Прогулка в ночи цветов. Глава 138-140
Сон Бин, воспитавшая Сон Джэ, умерла как преступница. Виной тому была одна из наложниц покойного императора, которая заманила Сон Бин в ловушку и оклеветала её. Вдовствующая императрица, наблюдавшая за ситуацией в гареме, поймала интриганку с поличным и лично свершила над ней суд.
И тогда, и сейчас вдовствующая императрица остаётся вдовствующей императрицей, но в то время она носила этот титул не так давно и не обладала большим влиянием. Вдовствующая императрица знала об угрозе, нависшей над Сон Бин, но, желая укрепить собственное положение в гареме, позволила событиям развиваться, чтобы поймать виновных с поличным.
Из-за этого случая Сон Джэ потерял единственного человека, который уделял ему внимание. Его снова все игнорировали, обращались с ним так, будто его и не было вовсе.
Если его и звали куда-то, то лишь для того, чтобы отругать вместо его старших племянников, или чтобы те могли поиздеваться над ним и поизмываться. Или же только тогда, когда требовался член императорской семьи, чтобы отправить его на верную смерть.
- Во дворце я был человеком, которого будто бы и не было. В гареме меня либо игнорировали, либо делали вид, что не замечают. Откуда мне знать, как родители дорожат своими детьми, как глубоко они западают в память, почему для родителей ребёнок - это нечто абсолютное? Разве можно стать дороже всего на свете лишь потому, что вы связаны кровью? Как такое возможно? Неужели можно излить всю свою любовь лишь потому, что ты родил этого ребёнка?
От слов мужчины странным образом заболело сердце. Ён О открыл было рот, но, не сумев ничего сказать, снова закрыл.
Вероятно, такие сомнения зародились у императора из-за императрицы и Хёк Би. Обе они потеряли детей, которых родили сами, и погубили детей, рождённых другими. Возможно, их жестокие поступки были порождены их же собственным горьким опытом.
Любовь к собственному ребёнку настолько велика, что заставляет уничтожить чужого ребёнка, которого кто-то другой любит всем сердцем.
Император говорил, что не может понять самый первый этап всего этого: любовь к ребёнку лишь по той причине, что ты его родил. Невозможно было оторвать взгляд от его лица, на котором читалась мука от того, что он, никогда не знавший родительской любви, совершенно не понимает, что это такое.
- Не знаю, почему я рассказываю тебе всё это. Ведь потом эти слова лишь дадут повод для жестоких упрёков. На самом деле, разве твой характер не так же жесток, как и мой? Когда ты бросаешь мне вызов, ты не знаешь ни границ, ни черты, за которой следует остановиться.
Мужчина как ни в чём не бывало произносил эти язвительные слова.
- И что с того, что все это знают?
- Вы - тот, кто может убить меня в любой момент и по любой причине. Поэтому, когда я иду против вас, мне нет нужды думать о будущем. Разве не поэтому я был так дерзок, когда вёл себя непочтительно?
От слов Ён О Сон Джэ рассмеялся.
- Твой характер, должно быть, ещё холоднее и безжалостнее моего.
При этих словах Сон Джэ на лице Ён О отразилось такое выражение, будто он услышал самое ужасное обвинение на свете. Увидев это, Сон Джэ изумился ещё больше.
- Ваше Императорское Величество, прошу, заберите назад ваши незаслуженные слова.
Ён О отстранил руку мужчины, касавшуюся его обнажённой талии, и принял официальный тон.
- Кё Гвиби, что значит «незаслуженные»?
Слова императора привели Ён О в ужас. Хотя Сон Джэ и не рассказал ему всего о своём детстве, Ён О мог догадаться и без подробных рассказов, насколько суровым был путь этого мужчины в мире императорской семьи, где происхождение и покровители решают всё. И то, что такой человек обращался с ним, Ён О, как с равным себе, было для него в тягость.
Этот мужчина устранил всех членов императорской семьи, которые родились с огромной властью в руках и помыкали им одним движением пальца, и взошёл на трон.
- Ваше Величество, вы стали безжалостным хозяином трона, жестоким и страшным созданием, но вы хорошо выросли.
Ён О произнёс эти язвительные слова с насмешкой. Это были неслыханно дерзкие и непочтительные слова. Император не рассердился, а лишь усмехнулся. Ён О нежно провёл рукой по щеке мужчины, который лишь смеялся, не выказывая гнева, - так же, как он делал это во время их близости.
Сон Джэ склонил голову, глубже прижимаясь лицом к руке, гладившей его щеку.
- Я не зря убил всех тех, кто смеялся надо мной, и занял трон.
- То, что я так откровенничаю с тобой, - это, должно быть, от слабости. Это слабое сердце, которое хочет получить одобрение и утешение от благородного господина, о котором я в детстве и мечтать не смел.
Рука Ён О замерла. Лицо мужчины, покоившееся на его ладони, слегка шевельнулось, и он поцеловал беззащитную руку. Сон Джэ, оставив щекочущий поцелуй, встретился взглядом с Ён О и спросил:
- А было бы хорошо, если бы Кё Гонджа меня жалел.
Глаза мужчины, смотревшего на Ён О, сузились.
Под небесами не было никого, кто осмелился бы жалеть императора.
- Видимо, то, что мне было нужно, - это рука, которая пожалеет и приласкает. Одна-единственная фраза, признающая, что я хорошо вырос, хоть и стал жестоким убийцей, уничтожившим тех, кто был ко мне жесток. Я желал похвалы, пусть и самой маленькой, но искренней, а не основанной на этикете или лести. И тёплого взгляда доброго господина, который бы меня пожалел.
Здесь, в этом месте, У Сон Джэ напоминал того, кого он видел в Гоксане. Но он был гораздо более искренним и спокойным, чем тот.
Ён О не стал терзать себя догадками, скольким ещё людям он шептал эти слова. Но мысль о том, что завтра он, возможно, будет страдать и мучиться от боли, видя, как тот заботится о человеке, которого по-настоящему любит, неотступно его преследовала.
Однако он отчаянно желал, чтобы слова, сказанные ему сейчас, были хоть немного искренними.
Сон Джэ, прижавшийся щекой к руке Ён О, нахмурился.
- Впредь, когда мы будем вдвоём в постели, смени обращение.
- А как мне ещё называть Ваше Величество, если не «Ваше Величество»?
- Ты прекрасно произносишь дерзкие речи, но думаешь, что достаточно соблюдать формальности лишь в обращении? Почему бы тебе не называть меня Сон Гонджа?
- Вы не Сон Гонджа, и вы не просто господин.
Ён О убрал руку от лица мужчины. Сон Джэ перехватил руку. Ён О попытался высвободиться, но у него ничего не вышло. В итоге Сон Джэ потянул его руку и прижал к своей обнажённой груди.
- Кё Гонджа, ты ведь тоже наложник, который женат, но разве я не зову тебя Кё Гонджа? Если тебе не нравится «Гонджа», то зови меня по имени.
Каждый раз, когда мужчина говорил, кончики его пальцев, лежавшие на груди, ощущали лёгкую вибрацию.
- Вы… вы пытаетесь меня убить… с помощью уловки?
Кончики бровей Ён О слегка опустились. Уголки его губ изогнулись под тем же углом. На его лице было выражение, в котором читалась толика искренности и даже лёгкое чувство предательства.
- Думаешь, мне нужна уловка, чтобы убить тебя?
Сказал Сон Джэ, приподняв уголки губ в улыбке. Как он и говорил, в этом не было нужды. Император мог убить его в любой момент, как только захочет убрать его с глаз долой. Ему даже не нужно было придумывать предлог.
- Нет, - спокойно ответил Ён О на вопрос императора.
- Почему? Тебе не нравится называть меня по имени? Ты притворяешься смелым, но и тебе, Кё Гонджа, тоже трудно называть члена императорской семьи по имени? Я был заброшенным членом императорской семьи, поэтому у меня даже нет детского имени. Прозвищ, само собой, тоже.
Дерзко произнёс Ён О, обращаясь к мужчине, который с улыбкой рассказывал о своих несчастьях. Даже в тот момент, когда слова сорвались с его губ, сердце бешено колотилось.
Даже между родственниками соблюдался этикет, поэтому они редко называли друг друга по имени. Если только речь не шла о младшем брате со значительной разницей в возрасте, не было принято называть кого-то по имени в личной обстановке. К старшим и младшим братьям по обучению также обращались официально. Ён О иногда называл по имени своих старших братьев, с которыми у него была большая разница в возрасте, но это было скорее упоминание, как «Кё Мён О» или «Кё Джин О», а не ласковое обращение по имени.
На мгновение с лица Сон Джэ исчезло всякое выражение. Реакция императора отчётливо передалась через его обнажённую кожу, которой касалась ладонь. Тело мужчины на мгновение напряглось, а затем его охватил жар. Ён О улыбнулся Сон Джэ, который, покрывшись мурашками, растерянно смотрел на него.
Этих слов он никогда бы не смог сказать, не назови его по имени.
- Кё Ён О. У тебя совсем нет манер, не так ли?
Мужчина, чьё лицо залилось румянцем, сказал это с улыбкой и запинаясь. Как для Ён О было редкостью называть кого-то по имени так запросто, так и тот, похоже, никогда такого не слышал.
Лёжа лицом к лицу и обнимая Ён О, Сон Джэ, рассуждая о манерах, проник кончиками пальцев ему между ягодиц. Длинные и твёрдые пальцы глубоко вошли во влажное от семени нутро и вышли. После того как кончики пальцев, словно что-то измеряя, коснулись плоти и отступили, толстый конец члена прижался к узкому входу.
Горячий и твёрдый член медленно вошёл в Ён О.
Мужчина вошёл без остановки. Чувствуя, как толстый член давит на чувствительную плоть, проникая внутрь, Ён О дёрнул бёдрами. Сон Джэ, войдя сзади, прижался губами к уху Ён О. Влажный звук отрывающихся от обнажённой кожи губ сладко отозвался в ушах.
Войдя внутрь, мужчина тут же задвигался по мягкой, влажной плоти. Следуя за движениями Сон Джэ, Ён О беспомощно выдыхал прерывистое дыхание.
- Ты же сказал, что я красивый.
Мужчина протянул руку вперёд, схватил член Ён О и принялся его гладить. От внезапной стимуляции его бёдра непроизвольно дёрнулись. Ён О задыхался, чувствуя, как перед глазами всё то светлеет, то темнеет.
Большая рука потянула руку Ён О, сжимавшую парчовое одеяло, и заставила его коснуться своего возбуждённого члена. Чувствуя, как горячие губы безостановочно осыпают поцелуями мочку уха, затылок и плечи, Ён О гладил свой член.
В одно мгновение его охватило невероятное возбуждение.
Губы мужчины опустились на его тяжело дышащий подбородок. Он не мог разобрать, чьи это были звуки - его или мужчины: тяжёлое прерывистое дыхание и сладкие стоны. Горячий член вонзился в узкое нутро.
Ён О излился, тяжело дыша, пока большая рука ласкала его. И даже после этого он ещё долго стонал.
Перед Покнёнчжоном, сокровищницей императорского дома, выстроились в соответствии со своими рангами члены императорской семьи. Каждый раз, когда перед павильоном появлялась одна из наложниц императора, все они кланялись в знак почтения.
На данный момент у императора было немного наложниц.
Императрица существовала, но находилась в положении, не позволявшем ей появляться на людях. Члены императорской семьи уже присматривались к возможностям на случай, если её место освободится. Поэтому было важно внимательно следить за нынешними наложницами.
При крике евнуха все члены императорской семьи разом поклонились.
- Приветствуем Кё Гвиби маму. Кё Гвиби, да пребудет с вами великое счастье!
- Приветствуем Кё Гвиби маму. Кё Гвиби, да пребудет с вами великое счастье!
В гареме, где не было императрицы, самой примечательной фигурой был Кё Гвиби. Хоть он и был мужчиной, он славился своей утончённой красотой, а происхождение из влиятельного рода Кё обеспечивало ему прочную опору. К тому же, император тратил золото, как воду, на игру Кё Гвиби на цитре.
Когда Кё Гвиби шёл по дорожке во дворе к главному месту, в глазах членов императорской семьи отразилось изумление. Те, кто склонил головы в поклоне, с растерянными лицами переглядывались друг с другом.
Обменявшись взглядами, они зачарованно уставились на изящное лицо, остановившееся перед главным местом.
Кё Гвиби, следуя этикету, сложил руки на груди, опустил взгляд и слегка наклонил голову, но даже это не могло скрыть его свежей, чарующей красоты.
Члены императорской семьи, не присутствовавшие на дне рождения вдовствующей императрицы, были ошеломлены, а те, кто был там, тоже не могли скрыть своего удивления, впервые видя его лицо так близко.
- За такое короткое время он стал ещё величественнее.
- Разве это не то, что называют сиянием?
- Говорят, это тот самый красавец, которым так восхищаются знатные дамы и юные девы столицы.
- Какая же удача выпала роду Кё, ха, ну надо же.
- Это известная история: покойный глава Кё, отдыхая летом на юге, пошёл с друзьями поглазеть на красавиц, влюбился в юную госпожу из академии Онрён и остался там, добившись её руки. Говорят, он пренебрёг гневом покойного императора и ослушался приказа своего отца, который был тогда главой рода и верховным генералом, и пустил корни в семье жены. Кё Гвиби - вылитая копия своей матери по красоте.
В голосах членов императорской семьи слышались восхищение, разочарование и смятение.
- Его Величество Император прибывает!
Как только Кё Гвиби завершил приветствие, издалека раздался возглас. Император прибыл, совершив обряд в Небесном Храме и приняв поздравления от чиновников.
Самые большие центральные ворота Покнёнмун, охранявшие вход в Покнёнчжон, распахнулись в обе стороны.
Император восседал в огромном паланкине.
Императорский паланкин поражал своими размерами. Широкие и прекрасные шёлковые полотна, свисавшие с четырёх сторон, развевались на ветру.
Роскошный паланкин окружали гвардейцы, которым было дозволено стоять в непосредственной близости.
Под звуки, возвещавшие о прибытии императора, дворцовые музыканты начали играть. Воины, держа в каждой руке по короткому копью и маленькому щиту, начали танцевать под музыку, развевая пурпурные шёлковые ткани.
Паланкин императора остановился прямо перед павильоном, где находилось главное место.
Императору, сходившему с паланкина, помогали один из трёх высших сановников, Великий Наставник Нын Са Хён, и Со И Дам Со Джун.
- Это... это же... - раздались гневные возгласы среди пожилых членов императорской семьи.
Никогда прежде в истории империи Юль не было случая, чтобы наложник был выбран в качестве ближайшего сопровождающего императора и помогал ему после завершения государственного ритуала.
- Его Величество доверяет Дам Со И, - тихо проговорил принц Чондо, стоявший среди членов императорской семьи.
- Даже для Его Величества такой поступок недопустим.
Члены императорской семьи, опустив взгляды на церемониальные таблички, которые каждый держал в руках, перешептывались. Шёпот продолжался недолго. Император, сошедший с паланкина, поднялся на первую ступень лестницы, где стояли члены императорской семьи и наложницы. Нын Са Хён и Дам Со И отошли от императора и заняли свои места.
Император пошёл по ступеням к главному месту. Подвески и золотистый шёлк на его церемониальной короне мягко колыхались, рассеивая вокруг себя сияние. Драконий халат на статной фигуре императора развевался на ветру. В такт его движениям колыхалась и подвеска из чистого нефрита.
Сегодня, в день ритуала, он был одет в редкий для такого случая синий драконий халат. Ноги императора, обутые в красные туфли, замедлили шаг на ступенях, ведущих к главному месту. Взгляд мужчины обратился туда, где находились наложницы.
Сон Джэ, задержав взгляд на Кё Ён О, одетом в длинное одеяние нежного, тёмно-синего цвета, символизирующего ранг Гвиби, занял своё место во главе.
Члены императорской семьи, собравшиеся перед Покнёнчжоном, возвысили голоса, отдавая почести.
- Ваше Величество Император, желаем вам долголетия и крепкого здоровья! Десять тысяч лет, десять тысяч лет, десять тысяч лет!
- Ваше Величество Император, желаем вам долголетия и крепкого здоровья! Десять тысяч лет, десять тысяч лет, десять тысяч лет!
Громкие возгласы сотрясли просторный двор перед павильоном. Император, наблюдая за теми, кто разом склонился в поклоне, поднялся.
- Приму поздравления от императорских родичей.
То, что император принимал поздравления от членов императорской семьи после ритуала, было формальным этикетом. Важнее было не само поздравление, а то, что император даровал членам семьи в знак своей благосклонности.
В этот раз поздравление привлекло особое внимание из-за наложниц.
Император впервые после своего восшествия на престол позволил наложницам присутствовать на церемонии поздравления.
Внутри Покнёнчжона раздался благородный голос.
- Разве это мыслимо, чтобы у Сына Неба было всего пять наложниц? Император, сведущий в законах, делает вид, что не заботится о государстве? Да в доме любого простолюдина наложниц будет больше!
Вдовствующая императрица опустила чашку так, словно швырнула её. Ухоженная, изящная рука грубо поставила чашку, и та, соскользнув по столу, издала угрожающий стук.
Многие предвидели такую ситуацию ещё тогда, когда вдовствующая императрица согласилась присутствовать на церемонии с участием наложниц. В павильоне на мгновение воцарилась гнетущая тишина.
- Матушка, государство оказалось в пренебрежении с самого моего восшествия на престол.
Место вдовствующей императрицы было подготовлено на том же возвышении, что и место императора. Трон императора находился в самом центре, а место вдовствующей императрицы было устроено сбоку, в стороне от центра.
Император склонил голову в сторону вдовствующей императрицы, но говорил, не глядя на неё.
От этих жестоких слов императора вдовствующая императрица не посмела разгневаться ещё больше. Поднимать сейчас вопрос о легитимности его восшествия на престол или об иерархии в императорском роду было бы крайне опасно. Это могло бы привести к внезапной гибели доброй половины присутствующих в павильоне членов императорской семьи.
- В последнее время танцы дворцовых танцовщиц не вызывают у меня никаких мыслей. Если у кого-то из императорских родичей есть на примете какая-нибудь танцовщица, было бы хорошо, если бы вы мне сказали.
От этих слов, брошенных императором как бы невзначай, лица управляющей дворцом Чео и придворной дамы Ан Хе смертельно побледнели. Раз император открыто заявил, что танцы ему не по душе, им придётся готовиться к позору - быть вызванными к вдовствующей императрице и получить пощёчины. Все заметили их помрачневшие лица, но никто не подал виду.
В тот момент, когда все затаили дыхание, с места, где сидели Кё Гвиби и Син Бин, донёсся шёпот.
Все как раз искали кого-то, кто мог бы разрядить удушающую напряжённость, созданную словесной перепалкой императора и вдовствующей императрицы. Члены императорской семьи открыто устремили свои взгляды на место Кё Гвиби.
Император, сделав вид, что ничего не замечает, отпил глоток чая, но из-за не прекращающегося шёпота посмотрел туда, где был Ён О. Наложницы сидели на местах, расположенных рядом с местом вдовствующей императрицы.
- Ваше Величество, прошу прощения. Этот слуга ещё не до конца постиг дворцовый этикет, поэтому расспрашивал Син Бин о том, что было ему любопытно. Прошу вас, простите меня.
Тёмные брови Сон Джэ сошлись на переносице. Жесты Кё Гвиби, который поднялся с места и поклонился трону императора и вдовствующей императрице, в совершенстве соответствовали дворцовому этикету.
- И что же было любопытно нашему Кё Гвиби? - спросил Сон Джэ с улыбкой, обращаясь к Ён О, который перед вдовствующей императрицей и многочисленными членами императорской семьи притворялся ничего не знающим.
- С глубочайшим почтением, Ваше Величество. Разве все дворцовые танцовщицы не являются наложницами Вашего Величества?
- У них есть лишь возможность стать моими наложницами. Не все танцовщицы - мои наложницы. Разве ты не слышал, что я до сих пор ни одну из них не возвысил до ранга наложницы?
- Прошу прощения, этот слуга слишком невежественен. Однако, Ваше Величество, разве танец дворцовых танцовщиц не был поистине прекрасен? Я слышал от управляющей дворцом Чео, что все они усердно репетируют. И сегодняшний ритуальный танец был великолепен.
Император сощурился, видя доброту, которую Ён О проявил к дворцу Чео.
- И поэтому ты хочешь, чтобы я даровал им награду?
- Прошу прощения. Я не давал награды, поскольку только Ваше Величество может награждать танцовщиц дворца Чео. Однако я слышал, что величайшая награда для них - стать наложницей.
Сказал Ён О с лёгкой улыбкой. Сидевшая рядом Син Бин, глядя вдаль, незаметно кивнула.
- У Кё Гвиби поистине есть добродетель.
Вдовствующая императрица, оттеснённая сокрушительными словами императора, вовремя вмешалась в разговор.
Сон Джэ пристально посмотрел на лицо Ён О, который притворно-почтительно опустил глаза, а затем сухо усмехнулся. Если так пойдёт и дальше, его втянут в интриги вдовствующей императрицы, и придётся выбирать новую наложницу из танцовщиц.
- У Кё Гвиби хороший вкус. Раз танец так тронул Кё Гвиби, я должен от его имени наградить дворец Чео. Я дарую шёлк танцовщицам, что исполняли сегодня ритуальный танец, - приказал Сон Джэ, взмахнув рукой. Он подал Ён О знак поскорее сесть на место.
- Безмерно благодарен, Ваше Величество.
Вдовствующей императрице будет трудно наказать танцовщиц, получивших награду от самого императора. Глядя, как Ён О возвращается на своё место, вдовствующая императрица подняла чашку.
- У Кё Гвиби и впрямь глубокая добродетель. И, как сказал Император, хороший вкус. Как насчёт того, чтобы поручить Кё Гвиби подготовку музыкального представления на следующую церемонию Чхоннёнчжоль (Праздник Небесного Благополучия)? - сказала вдовствующая императрица, опустив взгляд на чашку и легонько подув на горячий чай.
- Этого я позволить не могу, - тут же отказал император.
- Император, вся столица знает, что вы даруете горы золота за игру Кё Гвиби на цитре. Разве не подобает поручить руководство музыкой для церемонии такому выдающемуся таланту? Или же его игра превосходна, но слух вас не устраивает? Тогда как насчёт того, чтобы Кё Гвиби сам сыграл на цитре?
- Матушка, Кё Гвиби - наложник.
- Наложник, но Гвиби - мужчина. Он отличается от женщин, которых нужно прятать за центральными воротами дворца, во внутренних садах. Как сегодня Дам Со И помогал императору, разве не будет символично, если Кё Гвиби выступит на церемонии Чхоннёнчжоль? Церемония Чхоннёнчжоль проводится во славу долголетия императора, так разве выступление Кё Гвиби будет чем-то зазорным?
Вдовствующая императрица изящно улыбнулась и поочерёдно посмотрела на императора и на Ён О. Император бросил недовольный взгляд на Ён О, который сам же навлёк на себя это внимание своим шёпотом.
Ён О посмотрел на улыбающуюся ему вдовствующую императрицу с таким выражением, словно хотел что-то сказать.
- Для этого слуги большая честь, что Вдовствующая Императрица так высоко меня ценит. Однако, я считаю, что мне будет трудно выступать на церемонии Чхоннёнчжоль. Я также полагаю, что было бы неправильно руководить талантливыми девушками из дворца Чео, которые будут исполнять музыку.
- Кё Гвиби, это потому что Император запретил? Вы отворачиваетесь от меня и следуете только воле Императора? - сказала вдовствующая императрица с обиженным выражением лица.
- Этот слуга, разумеется, не может пойти против того, чего не позволяет Ваше Величество. Однако немыслимо отворачиваться от Вдовствующей Императрицы, которая заботилась обо мне с самого прибытия во дворец. Но церемония Чхоннёнчжоль - это слава дворца Чео, и я не могу отнять её у них.
Слова Ён О были основаны на скромности, и к ним было не придраться.
- Но руководить музыкой вы же можете?
- Этот слуга никогда даже не присутствовал на церемонии Чхоннёнчжоль, разве не будет для меня слишком большой честью руководить музыкой? Я считаю, что вместо меня, чей опыт дворцовой жизни невелик, этим должна заниматься Вдовствующая Императрица - величайшая из старших в императорской семье, глубоко сведущая в литературе и искусствах.
От слов Ён О выражение лица вдовствующей императрицы странно изменилось. Ей была приятна эта явная демонстрация уважения перед членами императорской семьи. Однако его манера уклоняться от поручения под прикрытием похвалы заставляла задуматься о многом.
Взгляды членов императорской семьи быстро перебегали от императора к вдовствующей императрице и Кё Гвиби.
- Раз уж Кё Гвиби так советует, я подумаю над этим.
- Гвиби. Вы не можете вечно ничего не делать и лишь пользоваться благосклонностью Императора. Император, что вы намерены делать с управлением делами гарема, которыми раньше занимались покойные Хёк Би и Ынхё Хван Гвиби?
При словах вдовствующей императрицы затаившие дыхание члены императорской семьи один за другим начали высказываться.
- Ваше Величество, Вдовствующая Императрица, хоть она и не появляется на публике, но ведь Её Величество Императрица всё ещё на своём месте.
- Верно, управление гаремом - это исконное право императрицы.
Члены императорской семьи не желали, чтобы нынешние наложницы обрели реальную власть над гаремом до того, как будет назначена новая императрица. У каждого был свой кандидат, но все они сходились в одном важном мнении: пока не должно быть никого, кто управлял бы казной внутреннего двора.
Принц Чондо поднялся со своего места и поклонился. Император заметил его и обратился к нему.
- Ваше Величество, я слышал, что Дам Со И сведущ в математике. Раз уж Её Величество Императрица не может исполнять свои обязанности, не мог бы Дам Со И взять на себя дела, которыми раньше занималась Ынхё Хван Гвиби?
Сидевший на краю ряда для членов императорской семьи Нын Са Хён скривился. Хоть он и не был членом императорской семьи, его мать была из их числа, и как представитель знати и человек, близкий к императору, он обладал большим влиянием, чем любой другой родственник правителя.
- Дам Со И, значит, - протянул император, глядя на Дам Со И.
Намерение императора поручить управление делами гарема Дам Со И было равносильно тому, что он сам брал в руки финансовую власть над гаремом.
Кто-то из членов императорской семьи толкнул Нын Са Хёна локтём. Это был знак выступить. Ходили слухи, что Нын Са Хён, назначенный ближайшим помощником императора для репетиций ритуальных церемоний, совершенно измучился от Дам Со И.
- Не слишком ли низок ранг Дам Со И? Кё Гвиби, а что скажете вы? - вдовствующая императрица снова втянула в разговор Ён О.
Среди членов императорской семьи пронеслось беспокойство. Вдовствующая императрица, состоявшая в родстве с семьёй Кё, продолжала пытаться вручить Кё Гвиби хоть какую-то власть. Кё Гвиби умел вовремя отступать, но, получив только что от вдовствующей императрицы настойчивое предложение проявить себя, он мог поддаться искушению и проявить доселе невиданную жадность.
Ён О снова поднялся со своего места и повернулся к трону. Его взгляд быстро скользнул по рядам членов императорской семьи. Нын Са Хён и принц Чондо были сейчас ближайшими соратниками императора, его руками и ногами. То, что разговор начал принц Чондо, означало, что в его словах в определённой степени отражена воля императора.
Власть Дам Со И в гареме полностью исходила из благосклонности императора. Император, движимый жадностью, намеревался использовать Дам Со И как марионетку, чтобы прибрать к рукам казну гарема. Казалось, этому мужчине было мало императорской власти, и он хотел заполучить ещё и гарем, чтобы вершить всё по своей воле.
Ён О обдумывал ситуацию с разных сторон.
Даже если Дам Со И и не смел перечить императору, дарующему ему свою благосклонность, нельзя было ожидать, что он будет снисходителен к самому Ён О, с которым у него были плохие отношения, или к другим наложницам, близким к тому, чтобы стать союзницами Ён О.
- Могу ли я, недостойный, сказать слово?
Ён О, поднявшись с места, обратился к почётному возвышению. Он говорил так, что было неясно, обращается ли он к вдовствующей императрице или к императору. Император кивнул.
- Прежде чем высказать своё мнение, я хотел бы спросить Дам Со И. Дам Со И, вы, как и сказал Его Высочество принц Чондо, изучали математику?
Дам Со И почтительно поднялся.
