Что за дурацкая мелодрама. Глава 147
- А могу просто утащить его и стереть с лица земли.
У оцепеневшего И Джина дрогнули брови, когда он уставился на Квон Хён До.
Лицо Квон Хён До, произносящего чудовищные угрозы, постепенно, деталь за деталью, проступало в расширяющемся поле зрения.
И Джин сжал губы и посмотрел убийственным взглядом.
- Если хочешь видеть меня мёртвым...
- Да. Если останется труп, так тому и быть. Я много тренировался в этом. Если будет хотя бы труп, как-нибудь справлюсь.
И Джин, конечно, не понимал, о чём это. Потому что не знал, какие сны снились Квон Хён До.
Он лишь смотрел на Квон Хён До, который совершенно спокойным тоном нёс этот безумный бред. Думал, что тот говорит как ни в чём не бывало... но теперь, глядя на него, понял, что ошибался. Глаза, эти глаза действительно были красными. И не только из-за заката. Щёки тоже красные. Не от заката… Скулы покраснели, а глаза блестели. То ли от восторга, то ли от вожделения, то ли от экстаза. Трудно сказать. Но одно было точно - за всю свою жизнь Сон И Джин никогда не встречал человека, который смотрел бы на него так. Такой взгляд он видел впервые. И это от Квон Хён До. От того, кто спокойно сыпал угрозами, которые мог придумать только последний подонок...
Квон Хён До опустил взгляд и снова поднял.
- Сам прими решение. Скажи, что будешь жить со мной.
- Кто говорит про любовь? Просто сдайся и выбери меня.
«Он спокойно говорил жуткие вещи. Всегда так делал. Сводит с ума, а в конце выдаёт отвратительную правду без единой лжи.»
- Если хочешь, найду всю оставшуюся родню до единого и прикончу.
- Думаю, тебе больше понравится, если я буду конченым ублюдком.
- Пробую сделать всё возможное.
Если бы Квон Хён До нёс чушь про любовь или что любит, не поверил бы. Это было бы ужасно.
Но Квон Хён До делал всё, кроме этого. Словно методично загонял в угол. Как будто высасывал жизнь из человека. Высасывал жизнь... чтобы сохранить.
И Джин обдумывал каждое его предложение.
Каждое было ужасным. Даже думать тошно о том, что он предлагает взамен.
Квон Хён До, сколько бы ни пытался выйти из криминального мира, никогда не изменит свою сущность, пока жив. Такую уверенность внушали его угрозы.
Он боялся, что этот мерзавец живёт гладкой, успешной жизнью, делая вид, что прошлого не существует. Он поклялся себе, пока дрочил, терзаясь болью, что если встретит его живущим нормально, как будто ничего не было, не хуже других - обязательно убьёт при встрече.
И Джин опустил голову. Он крепко зажмурился.
Представил Квон Хён До с приличной семьёй. Это было нетрудно. За полтора года часто представлял. Ни вестей, ни визитов, словно никогда не был одержимым, будто наигрался со мной и потерял интерес. Ты, мерзкий, живущий как обычный член общества.
Это было невыносимо. В те дни, когда снились такие сны, хоть ты и появлялся в них, тело лишь холодело, не возбуждаясь, и хотелось просто бежать как безумный куда глаза глядят и исчезнуть. Или немедленно найти тебя и размозжить твою голову лошадиным копытом.
Как смеешь? Как ты смеешь? Как можешь жить нормальной жизнью? Как? И... и как ты можешь теперь давать мне рукоять ножа? Как можешь теперь давать мне право выбора? Чтобы в итоге это стало моим выбором, чтобы я не мог винить тебя, ты до конца трусливо и...
Как ты, бандитская мразь, можешь измениться? Как можешь измениться ровно настолько?
Мелочный, осточертевший ублюдок. Подлый, злобный выродок.
Знаю, если попрошу здесь не рукоять выбора, а настоящую рукоять ножа - ты бы дал. Точно дал. Более того, я знаю, что ты бы улыбался, даже если бы я взял этот нож и направил на тебя.
Для тебя это ничто. Даже если я откажу, ты снова появишься в моей жизни как кошмар, а если не появишься - навсегда останешься во мне. Даже если я ударю ножом, ты будешь улыбаться, и твой позор станет моим.
Может из-за того, что оглох на одно ухо и мир стал тише, теперь И Джин быстрее успокаивался.
Поэтому он мог мыслить рационально.
Даже когда тебе нечем меня шантажировать, когда наоборот, я стану твоей угрозой, когда наконец я выйду вперёд... я рассуждаю рационально.
Рационально... хочу сломать тебя навсегда. Без возможности восстановления. Чтобы ты, мерзавец, не мог жить, притворяясь нормальным. Чтобы ты не мог влиться ни в какое общество. Я хочу сделать тебя бракованным.
- От одной мысли, что ты благополучно женишься, заведёшь детей и будешь жить хорошо, меня тошнит.
Мысли закончились. Сердце успокоилось. Решение было ясным.
- Невыносимо даже представить, как ты мерзко вольёшься в общество, притворяясь нормальным, и будешь преуспевать.
И Джин поднял голову. В отличие от лица, готового расплакаться, глаза горели. Глаза безумца.
У Квон Хён До от восторга пробежали мурашки по спине, и он сжал кулаки.
- Я, я хочу... не дать тебе жить нормально.
Сон И Джин хотел стать незаживающей раной Квон Хён До. Хотел стать вечным шрамом, который ноет, сжимается и пульсирует каждый сезон. Несомненно, именно поэтому он каждую ночь видел кошмары и возбуждался.
«Хотел изгнать тебя из своих снов. Хотел наконец... перестать видеть тебя во сне. Хотел прекратить проверять твою левую руку каждый раз, когда ты появляешься по своей прихоти. Несмотря на то, что знал, что эта левая рука сделала со мной.»
- Если я буду... если буду перед твоими глазами, ты не сможешь стереть своё прошлое. Потому что я буду жить и двигаться.
Квон Хён До сглотнул и ответил:
Его голос дрожал. От возбуждения, готового взорвать голову.
Сон И Джин приближался, держа нож, заточенный и смоченный смертельным ядом. Похоже, думает, что это сработает против него. Но это только раззадорит.
«Всё равно это Сон И Джин. Хоть и жестокий и умный, но не умеет причинять боль другим. Но если хочешь, могу сколько угодно притворяться. Притворяться, падая к твоим ногам, сколько захочешь, только прикидываться, что больно...»
И Джин схватил Квон Хён До за грудки.
- Я стану твоим позором и твоим изъяном. Понял? Чтобы ты нигде не мог жить с высоко поднятой головой!..
- Буду жить перед тобой вечно как отброс общества, как мусор.
Его голос был полон восторга. Даже сладок и переполнен волнением. Всё было безумием. Как само существование Квон Хён До.
Сон И Джин ненавидит бандитов. Он тоже должен быть объектом этой ненависти. Не станет же он вдруг считать себя добропорядочным и невинным гражданином только потому, что отошёл от бандитских дел.
Тогда пусть лучше будет самым ненавистным, самым проклинаемым и самым незабываемым - это тоже неплохо. Быть для Сон Джина неопределённым, бесцветным существом - невыносимо. Пусть даже в рейтинге ужаса - даже там он должен быть для Сон И Джина первым.
Это было ближе к одержимости, зависти и мольбе, чем к любви. Гнусное, жалкое, убогое и даже трусливое ухаживание.
Квон Хён До раскинул руки в ответ на заявление И Джина.
- Сон И Джин-а, ты разве не понял, что я уже умоляю тебя?
И Джин показал, что никогда не поддастся на обман злодея.
Квон Хён До почувствовал, как по спине пробежали мурашки. Только Сон И Джин может так на него действовать.
Кто просит о любви? Ты всё равно не поверишь, даже если я встану на колени перед тобой и обнажу свою душу. Нечего и гордость терять. Кто будет ждать от бандита такой благородной вещи, как гордость?
Остаётся только ждать. Иди сюда, иди ко мне.
И наконец Сон И Джин упал в его объятия, словно рухнул.
Квон Хён До накрыл его пиджаком, обнял почти до хруста костей, закрыл глаза и улыбнулся. Лицо, улыбавшееся от удовлетворения и триумфа, вскоре исказилось, будто готовое расплакаться, а потом уткнулось в волосы И Джина.
В тот момент все мысли, что до этого заполняли голову Квон Хён До, исчезли. Ни тайных мыслей об этих отношениях, ни подло склонённой головы, ни даже жажды победы, готовой использовать любые средства.
Не было чувства победы. Ни лжи, ни обмана. В его жизни, полной только мошенничества и обмана, в этот момент не было ничего.
Решимость Квон Хён До, который так ненавидел скучную, обычную, бесцветную жизнь и прежде всего не хотел быть таким обычным перед Сон И Джином, рухнула.
В этот момент Квон Хён До стал совершенно обычным мужиком.
«Я победил. В итоге я тебя поимел. Думал, смогу так сказать. Но нет.»
Квон Хён До обнимал И Джина до хруста.
За закрытыми глазами видел Сон И Джина, который пересекает финишную черту, даже будучи в полном раздрае. Сам лишь смотрит на это. Но не злится, не обижается. Но не было ни возмущения, ни обиды. Наоборот, казалось, что именно здесь он и хотел это увидеть.
Да, видеть твою победу отсюда, в одиночестве...
Кловер, наклонив голову, замедлил шаг, глядя на силуэт, что был двумя частями, а стал одной. Звук медленных шагов доносился до левого уха И Джина. Квон Хён До снова что-то шепчет в правое ухо.
Этот шёпот подобный ветру И Джин смутно слышал левым ухом и усмехнулся.
Знал, что Квон Хён До - волк в овечьей шкуре, притворяющийся покорным и ждущий его. Знал и всё равно подошёл. В любом случае, нужно было только победить. Лишь бы это была его победа. Неважно, насколько далеко, насколько быстро. На расстояние кончика носа. Этого достаточно. На расстояние кончика носа. С таким небольшим чувством... С всего лишь настолько менее тяжёлым чувством И Джин схватил победу.
С чувством, отличающимися лишь на кончик носа...
Пожалуйста, не забывайте про спасибо и реакции, а то покусаю.
На кофеёк: 5469070012308728 (сбер)
Boosty