Рывок. Главы 189, 190. Экстры 12, 13
Наконец мучительное совещание закончилось, и Джи Хон с помутнённым сознанием выбрался из конференц-зала, где витал затхлый запах. Спускаясь по лестнице, чтобы вернуться в офис, он на лестничной площадке столкнулся нос к носу с руководителем Ли.
Руководитель Ли остановила Джи Хона, словно это была именно та встреча, которую она ждала.
- Квон Джэ Гён сегодня выписался и впервые пошёл на приём, да?
- Ах, да. Но из-за моего совещания Мин У решил его сопровождать.
- Знаю, знаю. Мин У только что звонил. Врач сказал, что со следующей недели можно возобновлять тренировки. Заверил, что если не торопиться и не перенапрягаться, то вполне можно восстановить прежнюю спортивную форму. Если так, то это уже практически полное выздоровление.
На мгновение из уст Джи Хона вырвался короткий вздох облегчения. Хотя он и догадывался по результатам обследований во время госпитализации, но когда врач сказал это напрямую, чувства были совсем другими. Наконец нахлынуло облегчение, и он даже почувствовал, как в глубине души поднимается волна эмоций.
- Чон тэри, ты всё это время сильно переживал, да? Намучился. А, действительно какое счастье. Поздравляю.
Руководитель Ли нарочито громко поздравила Джи Хона. И, спускаясь вместе с ним по лестнице, перешла к настоящей теме разговора.
- В общем, дело в том, что я подумала - может, Квон Джэ Гён сможет присоединиться к сборам в Чинчхоне в следующем месяце?
- Да. Когда пришло объявление, ещё было неясно, сможет ли он приступить к тренировкам к тому времени, поэтому я сказала, что это невозможно. Но если он возобновит тренировки со следующей недели, то может пару недель позаниматься самостоятельно, а потом сразу поехать в Чинчхон - вроде неплохо.
- Сомневаюсь. Наверное, откажется…
Руководитель Ли, хотя и сказала "так и думала", но всё же с сожалением попросила Джи Хона попытаться уговорить Джэ Гёна.
- В другое время я бы сказала оставить Квон Джэ Гёна в покое, потому что когда он занимается сам, эффективность выше. Но сейчас всё-таки период, когда нужен контроль. На сборах постоянно дежурят медики, хорошо оборудованы кабинеты физиотерапии, разве не лучше? Тренер Шин тоже из тех, кто в первую очередь следит за состоянием спортсменов, так что хорошо отрегулирует темп, чтобы Квон Джэ Гён не перенапрягался.
Джи Хон в какой-то степени согласился с мнением руководителя Ли. Хотя Джэ Гён в принципе хорошо знал своё состояние и умел грамотно использовать своё тело, иногда случалось, что он намеренно это игнорировал. Ярким примером стал недавний второй отборочный турнир.
Поэтому он собирался на время взять на себя помощь в тренировках, следить за ним и принудительно регулировать темп, но строго говоря, это была роль тренера. Он не был его тренером и даже не имел тренерского сертификата. Ради самого Джэ Гёна было правильно поручить это дело наставнику с соответствующей квалификацией. Если только Джэ Гён будет хорошо слушаться этого наставника.
- Давай, хотя бы заведи разговор. По-моему, эти сборы пойдут ему на пользу.
Руководитель Ли говорила так, но особых надежд, казалось, не питала. Конечно, Джи Хон тоже.
Поэтому, когда он заводил с Джэ Гёном разговор, то лишь небрежно обронил во время еды:
- В следующем месяце начинаются сборы национальной команды, поедешь?
Он не стал говорить, сколько дней это займёт и где будет проходить (хотя, конечно, в Чинчхоне). Потому что было очевидно, что сколько бы дней это ни длилось и где бы ни проходило, Джэ Гён откажется.
Но неожиданно Джэ Гён спросил, и Джи Хон в изумлении торопливо полез проверять почту в телефоне.
- С 13 по 26 мая... ровно две недели.
Джэ Гён, казалось, на мгновение о чём-то задумался, а потом покачал головой. Джи Хон подумал "ну конечно" и отложил телефон. Этот парень никогда не поедет на сборы.
Джи Хон успокаивал встрепенувшееся сердце и ел, когда Джэ Гён вдруг спросил:
Прим.: Доширак (도시락) - это корейский ланч-бокс или упакованный обед, часто включающий рис, кимчи, мясо или рыбу, и другие закуски.
Когда Джи Хон подвинул к нему контейнер, Джэ Гён покачал головой и откусил большой кусок гамбургера, который держал в руке. Квон Джэ Гён впервые отказался от еды. Джи Хон недоумевал, пока не придвинул ланч-бокс обратно к себе и не понял причину. Сегодняшний ужин состоял из риса с бланшированным горным чертополохом* и лососем на гриле.
Прим.: Ненужная вам информация, но для общего развития не помешает, не только же про то как писю в попу вставляют читать🤪
Cirsium setidens, также известный как гондер и корейский чертополох, - многолетнее растение рода Cirsium семейства Asteraceae. В природе он растёт в предгорных и горных районах Корейского полуострова, где его молодые листья используются в качестве намуля.
Намуль (나물) - это собирательное название для приготовленных овощных блюд в корейской кухне.
В субботнее утро, во вторые выходные после выписки Джэ Гёна, Джи Хон впервые за долгое время проснулся далеко за десять утра. Едва проверив время опухшими глазами, он наконец заметил, что Джэ Гёна нет рядом. Джэ Гён независимо от того, тренировался он или нет, ложился ли спать в десять вечера или в час ночи, всегда просыпался в шесть утра. И спокойно лежал рядом, и ждал пока не проснётся Джи Хон, а когда тот просыпался, осторожно обнимал его и спрашивал: "Хорошо спалось?"
Наверное, сегодня он не дождался, когда тот проснётся, и первым вылез из постели.
Джи Хон поднял отяжелевшее от долгого сна тело и встал с кровати. Выйдя в гостиную, он увидел Джэ Гёна, сидящего на полу у дивана с наушниками в ушах и смотрящего в телефон.
Джи Хон выпил стакан воды на кухне, затем вернулся в гостиную и сел на диван.
Откинувшись расслабленным телом на спинку дивана, он спросил, и Джэ Гён вынул один наушник и обернулся.
- Что делаешь, говорю. Что слушаешь сейчас?
На мгновение Джи Хон подумал, что ослышался.
- То, что раньше из больницы по почте прислали. Там есть звук вашего сердца, вот его и слушаю.
Думая, что Джи Хон действительно не понял, Джэ Гён подробно объяснил.
- Да нет, я понимаю, что это. Понимаю.
Джи Хон был одновременно растерян и смущён, только смеялся, а потом ни с того ни с сего ткнул Джэ Гёна носком ноги.
- Эй, не моё сердцебиение слушай, а Джинни. Дали же, чтобы ты слушал сердце малыша, а ты не то слушаешь.
- Слушал. Долго слушал, а потом переключился на звуки вашего сердца, хён.
Джэ Гён схватил Джи Хона за лодыжку, вынул и второй наушник, и поднялся на диван. Обняв Джи Хона сбоку, он долго гладил его грудь и живот, целуя, а как только увидел отзывчивые движения, сразу же уложил его на диван.
- ...Сегодня же день встречи с родителями?
- И что с того? До вечера ещё куча времени. Ещё полно времени.
Джэ Гён пробормотал с недоумевающим лицом и самовольно стянул с Джи Хона шорты.
«Да и правда, не священный же обряд, требующий омовения и поста, так какая разница.»
- Если сейчас войти, легко зайдёт.
Джэ Гён поглаживал промежность Джи Хона через бельё. Он был прав. Отверстие, которое ещё несколько часов назад принимало член альфы, всё ещё оставалось довольно мягким. К тому же, похоже, отголоски прошлой ночи ещё не полностью исчезли - стоило Джэ Гёну легко провести по складочкам, как дырочка тут же начала увлажняться и подрагивать.
Джэ Гён спросил это, но как только коснулся намокающего участка белья, сразу сказал:
Джи Хон улыбнулся, глядя на него, а затем наконец ухватился за спинку дивана и поднялся.
Джэ Гён поднял бровь с выражением "конечно".
Джи Хон схватил Джэ Гёна за руку и уложил на диван, а сам встал. Сбросив бельё на пол, он снова забрался на тело лежащего на диване Джэ Гёна.
Когда он стянул штаны вместе с бельём, наружу выскочил уже увеличившийся член. Хотя он ещё не встал полностью, член Джэ Гёна был достаточно большим и твёрдым. Джи Хон несколько раз погладил его рукой, затем встал на колени, упираясь в диван.
Взяв в руку член, который с трудом помещался даже в его больших ладонях, он поднёс его к промежности, и влажное отверстие само широко раскрылось и сжалось, выражая предвкушение. Как только головка члена Джэ Гёна коснулась того места, Джи Хон медленно опустился. Уже возбуждённое нижнее отверстие широко раскрылось и жадно поглотило член альфы.
Большой член, прорезая уже промокшие насквозь внутренности, плавно вошёл в него. От ощущения мгновенно заполненного живота Джи Хон, упираясь обеими руками в грудь Джэ Гёна, глубоко выдохнул.
Джи Хон медленно наклонился и поцеловал Джэ Гёна. Как только верхняя часть тела наклонилась и ягодицы слегка приподнялись, Джэ Гён сразу схватил руками обе ягодицы Джи Хона. Он сразу же начал мять их, на что Джи Хон оторвался от губ Джэ Гёна и засмеялся.
Вопреки ответу, руки Джэ Гёна ещё сильнее сжали ягодицы Джи Хона. Крепко сжимал и отпускал белую кожу так, что на ней оставались отпечатки всех десяти пальцев, а потом, крепко сжав обеими руками, принялся энергично трясти.
Каждый раз, когда в руках Джэ Гёна упруго колыхалась мякоть ягодиц, ставшая ещё аппетитнее от набранного веса, внутренности, обхватывающие член Джэ Гёна, двигались вместе с ними. От стимуляции, сотрясающей до самого таза, мелкие складки слизистой все разом задвигались, продолжая интенсивно сжиматься и разжиматься.
Это было слишком хорошо. Подрагивающие внутренности, которые каждый раз, когда Джэ Гён сжимал его ягодицы, пытались точно так же сжать член Джэ Гёна. И ещё лучше было то, как Джэ Гён каждый раз слегка морщился и улыбался. Когда случайно вырывался короткий стон или даже ругательство - было просто невыносимо хорошо.
Желая видеть больше наслаждения в выражении лица Джэ Гёна, Джи Хон нарочно ещё активнее двигал бёдрами. Упираясь обеими руками в подтянутый живот Джэ Гёна, он поднимал бёдра так, чтобы его член был виден наполовину, а затем опускался обратно.
Каждый раз, когда он поднимал бёдра, тонкая слизистая, покрытая смазкой, сильно пульсировала, будто пыталась удержать выскальзывающий член.
Внутренности, которые жалобно и бурно извивались, словно лишившись того, что изначально им принадлежало, в следующий момент отчаянно обхватили вошедший ещё глубже член и вязко сжались. Из-за слизистой, которая ныла и прилипала к крайней плоти, он поднимал бёдра выше, и иногда член полностью выскальзывал. Каждый раз через раскрытые края отверстия вытекала естественная смазка, из-за чего между ног обоих давно стало мокро и скользко.
С какого-то момента каждый раз, когда Джи Хон двигал бёдрами, по всей гостиной разносились не чавкающие, а хлюпающие звуки. Когда обильно увлажнённая кожа соприкасалась и отрывалась, жидкие выделения разбрызгивались во все стороны, попадая не только на живот Джэ Гёна, но даже на грудь.
Казалось, что сейчас забрызгает даже лицо, поэтому Джи Хон вместо того чтобы двигать бёдрами, полностью опустился на Джэ Гёна и принялся качать бёдрами, будто тёрся ягодицами о его пах.
Заметив, что руки Джэ Гёна в какой-то момент просто крепко держат его ягодицы с обеих сторон, Джи Хон спросил с улыбкой. Видимо, смущённый тем, что его раскусили, Джэ Гён ни с того ни с сего больно сжал ягодицы Джи Хона и отпустил, сказав:
На самом деле Джи Хон предпочитал позицию сверху. Но Квон Джэ Гён не думал о размере своего члена и тыкал как попало, да ещё и не слушался, когда просили вести себя спокойнее, поэтому он решил больше так не делать.
А потом, когда он забеременел и движения Джэ Гёна стали гораздо более осторожными, он решил попробовать снова - и получилось довольно неплохо. Особенно когда Джэ Гён, как сейчас, поддерживал ягодицы Джи Хона руками - тогда, как бы интенсивно Джи Хон ни двигался или даже полностью ни опускался, стимуляция шейки матки была безопаснее, чем раньше. Поэтому Джи Хон попросил Джэ Гёна ни в коем случае не убирать руки с его ягодиц, когда он сверху. Конечно, это совсем не означало, что их нужно хватать и мять.
- Не двигайся, я позу немного…
Джи Хон сказал Джэ Гёну и, убрав руки с его живота, потянулся назад и схватился за его ноги. Тело естественно прогнулось назад, и точки стимуляции члена внутри изменились. Когда он в таком положении покачал бёдрами, головка члена потёрлась о самое чувствительное место с идеальной силой, и голова сама собой резко откинулась назад.
Джи Хон с максимально запрокинутой назад головой кричал что придётся: то ли вопли, то ли стоны. Одной рукой держась за ногу Джэ Гёна, другой - за свой живот, он ещё быстрее заработал бёдрами. Каждый раз, когда тело сильно качалось вверх-вниз, толстый и твёрдый член поочерёдно тёрся о самые чувствительные места внутри, глубоко входя, а затем царапая, выходил наружу.
От удовольствия, от которого искрило в глазах, Джи Хон качал бёдрами почти в экстазе. Он любил эту позу потому, что мог сам контролировать глубину проникновения, но главное - мог сам стимулировать самые приятные места, не прося об этом партнёра.
И это было настолько же эффективно. Поскольку он стимулировал только самые чувствительные места внутри себя именно так, как хотел, тело разгорелось слишком быстро. Не сделав и нескольких движений, таз заныл, и оргазм накрыл мгновенно. Желая хотя бы немного отсрочить момент кульминации, он торопливо широко развёл бёдра, но было бесполезно.
В итоге, захваченный огромной волной наслаждения, которая пронеслась внутри него, Джи Хон крепко вцепился в ногу Джэ Гёна и затрясся всем телом.
Глядя на Джи Хона, который дёргал кадыком и издавал короткие звуки, словно кашлял от сухого оргазма, Джэ Гён усмехнулся.
- Хён, вы только что кончили? Один, без меня?
Джэ Гён сказал это как шутку, затем, крепко сжав ягодицы Джи Хона, резко приподнял его обеими руками.
Джэ Гён, задав вопрос, даже не дождался ответа и толкнул бёдрами вверх.
От одного лёгкого толчка казалось, что всё нутро перевернулось. От удара при проникновении, кардинально отличающегося от собственных движений, Джи Хон невольно торопливо заговорил:
- Не надо, не надо так сильно… ребёнок…
Вопреки словам, напор, с которым он терзал внутренности, оставался яростным. Джи Хон тоже понимал. Дело было не в том, что Джэ Гён действительно жестоко двигался, а в том, что он сам напрягался и поэтому так чувствовал. Движения Джэ Гёна по сравнению с прежними были гораздо осторожнее и мягче. И всё же тело неизбежно наклонялось всё больше вперёд.
Вскоре Джи Хон почти полностью навалился на тело Джэ Гёна. Это было для того, чтобы его собственный вес не позволил проникнуть слишком глубоко.
Джэ Гён поцеловал Джи Хона в щёку и усмехнулся, потом напряг руки, сжимающие ягодицы Джи Хона. Как бы показывая - вот видите, ещё крепче поддерживаю, - и снова стал толкать вверх так, что раздавались звуки "пах, пах".
Живот горел несравнимо сильнее, чем раньше. Из-за внезапно участившегося проникновения тело напряглось, и слизистая сильно сжалась, от чего член стал плотнее входить и выходить, а интенсивность трения внутри усилилась.
Из-за бушующего в животе жара по всему телу выступил пот. Джи Хон всё ещё лежал на теле Джэ Гёна и изредка стонал, как человек в лихорадке, принимая его член.
Джэ Гён, словно успокаивая его, поцеловал мокрые от пота лоб и виски, затем крепко сжал ягодицы Джи Хона и медленно поднялся.
Когда Джэ Гён сел, торс Джи Хона тоже выпрямился, и он отчаянно обхватил шею Джэ Гёна. Тело, вынужденное принять член на всю глубину под тяжестью собственного веса, самопроизвольно дёрнуло бёдрами. Инстинкт, победивший страх, не знал остановки, и от мощного наслаждения, бьющего снизу, Джи Хон почти повис на Джэ Гёне, крича.
Вместо ответа Джэ Гён взял в рот сосок Джи Хона, который торчал через белую футболку и соблазнял его с самого начала.
К влажному от пота соску, прилипшему к грубой ткани, прикоснулось горячее дыхание. Когда он кусал и сосал через футболку, мокрые волокна грубо тёрлись о сосок, и без того чувствительный от трения о ткань, отчего в глазах потемнело. Мгновенно сила покинула поясницу, и Джи Хон чуть не рухнул назад. Кое-как обхватив шею Джэ Гёна и тяжело дыша, услышал, как тот, отрывая лицо от груди, сказал:
Джи Хон дрожащими руками задрал футболку. Джэ Гён на этот раз взял в рот другой сосок. Схватил губами округло набухший сосок, совершенно изменившийся по форме, и кончиком языка постукивал по нему. Джи Хон теперь чувствовал, что даже в бёдрах у него пропадают силы.
Наконец полностью опустившись на Джэ Гёна, Джи Хон обхватил его шею и повис на нём. Сначала тот сдерживался, помня о том, что стимуляция сосков может вызвать сокращения матки, но после того как несколько раз попробовал и убедился, что проблем нет, перестал беспокоиться.
Конечно, это всё равно были лишь лёгкие покусывания губами и касания кончиком языка. Он не мог кусать сильно или сосать до онемения, как раньше. И всё же вся грудь, включая соски, стала настолько чувствительной, что голова быстро затуманилась.
И сейчас пальцы ног мгновенно сжались, и в коленях появилась дрожь. От ощущения, что внутри что-то с плеском изливается, Джи Хон торопливо дёрнул футболку вниз.
- Хватит... Джэ Гён-а, теперь хватит.
Сказав это, тяжело дыша, Джэ Гён с сожалением на лице всё же не стал снова кусать грудь через одежду. Вместо этого он осыпал губы Джи Хона поцелуями, а когда тот обхватил его шею руками, сказал:
- Сейчас уберу руки ненадолго.
Сказав это, он убрал руки, поддерживавшие ягодицы, обнял Джи Хона за спину и осторожно уложил на диван. Одну ногу Джи Хона он положил на спинку дивана, другую закинул себе на плечо, а затем снова начал двигать бёдрами.
Ноги широко раздвинулись, проникновение стало глубже. И удары внутри стали сильнее. Сила члена, входящего и выходящего, разрывающего его изнутри, стала настолько свирепой, что Джи Хон испугался. Он знал, что Джэ Гён умеет всё делать как надо, но беспокойство было неизбежным.
Джи Хон, тяжело дыша, схватился обеими руками за внутреннюю сторону бёдер. Держался в паховой области как можно ближе к промежности и двигал бёдрами вместе с Джэ Гёном. Так, как бы яростно тот ни толкался, не было риска стимулировать опасные места. Теперь в любой позе он чувствовал себя спокойно, только раздвинув ноги настолько широко.
И всё равно было достаточно хорошо. Хотя не чувствовал того грубого наслаждения от того, как твёрдая лобковая кость давит на промежность и внутри всё сдавливается, все остальные головокружительные ощущения переполняли его тело. Благодаря тому, что во время беременности тело стало несравнимо чувствительнее, чем раньше. Иногда это даже беспокоило его.
«А что, если только я такой? А что если только я один получаю удовольствие? Но судя по состоянию Джэ Гёна, похоже, дело было не в этом. Что количество раз, что скорость восстановления, что время до эякуляции - всё было как до беременности. Скорее, благодаря бурной реакции с его стороны, удовлетворённость в последнее время была даже выше.»
И на этот раз, долго быстро двигаясь, Джэ Гён наконец кончил на живот Джи Хона, сразу же обнял его, уткнулся лицом в грудь и очень довольным голосом сказал:
- Хорошо. Теперь я смогу продержаться до конца встречи с родителями.
Пожалуйста, не забывайте про спасибо и реакции, а то покусаю.
На кофеёк: 5469070012308728 (сбер)
Boosty