Прогулка в ночи цветов. Глава 101-105
- Э-это немыслимо, ваше высочество. Мы сами её отнесём. Как мы смеем утруждать вас, Гвиби мама... - с виноватым видом пробормотала та, что казалась старшей из нянюшек, низко кланяясь.
- Значит, с точки зрения этикета проблем нет. Вы соберите вещи принцессы. Принцесса, идите сюда. Я вас отнесу.
Когда Ён О раскрыл объятия, девочка робко улыбнулась и, прильнув, повисла на нём. Ён О легко поднял маленькую девочку и поудобнее её перехватил.
Глядя на растерянных нянюшек, Ён О попросил их идти вперёд.
Дон Сангун и евнухи, подобравшие разбросанные нянюшками вещи принцессы, замерли.
Голос Дон Сангун прозвучал в ушах Ён О зловеще. Сделав вид, что не заметил этого леденящего тона, Ён О произнёс то, что было у него на душе.
- Принцесса выглядит точь-в-точь как Его Величество.
- Но выражение лица совсем другое.
Принцесса Хвиван, улыбавшаяся в объятиях Ён О, незаметно уснула. Спящая девочка была так прелестна, словно в ней собралось всё лучшее, что есть в мире. Глядя на неё, невозможно было поверить, что всего мгновение назад это было упрямое создание, готовое вот-вот расплакаться от испуга, способное сбежать от нянек и ненароком доставить всем хлопот.
- Обычно принцесса очень застенчива с незнакомцами, но вы, Кё Гвиби мама, ей, кажется, очень понравились.
- Я рад это слышать. Кстати, только вы вдвоём прислуживаете принцессе Хвиван?
- Да, поскольку принцесса ещё мала, двух нянюшек вполне достаточно.
До того как попасть в императорский дворец, он, вероятно, принял бы слова нянюшки за чистую монету. Но самой большой разницей, которую Ён О ощутил между поместьем Кёфубу и дворцом, было количество прислуги.
В зависимости от положения человека во дворце, количество прислуживающих ему придворных менялось. Учитывая статус принцессы Хвиван, две нянюшки - это было слишком скромно. Пусть она и не была дочерью императрицы, но на данный момент являлась единственным ребёнком императора, да и её мать была из хорошего рода, так что ей полагалось иметь столько же прислуги, сколько у любой наложницы среднего ранга.
Ён О, не подавая виду, шёл за нянюшками.
Девочка так и не проснулась, пока её не уложили на кровать в её покоях. В тот момент, когда её опускали на постель, она тихонько захныкала, но глаз не открыла.
- Спасибо вам за ваш труд, - сказал Ён О нянюшкам, выйдя из павильона.
- Какое облегчение, что сегодня принцесса встретилась с вами, Гвиби мама, и её настроение улучшилось. Она долгое время болела и сегодня впервые вышла на прогулку, да ещё и встретила такого замечательного человека, так что, надеюсь, капризничать во сне будет меньше.
Нянюшка сказала это радостным голосом. В её словах была лесть, обращённая к Ён О, но забота о принцессе звучала искренне.
- Спасибо за добрые слова. Кстати, принцесса Хвиван болела?
- Да, Гвиби мама. Принцесса ещё мала и часто болеет без всякой причины. Недавно она сильно хворала, и Хян Бин очень беспокоилась.
- Если понадобится помощь, приходите во дворец Кирюнг.
Ён О сказал нянюшкам несколько добрых слов и повернулся, чтобы уйти. Нянюшки, учтиво кланявшиеся ему вслед, переглянулись. На их лицах, обращённых друг к другу, читался немой вопрос.
Кё Гвиби обладал гораздо более утончённой внешностью, чем гласили слухи, и совершенно иным, великодушным нравом. Было трудно понять, что из дворцовых сплетен о нём было ложью, а что - правдой.
- Будем благодарны хотя бы за то, что сегодня Кё Гвиби благополучно проводил принцессу.
- Да… - кивнула молодая нянюшка, соглашаясь со словами старшей.
Судя по тому, как он только что проводил ребёнка, слухи о том, что Кё Гвиби жаден и порочен, казались ложью.
Однако то, что Кё Гвиби играл на цитре и получал от императора слитки золота, было правдой. Хян Бин тогда была совершенно ошеломлена этим случаем. И хотя Хян Бин была несколько легкомысленна, она не стала бы распускать пустые слухи о подобном.
К тому же, не так давно Кё Гвиби забрал себе приближённую служанку могущественной Ки Би. Официально было объявлено, что Ки Би сама отправила способную придворную даму, чтобы помочь Кё Гвиби, ещё не освоившемуся во дворце. Но любой, кто знал истинное положение дел, понимал, что Ки Би уступила свою приближённую под давлением власти Кё Гвиби.
Изначально у императора не было особо любимой наложницы.
Когда-то считалось, что благосклонностью пользуются Юн Сохва, родившая много детей, или Ки Би, которая под покровительством вдовствующей императрицы часто проводила с ним ночи. Однако после прибытия во дворец Дам Со И все говорили, что именно он - фаворит императора.
По мнению нянюшек, настоящим фаворитом был именно Кё Гвиби.
За спиной Кё Гвиби стоял могущественный род Кёфубу, но после прибытия во дворец он почти не пользовался их силой. Поначалу император относился к нему холодно, но теперь он был одним из тех, кого император посещал чаще всего.
- Просто подумала, как было бы хорошо, если бы Кё Гвиби проявил доброту к нашей принцессе.
Её родная мать, Хян Бин, не обижала ребёнка и не делала вид, что не знает её. Но и матерью, живущей только ради дочери, она тоже не была.
Одних лишь нянюшек было недостаточно, чтобы заботиться о маленькой принцессе во дворце. Они желали ей внимания от кого угодно. А если это будет любимый наложник императора - тем лучше.
- Было бы хорошо, но не стоит слишком на это надеяться. Кё Гвиби - тоже часть гарема. Да и какие могут быть у него с принцессой отношения, чтобы он проявлял к ней интерес?
Нянюшки вздохнули и разошлись, каждая по своим делам.
Сон Джэ заметил Ён О случайно. Свита Кё Гвиби как раз выходила на каменный мост возле кратчайшего пути через сад Донхва. На противоположной стороне он увидел и Юн Сохва.
Зная о недавних событиях в гареме, Сон Джэ решил понаблюдать за их встречей. Он отослал свою свиту. Евнух Ван велел сопровождающим императора удалиться за пределы сада, а сам остался рядом.
Появление принцессы Хвиван было неожиданным. Прошлой осенью ей исполнилось четыре года.
Неудивительно, что маленькая девочка не знала придворного этикета.
Кё Ён О был утончённым красавцем. Разве можно было винить её за то, что она с сияющими глазами тянулась к прекрасному мужчине?
Однако такое странное обращение он не мог просто стоять и слушать.
Сон Джэ сам не заметил, как вскрикнул. Он забыл, что прячется в тени дерева, наблюдая за тем, что делает Ён О. Крепкая рука тут же зажала рот императора.
Евнух Ван, затаивший дыхание рядом с императором, укорил его, утаскивая за большое дерево.
Сон Джэ, ошарашенный, впился взглядом в евнуха Вана. Евнух Ван, сморщив лицо и качая головой, словно отчитывая собственного ученика, жестами и мимикой показал, чтобы тот молчал и смотрел. Он мог бы с лёгкостью оттолкнуть евнуха Вана силой, но, сбитый с толку внезапным нападением, безропотно посмотрел в ту сторону, куда указывал евнух.
Нянюшки принцессы Хвиван подбежали и принялись усердно извиняться перед Ён О. Ён О отнёсся к ним великодушно и нежно разговаривал с маленькой принцессой. В этот момент он выглядел таким же непринуждённым, как во времена своей жизни в Гоксане.
Слова, что Ён О говорил принцессе Хвиван, мягко разносились по тихому саду Донхва.
Евнух Ван уже успел отступить далеко от императора. Сон Джэ отчётливо видел, как евнух, словно только что вспомнив о своей дерзкой выходке, запоздало принял почтительный вид, но промолчал.
Сон Джэ направился к скале в саду Донхва, куда никто не заглядывал. В далёком прошлом здесь стояла беседка под названием Чокхонру, но её снесли, оставив лишь плоское основание, которое со временем поросло травой и слилось с природой.
Он подошёл к этому месту, ставшему похожим на широкую плоскую скалу, долго бродил в одиночестве, а затем вернулся в свой кабинет.
Воспоминание было блёклым, пепельно-серым. Невозможно было понять, день это или ночь. В размытом пейзаже ослепительно сияла лишь одеяние императора. Часть волос мужчины, собранных в узел, была совершенно седой.
В голове мальчика без конца крутились трудные слова, услышанные прошлой ночью.
«Поблагодарите Его Величество за то, что позволил вам остаться во дворце. Обращаясь к Его Величеству, вы должны подчеркнуть семейные узы. Тогда Его Величество непременно проявит родственную доброту.»
Оглядываясь назад, он понимал, что это был неверный совет.
Это было спустя несколько лет после восшествия на престол нового императора. Ему тогда было лет пять или шесть. Время, когда никому во дворце не было дела до восьмого принца, рождённого предыдущим императором на закате его жизни.
На зов маленького мальчика император обернулся.
Тогдашнему императору не было ещё и сорока. Теперь, вспоминая, он понимал, что тот день был самым удачливым в жизни У Сон Джэ.
У предыдущего императора седина начала пробиваться ещё до тридцати, и он гордился этим, потому что это делало его похожим на отца-императора.
Обернувшись к Сон Джэ, император не улыбнулся. Но и не рассердился. Выслушав от приближённого евнуха, кто этот ребёнок, он мягко произнёс:
Для ещё маленького Сон Джэ придворный этикет и сложные семейные отношения были непостижимы. Особенно трудно давались обращения. Мальчику, принцу, на которого никто не обращал внимания, некому было этому научить. Ребёнок учился всему необходимому, подглядывая за другими и догадываясь обо всём сам.
«Прошу прощения, Ваше Величество… старший брат…»
«По-твоему, младший брат, я похож на отца-императора?»
На эти слова, которые Сон Джэ произнёс после недолгого колебания, предыдущий император удовлетворённо улыбнулся.
В тот день предыдущий император, проявив великодушие, позволил своему младшему брату, несмотря на большую разницу в возрасте, и дальше жить в императорском дворце. Он также обеспечил его, пусть и скромно, вещами и прислугой. Одна из наложниц предыдущего императора, сжалившаяся над Сон Джэ, вызвалась его воспитывать. Это был самый счастливый день в недолгой жизни мальчика.
В тот день, когда у него отняли всё, что он получил тогда, он впервые в жизни узнал, что такое утрата.
Очнувшись от воспоминаний, Сон Джэ провёл рукой по подбородку. В памяти всплыл образ девочки, выбежавшей из леса с сияющей улыбкой и криком.
Ён О, хоть и немного неловко, улыбнулся в ответ на сияющую, обращённую к нему улыбку.
«Ничего страшного. Родственные связи во дворце слишком сложны для ребёнка… …Раз она ещё мала, пусть зовёт, как ей удобно. Моби это или старший брат, думаю, лучше, когда тот, кто обращается, чувствует себя естественно. Мне приятно, когда меня называют старшим братом…»
Слова, сказанные Ён О, не выходили у него из головы. Возможно, это были лишь слова, сказанные для того, чтобы собеседнику было комфортно. Однако эти брошенные вскользь слова стали для Сон Джэ величайшим утешением.
- Кё гонджа поистине великодушен.
Ён О сказал, что ему приятно, когда его так называют. Сон Джэ подумал, что предыдущий император вряд ли был рад тому, как назвал его он сам в детстве. Он невольно горько усмехнулся.
- Что ещё за «Ваше Величество старший брат»?
Сон Джэ страдал от постыдного воспоминания из детства, которое засело в его голове и никак не исчезало. Теперь об этом, кроме него, уже никто и не помнил. Но сколько бы времени ни прошло, стыд, который он испытал в тот миг, когда осознал свою ошибку, всплывал в памяти снова и снова.
Вспоминая это мучительное событие, он издал редкий, тихий смешок.
- Его Величество Император прибыл!
Услышав донёсшийся издалека возглас, Ён О прервал свои занятия.
Визит императора был внезапным. И время для него - крайне неподходящим. Был уже вечер, официальные дела императора закончились. Однако именно в это время он обычно обсуждал оставшиеся нерешённые вопросы.
Услышав слова, брошенные императором на входе во внутренние покои, кланявшиеся евнухи и придворные поспешно попятились назад.
Слушая прощальные приветствия удаляющихся придворных, Ён О принял почтительную позу.
- Приветствую Его Величество Императора. Ваше Величество, да сопутствует вам великое счастье.
В мгновение ока мужчина оказался прямо перед Ён О. Большая сильная рука схватила Ён О, всё ещё стоявшего в поклоне, и подняла его. Тень накрыла губы, собиравшиеся произнести слова благодарности.
- Это немыслимая че-, мм, м-м-м…
Горячие губы внезапно накрыли губы Ён О, не дав ему договорить. Сквозь растерянные губы проник настойчивый язык, глубоко сплетаясь с его беззащитным языком, и тут же отстранился.
От внезапной нехватки воздуха его дыхание сбилось. Ён О, тяжело дыша, опёрся на руку мужчины, поддерживающую его за талию.
- Я слышал, ты отправил заболевшую служанку из дворца Кирюнг домой?
Император говорил с безразличным видом. Это была не настолько важная новость, чтобы приходить и проверять её лично так внезапно.
Рука мужчины легонько провела по влажным от слюны губам Ён О.
Ён О отстранил голову от касания и, отвечая, резко вдохнул. Рука мужчины, до этого лежавшая на талии, скользнула вниз, к ягодицам. Прикосновение через ткань одежды ощущалось отчётливо. Лицо, смотревшее на него сверху вниз, оставалось невозмутимым, но руки императора действовали без всяких колебаний.
- Я слышал, ты не только отправил служанку из дворца Кирюнг, но и больную служанку из павильона Икхонджон?
Проговорил Сон Джэ, прижимаясь губами к лицу, которое сжалось от смущения. Его губы скользнули по контуру уха.
Мягкое дыхание обрушилось на чувствительное ухо и затылок.
- Да, х-х! По, подождите. Ваше Величество…
Рука, блуждавшая по талии и ягодицам, в какой-то момент скользнула под одеяние и коснулась обнажённой кожи. Огромная ладонь, проникнув под одежду, двигалась беззастенчиво. Огладив округлости, она решительно проникла между ними.
Сон Джэ не ответил на зов Ён О. Он склонил голову и снова накрыл своими губами губы, пытавшиеся сдержать стон. Мягкие губы сомкнулись, и горячее дыхание вместе с влажной плотью вторглись в Ён О.
Мужчина наклонил голову набок, проникая в Ён О всё глубже.
Сам того не осознавая, Ён О отступал шаг за шагом, пока его спина не коснулась роскошной перегородки, разделявшей покои. До спальни с кроватью оставалось всего несколько шагов.
Подталкиваемый мужчиной, Ён О наткнулся на богато украшенную перегородку, и та содрогнулась. Сон Джэ обхватил Ён О за талию и, оторвав от перегородки, прижал к твёрдой стене.
Прижавшись спиной к прочной стене, Ён О пробормотал:
Горячие губы снова и снова опускались на шепчущие губы. Ён О с ошеломлённым видом смотрел снизу вверх на мужчину, который с непроницаемым лицом осыпал его поцелуями, пока его пальцы исследовали его тело внизу.
Твёрдый кончик пальца надавил на плотно сжатые складки. В следующее мгновение длинный палец без всякого предупреждения проник внутрь.
Ощущение от длинного пальца, вторгающегося в узкое нутро, было невыразимо странным, и Ён О замотал головой.
- Разве не очевидно, чем занимается император, когда приходит к наложнице?
Сухой палец глубоко вонзился в неподготовленную плоть. Проникнув вглубь, он нетерпеливо задвигался, насильно растягивая её.
Шея Ён О непроизвольно напряглась. Сон Джэ оставил лёгкий, как клевок, поцелуй на его напряжённом затылке. Щекочущее прикосновение губ наложилось на странное ощущение насильно растягиваемой плоти.
Когда кончик пальца мужчины коснулся определённой точки, мышцы внутри непроизвольно сжались. Взгляды Сон Джэ, хозяйничавшего в узком и тугом проходе, и Ён О, ошеломлённого внезапным вторжением пальца, на мгновение встретились.
Тяжело дыша и пытаясь подавить странное чувство, нарастающее от причудливой пульсации, Ён О инстинктивно протянул руки и вцепился в мужчину, исследовавшего его тело.
Количество пальцев, проникших в него, увеличилось. Его губы, едва сдерживающие стон, коснулись роскошного одеяния.
Сон Джэ притянул к себе Ён О, дрожавшего от ощущения чужеродного тела внутри.
Каждый раз, когда длинные пальцы погружались в него, бёдра Ён О вздрагивали. Его горячие лоб и щёки тёрлись о грудь мужчины. Собранные вместе пальцы ударили точно в чувствительную точку внутри. Мягкая плоть затрепетала и пошла волнами от возбуждения.
Рука Ён О, сжимавшая руку императора, соскользнула вниз.
В какой-то момент странная пульсация удовольствия стала намного сильнее боли и ощущения чужеродного тела. Пальцы мужчины, до отказа наполнявшие его, внезапно вышли.
На его прерывисто дышащий затылок опустилось влажное дыхание, такое же горячее, как его собственное. Губы Сон Джэ плотно прижались к его задыхающимся губам и отстранились.
- Не, нельзя. Не войдёт… А-ах!
Торопливо заговорил Ён О и попытался остановить руку, разворачивающую его. Вышитое золотыми нитями одеяние, трётся о его спину, издавая грубоватый, роскошный шелест.
Раздался шорох богатых, ниспадающих шёлковых одежд, и толстый член коснулся узкого входа.
От одного лишь давления головки, пытавшейся войти, у Ён О перехватило дыхание, словно голова вот-вот взорвётся. Мужчина, обнимавший его сзади, не переставая выдыхал влажный воздух, склоняясь к его затылку.
Одновременно горячий и твёрдый член начал входить в него. Чувствуя, как узкое нутро туго заполняется, как толстый член насильно раздвигает плоть, Ён О застыл. Крепкая рука перехватила его собственную, пытавшуюся вслепую за что-нибудь ухватиться.
Сдавленный стон сорвался с его губ. Из беззащитно приоткрытого рта вырвалось влажное дыхание. Под натиском мужчины из него непроизвольно вырвался звук, похожий на плач.
Губы Сон Джэ скользнули по покрасневшей, пылающей ушной раковине.
От горячего дыхания и щекочущих прикосновений к уху Ён О застонал и втянул шею. Сон Джэ прижался губами к его затылку, напрягшемуся от возбуждения и боли, и потёрся о него.
От ощущения горячих губ, скользящих по шее, спина Ён О дёрнулась. Толстый член, до отказа заполнивший его, шевельнулся, и чувствительные стенки отозвались цепной реакцией.
Сон Джэ, осыпавший поцелуями его затылок и плечи, издал низкий стон.
От этого звука Ён О почувствовал, как его внутренности плотно сжались, стискивая член мужчины. Тот без всякого предупреждения начал двигаться. Сильные руки, обнимавшие Ён О сзади, напряглись.
Толстый член глубоко вонзился в узкое нутро.
Тяжесть, словно его придавило гигантской скалой, сдавила всё тело. На мгновение ему показалось, что мир перед глазами исчез. Почерневший взор медленно прояснялся.
Головокружительное ощущение поглотило Ён О.
Ему казалось, что его тело ему не принадлежит. Боль мгновенно отступила, и из-под неё проступило острое удовольствие. Незнакомая пульсация и покалывающее возбуждение нарастали с каждым толчком мужчины.
Огромный член насильно раскрывал узкую плоть, вдавливаясь и раздвигая её. Горячие слёзы, скопившиеся в глазах, мягко покатились по вискам. С губ срывались рыдания.
От возбуждения чувствительные стенки непрерывно дрожали, словно в судороге. Он знал, что мужчина, погружённый в него, чувствует это всем своим существом. Сам того не осознавая, Ён О подался бёдрами навстречу.
С каждым толчком мужчины раздавался звук ударяющейся плоти. Звук этих ударов был до неприличия откровенным. Лишь изредка о них мягко тёрлось роскошное золотое одеяние, оказавшееся между ним и мужчиной.
Долгое время между ними слышались лишь прерывистое дыхание и шлепки тел. Ён О на мгновение замер, подавив стон, непроизвольно срывавшийся с губ.
Сон Джэ обнял Ён О крепче, чем когда-либо. Член мужчины с новой силой, быстро и непрерывно, ударил в самую глубину. Сам того не осознавая, Ён О впился зубами в ладонь императора, зажимавшую ему рот. Звук прокусываемой плоти был довольно громким. Сон Джэ мягко прижался губами к щеке Ён О, вцепившегося зубами в его руку.
Толстый член, погружённый в узкое нутро, вскоре излился.
Чувствуя вкус крови во рту, Ён О слышал дыхание мужчины, обрушивавшееся ему на ухо. Одновременно с тем, как мужчина излился в него, он невольно содрогнулся от ощущения того, как тело мужчины, заполнившее его, забилось внутри, словно зверь.
Сон Джэ, чувствуя, как чувствительные стенки содрогаются вокруг него, сдавленно выдохнул со слабой улыбкой.
Ён О, зажатый между мужчиной и твёрдой стеной, чувствуя себя в ловушке, просто зажмурился от бесконечного, затуманивающего разум ощущения. Он лишь надеялся, что, когда он снова откроет глаза, эта неловкая ситуация закончится.
Соприкасавшиеся тела безостановочно вздымались и опадали в такт горячему, прерывистому дыханию.
Ён О открыл глаза сквозь сон. Осознав, что чья-то рука обнимает его за плечи и талию, он попытался сесть, но притягивающая сила заставила его снова зарыться в крепкие объятия.
Голос, вырвавшийся рефлекторно, оказался неприятно севшим и надтреснутым. В горле, издавшем этот звук, запершило. Ён О почувствовал, как длинная рука мужчины обнимает его спину, и прижался щекой к груди, преграждавшей ему путь. Через соприкосновение тел он ощущал более высокую, чем у него, температуру и ровный стук сердца.
Холодный низкий голос прозвучал тихо. Голос, передавшийся через тело, был гуще и прохладнее обычного.
На ответ Ён О Сон Джэ кивнул. Кивок мужчины, обнимавшего его, отозвался вибрацией в его теле.
Было странно, что мужчина, позвав его, молчит.
- Да, Ваше Величество. Почему вы продолжаете звать меня…?
Ён О не договорил. Сон Джэ с силой сжал руки, плотнее прижимая к себе тело Ён О. От этого сильного объятия, казалось, перехватило дыхание.
Мужчина проговорил это сам себе, прижавшись губами к уху Ён О.
- Заставляешь меня прислуживать тебе.
Произнося слова извинения, Ён О втянул шею от ощущения горячего языка, лизнувшего кончик его уха. Стон едва не сорвался с непроизвольно приоткрывшихся губ.
Почувствовав руку, отталкивающую его плечо, Сон Джэ замер. Его губы, скользившие по контуру горящего лица, затрепетали у щеки.
- …Спокойной ночи, Ваше Величество.
Губы мужчины, прошептавшего это тихим голосом, коротко коснулись губ Ён О и отстранились. Звук соприкоснувшихся губ прозвучал сладко. Этот сладкий отголосок, оставшийся в ушах, был до странности незнакомым.
Летние солнечные лучи проникали в окно. Через открытую створку ласково струился ветерок. Когда лёгкие голубые занавески колыхались от ветра, сквозь них пробивались потоки ослепительно белого света. В этом сиянии щека Ён О светилась белизной. Огромная ладонь крепко обхватила её.
Под влажный, тягучий звук соприкасающихся и размыкающихся губ просочился сдавленный стон. С его губ, которым отчаянно не хватало воздуха, срывалось прерывистое дыхание. Влажные губы были снова накрыты губами мужчины, который, меняя наклон головы, прижимался всё ближе.
Ён О, понимая всю свою дерзость, скользнул рукой по верхнему одеянию императора. Его нельзя было оттолкнуть. Однако в моменты, когда ему так не хватало воздуха, что всё плыло перед глазами, ему ничего не оставалось, кроме как схватить и потрясти рукав мужчины, чей язык хозяйничал у него во рту. Когда дышать становилось совсем невмоготу.
Горячая, упругая плоть, развратно облизав губы Ён О, слегка отстранилась. Когда его губы оторвались, раздался короткий влажный звук. Снова и снова. С каждым его поцелуем раздавался этот лёгкий влажный звук. Из приоткрытых губ Ён О вырвался дрожащий вздох. Послышались осторожные шаги, а затем голос Дон Сангун.
На холодном лице императора, стоявшего спиной к яркому солнечному свету, проступило недовольство. Он, нахмурившись, снова и снова коротко целовал губы Ён О. Снова и снова.
Ён О, переведя дух во время этих коротких поцелуев, обратился наружу:
Даже пока он отвечал, Сон Джэ, наклонив голову, продолжал целовать его аккуратные, движущиеся губы. От этого движения влажных губ возникло странное, волнующее ощущение. Хах. Затаив дыхание, Ён О беззвучно застонал. Он поспешно оттолкнул руку мужчины, которая незаметно пробралась под его одеяние и гладила обнажённую кожу. Сон Джэ, усмехнувшись, проник ещё глубже. Рука, до этого волнующе ласкавшая его бок, попыталась проскользнуть между ног. Отчаянно отталкиваемая, рука мужчины переместилась выше, к груди, и коснулась выступающего соска. Плечи Ён О, сжавшегося от неожиданности, сильно дёрнулись.
А ведь совсем недавно Ён О просто читал книгу и пил чай. Это была книга о вышивке и узелковом плетении. Вышивка была обязательным навыком для обитателей гарема, но, будучи мужчиной, он этому специально не учился и ничего в этом не понимал. Никто не требовал от него, чтобы он, став супругом, немедленно начал вышивать сложные и замысловатые узоры. Однако он решил, что было бы неплохо ознакомиться с основами, и потому взялся за книгу. Книга оказалась не из простых.
От одних только описаний этих шедевров глаза лезли на лоб. Чем больше Ён О читал, тем сильнее восхищался тем, какие произведения искусства ему доводилось носить, не придавая этому значения. И вместе с тем крепла уверенность: это не его путь.
Когда он удручённо закрыл книгу и собрался заняться каллиграфией, большая красивая рука капнула воды в тушечницу.
Ён О едва не вскрикнул, увидев мужчину, который бесшумно появился в его покоях. Мужчина обратился к Ён О, чьи глаза округлились от изумления:
Это был императорский приказ. Отказаться было невозможно. Лёгкий поцелуй коснулся его щеки, пока он выводил иероглифы. А когда Ён О опомнился, он уже стоял, прижавшись к окну в объятиях мужчины, и они обменивались тягучим, знойным поцелуем.
Так продолжалось уже полмесяца.
Император приходил к Ён О каждый день, не пропуская ни разу. Иногда он, как и сегодня, заявлялся без предупреждения сразу после утренней аудиенции. Иногда, проснувшись глубокой ночью, Ён О обнаруживал, что тот стоит в темноте и смотрит на него спящего. А порой, пробуждаясь ото сна, он находил в своей постели мужчину, которого там точно не было, когда он засыпал.
Он появлялся без всяких посланий, без глашатаев, объявляющих о его прибытии. И чаще всего, как и сегодня, он внезапно целовал его.
Несколько дней назад он столкнулся с императором на обратном пути из сада. Это определённо не было случайностью.
Мужчина отослал всех и прижался к его губам. Горячий язык проник сквозь медлящие губы и принялся хозяйничать во рту, затуманивая разум, а большая рука властно гладила его талию.
Бывали и моменты нежности, когда его рука ласково обнимала или касалась плеча. А порой, во время головокружительных поцелуев, от которых плавился язык, его огромная ладонь сжимала ягодицы.
Ён О не мог понять его поступков. Ясно было лишь одно: императору невозможно отказать.
Ему просто не хватало воздуха. Было невыносимо жарко, голова кружилась, и было трудно сохранить ясность мысли.
Жар чужого тела, мягкость губ, трепет податливой плоти, густая слюна - всё смешивалось в неистовом сплетении языков. В этих поцелуях, лишавших воли и рассудка, он мог лишь издавать сдавленные стоны. От нехватки воздуха он часто инстинктивно пытался отстраниться.
Когда Ён О, задыхаясь, всё же начинал его отталкивать, император не скрывал своего недовольства. Он хмурился и снова коротко прижимался к губам. Сладкие, влажные звуки поцелуев казались совершенно нереальными.
Ён О не находил ответа, но и не смел продолжать размышления. Император не присылал гонцов, поэтому во дворце об этом лишь перешёптывались.
За это время они несколько раз были близки. Иногда это случалось спонтанно, в порыве страсти после поцелуя, а иногда он уводил его в спальню после долгих ласк. А бывало, что они просто спали в обнимку.
Были дни, когда они просто пили чай. К его величайшему смущению, они часто ужинали вместе, сидя друг напротив друга.
Благодаря этому Ён О мог в спокойной обстановке спрашивать разрешения императора по разным вопросам.
Если император приходил поздно, они проводили ночь вместе, но если он являлся днём или, как сегодня, ранним вечером, то после всевозможных ласк он просто крепко обнимал его на прощание и уходил.
Так что же это всё-таки такое?
Ён О признавал, что был совершенно сбит с толку. Сердце странно трепетало и словно щекотало изнутри. И, словно позабыв о гордости, он порой ощущал, как внутри разливается странное, мягкое тепло. Но бывали и моменты, когда в нём закипало отчаянное желание сопротивляться этому мужчине, который его обманул.
Когда чувства начинали бушевать в нём с новой силой, он приходил к этому короткому выводу.
От глубокого поцелуя язык немел, а во рту всё стало невыносимо податливым. Кожа, по которой прошлись твёрдые кончики пальцев, горела, причиняя лёгкую боль, но по большей части её охватывало волнующее ощущение.
Прикосновение горячего языка, нежно облизывавшего влажные губы, было тёплым, щекочущим и несравнимо гладким. От этого ощущения, ослаблявшего волю, всё тело трепетало. Все его нервы были натянуты, сосредоточенные лишь на прикосновениях мужчины.
В тот миг, когда разум снова готов был поддаться этому мягкому теплу…
- Гвиби мама, вам, кажется, нужно ненадолго выйти. Говорят, неподалёку от дороги, ведущей во дворец императрицы, нашли нескольких мёртвых животных. У некоторых из них раны на головах, будто они ударились о колонны галереи. - Голос Дон Сангун за дверью звучал крайне виновато.
Ён О, до этого переплетавший языки с мужчиной, замер. Император, глядя, как он отстраняется, нахмурился. Уголки его губ исказились в недовольной гримасе. Влажные от поцелуя губы казались ярче обычного и притягивали взгляд.
- Как ты можешь быть занят больше, чем я?
Сон Джэ коротко коснулся губами его губ, растерянно смотревших на него, и отстранился. Большой палец мужчины стёр влагу с губ Ён О.
Пока император вытирал его губы, Ён О шевельнул своими. Нельзя сказать, что недовольство мужчины его не заботило. Но услышанное заставило его мгновенно прийти в себя.
Это зловещее происшествие во дворце воскресило в его памяти давние события.
Но ведь между ними не может быть никакой связи…
Ён О попытался отбросить сложные чувства и развернуться, чтобы уйти. Но в тот же миг огромная рука удержала его.
Сон Джэ произнёс это, касаясь совершенно развязавшегося узла на одеянии Ён О. Не только узел на верхней одежде, но и сложные узлы на нижних одеяниях были либо ослаблены, либо полностью развязаны.
Руки мужчины быстро принялись завязывать узлы. Ён О с опозданием вспомнил, что императору не подобает прислуживать наложнику, и уже было открыл рот, чтобы возразить.
- Ва-ваше… премного благодарен.
Это совершенно не соответствовало этикету. Но слова, которые мужчина произнёс с улыбкой, словно этикет и законы для него были пустым звуком, заставили Ён О промолчать. Звук завязываемых шёлковых лент казался как никогда роскошным.
Каждые два шага Ён О оглядывался. И каждый раз его взгляд встречался с холодным взглядом императора. Тот лишь небрежно махал рукой, словно давая понять, что Ён О его нисколько не интересует.
Свита, следовавшая за Гвиби, была внушительной. Трое евнухов, шестеро юных евнухов и несчётное количество дворцовых служанок.
Но по сравнению с процессией императора это было лишь жалкое зрелище.
За главным евнухом, стоявшим подле императора, тянулась нескончаемая вереница слуг, уходившая так далеко, насколько хватало глаз. Этот мужчина, за которым следовал его бесконечный хвост свиты, шёл за Ён О, не отставая и на десять шагов.
От этой неловкости у него, казалось, спирало дыхание.
Едва покинув дворец Кирюнг, Ён О стал выжидать, чтобы пропустить процессию императора вперёд. Но в ответ мужчина лишь небрежно махнул рукой, словно какой-нибудь беспечный повеса, никогда не слыхавший об этикете. Этот жест означал: иди вперёд.
Пойдя вперёд, он понял, что их пути совпадают, и дважды останавливался, надеясь пропустить императора, но в ответ видел лишь тот же небрежный жест.
Подумать только, наложник идёт впереди императора.
Ён О незаметно тяжело вздохнул. Дон Сангун, следовавшая рядом, лёгким движением руки поощрила его идти дальше. Ён О легонько коснулся её рукава в районе запястья, давая знак отойти. А затем решительно развернулся и направился прямо к императору.
- Мама… - растерянно выдохнула Дон Сангун, которую он мягко остановил.
Свита императора занимала одну сторону дороги, поэтому слугам Кё Гвиби оставалось лишь развернуться и последовать за господином.
Лицо Сон Джэ, наблюдавшего за ним, оставалось бесстрастным. Впрочем, оно почти всегда было таким - непроницаемым, с холодным, почти жестоким выражением.
На лице императора, видевшего, как Ён О внезапно развернулся и уверенным шагом подошёл к нему, промелькнуло удивление, смешанное с недоумением. Выражение его лица почти не изменилось, но Ён О это отчётливо уловил.
- Кажется, нам в одну сторону.
Ён О гадал, какую кару небеса ниспошлют на него за это злодеяние - за то, что Кё Гвиби идёт впереди императора. Молния ударит сегодня ночью? Или завтра на восходе солнца появится зловещий ореол? Наводнение ли, засуха ли, да хоть бы даже вкус воды в колодце испортился - во всём обвинят порочного наложника.
Проклятые самопровозглашённые блюстители морали.
Но хуже всех был император, дававший повод для пересудов этим политиканам-демагогам.
- К тому же, у меня есть что сказать Вашему Величеству. Позвольте идти вместе.
Если его всё равно осудят, что так, что эдак, то лучше уж идти рядом с императором, а не впереди него. По крайней мере, это будет выглядеть не так дерзко.
Получив разрешение императора, главный евнух отступил на полшага назад. Дон Сангун, подходившая было ближе, тоже отступила, держась на полшага позади главного евнуха. Так-то было гораздо лучше.
- Так что ты хотел сказать? - спросил Сон Джэ, сворачивая в указанном Ён О направлении.
- Благодаря разрешению, что Ваше Величество дали в прошлый раз, я благополучно отправил подарок принцессе Хвиван. Хян Бин также дала своё согласие на то, чтобы принцесса приняла мой подарок.
Император почему-то всегда немного смущался, когда речь заходила о принцессе Хвиван. Ён О не знал причины, но ему казалось, что тот чувствует себя немного неловко.
- У принцессы Хвиван в услужении лишь две кормилицы. Могу ли я попросить управляющего внутренними покоями прислать ей ещё несколько служанок в помощь?
Услышав слова Ён О, император остановился.
- Четырёхлетнему ребёнку достаточно двух кормилиц.
- Ваше Величество. Разве принцесса Хвиван - не единственное ваше дитя во дворце на данный момент? Наследники императорского рода, будь то принцы или принцессы, одинаково драгоценны. Более того, императорская семья Юль испокон веков особенно ценила принцесс. Если её свита и не должна быть равна свите главной наложницы, то уж точно не должна сильно уступать. Вы даровали принцессе титул Хвиван, так почему же скупитесь на слуг? Даже в моей семье, в поместье Кёфубу, хоть и не приставляли к детям личных слуг, но у дверей покоев, где рос ребёнок, всегда стояло по двое прислужников.
Слова Ён О, казалось, заставили Сон Джэ о чём-то задуматься. Он на мгновение погрузился в свои мысли.
- Это ты сейчас хвастаешься своим поместьем Кёфубу? Тем, что ты там рос как драгоценный наследник? Да сколько в императорском дворце этих дверей, чтобы у каждой ставить по двое слуг? И что, принцесса теперь ровня императору? Я сам пришлю слуг для принцессы Хвиван.
Ён О внутренне поразился его язвительному, придирчивому тону. Но, несмотря на внешнее ворчание, император был не из тех, кто станет пренебрегать собственным ребёнком.
Вероятно, его кажущееся пренебрежение к принцессе было лишь следствием невежества. Он сам рос во дворце без должной заботы, а потому, возможно, просто не знал, сколько внимания нужно уделять ребёнку.
Императрица и Хёк Би, напротив, казалось, проявляли к девочке куда меньше заботы, чем можно было ожидать.
Возможно, болезненная императрица была слишком поглощена собственным здоровьем и просто не знала об отсутствии слуг у принцессы. Но она не была ни невнимательной, ни ненаблюдательной, так что это было больше похоже на сознательное пренебрежение или безразличие.
То же самое касалось и Хёк Би.
Та, что когда-то позаботилась о Ён О, когда император обделил его дарами, теперь не предпринимала ничего для маленькой, нуждающейся во внимании принцессы. Это не могло не быть преднамеренным.
С другой стороны, их можно было понять.
Слабая здоровьем императрица не могла забеременеть, пока её муж был ещё принцем. Но сразу после его восшествия на престол она забеременела и родила принца. Все восхваляли это как милость небес, но младенец, появившись на свет, не прожил и двух дней. После этого хрупкая императрица больше не могла забеременеть и, казалось, с угасанием здоровья оставила всякую надежду.
У Хёк Би тоже была своя трагическая история. Она забеременела примерно в одно время с Хян Бин, но её ребёнок родился мёртвым. Роды были преждевременными и тяжёлыми, и этот исход, как говорили, надолго лишил Хёк Би воли к жизни.
В отличие от неё, Хян Бин благополучно родила принцессу Хвиван. Понятно, что Хёк Би было трудно заботиться о ней с нежностью.
У каждой обитательницы гарема была своя история.
И каждая таила свои тёмные замыслы.
Ён О не мог без презрения думать о себе в прошлом - о том, как безрассудно он шагнул в этот изящный, но полный смертельных опасностей гарем. Он как-то выживал, но теперь отчётливо понимал: стоит лишь на миг ослабить бдительность, и он сорвётся в бездонную пропасть.
- Когда будете посылать слуг, было бы хорошо выбрать юную дворцовую служанку и молодого евнуха года на три-четыре старше принцессы. Рядом с ними принцесса Хвиван, подрастая, сможет естественным образом научиться тому, что такое дружба.
Ён О, остановившийся вместе с императором, снова двинулся вперёд.
- Так делают в поместье Кёфубу?
- В поместье Кёфубу много детей, поэтому они обычно общаются с родственниками-сверстниками и так находят друзей. У меня большая разница в возрасте с братьями, поэтому я часто общался с ровесниками из боковых ветвей семьи. А поскольку в моём крыле я был единственным ребёнком, то дружил и с детьми слуг своего возраста.
- Так вот почему ты рос таким необузданным. Члены императорской семьи по этикету вынуждены часто встречаться с родственниками, но по-настоящему близко не сходятся. Позволить им общаться с роднёй, как с друзьями… одна мысль об этом ужасна.
Глядя на лицо Сон Джэ, который, казалось, погрузился в какие-то воспоминания, Ён О неловко улыбнулся. Ему порой становилось ужасно любопытно, что же такого происходило в его юности, когда он проводил время со своими кузенами, что теперь он так об этом отзывается.
По мере приближения к дворцу императрицы атмосфера становилась всё более зловещей.
Дворцовые слуги, сбившись в группки по двое и по трое, о чём-то перешёптывались, склонив головы друг к другу. Юная служанка, с любопытством вытягивавшая шею, чтобы заглянуть внутрь, внезапно испуганно отпрянула.
Сквозь приглушённый гул голосов до его ушей долетали обрывки фраз.
Возле лужицы, образовавшейся в неровностях каменной кладки, были беспорядочно разбросаны перья и тушки мёртвых птиц. Кто-то, видимо, уже пытался навести порядок, накрыв останки тканью, чтобы их не было видно.
Под колонной галереи, соединявшейся с дворцом императрицы, виднелись следы, где лежала красивая кошка. Судя по всему, не чья-то домашняя, а одна из тех бездомных кошек, что обитали на территории дворца и в его окрестностях.
В сторонке, сбившись в кучку, стояли дети-слуги и утирали слёзы - видимо, это они присматривали за кошкой.
- Кё Гвиби ма… Ва-ваше Величество! Приветствуем Его Величество Императора! Ваше Величество, великого вам счастья!..
Евнух, заметивший Ён О и собиравшийся его поприветствовать, увидел стоящего рядом императора и поспешно рухнул на колени.
- Отставить церемонии, - ледяным тоном приказал Сон Джэ.
Его взгляд обводил мрачную сцену. Выражение его лица словно говорило: «О каком счастье может идти речь, когда во дворце случилось такое несчастье?»
- Благодарим за вашу милость, Ваше Величество.
Евнухи, отвечающие за управление внутренними покоями, склонили спины с видом виноватых преступников. Они слышали, что Хёк Би просила о помощи Кё Гвиби. Но почему здесь появился сам император, они не понимали.
- Выяснили, что произошло? - задал Ён О спасительный вопрос евнуху, который от страха лишь косился на императора.
- Прошу прощения. Мы обнаружили это совсем недавно и едва успели всё прибрать. Сейчас ведётся расследование для установления точной причины. Дворцовая стража, охраняющая периметр, уже всё осмотрела, следов внешнего вторжения нет. Они предполагают, что животные могли съесть что-то не то. Также мы подозреваем, что это может быть дело рук кого-то, кто мучает животных.
- В мире, увы, хватает и таких неполноценных людей. Во дворце такое случается редко, но мы рассматриваем и такую возможность на всякий случай. Скоро прибудут коронеры. Также мы собираемся показать тела лекарям, ухаживающим за животными. И на всякий случай обратимся за помощью к придворным лекарям и аптекарям, чтобы выяснить, нет ли здесь чего-то, что может навредить людям.
Евнух, отвечавший за внутренние покои, хоть и был встревожен этим происшествием, но действовал быстро и толково.
- Всё это разумные меры. Прошу вас, действуйте как можно быстрее. Было бы хорошо огородить место, где лежат тела, чтобы никто не подходил. Дворец императрицы совсем рядом, так что, может, стоит сформировать отряд стражи из евнухов внутреннего управления? Как вы считаете, Ваше Величество? - похвалив распорядительность евнуха, Ён О продолжил и обернулся к императору.
- Так и поступим. Я отдам приказ главе управления внутренними покоями. Соп Хён.
- Приведите главного евнуха в зал Чхонханджон.
Потупленный взор молодого евнуха из управления внутренними покоями забегал. Для него главный евнух был всё равно что небожитель. Обычно, чтобы получить от него приказ, приходилось ждать по три-четыре дня.
А главный евнух императора мог заставить этого самого главного евнуха пасть ниц одним лишь покашливанием.
Более того, император был абсолютным правителем, который мог управлять главным евнухом одним лишь движением глаз. Хоть о Кё Гвиби и ходили громкие слухи, связанные с его невероятной красотой и могущественным кланом Кё, те, кто видел его лично, говорили, что он не так уж и высокомерен. Другие, напротив, утверждали, что у него ужасный характер.
По мнению молодого евнуха, Кё Гвиби был ни больше ни меньше, чем типичным представителем клана Кё. Представителей клана Кё, посещавших столицу и дворец, было великое множество. Несмотря на своё высокое положение, они держались довольно просто, но при необходимости демонстрировали типичный для высшей аристократии нрав, чем доставляли окружающим неудобства.
Но сейчас молодого евнуха занимал не характер Кё Гвиби.
Прекрасный даже издали, вблизи Кё Гвиби оказался ещё более ошеломительно красив. Слухи о его эфемерной ауре, будто он вот-вот улетит с порывом ветра, оказались правдой.
Он был не просто изящным и чистым, в его красоте была какая-то свежесть.
Наверное, всё дело в этой красоте.
Всего несколькими словами и одним прекрасным умоляющим взглядом Кё Гвиби заставил императора действовать. Его просьба к Его Величеству была мягкой, учтивой и полной почтения. И благодаря этой скромности император проявил ещё большее великодушие.
- Если что-нибудь узнаешь, найди меня, - сказал Ён О.
- Можешь идти. Постой, а как твоё имя? Я должен знать, кто ты, чтобы узнать, когда ты придёшь с новостями.
Услышав слова Ён О, молодой евнух по имени Ма Гёнун в душе возликовал. Он как раз недавно решил, что если и присягать кому-то на верность во дворце, то только Кё Гвиби.
- Вашего покорного слугу зовут Ма Гёнун. Как только что-нибудь станет известно, я немедля доложу вам, Гвиби мама. Позвольте откланяться.
Ма Гёнун почтительно поклонился и удалился.
Ён О, не желая его больше утруждать, лишь кивнул. Главный евнух Ван внимательно наблюдал за этой сценой. И Сон Джэ, заметив это, слегка нахмурился.
- Нет, ничего. Я пойду. А ты заходи, императрица, должно быть, ждёт. Вечно занятой Кё Гвиби станет ещё более занятым.
Слова императора, прозвучавшие как насмешка, на мгновение сбили Ён О с толку. Он был озадачен его безразличием - дойти почти до самого дворца императрицы и просто уйти. Но он, всего лишь наложник, не мог задавать подобных вопросов.
Уверенность, с которой мужчина предрёк ему ещё большую занятость, его слегка задела. В гареме слово «занятой» - вовсе не комплимент. Оно означает лишь то, что тебя ждут неприятности или изматывающие хлопоты.
- Я безмерно благодарен за беспокойство Вашего Величества, - учтиво произнёс Ён О, следуя этикету.
Но Сон Джэ, почувствовав скрытую в словах колкость, едва заметно улыбнулся.
- Какой же я великодушный. Так переживаю за Кё Гвиби. Буду с нетерпением ждать празднества в честь дня рождения вдовствующей императрицы, которое ты подготовишь. Тебе ведь придётся угодить привередливой и строгой вдовствующей императрице. Хотя мне-то оно точно придётся по душе. А для начала постарайся успокоить разгневанную вдовствующую императрицу.
- Я… - Ён О, готовый было вспылить, прикусил язык.
Место несчастья находилось рядом с дворцом императрицы. А императрица, которую только что постигла злая участь, не могла заниматься подготовкой к празднеству в честь дня рождения вдовствующей императрицы.
Изначально предполагалось, что руководить подготовкой будет императрица, а Хёк Би - ей помогать. Хёк Би и так чаще других посещала дворец императрицы, а в последнее время стала бывать там постоянно.
Велика была вероятность, что именно она первой увидела это зловещее зрелище.
То, что Ён О прибыл на место, когда всё уже было отчасти убрано, означало лишь, что кто-то обнаружил это раньше и успел навести порядок.
Императрица - главная женщина в гареме.
Хёк Би - управляющая делами гарема.
Если они обе не могут действовать из-за злой участи, вся ответственность ляжет на следующего по старшинству в гареме.
Если бы положение Ки Би было более прочным, возможно, Ён О, который прибыл во дворец позже, взял бы на себя лишь формальную ответственность, а она бы ему помогала.
Но в последнее время Ки Би почти не покидала своих покоев. Она могла бы откликнуться на просьбу о помощи, как член гарема, но если бы просил Ён О, она, скорее всего, проигнорировала бы его. Более того, даже если бы Ки Би сама предложила помощь, пришлось бы подозревать её в дурных намерениях.
- Вы справитесь, Кё Гвиби, - учтиво произнёс Сон Джэ и развернулся. Он улыбался так широко, что на щеках появились складки. От этих слов поддержки, брошенных императором, у Ён О все силы иссякли.
Это случилось за четыре дня до дня рождения вдовствующей императрицы.
Дворец императрицы, задние покои.
На лице вдовствующей императрицы не было и тени дежурной улыбки. Из-за длинных, в несколько слоёв, занавесей доносился мучительный кашель.
На алых занавесях серебряной нитью были вышиты благоприятные иероглифы. И сами занавеси, и серебряные нити - всё было создано жрицами из священного храма. Говорили, что вышивку делали самые благочестивые из них, отобранные лично.
- Кха! Кхе-кхе! Кхе-кхе… Прошу прощения, вдовствующая императрица. - Императрица задыхающимся голосом молила о прощении.
- Прошу прощения, вдовствующая императрица. Пожалуйста, накажите меня. Это всё моя вина, - вслед за императрицей взмолилась Хёк Би.
Обе женщины, которых постигла злая участь, находились за занавесями. Полупрозрачные полотна висели в столько слоёв, что разглядеть за ними кого-либо было невозможно.
Ён О стоял рядом с почётным местом, низко склонив голову.
- Я-то знаю. Ни императрица, ни Хёк Би не навлекли на себя беду по собственному желанию. Однако какое поразительное совпадение, не так ли? Злая участь постигает самую благородную женщину гарема, императрицу, а вслед за ней - и Хёк Би, управляющую делами. Должно быть, вы обе просто не хотели устраивать мне праздник в честь дня рождения.
Вдовствующая императрица добавила в конце фразы смешок. Но никто не посмел засмеяться в ответ. Атмосфера была гнетущей.
- Это всё моя вина. Вдо… вдовствующая императрица! Императрица потеряла сознание!
За занавесями послышалось суетливое движение.
- Ваше Величество императрица.
- Ваше Величество, вы слышите мой голос?
За императрицей ухаживали её придворная дама и жрица из Священного храма, сведущая в искусстве врачевания. Ён О сгорал от любопытства, что происходит за алыми занавесями, но не смел поднять глаз.
- Похоже, ты единственный, кто позаботится о моём дне рождения, Кё Гвиби.
- Хоть я и несовершенен, я приложу все силы, ваше высочество. Императрица и Хёк Би тоже всем сердцем желают поздравить вдовствующую императрицу с днём её рождения. Разве злая участь зовётся так просто? Не потому ли её так называют, что никто не может её предвидеть? Прошу вас, смените гнев на милость, вдовствующая императрица. Я беспокоюсь, как бы ваше прекрасное лицо не омрачилось в преддверии праздника.
Ён О плавно произнёс слова, которые мысленно репетировал.
- Кё Гвиби стал настоящим человеком гарема. Твоя лесть весьма приятна на слух. Хотя кто здесь и прекрасен, так это ты.
Вдовствующая императрица, всё это время сохранявшая суровое выражение, заметно смягчилась.
- Позаботьтесь, чтобы в уходе за императрицей не было недостатка. Злиться на больную - лишь выставлять себя злой. Я, пожалуй, пойду.
Улыбнувшись Ён О, вдовствующая императрица бросила недовольный взгляд в сторону занавесей. Когда она поднялась, Ён О подал ей руку, чтобы помочь. Вдовствующая императрица дружески похлопала его по руке, а затем оперлась на руку подошедшей старшей придворной дамы.
Следуя за движениями вдовствующей императрицы, придворная дама двинулась с места.
- Провожаем вдовствующую императрицу. Ваше высочество, доброго вам пути.
Ён О поклонился удаляющейся вдовствующей императрице и на мгновение замер. И лишь когда звуки шагов её свиты стихли во дворе, он выпрямился и подошёл к занавесям.
На кофеёк: 5469070012308728 (сбер)
Boosty