Нынгэ 49. Глава 13-15
Слабый свет лампы создавал густые тени, из-за чего над чёрными боксерами отчётливо проступало что-то массивное. Толстое и крупное, размером больше сливы, оно было смещено к левому бедру. Поняв, что это очертания головки члена, Муён вздрогнул и отпрянул от окна.
Теперь, когда он понял, кто это, ему следовало просто тихо повернуться, вернуться в особняк и забиться в свою комнату. Внутренний голос настойчиво твердил ему забыть увиденное и скорее вернуться в дом. Но Муён не смог удержаться и снова заглянул в окно.
Музыка, что разбудила Муёна, постепенно стихла, и вскоре заиграла другая. Прежние пронзительные гитарные риффы и сотрясающий грудную клетку бас исчезли, словно их и не было, и флигель медленно наполнили звуки пианино.
…Что это за песня? Как она называется? Муёну стало любопытно название и предыдущей, и этой композиции. В этот момент сидевший на стуле Джи Ыйсон нажал на заднюю часть лампы и подвинул её ещё ближе к своему бедру.
Только теперь Муён смог как следует рассмотреть его бедро. Даже без напряжения на массивном бедре с крайне низким содержанием жира отчётливо проступали волокна мышц, а на внутренней стороне виднелось какое-то пятно. Джи Ыйсон положил руку на своё мощное бедро и принялся медленно тереть его. Словно проверяя, стирается ли пятно.
Муён, неотрывно смотревший, пытаясь понять, что это, увидел, как Джи Ыйсон взял в руки иглу. Длинная игла, настолько, что даже в руке взрослого мужчины оставался свободный конец, не походила на швейную. Один её конец был острым, из-за чего её и можно было назвать иглой, но на другом был прикреплён небольшой резервуар, так что она походила скорее на ручку. Он открыл крышку резервуара, взял флакон, соединил их и залил внутрь чёрные чернила.
Джи Ыйсон свободной рукой налил алкоголь в стакан со льдом. В полумраке, вне пятна света, Муён смутно разглядел, как тот пьёт. Остатки алкоголя он вылил себе на бедро, а затем кое-как вытер влажную кожу.
Поставив пустой стакан на столик, он крепко сжал иглу в одной руке и поднёс её к своему бедру.
Что он делает? Лечит рану? А если так, то что это за штука, похожая на иглу? Из-за любопытства он не мог уйти. Он и сам находил своё поведение - то, как он подсматривал, - странным и нелепым, но мысль о том, чтобы отвернуться и уйти, так и не приходила.
Игла с необычайно острым концом медленно заскользила по коже. Только тогда Муён понял, что тот что-то выкалывает у себя на коже.
Выражение лица Джи Ыйсона, который протыкал иглой живую плоть, всё так же скрывала темнота. В этот момент Джи Ыйсон рукой, не державшей иглу, потянул вверх штанину своих боксеров.
Муён попытался унять потрясение. Потому что его член, казавшийся наполовину возбуждённым и весьма внушительных размеров, выскочил из-под боксеров. Продолжая колоть бедро иглой, он другой рукой обхватил свой массивный член.
Как он положил руку на свой орган и стал медленно поглаживать его - эта картина словно впечаталась в сознание. Потирая большим пальцем крупную головку, он слегка отвел палец, когда на кончике, видимо, выступила какая-то влажная жидкость.
Продолжая колоть бедро иглой, он неторопливо поглаживал постепенно твердеющий член. В тот момент, когда Муён увидел, как он обхватывает всю головку ладонью и круговыми движениями массирует ее...
Он чувствовал, что не должен больше смотреть, не должен оставаться здесь. Казалось, стук сердца отдавался во всём теле. В ушах стучало так, будто сердце переместилось прямо к барабанным перепонкам. Муён отпрянул от окна и уже собирался развернуться, как вдруг зазвонил телефон.
От внезапного звука тело Муёна застыло. Он уже видел такое, но подслушивать телефонный разговор - это было уже совсем за гранью, поэтому он попытался уйти.
Если бы не низкий голос Джи Ыйсона, он бы так и сделал. Муён, сам того не осознавая, обернулся. Тот схватил верхнюю часть лампы и выпрямил её, направив свет выше. На лице, освещённом поднятой лампой, отчётливо читалась скука.
Он швырнул иглу и нажал на экран телефона. Должно быть, это была кнопка громкой связи, потому что изнутри хлынул голос.
Это был знакомый Муёну голос. Услышав своё имя из уст Ким Минджуна, Муён, хоть и понимал, что должен уйти, снова замер на месте.
[Результаты анализов готовы. Хочешь услышать сейчас?]
Значит, результаты, которые должны были быть готовы завтра, уже пришли. Или, возможно, ему собирались сообщить на шаг позже. Не для того, чтобы что-то скрыть от Муёна, а просто потому, что не видели причин беспокоить его в столь поздний час.
Сказав это, Джи Ыйсон снова взял иглу. Вновь наполнив её кончик чернилами, он закинул ногу на стул, на котором сидел, согнул колено и уставился на своё бедро. Иглу, гораздо более толстую, чем обычная игла для татуировок, он с силой вонзал в свою плоть.
[Результаты плохие. Совместимость хорошая, но надёжность генетической совместимости оказалась низкой.]
…Хотя он и ожидал этого, холодок пробежал по груди. Он не знал, что именно означает эта «надёжность генетической совместимости», но, казалось, это значило, что Ли Муён не сможет излечить Джи Ыйсона, и от этого в солнечном сплетении сама собой появилась тяжесть.
Разве можно разочароваться, ни на что не надеясь? Он не мог понять, почему его тело застыло, словно его поразил гром среди ясного неба. Цокнув языком про себя, Муён решил, что пора возвращаться в особняк. Какое счастье, что он так и не разобрал свои немногочисленные вещи.
[Может, откажемся от этого варианта? Я быстро найду нового, так что пока не вступай с ним в связь.]
Ким Минджун говорил так легко, будто покупал товар. Муён вспомнил то странное чувство, которое внезапно возникло от его дружелюбного тона, и тут же отбросил это впечатление. Да, когда дело, на которое не возлагал надежд, идёт наперекосяк, не должно быть и разочарования, как сейчас. Почему же он так отреагировал?..
Коротко мотнув головой, Муён наконец двинулся с места. Первый шаг дался с огромным трудом, но стоило начать двигаться, как всё показалось пустяком. Так и будет: он вернётся в особняк, переночует, а завтра уйдёт отсюда. Правда, было совершенно непонятно, как вернуть деньги, которые Чхве Ёнро получил авансом.
Банк в зоне был слишком высокомерен, чтобы открывать двери таким выходцам из трущоб, как Муён, а занимать деньги где-то ещё означало лишь породить второго Чхве Ёнро, что было бы крайне неловко. Он уже решил, что для начала придётся снова искать работу.
И тут раздался скрип открываемой двери. Муён в изумлении обернулся. Джи Ыйсон, в одних брюках с расстёгнутой ширинкой и ремнём, стоял и смотрел на него.
[Так что будешь делать, Ыйсон-а?]
Муён замер, затаив дыхание. У него не хватало духу разглядеть, какое выражение застыло на лице Джи Ыйсона. Если тот спросит, что он здесь делает и что он видел и слышал, что он должен будет ответить?
Кадык Муёна медленно дёрнулся.
Между двумя мужчинами, стоявшими лицом к лицу, бессмысленно звучал лишь голос Ким Минджуна. Муён шевельнул губами. Ему показалось, что лучше извиниться прямо сейчас.
- Что ж, давай попробуем побежать.
[…Что?] - раздался из телефона удивлённый голос Ким Минджуна.
Муён увидел, как мужчина, пристально смотревший на него, развернулся и снова вошёл в пристройку.
- Я к тому, что эти детские шаги мне надоели.
Возбуждение пронзительным разрядом прошло по позвоночнику.
Его член, не просто дёргавшийся в штанах, а уже начавший сочиться предэякулятом, оставил круглое влажное пятно на домашних штанах, которые он надел после душа.
Мало того, что он подсматривал за своим хозяином и нанимателем, он не мог ещё и использовать его как объект для самоудовлетворения. Он совершенно не понимал, откуда взялось это возбуждение. Он не считал себя падким на плотские утехи, но, видимо, из-за того, что увидел, как другой человек мастурбирует, возбуждение никак не спадало.
Да и к тому же, он уже очень давно не испытывал подобного сексуального возбуждения. Словно понимая, что его хозяин слишком занят борьбой за выживание, его хозяйство ограничивалось лишь утренними эрекциями перед мочеиспусканием, которые быстро проходили. Эта эрекция была для Муёна чем-то чуждым. Тем более что он не понимал её причину.
Даже после того, как он несколько раз умыл лицо холодной водой, стоя посреди комнаты, оно, казалось, и не думало опадать. Сердце колотилось как сумасшедшее, и было трудно даже успокоить его. Всё, что он мог делать - это стоять с покрасневшей шеей, а его грудь тяжело вздымалась и опадала.
Так дело не пойдёт. Он решил, что лучше уж постоять под холодной водой, и уже собирался снять футболку. И в этот момент из-за двери донёсся тихий шум.
Он услышал очень слабый звук захлопнувшейся двери. Похоже, Джи Ыйсон вернулся в свою комнату. Только тогда Муён громко выдохнул. Его трепещущий член, кажется, окончательно вышел из-под контроля и стал ещё более влажным. До семяизвержения не дошло, но, видимо, из-за долгого отсутствия эрекции, предэякулята было довольно много.
Напряжение Муёна спало только после того, как он услышал, что тот вошёл в свою комнату. Видимо, он всё это время был в напряжении, потому что всё тело ломило так, будто скоро начнётся мышечная боль. Нужно извиниться за то, что подсматривал… Муён, считая себя жалким, поспешил в душ.
Ему пришлось игнорировать то, что ещё не опало. Даже не думая прикасаться, он встал под холодную воду, и то, что до этого само по себе возбуждённо дёргалось, успокоилось.
…Как ему извиниться? Было бы естественнее, если бы он на месте соврал, что пришёл на шум, но, вспоминая, как он поспешно сбежал, точь-в-точь как пойманный с поличным вуайерист, он чувствовал абсурдность ситуации, хоть и был её виновником.
Даже после душа Муён не смог избавиться от чувства самоуничижения и, даже не подумав высушить волосы, вышел из комнаты. Затем он прошёл по коридору и остановился перед дверью Джи Ыйсона, которая находилась довольно далеко от его собственной комнаты.
Для начала, нужно извиниться за то, что подглядывал, а затем сказать, что не собирался подслушивать разговор. Муён прикусил губу. Всего лишь это, а сердце готово было выпрыгнуть из груди. Во рту пересохло, и он тихо выдохнул.
Однако не успел он постучать, как дверь резко распахнулась.
Из комнаты, разумеется, вышел Джи Ыйсон. Он стоял, оперевшись на дверной косяк, и пристально смотрел на Муёна. Его вид словно говорил: «Если есть что сказать, говори». Только тогда Муён пришёл в себя и, запинаясь, начал:
- Э-это… я увидел, что в пристройке горит свет, и пошёл посмотреть, кто там.
Может, стоило сначала поздороваться? Он сказал всего пару слов, а кровь уже прилила к ушам так, что они готовы были лопнуть. Лицо тоже горело, причиняя дискомфорт. Он уже оправдался, теперь нужно было извиниться, но слова никак не шли с языка.
- Извиняетесь за подглядывание? - бесстрастно произнёс Джи Ыйсон. Муён моргнул, застигнутый врасплох его словами, и медленно кивнул.
- Да… Я не хотел, правда, простите.
Когда тот прямо спросил про подглядывание, совесть Муёна не позволила ему больше увиливать. Опустив голову, он извинился.
- Да ладно. Вы всё равно рано или поздно всё это увидите, - равнодушно ответил Джи Ыйсон. Муён задумался над его словами, а когда наконец до конца понял их смысл, кончики его ушей слегка покраснели. Он чувствовал, как взгляд Джи Ыйсона бесцельно скользит по его ушам и вискам.
- Обследование было сегодня, верно?
«Результаты, сказали, будут завтра, но, раз вы уже в курсе, то можете сказать, что со мной будет». Вот что хотел сказать Муён, но губы словно склеились, и он снова не смог произнести ни слова.
Всякий раз, когда он пытался сказать что-то важное, детские воспоминания мешали ему. Стоило ему попытаться выдавить из себя хоть слово, как всё тело начинало дрожать, челюсть сама собой двигалась, зубы стучали, и он выглядел как ненормальный.
Он не хотел показывать себя таким перед Джи Ыйсоном. Но лучше уж так, чем вообще молчать. Он как раз думал о том, чтобы попробовать говорить по одному слову за раз.
- Подготовьтесь к завтрашнему дню. Уже надоело, что это все время откладывается.
Он ошарашенно поднял голову, не веря своим ушам. Джи Ыйсон говорил что-то загадочное после слов Ким Минджуна, но Муён был уверен, что его отправят восвояси.
Какая ещё подготовка? Он непонимающе хлопал глазами, не зная, что ему готовить, и тогда смотревший на него сверху вниз Джи Ыйсон, дёрнув бровью, повторил:
- Говорят, между мужчинами нельзя сразу переходить к проникновению?
Муён, услышав от него слово проникновение, шумно втянул воздух. Проникновение… Он никак не ожидал услышать такое из его уст и был до крайности смущён. Но тот, казалось, совершенно не обращал внимания на его замешательство, и продолжил:
- Я к тому, что сделайте так, чтобы мне не пришлось ни о чём беспокоиться. Не хочу видеть вашу кровь.
Его слова звучали весьма разумно. Их связь была нужна для лечения кармы, поэтому не было никакой необходимости добавлять к этой простой цели прелюдии. Муён не понимал, что тот имел в виду под «кровью», но решил, что это указание подготовиться к сексу.
К этому добавилось странное, неподходящее моменту чувство. «Значит, я буду принимающей стороной…» Поскольку он и так этого ожидал, Муён просто кивнул. Он проигнорировал холодок, пробежавший по груди. Такие чувства, как сожаление, не предназначались для него.
- Я понял. И ещё раз извините за то, что случилось ранее…
- Такого больше не повторится, - покорно сказал он. Он решил оставить здесь всё взбудоражившее его настроение и вернуться к своим обязанностям. Главное, что Джи Ыйсон, несмотря на слова Ким Минджуна, решил продолжить лечение с ним.
Ли Муён, уроженец 49-го сектора района Нынгэ, никогда не знавший, что такое амбиции, вежливо поклонился Джи Ыйсону вместо пожелания спокойной ночи.
Не зная, каким взглядом тот провожает его, Муён повернулся и пошёл. Не успел он сделать и шагу, как за спиной захлопнулась дверь.
В ту ночь он почти не спал. Всё потому, что пытался выяснить, что нужно для подготовки.
К счастью, в этом особняке был быстрый доступ к сети. Всемирная паутина, соединявшая разные страны по подводным кабелям, физически оборвалась из-за движения тектонических плит. А поскольку многие специалисты, способные это исправить, погибли, восстановление сети до прежнего уровня, каким он был до слияния плит, заняло много времени. Поэтому наслаждаться быстрым интернетом, как раньше, было невозможно.
Однако это касалось только обычных людей. Те, у кого водились деньги, покупали право доступа к новой сети. Иными словами, большую часть преимуществ восстановленной с таким трудом, благодаря уменьшившемуся числу специалистов, сети, получали богачи. Обычным людям приходилось мириться с ужасающе низкой скоростью.
Что касается Муёна, то он даже к этому доступа не имел. Чтобы воспользоваться интернетом, ему нужно было или заплатить огромную сумму за посещение интернет-кафе, или купить однодневный доступ к частной сети у кого-то из богачей. Поэтому он купил себе дешёвый телефон, способный только звонить и отправлять SMS, не видя смысла в дорогом смартфоне.
Именно поэтому, даже в доме Джи Ыйсона с хорошим интернетом, ему было трудно искать информацию. Хорошо ещё, что его допотопный телефон всё же поддерживал интернет, пусть и очень медленный. Если бы не найденная им на крошечном экране, размером с три пальца, странная информация, он мог бы закончить свои поиски гораздо раньше.
Он совершенно не понимал, зачем зажигать свечи. В найденном им посте говорилось, что для подготовки к сексу нужны три вещи: презервативы, лубрикант и ароматические свечи с приятным запахом. Назначение первых двух он примерно представлял, но зачем свечи, он никак не мог взять в толк.
Может, это на случай отключения электричества? Но дом Джи Ыйсона был одним из лучших в Хануле, и отключение электроэнергии здесь казалось чем-то невероятным, поэтому свечи вряд ли были нужны.
- Ничего не понимаю… В первый раз всё так сложно, - тихо пробормотал Муён. Он не сомкнул глаз всю ночь, но так и не смог разобраться с назначением свечей, поэтому даже не успел поискать информацию о других вещах.
В итоге Муён провёл ночь без сна. Одной из причин бессонницы стали внезапно всплывающие в памяти образы мастурбирующего Джи Ыйсона.
Муён никогда раньше не занимался сексом. У него не было отношений, поэтому он ничего не знал ни о сексе, ни даже о поцелуях.
В 49-м секторе, где он жил, проституция была обычным делом, поэтому такие случаи, как у Муёна, были довольно редки. Однако в таком убогом месте эта редкость воспринималась как слабость, поэтому слухи о том, что Муён - девственник, постепенно распространились. Из-за этого, когда Муён проходил мимо, мужчины, ищущие себе спонсора, свистели и окликали его.
Казалось, они специально дразнили неопытного Муёна, получая от этого удовольствие. «Эй, красавчик, возьми меня! Мне одиноко внизу, заполни меня!», - кричали они. Он не понимал, что они имеют в виду под «внизу», но никогда не останавливался перед ними, даже из любопытства.
Хотя он и был знаком с грубыми шутками бандитов из офиса, он не понимал их точного значения. Они говорили, что с мужчинами используют «задний проход», но он не знал, что это за часть тела. Он пожалел, что не расспросил их об этом подробнее. Он мог предположить только одно место, но, судя по его представлениям, туда ничего нельзя было вставить.
К рассвету, отчаявшись понять назначение свечей, он решил, что ему нужны только презервативы и лубрикант. Чтобы хоть немного поспать, он закрыл глаза на два часа, а когда проснулся, Джи Ыйсона уже не было - он ушёл на работу.
- Он обычно любит поспать подольше, но, кажется, в лаборатории что-то случилось. Ох, ни дня покоя… - вздохнула тётушка Хан, объясняя Муёну ситуацию.
- Скоро мне на пенсию, а найти замену сложно. Молодой господин такой привередливый, вне дома почти ничего не ест. Вот беда…
Её беспокойство быстро переключилось с проблем в лаборатории на питание Джи Ыйсона. Хотя Муён волновался, услышав о серьезных проблемах в исследовательском центре, видя, как она так непринужденно беспокоится о питании здорового мужчины, он смог внутренне вздохнуть с облегчением.
Он боялся, что, встретив Джи Ыйсона утром, тот поймёт, что он ничего не узнал за ночь. Но, к счастью, Джи Ыйсон уже ушёл. Значит, их «отношения» будут только после его возвращения с работы. У него было время сходить в магазин и купить презервативы и лубрикант.
Интересно, продаются ли презервативы в магазинах? Этот предмет был настолько далёк от его жизни, что он никогда не обращал на него внимания и не знал, где его можно купить. Когда он решил выйти и проверить, в особняк приехал помощник секретаря Джи Ыйсона.
- Вот даты, которые мы выбрали.
- …Простите, а для чего эти даты…?
Муён отказался от чашки чая, предложенной тётушкой Хан, и сел рядом с помощником секретаря за стол. Он смотрел на экран планшета, который тот ему показывал, и тихо отвечал. Восхищение от увиденного в реальности планшета, который он раньше видел только в рекламе по телевизору, быстро сменилось задумчивостью, когда Муён уставился на предложенную дату. Дата была назначена на следующий месяц, ровно через 28 дней.
Помощник секретаря поправил очки на переносице и коротко ответил:
Слияния…? Муён обдумывал значение этого слова, и когда до него дошёл смысл, он почувствовал, как к шее прилила кровь.
Джи Ыйсон говорил так, будто всё произойдёт сегодня же, но, похоже, всё отложилось на месяц. Помощник, словно предвидя вопрос Муёна, тут же пояснил:
- Руководитель Ким сказал, что без тренировки для повышения надежности пока рано.
- Тренировка для повышения надежности? Что это за тренировка? - тихо спросил Муён.
- Хотя ваши гены подавления кармы, Ли Муён-щи, и совместимы с генами кармы представителя, уровень вашей генетической надежности невысок. По мнению руководителя Кима, он составляет 43%, что близко к низкому показателю.
Другими словами, для повышения генетической надежности требовалась специальная тренировка. Джи Ыйсон сказал, что ему тренироваться не нужно, только Муёну, носителю генов подавления.
Закончив объяснение, помощник бросил взгляд на Муёна и продолжил:
- Тренировки будут непростыми. … Вам придётся столкнуться с некоторыми трудностями, чтобы искусственно повысить надежность, поэтому придётся немного потерпеть.
Как гены, вызывающие карму, так и гены подавления, были мутацией, возникшей в организме, подвергшемся радиоактивному дождю, для выживания.
- То есть, чтобы повысить этот показатель, мы создадим контролируемую экстремальную среду.
Помощник рассказал о нескольких тренировочных программах. Среди них были подводные и высотные тренировки. «…Может, они хотят столкнуть меня с высоты, чтобы вызвать страх и изменить мои гены?» - Муён был немного озадачен, но, ничего не понимая в этой области, промолчал.
- Я не против. Если надежность будет высокой, то болезнь представителя можно будет вылечить? - послушно спросил Муён.
Он с детства много раз был на волосок от смерти, поэтому его всегда пугала не смерть, а жизнь. Даже если бы он умер во время этих тренировок, попав в опасную ситуацию, он бы не жалел. Он лишь немного сожалел, что не смог сразу начать лечение с Джи Ыйсоном, потому что показатель надежности был низкий.
В детстве Муён был в долгу перед Джи Ыйсоном. Он хотел воспользоваться этой возможностью, чтобы расплатиться с ним, поэтому, не задавая вопросов, согласился на предложение Чхве Ёнро и приехал в Тэрын. Лучше уж так, чем ничего не делать.
Помощник, сидевший напротив, смотрел на Муёна. Из-за бликов на очках Муён не мог понять, каким взглядом тот смотрит на него.
- …Это хорошо. Тогда, пожалуйста, распишитесь здесь.
Помощник протянул ему планшет. Муён не привык к таким устройствам, поэтому ему было трудно им управлять. Помощник дал ему специальный стилус для планшета, но тот постоянно мигал, что ещё больше затрудняло задачу.
Видимо, решив, что Муён медлит, секретарь тихо упрекнул его. Муён, извинившись, быстро просмотрел контракт.
"Пункт о конфиденциальности: Сторона В не разглашает Стороне А подробности своего эксперимента".
Кто здесь Сторона B, а кто Сторона A, Муён не понимал. Насмотревшись на то, как рушатся жизни из-за неправильно составленных контрактов в офисе бандитов, где он работал, Муён старался внимательно изучать любой договор. В верхней части контракта мелким шрифтом было указано, что Сторона B – это он сам, а Сторона A – Джи Ыйсон. У Муёна возник вопрос:
- ...Почему я не должен разглашать представителю детали своих тренировок?
Хотя он был готов пройти тренировку, если это действительно повысит надежность, было странно скрывать это от Джи Ыйсона. Этот человек, называющий себя секретарем секретаря Джи Ыйсона, несомненно, работал на Джи Ыйсона, поэтому было непонятно, почему он просит подписать что-то, что должно оставаться тайной от него.
На вопрос Муёна секретарь напрягся:
- Похоже, вы не понимаете, насколько это важно. Это не детские игры. Вы знаете, насколько огромно влияние Тэрын на зону Нынгэ? Даже если вы не закончили старшую школу, это должно быть известно.
Хотя Муён действительно не закончил старшую школу до конца, он сдал экзамен, эквивалентный выпускному, и получил диплом, что не отличалось от обычного окончания школы, но он решил промолчать. Секретарь с холодным лицом давил на Муёна:
- Представитель Джи Ыйсон - самый важный человек в Тэрын, организации с таким огромным влиянием. Можем ли мы легкомысленно относиться к делам, связанным с ним? Если он падет, это будет равносильно падению всей зоны Нынгэ.
Хотя Муён никогда не думал об этом контракте как о детских играх, секретарь был прав. То, что зона Нынгэ была намного мирнее других районов, было заслугой оружия, разработанного Джи Ыйсоном. Он разработал оружие, способное убивать зараженных, основываясь на собственной болезни, и это стало поворотным моментом не только для Тэрын, но и для всей зоны Нынгэ. Таким образом, судьба зоны Нынгэ действительно лежала на молодых плечах Джи Ыйсона.
Однако, как бы ни была предопределена его судьба, подобно сыну Иапета (один из титанов в древнегреческой мифологии), это не было ответом на вопрос Муёна.
- Я хорошо понимаю, что безопасность представителя влияет как на Тэрын, так и на всю зону Нынгэ.
- Рад, что вы понимаете, - ответил секретарь, хмыкнув.
Муён прикусил губу и снова заговорил:
- Однако я спросил, почему я не должен разглашать представителю детали моих тренировок.
В ответ на это требование прояснить суть вопроса, взгляд секретаря, направленный на Муёна, на мгновение дрогнул.
На кофеёк: 5469070012308728 (сбер)
Boosty