мужчины и женщины, старые и молодые - все, кто его замечал, не могли оторвать от него глаз. Осторожные взгляды были самым безобидным проявлением внимания. Некоторые останавливались как вкопанные или издавали слышные даже отсюда вздохи восхищения. Были и те, кто просто застывал с глупым выражением на лице, откровенно его разглядывая.
Даже для оживлённой улицы это было уже слишком. Внезапно почувствовав недовольство, Хон Юн окинул Ли Тэ Сина взглядом с головы до ног. И почему этот мужчина, который так не любит показываться людям, сегодня так шикарно оделся? Формальный наряд в сдержанных тонах лишь подчёркивал его особую мрачную и томную ауру.
Даже я, видя его каждый день, поражаюсь, так что уж говорить о тех, кто видит его впервые? Хон Юн, прищурившись, испепелял взглядом все эти взоры, устремлённые на Ли Тэ Сина. Ли Тэ Син же, то ли не замечая, то ли настолько привыкнув, что ему было всё равно, продолжал смотреть на витрину ювелирного магазина.
- Жнецу смерти ведь не положено так себя вести, разве нет? - довольно надуто бросил Хон Юн.
- Что именно? - не отрывая взгляда от витрины, отозвался Ли Тэ Син.
Когда Хон Юн не сразу нашёлся с ответом, тот наконец перевёл на него взгляд и переспросил:
- М-м? Что именно не положено?
Уголок его губ криво пополз вверх. Хон Юн, столкнувшись с его невозмутимым взглядом, который, казалось, и так всё понимал, потерял дар речи.
Его низкий, томный голос прозвучал совсем близко, когда он обнял Хон Юна за талию. Чем наглее вёл себя Ли Тэ Син, тем сильнее Хон Юн сжимал губы. Хоть они и договорились ничего друг от друга не скрывать, выразить вслух такие детские, ревнивые чувства было всё-таки неловко. Видя, что Хон Юн упрямо молчит, Ли Тэ Син усмехнулся и прошептал ему на ухо:
- Скажи: «Хочу выколоть бамбуковым копьём все эти глаза, что уставились на моего господина посланника».
Ли Тэ Син, с такой лёгкостью подталкивавший его к ужасным мыслям, принялся поглаживать его шею. Дыхание, касавшееся кожи, и рука, сжавшая затылок, были донельзя откровенными. Хон Юн, оглядываясь по сторонам, пробормотал:
Не было никакой нужды обращать внимание на тех, с кем его не связывало ни случайное касание одеждой, ни единый встреченный взгляд. Может, сейчас Ли Тэ Син и произвёл на них впечатление, но воспоминание об этом поблекнет меньше чем через час. Потому что Ли Тэ Син не позволит им запомнить, и потому что в их жизнях он не имел никакого значения.
Но Хон Юн был другим. Для Ли Тэ Сина он был сокровищем, которым тот завладел, пожертвовав всем, что у него было. Даже не глядя, Ли Тэ Син был полностью сосредоточен на Хон Юне, и его нетерпение росло от того, что Хон Юн не уделял ему всего своего внимания.
Ли Тэ Син легонько постучал по губам вздрогнувшего от удивления Хон Юна.
- Вот так и покажешь, что у меня есть хозяин. Что твой господин посланник - твой.
- Я же сказал, дело не в этом…
- Как это не в этом? У тебя же на лице всё написано.
Ли Тэ Син чуть грубовато провёл пальцами по его векам. Хон Юн, вопреки своей воле, поспешил спрятать вспыхнувшее лицо. На него, не знавшего, куда деться от смущения, тяжело лёг взгляд Ли Тэ Сина.
Вот уж точно говорят, что любовь слепа. Он не знал, что и делать с этим своим глупым возлюбленным, который так переживал из-за ничего не значащего, мимолётного внимания. Ли Тэ Син потянул Хон Юна за воротник и глубоко вдохнул.
Под этой одеждой его тело было сплошь покрыто следами его укусов. Метками, которые он обновлял, делая их темнее, как только те начинали исчезать, - безболезненными, но вечными шрамами. Внезапно у Ли Тэ Сина зачесались зубы, а взгляд его слегка помутился. В тот самый миг, когда он уже готов был впиться в то, что было ближе всего, Хон Юн прикрыл ему рот ладонью.
Ли Тэ Син медленно моргнул, и его взгляд снова остановился на Хон Юне. Его умоляющий взгляд дрожал. Ли Тэ Син склонил голову набок. Такой взгляд заводит меня ещё больше.
- Ночью, - сказал Хон Юн, оглядываясь по сторонам.
Видя, что Ли Тэ Син лишь безучастно смотрит на него сверху вниз, он прикрыл рот ладонью и прошептал:
Не успел Хон Юн договорить, как Ли Тэ Син схватил его за запястье.
Ночью - это само собой, но и сейчас не было никаких причин сдерживаться.
Ворота в дом Со Хви были распахнуты настежь. Тщательно ухоженный дворик и защитные барьеры, слой за слоем наложенные на вход, были слабее обычного.
Увидев у входа саджатпап - подношение для жнецов смерти, - Хон Юн с трудом сдержал подрагивающие уголки губ. Намерение, с которым было выставлено это подношение, одновременно приветствующее и прогоняющее, было до странности озорным. Ли Тэ Син с напускным безразличием посмотрел на аккуратно накрытый столик с рисом, монетами и соломенными сандалиями, но, входя внутрь, оттолкнул его ногой.
Обнаружив в гостиной огромный плакат, занимавший целую стену, Хон Юн всё-таки рассмеялся вслух.
[ДОБРО] Жнец Ли с возвращением в мир живых [ПОЖАЛОВАТЬ]
Никто не умел так игриво выражать свою искренность, как Со Хви.
Внутри их первым встретил Бэк У. Он вышел из кухни в фартуке и с половником в руке.
Поздоровавшись, Бэк У сразу же вернулся на кухню - он был в самом разгаре готовки. От аппетитного аромата, заполнившего весь дом, во рту скапливалась слюна.
Пока Хон Юн ставил принесённые вещи на стол, из кухни донёсся голос Бэк У:
Хон Юн уже собрался идти, но Ли Тэ Син потянул его за шиворот и подтолкнул в другую сторону. А сам, закатывая рукава, сказал:
- Ты сначала займись своим делом.
Дело Хон Юна заключалось в том, чтобы Со Хви проверил созданную им жемчужину памяти. Но Ли Тэ Син и готовка… Такое сочетание он даже представить себе не мог. Хон Юн, забыв даже кивнуть, простодушно смотрел на него снизу вверх.
Тогда Ли Тэ Син слегка наклонился и понизил голос. На его губах, шептавших, словно делясь тайной, играла обаятельная улыбка.
- Если того, что было, не хватило, можем продолжить.
И почему разговор снова сворачивает туда? Всего десять минут назад им пришлось переодеваться, потому что то, что начиналось как простой поцелуй, закончилось испачканной спермой одеждой. Хон Юн покраснел.
Он смущённо отвёл взгляд, но лишь на мгновение, а затем снова привстал на цыпочки. На этот раз уже Хон Юн прошептал Ли Тэ Сину на ухо:
Он бесстрашно встретил его холодный взгляд и лучезарно улыбнулся.
- А если я усну, разбудишь меня и сделаем это.
Понимает ли он вообще, что такое поведение - это одновременно и провокация, и соблазн? Ли Тэ Син покачал головой и легонько подтолкнул Хон Юна в затылок. Осознавал он это или нет, ситуация в любом случае была затруднительной.
Закатав рукава до конца, Ли Тэ Син вошёл на кухню и первым делом вымыл руки. Бэк У, который, конечно же, ожидал увидеть Хон Юна, широко распахнул глаза, словно увидел нечто из ряда вон выходящее. Но тут же, улыбнувшись так же лучезарно, как Хон Юн, протянул ему зелень для ссам.
Ли Тэ Син был первым, кто понял желание Бэк У, небесного пса, полюбившего людей, и тем, перед кем Бэк У мог без опаски предстать в своем истинном обличье. Бэк У даже не пытался скрыть треугольные ушки на макушке.
Хон Юн молча наблюдал за Ли Тэ Сином со спины. Хотя это место было для него совершенно чужим, его движения были настолько умелыми и естественными, что казалось, будто он всегда здесь был. Хон Юну до смерти хотелось и дальше наблюдать за этим удивительным зрелищем, но, как и сказал Ли Тэ Син, сначала нужно было сделать дело.
Нехотя отрывая взгляд и оглядываясь через плечо, Хон Юн поднимался наверх, повторяя про себя: Сегодня - не последний день. Теперь, стоит только захотеть, и я смогу видеть его каждый день. Каждый раз, осознавая это, Хон Юн чувствовал, как его разум туманится, словно от сильного лекарства от простуды, а тело становится лёгким, будто к лодыжкам прикрепили крылья. Хон Юн проживал самые счастливые дни в своей жизни.
Нужно скорее показать жемчужину и пойти смотреть, как мой господин посланник готовит. Подойдя к комнате Со Хви, Хон Юн поднял руку, чтобы постучать. В этот момент изнутри донёсся яростный крик Со Хви:
- Если так подумать, ты мой сын!
Крик был таким оглушительным, что Хон Юн, стоявший снаружи, невольно вздрогнул. По тому, как громко он кричал, можно было представить, в какой ярости был Со Хви. И нетрудно было вообразить выражение лица того, кто каждый раз доводил его до такого состояния. Ведь они постоянно препирались, даже в присутствии Хон Юна.
Пока он колебался, стоит ли стучать, на этот раз заговорил Мумён. Его голос был разительно спокоен по сравнению с возбуждённым голосом Со Хви.
- Тогда трахнись со своим сыном.
Что?.. С кем что сделать? Хон Юн на мгновение не поверил своим ушам. Кажется, Со Хви тоже.
- А-а-а! - взвизгнул Со Хви. - Да ты что, совсем с ума сошёл?
- Если я скажу, что сошёл, ты это сделаешь?
Содержание разговора было чересчур запутанным. Хон Юн теребил в руках жемчужину памяти, которую заранее достал, чтобы похвастаться перед Со Хви. Похоже, он выбрал не лучшее время. Может, пока спуститься? Пока Хон Юн размышлял, внезапно нарушив тишину, из-за двери донёсся раздражённый ответ Со Хви:
Словно только этого и ждал, Мумён тут же парировал:
- Что значит «просто не хочу»? Какая причина?
- Нет. Ответь ещё раз. Почему?
Началось. Атака вопросами «почему» от Мумёна, которому было интересно абсолютно всё на свете. Вероятно, он будет цепляться до тех пор, пока не получит удовлетворительный ответ. Со Хви, который знал это лучше кого-либо, закричал и внезапно замолчал. После короткой паузы дверная ручка дёрнулась. В тот момент, когда Хон Юн отшатнулся назад, Со Хви пронзительно выкрикнул:
- Потому что, если я сделаю это с тобой, мне кажется, что снизу окажусь я, поэтому - ни за что!
Одновременно с этим Со Хви распахнул дверь и столкнулся лицом к лицу с Хон Юном.
Нужно было объяснить, что он не собирался подслушивать, но от растерянности он не мог связать и двух слов. Не обращая внимания на замешательство Хон Юна, Со Хви резко откинул чёлку и коротко выдохнул:
Взгляд Мумёна коснулся покрасневших кончиков ушей Со Хви, который тот не успел скрыть. Со Хви упорно это игнорировал. Вместо этого он демонстративно обнял Хон Юна за плечи и поспешил прочь.
- Пойдём в другую комнату. А этого извращенца я сегодня оставлю без ужина.
Разбор полётов был коротким и по существу. Заперев дверь, чтобы Мумён не смог войти, Со Хви тут же внимательно изучил жемчужину памяти, которую создал Хон Юн. Его взгляд был серьёзным и проницательным, словно он и не поддавался только что на провокации Мумёна.
Хон Юн от напряжения сглотнул. Хотя это пока больше походило на кусок стекла, чем на сферу, по сравнению с тем, что было месяц назад, когда он даже выдохнуть в неё толком не мог, это был огромный прогресс. Он надеялся, что Со Хви хотя бы это оценит.
Внимательно рассмотрев даже крошечную сцену, запечатлённую в стеклянной сфере, Со Хви фыркнул от смеха. Изображение было расплывчатым и таким хрупким, что, казалось, вот-вот исчезнет, но изящные, ровные брови определённо принадлежали Ли Тэ Сину.
- Хоть ты и создаёшь это на основе своих воспоминаний, в момент создания ты должен смотреть на них со стороны, как наблюдатель.
- Ты можешь, сам того не зная, потратить слишком много крови, так что не забывай отдыхать после.
- Молодец, что не стал жадничать и точно вложил лишь часть. Теперь будем расширять диапазон.
Со Хви взъерошил волосы Хон Юна, который послушно отвечал на каждое его замечание. Он похвалил его ровно настолько, чтобы тот не загордился, но продолжал стараться изо всех сил.
Когда они, закончив, спустились вниз, Бэк У и Ли Тэ Син уже раскладывали готовую еду по тарелкам. Со Хви и Хон Юн, не сговариваясь, тут же принялись помогать, каждый находя себе дело.
Хон Юн с удивлением смотрел на накрытый стол. Все блюда, включавшие в себя мясо, рыбу и птицу, выглядели невероятно аппетитно. Неужели всё это приготовил один господин посланник Бэк У? С сомнением посмотрев на Бэк У, он увидел, как тот гордо вздёрнул подбородок. Его расправленная грудь и довольное выражение лица красноречивее слов говорили: «Да, это всё я».
Когда все расселись, Со Хви, всё это время сидевший с кислой миной, крикнул наверх:
- Спускайся есть, чёртов щенок!
Хон Юн тайком усмехнулся. Их отношения были для него загадкой.
Со Хви решил поднять себе настроение вином, принесённым Хон Юном. Поколебавшись, что открыть первым, он выбрал бутылку в самой красивой упаковке.
Звонкий стук бокалов ознаменовал начало вечера.
Со Хви, как всегда, громко восхищался, говоря, как всё вкусно, а у Бэк У было такое лицо, будто он завладел всем миром.
Поставив миску для Чуксэнгви, смирно ждавшего у его ног, Хон Юн выпрямился. Его взгляд встретился со взглядом Бэк У, который как раз ставил перед ним тарелку, полную рёбрышек. Бэк У беззвучно пошевелил губами:
Тёплая дружеская атмосфера была резко прервана острым замечанием Ли Тэ Сина. Бэк У застыл на месте, а Хон Юн поспешно взялся за палочки. Выбрав самый нежный и вкусный кусочек мяса, он поднёс его ко рту Ли Тэ Сина.
- Правда ведь, очень вкусно? Когда попробуешь еду господина посланника Бэк У, о другой и думать не захочешь.
Ли Тэ Син молча смотрел сверху вниз на Хон Юна, умолявшего его попробовать, а затем, словно делая одолжение, открыл рот. То, как он, подперев подбородок рукой, лишь открыл рот, чтобы принять угощение, напоминало повадки высокомерной кошки.
Сколько бы ты ни старался со своими деликатесами, такого обращения тебе вовек не видать.
Со Хви первым уловил смысл, который таился во взгляде, брошенном на Бэк У, и выдохнул: «Ха». Это было просто смешно. Для трёхсотлетнего мужчины его поведение было слишком, слишком детским.
- Когда он так себя ведёт, не кажется, что он впадает в детство? - прошептал Со Хви на ухо Бэк У. - Неужели и в этот раз ты не согласишься? Даже я бы возненавидел наставника, который так себя ведёт.
Но понурый ответ Бэк У и на этот раз опроверг ожидания Со Хви.
Какие же великие заслуги совершил Ли Тэ Син в прошлой жизни, что ему достаётся любовь только таких вот мягких, как пух, людей? Обессилевший Со Хви пробормотал:
- Да-да… Конечно, как же иначе.
Открытое вино было сладким и пилось легко. Бэк У, приговаривая, какой у него приятный аромат и вкус, осушал бокал за бокалом, которые ему подливали, и от охватившего его веселья то и дело глуповато ухмылялся.
Но я же не могу хотеть спать. Пока Бэк У недоумённо склонял голову, Ли Тэ Син ответил ему:
- Это ты становишься ближе к людям, которых так любишь.
Бэк У, чьё и без того хорошее настроение, казалось, вот-вот позволит ему взлететь, погладил сытый живот и откинулся на спинку стула. Его взгляд встретился со взглядом Хон Юна, сидевшего в похожей позе. Они молча улыбнулись друг другу.
Когда с едой было в основном покончено, Со Хви вместе с Мумёном начал убирать со стола. Когда Бэк У и Хон Юн попытались помочь, Со Хви решительно отказался.
- Гости, на этом ваша работа закончена. Иначе в следующий раз я вас не позову.
Хон Юн удивлённо посмотрел на него. Себя он гостем никак не считал, ведь он бывал здесь чуть ли не каждый день, чтобы учиться у Со Хви. Несмотря на его отказ, Хон Юн нерешительно принялся убирать посуду, но Со Хви подтолкнул его в спину со словами:
- Перед кем это я тебя заставляю работать? А ну, кыш! Иди отсюда.
Затем он с ухмылкой обратился к Ли Тэ Сину:
- У меня много свободных комнат с хорошей звукоизоляцией, так что можете остаться на ночь.
Ли Тэ Син нахмурился, словно услышал оскорбление.
- Бред какой-то. Кто знает, что ты там понаставил.
- Всё-таки господин посланник, вы слишком хорошо меня знаете.
Хихикая, Со Хви потянул Мумёна за шиворот.
- А ты идёшь со мной мыть посуду, - сказал он. Мумён пристально посмотрел на него, а затем со вздохом, полным смирения, ответил:
- Хорошо, давай начнём с этого.
- Опять дерзишь. Ты что, действительно хочешь, чтобы тебя выгнали?
Каждый раз, когда Мумён неожиданно поджимал хвост, его кипящая боевая решимость бесследно исчезала, словно её и не было. Со Хви схватился за лоб. И зачем я только создал нечто подобное? Мумён уткнулся лбом в плечо сокрушающегося Со Хви.
Хон Юн, который слонялся без дела, пытаясь хоть как-то помочь с уборкой, но в итоге был выпровожен, прогуливался с Ли Тэ Сином по саду Со Хви. Разнообразные цветы и деревья в сочетании с мягким освещением создавали маленькое, но захватывающее зрелище. Для хобби это было сделано на высшем уровне.
Они пересекли сад и вышли на прогулочную тропинку, к которой вела боковая калитка. Хон Юн переплёл пальцы с рукой Ли Тэ Сина, который молча шёл рядом, охраняя его. От его крепкой, уверенной хватки, словно он только этого и ждал, на лице сама собой появилась улыбка.
Несмотря на все волнения, ужин оказался очень приятным. Хон Юн посмотрел на густо усыпанное звёздами небо и сказал:
- Спасибо, что пришли сегодня со мной.
Хон Юн знал, что ему не по душе шумная и суетливая обстановка. Тем более, такая громкая встреча, где главным героем был он сам, наверняка вызывала у него отторжение, но он с готовностью согласился - и всё это только ради него, Хон Юна. Возможно, и в будущем их повседневная жизнь всегда будет складываться именно так. И от этой мысли его благодарность становилась лишь сильнее.
На благодарность Хон Юна Ли Тэ Син отреагировал так, будто услышал какую-то чушь, и щёлкнул его по лбу. Совсем не больно.
- Если я буду не рядом с тобой, то где же ещё?
Эта небрежно брошенная фраза снова заставила его сердце трепетать.
- И правда, - покорно согласился Хон Юн и улыбнулся глазами.
Прошло больше месяца с тех пор, как Ли Тэ Син остался в мире живых. Всё это время Хон Юн добросовестно жил своей земной жизнью и усердно тренировался, чтобы продлить её. Особенно упорно он искал священные артефакты. И хотя значительных результатов пока не было, он приметил один, который подавал надежды. Для этого приходилось постоянно держать часть своих способностей в активном состоянии, но это не составляло труда.
Энергии ян тоже было достаточно - всё благодаря подарку Белого Дракона. Как и говорил Ли Тэ Син, даже если они были вместе днём и ночью, тело лишь немного томно расслаблялось, как после хорошей тренировки, а такие тяжёлые симптомы, как кровотечение, стали заметно реже.
Хон Юн не мог найти того, кто подарил ему возможность любить Ли Тэ Сина без ограничений, даже раскрыв все свои способности на полную мощь. Наверное, он создал для себя собственное пространство и наконец-то обрёл истинный покой. Поэтому Хон Юн от всего сердца желал ему, где бы он ни был и что бы ни делал, быть счастливее него самого. И надеялся, что, когда они однажды встретятся, он сам станет достаточно сильным, чтобы сделать ему необходимый подарок.
- А? - произнёс он в тот самый миг.
Его способность к обнаружению подала Хон Юну сигнал. Остановившись, Хон Юн сосредоточился.
Он отчётливо почувствовал энергию священного артефакта, который так долго дразнил его, то появляясь, то исчезая. Словно заметив преследователя, артефакт попытался проворно скрыться, но Хон Юн упорно шёл по его следу. Сделав глубокий вдох, Хон Юн медленно поднял веки. Его глаза, цвет которых невозможно было определить одним словом, сияли.
В ответ на эти слова Ли Тэ Син легко встряхнул рукой в воздухе. Жуткий гул прокатился вокруг них. Хон Юн крепко вцепился в одежду Ли Тэ Сина, обнявшего его за талию. Странная энергия окутала его тело, а леденящий душу шум царапнул слух. Открывались Врата духов.
Они, некогда бесчувственные и расчётливые, стали теперь друг для друга единственными и неразделимыми. И хотя сейчас долг Хон Юна перед Ли Тэ Сином был неизмеримо высок, однажды настанет день, когда они смогут стоять плечом к плечу. А может, придёт и такое время, когда благодарность Хон Юна окажется ещё большей.
Хон Юн смотрел на багровый портал, который становился всё больше и больше. Его взгляд был полон силы и надежды.
Один священный артефакт - три года жизни. Способности Хон Юна стремительно росли, а его хранитель, Ли Тэ Син, надёжно стоял рядом. Хон Юн не собирался упускать это счастье. Он защитит его любой ценой.
Вокруг Ли Тэ Сина и Хон Юна одновременно закружился вихрь из прохладного, чистого и мрачного, зловещего ветра. Чёрные и белые потоки причудливо переплетались, создавая мистическое зрелище, в точности как поверхность далекой планеты.
