Seayard. Глава 96
- Интересно, о чём он там болтает?
Он даже не стал дожидаться ответа. Зловещий голос ударил по барабанным перепонкам. Словно у Унхи и не было права выбора, слова напролом вбивались ему прямо в уши.
- Говорит, что держит дома китайского омегу.
«Такой послушный, покорный, да ещё и ласковый, представляешь? Иногда, когда у него плохое настроение, он его бьёт, а тот всё равно такой смирный…»
Унхи судорожно втянул воздух. Ки Джунхёк, сидевший рядом, спросил: «Страшно?» - и легонько прикусил его за мочку уха. А их собеседник напротив грязно ухмыльнулся.
…Этот вульгарный желтоволосый альфа, ублюдок, на безымянном пальце - обручальное кольцо, а несёт такую мерзость.
Кажется, он когда-то слышал, что в той стране даже был «зоопарк омег», где их держали отдельно…
- Если бы он был таким же красивым, как ты…
«…То он бы заставил его рожать щенков», - медленно процедил мужчина.
Казалось, его змеиный взгляд так и облизывает ушную раковину. Неужели этот носатый иностранец действительно это сказал? Или это ты, Ки Джунхёк, пытаешься осквернить мои уши?
Он почувствовал, как чья-то рука начала вкрадчиво сжимать внутреннюю сторону его бедра, которое от напряжения стало твёрдым, как жареный тофу.
Ки Джунхёк поднял свой бокал. Хрустальные бокалы, столкнувшись, издали пронзительный стон.
И этот бокал тут же направился к нему. Мужчина осторожно наклонил его, словно давая молока котёнку у себя на коленях. Унхи набрал вино в рот.
Крепкий алкоголь обжёг горло. Резкий вкус, казалось, мог порезать язык. Это вино идеально подходило этому мужчине, оно было таким же, как он. С каждым глотком казалось, что желудок вот-вот растворится, - до того оно было отвратительным.
Что за инъекции он, чёрт возьми, вколол себе в губы? Неестественно раздутые губы растянулись в улыбке. Глядя на это отвратительное лицо, Унхи заставил себя улыбнуться. С уголков глаз свисали слезинки, но он, дрожа, изгибал губы в улыбке.
«Если бы он был таким же красивым, как ты… заставил бы рожать щенков».
Как он посмел произнести такие слова.
Хотелось немедленно схватить вилку и вонзить её в эти губы, похожие на кровяную колбасу.
Но он должен был подавить в себе жажду убийства, ведь это был деловой партнёр Ки Джунхёка. А он всего лишь дешёвая кукла мужчины, у которой не должно быть ни воли, ни собственного «я».
Он не смел испортить эту встречу. Если он, поддавшись своему нраву, перевернёт стол, то кто знает, какие неприятности его потом ждут…
В этот момент носатый снова что-то пробормотал. Ки Джунхёк весело рассмеялся, словно был очень доволен. Унхи, опешив, покосился на него. Неужели случилось что-то хорошее?
Тот притянул его ближе и выдохнул ему в ухо:
- Он спрашивает, мой ли ты любовник, - снова перевёл Ки Джунхёк.
Голубые глаза прошлись по Унхи снизу вверх. Какой же грязный взгляд. Разве так смотрят на любовника делового партнёра? То, как он высовывал свой ярко-красный язык без малейшего налёта, чтобы съесть кусочек сашими, и облизывался, было крайне подозрительным.
- Я сказал, что ты хороший мальчик. Послушный, красивый, и обнимать тебя приятно.
Тыльная сторона его ладони скользнула по щеке Унхи. Да уж, блять, все они одинаковые. Словно декалькомания - если сложить, получится одна и та же картинка. Тошнотворная порода.
И вот так, смирно сидя в объятиях Ки Джунхёка, он пил алкоголь и тщательно пережёвывал еду.
Сколько же бокалов он так выпил?
Всё перед глазами начало кружиться. Пффф… С его губ сорвался слабый, беспомощный смешок. Он обмяк. Его тело стало безвольным, как кишки, извлечённые из забитой коровы.
Да, так ведь намного проще, когда просто отпускаешь себя. Когда его накрыла волна эйфории, он начал глотать всё вино, что подносил ему носатый иностранец. Дорогой алкоголь стекал по его подбородку, и он просто оставил всё как есть. Тогда рядом сидящий директор Ки протянул свою большую руку и тыльной стороной ладони стёр капли с его губ.
Красное вино испачкало его загорелую кожу. Унхи чуть высунул язык и медленно слизал вино.
Это случилось неосознанно. Его взгляд встретился с ярко-синими глазами напротив. Они маслянисто блестели, словно рыбьи глаза, которые окунули в масло и вынули.
- …Я тебя развлекаю? - усмехнулся Унхи, его покрасневшие губы были влажными от вина. - Я слышал, вы, ублюдки, даже зоопарки для людей строили?.. - Затем он, дёшево и развратно улыбаясь, сощурил глаза. - Плати за вход, ублюдок…
В этот момент рядом раздался леденящий голос. Огромная рука Ки Джунхёка мертвой хваткой вцепилась в затылок Унхи. В одно мгновение настроение мужчины упало на самое дно.
Он сжал его шею и встряхнул так, что голова Унхи замоталась из стороны в сторону.
- Надо же, я и не знал, что ты умеешь вести себя как дешёвая шлюха…
Голос мужчины прорезался сквозь гул в голове.
Почему? Разве не ты велел мне улыбаться? Улыбаться, как кукла? Разве не для этого ты притащил меня сюда?
Всё вокруг замелькало, словно кадры из фильма. В голове жужжало, будто рой мух.
Десятки отвратительных глаз уставились на него. Официант, искоса поглядывающий на него, пока наливал воду; носатый ублюдок, изучающий его из-за стола; другие посетители, прикидывающие его цену.
Внезапно к горлу подступила тошнота…
Прикрыв рот рукой, Унхи резко вскочил. Он сломя голову бросился в туалет и склонился над унитазом. Еда, которую он с таким трудом запихивал в себя, хлынула обратно.
Капля за каплей белый желудочный сок капал вниз.
Теперь, когда он изверг из себя то, что впихнул силой, внутри наконец-то стало легче. Казалось, и в голове прояснилось.
Он как раз вытирал губы тыльной стороной ладони, когда БАМ! - раздался звук грубо распахнутой двери в туалет.
Тяжёлые шаги приблизились. А затем резко замерли прямо у него за спиной.
- Совсем себя не контролируешь. Разве ты не этого хотел? - холодно спросил он. В его голосе чувствовалась кипящая ярость. - Ты же просил обращаться с тобой как с дешёвкой.
- Да, потому что я и есть дешёвка, - пробормотал Унхи, всё ещё склонившись над унитазом. Его тело было совершенно безвольным, как размякший кимчи.
Внезапно сильная рука схватила его за предплечье. Вскипев от гнева, мужчина опустился на одно колено, рывком развернул его к себе. Когда их глаза встретились, Унхи усмехнулся.
- Вы что, не знаете, что с омегами всегда так обращаются?
Почему ты притворяешься невинным, делаешь вид, что ничего не знаешь? Альфы женятся на альфах, а омег держат в качестве любовников на стороне. Это ведь старый обычай, все в этом мире так живут. Так почему ты смотришь на меня с таким оскорблённым выражением лица?
- Это ты странный, раз выпрашиваешь любовь у дешёвки!
Может, он и вправду сошёл с ума от алкоголя? Без малейшего фильтра Унхи выплёвывал всё, что вертелось у него на языке. Вчера был пьян мужчина, а сегодня он сам и не в своём уме.
Тогда... то выражение, что сейчас на твоём лице, - это моё вчерашнее? Разве я вот так же вглядывался в твоё лицо? Разве я смотрел на тебя так, словно ты - хрупкое стекло, готовое разбиться от одного прикосновения?
Ки Джунхёк медленно поднял подбородок Унхи указательным пальцем. А затем, демонстративно, постучал себя по виску.
- Ты разве не знал, что у меня с головой не всё в порядке?
- Знал, конечно. Потому ты и сходишь с ума по такой дешёвке, как я, - бросил Унхи невероятно грубым тоном.
Он опёрся ладонями о кафельный пол. И на четвереньках пополз к нему. Словно тут же разгадав его замысел, огромная ладонь Ки Джунхёка вцепилась ему в волосы.
- Что не так? Разве не ты говорил, что я красивый, и обнимать меня приятно?..
Это ведь ты так сказал, или нет?
Неуверенными, нащупывающими движениями Унхи провёл рукой по ширинке мужчины. От одного этого прикосновения его пах начал заметно набухать.
Не отрывая от него взгляда, Унхи захватил зубами бегунок молнии.
Словно бросая вызов: «Смотри своими глазами. Убедись сам, насколько я дешёвка».
Стоило ему опустить голову, как с протяжным звуком молния разошлась. Он зацепил указательным пальцем иссиня-чёрные боксеры и стянул их вниз. Тяжёлый, словно оружие, ствол вырвался наружу и хлестнул Унхи по щеке.
Унхи зажал его под подбородком. Медленно улыбаясь, он начал вкрадчиво тереться шеей о горячий ствол. Тёмные лобковые волосы тёрлись о нежную кожу. Чувствительная кожа тут же покраснела и загорелась. Волна жара мгновенно окатила всё тело.
Наконец, когда он взял толстый член в рот, шея мужчины резко запрокинулась назад.
