Беги, если сможешь. Глава 7
Когда рука мужчины коснулась моего плеча, я широко распахнул глаза и растерянно посмотрел на его лицо. С безукоризненно вежливой улыбкой на своём безупречном лице мужчина что-то мне показал.
Жест, которым он снял упавший мне на плечо волос, был предельно прост. Его рука даже не коснулась моего костюма. Но я остро ощутил, как воздух, который он мягко потревожил, на мгновение завихрился вокруг меня. Потому что его неповторимый аромат пронёсся на этом потоке, коснувшись кончика моего носа.
И после этого он вышел из моего кабинета.
Только услышав тихий звук закрывающейся двери, я осознал произошедшее.
В тот же миг у меня подкосились колени, и я рухнул на пол. С опозданием я начал жадно глотать воздух, но с каждым вдохом его оставшийся аромат, казалось, забивал мне дыхательные пути, и я чувствовал, что умираю.
Боже правый, будь я омегой, я бы, наверное, забеременел, просто дыша с ним в одном помещении.
Я понимал, что нужно немедленно открыть окно и избавиться от этого проклятого запаха, но в теле не было ни капли сил. Проклиная его, я так и остался сидеть на полу, беспомощно окружённый его ароматом, пока тот не исчез. Я несколько раз содрогнулся от ощущения, будто сам этот мужчина тайно прижимается к моей коже.
- Слышал, ты встретился с Натаниэлем?
На вопрос главного прокурора, с которым я столкнулся в закусочной неподалёку, я ответил, откусив хот-дог. Я не мог заставить себя посмотреть ему в лицо, потому что за всё утро почти ничего не сделал. После того как я несколько раз «снял напряжение», я был настолько вымотан, что не хотел видеть ни единой буквы. В итоге я вышел на ранний обед, и надо же было столкнуться с главным прокурором. В памяти одновременно всплыли его слова про «штаны в офисе просиживаешь» и вчерашняя ссора, так что поднять голову я не мог. Главный прокурор, неверно истолковав мою реакцию, продолжил:
- Ну, он просил передать тебе привет. Я удивился, что он на удивление ничего не сказал. Думал, хоть съязвит как минимум.
На его горьковатый тон я неохотно спросил:
- Значит, он уверен в своей победе. Это всё, что он сказал?
Подумать только, он без спроса вломился в мой кабинет, испортил мне всё утро, а потом пошёл к главному прокурору, чтобы посмеяться надо мной. От этой мысли мне стало так паршиво, что я невольно нахмурился. Главный прокурор, обильно поливая свой хот-дог горчицей, ответил:
- Он сказал, что твоя фотография не передаёт всей твоей красоты.
При этих словах я, вытиравший рот салфеткой, поднял голову. Главный прокурор, невозмутимо поедая хот-дог, продолжил:
- Ну и я ему сказал, что ты у нас в команде самый красивый. Просто констатировал факт, ничего более.
Я не сдержался и спросил, и он ответил без особых раздумий:
- Сказал, что ты самый красивый прокурор во всём нашем штате.
Смущение, неловкость, раздражение - целая буря смешанных чувств нахлынула на меня разом. Какого чёрта этот мужчина пошёл к главному прокурору и наговорил ему подобного? И вообще, зачем он приходил ко мне в кабинет? Неужели и правда просто «проходил мимо»?
Вломиться в моё личное пространство, пропитать его своими феромонами, словно помечая территорию, и просто уйти. До чего же отвратительный тип.
Главный прокурор больше не заговаривал о том мужчине. Я слушал вполуха рассказ о том, как его собака научилась новому трюку, а все мои мысли были целиком и полностью поглощены Натаниэлем Миллером.
Быть занятым - это хорошо. Воспоминание о встрече с высшим альфой стёрлось уже через сутки. А точнее, было погребено под завалом работы.
Материалов и улик, которые предстояло проверить в борьбе против гигантской юридической фирмы, гордившейся своей непобедимой репутацией, было так много, что их не хватало, сколько ни пересматривай. Нужно было также готовиться к тому, что свидетель, согласившийся дать показания, внезапно передумает или вовсе исчезнет. Я снова и снова проверял и перепроверял одно и то же.
Но даже в такой суматохе было одно событие, которое нельзя было пропустить. Ежемесячный ужин с приёмными родителями.
Владельца ресторана, носившего то же название, что и картина гениального художника, который, как говорят, сошёл с ума и умер, звали Винсент. Уж не знаю, о чём думали его родители, давая ему такое имя, но он, во всяком-случае, сполна использовал его в интерьере. Одна из стен была полностью расписана под картину Ван Гога, сайт ресторана был оформлен с использованием мотивов его работ, а открытая терраса, в свою очередь, была стилизована под его же «Ночную террасу кафе», что создавало очень похожую атмосферу и принесло заведению немалую популярность.
«Отрубать себе ухо я не планирую», - пошутил как-то владелец, добродушно рассмеявшись. Он был вполне в моём вкусе. Я даже подумывал о том, чтобы легкомысленно провести с ним ночку, но, увидев кольцо на его пальце, быстро отказался от этой затеи. Мне было неприятно просто смотреть на мужчину в моём вкусе, которого я не мог заполучить, поэтому с тех пор я старался по возможности сюда не приходить. Несмотря на то, что еда здесь была действительно превосходной.
Поэтому, когда приёмная мать выбрала это место для встречи, в моей душе одновременно возникли симпатия к еде и антипатия к хозяину. Матери нравилось это заведение, потому что его владелец был очень семейным человеком. Типичная белая пара из среднего класса с четырьмя детьми, должно быть, казалась ей очень привлекательной. Я согласился без особого сопротивления, потому что в конечном счёте мне было всё равно, куда идти.
Ведь куда бы я ни пошёл, люди, с которыми я встречаюсь, не изменятся.
- Давно не заходили, - узнав меня, поприветствовал владелец.
Я коротко поздоровался и пожал ему руку. Мой взгляд лишь на миг скользнул по его фигуре, но я вновь убедился - он определённо в моём вкусе. С трудом оторвав от него взгляд, я стал искать знакомые лица.
- Крисси! - завидев меня у входа, приёмная мать радостно помахала рукой.
За столиком, что было вполне ожидаемо, сидел и приёмный отец. Я, нацепив дежурную улыбку, направился прямо к их столу. По спине невольно пробежал холодок, но я изо всех сил старался сохранять самообладание. Могу поспорить на всё своё, пусть и небольшое, состояние, что никто в мире не догадался бы о чувствах, которые я испытывал в тот момент.
Я ответил на её тёплые объятия, легко обняв в ответ и поцеловав в щёку. Приёмный отец всё ещё сидел на своём месте.
Я ограничился этим коротким приветствием. Приёмный отец без лишних слов кивнул и протянул руку. Это был жест, предлагающий рукопожатие, но я, сделав вид, что не заметил, сел на стул и тут же раскрыл толстую папку меню, лежавшую передо мной.
- Вы, должно быть, голодны. Уже заказали?
- А… ну, мы как раз собирались. Том, что будешь?
Мать, как ни в чём не бывало, тоже открыла меню вслед за мной. Приёмный отец, смутившись, убрал протянутую руку и сделал вид, что изучает меню. Я, не встречаясь с ним взглядом, снова и снова пробегал глазами по бессмысленным буквам. Мы быстро сделали заказ, и начался унылый ужин.
