Антитеза. Глава 18
Если обычный гайдинг невозможен, нельзя отрицать сложившуюся ситуацию. Задаваться вопросом "почему это случилось со мной" и мучиться - это роскошь, доступная только тем, у кого есть запас сил. Эмоциональная боль - это непозволительная роскошь. У человека, которому тяжело выживать изо дня в день, нет ни времени, ни энергии на размышления.
Син Джеха был именно таким человеком. Не способным думать ни о чём, кроме цели стать полноценным эспером после получения гайдинга.
- Хорошо. Не знаю, получится ли должным образом, но давайте попробуем.
Квон Иджэ, сидя на краю кровати, крепко обнял Син Джеха и опустил его на пол. Син Джеха естественным образом оказался на коленях между ног Квон Иджэ. Он поднял глаза, но мягкое непрямое освещение не позволяло четко разглядеть лицо Квон Иджэ.
- Так будет менее дискомфортно.
Сказал Квон Иджэ, нежно поглаживая голову Син Джеха. Прямо перед носом и ртом Син Джеха находился пах Квон Иджэ.
Син Джеха был озадачен. В отличие от обычного, он всё ещё был одет.
Нельзя сказать, что он ничего не знал о сексе, но познания Син Джеха оставались на уровне среднестатистического старшеклассника. Разве для секса не нужно полностью раздеваться? К тому же, сейчас на нём была не пижама, а школьная форма, в которой он ходил в школу.
Син Джеха попытался расстегнуть молнию, как приказал Квон Иджэ, но тут же был остановлен. Он встретился глазами с взглядом, в котором сквозила усмешка.
- Нет. Неправильное направление.
Только тогда Син Джеха осознал значение слов Квон Иджэ. Его худые плечи мелко задрожали.
Квон Иджэ терпеливо ждал. К первой ошибке он отнёсся снисходительно. Рука, коснувшаяся щеки, вместо того чтобы ударить, провела по ней с настойчивостью. Он знал, что медлительность Син Джеха не означала отказа.
Дрожащие от страха руки коснулись брюк Квон Иджэ. Между крепкими бедрами отчетливо ощущался мягкий, огромный и увесистый член. Было как-то неловко трогать его через гладкую ткань. Син Джеха осторожно извлёк ещё не возбуждённый член. Было странно видеть его так близко, находясь в здравом уме.
Син Джеха обхватил член Квон Иджэ. Даже не полностью эрегированный, он был настолько объёмным, что не помещался в одной руке. Когда Син Джеха трогал член своими тонкими пальцами, пальцы Квон Иджэ коснулись его губ. Вместо слов Квон Иджэ провёл большим пальцем по его губам. Этого было достаточно, чтобы Син Джеха понял, что ему нужно делать.
Его длинные ресницы затрепетали от напряжения. Неосознанно Син Джеха открыл рот и обхватил головку, начав сосать. Квон Иджэ молча наблюдал за его действиями.
Рот Син Джеха был слишком маленьким. Он не знал, как далеко зайдёт Квон Иджэ в своих требованиях. Не будучи полностью неосведомленным в сексуальных вопросах, он лишь поверхностно знал, что сосание члена доставляет удовольствие.
Казалось, он раскрыл рот настолько, что края его нежных губ могли порваться, но даже просто обхватив толстую головку, щёки Син Джеха надулись, словно он держал во рту конфету. Движения языка, слегка облизывающего кончик, напоминали детскую игру. Осторожные поглаживания, чтобы случайно не причинить боль, вызывали скорее щекотку, чем сексуальное возбуждение. Не было необходимости спрашивать, впервые ли он делает минет.
Квон Иджэ схватил Син Джеха за волосы и оттянул назад. Из плотно раскрытых губ выскользнул гладкий член. Толстая и внушительная головка потерлась о уголки губ Син Джеха и скользнула по его мягкой щеке.
- Сначала как следует откройте рот.
Син Джеха широко раскрыл рот. На краях губ появились красные трещинки.
Следуя принудительному, но заботливому наставлению, Син Джеха выполнил указание Квон Иджэ. Когда он высунул язык, Квон Иджэ положил на него свой член и начал тереться. Не эрегированный мягкий член напоминал не просто кусок плоти, а скорее змею.
Он заставил его тщательно облизывать ствол широким языком, и каждый раз, когда язык втягивался, проталкивал вместе с ним член. Хотя совсем не обязательно было быть похожим и в этом, горло Син Джеха оказалось таким же узким, как и его другие отверстия. Схватив волосы Шин Джеха одной рукой, Квон Иджэ гладил его голову каждый раз, когда тот пытался проглотить член глубже, направляя его действия.
В какой-то момент Син Джеха перестал быть таким послушным. Ему становилось всё труднее дышать из-за члена, проникающего всё глубже. Каждый раз, когда член касался язычка, его внутренности словно выворачивались наизнанку. Слёзы, наполнявшие глаза, появились не из-за трещин на губах. Плоть, от которой исходил запах тела Квон Иджэ, полностью заполнила его рот, не оставляя ни малейшего пространства.
Держа член Квон Иджэ во рту, Син Джеха чувствовал, будто что-то поднимается из глубины его горла. Это не было неприятно, но ощущалось именно так. Справляясь с трудным действием, по щекам Син Джеха покатились непроизвольные слёзы.
Квон Иджэ лишь слегка двинул бёдрами, но член проник глубоко в горло. Он никогда не представлял, что что-то настолько большое может проникнуть так глубоко. Син Джеха, задыхаясь, неосознанно схватился за бёдра Квон Иджэ. Квон Иджэ безжалостно оторвал его руки и отбросил.
- Не притворяйтесь. Я ещё и половины не вставил.
Даже от этого Син Джеха задыхался и чувствовал, будто его горло разрывается, но Квон Иджэ не отступал. Член полностью перекрывал проход в горло, и Син Джеха не мог дышать. В голове было пусто, и ни одна мысль не приходила на ум.
Квон Иджэ слегка отступил назад, а затем снова толкнулся вперёд. Член пытался проникнуть ещё глубже, чем прежде. Дыхание перехватило, а в голове закружилось.
От неожиданно нахлынувшего страха Син Джеха непроизвольно напряг рот, пытаясь закрыть его. В тот же момент Квон Иджэ, нахмурившись, грубо схватил голову Син Джеха и оттянул её.
Шлёп. Острая боль пронзила правую щеку.
Квон Иджэ той же рукой, которой ударил по щеке, схватил шею Син Джеха и сильно надавил на область между челюстью и горлом. С болью от сдавливания голосовых связок насильно расширенное горло сжалось.
- Не просто открывайте рот, откройте вот здесь. Я собираюсь ввести его до конца. Это ты должен испытывать трудности, а не я. Разве не так?
В сухом голосе не было ни капли возбуждения. Жестоко сказав это, он насильно раскрыл рот Син Джеха и снова вонзил свой член. Хотя глаза Син Джеха наполнялись слезами, дыхание перехватывало, и он испытывал мучения, он не смог принять даже половину. Квон Иджэ потянул Син Джеха за волосы, встретился с ним глазами и сказал с предупреждением:
- В этот раз я введу его полностью.
В тот момент, когда он неосознанно открыл рот, Син Джеха почувствовал, как перед глазами всё потемнело. Ему показалось, что он издалека услышал звук "пхак". Одновременно с толчком бёдер Квон Иджэ грубо прижал голову Син Джеха к своему паху, силой открывая горло и глубоко вонзая свой член.
Хриплые звуки, исходившие из горла Син Джеха, едва можно было назвать человеческими. Квон Иджэ двигал бёдрами, словно издеваясь над горлом Син Джеха. Слизистая оболочка внутри горла обволакивала член Квон Иджэ, будто царапая его. Квон Иджэ насильно раздвинул сжимающиеся стенки.
Одна нога Квон Иджэ легла на спину Син Джеха. Под тяжестью массивной ноги Син Джеха ещё глубже уткнулся лицом в пах. Солоноватый, похотливый, неописуемый запах проникал и полностью захватывал Син Джеха.
Квон Иджэ, вогнав член до конца горла, слегка пошевелил бёдрами. Хотя он двигался, казалось бы, легко, член, упирающийся в горло, проникал с такой силой, будто собирался перекрыть дыхание. Син Джеха не мог нормально дышать. Все ощущения постепенно затуманивались.
Казалось, что-то поднимается из глубины. Он пытался сдержаться, но безуспешно. Когда Син Джеха пришёл в себя, он услышал звук "пфф", как будто что-то вытекло из его плотно сжатого рта. Затуманенное сознание с опозданием осознало его состояние. Син Джеха, свернувшись как креветка, отчаянно кашлял.
В раскрытый рот агрессивно ворвался холодный воздух.
С каждым приступом кашля его согнутая спина жалобно содрогалась. Из уголков рта тянулась и капала на пол липкая жидкость - то ли слюна, то ли что-то ещё. Цоканье раздавалось в ушах, словно протяжный звон.
В глазах Квон Иджэ, наблюдавшего за этой сценой, мелькнул странный блеск. Он вытянул ногу между бёдер Син Джеха, который стоял на коленях, задыхаясь. Даже под хорошо сидящими брюками ощущалась явная влажность. Квон Иджэ слегка надавил ногой на заметно набухшую выпуклость.
Шин Джеха резко вскрикнул и задыхаясь, от ужасного ощущения в горле и боли в раздавленном члене. Квон Иджэ в ответ лишь сильнее надавил ногой.
Член, прижатый к внутренней стороне изогнутой стопы, был горячим и влажным. Хотя член Син Джеха был довольно хорошей формы, он всё же был ещё юным, и потому полностью поместился под ногой Квон Иджэ.
Возможно, это из-за того, что он эспер, но способность возбудиться, пока сосёшь чужой член, была выдающимся талантом. Это было видно и по его лицу. Лицо, искажённое болью, одновременно выглядело почти блаженным.
Хотя он пытался как-то справиться с дыханием, Квон Иджэ не давал ему передышки. Унизительное ощущение от того, что его член подвергался насилию под большой ногой, заставляло Син Джеха пылать до кончиков волос. Из поцарапанного и раздражённого горла вырывались только хриплые звуки, но каждый раз, когда его член сдавливали, он испытывал необъяснимое удовольствие. В этих размытых границах Син Джеха всхлипывал. Это определённо отличалось от обычного гайдинга.
Услышав сухой голос Квон Иджэ, Син Джеха с опозданием осознал, что у него эрекция. Его лицо исказилось в беспомощной гримасе, он тяжело дышал. Предэякулят, вытекающий из члена, горячей лужицей растекался под ногой Квон Иджэ. Квон Иджэ медленно потерся ногой о член Син Джеха, словно вытирая ее.
При этих запоздалых словах Син Джеха внезапно пришёл в себя. Только теперь он осознал, что был ослеплён удовольствием. Ему стало ужасно стыдно.
- Нет, директор. Просто это... впервые, поэтому... Я... могу... справиться...
- Да, я сделаю... я продолжу...
Не зная даже, как правильно заглатывать, Син Джеха жадно потянулся к члену Квон Иджэ, пытаясь снова взять его в рот.
Квон Иджэ слегка оттолкнул голову Син Джеха и сказал:
Квон Иджэ потянул тело Син Джеха вверх. Тело, зажатое между раздвинутых ног, было втянуто на кровать. Но Син Джеха всё ещё лежал, уткнувшись лицом в пах Квон Иджэ. Член Квон Иджэ, касающийся его рта, казалось, стал ещё тверже.
Син Джеха снова попытался взять член Квон Иджэ в рот. Ради гайдинга он готов был терпеть любую боль и трудность. Он старался насильно протолкнуть его, но горло, уже испытавшее ужасную боль, словно испугалось и не раскрывалось должным образом.
Квон Иджэ внимательно наблюдал за этим. Син Джеха пробуждал в нём внутреннее насилие. Если бы проводник не возбуждался от слепого рвения эспера, который, охотно перенося боль, заглатывает его член, это было бы ложью.
Квон Иджэ медленно обхватил рукой свой член. Слюна и слизь, стекавшие от Син Джеха, смешались и смочили его руку.
Квон Иджэ потер влажным пальцем губы Син Джеха, который все еще держал его член во рту. Син Джеха невольно еще шире раскрыл рот. Палец проник в образовавшуюся щель. Когда палец начал тереться о нёбо, Син Джеха беззвучно содрогнулся в конвульсиях. Он чувствовал, как внизу становится влажно.
Квон Иджэ спокойно расстегнул пряжку брюк Син Джеха и стянул их до бёдер. Это было легко благодаря тому, что Син Джеха свернулся. Влажные пальцы ощупывали отверстие Син Джеха. В ещё плотно закрытое отверстие Квон Иджэ резко вонзил палец.
Син Джеха не мог не удивиться. Хотя это было не в первый раз, рука Квон Иджэ без перчатки входила в него впервые. И отсутствие геля, и то, что его не ударили по ягодицам, и то, что он держал член Квон Иджэ во рту - всё это было впервые. Казалось, он ощущал каждую деталь: хорошо подстриженные ногти, тупые но твёрдые кончики пальцев, свободно движущиеся суставы.
Одной рукой Квон Иджэ расширял отверстие, а другой трогал выпуклую щёку Син Джеха. Казалось, будто вибрации достигли края. Когда он деликатно манипулировал вибрациями, чтобы не причинить боль, Син Джеха беззвучно задыхался. При этом отверстие приоткрывалось, словно узнавая своего хозяина.
- Соберитесь и приподнимите ягодицы как следует.
Син Джеха, как собака, поднял ягодицы, как приказал Квон Иджэ. Хотя он старался изо всех сил, его безвольные ноги продолжали растягиваться на кровати. Квон Иджэ неоднократно раздвигал пальцы, расширяя отверстие. Внутри могло быть сжато, но отверстие должно было быть полностью раскрыто. Это действие было порождено настойчивым желанием во что бы то ни стало вонзить свой член до конца.
Когда ему надоедало шевелить пальцами, он крепко сжимал и отпускал мясистые ягодицы или гладил их ладонью. Казалось, он стремился ударить при первой же возможности.
Звуки тяжёлого дыхания постепенно становились странными. Хотя это был лишь минимальный гайдинг, Син Джеха тоже возбудился. Одновременно с болью его захлестнуло насильно вызванное удовольствие. После эякуляции снова нарастало удовольствие, и Син Джеха, не зная, что делать со своим возбуждённым членом, держался за него, тяжело дыша.
Голос Син Джеха, который, держа член во рту, жалобно всхлипывал, стимулировал Квон Иджэ. Пальцы, раскрывавшие отверстие, напряглись. В тот момент, когда Син Джеха, не выдержав давления Квон Иджэ, упал вперед, чудовищный кусок плоти глубоко вонзился в его горло.
Он задыхался, издавая прерывистые, хриплые звуки. Горло Син Джеха заметно вздулось, но член все еще не вошел полностью. Квон Иджэ сильно надавил ему на голову. Горячее дыхание опаляло пах. Син Джеха судорожно дергал головой, с трудом глотая, его спина жалобно дрожала.
Это было невероятно трогательно.
Член Син Джеха, прижатый к бедру Квон Иджэ, мелко дрожал. Казалось, он вот-вот кончит. Квон Иджэ раздвинул пальцы в отверстии, растягивая его изнутри.
Син Джеха с трудом выдавил из себя согласие, хотя голос почти не выходил.
- Если хотите кончить, кончайте.
Квон Иджэ легко дал разрешение. Эти слова словно стали запалом, стимулирующим Син Джеха. В тот момент, когда Квон Иджэ, раздвигая пальцы внутри, болезненно провёл ногтями по внутренней стенке, член Син Джеха содрогнулся и извергнул белую жидкость. Поскольку это был второй раз, сперма была очень жидкой. Вещество, пролившееся на тонкую кожу живота, медленно потекло. Квон Иджэ положил на него руку.
Удивлённый Син Джеха с силой извлёк член Квон Иджэ изо рта и поднял голову. Испачканное слезами и слюной лицо с трудом произнесло:
Прежде чем Син Джеха успел воспрепятствовать, рука Квон Иджэ уже была покрыта белой жидкостью. Квон Иджэ распределил сперму Син Джеха внутри отверстия, как будто проталкивая её внутрь. От ощущения влажности, размазываемой по горячим внутренним стенкам, Син Джеха задрожал.
- Раз вы кончили, продолжайте сосать.
В низком, вибрирующем голосе была непреодолимая сила. Словно он говорил, что теперь его очередь кончить. Син Джеха, как загипнотизированный его словами, снова взял в рот блестящий член. Квон Иджэ крепко прижал голову Син Джеха к своему паху и резко поднял бёдра с громким звуком. Это было насильственное движение, словно до сих пор он был очень снисходителен.
Квон Иджэ наконец ввёл его полностью. Казалось, горло Син Джеха полностью раскрылось. Дрожащие пальцы царапали твёрдые бёдра Квон Иджэ. Когда голова Син Джеха дёрнулась, словно моля о пощаде, большая рука беспощадно прижала её вниз. Грубые короткие волосы лобка тёрлись о разорванные губы, вызывая жжение и покалывание.
И в этот момент Син Джеха наконец понял. Почему Квон Иджэ заставил его снова взять член в рот. Член Квон Иджэ, ощущаемый в горле, в отличие от предыдущего раза, был твёрдым. Вместо ощущения длинного, змееподобного проникновения, теперь казалось, что нечто твёрдое жестоко насилует его рот и горло.
Обменивая свою боль на возбуждение Квон Иджэ, Син Джеха осознал. Что, несмотря на всю боль, это было необходимо.
Дыхание перехватывало, перед глазами темнело, а уши не слышали никаких звуков. Хотя Квон Иджэ, казалось, не двигался, его член, глубоко проникший в горло, двигался по своей воле, безжалостно используя Син Джеха.
Поскольку Син Джеха кончил, Квон Иджэ также намеревался продолжать до своего оргазма. Удерживая голову, Квон Иджэ яростно двигал бёдрами. Член, вогнанный до конца горла, пульсировал. Глядя вниз на корчащегося Син Джеха с расслабленным телом, Квон Иджэ закрыл глаза.
Горячая сперма потекла глубоко в горло. Изнутри поднялся резкий запах. Син Джеха, держа член во рту, содрогался. Он пытался кашлять, выгибая спину, но Квон Иджэ не отпускал его, пока тот не проглотил всю сперму. Син Джеха, чувствуя, как у него все переворачивается внутри, с мучительным выражением лица посмотрел на Квон Иджэ, но сквозь пелену слез не смог разглядеть его как следует.
Рядом с ухом раздался тихий вздох.
Убедившись, что вся его сперма проглочена, Квон Иджэ медленно отступил. Даже после эякуляции его член оставался твёрдым и эрегированным. На устрашающем стволе члена были следы белой спермы и прозрачной жидкости. Квон Иджэ неторопливо провёл членом по вытянутому языку, обильно покрывая его спермой, и только после того, как вдоволь насладился послевкусием, отпустил его.
В отличие от Квон Иджэ, который лишь расстегнул молнию, одежда Син Джеха была полностью растрёпана. Брюки, стянутые до бёдер, были испачканы спермой Син Джеха. Даже спущенные, плотно облегающие брюки, казалось, сковывали его.
Но Квон Иджэ больше не снимал с него одежду. Он оставил Син Джеха лежать на животе и руками раздвинул его ягодицы сзади. Ощущение медленного раскрытия воскресило болезненные воспоминания о том, как в отверстие вонзалась рука. Син Джеха, сам того не осознавая, тёрся лбом о простыню и всхлипывал.
Квон Иджэ безжалостно тёр отверстие влажными пальцами. Это действие предвещало появление ощущений, которые Син Джеха никогда прежде не испытывал. Он не мог ни прикусить губу, ни вытерпеть боль. Ему казалось, что было бы легче, если бы он мог видеть лицо, но Квон Иджэ находился позади.
- Поначалу лучше делать это так.
Словно понимая чувства Син Джеха, Квон Иджэ сказал это доброжелательно.
- Будет очень больно и мучительно. Но терпите. Ведь этого хотели вы, Син Джеха-щи.
Даже за эту доброту Син Джеха чувствовал себя очень виноватым перед Квон Иджэ. Конечно, он должен был терпеть.
Син Джеха кивнул и опустил лоб на простыню.
Тяжёлый, массивный кусок плоти коснулся его отверстия. Разумеется, это был не тот размер, который можно было принять с первого раза. Хорошо хоть, что член был весь мокрый от слюны и спермы. Квон Иджэ вставил пальцы и раскрыл отверстие Син Джеха, словно разрывая его. Он тёр головкой открытое пространство, пытаясь протолкнуться внутрь, но отверстие не показывало никаких признаков полного раскрытия.
Если просто втолкнуть, оно снова порвётся. Если он не может расслабиться сам, придётся насильно раскрыть его тело. Квон Иджэ протянул руку, крепко схватил шею Син Джеха и сдавил её.
Грубая сила сжала хрупкую шею. Когда горло сдавило и дыхательные пути заблокировались, Син Джеха в мучении яростно царапал простыню.
Под ладонью Квон Иджэ чувствовалась яростная пульсация. Намеренно или нет, Син Джеха извивался как в смертельной агонии. И именно это ещё больше возбуждало Квон Иджэ.
Квон Иджэ медленно усилил хватку пальцев на шее, сильно сдавливая её. Дрожащий в муках Син Джеха начал задыхаться до такой степени, что стал издавать хрипящие звуки.
Весь воздух вышел из лёгких. Как спущенный воздушный шар, его тело полностью обмякло. Плотно сжатое отверстие тоже расслабилось и стало мягко обволакивать прикасающуюся к нему головку. Квон Иджэ использовал этот момент, чтобы проникнуть своим членом.
В этот момент рука, сжимавшая горло Син Джеха, ослабила хватку. Член с глухим звуком вошел в отверстие, заполнив его до отказа, и Син Джеха резко дернул головой. Было отчетливо видно, как дрожит его неестественно выгнутый кадык.
Казалось, что туго растянутый живот вот-вот порвётся. В ушах стоял долгий звон, а из открытого рта вырывалось только тяжёлое дыхание.
Слегка отодвинув бёдра назад, Квон Иджэ вонзился ещё глубже, как вбивая гвоздь. Это было непристойное ощущение, будто горячий, твёрдый столб огня медленно пронзает внутренности, заполняя живот и проникая туда, куда не должен проникать.
Между слегка полными, пухлыми холмиками двигался массивный орган. Ярко-красное, воспалённое отверстие жадно сжимало член Квон Иджэ. Квон Иджэ не сдерживал тихих вздохов, которые падали на спину Син Джеха. Для него не было причин сдерживать удовольствие.
Квон Иджэ слегка отодвинул бёдра. Когда более толстая часть ближе к головке застревала, он снова медленно вонзался внутрь. С каждым движением, когда он с силой проталкивался, раздвигая плотно сжимающуюся плоть внутри, возникало жгучее ощущение.
В беззвучном дрожании Син Джеха послышались возбужденные стоны. Он невольно схватился рукой за раздутый живот, тяжело дыша. То, что находилось внутри, было невыносимо горячим и проникло так глубоко, что вызывало тошноту. С каждым вздохом живот словно вибрировал.
Процесс введения занял необычайно долгое время. Всё тело Син Джеха было покрыто холодным потом. Удовольствие, приходящее после нахлынувшей боли, было подобно небольшой передышке перед смертью.
Странно. Первым, что Квон Иджэ ввёл в него сзади, была рука в латексной перчатке. Син Джеха думал, что у Квон Иджэ было что-то вроде синдрома чистоплотности. Но то, что сейчас пронзало его сзади, было живым членом даже без обычного презерватива. Кожа напрямую соприкасалась с внутренними стенками.
Каждое трение массивного члена, который, казалось, разрывал внутренности, было не просто жгучим, а горячим. Было бы гораздо более гладко, если бы там было хоть что-то, но слюна и сперма давно высохли и не давали эффекта. Внутренности Син Джеха прилипали к члену Квон Иджэ, как присоски. Каждый раз, когда тот отодвигал бёдра, казалось, будто всё внутри тянется за ним, и Син Джеха тёрся лбом о простыню и всхлипывал.
Каждый раз, когда член Квон Иджэ упирался внутрь, возникало ощущение, будто внутренности бьют кулаком. Казалось, на внутренней стороне тонкого живота появляются синяки.
Поверх этого колебалось странное, непонятное ощущение.
Лучше бы было только одно. Было бы лучше, если бы была просто боль. Син Джеха страдал, потому что осознавать, что он тоже возбуждён от удовольствия, приходящего как компенсация после боли, было совсем не приятно.
Зная всё это, Квон Иджэ максимально терпеливо проталкивал свой член до самой глубины. Если Син Джеха будет вести себя так, как сегодня, Квон Иджэ не собирался настаивать на своих предпочтениях. Плач от боли был красив, а способность Син Джеха безропотно принимать Квон Иджэ и терпеть была именно тем, чего он желал от Син Джеха.
Квон Иджэ слегка опустился и потянул руку Син Джеха. Рука, лежавшая на животе, была насильно оторвана и с силой прижата к простыне. Вместе с прерывистым дыханием, он вонзился глубже и прошептал:
- И всё же в этот раз вы терпите лучше. В прошлый раз вы плакали с самого начала. Сегодня вы хорошо держитесь.
Нет, Син Джеха не мог согласиться. Способность выдержать и способность терпеть - это разные вещи. Син Джеха должен был выдержать, должен был вынести, но не мог терпеть всё это.
Квон Иджэ придавал большое значение первому сексуальному опыту. Не то чтобы было важно, что именно Квон Иджэ был первым для Син Джеха. Первый раз незабываем, потому что становится точкой отсчёта. Важным был результат: Син Джеха будет сравнивать весь свой будущий опыт с сегодняшним сексом.
Для Син Джеха секс не должен был остаться просто средством выпрашивания привязанности у проводника. Квон Иджэ вместе с сексом навязывал боль, чтобы Син Джеха не мог с радостью принимать секс. Особых причин не было. Достаточно было просто желания сделать это.
Объяснение причин своих предпочтений - такая низость свойственна только тем, кто не является Квон Иджэ, тем, кто не имеет ни положения, ни власти, ни способа получить желаемое, и потому не может выбирать средства.
Квон Иджэ был человеком, который имел полное право иметь предпочтения без причин.
Ощущая, как с силой раздвигается плоть и нечто медленно проникает внутрь, Син Джеха не мог говорить и содрогался. Он изо всех сил держался. Син Джеха теперь понимал все причины, по которым Квон Иджэ говорил, что это невозможно, что это трудно.
- Х, не... знаю... а, это... х, и есть... гайдинг?
Без всякого предупреждения Квон Иджэ переплёл свои пальцы с пальцами Син Джеха, которые он прижимал. Син Джеха, придавленный массивным телом Квон Иджэ, нависшим над ним, словно покрывая его целиком, задрожал.
- Настоящий гайдинг - это вот что.
В тот момент, когда Квон Иджэ закончил говорить, начался настоящий гайдинг.
Квон Иджэ силой удерживал корчащегося под ним Син Джеха.
Син Джеха на мгновение потерял сознание. Нахлынуло всепоглощающее удовольствие. Периодическая боль, казалось, только усиливала удовольствие. Это было невыносимое ощущение, словно падение с высоты в несколько десятков метров. Столкнувшись с катастрофическим удовольствием, Син Джеха корчился и дрожал. Он пытался уползти вперёд, плакал, не в силах выдержать, тёрся всем телом. Квон Иджэ, крепко удерживая его, внимательно наблюдал за каждым моментом.
В какой-то момент Син Джеха осознал. Понял, что Квон Иджэ сосредоточен не на нём, а на чём-то за его пределами. Для Син Джеха всё сводилось просто к тому, чтобы лежать, извиваться и быть пронзаемым, но для Квон Иджэ это было не так. Квон Иджэ использовал секс как посредник, чтобы воздействовать на вибрации Син Джеха.
Даже испытывая одновременно разрывающую мозг боль и удовольствие, достаточное, чтобы компенсировать эту боль, что делало нормальное мышление невозможным, Син Джеха чувствовал невыразимое унижение. Он один возбуждался, один кончал. Под Квон Иджэ, который ненавидел гайдинг, Син Джеха, что бы кто ни говорил, сейчас получал удовольствие.
Квон Иджэ просил не делать из него мусор, а Син Джеха сказал, что станет плохим человеком. Слова Син Джеха тогда не были шуткой. Это было обещание, которое он хотел сдержать и сейчас. Но результат был таким.
И тогда стало невыносимо трудно терпеть. Несмотря на то, что Квон Иджэ просил быть честным и предупреждал не сдерживать ни боль, ни удовольствие. В тот момент, когда Син Джеха осознал, что тяжело дышит он один, в то время как дыхание мужчины за его спиной остается ровным, он невольно протянул руку назад. Коснувшись твердых, рельефных мышц, Шин Джеха изо всех сил оттолкнул его.
Неистовые движения на мгновение прекратились. Сжатыми в кулаки руками он отталкивал насиловавшего его мужчину, извивался и бил его.
От обиды, от невыносимости происходящего.
Послышался низкий, опасный голос, и что-то, казалось, выскользнуло из отверстия. Мгновенно кожа живота впала, создавая ощущение пустоты внутри. Рука, схватившая за волосы, насильно повернула его голову, и он встретился лицом к лицу с Квон Иджэ, чьё выражение было суровым. Квон Иджэ без всяких объяснений, безжалостно, нанёс удар.
Даже закричать не было времени. Большая рука Квон Иджэ, ударившая по щеке, схватила Син Джеха за волосы, удерживая его. Та же большая рука, которая недавно нежно обхватывала его пальцы, теперь беспорядочно била по обеим щекам Син Джеха.
- Для кого делается этот гайдинг, что ты сейчас творишь? Тебе не нравится?
Всё, что сделал Син Джеха, было лишь попыткой оттолкнуть Квон Иджэ своей бессильной рукой.
Его били по обеим щекам поочерёдно, так что во рту появился привкус крови. В голове так звенело, что невозможно было думать.
Глядя вниз на лицо Син Джеха, покрасневшее от его рук, Квон Иджэ схватил его за лодыжки и развернул. Его ноги, неспособные двигаться, были разведены в стороны. Квон Иджэ приставил член к непослушно сжимающемуся отверстию и одним толчком вошел до конца.
Раздался громкий, жестокий звук.
Терпение лопнуло, и больше не было необходимости сдерживаться.
Плоский живот Син Джеха вздулся. Под кожей было отчетливо видно движение члена. Квон Иджэ яростно вбивался в него, шепча слова, которые Син Джеха должен был ясно слышать.
- Верно. Если делаешь, делай как следует. Если не нравится - сопротивляйся до смерти. Используй ESP. Ты ведь эспер. Если захочешь, такой проводник, как я, будет ничем. Разве не так?
Наклонившись, Квон Иджэ больно прикусил ухо без пирсинга и прошептал:
- Да, так было бы лучше. Мне тоже было бы проще. Понял?
Ужасный голос вонзился как шило в дрожащее ухо Син Джеха.
Всё, что говорил Квон Иджэ, было правдой. Вот почему проводники опасны. Если эспер применит свои способности, проводник становится беспомощным, неспособным ничего сделать. Даже если это Квон Иджэ. Если бы Син Джеха захотел, свернуть шею Квон Иджэ было бы проще, чем сорвать цветок.
Но нельзя было так поступать. Это означало бы конец отношений между Квон Иджэ и Син Джеха. Син Джеха был напуган этими словами.
- Директор, я, ах... я, виноват...
- Нет, не извиняйся. Мне легче, когда нет необходимости тебя щадить. Давай просто сделаем так, как удобно нам обоим.
Вот до чего мог быть снисходителен Квон Иджэ. Сегодня он был более чем достаточно великодушен к Син Джеха. И всё же поведение Син Джеха было почти как отказ от молчаливого соглашения.
Квон Иджэ намеренно вонзился ещё сильнее и проводил гайдинг по-своему. Удовольствие и боль поочерёдно налетали на Син Джеха, как удары.
- Ахх, а, ди... рек..., ах, ...тор!
Квон Иджэ с силой вонзился в него, издавая громкий звук. От настойчивых, целенаправленных толчков тело Син Джеха выгибалось дугой.
- Я спрашиваю, хорошо ли тебе.
Син Джеха умолял сквозь слёзы. Губы Квон Иджэ исказились.
- Нет. Ответ неправильный. Скажи, что тебе не нравится.
- Нет, нет... Директор, угх! Нет... я, виноват...
- Не извиняйся. И не говори, что виноват. Ух, просто скажи, что тебе не нравится. Оттолкни меня. Ударь. Для тебя это всё просто. Ведь ты эспер.
Словно желая, чтобы Син Джеха именно так и поступил, Квон Иджэ даже приложил его руку к своему телу. Син Джеха, вздрогнув как от удара током, быстро убрал руку и разразился рыданиями. Но Квон Иджэ, уже потерявший голову, не знал меры.
Член, который медленно проникал внутрь, всё-таки проник до конца. Син Джеха был в ужасе. Он ясно помнил, какое чувство испытал, когда открылось то место внутри, которое, казалось, не должно открываться.
- Д-директор... э-это... живот, х... кажется, сейчас... лопнет...
Даже глядя на плачущего и умоляющего Син Джеха, Квон Иджэ только скривил губы.
- Не пытайся выкрутиться такими словами. Ты эспер. Из-за такой мелочи ты плачешь?
Из-за не открывающейся толстой кишки Квон Иджэ тоже было весьма больно. Син Джеха умел только сжиматься слишком сильно. Конечно, это было из-за того, что Квон Иджэ не научил его, и он не собирался придираться к этому и ещё больше калечить умирающего парня. К тому же, упорное сжимание отверстия и внутренностей напоминало ему о Син Джеха, который требовал гайдинга и преследовал его.
Квон Иджэ смотрел на свой член, оставивший снаружи лишь небольшую часть, и на отверстие, которое крепко сжимало его и не отпускало. Туго растянутая слизистая оболочка и область вокруг неё были ярко-красными от трения. Когда он слегка потёр это место пальцем, Син Джеха вздрогнул, словно от жжения.
В этот момент Квон Иджэ сильно отвёл бёдра назад. Толстая головка застряла в отверстии, и Квон Иджэ, схватив член, слегка двинул бёдрами, словно растягивая отверстие. В тот момент, когда Син Джеха не выдержал и расслабил тело.
Член, с силой вонзившийся внутрь, наконец-то полностью раскрыл толстую кишку.
- Ах, а, о, стойте, а, дирек, хгх! ...Директор, а!
С этого момента Квон Иджэ начал двигаться свободно, как хотел. Грубые руки держали бёдра. Казалось, член Квон Иджэ пронзал до кончиков волос, пока тело оставалось неподвижным. Раздавались садистские звуки ударов.
В отличие от прежнего, Син Джеха чувствовал нахлынувшие ощущения, которые невозможно было описать словами. Это выходило за пределы простой боли. Син Джеха испытывал иллюзию того, что всё, из чего он состоял, кто-то разбивал вдребезги, полностью сминал, а затем собирал заново.
Казалось, будто всё его тело горит и полностью плавится. Как будто неторопливые движения были лишь предвестником - Квон Иджэ начал двигаться очень быстро. С каждым толчком Квон Иджэ в мозгу что-то звенело, и прежде чем это успевало утихнуть, член снова вонзался.
Син Джеха, чувствуя, будто его пронзили до кончиков волос из-за того, что член проник туда, куда не должен был, в конце концов разрыдался. Но при этом он не произнёс ни слова о том, что нельзя, что не нравится, что нужно остановиться - он терпел. Потому что наконец понял, что произошло из-за одного неверного слова.
Квон Иджэ, возбуждённый до такой степени, что не мог контролировать свою силу, неосознанно снова начал гайдинг. Син Джеха беспорядочно извивался с открытым ртом.
В гайдинге Квон Иджэ была жестокость. Каждый раз, когда его член разрывал внутренности Син Джеха, тот чувствовал удовольствие, похожее на боль, и каждый раз ощущал, как его собственная волна разбивается вдребезги. Когда боль становилась почти невыносимой, Квон Иджэ грубо сжимал член, а когда Син Джеха приходил в себя, ему приходилось видеть, как он сам бесконтрольно эякулирует. От ужасного удовольствия Син Джеха рыдал и умолял.
- Директор, х, директор... нет, мне не... не противно...
Квон Иджэ лишь смотрел вниз возбуждёнными глазами на Син Джеха, упрямо повторявшего одни и те же слова. Он не слышал мольбы Син Джеха. Лицо, искажённое от удовольствия, было достаточно стимулирующим.
Каждый толчок члена был отчетливо виден на обнаженном животе. Квон Иджэ схватил руку Син Джеха и сильно прижал ее к своему члену.
Син Джеха вздрогнул от отчетливого ощущения движения члена под своей ладонью. Квон Иджэ медленно отвел бедра назад, и от давления сверху кольцо мышц вокруг его члена сжалось еще сильнее. Квон Иджэ разрывал его изнутри. Син Джеха захлестнула волна ужасающего удовольствия.
В тот же миг он вспомнил, что Квон Иджэ ценил честность во всём. Если больно - говорить, что больно, если хорошо - говорить, что хорошо, если трудно - говорить, что трудно. Причина, по которой он хотел, чтобы состояние полностью выражалось словами, заключалась в том, что так полностью раскрывался внутренний мир, который хотелось скрыть.
Он утешал, говоря, что если больно, нужно терпеть. Если хорошо, говорил, что может быть ещё лучше. Если трудно, показывал способ прекратить. Но среди всего этого определённо было то, чего никогда нельзя делать. И это было отвержение Квон Иджэ.
- Дирек… Директор... х, простите... я, я смогу... Я, х, ах! могу... терпеть... Я, не против, нет, хах!
- И что ты хочешь, чтобы я с этим сделал?
- Н-не то, чтобы... не нра... мне н-нравится...
Квон Иджэ рассмеялся в недоумении. Каждый раз, когда Квон Иджэ негромко смеялся, этот смех вибрировал в Син Джеха.
- Син Джеха, ты меня вообще слушаешь?
Голос Квон Иджэ был разгорячённым и диким.
- Сколько раз я тебе сказал, что ты должен говорить, что тебе не нравится?
В тот момент, когда Квон Иджэ ударил внутрь с громким звуком, дрожащий член Син Джеха выплеснул сперму. Несколько белых капель попали на лицо Квон Иджэ. Он кончиками пальцев провёл по своей щеке, проверяя.
От этого зловещего голоса Син Джеха испугался. И в этот момент:
Бессильные ноги оказались на плечах. Квон Иджэ поднял Син Джеха и прижал его к стене. Син Джеха, зажатый между стеной и Квон Иджэ в подвешенном состоянии, закричал, но бесполезно. Для человека, который не может использовать ноги, не было большего страха. Квон Иджэ резко толкнулся бедрами.
Член проник так глубоко, как не должен был. Казалось, что член Квон Иджэ вот-вот выскочит изо рта, если его открыть. Тело качалось, словно нанизанное на длинный вертел. Син Джеха бессильно раскачивался в воздухе, пронзаемый с каждым движением.
- Директор, директор, это, это мне не нравится... мне страш, но... Пожалуйста, пожалуйста...
Охваченный настоящим ужасом, Син Джеха отчаянно умолял. Видя Син Джеха, съёжившегося и проливающего слёзы, движения Квон Иджэ стали ещё более жестокими. Хотя он прекрасно знал, какие чувства может испытывать человек, не способный использовать ноги, когда его поднимают в воздух, Квон Иджэ безжалостно вонзался. Нет, он безжалостно насаживал Син Джеха на свой член.
Длинный крик смешался со стоном.
Плотно прижав Син Джеха к стене, Квон Иджэ не прекращал гайдинг. Подвешенный в воздухе, с возбужденным членом, Син Джеха плакал от страха и от того, что не мог поверить в происходящее.
Когда прижатый к твёрдому животу член извергнул жидкую сперму, Квон Иджэ рассмеялся.
- Ты тоже всего лишь эспер. Смотри, как тебе хорошо, аж трясешься весь.
- Нет, неправда, директор... х, неправда...
Секс продолжался, меняя позы снова и снова. Приходя в себя, Син Джеха иногда видел Квон Иджэ перед собой, а иногда лежал на кровати, словно труп, предоставляя только своё отверстие. Он даже не знал, как долго это продолжалось. Син Джеха, который несколько раз терял сознание и приходил в себя, уже не мог больше терпеть.
Это был жестокий и грубый секс, заставляющий думать, что он сделал что-то не так, и гайдинг, в котором смешивались боль и удовольствие. Оба они были мужчинами. Син Джеха осознавал, что человек перед ним был тем, кого он никогда не смог бы полностью понять. Квон Иджэ был хозяином. Если он хотел, Син Джеха должен был кончать; если он приказывал, Син Джеха должен был плакать и умолять, говоря, что ему это не нравится, хотя на самом деле нравилось.
- Не нравится, х, прекра, тите... пожалуйста...
В конце концов Син Джеха умолял так, как хотел Квон Иджэ. Всхлипывал, говоря, что не нравится, и плакал, говоря, что мучительно. Бил его по руке бессильным кулаком и отталкивал живот обессиленной рукой, но безуспешно. Направляемый Квон Иджэ, он брал свой член и дрочил его, заставляя себя кончить, пока его пронзали. Член, подвергшийся чрезмерному трению, не просто горел, а полностью опух, и теперь не осталось спермы, которую можно было бы извергнуть.
Если он не возбуждался, гайдинг продолжался. Насильно вливаемое удовольствие было для Син Джеха ещё одним видом боли.
В конце концов он, плача, умолял, что больше не может, что виноват, что больше никогда так не сделает. Син Джеха, чей член уже не мог нормально эякулировать и выделял лишь капли прозрачной жидкости, полностью потерял сознание.
Глядя вниз на это зрелище, Квон Иджэ долго эякулировал внутрь Син Джеха. Кончая, он продолжал двигаться внутри. Потерявший все силы Син Джеха, то ли действительно потерявший сознание, то ли просто обессиленный, лежал неподвижно.
Квон Иджэ медленно опустил ноги Син Джеха. Лодыжки, запястья, талия и шея были покрыты фиолетовыми синяками. Но к завтрашнему дню всё будет в порядке. Ведь сегодня Квон Иджэ впервые провёл с Син Джеха настоящий гайдинг.
Взгляд, наблюдающий за поверженным Син Джеха, выглядел крайне удовлетворённым.
Квон Иджэ медленно отвёл бёдра и извлёк член. Широко раскрытое отверстие не знало, как правильно закрыться. Красные внутренности были все в белой жидкости от бесчисленных эякуляций.
Большая рука погладила живот Син Джеха и сильно надавила. Внутренности резко сжались, и из отверстия вытекла белая жидкость. Длинные пальцы прошлись по внутренним стенкам, но больше ничего не было. К счастью, это было именно так, как он учил.
Квон Иджэ провёл рукой по своим волосам. Лицо, спина, даже голова - всё было мокрым от пота.
Неплохо.
Син Джеха был обычным эспером и одновременно необычным. Возможно, Син Джеха каждый раз находил нечто близкое к правильному ответу для Квон Иджэ, который, казалось, всегда пытался испытать его.
Син Джеха, перемазанный всевозможными жидкостями, был совершенно грязным, но Квон Иджэ, не обращая на это внимания, поднял его на руки. Раздался звук "чмок", когда холодные губы коснулись кончика носа и отстранились, но бессознательный Син Джеха ничего не почувствовал.
На кофеёк: 5469070012308728 (сбер)
Boosty